АБУЛГАЧИ БАЯДУР ХАН

ИСТОРИЯ РОДОСЛОВНАЯ О ТАТАРАХ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

О Мунгл-Хане, и его потомстве.

Слово Мунгл, везде и от всех испорчено, и переменено в Могулл. Мунг значит печальный, или человек печальный, и понеже сей владелец [50] был с природы очень печального и угрюмого нрава; того ради он и возымел сие имя по правде. Потомки его по нем государствовали чрез девять родов, в которых Могулл-Хан был первый, а Илл-Хан последний. Чингис-Хан государствовал по прошествии многого времяни от них. Некоторой писатель, именем Шара-Судин, объявляет в своих писаниях, что Турки обыкли изыскивать число 9 во всем чтоб они делать или писать ни начинали, толь наипаче, что они сие число имеют в особливом почтении, понеже оное бог употребил в творении ²¹. Могулл-Хан царствовав чрез долгое время, умер и оставил четырех сынов, из которых 1 был Кара-Хан; 2 Аувас-Хан, 3 Каувас-Хан, 4 Кавар-Хан. [51] Но Кар-Хану, как большему сыну, досталось владение после его отца, и был владелец очень сильный. Летом жил он около гор Артах, и Картах, которые ныне называются, Улук-Таг, и Кичик-Таг ²²; а зимою на [52] берегах реки Сирр под горами, которые в Севере от сей реки ²³. [53] Во время его государствования, ни [54] кого не было в истинном законе: весь свет был в явном идолопоклонении.

О рождение и государствовании Огус-Ханове.

Кара-Хан имел от любимые своей жены одного сына, которого лице казалося как солнце блистает; сей младенец, по рождении своем не хотел принять пищи, хотя, мать ему не отступно давала грудь. Сверьх того, мать его по всякую ночь видела [55] во сне, что будто сын ее говорил ей: мать моя, обратись к истинному закону, сколь долго ты пребудешь в идолопоклонстве, я не прииму твоея груди, хотя бы от того и умер. Чего ради мать, дабы спасти жизнь своего дитяти, обещалась служить истинному богу, и оное тотчас стало сосать ее грудь. Между тем мать прилежно соблюдала в памяти сей случай. Турки, которые жили от Иафиса, до времен Аланча-Хановых, были все в истинном законе; но во время государствования Аланча-Ханова, видя себя во всяком излишнем довольствии, оставили бога, и пошли во след идолом; а идолопоклонство от часу умножалося, до самых времян Кара-Хановых, и произвело тогда толь жестокое бесчеловечие, что ежели отец хотел обратиться к истинному закону, то собственные дети его убивали, так же и отцы поступали с теми детьми, которые имели склонность к истинному закону.

Во время государствования Могулл-Ханова, был обычай, чтоб не давать имян детям, прежде нежели минет им год от рождения; того ради и [56] Кара-Хан так же не хотел дать имени сыну своему, прежде прошествия целого года. А по прошествии оного, собрав всех господ своего двора, и приготовив для них великой пир, велел привесть младенца, говоря им; вы знаете, что моему сыну теперь год от рождения; время уж дать ему имя. Тогда все замолчали, желая слышать, какое отец имя ему наложит. Но младенец вдруг закричал: какое имя хотите вы мне дать? я называюсь Огус. Удивление, в которое сия чрезвычайность привела собрание? что младенец одного года налагал сам себе имя, было причиною, что все согласились единодушно, дабы ему иметь сие имя, помышляя о нем, что впредь будет великий державец. Когда сей мальчик начал говорить, тогда не выходило у него из уст слово сие: Аллаг! Аллаг! ²⁴ Чему все смеялись говоря, что [57] что сей мальчик будучи в толь нежном своем возрасте, не разумеет еще и сам, что говорит, ухватившись за первую речь, которая ему на память приходит. Однако сие не по случаю было; но по действию руки вышнего бога, которой хотел прославить свое имя устами нежного сего младенца. Когда он пришел в надлежащий возраст; тогда выдали за него двоюродную его сестру, дочь Кавар-Ханову, с которою будучи некогда на едине, говорил ей: я знаю того, который нас обоих создал, и все что мы видим; того ради надобно, чтоб мы ему послушны были во всем, - что он нам ни повелит. Но та с своей стороны не хотела поступать по сему его совету; чего ради Огус не только разлучился от нее ложем, но еще прилежно наблюдал, при всяком случае, чтобы с нею ни где и не [58] сойтиться вместе. Кара-Хан уведомившись, что молодые не живут в добром согласии, выдал за своего сына другую двоюродную его сестру, дочь Кавас-Ханову, с которою ему случилось тож, что и с первою. После нескольких лет, Огус возвращался с охоты, ехал подле речки, у которые на берегу увидел женщину моющую платье, и при ней сидящую третию свою двоюродную сестру, дочь Аувас-Ханову, которую он отведши в особливое место, бояся дабы не узнали, что он в истинном законе, ежелиб он говорил ей чрез другова, и принудивши ее присягнуть, что будет молчать о всем, что он хочет ей сказать, говорил следующее: мой отец дал мне две жены ²⁵, но я не [59] могу их любить, потому что кланяются идолом, а я живу в истинном законе; того ради буде ты хочешь принять мой законе, и покинуть идолопоклонение, то я тебя возьму за себя, и буду любить во всю мою жизнь. Она согласилась на его предложение, а он и стал ее просить за себя у отца ее, которой за него охотно отдал, и сделал при сем случае великой пир. Огус жил очень согласно с сею последнею женою; но по прошествии нескольких лет, поехал на охоту в отдаленные места; а Кара-Хан отец его учинил великой [60] пир в небытность его для всех своих жен, на которой призвал так же и жен сына своего Огуса. Между многими разговорами, которые были у него с женским полом во время пирования, вознамерился у них спросить, не знают ли они тому причины, для чего бы сын его так любил последнюю свою жену, а первых двух ненавидел; но не получивши себе о те них такова ответа, которой бы мог его удовольствовать, толь наипаче, что они все не знали в чем состоит тайна сего дела, стал спрашивать еще о том же жен своего сына, из которых самая первая ответствовала: твой сын другой закон держит, нежели какой ты, в котором пребывает вместе с ним последняя его жена, и понеже мы обе не хотели принять его закона, к которому он нас склонял, того ради и стал нас ненавидеть. Услышав сие Кара-Хан вознамерился, по совету своих господ, поехать туда, где был Огус на охоте, и убить там его тайно; но последняя жена Огусова уведомившись о сем намерении, послала без замедления с ведомостью к своему мужу, что его отец набирает людей, дабы его застать в неготовности, [61] потому что он сведал, что он Огус иной держит закон, нежели отец его. Огус разгласивши сие тотчас по всей оной стране, велел в тож самое время везде объявить, чтоб все те, которые сказывалися быть ему другами, съежжались немедленно к нему; но наибольшая часть пристала к его отцу, и только самое малое число было таких, которые пришли на помощь к нему, между которыми были племянники Кара-Хановы, родных его братов дети которые почти совсем лишились великости их породы, и которым Огус дал прозвище Уигур, то есть, приходящие на помощь. Между тем Кара-Хан приблизился с великим войском к своему сыну; и хотя полки его были многолюднее, однакож они совсем побиты, и сам Кара-Хан бегущий поранен был стрелою в голову, от чего не много времени спустя и умер. Огус-Хан восшедши на престол обнародовал указ, чтоб всем принимать истинный закон; и чтоб лучше ободрить к тому своих подданных, награждал всех тех, которые исполняли его указ без сопротивления; [62] а тех, которые упрямо хотели пребыть в идолопоклонении, без всякие пощады истреблял. И понеже при его границах жили различные народы, которые не были ему послушны, хотя прежде сего и были они под державою Могулл Хановою; того ради многие из его подданных, которые не хотели отстать от идолопоклонения разбежалися к ним, что принудило Огус-Хана учинить им толь жестокую войну что на конец, всех их покорил под свою державу, выключая самое малое число из оных, которые ушли в земли владения Татар-Ханова, которой жил близко Джурджута. Город Джурджут очень сильной, и имеет многие малые городы под собою, стоит при границах Китайских, и называется Чин, индийским и персидским языком ²⁶. Огус-Хан взялся [63] за сей случай с великою горячестию, дабы воевать против Татар-Хана; а победивши его, столько взял у него добра, что не возможно бы было за и брать всего оного с собою, ежелиб не нашелся умной человек, которой изобрел, на сей случай телеги, на которые все оное взятое добро положено. А понеже те телеги очень скрипели; того ради назвали их Куннек, а Автора, которой изобрел оные, Канкли, так что все те, которые называются ныне Канкли, произошли породою от сего человека, которой изобрел употребление телег. [64]

Огус-Хан имевши войну с неприятелями своими чрез 72 года, покорил на конец всех своих соседов под свою державу, и привел в истинный закон; после чего ваял войною Китайскую империю ²⁷, Город [65] Джурджут, и Тангутское царство ²⁸ [66] с Кара-Китаем. Столица Кара-Китайская есть великой город, а [67] живут в сей стране люди лицем также смуглы, как Индийцы. Жительство [68] их около озера Могилла, между Китаем и Индиею к Зюйду. Оттуда идучи позади Китая, нашел он на морском берегу между горами, весьма храбрых народов, которых Хан именем Итбурак ²⁹, вышед к нему навстречу с добрым войском, толь храбро его встретил, что принуждение был назад возвратиться, и расположиться на выгодном некотором месте, между двемя большими реками, дабы чрез то укрыться от всякого внезапного нападения. И как в [69] сем случае Огус-Хан, и главные Офицеры в его армии, имели своих жене с собою, почему случилось, что некоторой из сих Офицеров убит был на бою, и оставил свою жену беременну, то оная при наступлении родов не имея другого никакого места, как старое пустое дерево, влезла в него при начале болезней, и родила там сына. Хан уведомясь о сем приключении взял на себя попечение о воспитании сего младенца, в почесть того, что оный лишился своего отца в его службе, и дал ему прозвище Кипчак, которое слово значит, на старом Турецком языке, пустое дерево. Когда сей младенец возмужал, то Огус-Хан дал ему добрую армию, чтоб шел воевать на Уруссов, Улаков, Маджагров и башкирцов, живущих на берегах рек Тина ³⁰, Ателла, и [71] Яиджика ³¹, и оный бывши толь [72] щастлив, что покорил сих народов под свою державу, государствовал 30 лет в той земле; от него то все Кипчаки произошла. От самого государствования Огус-Хана, до Чингис-Хана, [73] больше четырех тысяч лет никакого другого народа не жило между сими тремя реками, кроме подданных государям поколения Кипчакова. Называют сию землю, Даште Кипчак, то есть, поле Кипчацкое ³². По прошествии [74] семнатцати лет Огус-Хан вторично напал на Итбурак-Хана; а победивши его всеконечно, велел умертвить, и стал владеть его землями. Поступал в сем случае очень милостиво с подданными его, которые сохранили истинный закон, но всех тех истребил, которые нашлися в идолопоклонении. По сем возвратившись, стал жить на Индийских границах ³³ около [75] Талаша, Саирама, Ташканта, Самарканта, и Бухарии. Сам взял он тотчас городы: Саирам и Ташкант ³⁴; а сына своего [76] послал с нескольким войском, под городы Туркестан ³⁵ и Андиджаи, [77] который взяв оные, возвратился к отцу по шестимесячном отсутствии. Оттуда Огус-Хан пошел прямо к [78] Самарканту, и взявши сей город учинился господином над всею великою Бухариею; потом возымел свой путь к городу Балку, которой такожде взяв, пошел в самую половину зимы под город Хор. Но понеже великая стужа была, также и снегов выпало много, то сей поход безмерно утрудил его армию, однако не отстал от продолжения своего пути, предостерегшись наивозможным способом, дабы никому не остаться назади. По взятии сего города учинил следующею весною смотр своему войску, и увидев, что нескольких в нем людей [79] не находилось, начал всячески их сыскивать, дабы уведомиться, куда девалися. Но когда они по нескольких днях пришли, тогда Хан у них спросил, где были чрез толь долгое время. На сие они ответствовали, что когда следовали помаленьку за армиею, то в некоторую ночь толь много выпало снегу, что им невозможно было достичь оную, и понеже сверх того, все у них лошади и верблюды померли, того ради принуждены были по неволе ожидать весны, прежде нежели могли к нему приити. Тогда Хан дал им прозвище Карлик в память того, что снег их остановил на дороге: понеже слово Карлик значите снег. И от сих то людей поколение Карликов имеет свое начало.

Оттуда пошел он к Кабуллу, Гасменю, и Кашмиру ³⁶, которые [80] городы очень славны, и стоят к Норду от Индии. Город Кашмир был тогда под владением некоторого [81] державца очень сильного именем Ягма, который уведомившись о походе Огус-Ханове, занял с своим войском все проходы на горах, так же и береги у рек, которые около сего города, и тем его поход продержал чрез целой год. Но Огус Хан преодолевши на [82] конец все сии препятствия, и разбив войско, умертвил и его самого, а взявши город, большую часть из [83] жителей порубил; потом возвратился от туда чрез городы Бадагшан ³⁷ и Самаркант в наследственное свое владение. После несколького времени [84] вознамерившись завоевать так называемую страну Иран, в которой между прочими находятся городы Шам и Миссер, велел объявить, чтоб все запаслися пищею, потому что долговременной поход предприимется. Потом отправившись в поход с великим числом войска, сошелся близ города Талаша с теми из своей армии, которые осталися назади во время похода в Индию, из которых у одного спросил, для чего они промедлили так долго в пути, на что они ему ответствовал: наши лошади все стали, а я особливо был связан женою, которой родить время приходило, да я и не имел ничего, чем бы мне ее можно было кормить. Но когда она родила на дороге, то так отощала с голода, что не могла иметь больше молока для пропитания своего младенца; что принудило меня стрелять диких птиц, и изжарив, давать мясо моей жене для ее содержания, дабы она могла быть в [85] состоянии кормить свое дитя. Сие я продолжал чинить, пока один посланный Офицер для собрания отставших от армии, встретившись со мною, понудил меня поспешать к лагерю. Хан ему велел дать запасу, и хорошую лошадь, и позволил ему отправиться в дом свой, дав ему прозвище Калл-Ач в память сего случая: ибо Калл, значит остаток, а Ач, имеющий голод. Потомство помянутого Калл-Ача так потом умножилося, что и ныне находятся от оного многие различные побочные линии в земле Ма-Уреннерской, и в городах страны Хорассамские и Иракские. Огус-Хан отправившись от города Талаша, пошел землями городов Самарканта и Бухары, и перешед так называемую реку Аму ³⁸, [86] осадил город Хорассан. Земля Иранская в то самое время не имела владетеля, потому что последний Хан именем Каюмарс умер, не дожив до совершенных лет его сына Гаушаны, в которые можно ему вступить в [87] правительство, а вельможи той земли презирая малолетство помянутого Гаушаны, воевалися друг на друга, что подало действительный способ Огус-Хану ко взятью Хорассана. Оттуда он пошел под городы земли Иранские, Адирбеинджанские и Армеенские ³⁹, из которых [88] иные ему сдалися на договор, а иные взяты были приступом. При сем случае Огус-Хан будучи в так названном городе Шам, повелели некоторому из наивернейших себе слуг, пойти в ближней лес, и там закопать тайным образом, где нибудь, на восток золотой лук, которой он ему сам дал в руки, но так, чтоб один его конец виден был не много. Когда он сие его повеление точно исполнил, тогда Огус-Хан дал ему три золотые стрелы, еще повелев также закопать оные, токмо на Запад. По прошествии одного года, призвав трех своих больших сынов, из которых 1 назывался Киун, то есть солнце; 2 Аи, то есть, луна, 3 Юлдус, то есть звезда, говорил им [89] следующее: вы знаете, мои дети, что мы теперь в чужой земле, где я толь много дел имею, что нет мне времени съездить на охоту; того ради я хочу, чтоб вы за меня поехали, и то прямо на восток, толькож принесите мне все что вам попадется, потому что в сих местах много есть дичины. После, лишь только они поехали со людьми к тому определенными, призвал перед себя и молодших трех сынов, которым повелел также, как и первым ехать на охоту, только прямо на запад. Сии три сына называлися 1 Кук, то есть небо; 2 Таг, то есть гора; 3 Чингис, то есть море. Первые три сына возвратившися принесли с собою к Хану много поиманные дичины, так же и золотой лук, которой они нашли; а последние три сына, которые немного после возвратилися, принесли ему равным же образом три золотые стрелы, и много дичины. Хан повелев состряпать всю сию принесеную дичину, прибавив к ней много другого мяса, учинил великой пир в знак радости, что большие его три сына нашли золотой лук, а меньшие три золотые стрелы, и приказал [90] первым разделишь между собою тот лук, а другим стрелы.

Огус Хан живши несколько лет в завоеванных городах, поступал очень милостиво с теми обывателями, которые ему поддалися, а тем, которые ему противилися, не чинил никакой пощады; потом оставив сильные гарнизоны во всех крепких городах, привел всю свою армию домой. По возвращении своем, велел поставить богатой шатер, украшенной яблоками чистого золота, и обогащенной всякими дорогими каменьями, и убив 900 лошадей, и 9000 овец, также изготовив 99 мехов с питьем, из которых девять были с горячим вином, а 90 с Кюмиссом ⁴⁰, то [91] есть с кобыльим молоком, учинил великой пир своим детям, и всем Вельможам, также и знатным Офицера м своего державства. Потом возблагодаривши своим детям за любовь, и за ненарушимую верность, которую они всегда к нему имели, дал им много городов и подданных во [92] владение; подарил также и каждого из придворных своих господ, и всех главных своих Офицеров по их заслугам. И понеже он имел свой вымысл с луком и с золотыми стрелами, которые велел закопать в лесу при Шаме; того ради выбрал сие время, чтоб прозвать трех своих больших сынов, Бюссюк, то есть, переломленный, в память золотого лука, которой они нашли и разделили между собою, а менших Уч-Окк, то есть, три стрелы, в память подобного же случая, прибавляя следующее: сие не по слепому случаю, но по воле живого бога сталось, что вы нашли сей лук, и сии стрелы; и понеже наши предки всегда думали, что лук значит владеющего Государя, а стрелы его послов, потому что стрела должна в ту сторону лететь, в которую ее пустит лук, и также, что мой большой сын Киун оной нашел; того ради он будет государствовать по моей смерти, а по нем его дети толь долго, коль пребудет потомство Бюссюков; но потомки Уч-Окковы имеют им быть подданными во веки.

О детях Огус-Хана и о их, потомках до Илл-Хана.

По смерти Огус-Хана, которой государствовал 116 лет, сын его Киун-Хан наследником у чинился. Между его Советниками был некто старик, отца еще его Советник, от поколения Уигурского, которой почитался за весьма разумного человека. Сей будучи некогда на едине с Киун-Ханом, предложил ему говоря, что его отец государствовал 116 лет, и понес многие труды и беспокойства, и то только для того, чтоб завоевать мечем своим многие городы и провинции, и оставить бы своим потомкам славное о себе имя, всем сим имеет он Киун-Хан владеть толь долго, пока пребудет с братьями своими в добром согласии; но и как скоро они между собою придут в несогласие, то тотчас все потеряют совокупно с жизнию и честию. Приуготовивши ко вниманию сими словами своими Киун-Хана, прибавило и сие: вас теперь шесть братов, из которых каждой имеет по четыре [94] сына; для того я тебе советую уделить твоим братьям и их детям некоторую часть из великого сего числа городов и провинций, которые тебе отец умирая оставил, дабы не допустить ревнования, которое в вас может родиться, буде один все будет иметь, а другие ничего. Для сего надобно тебе учинить великой пир, на которой созвать всех без разбора, и присем случае можешь ты разделить государство с твоими братьями, и их 24 сынами в присудствии всех твоих подданных. Хан принявши сей совете, повелели поставить богатый шатер, который, ему достался после отца, с другими шестью белыми большими палатками на каждой стороне; потом велели вкопать близ сих палаток два дерева в 40 сажен вышины, и воткнуть на самой верьх того дерева, которое было проставлено подле шести палатой с правые руки курицу золотую; а наверьх того дерева, которое было при палатках с левые руки, курицу серебренную, приказав всем носящими имя бюссюк стрелять по золотой курице бегучи во весь скак, а имеющим имя Уч-Окк, тож и таковым же образом чинить по [95] серебрянной; при чем оным, которые попали в курицу, дал он довольное награждение. Сей пир во всем был подобен последнему тому, что Огус-Хан учинил, и издержано тут, также как и на том 900 лошадей, 9000 овец, 9 мехов горячего вина, да 9 мехов Кюмисса; продолжался оной 10 дней и 10 ночей непрерывно ⁴¹. [96] Тогда Киун-Хан разделил публично при сем случае наследство своего [97] отца не токмо с своими братьями и их 24 сынами рожденными от законных жен; но еще дал он из того приличную часть и другим многим детям, которых братья его имели [98] от своих наложниц. Огус-Хан оставил после себя шесть сынов. Из которых 1 Киун-Хан, 2 Аи-Хан, 3 Юльдус-Хан, 4 Кук-Хан, 5 Таг-Хан, 6 Чингис-Хан; каждой из сих шести братов имел по четыре сына от законных жен. Из детей Киун-Хановых 1 назывался Каги, 2 Боят, 3 Алкаадули, 4 Караюли; из детей Аи-Хановых, 1 назывался Ясир, 2 Яфир, 3 Додурга, 4 Дутар. Из детей Юлдус-Хановых 1 назывался Ушар, 2 Качик, 3 Бегдали, 4 Каркин. Из детей Кун-Хановых 1 назывался Баендер, 2 Бачина, 3 Чаулдар, 4 Чебни. Из детей Таг-Хановых 1 назывался Салур, 2 Имар, 3 Алаюнчи, 4 Ушгар. Из детей Чингис-Хановых 1 назывался Игдер, 2 Буйдус, 3 Аува, 4 Каннек.

Из шести сынов Огус-Хановых имел каждой также по четыре незаконных сынов; и того будет 24 сына, а именно, 1 Кана, 2 Луне, 3 Турбати, 4 Кареди, 5 Султанли, 6 Окли, 7 Кукли, 8 Сулчли, 9 Гаранчанли, 10 Юрачи, 11 Чамчи, 12 Турунко, 13 Куми, 14 Сурки, или как ныне называют, Сурхи, 15 Корчаик, 16 Сверчик, 17 Карачиг, 18 Каскет, 19 [99] Кергис, 20 Такин, 21 Ча, 22 Чама, 23 Мурда, 24 Шуй.

По смерти Киун-Хановой, которой государствовал 70 лет, брат его Аи-Хан принял наследство; потом и Аи-Хан умер, оставя по себе наследником Юлдус-Хана не брата своего того же имени, но другого некого того же дому. Сей Юлдус-Хан владел весьма постоянно и разумно, однако недолго жил; а по смерти, сын его Менгли-Хан взял наследство, которой также государствовал похвально, потом с миром умер в великой старости, оставив владение сыну своему Тиньис-Хану, которой при старости своей сложил с себя корону, и отдал оную сыну своему Илл-Хану, дабы ему самому препроводить остаточные свои дни в богослужении. Илл-Хан долго царствовал над Могуллами.

О жизни, о государствовании Сиунч-Хановом, и о разрушении государства Могулского.

Илл-Хан и Сиунч-Хан государствовали в одно время; Илл-Хан происшел от потомства [100] Могулл-Ханова, а Сиунч-Хан от породы Татар-Хановой. Сии оба владельцы непрестанно войну имели между собою; но Илл-Хан всегда побеждал, что принудило Сиунч-Хана отправить послов с богатыми подарками к Кергискому Хану сильному государю, дабы его склонить притти к себе на помощь. Но понеже Илл-Хан казался им двум еще гораздо страшен, то Сиунч-Хан со своей стороны так поступил хитро при сем случае, что мог надеяться успеха в своем предприятии; он старался в подозрение привести соседственным владельцам великую силу Илл-Ханову, и они все совокупилися с ним, чтоб его опровергнуть. Илл-Хан как скоро уведомился о сем их согласии, то тотчас занял себе выгодное место, на котором так окопом укрепился, что хотя союзные владельцы много раз приступали со всеми своими силами, однако не возможно им было никакова учинить ему вреда. Сие им подало причину догадаться приказ отдать своему войску, чтоб при наступлении, которое они будут чинить на другой день, по лехком нападении бросить свое оружие, и все что у них нибыло и [101] показываться, будто убояся в бег обратилися; а бежать к тому месту, где поставлена быть имеет в потаенном месте лучшая их сила, дабы чрез то вызвать за собою в погоню неприятеля ⁴². Сей обман удался им [102] по желанию, для того что Илл-Ханова армия стала быть окружена со всех сторон так, что оную всю порубили. Потом союзники лехко сбили Могулские шанцы, и взяли всех тех в полон, которые спаслися от неприятельского меча, и чрез сие опровергли до основания всю Империю Могулл-Хановой породы.

О щастии Каяна и Нагоса, единого остатка от потомства Могулл-Ханова.

Когда Сиунч-Хан окончал свой поход, тогда он возвратился в дом со всем своим войском. [103] Илл-Хан имел много детей но все побиты с ним в нещасливой оной день, кроме меньшего его сына именем Каяна, и племянника Нагоса сына его брата, были они оба почти в одни лета, и женились оба в один год. Сии Принцы, которые взяты были в полон, будучи с своими женами под караулом оба у одного человека, восприяли намерение, по десятидневной неволе, бежать вместе с женами, и возвратиться в свою землю. Прибежав в оную благополучно тотчас взяли себе всех верблюдов, лошадей, коров и овец, которые остались после баталии, потому что небыло никого, кто бы им мог в томе противиться; но рассудивши потом, что им тут было жить небезопасно, того ради собрав все платье, которое нашли на том поле, где была баталия, скрылися в горы. В таком состоянии переходили они с горы на гору, пока не пришли с своими женами и скотиною под некоторую очень высокую гору, где они не нашли другого перехода, кроме одной маленькой и узенькой стешки проложенной от некоторых животных, называемых Татарским [104] языком Архара ⁴³. И хотя они долго искали кругом всей горы другие дороги, [105] однако ни какой не нашли, сие их принудило итти по оной стешке, хотя она была так уска, что с нуждой по одному вряд итти можно, и то с необходимою напастию нарозно расшибиться, буде бы кто хотя мало оступился. Восшедши по сей стешке на гору с одной стороны, сошли они с другой тем же способом, и немало обрадовалися, что там нашли поле весьма веселое со многими ручьями, и преизрядными лугами, где было изобильно всяких плодов весьма вкусных. Сие им еще больше там нравилося, что видели себя окруженных со всех сторон неприступными горами, надеяся, что тут могут пробыть во всякой безопасности от погони неприятельские. Будучи довольны своим щастием, питалися в сем месте зимою мясом своей скотины, которые еще и кожа им служила ко многим потребам, а летом были сыты молоком и плодами. Они назвали сие место, [106] Иргана-Кон, по его положению: Иргана значит на старинном Могуллском языке долину, а Кон, затверделую высоту. После как умножилось со временем их поколение; Каян, которого потомство многолюднейшее было, назвал своих потомков Каяф; а Нагос, у которого потомство было не столь многочисленное, назвал одну часть из своих потомков Нагослер, а другую Дурлаган. Каян имел себе имя данное от своего отца Илл-Хана, для того что все дети Илл-Хановы были плотны и сильны. Каян значит источник падающий с быстротою с верьха каменистые горы. Каян, Нагос и их потомки по них жили больше четырех сот лет на сем месте; но наконец когда им тут стало быть тесно, то собрались все для совета о настоящем состоянии своих дел, и сколько они известны были от своих предков, что земля, которая лежит за горами, откуда их Сиунч-Хан согнал, есть изрядная и пространная; того ради восприяли намерение в оную возвратиться, однако думали, как бы найти дорогу для выхода из округа сих гор, потому что стешка, которою их предки туда зашли, [107] загладилась чрез толь долгое время. Тогда некоторой кузнец, приметив, что гора была не гораздо толста в одном месте, в котором вся она состояла из кусков железных, предложил, чтоб там приправить мехи для опыта, неможно ли будет растопить сию гору огнем. Сей совете единодушно был принят, всяк туда нес дрова и уголья, и положивши внизу около всей горы один слой дров, и один слой углей, зажгли и так раздули посредством 70 коженых мехов там приправленых, что наконец растопившись в том месте гора, открыла путь довольно пространной, так что можно пройти свободно верблюду с вьюком, и сею дорогою вышли они оттуда все с великою радостию. Но чтоб сей чудесной выход в вечной памяти остался, Могуллцы еще и поныне празднуют повсягодно тот день торжествуя следующим образом: зажигают они в тот день великой огонь, в которой кладут кусок железа, чтоб оной разгорелся; потом Хан прежде всех бьет однажды молотом по железному тому куску, а по нем и все главные над поколениями, так же и все знатные Офицеры, каждой по своему чину бьют по однажды [108] молотом, а напоследок и простой народ тож чинит. Сие делается во всей Могуллской империи в память сего выхода. Могуллцы в то время имели Хана из фамилии Курлассов, потомства Каянова, именем Бертечена, которой ни мало не медля после сего выхода отправил послов ко всем соседним народам с таковым объявлением, что вышедший из Иргана-Кон, принимает всех тех под свое защищение, которые бывши в старые времена под владением государей потомства Могулл-Ханова, хотят ему поддаться, добровольно, а тех будет истреблять мечем и огнем, которые отрекутся ему покориться. Сие некоторых из оных народов склонило, чтоб ему добровольно поддаться. Однако владельцы от потомства Татар-Ханова, уведомившись о сем толь нечаянно, тотчас вооружилися, и пошли против Бертечена-Хана; но он их разбил, и всех могущих оружием владеть с головы на голову порубил, которые ему попалися при сем случае в руки, не щадя как только молодых ребят, которых он роздал своим Могуллцам. Сие точно случилося в 450 лето, после того как имя [109] Могуллское погибло, чрез разбитие Илл-Хана. И хотя Татарского народа гораздо было больше нежели Могулского; однако Аимаки, то есть, соседние колена побуждены победою Могуллцов, добровольно поддалися под власть Бертечена-Хана, что безмерно умножило его силу. Был некой человек в городе Качвике именем Ходжа-Рошид, которой объявляет в своих писаниях, что некто из потомков Таули-Хановых, сын Чингис-Ханов, которой государствуя над землею Иранскою, первой из владетелей в сей земле породы Могулские, принял истинный закон Магометанский. Он назывался Гачан-Хан, сын Аргун-Ханов сын Абка-Ханов, сын Галаку-Ханов, сын Таули-Ханов; построил себе город, для своего в нем пребывания, но мы не знаем его имени, а год спустя по получении владения над теми провинциями, говорил Ходжа-Рашиду, которой был у него Советником: слава богу! закон Магометов утвердился у нас, а от того времени, как мой прадед прибыл из Могуллские земли государствовать над сими провинциями, прошло с две или с три породы; того ради надобно повелеть сочинить книгу фамилии, закона и [110] обычаев наших Могуллцов для известия потомкам. И понеже мне не возможно трудиться самому в том, а при том нет у меня ни кого кроме тебя искусного, которой бы мог сие дело исправить; для того я тебе дам все книги в руки, которые имею о сей материи. Но что они писаны Могуллским языком; то я тебе в помощь придам одного из придворных моих господ именем Фулата, а прозванием Чабиксанга, которой разумеет совершенно сей язык, дабы и ты благоуспешно мог трудиться в сем деле. Ходжа-Рашид исполняя повеление своего Государя, совершил сию книгу в лето 702 лето ⁴⁴ (лет. благ. 1303) и назвал ее [111] Джамаставарег. Из сей то книги, и из 17 других я Абулгачи-Баядур-Хан взял содержание настоящей сей моей книги, которую начал я писать 372 года спустя после Ходжа Рашида. Правда, что в расстояние сих времен было много писателей, которые хотели в сем потрудиться. Но как они не знали различных языков, в которых им для сего дела нужда была, то много погрешений учинили, и почти все роды смешали. Я будучи принуждено для некоторых причин жить целой год в земле Калмакской, имел случай научиться Могуллскому языку ⁴⁵ и для [112] того я пишу сию книгу по Могуллски или по Турецки, не мешая тут других языков, дабы ее могли все читать; и буде бог продолжит мне [113] жизнь, то я намерен перевесть ее со временем на Персидской язык. [114]

Теперь я буду описывать [115] главные поколения Турецкого народа ⁴⁶, [116] и во первых опишу те поколения, которые никакова не имеют сообщества с Могуллами от потомства Каяна и Нагоса; потом объявлю о поколениях, которые произошли от Могуллов, после как они вышли из Иргана-Кон. [117]

О так названных поколениях Канкли, Кипчак, Калл-Ач, и Карлик.

Пять есть Аймаков; или поколений ⁴⁷, которые производят свое имя от Огус-Хана, из которых токмо [118] одно, то есть уйгурское поколение, произошло от потомства Могулл-Ханова; а другие поколения называются [119] следующими именами: поколение Канкли, поколение Кипчак, поколение Калл-Ач, поколение Карлик, о которых мы нечто предложили в житии Огус-Ханове. Поколение называемое Калл-Ач живет между Туркменками в земле Ма-Уреннерской, в провинции Хорасане. Поколение Кипчацкое уже давно живет на берегах рек Тина, Ателла и Яиджика. Поколение называемое Канкли, жило чрез несколько лет совокупно с Туркменнами на пещаных степях; но когда Туркменны поселилися в городах, то Канкли стали жить при реках называемых Иссикул, и Талаш ⁴⁸, где они [120] пребывали чрез долгое время. [121] Вигиш-Хан Ургенской ⁴⁹ ваявши за себя жену [122] из сего поколения именем Туркан, прижил с нею сына, которой потом был назван Султан-Магомет-Шах-Харассмской, и учинился владельцем весьма сильным. Жил он обыкновенно в городе Ургенсе, и покорил себе все соседственные земли, а имянно: с Востока, Индию и Бухарию; с Севера, городы: Туркестан, и Андиджан; с Юга, землю Арабистан ⁵⁰; а с Запада так [123] называемую землю Рум ⁵¹. Он сделал много милости с поколением называемым Канкли, для любви к матери [124] своей. Дядю своего Хамара, брата своей матери приехавшего к нему повидаться с ним, и восприявшего закон Мугометанский, учинил первым своим советником. И Наллзика, своей матери двоюродной брат, для того что отцы их были братья между собою, приехавшего поклониться ему, почтил титулом Гагир-Хана, и дал ему город Туркестан во владение, после как он принял закон Магометанский. Еще некоторому другому славному человеку, из поколения Канкли, именем Кук, приехавшему к нему, поручил губернаторство над великою Бухаиею, и дал [125] титул Кук-Хана. Было от 50 до 60 тысяч человек из поколения Канкли, которые поддалися Султану Магомету-Шаху-Харассмскому; но осталось их только около десяти тысяч на берегах рек Иссикула и Талаша, которых Чингис-Хан порубил, когда войною ходил против Султана Магомета. Однако возвратилися потом несколькие из сего поколения, только не можно знать, откуда они пришли. Поколение называемое Карлик жило всегда на горах Могуллских, питаяся тем, что им земля приносила, также и скотиною. Они выбирали Ханов из своего поколения, и было их всех с 20000 фамилий. Но Чингис-Хан получивши империю, и побравши многие городы, и соседние провинции, отправил одного именем Бараласа-Коплай-Нояна послом к Карликам, чтоб их склонить под свою державу. Тогда Арслан-Хан, которой тогда их был владелец, рассудил, что лучше поехать к нему, и подвесть ему прекрасную девицу совокупно с богатыми подарками, а потом поддаться под его державу. В возблагодарение за сие, Чингис-Хан отдал за него свою сродницу. Но когда он возвратился; тогда говорил что сего [126] ему много, чтоб называться Арслан-Ханом, и что приличнее ему именоваться Арслан-Сираком; ибо Могуллцы употребляют слово Сирак, которое значит малоумной, когда они говорят о таких людях, которых называют Таджик, для того что оные Таджики весьма простые люди.

Комментарии

21. Число 9, нетолько у Магометанцов есть в почтении; но почитали оное, не знаю по какому пристрастию, и многие народы, Римляне и Греки, Немци и Галлы издавна прилежали к тому в священных своих обрядах. Сверьх того, и нынешние наши Кабалисты говорят, еще, что в сем числе находят они таинство, в котором другие ничего не разумеют.

22. Натура разделила Россию от Сибири очень высокими и далеко распространившимися горами. Сии горы начинаются на берегу Ледовитого моря, противу залива Нассауского, или Вайгача, и противу так называемые от Россиан новые земли, и идут прямо от Норда к Зюйду до самые Волги реки ниже города Самары, где они называются Аралл-таг, то есть, Орловские горы. Оттуда поворачиваются, на Ост-Зюйд-Ост, и идучи между Сибирью, и великою Татариею отчасу ниже становятся, чем больше подаются на Ост, так что на конец, кажутся обычайными холмами в Норде при Туркестане. Но таковыми холмами идут они непрерывно при границах сей земли до 50 градуса широты, и 93 градуса долготы, где опять возрастают в высокие горы, и разделяются в Норд-Осте от Каспийского моря на две части, из которых первая называется от Татар Улук-таг, то есть большая гора которая идет прямо на Ост до реки Иртыша в Норд от озера Саисанского; а вторая называемая Кичик-таг, или малая гора, и пошла в Зюйд идучи к Бухарии. О сих то двух горах слово идет теперь. Я объявляю здесь, что не можно ехать из России в Сибирь не переежжая тех далеко распространившихся гор, что делается только зимою в санях, потому что летом весьма не возможно переехать, для превеликих болот, которые между сими горами. Одно только есть средство, чрез которое можно летом ездить из России в Сибирь, то есть ехать в верьх по рекам Каме, и Сусавае, которая впала с Зюйд-Оста в Каму, до самого места названного Утка, откуда надобно итти сухим путем до реки Невии, по которой можно плыть в низ до самого Тобольска. Но сей округ прибавит больше ста миль; сверьх же того, сия езда скучна, трудна, ради быстрины реке Камы и Сусаваи по которым надлежит в верьх ехать. Наилучшее железо во всей России, и может быть во всем свете, которое знаемо здесь под именем Сибирского железа, берется в сих горах. К литью и к кованью оно так способно, как медь. Я видел из такова железа пушки, которые не уступали медным ни в красоте, ни в доброте. Есть в стороне от обыкновенные дороги, которою ездят зимою чрез те горы от Соли камской последнего города Российского, до Верьхотурья, первого города Сибирского, очень высокая гора, которую Россияне называют, Павлинская гора, у которые верьх плоск на четыре версты в диаметре, где много находится серебреные руды очень богатые; но по ныне не возможно было там работать, ради самого северного жестокого ветра, которой там веет почти чрез весь год так сильно, что невозможно никак от того работникам защититься; к томуж, весьма не здорово долго быть на верьху сей горы, про которую говорят, что она выше всех тех гор, и которые не что иное, как только начало горы Кавказа.

23. Сия река имеет свой источник в горах, Контаиша великого Хана Калмыцкого от великие Бухарии, под 44 градусом, 40 минутами широты, и под 97 градусом долготы, к Норду от города Самарканта. Течение ее почти с Оста на Вест. Береги очень красивы, и изобильны лугами. Оная перетекши около ста миль Немецких впала в так называемое озеро Аралл, которое при границах земли Харассмские и Туркестанские, за три дни езды от Каспийского моря. Сказывают, что песок сей реки несет золото. Привозили оттуда в Россию и пробу, которая показалась очень богата в опыте учиненном по указу блаженные памяти Императора. Но потом узнали, что сей золотой песок никогда не бывал в берегах той реки Сирр, и что это только некоторой золотой порошок, которой находится весною в истоках тех высоких гор, что разделяют земли великого Могола с Бухариею, и которой иногда Бухарцы привозят в Сибирь, и меняют на мехи.

24. Имя божие, которое изображается чрез речь Аллаг, не выходит из уст у Магометанцов каковыеб они Секты ни были. Сие с начала, может быть, с добрым введено намерением; но ныне толь в великом у них злоупотреблении, что прилагают они святое сие имя к самым малым безделкам, да еще и к непотребным разговорам. В сем Магометане не но Жидовскому поступают, для того что Жиды произносят святое имя божие, очень редко, и то с великою предосторожностию.

25. Татары как Махометанские, так Калмыцкие и Мунгалские, берут за себя жен законных столько, сколько похотят, к которым они прибавляют весьма часто многое число наложниц выбранных обыкновенно из их рабынь. Сия токмо есть разность между Татарами Магометанцами и другими, что первые хранят некоторые степени сродства, в которых запрещено им жениться; но Калмыки и Мунгалы, выключая родных матерей, не хранят никаковые близости крови в своей женитве. Дети, которые родятся как от законных, так и от наложниц, равно щитаются за прямых детей, и за наследников; однакож с сим изъятием, что ежелиб отец был Хан, или самой главной человек какового поколения, то родившиеся дети от законных жене наследниками его бывают предпочтительно тем, которые родилися от наложниц. Сие толь твердо между ими хранится, что насилие и коварство, не может инако того учинить.

26. Мы не знаем ныне так называемого города во всей великой Татарии, хотя оной и долженствовал еще быть во время Чингис-Ханово. Сие и не удивительно: понеже долгие и жестокие войны, которые у Хинджов были в прошедшие веки с Татарами, а в недавные у Татар Калмыцких и Мунгальских между собою, все городы великие Татарии, при границах Хинских, всеконечно разорили. Сие видимо есть по множеству развалине, которые там почти везде находятся, что число городов тех долженствовало быть великое. Но как с одной стороны, Хинджам было надобно, чтоб оные разорялись городы, дабы чрез то отлучить толь вредительных себе соседов от своих границе; а с другой стороны Мунгальцы и Калмыки лучше любят жить по обычаю их предков в кибитках, нежели с выгодою в городах: того ради ни кому не было нужды, чтоб возобновить оные городы. А хотя некоторые и находятся ныне на сих границах; однако оные вновь построены от Мунгальцов с того времени, как они владеют Хиною.

27. Империя Китай, или Катай, была чрез долгое время причиною к бесполезным изысканиям наших Географов, которые насильно хотели оную положить в великой Татарии; и щесть нельзя сколько бреден о сем, в трех последних веках, в народ пущено, хотя от 1295 года Марко Поло и вразумительно вытолковал в своих известиях о Восточных странах, что Катай ни что другое есть, как та империя, которую мы ныне знаем под именем Хины. Однако великолепные вымыслы, которые были о сей мнимой Татарской Империи, так твердо пребывали у всех в разуме, что весьма недавно начали справедливое совершенно иметь мнение о сем. Ныне все единомысленно соглашаются, что Катай, и Хина, одна только Империя. Сверьх сего, Татары, Турки, Персидяне, Россияне, и другие восточные народы, и по ныне Хину называют Китайскою Империею.

28. Тангутское царство имеет ныне Хину с Оста, так называемое царство Ава или брама с Зюйда, земли великого Могола с Веста, а земли Контакта великого Хана Калмыцкого с Норда, разделено оно на две части, из которых полуденная часть называется собственно Тангутом, а северная Тибетом. Сие царство, которое распространяется от 30 градуса северные широты, до 38, ныне в руках у Калмыков, и есть собственным владением Далаи-Ламы, который есть верховнейший священноначальник всех языческих Татар. Живет он около 32 градуса широты с Зюйда от степей Ксамо, которые ныне называются Гоби, блиско Хинских границе, при городе Потала, в монастыре построенном на верьху превысокие горы, под которою живет больше 20000 Лам, или Попов языческих его Закона, которые живут во многих округах около той горы, смотря по чину и достоинству, которые их отдаляет, или ближе допускает до особы высочайшего их священноначальника. Далаи-Лама не мешается никаким способом в статские дела, также не попускает, чтоб кто и из Лам в оные мешался, оставляя оных управление двум Ханам Калмыцким, которые ему должны, от времени до времени все давать, в чем он может иметь нужду для содерржания своего двора. Сего то Далаи-Ламу называли поныне Претр Жеган, а испортив слово, Претр Жан, то есть, поп Иван, не зная точно на каком бы месте в свете надлежало ему жить; и невозможно бы было внести сюда все смешные басни, которые шуточно пущены в народе о Далаи-Ламе в прошедшие веки. Слово Лама, на мунгальском языке значит Поп; а Далаи великое пространство, или Океан на том же языке, подобно как речь Жеган, значит великое пространство на языке северных Индийцов, так что Далаи-Лама, значит всемирного попа. Приписывают они ему божество, и думают про него, которые в его пребывают законе, что он бессмертен. В чем простота нравов сих народов великой дает способе к благочестивым подлогам, чтоб играть им Ламам обыкновенную свою игру со всякою выгодою. Ламы носят долгие желтые рясы с широкими рукавами, которые они подпоясывают поясами тогож цвета в два перста шириною; бороды и головы у них выбриты очень глатко, и носят желтые шляпы. Держат они всегда в своих руках великие четки из корольков, или из желтого ентаря, которые передвигают непрестанно перстами своими, читая молитвы внутренно по своему обычаю. Обещаются они хранить свою чистоту, и имеют стариц тогож обещания, и почти в таковом же одеянии, только что оные носят шапки с опушкою вместо шляпе, каковы у Лам. Ламы весьма верят в Метемпсихозис, то есть в преселение душ из тела в другое тело. Но разумнейшие из них не верят, чтоб душа переходила из одного тела в другое, но что только переходят ее действия. И как кажется, что их законе много имеете сходства по внешнему, с законом Христианским, а наипаче се римскою церковью; то говорят, что сие вошло к ним от Несторианских Миссионариев, про которых известно, что они далеко распространили в сей стране обращения свои, в царство Карла великого, и что со временем, и чрез великие войны бывшие между сими народами, Христианство так тамо вид свой весь потеряло, что насилу можно его узнать по некоторым самым малым знакам. Положивши сие мнение, можно бы сказать было, что и Далаи-Лама основание свое имеет от Несторианских Патриархов. В прочем Хотя Тангутское царство есть собственным владением Далай-Ламы; однако Контаиш, как великий Хан Калмыцкий не неимеет же некоторые верховности над сею землею, чрез которую удерживает он Ханов, которые управляют статские дела у Далай-Ламы, чтоб они во зло не употребили власти, которую имеют. И сколько бы раз ни захотелось им сделать себя независящими ни от кого, что им случается часто, то всегда Контаиш их до того не допускает, которой умеет возвращать их к должности.

29. Автор без сомнения говорит здесь о так называемых царствах Тункен, и Кохин-Хин, которые лежат в Зюйде, и в Зюид-Зюид-Весте от Хины, которых положение весьма сходно с тем, что он на сем месте о них объявляет.

30. Река Тин, которую Россияне называют Доном, есть старой Танаис. Сия река из наибольших в России, которая имеет свой источник из так называемого озера Иван, под 52 градусом, 40 минутами широты, и под 62 градусом долготы. Течение ее сперва пошло от Веста на Ост; потом обратилась она в Зюйд-Зюйд-Ост, и не чувствительно приближилась к реке Волге, так что выше так называемого городка Твиа, где ретраншамент, которой блаженные памяти Император велел построить Противу Кубанских Татар, кончится, не далее находится расстоянием, как только чрез восемь миль. Ниже сего городка возвращается она на Зюйд-Вест, и продолжает свое течение таковым способом больше нежели чрез 250 миль; потом впала близ города и Азова в озеро Меотическое под 47 градусом, 50 минутами широты, и под 65 градусом долготы, береги сей реки почти везде также плодоносны, как и у реки Волги; но гораздо меньше она имеет всякого рода рыб пред помянутою последнею рекою, хотя находятсяж и в ней очень хорошие. Сия река так глубока везде, что после учиненного под Прутом мира, по силе которого Россияне принуждены были разорить Таганрок, которой был нечто иное как только пристань построенная, по указу блаженные памяти Императора, на берегах озера Меотического за 16 миль от Азова, можно было во первых все военные весть суда, которые были в сей пристани, и из которых некоторые были от 50, до 60 пушек по реке Дону до самого Воронежа, которой в самом недалеком расстоянии от озера Ивана, из которого сия река вышла. Стоят оные еще там и по ныне в преизрядной гавани, которую нарочно для сего блаженные памяти Император велел сделать, и где прилежно их хранили, пока он жив был, дабы всегда быть в состоянии употребить оные против Турков в случай разрыва дружбы с ними. Наивящшая была трудность при сем случае в устье тоя реки, где она не имеет больше десяти футов глубины но помощию некоторых плоскодонных судов у которых употребление блаженные памяти Император видел в Голландии, провели оные положив много труда. В прочем, понеже озеро Меотическое везде мелко, так что в наиглубочайщих местах нет больше 18 футов в нем глубины того ради лехко можно понять, что сей Государь не для того толь большие военные суда построил, которым по меньшой мере в 18 футов глубина была надобна, чтоб ходить оными по Меотическому озеру, но что намерение его было весьма иное. Думают, что он помышлял итти на город Кирк стоящий в Крыму при заливе, совокупляющем озеро Мебшическое с Понтом Евксинским, которого пристань, как сказывают наилучшая из всех в Турецкой земле, учинила бы его некаким способом, господином всему Черному морю.

31. Река Яиджик, которую Россияне называют Яиком у имеет свой источник в сей части горы Кавказа, которую Татары называют Аралл-Таг, под 53 градусом широты, а под 85 градусом долготы. Ее течение от Норд-Норд-Оста в Зюйд-Зюйд-Вест. Впала она перетекши с 80 миль Немецких, в Каспийское море за 45 миль на Ост от устья реки Волги. Река Яик теперь есть границею с той стороны между Российскою Империею, и землями Контаиша великого Хана Калмыцкого. Береги ее очень изобильны лугами; но совсем никакова на них лесу нет, а наипаче к Каспийскому морю. Изобильна она невероятно всякими преизрядными рыбами. Сказывали мне достоверные люди, что в начале весны толь много приходит рыб из Каспийского моря, у которого вода очень солона, для пресные воды в сию реку, что почти они запружают всю реку, и что можно их столько брать рукою, сколько надобно; из сего то великого множества рыб, которые ловятся в Яике, и в Волге реке, привозят соленую икру во всю Европу под именем Кавяра. Чрез что довольно можно понять, коль много их ловится вовсягодно.

32. Земля Кипчацкая, или Капчацкая, как некоторые Турецкие Авторы называют, есть подлинное отечество Казакам, которых начала всуе поныне искали. Я не знаю, что мнение мое, в рассуждении сего, всем ли понравится или нет; но очень знаю, что я имею три довода, которые сильны, и которые не попускают мне о том, что я предложил, сомневаться. Первой довод, что народ, который нам ныне знаем под именем Казаков, живет точно на тех границах, которые наш Автор, так как и прочие писатели Восточные, которые упоминали о Татарии, дает земле Кипчацкой, или Капчацкой, то есть Ланды, которые находятся между рекою Яиком, и устьем реки Днепра, и что нет нималого знака, чтоб сей народ жил когда инде. Второй, что имена всеконечно теже, и что только лехкость произношения учинила, слово Казак, как Россияне и Татары называют, из слова Кипчак, или Капчак. Третий, что нынешние Казаки весьма любят Татар, которых они называют братьями и свойственниками своими и склонны почти до всего того, до чего Татары.

33. Надлежит примечать здесь, что едучи из великие Татарии чрез государство Тангутское в государство Тункинское, Пегусское, и в другие соседние Индии земли, надобно итти или подле Хинских границе, или подле границ великого Могола: ибо не возможно пройти срединою тоя земли, ради пространных и пещаных степей, которые внутрь сего государства, и которые распространяются от границ так называемого государства Ава, до самых границ, гораздо подавшись в Норд, государства Тангутского. Сего то ради было, что подданные великого Могола не имели почти до ныне никакова сообщения с Хинцами, потому что одни и другие принуждены были чинить великой округ в Зюйд, и переходить с невероятною трудностию чрез горы так называемого государства Ава, дабы взаимное иметь сообщение. Сие так подлинно есть, что един от двора великого Могола из первых так называемых Омраги, которой попал в немилость своего государя, предприявши чтоб укрыться в Хину чрез сии степи, уже тому несколько лет есть, с 30 человеками не привел с собою на границы Хинские, как только три человека, потому что все прочие померли на дороге с жажды, и с бедности. Из сих оставшихся четырех человек и сам господин еще с другим, умер скоро, по прибытии своем в так называемую провинцию Ксиэнси, с великие трудности, которую он имел на дороге. Но ежели Хинцы удержатся во владении провинций Хамилл, и Турфан, которые они войной взяли, от нескольких лет пред сим, у Калмыцкого Хана; то гораздо способно им будет, чтоб иметь в предь больше сообщения с землями великого Могола.

34. Город Ташкант стоит на правом берегу реки Сирр, поде 45 градусом широты; а 92 градусом 40 минутами долготы. Сей город очень стар, и которой многократно был разорен и вновь построен, от частных войн, между северными владельцами Татарскими. Ныне оной хотя гораздо невеликие важности, однакож в зимнее время пребывание свое в нем имеет Хан Казачьей орды, которой владеет частию Туркестана, потому что летом кочует он то тут, то в другом месте на берегах реки Сирр по обычаю всех Татарских владельцов.

35. Город Туркестан стоит под 45 градусом 30 минутами широты, а под 89 градусом долготы, на правом берегу маленькие речки, которая впала с Норд-Оста в реку Сирр, гораздо не далеко от сего города, которой есть пребыванием одного Татарского Хана. И хотя он весь построен из кирпича, однакож никуда негоден, разве только для приятного положения места своего хвалы достоин. В сем состоянии он еще и ныне есть столицею Туркестанские земли, которую обошла с Норда река Иемба, также и Орловские горы, которые в сем месте нечто иное, как только небольшие холмы. С Оста окружается она землями Контаиша великого Хана Калмыцкого; с Зюйда, землею Харассмскою, и великою Бухарию; с Веста Каспийским морем; имеет она около 70 Немецких миль в наибольшей своей долготе, и столькожь почти в широту. Но в прошедшие времена, прежде нежели еще покорил под свою державу Чингис Хан всю великую Татарию, границы ее пространнее были. В нынешнем состоянии, разделена сия земля на двух Ханов Татарских, из которых один живущий в Ташканте, владеет Восточною частию, а другой живет в городе Туркестане, Западною; оба они Магометанцы со всеми подданными. Последней из сих обще называется Хан Кара-Калпакской, для того что его Татары, которые сочиняют особливою от протчих Орду, и которые обыкновенно кочуют между рекою Сирр, и Каспийским морем, признавают его за своего Хана, да и только то всего, что он имеет: ибо что касается до их послушания, то не надлежит ему много того дожидаться от них, потому что их великое число, которое может противиться Хану; а сверьх того, особливые их Мурзы имеют великую власть над ними, которые их издавна приобучили столько слушаться Ханских повелений, сколько они заблаго находят. Сии Каракалпаки нечто иное, как прямые воры, и питаются только воровством, которое они чинят то у Калмык, то у Российских подданных. Очень часто переходят они так же и Орловские горы совокупившись с Казачьей ордою, и выбегают далеко в Сибирь с стороны так называемых рек Таболы, Исеета, и Ишима, чем в великое беспокойство приводят Россиан, которые живут в селах, и деревнях по берегам сих рек. Когда я упомянул, что город Туркестан есть пребыванием Ханским; то надобно разуметь, что то бывает только зимою, как то чинят все протчие владелцы из Магометанских Татар, потому что летом он кочует при берегах моря Каспийского и около устья реки Сирр, которым она впала в Араллское озеро.

36. Царство Кашемирское лежит при самом конце владения великого Могола, граничит оное с Оста с Тибетом, с Зюйда с Провинциями Лахорскими, и Кабульскими, с Веста с великою Бухариею, а с Норда с малою Бухариею и с государством Кашгарским. Может оно иметь около тритцати миль в долготу, и 20 в ширину, и все окружено теми высокими горами, которые разделяют Индию от великие Татарии, так что надлежит переходить со всех сторон чрез превысокие каменистые горы, чтоб в него войти. Сие малое государство владело некогда всею Индиею; но ныне оно занимает только одну плоскую долину, которые плодоносие, и красота награждают все то, чего недостает ему в пространстве; воздух там благорастворенной и приятной, которой никогда не бывает таков жарок, каков во всей Индии, от которого там почти задыхаются жители, также и все плоды и травы, какие мы имеем в Европе, там изобильно растут без всякого о них старания, многие малые источники, которые текут со всех сторон из гор, чинят преизрядную реку, которая напоивши течением своим поля малого сего государства, пробивается с великою быстротою по горам, и впадает в так называемую реку Индус, блиско города Атека. По сей реке столь великие суда ходят, как по Секване, и течет она по средине города Кашемира, которой есть Столичный в томегосударстве, и которой лежит под 37 градусом 30 минутами широты, на берегу некоторого пресные воды озера, имеющего близ шести миль в округе. Сей город не имеет стен; но очень хорош, и многонароден; долгота его около трех четвертей мили, а ширина в полмили. Дворы в нем от большой части деревянные, однакож весьма изрядно построены, имея везде от двух до трех милей в высоту, местоположение сего города весьма прекрасное: горы, которые начинаются по другую сторону озера за две мили от него, изображают виде наипрекравнейшего Амфитеатра, которой весь покрыт загородными прохладными домами, за которыми в отдалении видны горы, у которых холмы всегда белеют снегом, и достают до самых облаков. Жители Кашемирского государства от болшой части Магометанцы, кровь они имеют весьма изрядную, и так очень все статны, как Европейцы, так же и нимало не походят на Татар своих соседов, и на прочих Индийцов; наипаче женщины там красоты восхищающие, и для того то безмерно их любят в городе Агре, и во всей Индии, Кашемирцы имеют славу что они разумнее всех прочих Индийцов, и что весьма искусны в стихотворной науке, и всех знаниях. Сие подлинно, что они весьма трудолюбивы и замысловаты, имеют способ как делать деревянную лаковую посуду, и некоторые шерстяные шитые штофы, которые очень славны в Индии. Есть также и другие многие не великие долины окруженные горами, и надлежащие до сего государства, о которых не возможно никакова добра точно объявить, потому что они как некоторые части отделенные от мира, и которых жители столько имеют сообщения с соседами, сколько им нравится, также и невозможно к ним притти, буде они не захотят пустить. Сие только о них известно, что они много походят на Кашемирцов, и которые веселятся почти теми же выгодами, которые им дала природа. Царство Кашемирское всегда имело собственных себе Государей, пока в начале прошедшего века не попало под владение великого Могола, по случаю некоторые междоусобные брани, которая у них кипела. От того времени владетели Велико-Могольские, почитая оное за наидражайшее сокровище своей короны, ничего того не упустили, что могло к вящшему его служить украшению. Иногда и сами они туда ездят, чтоб повеселишься изрядным сей страны местоположением. Смотри les voyages de Bernier, то есть, путешествия Берниеровы.

37. Город Бадагшан стоит в великой Бухарии под теми высокими горами, которые разделяют земли великого Могола от великие Татарии под 37 градусом 30 минутами широты, и около 101 градуса долготы. Сей город очень стар, и весьма крепок своим местоположением в горах. Владеет оным Хан Бухарской, которой его употребляет вместо тюрмы, в котором он заключает всех тех, кого заблаго найдет там держать. Город Бадагшан не очень велик, только изрядно построен, и весьма многолюден. Жители его очень богаты от богатых золотых и серебрянных руд, также и от червчетых яхонтов, которые находятся неподалеку от них; ибо хотя и никто не трудится в том так как надлежит; однако живущие под сими горами много себе прибытка получают от великого множества зерен золотых и серебряных, которые они берут весною в истоках; которых падает с гор великое число повсягодно, когда снег тает.

38. Река Аму, есть славная река Оксус древних; источник она имеет свой в Норд-Норд-Осте от государства Кашемирского к границам малые Бухарии, в тех высоких горах, которые разделяют земли великого Могола с великою Татарию под 29 градусом, 30 минутами широты. Сия река протекает чрез всю великую Бухарию идучи с Оста на Вест, и продолжая свое течение все по тойже линее, разделяется она в земле Харассмской, за 40 миль от своего устья, на две части, из которых левая идучи на Вест, впала в Каспийское море близ границы так называемые земли Астарабат, которою владеет корона Персидская, под 38 градусом 20 минутами широты. А правая, которая шла прежде пред городом Ургенсом, и также впадала в Каспийское море на 12 миль расстоянием от первые, оставивши уже тому 80 лет, старое свое течение за 6 миль от места, где она разделяется с другою, пошла на Норд-Вест, и впала в реку Кезелл, по другую сторону так называемого маленького города Тук. Чрез сие учинилось, что прежний ее канал, который был пред Ургенсом, ныне весь пересох, что весьма уменшило людей в сем городе, и в местах около его лежащих, которые находят великий себе недостаток в воде, так что не могут совершенно напоить свои земли, которые как ни плодоносны, когда они могут довольно быть напоены, не производят ничего весьма, когда воды им не достает. В сей реке много всяких наилучших рыб, а береги ее наивеселейшие в свете; на сих то берегах оные преизрядные растут дыни, и другие сладчайшие плоды, которые толь славны в Персии и в Индии, и которые привозятся так же и в Россию.

39. Есть две провинции лежащие на Востоке от реки Эвфрата, которые от восточных Историков называются Ерак, из которых одна, которую они называют Ерак-Араби, лежит между реками Тигром и Эвфратом, и содержит точно провинцию древнего Вавилона; вторая, которую они называют Ерак-Аземи, распространяется в Норд до провинции Адирбеицана и Гилана, в Ост, до земли Хорасанские, в Зюид, до провинции Фатиа и Лаагра, в Вест, до так называемые земли Курд. Сия есть прямая земля старинных Парфянов, и о сей то последней провинции дело идет в сем месте. Провинция, которую восточные называют Адирбеицан, есть собственно древняя Мидия; она распространяется в Норд до Георгии, в Ост до Каспийского моря, в Зюид, до провинции Гилана, и Ерак-Аземи, в Вест до Армении; вся она ныне под державою Персиан, которые из нее учинили две провинции, из которых одна называется Ширжант, и имеет столичный город Шамахию, а другая именуется Адирбеицан, и имеет столичный город Ардебиль. Земля Армеенская есть таж самая, которую Армениею называют, которые местоположение довольно уже известно.

40. Все Татары имеют такую же пищу от лошадей, какую мы имеем от коров и быков ибо они везде только едят лошадиное и баранье мясо, а редко говядину, которую они почитают, что она не столь сладка. Кобылье молоко им служит к такому употреблению, к какому нам коровье, и сказывают, что подлинно кобылье молоко слаще и сытнее, нежели коровье; сверьх того, умеют они делать из оного горячее вино, квася оное некоторым способом чрез две ночи, потом они перекладывают его в глиняной горшок замазавши оной везде наглухо, и приправивши к нему трупку, перепускают из него то молоко на огне. Сие горячее вино также чисто и хорошо, как и то, которое мы курим из хлеба; однако, надобно, чтоб для сего дважды то молоко перепущено было на огне. Называется у них сие Арак, так как у Индийцов их соседов, у которых всякое пьяное пойло сим именем называется. Сие есть примечания достойно, что почти во всей великой Татарии коровы не дают себя доить. Подлинно, что они кормят им своих телят; но как скоро оных отнимут от них, то они уж больше не припускают к себе, чтоб их доить, да еще они тотчас и теряют свое молоко, когда уже больше не видят своих телят, так что это некоторый род нужды, которой ввел употребление кобыльего молока у Татар.

41. Все Татары обще весьма любят пить, а что они несовершенные пьяницы, то чинится от того, что они не имеют случая, а не охоты к тому; ибо когда они могут достать крепкие питья, то не перестают пить, пока на землю не повалятся, чем они разнствуют от всех на востоке пребывающих, которые обще почитают пьянство за мерзость. Когда Татары хотят по веселиться между собою, то каждый приносит от себя столько крепкого питья, сколько кто оного может достать, и пьют они день и ночь не вставая с места, пока не будет все выпито до последней капли. Однако Татары Магометанцы должны в том поступать по их закону умереннее, нежели как бывает притом у Татар идолопоклонников; для сей то причины видно меньше пороков в Татарах Усбекских, Кара-Калпаках, в Крымских Татарах и Буджацких, нежели в тех, которые живут под защищением Российским и которые только что именем Магометанцы. В чем знатно, что Климат, под которыми первые живут, понеже оной во всем умереннее того, под которым другие пребывают, оным великою есть помощию; ибо мы видим, что все северные народы с природы склонны к крепкому питью; из которых одни больше, а другие меньше, потому как они ближе к северу, или от него далее живут, тояж ради причины Гишпанцы и Италианцы меньше склонны к пьянству, нежели немцы и Агличане; сии меньше, нежели Поляки, Датчане и Шведы; а Шведы меньше, нежели Норвежские Финдладские и Российские народы. Сие можно утвердить и великою Татариею, где Татары узбекские и Калмыки, которые живут в Тангуте, меньше склонны к сему пороку, нежели Мунгальцы и Калмыки, которые живут в Норде от Хины и от владения великого Могола; также и оные Татары, которые живут в Норде от Каспийского моря, меньше склонны, нежели Татары пребывающие в России и в Сибире. Может токмо сие происходить от внутреннего расположения в человеке, и от того что в сих народах холодняе кровь, потому сколь они блиско живут к полярной точке. Так сие подлинно есть, что мы видим тот же порок еще, и в такой же силе, в народах, которые живут по ту сторону Екватора к Зюйду; понеже Готтентоцы, которые живут у Южные точки в Африке, и так называемые жители Хили с своими соседями, которые живут у Южные точки в Америке наиближайшие народы к Югу, о которых мы ныне точное имеем известие, того ради они и к пьянству склоннее. Все Татары с горячим вином безмерно любят Табак, которой у них курят большие и малые, мущины и женщины чрез лишек. Страсть сия чтоб курить, так велика у Тунгусов, Остяков, Самоедов и других идолопоклоннических народов Сибирских, что они глотают в себя весь табачной дым, дабы оного не опустить, от чего они приходят, натянувшись оного несколько в великое бесчувствие, в котором они пребывают с четверть часа больше или меньше по внутренней крепости людей; потом пришедши в себя, выкидывают они обыкновенно много слины, что довольно облегчая отягченный их стомах худою пищею, которую сии народы привыкли употреблять, служит им вместо преизрядного лекарства.

42. Татары всегда были очень искусны поступать таким способом на войне: Квинт Курций и другие авторы, которые писали о Скифах предках нынешних Татар, объявляют нам тож самое о них. Понеже они не имеют употребления биться стоя в линеях и в шеренгах, а имеют наибыстрейших и способнейших лошадей к скаканию; того ради при сих случаях много у них способностей к тому таковых, каких нет у других народов. Ибо идучи на бой разделяются они без всякого порядка и рядов на столько полков, сколько там есть поколений, или разных орд, из которых вся армия состоит, и в таком смешении нападают они на неприятеля с копьями, а всякой полк имеет своего собственного Мурзу, или главного над собою командира, бьются они только на конях, и нет у них употребления в пехоте; лук и стрелы лучшее их оружие, из которых они стреляют также искусно, еще и больше бегучи, нежели наступаючи. Для сего то они не схватываются с своими неприятелями, разве только великое будут иметь когда преимущество, находя себе полезнее убивать их из далека, в чем скорость их лошадей великою им есть помощию; ибо часто случается, когда о них думают, что конечно разбиты, то они возвратившись опять нападают на неприятеля, и еще сильнее нежели прежде. И хотяб мало кто поспешил за ними в погоню пойти, не храня в сем случае надобного порядка, то в великую напасть можно от них приити.

43. Я не могу точно сказать, что в сем месте автор о козах ли говорит диких, которых много находится на горах разделяющих Сибирь от великие Татарии, и таковые же точно видимы бывают на Шведских и Алпийских горах, или о некотором животном именем Глутон (видимо росомаха. - OCR), которое обыкновенно прокладывает такие стежки на горах и в лесах, и которых много есть в тех местах. Глутон есть зверь плотоядной не так велик, как волк, на котором шерсть жесткая и долгая, и преизрядно черноватая по всей его спине. Сей зверь очень зол; лазит он на деревья, и смотрит с них дичины, которая пробегает под сими деревьями; а когда он увидит себе приятной случай, - то кидается с дерева на спину пробегающего зверка, и ногтями своими так в него впивается, начиная, нимало немедля, проедать ему великую диру на спине, что бедной зверок, всячески силяся выбиться из под толь вредительного седока, падает наконец на землю с великие болезни и слабости, и отдается на растерзание своему неприятелю. Не можно иметь с собою меньше трех добрых собак для нападения на сего зверя, сколько бы он мал нибыл, еще и тех часто он страшным образом ранит. Россияне очень дорого ставят кожу сего зверя, и употребляют оную обыкновенно на мужеские муфти, и на опушки к шапкам. Много сего зверя на горах, которые к Норду в Азии.

44. Это самый тот Автор, которого господин Пети дела Кроа, приводит часто в своей истории о Чингис-Хане под именем Фадлаллас, родился он в городе Гамадане в Персии, и был сын некоторого лекаря; но чрез свои дарования дошел он до Визирские чести при дворе Гачан-Хана Шаха Персицкого, происшедшего от Чингис-Хана в пятом колене: написал он полную историю о народе Турецком или Татарском от Адама до сего времени. И понеже он брал то все из самых подлинников, то можно надеяться, что та его книга очень изрядная в своем роде. И как господин Пети дела Кроа нам объявляет, что та книга находится в библиотеке Францусского Христианнейшего Короля, и что уже она переведена по Францусски, то желательно есть, чтоб таковую книгу благоволено было в народ издать.

45. Калмыки не что иное, как Татары идолопоклонники, и наилучшая часть из трех побочных линий Турецкого народа, которые живут ныне в великой Татарии. И понеже они только одни такие Татары, которые хранят цело старинной язык Могуллской или Турецкой во всей его чистоте, которые живут еще и доныне на тех землях, которые Чингис-Хан по завоевании великие части Азии, определил некоторым способом владельцам наследникам своим, и которые сохранили до нынешних времен, почти тот же все образ в питии, тот же в законе, и тот же в платье, каков все историки приписали Могуллам, победителям Азии; того ради несколько праведно заключить можно, что они прямые потомки Могуллские, а их Ханы Прямые наследники империи Могуллские. Что же касается до имени Калмыки или Калмаки, которым мы их называем, то некоторой род ругательного прозвища, которое им дали Магометанские Татары с ненависти к ним за идолопоклоннической закон; и которое чрез Россиан дошло до нас, а потом время так утвердило употребление сего имени, что почти никто ныне уже больше их не знает по подлинному имени. Что я предлагаю, то так праведно, что великое им бесчестие, буде кто в лицо Калмаками их называет, и говорят они, что гораздо больше им права в имени Могуллов, нежели их соседам, которых мы ныне знаем под именем Мунгалов, которые произошли от сей части Могуллов и Татар, которых Хинцы при командире своем бонзе, то есть духовном человеке именем Ху, основателе дому Темингского, паки выгнали из Хины чрез Норд около 1368 года, после как они оною владели больше 150 лет, щитая от первого завоевания, которое Чингис-Хан учинил 1211 года. Земля, на которой ныне Калмыки живут, бесспорно наибольшая и наилучшая есть часть из всей Татарии; границы ее начинаются на Восточном берегу реки Яика, и оттуда на Норд-Ост мимо Орловских гор идут до реки Иртыша, против самого устья так называемые реки Омь; оттуда идут оные все подле реки Оми до самого ее источника, и непрерывно продолжают итти на Ост, пока сходятся с рекою Обью, потом идучи в верьх по сей реке до самого озера Алтан, из которого она вышла, возвращаются назад, и совокупляются с горою Кавказом, которую Татары в том месте называют Тугра-Тубуз-Лук. Оттуда поворачиваются на Восток, следуя все за горами до расстояния двух дней ходу до реки Селенги близ Селенгинска. Потом клонятся на Зюйд, и идучи чрез некоторое время подле сей реки в том же расстоянии, приходят на Вест к реке Енисее, подле которые идут от 49 градуса ширины, до самых ее источников следуя за горами, которые по ней лежат на Западном берегу. Там поворачиваются на Зюйд-Ост к Хине, которые границы сошлись с Калмыцкими от 39 градуса ширины, подаючися больше в Зюйд до границе так называемого государства Ава. Оттуда возвращаются на Вест к владению великого Моголла, которое с ними сошлося от границ государства Ава, до границе великие Бухарии; а наконец идучи подле великие Бухарии и границ Туркестанских, возвращаются чрез Норд-Вест к Восточному берегу реки Яика, так что Калмыки имеют земли не меньше как на 500 миль Немецких в долготу, а на 300 миль в широту под наилучшим Климатом в свете. Сей народ разделился ныне на три части, из которых 1 называется Калмыки Цонгари; 2 Калмыки Кошоти; 3 Калмаки Торгаути; из сих первая, то есть Калмаки Цонгари, есть наибольшая и наисильнейшая часть; состоит она из великого числа различных поколений, и покорена Хану называемому Контаиш, которой есть собственно великий Хан всех Калмыков. Сей владетель очень силен и может лехко собрать 100000 человек войска, живет он всегда в кибитках по древнему обычаю своих предков, не смотря на то, что владеет малою Бухариею с принадлежащими к ней землями, в которой очень много городов. Ныне пребывает к Зюйду от озера Сайсан на берегах так называемые реки Ила, а по временам переменяет место своего пребывания смотря по нужде дел. Калмаки Кошоти живут во всем государстве Тангуцком, и покорены Далай-Ламе, которой всегда ими правит чрез двух Ханов, из которых один управляет Тибетом, а другой Тангутом; из обоих сих Ханов, которые имеют ныне сию степень части, один называется Далай-Хан, а другой Чингис-Хан. Калмаки Торгаути составляют наименьшую часть из Калмыков; жили они прежде сего около Туркестанских границе, и были подданы Контаишу; но в начале сего века один из его сродников именем Аюка, нашед способ подговорить их к себе, разделился от него под видом, что будто он боится потерять свою голову при дворе Контаишевом, а перешед реку Яик, поддался под защищение Россий. Аюка-Хан ныне обыкновенно живет с подданными своими Ордами на пещаных Астраханских степях на Восток от реки Волги, а летом часто приходит кочевать на берегу сей реки с стороны Саратова и Царицына. Сей то народ был при Российской армии во время прошедшие войны. В прочем, хотя обе сии части Калмыков имеют своих особливых Ханов; однако Контаиш господствует и еще над ними некоторым прямым образом, и берет у них сильную себе помощь, когда имеет войну с соседами своими Мунгальцами, Хинцами и Махометанскими Татарами. Но при начатии сего века, сей Государь много потерял своей силы, для того что Хинцы и Мунгальцы взяли у него с одной стороны провинции Хамилл и Турфан, которые лежат на Западе от степей называемых Ксамо близко Тибетских границе; а с другой стороны Россияне на несколькое расстояние захватили у него земель от озера Сайсан; к томуж приложи, что и сродник его Аюка отступил от него. Что все приводит Контаиша к крайним предприятиям, о которых обстоятельства времен не допустили еще доныне уведомиться при дворе Российском.

46. Когда я выше упомянул, что от самого того времени, как Чингис-Хан покорил себе весь север Азии, имя Турков пропало в том народе, которой мы ныне называем Татарами; то надобно, разуметь в рассуждении их соседов, которые их тогда инако не называли больше, как Татарами, а не в рассуждении их самих, потому что они всегда хранят у себя имя Турков, и еще говорят, что никакой народ кроме их не имеет права называться сим именем.

47. Все обще Татары, какиебы они земли и закона нибыли, исправно знают Аймаки или Поколения, из которых они произошли, также и хранят прилежно память от породы в породу. Хотя бы со временем какое поколение и разделилось на разные линеи; однако они всегда щитают, что те линеи от такова поколения, так что нет из них никакова Татарина, сколько бы он груб нибыл, чтоб он точно не знал сказать, из которого он происшел поколения.. Каждое поколение, или каждая линея отделившаяся от какого поколения, имеет собственного себе командира из тогож поколения, которого называют они Мурзою, и сие весьма походит на некоторой род первенства, которое долженствует переходить исправно с большого на большого в потомстве, первого основателя такие и такие линеи, буде какая посторонняя и усильная причина не помешает сего порядка в наследии. Каждой Мурза сбирает ежегодно десятину со всея скотины в своем поколении, также берет он десятину и со всея добычи, которую то поколение на войне достанет. Все фамилии, из которых состоит поколение, кочуют обыкновенно вместе, и неотдаляются от всея орды, не уведомив о том Мурзу, дабы он знал где их было взять, когда они понадобятся. Сии Мурзы почитаются от своих Ханов смотря по числу их орд, или поколений; а Ханы постольку бывают страшны своим соседам, сколь у них много поколений состоящих из многого числа фамилий под их державою; в сем состоит вся сила, богатство, и великость Татарского Хана. Надлежит здесь примечать, что слово Орда, у всех Татар в употреблении, когда они говорят о Поколениях, которое нечто иное, как общее собрание, или против своего неприятеля, или для других разных причин.

48. Сии обе реки, которые ныне называются Текеес и Ила, вышли из песков в Зюйде от озера Сайван. Течение реки Текеес почти с Ост-Зюйд-Оста на Вест-Норд-Вест. Перетекши она около 40 миль от своего источника, совокупилась с рекою Ила, которая идет с Норд-Оста, и продолжая свое течение на Вест, пропадает блиско Туркестанских границ между горами, которые разделяют сию землю от Контаиша великого Хана Калмыцкого. При сих то двух реках, сей владелец живет ныне обыкновенно от нескольких лет, дабы ему способнее было видеть, и наблюдать поступки сродника своего Аюки-Хана, и Магометанских Татар, которые вечные недруги Калмыкам. Ибо хотя Мунгальцы, Калмыки и Магометанские Татары нечто иное собственно, как один и тот же народ; однако толь великая между ими антипатия, что они всегда войну имеют друг против друга. И понеже Калмыки живут в самой средине от тех двух народов; того ради всегда им надобно беречись при границах, чтоб в готовности быть против своих неприятелей. Сия ненависть происходит с стороны Магометанских Татар, от пагубных оснований их закона, которой влагает ненависть против всех разный закон с ними имеющих, также и от склонности их к хищению; ибо не хотя жить просто и убого, как живали предки их, и как ныне живут Калмыки, и будучи очень ленивы к работе, всячески промышляют себе выгоду в жизни, которые им недостает, со вредом других людей. Но с стороны Мунгальцов, которые имеют тот же закон с Калмыками, и которые почти также живут как и они, иная есть причина несогласия с ними, которая нечто иное, как токмо хитрость Хинского Императора, которой учинившись из весьма гораздо посредственного Мунгальского Хана над Ниошо, где он был прежде владетелем над толь изряднейшею в свете Империею, ничего так много не боится, как собственного своего народа; того ради нашедши способ, как приводить всех Мунгалцов помалу всякими посторонними мерами к тому, чтоб им требовать у них защищения, так он умел искусно у них ссору учинить с Калмыками их братьями и соседами, что они ныне непрестанно войну имеют; и можно видеть, что сия ненависть тогда токмо окончится, когда тот или другой народ со всем пропадет. Контаиш великий Хан нынешний Калмыцкий, живет всегда в кибитках, по обычаю Могуллов своих предков, и сказывают, что смотреть на его жилище очень изрядно, которое разделено на многие разные части, места и улицы, подобно как бы в каком городе, кругом которого не меньше будет нарочитые мили, и из которого всегда могут вытти в поле 15000 человек конницы очень справные. То место, где Хан живет, на самой средине всего жилища; кибитки его сделаны из плотные бумажные парчи, Хинские фабрики, которую Россияне называют китайкою. И понеже они очень высоки и разноцветны; то сие весьма увеселяет вид из далека. Зимою покрывают они те кибитки войлоками, и для того воздушный вред их не проницает. Для Ханских жен делаются деревянные домики, которые тотчас могут быть собраны, и положены на телеги, когда надобно будет переежжать на другое место.

49. Сей владелец, которого предки были прежде самые подлые рабы некоторого Губернатора земли Харассмские, а потом дошли до Губернаторства, но от Губернаторства достигли и до самодержавства над тою землею, назывался всегда Шахом Харассмским, хотя он владел почти всею Персиею, и великою Бухариею, также и некоторою частию Армении и Сирии. Он пришел в толь великую силу чрез упадок величества Султанов Селгюкидских, и из которых последнего он убил, хотя он и предки его получили все свое щастие от благодеяний Принцов сей фамилии.

50. Здесь надобно примечать, что Аравия, которая совокупляется ныне с Персиею малым некоторым местом земли, была смежна больше в прошедшие времена, прежде нежели воды пролива Синуса Персидского покрыли толь великое пространство земли, которая в древние годы границею была между Аравиею и Персиею, мы тому везде находим след в древних историях; а Марко Поло, которой возвратился 1295 года из своего путешествия, объявляет между прочим, что еще в его время город Базсора, которой отстоит токмо ныне на 15 миль от устья реки Эфрата, стоял на половине дороги между богдатом, и так называемым городом Хичи, которой тогда стоял при самом устье сей реки. Также и вода пролива Персидского, которая повсюду очень мелка, на Вест-Ост так называемого залива Ормус, довольно дает знать, что весь сей пролив учинился от некоторого великого наводнения из Индийского моря.

51. Татары, также и многие другие восточные народы, не называют инако Турецкого Императора, как токмо Римским Султаном, для того что в старые времена Римляне владели точно сими землями в Азии, которыми ныне Турки завладели, и что по разделении Римские Империи, которое учинилося потом, город Константинополь называли всегда в провинциях Новым Римом, как он был назван с начала. В прочем, и мы не правильно называем подданных Оттоманские порты Турками, которое имя есть подлинное и прямое тех народов, которых мы называем ныне Татарами, и которые не имеют никакова соединения с нынешними Турками, для того что Турки нечто иное, как сбор состоящей из Срацин, Арапов, Греков и Славян неизвестного племени. Ибо что касается до первых Турков, которые напали на Азию, и оную полонили в 9 веке, от которых сказывают, что нынешние произошли, то тех уже никого больше не осталось за долго прежде Чингис-Ханова нападения на полуденную Азию, и следовательно больше двух веков уже прошло от того времени, прежде нежели началася еще Оттоманская монархия.

Текст воспроизведен по изданию: Родословная история о татарах, переведенная на францусской язык с рукописныя татарския книги, сочинения Абулгачи-Баядур-хана, и дополненная великим числом примечаний достоверных и любопытственных о прямом нынешнем состоянии Северныя Азии с потребными географическими ландкартами. Том I. СПб. 1768