АБУЛГАЧИ БАЯДУР ХАН

ИСТОРИЯ РОДОСЛОВНАЯ О ТАТАРАХ

О Чучи-Хане, и о государствовании сына его Бату-Сагин-Хана.

Чингис-Хан был некогда в отсутствии в самое то время, когда Борта-Кучин, мать Чучи-Ханова, была им беременна. Тогда Маркатты пришли и напали на его жилища; а разоривши все что им ни попалось, увели оную Борта-Кучин с собою. Но как она была [61] невестка Аунек-Хану Караитскому, и что сей Принц был искренний друг Маркатскому Хану, то способно мог он ей у него выпросить свободу, и тотчас ее послал к мужу, для того что Аунек-Хан всегда был в совершенном союзе с Иессуги-Баядур-Ханом, отцом Чингис-Хановым. Борта-Кучин когда родила сына на дороге, а не имея пелен, чем повить свое дитя, вздумала сделать некоторое тесто из муки, которое было довольные толстоты, на которое она положила своего сына, дабы ему не было жеско, и не повредился бы о что нибудь твердое. Чингис-Хан в великой радости, что возвратилась его жена, и что она благополучно родила сына, говорил тогда следующее: слава богу! ты уже возвратилась с Чучи, что значит на Могуллском языке, гость. От того времени все его называли Чучи. Когда Чучи-Хан умер при животе своего отца в земле Даште-Кипчак ¹⁷⁴, [62] где он государствовал, как то мы объявили в Чингис-Хановой жизни, то [63] сей Принц весьма был при сем случае печален, и послал вскоре брата [64] своего Белгатаи-Утечким в землю Даште-Кипчак, для принятия Бату [65] сына Чучи-Ханова в Ханы на место [66] своего отца. Бату уведомившись о [67] прибытии оного Белгатая, [68] отправился его встречать с братьями и [69] детьми своими, а употребивши три [70] дни на совокупное оплакивание [71] смерти Чучи-Хановой привели его в [72] обыкновенное место своего [73] пребывания ¹⁷⁵; где Белгатай посадил его на [74] отеческий престол, что было со всею обыкновенною радостию и веселием, как то бывает при таких случаях. Но едва токмо они окончили сие торжествование, как получили известие о смерти Чингис-Хановой. Тогда Белгатай-Утечким возвратился немедленно в Каракум; где Чингис-Хан преставился, а Бату-Хан с своими братьями тудаж за ним тотчас отправился, вручив правление во время своего отсутствия меншому своему брату Тогай-Тимуру, ибо он был один из всех сынов оного Чучи-Хана, которой остался в Кипчацкой земле в то время. Когда Бату-Сагин-Хани с братьями своими прибыл в [75] Каракум, то препроводили они многие дни в совокупном оплакивании, Чингис-Хановой смерти. Потом были они на общем собрании всех Принцов Чингис-Ханова дому, и всех главных Офицеров в империи для избрания наследника. А как Угадай-Хан восшел на Могуллской престол, то Бату-Сагин-Хан и его пять братов отправились с сим Принцом в Китайской его поход. По возвращении из оного Угадай-Хан весьма был доволен поступками и хробростию Бату-Сагин-Хана, и для того дал ему великую армею для покорения себе Уруссов, Черкассов ¹⁷⁶, Булгаров, и других [76] соседних народов, с которым послал он в сей поход сына своего Каюка, да Мангу сына Таулай-Ханова, да Бедара сына [77] Чагатай-Ханова. Когда Бату Сагин-Хан отправился в свои области толь с преизрядною армеею; то брат его [78] Тогай-Тимур, которой имел правление во время его небытности, принял его со всяким возможным великолепием, и [79] угощевал чрез три дни весьма богато также и всех Принцов, которые с [80] ним прибыли. Потом Бату-Сагин-Хан также и сам сделал великой пир, [81] которой продолжался сорок дней; а по окончании сих веселий, отправился в поход к неприятельским землям. Сей [82] поход возымел такой успех, о котором весь свет знает, а Бату-Сагин-Хан наполнив весь запад славою и великими делами, при том случае, [83] возвратился потом благополучно в землю Даште-Кипчак ¹⁷⁷, где умер [84] несколько времени спустя в столичном городе тоя земли называемом Кокорда ¹⁷⁸.

О принцах Потомства Чучи-Ханова, которые государствовали у Кипчаков по смерти Бату-Сагин-Хана.

По смерти Бату-Сагин-Хана, Бурга брат его восшел на престол Даште-Кипчацкие земли. Сей Принц сделал при семе случае весьма богатой пир для всех вельможе своих подданных, и роздарил великие подарки знатнейшим из оных. Не позабыл и того, [85] чтоб несколько тех подарков, но чрезвычайного богатства, послать Коплай-Хану, чтоб за благо принял избрание, которое подданные его учинили, чтоб ему быть Ханом вместо покойного его брата; в чем ему весьма способно удалось. Бурга-Хан государствовал с великою славою и правдою, которого все соседы боялись. Между тем случилось, что в некоторой день, когда он ехал видеться с Коплай-Ханом, встретились с ним многие купцы из великие Бухарии, а поговоривши на едине с некоторыми из них о членах Магометанские веры, которая так подвигнула его сердце чрез толкования, которые сии люди ему предлагали, что он принял намерение тотчас восприять оной законе, и потом привед к тому также меньшего своего брата Тогай-Тимура, которой был с ним в сем путешествии, и повелел по возвращении своем указом, чтоб все его подданные приняли Магометов закон. Однако прежде он умер, нежели мог привесть к окончанию толь спасительное дело, государствовав 25 лет. Имел он в наследника Кипчатскому престолу брата своего Менгу-Тимура, которой был принц весьма [86] разумной и постоянной. Сей Хан восприявши корону, дал в вечное владение Баядур-Хану сыну Шейбани-Ханову некоторое поколение из числа своих подданных называемое Ак-орда, а Оран-Тимуру сыну Тогай-Тимурову дал он Город Кафу ¹⁷⁹, и город [87] Крим ¹⁸⁰. Потом пошел войною противу Булгаров, и получивши [88] знатные завоевания в той стороне, возвратился в свои области по двулетном отсутствии ¹⁸¹; однако весьма в скором времени пошел он к земле Иран, в которой тогда государствовал Абка-Хан, которой с ним разделался полюбовно, и жили сии оба Принцы от того времени всегда в добром согласии так, что не проходило ни одного года, чтоб один не досылал к другому [89] подарка из всего того, что было наилучшее в его земле. Сия дружба продолжалась до самые смерти Абка-Хановой. По смерти сего Принца, Ахмат сын Галаку-Ханов, восприял Магометанской закон, и сел на престол Иранские земли; но Аргун сын Абка-Ханов его убил, и завладел сам короною. О сем уведомившись Менгу-Тимур-Хан, послал двух из своих Генералов называемых Ташай и Туркатай с 80000 человек к границам Иранские земли. Аргун-Хан получивши ведомость, что идет войско Менгу-Тимур-Ханово, послал на встречу тотчас доброй корпус армеи оным обоим Генералам, поде командою одного из лучших своих офицеров именем Амир Тагатар, а за ним и сам пошел со всеми своими силами. Когда сии обе армеи сразились в некотором месте называемом Карабах ¹⁸²; то армея Менгу-Тимур-Ханова была разбита. Сие его в такую привело печаль, что от того умер не много [90] спустя времени после того. По смерти его, Туда-Мангу сын Бату-Сагин-Ханов восшел на Кипчацкой престол; и как отягощал своих подданных несносными податьми, то Тохтагу, сын Менгу-Тимур-Ханов должности своей быть нашел, чтоб ему показать не справедливость в его поступке; но был так худо принят, оттуда Мангу-Хана, что принужден был выехать из той земли. Однако нашел способ паки возвратиться не много спустя времени с сильною армеею, так что не можно объявить точно, откуда получил толь знатную помощь. Когда учинил баталию с Туда-Манга-Ханом, то сей последний лишился и скипетра и жизни; а Тохтагу объявил себя Кипчацким Ханом. Сей Принц государствовал шесть лет с общею похвалою от всех своих подданных, и завоевал великое число соседних городов; но смерть отняла его у подданных, когда был в самой средине своих завоеваний; погребен в городе Шагарисарайчик, по силе его последнего завещания. По смерти его, сын его Усбек-Хан был преемником престола Даште-Кипчацкого. И хотя только еще имел 13 лет при восшествии своем на престол; [91] однако государствовал с великим благоразумием и постоянством. Ввел закон Магометанской во все провинции своего владения: сие его в толикую привело любовь у подданных, что ради засвидетельствованы ему оные, приняли все имя Усбеков, которым они непрерывно назывались от того времени: ибо прежде государствования Усбек-Хана, никто их нигде не называл сим именем ¹⁸³. Усбек-Хан дважды [92] отведывал своего щастия противу Эбусаит-Хана Иранские земли; однако никогда ему ничего не мог учинить, и умер по возвращении из последнего похода, которой имел против сего Принца. Сын его Джанибек, которой был наследником Кипчацкому престолу, защищал также ревностно Магометанской закон, и получил чрез то славу добродетельного и благочестивого Принца. Обыкновенное имел, пребывание в городе Шарисарайчике, и всегда тщался о пользе своих подданных. Во время его государствования, Малик-Эшреф сын Тимур-Ташев похитил престол земли Азирбеаджана и соседних провинций. Но как был великой тиран, и вел жизнь весьма непотребную; то многие из его подданных ушли от него к Джанибек-Хану, а между ими был некто один [93] из многих знатных людей глава из учителей закона называемый Могосудин, которой публично толкуя закон в мешедах, говорил в один день, когда Джанибек-Хан, с многими знатными людьми присудствовал у службы божией, о непристойной жизни Малик-Эшрефовой, а обратя слово к Хану грозил ему, что ежели прилежно не постарается, чтоб пресечь бесчестные непристойности того тирана, то и все его люди, которые ведают, что Хан о том известен, и имеют его обвинять пред престолом божиим во всем зле, каково от того произойдет. Сие толикое возымело действо в сердце Джанибек-Ханов, что повелев немедленно собрать все свои силы, пошел против Малик-Эшрефа, которой когда потерял баталию, то и жизни лишился при сем случае. Тогда Джанибек-Хан завладел всеми провинциями, которые были под его державой, и разделил своим солдатам все сокровище хищника того, которое положено было на 400 верблюдов состоявшее в золоте и в драгоценных каменьях, не щитая других дорогих вещей. Потом отдал управлять сии провинции сыну Своему Бердибеку; а сам возвратился в свои [94] области. Но как скоро прибыл к себе, то и занемог весьма. Того ради отправил тотчас вестника к сыну своему Бердибеку, которого отставил в земле Адирбеиджан, чтоб к нему прибыл прежде нежели умрет. Но видя, что не возможно ему прибыть за дальным расстоянием благовременно, дабы его мог застать жива, повелел вельможам своего двора признать своего сына по смерти его за государя. А как по кратком от того времени преставился, то погребли его в городе Шагрисараичике ¹⁸⁴. Государствовал седмь лет; а случилось сие в лето 758 (лето благ. 1348). Сын его, которой за важными делами пробыл в тех провинциях, в которых обретался во время смерти отца своего, еще два года, напоследок прибыл, и употребивши три дни на оплакивание смерти своего отца, объявил себя явно Ханом. Потом попустился в крайнее тиранство, и отдался со всем скотской жизни. И как думал, что [95] будет жить еще долго, то повелел убить всех своих сродников, бояся, чтоб кто нибудь из них не предприял согнать его с престола, на котором сидел не достойно. Но развратное житие лишило его скоро жизни, что случилось в лето 762 (лето благ. 1361), и как в Бердибек-Хане потомство Менгу-Тимур-Ханово пресеклось, то отдан был скипетр Кипчацкие земли другим потомкам Чучи-Хановым.

О Принцах происшедших от Тогай-Тимура меньшего сына Чучи-Ханова, которые государствовали в Кипчацкой земле.

По смерти Бердибек-Хановой, Урусс-Хан сын Бадакул-Огланов, сын Ходжаев, сын Авас-Тимуров, сын Тогай-Тимуров, молодшей сын Чучи-Ханов, сын Чингис-Ханов похитил скипетр Кипчацкие земли, и государствовал чрез несколько лет весьма тихо. Но наконец Токтамиш сын Токелы-Ходжа-Огланов, сын Сарицаев, сын Авас-Тимуров, сын Тогай-Тимуров, сын Чучи-Ханов предприял [96] согнать оного с престола. Но когда войско его было разбито от Урасс-Хана, то он был принужден убежать к Амир-Тимур-Хану в Мауреннерскую землю. Был в то время некто знатной человек из поколения Ак-Мунгалс именем Кутлук-Каба, которой имел сына называемого Идижи-Мангап и дочь, которую Амир-Тимур-Хан взял за одного из своих сынов; а от сего брака родился потом сын, которой был назван Тимур-Кутлук. Идижи-Мангап пошел в службу к Токтамишу; а когда сей принужден был бегством спасаться, будучи побежден от Урусс-Хана, и искать покровительства себе у Амир-Тимур-Хана, которой пребывал тогда в Самарканте, то Идижи-Мангап следовал за ним вскоре после него с известием что Урусс-Хан скоро к ним прибудет со всеми своими силами, потому что он шел с великим поспешением к границам Мауреннерские земли. По силе сей ведомости Амир-Тимур-Хан послал Токтамиша с великою армеею против Урусс-Хана. А когда обе армеи сразилися, то Урусс-Хан был в конец разбит. И как сей Принц лишился жизни в тот [97] день, то легко было Токтамишу завладеть потом Кипчацким скипетром. Сие случилось в лето 777 (лето благ. 1376). Когда Тимур-Кутлук достиг в совершенный возраст, то прибыл жить в Кипчацкую землю; а Идижи-Мангап отдался ему в покровительство, что весьма не понравилось Токтамиш-Хану, которой имея уже некоторое подозрение, что Тимур-Кутлук искал способа, как бы его свергнуть со престола, старался убить тайным образом толь вредительного сверстника. Но Тимур-Кутлук уразумевши Токтамиш-Ханово намерение, убежал к Амир-Тимур-Хану, куда по шести месяцах отправился и Идиги-Мангап. Meжду тем Амир-Тимур-Хан пошел войною на землю Иране со всеми своими силами. Тогда Токтамиш-Хан, которому было известно, что во всей той земле не было войска, вступил с доброю армеею в Мауреннерскую землю, а взявши город Самаркант, порубил великое число жителей в сем городе. Потом хотел возвратиться в свои области, но Амир-Тимур-Хан, уведомившись о Токтамиш-Ханове походе, возвратился назад, и гнался за ним с таким поспешением, что его нагнал [98] на берегах реки Ателла. Токтамиш-Хан видя, что не льзя миновать баталии, учинил оную со всевозможною храбростию, однако доброе щастие Амир-Тимур-Ханово преодолело и храбрость и воинское искусство Токтамиш-Ханово, так что сей последний принужден был бегством спасаться, потеряв почти всю свою армею при сем случае. Потом Амир-Тимур-Хан возвратился в Самаркант. Тимур-Кутлук, который был на сей баталии в Амир-Тимур-Хановой армее, предложил ему по окончании действия, что будучи принужден оставить всех своих подданных, чтоб не попасться нечаянно в руки к Токтамиш-Хану, думает, что не худо бы было употребить в свою пользу сей случай, отправиться, собрать столько из своих подданных, сколько найти можно и потом к нему возвратиться. Амир-Тимур-Хан похвалил сие Тимур-Кутлуково намерение, и Тимур-Кутлук отправился для собирания своих подданных. Когда он встретил из оных великое множество на берегах реки Ателла, то приготовился весть их в Самаркант. Но Идижи-Мангап ему показал, что чрез сие [99] имеет лишиться всех своих подданных, для того что Амир-Тимур-Хан по его прибытии всеконечно разошлет сих людей по городам своей державы, от чего необходимо принужден будет отдаться в его волю: того ради лучше бы весьма учинил, ежели бы изволил держать своих людей совокупно, и поселился бы с ними на каком нибудь выгодном месте. Тимур-Кутлук принявши сей совет, оставил намерение вести своих людей в Ма-Уреннерскую землю, и пошел инде селиться. Но мы не знаем места, которое на то избрал.

Хотя Токтамиш-Хан ¹⁸⁵ подлинно оставил 8 сынов, однако Каверчик сын Урусс-Ханов похитил скипетр Кипчацкие земли по его смерти. Имена Токтамиш-Хановых осьми сынов следующие: 1) Джалалудин; 2) Джабар-Бирди; 3) Каюк; 4) Карим-Бирди; 5) [100] Искандер; 6) Абюсаит; 7) Ходжа; 8) Кадир-Бирди. По смерти Каверчик-Хана, сын его Барак восшел на престол сей земли. Но по Барак-Хане, Махмат сын Гаджан-Огланов, сын Чабинаев, сын Тогалак-Тимуров, сын Саричаев, сын Авас-Тимуров, сын Тогай-Тимуров завладел скипетром, а ему был преемником Абусаит, по прозванию Джанибек-Хан, сын Барак-Ханов, который оставил 9 сынов: 1) Ираичи; 2) Магомет; 3) Касим, [который имел баталию с Магомет-Хан-Шеибани, и на которой сей последний лишился жизни; ] 4) Аитик; 5 Джаниш; 6) Камбер; 7) Тамиш; 8) Оссак; 9) Чаник. Усбеки говорят, что Туркестанские Ханы произошли от Джаниш-Султана пятого сына Джанибек-Ханова. По смерти Джанибек-Хановой, Жясудин сын Тимур-Ташев, сын Махмат-Ханов сел на престол сей земли, и имел сына своего Хаджи-Гарая в наследника. Хаджи-Гарай-Хан оставил 8 сынов: 1) Деулат-Яр; 2) Нур-Даулат-Хан; 3) Гаидер-Хан; 4) Кушлук-Самане; 5) Килдиш; 6) Менгли-Гарай-Хан; 7) Ямгурчи; 8) Авас-Тимур. По смерти [101] Гаджи-Гарей-Хана дети его разделили между собою области своего отца; но потомки их не долго тем пользовались: ибо Уруссы завладели всею Кипчацкою землею, в лето 961 (лето благ. 1554) ¹⁸⁶. От того [102] времени уже больше де слыхать было о [103] потомках Хаджи-Гарай-Хановых; [104] однако сие известно, что Крымские ¹⁸⁷ [105] Ханы произошли от потомства [106] Хаджи-Гарай-Ханова. Но как сия [107] земля весьма отдаленна от нас, [108] то мы не известны, от которого [109] из сих осми сынов имеют они [110] свое начало.

Комментарии

174. Уже объявлено; что народ, которой нам ведом под именем Казаков, имеет свое имя от страны, в которой оной живет, а которая есть Кипчацкая или Капчацкая. Сей народ разделился ныне на три части, из которых первая есть запорожских Козаков, вторая Донских казаков, а третия Яицких Козаков. Запорожские Козаки первенствуют между прочими двумя частями, а живут они около реки Днепра от 48 градуса до 51, 30 минут широты. Чрез сию реку с стороны Самары, которая в ту впала с Оста, идет некоторой ряд камней от одного берега до другого, чрез которые оная река течет с добрую четверть мили так быстро, что самое малое судно не может тут пройти без крайние напасти. И как Россиане то называют порогами, то от того и Козаки, которые там живут 3 называются запорожскими, то есть, Козаки, которые за порогами, для различия с другими обоими Козаками сего народа. Сии народи были рассеяны в начале 16 века на пространных полях около Днепра, где они собралися, претерпевши великие обиды чрез два, или три века от Татар, которые пришли, и нападали на их землю около средины 13 века. И как почти в тож самое время безмерная Татарская сила начала по немногу упадать от собственных несогласий, и что Россияне и Поляки часто бивалися с ними в толь благополучном времени, то Козаки не опустили сих случаев, чтоб оные не употребить в свою пользу для отмщения за безмерной вред, каков они претерпели в прошедшие времена от Татар, несмотря на то, что они произошли, некоторым способом от одной с ними крови. Сие желание к отмщению учинило их смелыми и дерзновенными, били они Татар при всяком случае, и противилися им удивительно; а все сие без всякие должности и к России, и к Польше, потому что они не были в протекции у соседних государств, а жили так, как вольной народ, и делали токмо вред своим неприятелям для отмщения. Поляки видя, что Козаки могут им быть полезны противу Татар, еще и противу Россиан, которые начали тогда быть страшны вовремя Царя Иоанна Васильевича, призвали их к своему союзу, и приняли торжественным образом в свои протекцию на некотором сейме бывшем в 1562 годе. Обязались они [то есть, Поляки] еще и платить им ежегодно, дабы оные всегда могли содержать добрый корпусе войска, и готовый к защищению Польши, да и отдали им все оное пространство земель, которое лежит между реками Днепром и Днестром к Татарским границам, дабы они там поселились городом, которой называется Трехтимиров а стоит на правом берегу Днепра 10 или 12 миль ниже Киева, в котором бы им собираться всем обще. Но как сия провинция, хотя тогда, была и вся опустошена частыми Татарскими нападениями, всегда есть весьма плодоносна, то Козаки так постарались привесть в состояние доброту своей земли, которая им уступлена, что в самое краткое время во всей той земле построились многие большие городы, и множество преизрядных деревень, словом: Украинская провинция от того времени стала почитаться за наилучшую часть Польши. Козаки содержаны были сим образом почти со сто лет, и почитались за самое твердое защищение Польскому Королевству, потому что ни Россиане, ни Татары не могли подняться, чтоб они не встретились везде с Козаками. Сии доходили до самого Константинополя, грабили там и разоряли Турков за самую малую вещь, каковуб они ни учинили в противность Польше. Служило им весьма полезно, при сих случаях оное великое множество не больших островов, которые на Днепре ниже помянутых порогов, между которыми иные находятся по средине, кои так закрыты многими другими не большими островами со всех сторон, что весьма невозможно к ним пристать не зная совершенно дороги. Из сих то островов на самых отдаленных, Козаки построили свои штанели и магазины, и снаряжали там по временам, не большие флоты состоящие из некоторого рода полу галере, на которых они разъежжали по всему Черному морю разоряя и пожигая все Турецкие и Татарские городы и деревни, к которым бы им только что пристать. Имели они одного Генерала, которого называли Гетманом, и которой главную имел команду в провинции и в армее. Небыл оной никаким способом подчинен великому Польскому Генералу, и действовал всегда особливо с своими козаками по восприятым мерам с общего согласия. Наконец, почитаем он был токмо за союзника, а не за подданного Польской республики. Сей Генерал всегда был выбиран из первых Офицеров Козацкого корпуса, и не мог быть не из их народа. Но по нещастию сие соединение толь полезное как Польше, так и Козакам, не могло пребыть твердо, большие Польские господа получили себе от мала по малу великие земли в Украйне. И как оные земли были несравненно лучше тех, каковыми они владели в другом месте; то не опускали они ничего того, от чего бы оные могли быть еще лучше, а для сего принуждали Козацких крестьян к работе, и к другим тягостям, которые обыкновенно несут их Польские подданные, потому что они невольниками у своих господ. Толь неправедные принуждения, каковы чинились с крайнею жестокостию, привели Козаков в великое сердце; и так вооружились они против Польши, которая их хотела поработить, и поддалися России и Порте; что было причиною жестокие войны между всеми государствами, которые в том участие имели. Сия война продолжалась почти чрез 20 лет, и была многажды такова, что едва Польша совсем не пропала. Всему сему конец был, что Козаки остались под Россиею; а что земли, на которых они прежде жили, совершенно были разорены и разграблены во время оные войны, то они поселились в Российской Украине взяв такое торжественным образом обещание от царского двора, что ничего переменено не будет в их уставах и правлении и что имеют они жить по своему, так что небудут отягощены ни какими податями, каковаб они имени ни могли быть; за что те с своей стороны обязались содержать всегда доброй корпус пехоты и готовности к услугам России. Между тем сей народ будучи весьма не спокоен, и весьма ревностен к своей вольности, не мог также привыкнуть и к российскому господствованию, как и к Польскому игу; и для того подал толь великие притчины, при разных случаях, к неудовольствию сим новым защитителям; а особливо, когда славный Мазепа, их Гетман, изменив России в 1708 годе, пристал к Карлу 12 Шведскому Королю; что Российский Император видя, что они такие люди, на которых верность никогда надеяться не можно, намерился так их понизить, что бы уже они впредь никогда не могли толь способно взбунтоваться. Того ради и послал несколько спустя времени после Полтавские баталии, корпус войска к помянутым островам на Днепре, куда Козаки, которые следовали за Мазепою, ушли с женами и с детьми после нещастия на сей баталии, которое порубило всех, кого оное ни могло найти не смотря ни на лета, ни на женской пол. Все имение сих противных Козаков было отдано Россиянам, а по всей их земле поставлено было великое число войска, которое там поступало так как хотело; взяты из них многие тысячи людей, и определены к работам, каковы блаженные памяти Император имел во многих местах из своих областей около Балтического моря, которые там почти все в бедности померли. После смерти последнего их Гетмана, которая случилась в 1722 годе по возвращении его от Российского двора, совершенно уничтожен сей чин, потому что власть сего чина была весьма пространна, и следовательно не согласна с правилами самодержавного правления. Словом: казалось, что Россия намерена - сделать Козаков совершенно равными другим подданным; но смерть Российского Императора остановила сие намерение на несколько времени. Подлинно, что нынешнее правление их уверяет, что позволено будет им всеми своими привилегиями пользоваться. Но понеже город Батурин, которой ныне столичной в Украйне, и такое место, где их Гетманы пребывали, пожалован недавно Князю Меньшикову; то можно видеть, что нет охоты определить им нового Гетмана. Земля, на которой ныне Козаки живут, называется от Россиан украйна, то есть, лежащая на границах, да и совершенно она граничит от России с Польшею, малою Татариею, и Турецкою землею. По силе последнего трактата между Россиею и Польшею, последняя сия корона стала владеть всею оною частию Украйны, которая на Вест от Днепра, но она ныне весьма в худом состоянии в рассуждении того времени, когда ею Козаки владели, так что можно токмо назвать прямою Казацкою землею оную часть Украины, которая на Ост от Днепра, и которая с одной стороны распространяется от реки Десны, которая почти против Киева впала в Днепр, до реки Самары, которая ныне ее разделяет с землями Крымских Татар, а с другой стороны от Днепра до Бела города и гор, которые находятся близ источников реки Донца Северского, него всего будет на 60 Немецких миль в долготу; и на столькож почти в ширину. И как сия земля ни что иное как поле, по которому всему протекли изрядные реки, и стоят приятные леса; то можно легко понять, что оная долженствует быть весьма плодоносна и изобильна всем, что потребно к человеческой жизни. Всякие в ней зерна, травы, табак, воск, мед родятся толь в великом множестве, что она то рассылает в наибольшую часть России; а что еще кормные места в Украйне преизрядные, то скот их превосходит величиною всей Европы скотов: ибо чтоб положить руку на спину быка сей земли, то надобно быть человеку выше среднего росту. Реки в ней изобильны всякими преизрядными рыбами; много там есть также и дичины, так что единого токмо сего недостает сей земле, то есть, сообщения с морем, дабы чрез то ей быть всех Европейских земель богатее. Не много кирпичного строения в сей земле: все их городы и пригородки построены из дерева по российскому обыкновению. Козаки собою велики и статны; большая часть из них имеют покляпой нос, глаза серые, волосы темнорусые, и вид весьма свободной. Они сильны, искусны, неутрудимы, смелы, храбры и великодушны. Погубляют все за свою вольность, к которой такую ревность имеют, что не возможно того и умом понять. Но с другой стороны непостоянны, льстивы, неверны, и великие пьяницы. Жены их хороши, статны, и весьма приятны к чужестранным. Платье носят они как мущины, так и женщины Польское, кроме шапок, которые несколько разнятся от Польских, Оружие их состоит в сабле, и в мушкет, а войско в пехоте токмо. Язык их сложен из Польского, и из Российского; однако больше походит на Польской, нежели на Российской. Говорят, что изображения его, очень нежны и ласкательны. Козаки имеют Греческой закон, каков восприят в России; однако многие из них Римского и Лютеранского закона. Невозможно ничего объявить теперь точно о Козацких силах, для того что от самые Полтавские баталии состояние их дел весьма переменилось. Однако, ежели я не обманываюсь, щитают их еще 12 полков, каждой в трех тысячах человек, а коммандует каждым один Полковник их же народа. Донские Козаки живут на берегах реки Дона от полуденного берега реки Гнилого Донца, которой впал в Дон с Веста против городка Гнилоха, до устья сей великие реки в Гнилое море. Они почти таковаж росту, и таковаж виду, как и Украинские Козаки. Имеют они теже склонности, и теж самые недостатки. Ходят как мущины так и женщины у них в таком платье, какое носят Российские мужики, однако оное у них не толь нечисто. Весьма они смелые морские наездники, и очень искусные воины. В то время когда Татары завладели всею кипчацкою землею, то сия часть из жителей земли, от которой нынешние Донские Козаки начало свое имеют, ушли на берег Гнилого моря и на острова, которые близь устья реке Дона; куда Татары, не умея ни мало ходить по морю, не следовали за ними, а оттуда обеспокоивали они их много чрез партии, каковы они посылали по временам к Татарским жилищам. Но когда Татарская сила начала упадать, то Козаки видя, что Россияне начали явно противиться Татарам, также напали на них всеми своими силами; а при сем случае, поселились они на берегах реки Дона, где и поныне пребывают. Когда потом Царь Иоанн Васильевич начале быть славен, то Донские Козаки добровольно поддались России в 1549 годе, почти с такимиж кондициями, как и Украинские Козаки потом поддавшиеся Польше. Но как они также не спокойны, как и сии последние, то принуждены были мало по малу отсекать им крыла, и то таким образом, что они ныне почти также как и прочие российские подданные. Имели они прежде сего одного атамана, как и Украинские Гетмана; но от того времени, как блаженные памяти Император восшел на престол, рассуждено, за благо уничтожить сие достоинство. Однако как Турки паки завладели Азовом по силе заключенного мира в 1711 годе под Прутом между Россиею и Портою, то они начали подымать голову, так что потом принуждены были посылать туда хорошую армею, чтоб их удержать в послушании, только поступлено с ними легче нежели надлежало. Донские Козаки имеют Греческой закон, каков принят в России у однако весьма неведущи в законе. Имеют они многие городки и деревни по реке Дону, которого берега весьма плодоносны. Но они не распространяются вдаль, для того что в сей земле во многих местах есть недостаток воды, также и лесу. Питаются своим скотом и земледельством, не забывая при том пользоваться чужим добром, когда есть случай. Оружие их такоеж, какое и Украинских Козаков; а войско также состоит у них в пехоте, еще и очень редко можно увидеть Козака на лошади во время войны. Все их городы и деревни на левом берегу Дона в Зюйд от ретраншемента, которой начинается при Царицыне на Волге, и кончится у реки Дона против городка Твия, укреплены палисадами противу нападения Кубанский Татар, с которыми они сражаются часто. Все обще Козаки весьма способны быть гарнизоном, также и защищать городы. Донских Козаков силы могут быть на большой конец до 40000 человек. Смотря по тому как ныне дела идут, то весьма видно, что в 50 лет отсюда, не станут больше говорить о Козаках. Я восхотел дать при сем случае верное описание истории о народе их, потому что я признал, что мало надлежит надеяться на то, что авторы, каковых мы поныне имеем, говорят о сем народе. Мы будем предлагать после о Яицких Козаках.

175. Как у всех Татар отец есть некоторым способом верьховной господин своей фамилии, то ничто не может сравниться с почтением, каково дети, в каком бы они состоянии и летах ни были, привыкли отдавать своим отцам. Но матерям не столь много оного отдают: понеже они весьма мало почитаются в фамилии, разве дети будут иметь особливые причины, чтоб им быть обязанным. Когда отец умрет, то дети долженствуют употребить многие дни на оплакивание его смерти, и не иметь чрез все то время никакой забавы, каковаб она ни могла быть; еще должно им и от жен воздержаться чрез многие месяцы. Сверьх того, дети всеконечно принуждены ничего не жалеть, чтоб погребение отцу их было честно так, как возможно по обычаю земли. А после всего сего, долженствуют они ходить, на меньшей конец однажды в год, на гроб отца своего, для отдания ему почтения, и для воспоминовения, что они ему бесконечно одолжены. Идолопоклоннические Татары отправляют сию святую должность с крайнею исправностию; но которые содержат Магометанской закон, те не толь к тому прилежны, а особливо в рассуждении почтения, которое они должна отдавать памяти своего отца по его смерти.

176. Черкасская земля лежит в Норд-Вест от Каспийского моря между устьем реки Волги и Георгии, как то уже мы о том объявили. Народ, который нам ныне ведом под именем Черкасов, происходит еще некоторой части Магометанских Татар: ибо Черкесы и поныне хранят язык, обычай, склонности, еще к тому же и вид имеют Татарской; хотя и можно видеть легко, что древних жителей сей земли кровь смешалась с Татарскою. Есть причина догадываться, что Черкесские Татары, также и Дагестанские, произошли от тех Татар, которые были принуждены в то время, как Софи завладели Персиею, уйти в сие государство в горы, которые в Норд от провинции Ширвана; откуда Персидяне не могли их способно выгнать, и где им было близко иметь переписку с другими поколениями их народа, которой тогда владел Казанским и Астраханским царством. Черкесы почти такойже вид имеют, как и прочие Магометанские Татары, то есть, что они смуглы, не велики, но плотны окружение лица имеют они широкое и плоское, черты на оном очень грубы, волосы черные и весьма жеские; однако весьма далеко не столь дурны как их соседы Дагестанские и Нагайские Татары. Бреют они свои волосы на два перста шириною от самые средины чела, до конца шеи, а оставляют токмо один хохолок на верьху головы, а прочие волосы лежат у них по плечам. Носят они долгой кафтан из толстого серого сукна, и имеют вяленую епанчу, или из бараньей кожи, которую завязывают на плечах. Сия епанча достает у них только до половины бедер; а когда они бывают в походе, то оборачивают ее на ту сторону, с которой ветр и дождь. Носят они сапоги из конские кожи, которые весьма грубо сделаны, а шапки круглые но весьма широкие, которые или бывают валеные, или из черного сукна сделанные почти также как у Дагестанских Татар. Оружие из лук и стрела; однако многие их них начинают ныне употреблять огненное оружие, и еще весьма искусно. Черкесские жены имеют славу быть наипрекраснейшие в свете: они по большей части высоки, статны, имеют лилейную прямо белизну, а румянец розейной; глаза у них черные и самые хорошие, также и волосы, хорошие руки и шея. А сверьх всего сего, весьма ласковы, услужны и веселы; что весьма чрезвычайно в рассуждении жен оные части света: их мужья очень спокойны, и оставляют своих жен во всякой вольности с другими людьми еще и с чужими. И как они большую часть времени упражняются на охоте, и при пастьве скота, то жены их наиспособнейший имеют случай благоприятствовать своим любовникам: однако говорят, что они не употребляют на зло сию данную им вольность, и что кроме некоторого не большого приятства, которое они показывают с радостию тем, которые умеют с ними обойтися хорошим способом, то есть чрез подарки; хранят оно исправно верность своим мужьям, и то для того токмо, что сие было бы великое непотребство, ежели бы им обманывать своих мужей, которые на них совершенно надеются. Сии красоты очень искусно умеют искать в карманах у своих любовников, и завладеть всем тем, что они у них ни увидят. Умеют они также очень дорого продавать и поцелуи, и другие не большие приятности, которые они являют своим любовникам, и не устают никогда требовать от них подарков. Летом они носят рубаху из бумажных цветных полотен, у которые ворот разрезан до самого пупка, а зимою надевают такие шубы, каковы носят обыкновенно Российские женщины. На голове у них некоторой род черные шапки, которая к ним очень пристала. Вдовы привязывают назади у сей шапки надутой пузырь, и покрытой крепом, или другою легкою и разноцветною материею. Носят они на шее многие нитки больших стекляных цветных перл, чтоб чрез то еще лучше казалась красота их шеи. Сия чрезвычайная разность, которая находится между обоим полом в сей земле, потому что мущины весьма дурны, женщины безмерно, хороши, имеет в себе чем утруждать рассуждения филозофов и физиков, а особливо ежели к тому еще прибавится, что не много женщин, которые дурны в сей земле; но уже те так дурны, что кажется, будто они отягчены всем безобразием от всего женского пола в сей земле. Черкесы обрезываются, и хранят многие другие, обряды, которые показывают что они Магометане; однако нет у них ни мулл ни мечетов, также и алкорана не употребляют. За тем, что они Магометане, то им позволено брать столько жен, сколько кто прокормить может; однако обыкновенно довольствуются они одною токмо женою. Когда кто из них умрет не имевши детей с своею женою, то брат должен взять за себя оставшуюся вдову, дабы сделать детей умершему. Показывают они великую печаль при смерти своих сродников, и такую, что выдирают себе волосы, и обдирают лице. Погребают своих мертвых очень честно: ибо, как бы ни убога была фамилия оставшаяся после умершего; однако всегда она строит под его могилою не большой домик. А домики сии бывают с большим или с меншим украшением, смотря по богатству умершего. При погребении какие нибудь знатные особы, посвящают они козла, которого выбирают на сие весьма с достойными смеха обрядами. Потом кожу сего козла вешают на высоком шесте по средине деревни, пред которою Черкесы приходя кланяются с великим усердием. Сия кожа долженствует висеть до смерти какие нибудь другие знатные особы, когда переменяют оную, и вешают на то место другую. В сем то почти состоит весь закон у Черкесов. Однако Греческой закон начале иметь великое происхождение в их земле. Черкесы добрые конные ездоки, так как и все Татары. Питаются они тем, что поимают на охоте, также своим скотом и земледельством. Однако умеют притом искусно воровать, когда есть к тому случай, не употребляя однако ни силы ни наглости, как то делают Дагестанские Татары их соседы. Зимою живут они в небольших городках и деревнях, в которых во всех домы очень бездельны. Летом по большой части ездят кочевать на такие, места, где находятся добрые кормы скотине при берегах Каспийского моря. Черкесская земля весьма неплодоносна; а от самые реки Киселаер, до самого устья реки Волги, что все распространяется больше нежели на 50 Немецких миль. Все оное место ничто иное, как токмо пространная безводная степь, где находятся токмо некоторые болотины соленые и стоячие, воды на прохлаждение, от чего и переезд сухим путем из Астрахани в Дербент весьма скучен и труден. Но близь границ Дагестана и Георгии сия земля изрядна, и родит великое множество всяких трав и плодов. Есть еще и серебреная руда в Черкесии при Кавкаских горах, которая явилась очень богата в опыте, которой был делан при многих случаях. Но обстоятельства времени не допустили еще и поныне там работать. Сей то земли из гористые части выходят Черкеские кони, которые толь в великом почтении в Росии, что платят по 200 червонных за одну лошадь, когда она будет добрые породы. Однако сии кони весьма не красивы, потому что имеют очень высокие ноги, а нет у них ни черева ни заду. Шея у них долгая и весьма великая голова. Но доброта их состоит в том, что они безмерно легки, идут толь скоро некоторою ходою, похожею на иноходь, что другой лошади при Черкеском коне надобно будет во весь бежать скак, когда оной токмо идет чрез ножку обыкновенно. Черкеские кони могут довольны быть не большим кормом, а при нуждном случае едят и мох, которой растет на деревах, да еще говорят, что они и доброту свою теряют, и становятся тяжелы, ежели за ними так станут ходить и содержать их как наших. Черкесы имеют особливых Принцов из своего народа, которым они послушны; а Принцы их под протекциею у России, которая владеет столичным их городом называемым Терки. Сей город стоит под 43 градусом 15 минутами широты с добрую четверть мили расстоянием от Каспийского моря на северном берегу реки Тирк. И как оной весьма надобен России; то постарались его укрепить по Европейскому обычаю добрыми бастионами и протчими оборонами покрытыми дерном, и всегда там содержат великой гарнизон, дабы удержать в должности соседние народы. Самой сильной из Принцов сей земли пребывает в Терках, Вооруженных Черкесов всех может быть с 20000 человеке. Смотри les voyages d’Olearius, то есть путешествия Олеариевы.

177. Сего то Принца ко двору Монах Рубрукис сказывает, что был послан от С. Лудовика Французского Короля. Когда мы примечаем сколько описание, которое делает сей земле, сходно есть от самые реки Днепра, до реки Яика, ведая о томе ныне совершенно; то не можно сомневаться, чтоб не был в сей земле. Но на путешествие его от Яика до двора Мангу-Ханова, кажется мне, что не возможно положиться, потому что я в нем нахожу много таких вещей, которые весьма противны тому, что мы совершенно и известно ныне ведаем о той земле. Того ради я думаю, что оная чаешь путешествий Гвильельма Рубрукиса, которая идет до Яика, написана пером такова человека, которой был сам во всех тех местах, а прочее тут прибавлено так, как он о том слышал. Однако надлежит ему отдать сию справедливость, что он такой был писатель между всеми прошедших веков, которой нам дал с мое исправное известие о Татарах, и о землях, в которых они живут: ибо что он объявляет о их внешнем виде, о их нравах, о их пище и о их одежде то толь сходно с тем, которое мы и ныне видим у Калмык, что можно легко и способно усмотреть, что оно говорит о их предках.

178. Ныне можно знать точно, в каком месте стоял сей город, потому что Тамерлан во время своего похода противу Тахтамиш-Хана разорил большею часть из городов стоявших в той стороне, как то великие развалины, которые еще и ныне видимы, во многих местах по обойме берегам реки Волги доказывают о том. Однако вероятно, что долженствовал они негде быть на Осте от сей великие реки к берегам реки Уриславы.

179. Город Кафа стоит в Крыме на проливе Черного моря под 45 градусом, 10 минутами широты. Сей город заблаговременно попался в руки Татарам; однако они не владели им долго: понеже около 1266 года Генуесцы оной у них отняли, и утвердили в нем столицу восточного своего купечества, от чего сей город был чрез несколько времени самый цветущий из Азиатических. Но от чего времени, как им Турки завладели в лето 1474, после того, как ужи Константинополь стал быть за ними, город Кафа много потерял от своего сияния. Однако оной еще и ныне наилучшей город из всего Крыма, толькож в нем почти уже совсем нет купечества ныне, кроме, что Крымские и Кубанские Татары, также Мимгрелиенцы, Грузинцы и другие ближние хищные народы торгуют невольниками, которых они приводят туда в великом множестве, а оттуда уже развозят во все области Оттоманские Империи, и до самые Африки. Сей город имеет ныне от 5 до 6000 домов, а что ни находится в нем еще лучшего строения, то все было вделано вовремя Генуесцов. Живут в нем Жиды, Мингрелиенцы, из Христиан как Армяне и Греки, так и римляне, к тому ж, много в нем и Турков; однако Христиан больше, которые там совершенную имеют вольность в отправлении их закона. Римляне живущие ныне там, от большой части от потомства Генуесских фамилий, которые жили в сем городе тогда, как Турки завоевали оной. Ныне Турки владеют городом Кафою, в котором всегда они содержат добрей гарнизон, дабы видеть Татарские поступки, и удержать бы Мингрелиенцов в должности. Однако нетрудно их от туда выгнать, потому что крепость сего города почти вся обвалилась.

180. Город Крим, или как еще называется Криминда, стоит в Крыме на преизрядном и плодоносном поле под 46 градусом широты. Сей город был прежде сего столичным и сей земле, а от него взяла она и имя свое. Но от того времени, как Татары владеют сим полуостровом, то город Крим совсем пропал, так что в нем ныне больше нет шести сот домов, или лучше хижин. Живут в нем Татары, и не много Жидов, а владеет им Крымской Хан.

181. Болгария есть, некоторая провинция лежащая на Ост от реки Волги, и распространяется с одной стороны от берегов сей реки до Орловских гор, и до Сибирских границ; а с другой; от устья реки Камы в Волгу до города Самара. Сия провинция ныне делает часть Казанского царства, а живут в ней Башкирские и Уфимские Татары, о которых мы будем предлагать инде. Говорят, что из сей то провинции вышли Болгары в Венгерское государство, и в ближние от него провинции около, третьего века, и дали имя Болгарии оному пространству земли, которую мы ныне ведаем под сим именем в Европейской Турции. Сия последняя Болгария лежит в Зюйд от устья реки Дуная, между Черным морем, Романиею, Сербиею и Дунаем.

182. Сие место к провинции Аран близь так называемые реки Арас, которое не великие есть важности ныне.

183. Сие есть прямое произведение имени Усбеков, которым Татары великие Бухарии и Харассмские земли и поныне называются. Обычай сей, чтоб присвоят имя Принца, дабы подданные могли ему чрез то выявить общую любовь, был в употреблении от всех времен у сих народов. Доказывают сие имена Могуллов, или Мунгаллов, также и Татар, которые часть Турецкого народа, которая послушна была так называемому Могулл, или Могулл-Хану, и брату его Татар-Хану, взяла еще издревле после сих двух Принцов своих государей. Тот же самый обычай и ныне в употреблении у Татар их потомков, как сие можно видеть от имени Манджюры, которое восточные Мунгаллы взяли от Манджур-Хана прадеда покойного Хинского Императора. Недавно еще и Калмыки Джонгари подданные Контаишу, или великому Калмыцкому Хану взяли имя Контаишинцов, для засвидетельствования непоколебимого своего усердия к законному своему государю, так что в Сибире, и в других ближних землях инако их никак не называют, как токмо Контаишинцами.

184. Развалины сего города видимы еще и ныне на восточном берегу реки Волги не много повыше Царицына. Говорят, что то Тамерлан разорил также и сей город.

185. Токтамиш-Хан был такой Принц, которой имел великую храбрость и постоянство. Он имел великие войны с Россиянами, которых при многих случаях побеждал, и привел их в крайнее утеснение взяв Москву и Володимер во время великого Князя Димитрия Иоанновича. Сие было в 1382 годе.

186. Сие отнял у Татар Царь Иоан Васильевич в 1554 годе: ибо как он начал державствовать один всею Россиею, то прилежно старался, очистить реку Волгу от Татар выгоняя оных из Казанского и Астраханского царства, которыми тогда они еще владели. В сем толь был благополучен, что привел под свою державу оба оные царства меньше нежели в два года; а от того времени всегда оные почитали за два красные цвета Императорские Российские короны. Царство Астраханское ради купечества, а Казанское ради плодоносия всяких траве и плодов. Город Казань стоит под 55 градусом 30 минутами широты, на небольшой реке называемой Казанка, в малом расстоянии от левого берега Волги; а городе Астрахань под 45 градусом, 20 минутами широты на некотором острове, которой сделала река Волга за 12 миль от ее устья, Россиане называют оной остров: Долгой остров. Сии оба города ныне из лучших в России, а особливо Астрахань, которая становится день от дня знатнейшею ради великого купечества, которое отправляется между Персианами, Магометанскими Татарами, Грузинцами, и Россиянами. Татары, которые жили в Астраханском царстве, когда Россиане пришли брать оное, ныне нам известных под именем Нагайских Татар, и живут на полуденных пещаных Астраханских степях к берегам Каспийского моря между Яиком и Волгою. Имеют они в соседстве Яицких Козаков с восточной стороны, Калмыкове которые под державою Аюки-Хана с северные, Черкесов с западные, а Каспийское море граничит с ними с Южные. Нагайские Татары почти такой же имеют вид, как и Дагестанские, кроме того, что безобразнее, лице у них все в морщинах, каково может быть у старухи. Носят они кафтаны из толстого серого сукна, сверьх которых еще надевают черные бараньи тулупы, которые летом обарачивают вверьх шерстью, а зимою вниз. Шапки у них круглые также из черных бараньих овчин, с которыми они тож чинят, что и с тулупами. Сапоги из конской кожи весьма тяжелые. Жены несколько не худы; носят они все кафтаны из белого полотна, а шапки круглые и острые из той же материи. Зимою надевают черные бараньи шубы сверьх полотняных своих кафтанов. Сии Татары питаются за охотою ходя, также рыбною ловлею и скотом своим, которой состоит в верблюдах, лошадях, быках и коровах. Лошади их очень не велики; не изрядные бегуны, и сносят всякой труд. Протчей их скот почти подобен Калмыцкому. Не имели они поныне употребления в земледельстве, но от некоторого времени начали мало по малу к тому прилежать. большая часть из них живет в кибитках, и кочуют летом в таких местах, где находят лучшей корм. Но при начатии зимы приежжают в великом множестве в Астрахань, и закупают все то, в чем им есть домовая нужда. При сем случае Астраханской Губернатор раздает им оружие для защищения от Кубанских Татар, Казачьей орды и Калмыков, которые все друг на друга нападают как скоро реки замерзнут. При начатии весны принуждены они назад привозить оное оружие в Астрахань; ибо не возможно им поверить в сем оружий, потому что беспокойны очень. Имеют они особливых мурз, которым послушны; из сих обыкновенно задерживают одного, или двух в Астрахани в Аманатах, дабы пребыла в их народе верность. Все они по поверхности токмо Магометане; однако больше знают своего закона, нежели Башкирцы и Черкесы, а многие уже из них приняли Греческой закон. Хотя они ныне в подданстве у России; однако не несут ни какими податей; но вместо того долженствуют вооружаться, когда Россия ни повелит им. Сие они отправляют с великою радостию, потому что имеют теж самые склонности, каковые и другие Магометанские Татары, то есть, что весьма жадны к добыче. Нагайских Татар может вооружиться 20000 человек, и все их войско конное.

187. Ханы Крымских Татар говорят, что они произошли от Менгли-Гарай-Хана, сына Гаджи-Гарай-Ханова. О сих то Крымских Татарах поныне больше всех ведали в Европе, ради частых от них нападений на Польшу, Венгрию и Россию. Сии Татары разделены ныне на три части. Первая часть Крымских Татар; 2, Буджакских; 3, Кубанских. Крымские Татары сильнее оных двух частей. Называют их еще Перекопскими Татарами по городу сего имени, также и Запорожскими для того что в рассуждении Поляков, которые им наложили сие имя, живут они за Днепрскими порогами. Сии Татары пребывают ныне на Крымском полуострове, также и на некоторой части матерые земли в Норд от сего полуострова, которой разделен рекою Самарою от Украины, и так называемою рекою Миус от России. Крымские Татары больше всех Магометанских Татар походят на Калмыков, однако не толь дурны: ибо они невелики и плотны, цвет у них в лице черноватой, глаза невеликие, но очень ясные, окружение лица четвероугольное и плоское, рот весьма невелик, а зубы так белы, как кость слоновая; волосы у них черные, и так жоски, как лошадиная грива, а очень мало бороды. Носят они рубахи весьма короткие из бумажного полотна, так же и портки такие. Штаны их весьма широки, и делаются из некоторого толстого сукна, или из бараньей кожи, бешметы у них выбойчетые, и сделаны наподобие Турецких кафтанов; сверьх сих бешметов накидывают шерстяную или овчинную епанчу. Те, которые ходят у них в лучшем платье, носят суконной кафтан подбитой каким нибудь дорогим звериным мехом, вместо епанчи. Шапки у них сделаны некоторым образом по Польски, которые опушены или бараньею овчиною, или какою другою лучшею опушкою, смотря по достатку и состоянию; а сапоги из красного сафьяна. Оружие их: сабля, лук и стрела, которое они употребляют с удивительным искусством. Лошади их на взгляд худы; однако в самой вещи хороши, и могут при нужном случае перебежать 20 или 30 миль не отдыхая, седла на лошадях деревянные, а пушлицы, на которых висят стремена, так коротки, что когда они сидят на лошади, то принуждены весьма сгибать колена. Жены их не из самых красных, потому что много таких черт в лице имеют, каковы у мужей их; однако довольно белы, носят долгие рубахи из бумажного полотна с кафтанами ускими из цветных сукон, или из бараньих овчин, а сапоги сафьянные желтые, или красные. И как сии Татары непрестанно ходят туда и сюда на воровство, то выбирают обыкновенно из своих невольниц ту, которая им нравится лучше, в свои наложницы, а жен презирают своего народа. Воспитывают они своих детей с великою жестокостию, и обучают еще шестилетных стрелять из лука. Закон содержат Магометанской, и весьма ревнительны к оному. Подчинены одному Хану, которой в союзе с Портою, а вся земля его под Турецкою протекциею. Турки почитают Крымских Ханов почти так, как своих Визирей; ибо за самую малую причину, когда Оттоманская Порта думает, что недовольна Ханскими поступками, низлагаются без всяких обрядов, и заключаются в какую нибудь темницу, ежели еще с ними и хуже не случается. Однако сие всегда наблюдают, чтоб Хан, которого выберут на место первого, был из фамилии Крымских Ханов. Тот которому надлежит быть преемником Ханским, всегда называется Султан-Галча, а другие Принцы его фамилии называются просто Султанами. Крымской полуостров всем весьма изобилен, что потребно к человеческой жизни, всякие плоды и травы родятся там в великом множестве, однако Татары прилежат к земледельству по своему обыкновению, то есть, как им можно, мало. Пища у них почти таж самая, какова и у прочих той же породы; ибо лошадиное мясо и кобылье молоко самая лучшая слабость на их столе. Крымские Татары живут в городах и деревнях; однако домы у них везде не что иное, как самые бедные хижины. Крымской Хан имеет обыкновенное свое пребывание в так называемом городе Бакчи-Сарай, которой стоит почтя по средине сего полуострова. Сей город имеет около 3000 дымов, а живут в нем Татары, и несколько Жидов. Город Перекоп стоит на восточном краю полуострова, которой совокупляет Крым с твердою землею в самом малом расстоянии от берега Гнилого моря. Понеже ей полуострове имеет токмо с полмили в ширину в сем месте, то основательно почитают город Перекоп за ключ Крыма. Однако оной не что иное, как самое хилое убежище состоящее около из 600 дымов с замком почти уже развалившимся. Правда что имеет некоторые укрепления, однако они весьма не искусно сделаны, и очень малые обороны. Татары провели от сего города, до самого восточного края полуострова, ров с парапетом по зади, которой им служит вместо ретраншемента, и защищает вход в Крым. Но как сей ров проведен прямою линеею, не имея ничего того, что бы ему могло служить вместо фланков; то не может он почтен быть за крепкую оборону, во время сильного нападения. В части матерой земли в Норде от Перекопа, которая в руках у Крымских Татар, в не многих местах земледельство находится, а орды, которые в ней пребывают, по большой части живут в кибитках, так как и прочие скитающиеся Татары а питаются своим скотом, когда им нет случая кого разбить. Турки владеют лучшими городами в Крымском полуострове, из которых первый Кафа, о котором уже мы объявили, и порт Балюклава стоящий под 44 градусом, 40 минутами широты на полуденном береге сей земли. Подлинно, что город, которой сим называется именем, не великие важности, потому что едва в нем есть 300 дымов ныне; но порт в нем из самых лучших в свете, в котором столько воды, сколько надобно для военных кораблей, и в прикрытии от всяких ветров чрез высокие горы, которые окружают оной. Сей имеет около до стоп в ширину при входе, и делает круг внутри на 800 стоп в долготу, а на 450 в широту. Сии обе крепости великие важности Туркам, а особливо порт Балюклава ради сообщения с сим полуостровом. Город Керчь на Таманском проливе, которой совокупляет Черное море с Азовским, также преизрядной порт; но как сия крепость в руках у Татар, которые не имеют судов; то сей порт ни к чему не служит им. Город Керчь имеет около 400 дымов. Прочие Крымские городы весьма не знатны. Татары сей земли храбрее всех Татар, хотя Калмыки безмерно превосходят их в храбрости. Когда надобно будет какое нападение учинить на соседние области, то каждой Татарин, которой в том числе будет, запасается двумя заводными лошадьми, которые идут за ним всюду без того, чтоб их вел. На сии лошади кладет мешок с ячменною мукою; и с не многими сухарями и солью, в чем весь его провиант состоит. В походе только что знатные из них имеют не большую палатку для укрытия себя во время ночи, также и войлок для спания: ибо другие Татары делают себе палатки из своих епанечь растягивая их на кольях, которые у них всегда готовы на сие, седло им служит вместо зголовья, под которое они кладут шерстяную попону, чтоб оное не гнело лошади, и оною одеваются. Каждой привязывает своих лошадей весьма долгою веревкою к колышку, близь того места, где спит. Тут оные лошади едят траву, которую находят под Снегом; разметывая оной копытами. Но когда им пить захочется, то едят снег. Ежели какая у них лошадь станет от труда, то тот же час убивают оную, и разделяют мясо по своим другам, которые тож делают, когда им самим случится убить лошадь. При сих случаях срезывают они самое лучшее мясо с костей вдоль толщиною в доброй перст, и привязывают оное весьма равно на спине у лошади под седло. Потом оседлывают оную, и подтягивают подпругу толь туго, сколь возможно будет, и так отравляются в путь. Переехавши 3 и 4 мили, снимают с лошади седло, и обарачивают свое под ним мясо, и весьма прилежно перстом снимают пот с лошади, и кропят оным мясо. Потом оседлывают паки лошадь, и едут в намеренный свой путь. К ночи сие кушанье поспевает, и почитается еще за наивкуснейшее у них. Протчее мясо, которое около костей, варят положив не много соли, или за недостатком котлов, жарят оное на шошлыках, которое тотчас съедают. Таким способом перебегивают с 200, или с 300 миль не раскладывая огня во время ночи, дабы чрез то поход их не открылся, не смотря на то, что холодно; ибо набеги их обыкновенно бывают в самую средину зимы, когда все уже болота, и ближние реки стоят, и то для того, чтоб не могло им ничто воспрепятствовать и остановить их на пути. По возвращении их, Хан берет десятую часть из всей добычи, которая обыкновенно состоит в невольниках. Мурза каждые орды берет такуюж долю из той части, котораж достанется подчиненным его, а остаток делят равно по себе все те, которые были в походе. Крымские Татары могут вывесть и поле до 80000 человек. Смотри la defcription de l’Ukraine du S. de Beauplan, то есть, описание Украины господина Боплана. Буджакские Татары живут близь восточных берегов Черного моря между устьем реки Дуная, и рекою Бугом. Хотя сии Татары подлинно произошли от Крымских Татар; однако они живут вольными людьми не отдавая никакова послушания Крымскому Хану и Порте. Внешний их вид, закон и обычай весьма сходны с Крымскими Татарами; однако они храбрее, нежели те. Хотя они и говорят, что питаются своим скотом и земледельством; однако воровство главное есть упражнение в их жизни, так что нет ни мира ни перемирия, ни дружбы, ни союза, которой бы их мы от того удержать; ибо они иногда набегают и на Турецкие земли, и берут там при сих случаях всех Христиан подданных Порте, которые им попадутся, а потом возвращаются к себе. Когда Турки или другие соседние Государи посылают великие армеи против их; то они уходят на некоторые высокие места, которые все окружены болотами к берегам Черного моря, откуда почти невозможно их выгнать, для того что к ним не льзя подойти ни морем ни сухим путем, как токмо чрез весьма уские места, где 50 человек могут способно остановить всю армею, как бы она ни велика была. И как сие высокие места, которые очень пространны, одни токмо такие земли у буджакских Татар, на которых они хлеб сеют, и что много у них там и кормных мест, то нет им нужды выходить оттуда прежде, нежели неприятели отойдут. Однако стараются они так, как возможно чтоб не раздражить Турков, и обыкновенно всегда заодно с Крымскими Татарами, когда надобно будет учинить знатное нападение. Буджакские Татары поныне не имеют особливого Хана; но живут они под командою у мурз глав над разными ордами, из которых они состоят. Может их собраться с 30000 человек. Кубанские Татары живут в Зюйд от города Азова при берегах реки Кубани, которую Россияне называют, Турки-Гора, и впала в Гнилое море под 46 градусом, 15 минутами широты в Норд-Ост от города Тамана. Сии Татары также произошли от Крымских Татар, и прежде сего были послушны Хану сего полуострова; но почти уже тому 40 лет, как они имеют особливого Хана, которой происшел от той же фамилии, от которой Крымской Хан. Оной не слушает указов от Порты, и содержит себя в совершенной вольности в рассуждении всех соседних государей. Сие подлинно, что Кубанские Татары имеют несколько бездельных деревнишек вдоль по реке Кубани; однако большая часть из них живет в кибитках при Кавкаских горах, в которые они убегают, когда их весьма утесняют соседние области. Питаются всеконечно токмо тем, что могут отнять и украсть у своих соседов, каковаб они народа не могли быть. Выбегают они до самые реки Волги, перебираются часто чрез нее зимою для нападения на Калмыков, и на Нагайских Татар. Сие было для прикрытия Казанского царства против их нападения, что блаженные памяти Император Российский повелел сделать оной великой ретрашемент, которой начинается при Царицыне у Волги, и кончится при Доне пряма против городка Твия. Кубанские Татары не разнятся ни чем от Крымских Татар, кроме только, что они не толь храбры, и что они имеют меньше порядка и подчинения между собою. Турки их весьма берегут, для того что чрез них токмо достают они себе невольников из Черкеской, Грузинской и Абаской земли: которые толь нравятся Туркам, и для того еще, что они боятся, дабы не поддалися под Российскую протекцию, ежелиб им поступить с ними сурово: ибо сие весьма бы могло обеспокоить ближние Турецкие провинции. Когда Крымские Татары боятся какова великого нещастия, или когда надобно будет им иметь великое нападение, то Кубанские Татары всегда им помогают. Может их набраться с 40000 человек по большой мере.

Текст воспроизведен по изданию: Родословная история о татарах, переведенная на францусской язык с рукописныя татарския книги, сочинения Абулгачи-Баядур-хана, и дополненная великим числом примечаний достоверных и любопытственных о прямом нынешнем состоянии Северныя Азии с потребными географическими ландкартами. Том I. СПб. 1768