ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ

Первый том серии «Исследования русских на Тихом океане...» содержит важнейшие документы об открытиях русских мореплавателей в северной части Тихого океана в первой половине XVIII в. Преимущественно в него вошли материалы о подготовке и проведении Первой и Второй Камчатских экспедиций Витуса Беринга.

Выход русских мореходов на просторы Тихого океана имел глубокие исторические предпосылки. Внутреннее состояние России и положение ее на международной арене в конце XVII и начале XVIII столетий повелительно требовали проведения коренных реформ и дальнейшего сплочения отдельных частей государства, начавшегося еще в предшествующие века. Как подчеркивал В. И. Ленин, «только новый период русской истории (примерно с 17 века) характеризуется действительно фактическим слиянием всех таких областей, земель и княжеств в одно целое» ¹. Слияние это было вызвано «усиливающимся обменом между областями, постепенно растущим товарным обращением, концентрированием небольших местных рынков в один всероссийский рынок» ². В основе этих перемен лежали рост производительных сил, усиление торгового обмена, появление первых зачатков капиталистических отношений при господстве феодально-крепостнической системы.

В первой четверти XVIII в. процесс экономического и политического развития Русского государства и преодоление разобщенности его частей были ускорены преобразованиями Петра I. Они упрочили административно-политическое устройство и военную организацию России и проводились с широким использованием достижений передовых стран Западной Европы. Петровские реформы означали огромный шаг вперед в развитии в России техники, экономики, науки и образования, культуры. Усилилась централизация государственной власти. Приказная система управления заменяется коллегиями. Боярскую думу сменяет Сенат. Учреждаются губернии. «Монархия XVII века с боярской думой не похожа на чиновничьи-дворянскую монархию XVIII века», – писал В. И. Ленин ³. Создается российский морской флот на Балтийском море, преобразуется армия, совершенствуется военное искусство. Россия становится балтийской морской державой, одним из сильнейших государств Европы и Азии, совершает великие географические открытия и расширяет свои владения на Тихом океане.

Русские экспедиции на Тихом океане первой половины XVIII в. были неразрывно связаны с петровскими реформами и с их последствиями. В то же время они являлись органическим продолжением ранее начавшегося движения русских землепроходцев и мореплавателей на северо-восток Азии. Уже в XVI – XVII вв. далеко продвинулся вперед процесс занятия и освоения новых территорий за Уралом, ознаменовавшийся в 1581-1585 гг. присоединением Сибири. Туда стали переселяться беглые крестьяне и двигались отряды казаков с европейской части страны. Усиление крепостного гнета задерживало этот процесс, но одновременно усиливало тягу беглых крестьян на Восток. Движению в Сибирь способствовал рост спроса на пушнину, а затем и на моржовые клыки, потребность в новых поступлениях ясака, обычно вносившегося мехами, в полезных ископаемых – рудах, минералах, драгоценных камнях и металлах. К концу XVII в. в Сибири появились уже районы пропашного земледелия, росла торговля, началось развитие промышленности, подготавливался переход ремесла к мануфактуре, развилось судостроение, возникли новые города, остроги и селения.

К концу XVII в. Русское государство занимало обширную территорию. Нa западе в его пределы входили исконные русские города Псков и Смоленск, на [8] юго-западе – левобережная Украина и Киев. После воссоединения Украины с Россией южная граница продвинулась ближе к Азовскому и Черному морям. На Севере его граница проходила по Баренцеву, Карскому и другим арктическим морям. Территория Русского государства быстро расширялась в сторону Северного Ледовитого и Тихого океанов.

Казаки, беглые крестьяне, промысловые и служилые люди уходили на Восток в малозаселенные и привольные места, преодолевая суровые природные условия. Местные воеводы, предводители казацких отрядов проявляли инициативу в движении на Восток. Этот процесс расселения трудовых русских людей в основном совершался мирным путем и сочетался с правительственными мерами по насаждению русской администрации, обложению местного населения ясаком, добычей ценных ископаемых металлов в интересах феодального государства. В отдельных случаях местное кочевое или охотничье население оказывало вооруженное сопротивление. Вместе с тем происходило добровольное вхождение ряда народностей в состав России для защиты от нападения агрессивных соседей, феодальных и родо-племенных междоусобиц.

В работах советских историков 20-х – начала 30-х годов, а затем и в исследованиях таких американских историков, как Ф. А. Голдер, Р. Кернер и другие, русское продвижение к Тихому океану неправильно и весьма односторонне сводится только к хищнической погоне за пушниной, моржовыми клыками и ценными металлами, к сооружению военных острогов и грабежу местных жителей. На деле русские поселенцы начинали осваивать новые земли, строили города и морские порты, речные и морские суда, разведывали естественные ресурсы, вступали в мирные хозяйственные и семейные связи с местными жителями, распространяли земледелие и ремесло, более передовые орудия охоты и рыбной ловли, применение металлических изделий и т. д. Процессы эти не сопровождались истреблением и вытеснением местного населения, как то было, например, с индейцами Северной Америки.

Советские исследования по истории Сибири, появившиеся за последние полвека, убедительно доказывают что «Россия, – как отмечал Ф. Энгельс, – действительно играет прогрессивную роль по отношению к Востоку» ⁴, но в то же время царские чиновники, русские и местные купцы эксплуатировали и угнетали как местных жителей, так и русских переселенцев.

Стремительное движение русских землепроходцев привело их на Тихий океан уже в первой половине XVII в. В 1639 г. отряд И. Ю. Москвитина вышел по р. Улье в Охотское море. В следующем году казаки его отряда плавали вдоль морского берега на юг до Шантарских островов, а на север – до устья р. Охоты. Плывя на юг, казаки прослышали о р. Амур и о населявших приамурские земли местных жителях, называвшихся тогда гиляками. В 1647 г. был основан Охотский острог. В следующем году Ф. Алексеев и С. Дежнев, двигаясь вдоль берегов Ледовитого океана от Колымы на восток, прошли проливом, отделяющим Азию от Америки. В 1649 г. был заложен Анадырский острог. Русских поселенцев, беглых крестьян, промышленников, «охочих людей» и казаков влекли туда не только пушные и ископаемые богатства Сибири, но и стремление к вольным землям, уходу от гнета помещиков и чиновников, все более ожесточавшемся в центре страны.

Походы В. Д. Пояркова и Е. П. Хабарова по Амуру, и официальное включение Приамурья в 1649-1652 гг. в состав России сдвинули направление экспедиций русских землепроходцев к югу, но внимание к Охотскому побережью и Камчатке не ослабевало. Весьма важным было плавание Алексея Филиппова в 1648 г. вдоль морского берега на северо-восток от Охотска до Тауйской губы. Примерно тогда же, т. е. в середине XVII в., происходило проникновение русских людей из Анадырского острога на юг.

Рассказы о Камчатке были известны уже тогда, но более достоверные сведения о ней, фиксированные на картах и документах, относятся к 90-м годам XVII в. Начало им положили походы Луки Морозко в 1695-1696 гг. и Владимира Атласова в 1696-1699 гг. ⁵. Было установлено, что и до этих походов Иван [9] Голыгин доставил сведения о Камчатке, а по некоторым данным еще в 1672 г. полуостров наносился на картах ⁶.

Во время похода на Камчатку в 1697 г. В. Атласов получил первые подробные сведения о «Курильской земле». В 1701 г. он доносил: «А против первой Курильской реки на море видел как бы острова есть... а на тех островах городы каменные и живут люди, а какие – про то иноземцы сказать не умеют» ⁷.

Русские тихоокеанские экспедиции первой половины XVIII в. явились прямым продолжением начавшегося освоения русскими землепроходцами Камчатки и проникновения их на Чукотский полуостров.

Экспедиция Атласова спасла японца Денбея Татэкава, занесенного штормом на юго-восточный берег Камчатки. Известно, что Денбей был доставлен в с. Преображенское, где с ним говорил Петр I. В его «Скаске» от января 1702 г. показано, что «А наперед де сего в Курильскую и Камчадальскую землю из их Японские земли никто не езживал» ⁸.

В первые годы XVIII в. заметно возросло внимание центрального правительства к открытию новых земель на Тихом океане. В 1702 г. Сибирский приказ от царского имени повелел Якутской воеводской канцелярии вновь послать на Камчатку «охочих людей» для проведывания пути в Японию через Курильские острова ⁹.

В 1711 г. Д. Я. Анциферов и И. П. Козыревский открыли северные острова Курильской гряды. На основании наблюдений и расспросов у местных жителей Козыревский описал Курильские острова и сделал чертеж. По его сведениям, японцы не ходили на острова к северу от Матмая ¹⁰, а на Урупе и Итурупе люди «самовластно живут и не в подданстве». О жителях о-ва Кунашира Козыревский признавался в своем незнании ¹¹. Жителей первых двух Курильских островов и Камчадальского Носа Козыревский «ласкою и приветом, а иных воинским порядком... в ясачный платеж привел» ¹².

Плавания русских мореходов усиливали интерес к поискам морского пути из Охотска и Камчатки к берегам Америки и Японии.

В Россию давно проникали непроверенные сведения о том, что северо-восток Азии можно обойти морем и доплыть затем до Китая и далее. Подобные представления отражены на некоторых русских картах конца XVII в. Такие предположения часто распространялись на Запад из России. Известно, что еще в 1525 г. русский посол в Риме Дмитрий Герасимов рассказывал о возможности добраться до Китая Северным морским путем.

Уже в начале XVIII в. Петра I занимала мысль о возможности плавания через Северный Ледовитый океан в Китай и Индию. Сподвижник его по заграничным путешествиям корабельный мастер Ф. С. Салтыков в 1713 г. предложил послать из Архангельска корабли на поиски северного морского пути и для плавания «по устье Амурское и вдоль между Епоном и Китаем» (док. № 1, 2).

Русские экспедиции в 1716-1719 гг. осваивали морской путь из Охотска на Камчатку, но достоверных сведений о наличии пролива между Азией и Америкой не было ни в России, ни в Западной Европе. Голландские и другие западные картографы часто заполняли свои карты северной части Тихого океана вымышленными сведениями. Более того, вместо распространенного в XVI и XVII вв. правильного мнения, что северо-восточная Азия омывается морем, в начале XVIII в. часто выдвигалось предположение о наличии между обоими континентами некоего перешейка, расположенного с азиатской стороны где-то у Шелагского мыса – в высоких широтах, где мореплавателям не удавалось пройти через морские льды.

Распространение таких взглядов после плавания Ф. Алексеева и С. [10] Дежнева (1648 г.) вокруг северо-восточного мыса Азии, носящего теперь имя Дежнева, сейчас может показаться странным, но в то время подвиг Дежнева был неизвестен ни в России, ни тем более на Западе. Устные предания об этом поистине историческом плавании сохранялись только в дальних местах Сибири. Экспедиция эта была частной – ее снарядили промысловые люди в низовьях р. Колымы. Хотя это плавание впервые на деле доказало, что Азия и Америка разделены проливом, получившим позднее имя Беринга, но отписки организаторов экспедиции местным властям, если они вообще посылались, погибли или затерялись в архивах. В 1736 г. участник экспедиции Беринга Г. Ф. Миллер обнаружил в якутском архиве позднейшую отписку Дежнева с разными просьбами и упоминанием о том, как он обогнул морским путем восточную оконечность Азии и оказался в устье р. Анадырь. Рассказ об этом походе Миллер опубликовал еще позднее, в 1758 г., спустя много лет после того, как пролив между двумя материками был вторично открыт Берингом.

Ожесточенная борьба России за выход в Балтийское море и упрочение на его берегах долго отвлекала внимание правительства от Тихого океана, но положение стало меняться в начале XVIII в., особенно после Полтавской битвы (1709 г.) и окончания Северной войны. С этого времени, а еще более после мира со Швецией (1721 г.) и персидского похода (1722-1723 гг.) морские пути на юг через Каспий и через Тихий океан в Америку и страны Юго-Восточной Азии стали все больше интересовать Петра I и его сподвижников. В это время речь уже шла не столько о том, чтобы обогнуть Азию вдоль берегов Северного Ледовитого океана, хотя и эта задача считалась важной, сколько о плаваниях из Охотска через Камчатку к северо-восточной оконечности Азии и в Америку, а также из Охотского моря к Японии.

Ко второму и последующим десятилетиям XVIII в. относится много различных проектов тихоокеанских экспедиций, отличительной чертой которых является переход ведущей роли в их осуществлении от местных сибирских властей и отдельных промышленников к центральному правительству.

К числу проектов, безусловно доведенных до сведения Петра I, относится упомянутое предложение Ф. С. Салтыкова, хорошо знакомого с историей русского мореплавания ¹³. Известны и многие другие проекты подобного рода, исходившие в разное время от русских мореходов и правительственных лиц, а также от иностранных мореплавателей и ученых, в том числе Г. В. Лейбница, хотя следов знакомства Петра I с письмом Лейбница Я. В. Брюсу от 22 ноября 1711 г. по этому вопросу не найдено. Нет никаких оснований усматривать в ком-либо из авторов этих многочисленных проектов отыскания пролива между двумя материками их единственного или главного инициатора ¹⁴. Петр I сам долго вынашивал эти намерения. Заслуживает внимания свидетельство английского капитана Джона Перри, который проживал в России по приглашению Петра I с 1698 по 1715 г. и «не раз слышал, что царь выражал намерение послать людей с целью снять верную карту страны... чтобы определить, есть ли возможность кораблям проходить мимо Новой Земли в Татарское море на восток от р. Оби, где можно было бы строить корабли для отправления к берегам Китая и Японии» ¹⁵.

Петр I еще в ходе войн на Западе и Юге России не забывал о Тихом океане, о чем ясно говорит экспедиция К. Соколова в Охотское море (1716-1717 гг.). Известный исследователь русских географических открытий В. И. Греков справедливо отмечал, что «открытие морского сообщения с Камчаткой через Охотск и появление достоверных сведений о расположении этого полуострова подготовили возможность исследования еще не посещенных европейцами стран и морей в северной части Тихого океана, прилегавших к восточным границам России. Проведению этих трудных и сложных работ благоприятствовали общеполитические условия, сложившиеся после успешного окончания в 1721 г. многолетней войны со шведами, которая требовала напряжения всех сил страны» ¹⁶. [11]

В 1719-1722 гг. геодезисты И. М. Евреинов и Ф. Ф. Лужин по указу Петра I совершили плавание к берегам Камчатки и Курилам, описали северные острова и по расспросам составили чертеж всей Курильской гряды. Но повеление Петра проверить, «сошлася ли Америка с Азией», морским геодезистам исполнить не удалось.

В 1724 г. Петр I повелел отправить через Сибирь на Тихий океан Первую Камчатскую экспедицию с широкими задачами. Руководителю экспедиции В. Й. Берингу предписывалось на построенных в Охотске ботах плыть вдоль азиатского берега на север и «возле земли, которая идет на норд, и, по чаянию (понеже оной конца не знают) кажется, что та земля – часть Америки. И для того искать, где оная сошлася с Америкою, и чтобы доехать до какого города европейских владений; или ежели увидят какой корабль европейской, проведать от него, как оной куст называют, и взять на письме, и самим побывать на берегу и взять подлинную ведомость, и, поставя на карту, приезжать сюды» (док. № 18).

Историки исписали немало страниц в спорах о смысле этой инструкции и задачах, поставленных Петром I перед первой экспедицией Беринга. Высказывалось мнение, что Петр главную цель экспедиции видел не в географических исследованиях, а в открытии новых торговых путей. Другие утверждали, что уже в 1724 г. за повелением Петра I выяснить, разделяются ли Азия и Америка проливом, и скрывался план разведывания, а затем и присоединения новых земель в Америке, хотя намерения такого рода, как свидетельствуют документы, оформились лишь во второй половине 20-х – 30-х годах XVIII в. ¹⁷, а в 1724-1725 гг. выдвигались задачи открытия и исследования новых морских путей и земель на Дальнем Востоке. А. В. Ефимов считал, что на русское правительство влияла английская экспансия на Тихом океане. Действительно, в то время активизировалось продвижение к северо-западу Америки Компании Гудзонова залива, но документы, на наш взгляд, не позволяют проследить прямое воздействие ее деятельности на замысел Первой Камчатской экспедиции, хотя общее осложнение международной обстановки наряду с другими причинами побуждало Россию ускорить поиски новых торговых путей и исследовать неизвестные еще земли на Тихом океане. Можно надеяться, что публикуемые документы помогут выработать более сбалансированное и точное понимание мотивов Первой Камчатской экспедиции.

Как считает большинство специалистов, наиболее достоверные и прямые показания источников убеждают в том, что главной целью экспедиции Беринга было точно установить, разделены ли Азия и Америка проливом, и плыть затем вдоль американского побережья. Примечательно, что задача эта ставилась в тот момент, когда задумано было описание всего Российского государства, окраины которого на Тихом океане уходили в неведомые пространства. Указ об организации Первой Камчатской экспедиции Петр I подписал в 1724 г. одновременно с указом о скорейшем составлении карт всех губерний России.

Несомненно и то, что во время Первой Камчатской экспедиции правительство имело в виду не только исследование, но и включение в состав России новых земель в Тихом океане с целью овладения их пушными и рудными богатствами. Сенат докладывал об этом Екатерине I, но Беринг в 1724-1727 гг. таких предписаний не получал. Они и относились тогда не к Америке, путь до которой был еще не изведан, а к неосвоенным частям Охотского побережья, Курилам и особенно к Камчатке и Чукотке, где так называемые немирные чукчи оказывали сопротивление сбору ясака ¹⁸.

Собственная инициатива местных промысловых людей и властей на Востоке Сибири в организации экспедиций такого рода также не ослабевала, а развертывалась все шире и сочеталась с действиями правительства. [12]

В 1727 г. было принято решение об организации экспедиции под руководством якутского казачьего головы А. Ф. Шестакова для описи побережья Чукотки и привода чукчей «под высокую государеву руку».

Одновременно Шестаков был назначен главным командиром северо-восточного края. На боте «Восточный Гавриил» с мореходом Н. М. Треской осенью 1729 г. он отплыл из Охотска к Тауйскому острогу, но в марте 1730 г. был убит в в стычке с чукчами. Сын его на боте «Фортуна» посетил пять Курильских островов и собрал там ясак.

Первая Камчатская экспедиция выехала из Петербурга в январе 1725 г. В Нижне-Камчатском остроге был заложен бот «Св. Гавриил», на котором 13 июля 1728 г. экспедиция отправилась для выполнения поставленной задами. По пути описывали берега, открыли залив Креста и о-в Св. Лаврентия. Идя вдоль берега, судно вошло в пролив, который теперь называется Беринговым. Достигнув широты 65°31', Беринг 13 августа созвал совет офицеров. М. П. Шпанберг высказался за то, чтобы идти дальше на север до 16 августа и если земли не будет – возвращаться обратно. А. И. Чириков, видя, что от Чукотского Носа берег повернул куда-то к западу, предлагал следовать вдоль него, полагая таким путем достичь устья р. Колымы, т. е. повторить путь Дежнева в обратном направлении. Учитывая позднее время года, Беринг счел более осмотрительным мнение Шпанберга, и «Св. Гавриил» по достижении 67°18', находясь в Чукотском море, 16 августа лег на обратный курс. 1 сентября он возвратился в Нижне-Камчатский острог. Из-за туманов русские моряки так и не увидели берегов Америки.

Перезимовав на Камчатке, Беринг на следующий год сделал попытку пойти на восток в поисках земли, о которой слышал от местных жителей, но никакой земли там не оказалось. Сильные ветры и туман снова заставили «Св. Гавриил» вернуться. 1 марта 1730 г. В. Й. Беринг и офицеры возвратились в Петербург, где вскоре началась подготовка к новой Камчатской экспедиции.

Тем временем в 1732 г. участники экспедиции Шестакова Я. Генс и И. Федоров получили от своего нового начальника Д. И. Павлуцкого приказание идти на боте «Св. Гавриил» к Анадырскому устью «для проведывания морских островов» (док. № 61).

23 июля 1732 г. «Св. Гавриил» вышел из Нижне-Камчатского острога, а 13 августа встал на якорь у восточного мыса Азии (теперь мыс Дежнева), и там на берег вышел участник плавания геодезист М. С. Гвоздев. 17 августа осматривали остров в Беринговом проливе, получивший впоследствии название о-в Ратманова, и Гвоздев снова выходил на берег. Затем ветром бот носило к мысу Дежнева и обратно к тому же острову. Только 20 августа удалось продолжить путь на восток. Подойдя к острову, носящему теперь имя Крузенштерна, моряки увидели берега Америки. Это произошло 21 августа 1732 г. Бот направился туда и вскоре подошел к американской земле в районе мыса, известного теперь как мыс Принца Уэльского. Велико было желание экипажа высадиться на неизвестный берег, но мешала плохая погода. Бот повернул на юг и на следующий день подошел к острову ¹⁹, с которого на байдаре подъехал чукча. От него Федоров и Гвоздев узнали о Большой Земле, но продолжать плавание было нельзя (кончилась провизия и свежая вода, в судне появилась течь). Матросы просили «возвратитца на Камчатку, понеже де кормов у них малое число, також де и не могут из судна воды уливать» ²⁰. 27 сентября бот едва добрался до р. Камчатки. Так уже в августе 1732 г. русские люди впервые подошли к американскому побережью, пересекли Берингов пролив по всей его ширине и побывали на о-вах Гвоздева, открыли Северную Америку со стороны Тихого океана, но, к сожалению, успех этого плавания остался неизвестным. О нем сохранились лишь более поздние документы 1740-х годов, написанные по памяти или с черновиков, а на карте, составленной М. П. Шпанбергом в 1743 г., у берегов Северной Америки осталась надпись: «Здесь был геодезист Гвоздев 1732 года». Легенда к этой карте, долго остававшейся вне внимания исследователей, гласила: «Карта мелкоторская ²¹ от Охоцка до Лопатки и до Чукоцкого Носу положением прежним описаниям 1725 ²² [13] году на боту «Гавриле» под командою бывшего г-на капитана-командора Беринга, а приобщенные острова и часть земли против того Носу – по журналу бывшего подштурмана Ивана Федорова в 1732 году на том же боту, а между рекой Камчаткой и Лопаткой к востоку до длины 35°00' приобщенное с карты, сочиненной на пакетботе «С. Петре» под командою помянутаго г-на капитана, видимы места 1741-м году. Подлинной за рукою капитана Шпанберга» ²³.

Итак, хотя журнал Федорова и карта Гвоздева не найдены, их содержание нашло отражение на известных нам картах. О том, что существовала карта плавания И. Федорова и М. Гвоздева, говорит и подпись к карте Чирикова, где сказано: «а земля, положенная против Чюкоцкого восточного угла, к востоку лежащая от 65 до 68 градусов N ширины, положена с карты геодезиста Гвоздева» ²⁴. На эту запись Чирикова исследователи обращали мало внимания, а между тем она прямо отсылает к карте первого достижения русскими Северной Америки в 1732 г. Л. С. Берг считал, что именно Федоров «не только видел острова Гвоздева и противолежащие берега Азии и Америки, но и первый положил их на карту» ²⁵. По мнению других исследователей ведущим лицом на боте «Св. Гавриил» формально и фактически был Гвоздев. Видимо, более справедливо говорить о подвиге всех участников экспедиции И. Федорова и М. Гвоздева ²⁶. Однако этому плаванию в дальнейшем не было придано никакого значения, а результаты экспедиции, с которыми Беринг возвратился в Петербург, оказались недооцененными.

Тем не менее достижения Первой Камчатской экспедиции имеют выдающееся значение. Она обогатила науку ценнейшими сведениями о Сибири и ее восточном побережье, новыми картами и весьма точными для своего времени определениями координат азиатского берега пролива и многих пунктов на протяжении пройденного пути. Карта открытий Беринга стала известна в Западной Европе и сразу вошла в новейшие географические атласы.

Однако русское правительство не было тогда удовлетворено итогами Первой Камчатской экспедиции. Сенат приказал Берингу подать предложения об организации новых, гораздо более обширных исследований на Тихом океане. Разработкой задач Второй Камчатской экспедиции занялись Адмиралтейств-коллегия и Сенат, особенно его обер-секретарь И. К. Кирилов. Указы Сената относительно проведения новой экспедиции в Сибирь и к берегам Америки и Японии были в значительной части опубликованы в Полном собрании законов Российской империи. Эти материалы широко представлены в сборнике «Русская тихоокеанская эпопея» и в настоящем томе в виде текстов документов или аннотированных отсылок, но до сих пор еще, по нашему мнению, слабо изучены историками.

В инструкциях Сената и Адмиралтейств-коллегии Второй Камчатской экспедиции ясно обозначены задачи по исследованию новых морских путей и земель в Америке, поиску новых мест, богатых пушниной и другими ресурсами, приведению местных жителей в подданство России. Задачи экспедиции были огромны. Они включали изучение природы необъятной, мало освоенной Сибири, обследование северо-восточных берегов Азиатского материка, плавание к берегам северозападной Америки и Японии. Предлагалось произвести описание побережья Охотского моря до устья р. Амур. Предусматривалось отыскание Северного морского пути из Европы вокруг Азии и установление через Тихий океан контактов России с владениями европейских государств, заведение торговых связей с Японией и исследование Курил и Сахалина. Рассматривалась даже возможность экспедиции на Дальний Восток южным морским путем – вокруг Африки или Америки (док. № 82).

Обширность поставленных целей побудила некоторых ученых называть вторую экспедицию Беринга «Великой Северной», «Сибирско-Тихоокеанской» экспедициями и т. д. Во времена Беринга она обычно именовалась Второй Камчатской экспедицией, и составители данного тома придерживаются этого названия.

Указ об организации Второй Камчатской экспедиции под начальством [14] Беринга был издан 17 апреля 1732 г. Он же возглавил отряд, направлявшийся к берегам Америки. Другим отрядом, на который возлагалось плавание вдоль Курильских островов к берегам Японии и описание побережья Охотского моря вплоть до устья Амура, командовал М. П. Шпанберг. В Охотске были построены корабли для плавания к берегам Америки – пакетботы «Св. Петр» и «Св. Павел».

8 сентября 1740 г. оба судна вышли из Охотска и направились в Авачинскую губу, где уже ранее производились промеры глубин и выстроены были первые помещения. Порт в Авачинской губе получил название Петропавловского (док. № 133). 4 июня 1741 г. пакетботы покинули гавань и взяли курс на юго-восток. На «Св. Петре», которым командовал В. Беринг, было 77 человек личного состава, на «Св. Павле» (командир А. И. Чириков) – 75. Вначале корабли шли вместе в поисках мифической земли Жоао де Гама, безосновательно нанесенной на карту профессором Петербургской Академии наук И. Н. Делилем по западным источникам. 20 июня в тумане корабли потеряли друг друга и дальнейшее плавание совершали порознь. Убедившись, что земли Жоао де Гама не существует, Беринг 25 июня взял курс на северо-восток и наконец 16 июля на широте 58°14' русские моряки увидели Америку. На берег высадился натуралист Г. Стеллер в сопровождении казака Ф. Лепихина и послан был «для сыскания гавани» штурман С. Хитрово с командой из 15 человек. На обратном пути Беринг близко подходил к островам Алеутской гряды: Кадьяку и Укамоку. Русские моряки высаживались на островах, где похоронили матроса Никиту Шумагина, и назвали их тогда же Шумагинскими. Погода стояла неблагоприятная – штормы перемежались туманами, продукты и свежая вода кончились, люди заболели цынгой и многие умерли, в судне открылась течь. 5 ноября пакетбот выбросило на берег острова, который стал потом называться о-вом Беринга. 8 декабря на нем скончался Беринг. Позднее из обломков пакетбота и из плавника оставшаяся в живых часть команды выстроила новое судно, и на нем 26 августа 1742 г. 46 человек экипажа «Св. Петра» возвратились в Петропавловск (док. № 156).

А. И. Чириков на пакетботе «Св. Павел», разлучившись с Берингом, шел на восток и северо-восток, 15 июля моряки заметили землю. В журнале Чирикова написано: «В 2 часа пополуночи впереди себя увидели землю, на которой горы высокие, а тогда еще не очень было светло, того ради легли на дрейф; в 3-м часу, стало быть землю свободнее видеть...» ²⁷. Это была Америка. Пакетбот находился вблизи нынешнего мыса Бартоломе о-ва Бейкер на широте 55°20'. Чириков 17 июля послал к берегу шлюпку со штурманом А. М. Дементьевым и 10 членами команды. Ее возвращения ждали в течение недели, затем послали на берег небольшую шлюпку узнать, что случилось, но гибель посланных навсегда осталась загадкой.

Чириков еще долго оставался у берегов Америки, но продовольствие кончилось, и 6 августа пакетбот пошел к Камчатке. На обратном пути были открыты еще Умнак, Уналашка и некоторые другие острова. 12 октября «Св. Павел» вошел в Петропавловскую гавань. Из 75 человек вернулся 51, а из офицеров – только Чириков и Елагин (док. № 142).

Героическое плавание русских моряков завершилось открытием Северной Америки и Алеутских островов. По праву первооткрытия новые земли и острова становились владениями Российского государства. Так было положено начало Русской Америке.

Одной из задач Второй Камчатской экспедиции было плавание к берегам Японии и Китая. Это было поручено отряду М. П. Шпанберга, который в 1738 г. на бригантине «Архангел Михаил» прошел из Большерецка вдоль Курильских островов до о-ва Урупа и обратно. В 1739 г. М. П. Шпанберг и В. Вальтон на «Архангеле Михаиле» и «Св. Гаврииле» совершили плавание из Большерецка к берегам Японии и обратно. Во время этого плавания русские люди впервые побывали на о-ве Хоккайдо (док. № 116-118). В 1738-1742 гг. отряд М. П. Шпанберга нанес на карту острова Курильской гряды, собрал первые сведения о Японии, осмотрел часть восточного берега Сахалина и побережье Охотского моря (док. № 141, 159). [15]

Итоги Камчатских экспедиций оказались поистине огромными. Был открыт американский берег и пролив между двумя материками. Далеко вперед продвинулись исследования и освоение Курил, Алеутских и других островов и побережья Северной Америки. Они были включены в состав России. Были развеяны мифы о мнимых землях на Тихом океане к югу и юго-востоку от Камчатки, уточнены представления о камчатском побережье, Охотском море и Японии. Полученные результаты нашли отражение в академическом «Атласе Российском», вышедшем в 1745 г.

Громадная работа была проделана по изучению и освоению естественных богатств Сибири, что способствовало ее дальнейшему заселению, развитию здесь промыслов, ремесел, горного дела, судоходства и земледелия.

Камчатские экспедиции совершались при активном участии только что основанной Петербургской Академии наук, что было новым выдающимся явлением в истории русских географических открытий. Г. Ф. Миллер, Г. В. Стеллер, С. П. Крашенинников, И. Г. Гмелин и другие ученые Академии внесли огромный вклад в освоение Сибири и Тихого океана.

Однако на картах, которыми в Академии снабдил Беринга профессор И. Н. Делиль, по домыслам западных картографов были нанесены несуществующие земли «Компании», «Штатов», «Жоао де Гама». В других географических наставлениях, составленных для экспедиции, также оказалось немало неподтвердившихся, вымышленных сведений, полученных из голландских и китайских источников. Неверные данные только неоднократно отвлекали суда экспедиции от скорейшего достижения поставленных целей, в значительной степени сыграли трагическую роль в судьбе многих участников экспедиции.

О Камчатских экспедициях написано много книг и статей, опубликовано немало документов и других источников. Опровергнуты версии некоторых западных ученых, которые недооценивали значение плаваний Беринга и приписывали его экспедиции вымышленные цели. Достижения советских ученых, исследовавших историю обеих Камчатских экспедиций, прочно вошли в мировую науку и получили самое широкое признание. Об этом говорит, в частности, новейшая обстоятельная книга американского ученого Р. Фишера, написанная в основном по русским источникам и литературе ²⁸. Вместе с тем далеко не все стороны деятельности Камчатских экспедиций до конца изучены. Наиболее подробно они исследованы в географических аспектах. В меньшей степени освещена роль этих экспедиций в истории самой Сибири, их экономическое и политическое значение в процессе освоения дальневосточных ресурсов, истории политики России на Тихом океане в XVIII столетии.

В публикуемый том включены важнейшие документальные материалы о первых русских экспедициях на Тихом океане, открытии Курильских и других островов в первые десятилетия XVIII в., в частности плаваниях И. П. Козыревского, И. М. Евреинова, Ф. Ф. Лужина. Главное место в томе занимают документы Первой и Второй Камчатских экспедиций В. Беринга. Печатаемые материалы отражают мотивы и задачи этих экспедиций, действия их в водах Тихого океана, их результаты и роль в истории русских великих географических открытий, связь их с заселением и экономическим развитием Сибири, деятельностью русских землепроходцев на побережье Охотского моря, Камчатки и на Чукотке. Публикация документов о предварительной подготовке и деятельности экспедиций Беринга и отдельных ее отрядов на суше, а также по р. Оби в сторону Северного Ледовитого океана потребовала бы самостоятельного тома и не входит в задачу предлагаемой документальной серии.

Публикация документов и других материалов о Камчатских экспедициях Беринга имеет долгую историю.

В предисловии к дневнику одного из сподвижников Беринга С. Вакселя известный знаток архивов по истории Камчатских экспедиций А. И. Андреев писал: «Сведения об экспедициях Беринга и особенно об их результатах появились в русских и иностранных изданиях уже в первой половине XVIII века, но только в 1758 г. вместо отрывочных и случайных известий о них один из участников второй экспедиции Беринга академик Г. Ф. Миллер напечатал довольно [16] подробное «Описание морских путешествий по Ледовитому и Восточному морю, с Российской стороны учиненных», в котором дал впервые основанный на архивных материалах рассказ о том, что было сделано участниками второй экспедиции Беринга. Труд Г. Ф. Миллера, появившийся одновременно на немецком и на русском языках, был вскоре переведен на английский и французский языки и получил таким образом широкое распространение. Этот труд явился прекрасной книгой, которая ярко запечатлела выдающиеся плавания и исследования русских людей по освоению Ледовитого и Тихого океанов до середины XVIII века» ²⁹.

С тех пор многие авторы писали и пишут о Камчатских экспедициях Беринга, публикуют архивные источники. Еще в конце XVIII в. П. С. Паллас опубликовал дневник Г. В. Стеллера. Многие документальные материалы появились в трудах В. Н. Берха, А. С. Полонского, А. С. Сгибнева, А. П. Соколова, П. А. Тихменева и американского историка X. X. Банкрофта, использовавшего так называемый колониальный архив Русской Америки, хранящийся ныне в Национальном архиве США в Вашингтоне. Камчатским экспедициям посвятили свои работы Л. С. Берг, А. В. Ефимов, А. И. Андреев, В. И. Греков, А. И. Алексеев, В. А. Дивин, Е. Г. Кушнарев, Г. В. Яников, В. М. Пасецкий и многие другие.

Однако многие прежние издания документов о русских экспедициях на Тихом океане стали библиографической редкостью или печатались малыми тиражами. Назрела необходимость в документальной серии, отражающей основные итоги исследования истории этих экспедиций, их результатов и значения, привлекающих внимание и ученых-специалистов и широкого круга читателей.

Предлагаемый том подготовлен с учетом всех предыдущих публикаций как в нашей стране, так и за рубежом ³⁰. Наиболее крупной отечественной публикацией является сборник документов «Экспедиция Беринга». Очень полезен сборник «Русская тихоокеанская эпопея», содержащий богатые и интересные комментарии. Однако в этом сборнике документы сгруппированы тематически с большими хронологическими разрывами, что по мнению составителей данного тома несколько затрудняет уяснение взаимосвязи и не дает цельной картины развития русских географических открытий на Тихом океане. (В первом и следующих томах серии «Исследования русских на Тихом океане...» все материалы даются в строго хронологическом порядке, наиболее ясно раскрывающем последовательность и общий ход освещаемых событий).

В давно изданной книге американского ученого Ф. Голдера в виде свободного перевода помещены документы, хранящиеся в ЦГАВМФ СССР, а также копии вахтенных журналов пакетбота «Св. Петр» и упомянутый уже дневник Г. В. Стеллера ³¹.

Предлагаемый читателям том состоит из двух разделов. В первый раздел вошли документы об открытии морского пути на Камчатку, плавании И. П. Козыревского, экспедициях И. М. Евреинова и Ф. Ф. Лужина, А. Ф. Шестакова, об организации, задачах и деятельности Первой Камчатской экспедиции. Большой интерес в этом разделе представляет предложение А. И. Чирикова в случае невозможности достичь устья р. Колымы остаться зимовать «против Чюкоцкого Носу», т. е. в Америке (док. № 52). Здесь же публикуется документ об основании Охотского порта (док. № 67), показания М. С. Гвоздева о плавании в 1732 г. к берегам Америки и итогах этого плавания (док. № 76) и т. д.

Во втором разделе помещены материалы Второй Камчатской экспедиции, рассказывающие о ее задачах, ходе плаваний обоих отрядов, итогах проведенных географических исследований у берегов Камчатки и на побережье Охотского [17] моря, о первых промерах морских глубин у Курильских островов (док. № 115, 116, 125), об описи Амура (док. № 140), об основании Петропавловска (док. № 133). В док. № 156 встречается название «Новая Россия», впоследствии вытесненное наименованием Русская Америка. В док. № 160 рассказывается об описи побережья Охотского моря от Кухтуя до Ульи, что было ранее совершенно неизвестно исследователям.

В разделе публикуются подлинники многих документов, относящихся к плаваниям Беринга и Чирикова в Америку и отряда Шпанберга к берегам Японии. Среди них можно отметить подлинник приказа (ордера) Чирикова боцману С. Савельеву у берегов Америки от 23 июля 1741 г. о поисках посланного на берег неделей раньше штурмана А. Дементьева; документы Чирикова (док. № 142-144) о плавании к берегам Америки «Св. Петра» и «Св. Павла», подлинные рапорты В. Вальтона и Шельтинга о плавании к берегам Японии; документы о судьбе мореходов И. Бутина и Н. Трески (док. № 103).

Издаваемые документы убедительно раскрывают роль и приоритет России в изучении и освоении северной части Тихого океана и прилегающих территорий, доказывают исторические права России на ее тихоокеанские владения, свидетельствуют об огромном вкладе русских землепроходцев и мореплавателей в исследование Дальнего Востока, тесной взаимосвязи научных экспедиций на Тихом океане с внутренним развитием и внешней политикой России.

Большинство документов, использованных при подготовке сборника, хранится в Центральном государственном архиве Военно-Морского Флота СССР в фондах Канцелярии В. Й. Беринга, Государственной адмиралтейств-коллегии, Канцелярии Н. Ф. Головина, Архива гидрографии и др. Выявление документов для публикации проводилось, кроме того, в ЦГАДА, Архиве внешней политики России (АВПР), ЦГВИА СССР, ЦГИА СССР, Ленинградском отделении Архива Академии наук СССР, рукописном отделе Библиотеки Академии наук СССР, архивах Ленинградского отделения Института истории СССР АН СССР и Географического общества СССР. Использовались, хотя и не могут считаться до конца изученными, портфели Г. Миллера.

В очерках по источниковедению Сибири А. И. Андреев дал глубокий анализ архивных материалов по истории Камчатских экспедиций, отметив при этом, что их сохранилось очень мало ³². При выявлении документов составители сборника это учитывали. Не сохранились многие документы сибирских архивов, над которыми еще в середине XIX в. работал А. С. Сгибнев. Поэтому некоторые материалы о первых морских экспедициях на Камчатку и Курильские острова в томе публикуются по более ранним изданиям. Не обнаружены до сих пор подлинные документы М. С. Гвоздева и И. Федорова о плавании к берегам Америки, хотя известно, что на «Св. Гаврииле» они вели журнал (лагбух), который был приложен к их рапорту от 19 декабря 1732 г. (док. № 76). По мнению исследователей, в Тобольске, во время пожара 1787 г. погибли подлинные журналы и карты Второй Камчатской экспедиции, которые были пересланы в 1754 г. сибирскому губернатору В. А. Мятлеву ³³. Часть документов была утрачена, видимо, во время зимовки команды пакетбота «Св. Петр» на о-ве Беринга: подлинная инструкция Адмиралтейств-коллегии В. Берингу, датированная февралем 1725 г.; документы, составленные во время плавания на пакетботе, входящие и исходящие журналы Беринга.

Важными и весьма ценными источниками по истории Первой и Второй Камчатских экспедиций являются вахтенные журналы, которые велись штурманами на кораблях. «На первое место среди источников, обязанных своим происхождением трудам моряков, – писал А. И. Андреев, – следует поставить шканечные или судовые журналы плавания судов, принимавших участие в Первой и Второй Камчатских экспедициях» ³⁴. Это тем более важно, что многие вахтенные журналы до сего времени не были опубликованы.

В вахтенные журналы записывались сведения о курсе судна, направлении и силе ветра, погоде, парусной оснастке, открытых островах и землях, различных наблюдениях. Для исследователей интерес представляет совокупность всех этих [18] сведений. Именно вахтенные журналы являются первоисточником для определения координат пройденного пути и других подтверждений приоритета русских моряков во многих географических открытиях и различных исследованиях. Так, именно записи в вахтенном журнале Первой Камчатской экспедиции убедительно доказывают, что В. Й. Беринг на боте «Св. Гавриил» первым с юга на север прошел проливом, носящим теперь его имя, доказав таким образом существование самого пролива, однако он сам не был в этом уверен, так как из-за сильного тумана не видел берегов Америки. Вахтенные журналы, которые велись на кораблях отряда М. П. Шпанберга во время плавания к берегам Японии, служат важнейшим доказательством приоритета русских мореплавателей в открытии и определении местоположения Курильских островов, описании их природных богатств, населяющих острова народов. Вахтенные журналы являлись важнейшими и часто единственными источниками, на основании которых позднее участники экспедиций писали донесения и рапорты, отчеты и доклады.

Сохранились подлинные вахтенные журналы только Первой Камчатской экспедиции, которые вели мичман П. А. Чаплин и лейтенант А. И. Чириков. Выписки из «Юрнала бытности в Камчатской экспедиции мичмана Петра Чаплина» и журнала Чирикова опубликованы В. Вахтиным в книге «Русские труженики моря» (СПб., 1890). В настоящем сборнике публикуются записи из вахтенного журнала П. А. Чаплина за те дни, когда бот «Св. Гавриил» под командованием Беринга шел проливом, отделяющим Азию от Америки.

Журналы Второй Камчатской экспедиции дошли до нас только в копиях. Из них журнал пакетбота «Св. Павел» полностью издан ^З5. Отрывочные выписки из судового журнала пакетбота «Св. Петр» в СССР опубликованы в сборнике «Экспедиция Беринга» по копии, хранящейся в ЛОА АН СССР (ф. 21, оп. 5, д. 58), и не воспроизводят необходимых атрибутов документа. Частично шканечный журнал, «веденный на пакетботе «Св. Петр» флотским мастером С. Хитрово» (Рукописный отдел БАН СССР, 32, 15, 19), опубликован и в сборнике «Русская тихоокеанская эпопея» (с. 208-220).

При подготовке настоящего сборника копии всех сохранившихся вахтенных журналов судов Второй Камчатской экспедиции были тщательно изучены, сопоставлены и подвергнуты источниковедческому анализу (см. док. № 145, примеч. 1). Публикуются наиболее содержательные и интересные отрывки из журнала плавания М. П. Шпанберга к берегам Японии в 1739 г. и журнала пакетбота «Св. Петр», хранящихся в ЦГАВМФ СССР.

Ввиду плохой сохранности документов Первой Камчатской экспедиции особую ценность представляют «Протоколы» или журналы входящих и исходящих документов, которые велись в канцелярии В. Беринга (ф. 216, оп. 1, д. 87, 88, 110). Журналы состоят из нескольких граф: номер документа, его содержание и отметка об исполнении. Вся полученная и отправленная корреспонденция ежедневно дословно заносилась в соответствующий журнал. С особо важных документов (правительственные указы, доношение Козыревского и др.) снимались копии, и это отмечено в журнале. В таких случаях в легенде документа составители указывали: копия в журнале входящих документов.

На эти материалы еще в 1940-х годах обратил внимание А. И. Андреев ³⁶, однако до сих пор они в должной степени не изучены и не использованы. Лишь Е. Г. Кушнарев обратился к ним при написании своей книги ³⁷. Благодаря записям в журналах мы имеем возможность воссоздать с документальной точностью всю историю Первой Камчатской экспедиции. В данном сборнике впервые публикуются многие документы, заимствованные из журналов входящих и исходящих документов.

Подготовка документов к изданию осуществлена в соответствии с «Правилами издания исторических документов в СССР» (М., 1969). В соответствии с целью настоящего издания и для всестороннего освещения темы для опубликования отбирались как документы правительственных органов (указы, повеления, [19] инструкции) об организации, подготовке и проведении экспедиций и исследований на Тихом океане, так и материалы непосредственных участников плаваний – рапорты, донесения, отчеты и др. Большинство документов публикуется впервые. Ранее публиковавшиеся материалы воспроизводятся лишь в тех случаях, когда без них может быть затруднено пользование сборником, а также, если эти документы были опубликованы в книгах, ставших библиографической редкостью. В тех случаях, когда документы уже ранее издавались, это оговорено в легендах. Последующие издания не указываются только в документах, заимствованных из Полного собрания законов Российской империи. Документы, помещенные в тексте монографий и различных статей, не оговариваются. В целях более целостного и последовательного изложения событий, а также чтобы дать читателю максимум информации о документах по теме, на часть ранее изданных документов в сборнике даются аннотированные отсылки (см. док. № 15, 58, 78, 79, 81, 83-85 и др.).

Отдельные документы публикуются в извлечениях, о чем указано в заголовках. Пропуски в тексте обозначены многоточием. Без оговорок в сокращенном виде публикуются вахтенные журналы, некоторые инструкции и дневники, так как эти документы, большие по объему, содержат много сведений, не относящихся к теме публикации или не представляющих для нее интереса.

Документы датированы по старому стилю. Даты составления документов, проставленные в конце текста, перенесены в заголовок и второй раз не указываются. Даты в примечаниях и предисловии также даны по старому стилю.

Все материалы внутри разделов расположены в хронологическом порядке пo дате их написания или утверждения. Исключение составляют документы № 75 и 76, помещенные по дате события.

Собственное наименование разновидности документов, характерное для первой половины XVIII в. (доношение, ведение, ордер, сказка), в заголовках сохраняется. В целях упрощения заголовков занимаемая должность автора и адресата, чин и звание указываются только при первом упоминании или в случае их изменения. Если документ имеет свой заголовок, то этот заголовок сохраняется, что указано в подстрочном примечании.

Ниже заголовка с левой стороны дан делопроизводственный номер документа, если он имеется. При публикации материалов из журналов входящих и исходящих документов указывается номер записи в журнале.

Географические названия места составления документа указываются там, где они написаны в документе.

Текст публикуемых документов воспроизводится без изменений. Орфография, принятая в России в первой половине XVIII в., почти полностью сохранена. В современном написании передаются только такие буквы как кси, пси, ять (е), i (и). Твердый знак в конце слов снят, мягкий знак вставлен там, где он необходим. Последнее относится и к написанию фамилий, например Ельчин, Вальтон и др. Географические названия, имена собственные, фамилии воспроизведены так, как они написаны в документе (Ыркуцк, Якуцк, Шхельтинг, Шпангберг и др.), правильные географические названия и фамилии указаны в заголовках, примечаниях, указателях. Явные описки канцеляристов, не имеющие смыслового значения, исправлены без оговорок. Неточности текста, допускающие различные смысловые истолкования, оставлены без изменений и оговорены в текстуальных примечаниях: «Так в документе». Текст документов в случае необходимости разбит на отдельные абзацы и предложения. Знаки препинания расставлены в соответствии с требованиями современной пунктуации. Употребляемые в томе сокращения смотри в прилагаемом перечне сокращений.

Подписи под документами воспроизведены в современной орфографии с соблюдением особенностей написания в оригинале.

Пометы и резолюции, относящиеся к документу в целом, расположены в конце документа, пометы, сделанные к отдельным местам текста, воспроизведены в текстуальных примечаниях. В журналах входящих и исходящих документов Первой Камчатской экспедиции (ф. 216, оп. 1, д. 87, 88) пометы расположены в графах: «По оным что исполнено (учинено)» (д. 87) и «Чрез кого и когда послано» (д. 88), название этих граф опущено и в каждом случае не оговаривается. В журнале исходящих документов В. Беринга (д. 88) подписи под документами отсутствуют и каждый раз это не оговаривается, однако документы, записанные в [20] журнале, можно рассматривать как подлинные, так как записи в конце каждого месяца обязательно скреплены личной подписью капитана-командора.

При публикации вахтенных журналов составители стремились передать текст этого сложного документа, максимально приблизив его к оригиналу. Опущены только некоторые графы, в которых отсутствуют записи, и каждый раз это не оговаривается. В графе, где указывается дата и месяц, в целях упрощения издания значки, обозначающие день недели, заменены буквами. В конце суточных записей в журналах бота «Архангел Михаил» и пакетбота «Св. Петр» опущены таблицы счислений. При подготовке к изданию сборника уточнены даты и легенды многих документов. Подстрочные примечания дают читателям информацию о местонахождении многих документов, упоминаемых в тексте. В целях создания максимально полной картины событий публикуемые материалы связаны между собой перекрестными ссылками. Помещенные в сборнике документы снабжены научными комментариями, которые уточняют, объясняют и дополняют основной текст. Авторами комментариев являются составители сборника.

В сборнике помещены указатели имен, географических названий, терминологический словарь, перечень использованных источников, основных научных исследований, список сокращений.

Выявление и археографическое оформление документов выполнены составителями.

Вступительная статья написана А. Л. Нарочницким, А. И. Алексеевым и Т. С. Федоровой. Указатель географических названий составлен Л. И. Спиридоновой, указатель имен – Л. В. Глазуновой, терминологический словарь – А. Е. Иоффе.

В работе над публикацией участвовал В. С. Шломин.

В подготовке сборника к изданию принимали участие сотрудники Института истории СССР АН СССР Н. И. Плотникова и В. Н. Пономарев.

Комментарии

1. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 153-154.

2. Там же, с. 154.

3. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 121.

4. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 27, с. 241.

5. Греков В. И. Очерки из истории русских географических исследовании в 1725-1765 гг. М., 1960, с. 8.

6. Там же, с. 334.

7. Русская тихоокеанская эпопея. Хабаровск, 1979, с. 110.

8. Там же, с. 504.

9. Там же, с. 435.

10. Там же, с. 453, 454.

11. Эти данные говорят, что южные Курильские острова не были в зависимости от японского княжества Мацумаэ (на о-ве Хоккайдо). Заметим, что в «Атласе Российском», изданном Петербургской Академией наук в 1745 г., и Сахалин, и все южные Курильские острова, и даже о-в Хоккайдо изображены отдельно от «Нипона», т. е. Японии.

12. Русская тихоокеанская эпопея, с. 453.

13. Берг Л. С. Очерки по истории русских географических открытий. М.; Л., 1946, с. 21-23.

14. Подробнее см.: Ефимов А. В. Из истории великих русских географических открытий. М., 1971, с. 90.

15. Перри Дж. Состояние России при нынешнем царе. М., 1871, с. 40.

16. Греков В. И. Очерки из истории русских географических исследований в 1725-1765 гг. М., 1960, с. 19.

17. Версию эту разделяет американский автор Р. Фишер (Fisher R. H. Bering's Voyages: Whither and Why. Seattle, London, 1977, p. 157). В духе выводов калифорнийской школы Кернера автор преувеличивает экспансионистские тенденции Первой Камчатской экспедиции, усматривает уже в инструкции Петра I от 1725 г. в качестве главного смысла погоню за пушниной и ценными ископаемыми, стремление к овладению новыми землями и обложению их населения ясаком.

18. Русская тихоокеанская эпопея, с. 134-140, 150-155 и др.

19. Ныне носит название о-в Кинга.

20. Русская тихоокеанская эпопея, с. 154.

21. Т. е. меркаторская (примеч. ред.).

22. В легенде ошибка. Правильно – 1728 г. См. док. № 50, 57.

23. ЦГВИА, ф. ВУА, № 23431. Впервые изучена А. В. Ефимовым.

24. Там же, № 23466.

25. Берг Л. С. Открытие Камчатки и экспедиции Беринга. М., 1946, с. 103.

26. Зубов Н. Н. Отечественные мореплаватели – исследователи морей и океанов. М., 1954, с. 63.

27. Лебедев Д. М. Плавание А. И. Чирикова на пакетботе «Св. Павел» к побережьям Америки. М., 1951, с. 209.

28. Fisher R. Н. Bering's Voyages: Whither and Why. Seattle, London, 1977.

29. Ваксель С. Вторая Камчатская экспедиция Витуса Беринга. М.; Л., 1940, с. 4.

30. Зап. Гидрографического департамента Морского министерства. СПб., 1851, ч. IX; Зап. имп. Академии наук. СПб., 1869, т. 15, прилож. 1; Материалы для истории русского флота. СПб., 1875-1882; Памятники Сибирской истории XVIII в. СПб., 1885, кн. 2; Вахтин В. Русские труженики моря. СПб., 1890; Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в XVIII в. Л., 1935; Ваксель С. Вторая Камчатская экспедиция Витуса Беринга. М., Л., 1940; Красный архив, 1935, т. 71-74; Экспедиция Беринга. М., 1941; Русские открытия на Тихом океане и Северной Америке в XVIII в. М., 1948; Русская тихоокеанская эпопея. Хабаровск, 1979; и др.

31. Golder F. A. Bering's Voyages: An Account of the Efforts of the Russians to learn the Relation of Asia and America. N. Y., 1922, vol. 1, 1925, vol. 2; reprinted, N. Y., 1968 (Research series, vol. 1, 2).

32. Андреев А. И. Очерки по источниковедению Сибири. М.; Л., 1965, вып. II, с. 46-60.

33. Там же, с. 40.

34. Там же.

35. Лебедев Д. М. Плавание А. И. Чирикова на пакетботе «Св. Павел» к побережьям Америки. М., 1951, с. 134-363.

36. Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII в. М., 1948, с. 16.

37. Кушнарев Е. В. В поисках пролива. Л., 1976.