ИСТОРИЯ ПОХОДА РАСА МИКАЭЛЯ СЭХУЛЯ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Когда царь Бакаффа умер 19 сентября 1730
г. и на престол был возведен его сын, Иясу II,
верховная власть в стране фактически оказалась в
руках его родственников по материнской линии из
небольшой и небогатой области Квара, и в первую
очередь в руках его матери, царицы Ментевваб,
взявшей себе царское имя Берхан Могаса, и ее
брата, Вальда Леуля, которому тут же был
пожалован титул раса. То, что власть
принадлежала, собственно, уроженцам Квары и лишь
внешне прикрывалась авторитетом «Соломоновой
династии», не было секретом ни от кого. Недаром и
хроника Иясу II даже официально называлась
«Историей царя царей Адьям Сагада и царицы
Берхан Могаса». Разумеется, эта власть кварасцев
не могла быть ни прочной, ни долговременной, и
конец ей пришел в январе 1767 г. со смертью раса
Вальда Леуля уже в царствование Иоаса, сына Иясу
II и внука царицы Ментевваб. Ментевваб, при жизни
Вальда Леуля занимавшая положение фактической
главы государства, не желала расставаться с ним,
хотя и испытывала все усиливавшееся давление со
стороны оромских родственников матери нового
царя. Чтобы нейтрализовать их, она вызвала в
Гондар могущественного наместника Тигрэ Микаэля
Сэхуля, надеясь, что тот заменит ей поддержку
покойного брата, Вальда Леуля. Микаэль в Гондар
прибыл и получил титул раса (т. е. главы), однако не
пожелал удовлетвориться третьим местом (после
царя Иоаса и царицы Ментевваб) в стране. Его
влияние в столице росло, опираясь на
внушительную силу его тигрейских полков, и это
обстоятельство нашло свое отражение и в
эфиопской официальной историографии, где вторую
часть «Истории царя царей Иоаса» составляет,
собственно, отдельное произведение, названное
«Историей дедж-азмача Микаэля». Не потерял
своего влияния Микаэль и со смертью Иоаса,
убитого по его приказу 14 мая 1769 г., и его борьба с
оромскими родичами покойного царя продолжалась.
Микаэль, не будучи «соломонидом», не
мог занять царский престол сам и вынужден был
возвести на него свою креатуру, старого и
увечного Иоанна, однако авторитет царской [209] власти настолько
пал в стране и всем настолько было очевидно, кто
есть кто в государственной политике, что
продолжение официальной царской историографии
было немыслимо. Взамен появился зачаток того, что
можно было бы назвать «историографией
временщика», и первый образчик этого мы видим уже
в «Истории дедж-азмача Микаэля». Как долгое время
полагали, этот первый пример был и последним,
однако Манфред Кропп обнаружил и второе
произведение такого рода, посвященное тому же
Микаэлю Сэхулю [40], перевод которого и
предлагается вниманию читателя. Перевод сделан
по ксерокопии с рукописи № 153 из коллекции
д'Аббади Национальной библиотеки в Париже,
полученной переводчиком благодаря
исключительной любезности Манфреда Кроппа,
который готовит издание эфиопского текста. И
переводчик, и, надеюсь, читатели русского
перевода не могут не испытывать чувство глубокой
благодарности за эту благородную помощь и
сотрудничество.
Текст воспроизведен по изданиям: Эфиопские хроники XVIII века. М. Наука. 1991
|