МУХАММАД АЛ АУФИ

СБОРНИК АНЕКДОТОВ И БЛЕСТЯЩИХ РАССКАЗОВ

ДЖАВАМИ' АЛ-ХИКАЙАТ ВА ЛАВАМИ' АР-РИВАЙАТ

НОВОЕ МУСУЛЬМАНСКОЕ ИЗВЕСТИЕ О РУССКИХ

Предлагаемое «известие взято из сочинения персидского писателя Мухаммеда ал-Ауфи «Сборник анекдотов и собрание блестящих рассказов» (***) (При установлении текста я пользовался тремя рукописями: рук. СПб. ун-та М 648 (U) и двумя рукописями ГПБ: IV, 2, 33(Р) и V, 4, 31 (Pi). Рук. U несравненно лучше и древнее других, но, к сожалению, далеко не полна (недостает всего первого отдела); кроме того, во многих местах страницы повреждены. Рук. Р не датирована; рук. Pi относится к 1032/1622-23 г. Рук. Р, как и рук. Венской б-ки № 422 (по каталогу Флюгеля), озаглавлена: ***. Уже после окончания статьи я получил возможность сверить текст с рукописью Брит. муз. Or. 2676 (не вошедшей в каталог Rieu), написанной в 732 г. х. <1331-32 г.> (L). <Сведения Ауфи, легшие в основу этой работы В. В. Бартольда, позднее были детально разобраны И. Марквартом. (см. Marquart, Ein arabischer Bericht). См. ниже, стр. 810 прим. 1. — Б. С.>), написанного в Индии в VII в. х. для Низам ал-мулька (В каталоге Флюгеля (Fluegel, Handschrtften, Bd I, S. 410) по ошибке сказано, что сочинение Ауфи написано для Низам ал-мулька, везира сельджукского султана Меликшаха. Флюгель ссылается на Хаджи Халифу (II, 510, № 3899), который, однако, говорит только, что книга написана *** . Ошибка Флюгеля произошла потому, что в венской рукописи недостает первых листов, где подробно рассказывается история возникновения книги. Автор служил раньше одному из пенджабских владетелей, Насир ад-дину Кабадже— *** такое чтение принято Эллиотом (The History of India, vol. II, p. 302) и Раверти (Джузджани, пер. Раверти, 531)] и по его поручению начал составлять свой сборник; но еще до окончания его произошла война между Насир ад-дином и султаном Ильтутмишем, кончившаяся поражением и самоубийством первое (19 джумада II 625/26 мая 1228 г.). Окончить свое сочинение Ауфи удалось уже потом, благодаря покровительству везира Джунейди) Мухаммеда .6. Абу Са'да ал-Джунейди, везира султана Шемс ад-дина Абу-л-Музаффара Ильтутмиша (умершего в 633 г. х. в ша'бане/< апрель— май>1236 г. .н. э.) (Джузджани, пер. Раверти, I, 623. <06 этой султане см. Barthold, Iltutmys; В. В. Бартольд здесь доказал, что имя султана читается именно Ильтутмиш, а не Ильтмиш, как было в первом издании данной статьи, и не Алтамыш, как предлагал М. Хартман. —Ю. Б.>). Книга Ауфи, разделенная на четыре отдела (***), заключает в себе главным образом собрание исторических анекдотов, служащих для пояснения различных нравственных сентенций; кроме того, автор в первом отделе дает .краткий очерк истории персидских царей до ислама и истории [806] халифов, а в четвертом отделе помещает несколько глав географического и космографического содержания. Приведенный ниже отрывок составляет часть главы «О путях и государствах» (***), отд. IV, гл. 16.

*** (U***) *** (Соответствующее место: U, лл. 158-159; P1, л. 396; L, лл. 67-78), *** (P***), *** (P и P, без *), *** (Слога ** нет в U, но он есть в L), *** (UL только ***; P ***; P1 ***), *** (P и P опускают ***), *** (Из следующей фразы в P только: ***), *** (Так U; L (без **); P1 ***), *** (Так U; P1 ***; L ***), *** (Так UL; P1 *** и еще *** Якут (Му’джам, I, 723-724) ***), *** (U еще ***), *** (P1 ***; в U страница повреждена; L ***).

Русы живут на одном острове среди моря (Это известие из Ибн Русте, изд. Хвольсона, 34; изд. Де Гуе, 145); как в длину, так и в ширину остров простирается на три дня пути (Ибн Русте говорит только, что остров простирается на три дня пути; но уже персидский писатель Гардизи (443-444 – 1051-1053), заимствовавший почти все свои известия у Ибн-Русте, говорит о размерах острова в тех же словах, как Ауфи (см. Гардизи, рук. Бэзлеякской б-ки в Оксфорде, по каталогу Ethe № 15; я пользуюсь выписками, сделанными для акад. А.А. Куника и напечатанными в типографии Академи наук. Экземпляр любезно предоставлен мне бароном В.Р. Розеном). На том острове есть деревья и леса (По Ибн Русте – леса и болота; у Гардизи – как у Ауфи); он со всех сторон окружен морем. Они постоянно занимаются разбоем и знают только одно средство добывать себе [807] пропитание – меч. Если кто-нибудь из них умрет и после него останутся сын и дочь, то все имущество отдают дочери, а сыну не дают ничего, кроме одного меча, и говорят ему: «Твой отец добыл себе имущество мечом» (Об этом рассказывается и у Ибн Русте, но несколько иначе: по его словам, отец кладет перед новорожденным сыном обнаженный меч и говорит ему: «Я не оставлю тебе имущества, и нет у тебя ничего, кроме того, что ты приобретешь этим мечом» (Ибн Русте, изд. Хвольсона, 35; изд. Де Гуе, 145). Гардизи здесь буквально следует Ибн Русте). [Так было до тех пор], пока они не сделались христианами в 300 г.х.; приняв христианство, они вложили те мечи в ножны. Так как они не знали другого способа добывать себе пропитание, а прежний был [теперь] для них закрыт, то их дела пришли в расстройство, и жить стало им трудно. Поэтому они почувствовали склонность к религии ислама и сделались мусульманами; их побуждало к этому желание получить право вести войну за веру. Они отправили послов к хорезмшаху; послов было четверо, из родственников царя, правившего вполне самостоятельно и носившего титул Буладмира, как туркестанский царь носит титул хакана, болгарский – титул владаваца (Чтение *** «владавац» было предложено Сенковским (для текста Ибн Фадлана) и принято позднейшими учеными. См.: Гаркави. Сказания, стр. 106; Григорьев. Россия и Азия, стр. 93, 96. Френ хотел сначала читать *** «Владимир» (Ибн Фадлан, изд. Френа, стр. LVI, прил.). Когда послы пришли к хорезмшаху, он очень обрадовался их желанию принять ислам, пожаловал им почетные подарки и отправил одного из имамов, чтобы научить их правилам ислама. После этого они все сделались мусульманами (Любопытно, что автор книги Хафт иклим, написанной в конце XVI в., говоря о русских, замечает, что даже те из них, которые «украсили себя одеждой ислама» (***), сохранили страсть к свиному мясу (Нершахи, изд. Шефера, 287). Они совершают походы на отдаленные земли, постоянно странствуют по морю на судах, нападают на каждое встречное судно и грабят его (Об этих набегах Ибн Русте и Гардизи говорят только, что русские на судах постоянно нападают на славян, увозят их в плен и продают хазарам и болгарам). Могуществом они превосходят все народы, только у них нет лошадей; если бы у них были лошади, то они приобрели бы господство над многими народами».

Рассказ Ауфи любопытен, во-первых, как единственное до сих пор найденное известие, в котором упоминается имя Владимира Святого (Транскрипция *** передает это имя довольно точно, особенно в форме Володимир. Барон В.Р. Розен сообщил мне, что имя Владимира не встречается ни в одном из известных ему мусульманских сочинений. <Это упоминание имени Владимира вызывает некоторые сомнения. Не исключено, что здесь отразилась всего лишь ирано-тюркская народная этимология от ирано-арабского или ирано-тюркского булад «сталь» и амир, мир «князь» (или демир «железо»). Ср. ниже, стр. 857, прил. 71. – Б.С.>), во-вторых, как косвенное подтверждение рассказа Несторовой летописи об отправлении Владимира посольства для испытания вер. Посольство к мусульманам легко могло быть истолковано [808] мусульманами в смысле желания русских принять ислам. Новейшие русские историки считают это летописное известие легендой (Соловьев. История России, кн.1, стр. 165; Голубинский. История русской церкви, т.I, 1, стр. 98-102); но, в самом факте отправления посольства нет ничего невозможного. По справедливому замечанию Соловьева, русским не было надобности искать в чужих землях представителей различных религий, которые уже давно распространяли свои учения в самой России; но, с другой стороны, вполне естественно желание, прежде чем остановить свой выбор на одной из этих религий, познакомиться с их действием там, где они уже получили господство.

Как русское, так и мусульманское известия относятся к сравнительно позднему времени; оттого не удивительно, что в них встречаются противоречия. По рассказу летописца (Лаврентьевская летопись, стр. 104), послов было 10 человек: притом они были отправлены не в Хорезм, а к волжским болгарам. Вполне возможно, что болгары направили приехавших к ним послов в Хорезм, куда они сами обращались за разрешением своих религиозных сомнений (Григорьев. Россия и Азия, стр. 92. <Об «испытании вер» см. также Толстов. По следам, стр. 257-262. Ср. Мервези, 23, 36 и 118-119. – Б.С.>).

В примечаниях к переводу Ауфи мы привели некоторые источники, из которых он, по-видимому, заимствовал свои сведения; но о том, как дошло до него известие о посольстве Владимира, мы ничего не можем сказать. Заметим только, что Ауфи, судя по одному месту в его книге, в молодости был в Хорезме (В отд. I, гл. 13 говорится о хитрости, посредством которой Туркан-хатун, мать хорезмшаха Мухаммеда, отразила нашествие гурийцев на Хорезм; Ибн ал-Асир (изд. Торнберга, XII, 121-122) относит это нашествие к концу 610 г.х. (к лету 1204 г.). Рассказ Ауфи начинается словами: *** (P, л. 186; в рук. P1 этого анекдота нет).

В заглавии этой заметки сведения Ауфи названы «новым» мусульманским свидетельством. А. А. Кунику я обязан указанием на книгу барона Хаммера «Sur les origines russes», St.-Pbg., 1827, где из Шукрулахова Баджат ат-таварих и из Джами’ ат-таварих турецкого автора Мухаммеда Кятиба приводятся сведения, несомненно заимствованные из приведенного нами отрывка Ауфи

Но у этих авторов текст Ауфи до такой степени исковеркан и испорчен в важнейших местах (Любопытно, однако, разногласие трех редакций относительно года отправления русского посольства. Во всех трех рукописях Ауфи, которыми мы пользовались, стоит только ***), что эпитет «новый» все-таки может быть сохранен появляющемуся теперь впервые свидетельству Ауфи о русах. Чтобы это не показалось голословным утверждением, я позволю себе привести здесь в подлиннике слова Хаммера: [809]

P. 48. Les Russes…. L’an de l’Hegire 303 on les craignit, et cette peur (des autres) les fit Musulmans. Leur but en se convertissant etoit de legitimer le butin. Lorsqu’ils etoient devenus Musulmans, ils envoyerent quatre ambassadeurs au Sultan de Khowaresm en lui donnant la nouvelle de leur conversion, qui fit un plaisir infini au Sultan. Il leur envoya des presens. Ils sont actuellement toujours en guerre, mais fort eloignes; tout le monde n’en entend pas parler; ils guerrpient beaucoup sur mer et n’ont point de chevaux.

P. 65-66. Les Russes… L’an de l’Hegire 333 ce peuple fur eclaire par le rayon de la direction divine et se convertit a l’Islam pour jouir a juste titre de son butin. Ils envoyerent un Ambassadeur a Sultan Khowaresm-chah et lui annoncerent leur conversion….

(Напечатано: ЗВОРАО, т. IX, 1896, стр. 262-267)

(пер. В. В. Бартольда)
Текст воспроизведен по изданию: Новое мусульманское известие о русских // Академик В. В. Бартольд. Сочинения, Том II (1). Общие работы по истории Средней Азии. Общие работы по истории Кавказа и Восточной Европы. М. ИВЛ. 1963