№ 57

1730 г. марта 10 ¹. – Рапорт В. Й. Беринга в Адмиралтейств-коллегию о плавании 1728-1729 гг. и обратном пути от Камчатки до Илимска

№ 684

Государственной адмиралтейской колеги
репорт

Прошедшаго 728 году июля 10-го дня покорно репортовал Государственную адмиралтейскую колегию от устья реки Камчатки о достроени бота и об отпущенных в прежния команды иеромонаха и мастеровых людей и при том сообщил табель о состоянии команды и росход деньгам и правианта ², которой репорт послан з бывшим в команде нашей с еромонахом Иларионом Трусовым до Тобольской губернской концелярии.

Ныне покорно доношу: прошедшаго ж 728 году июля 13 дня, вышед з божиею помощью из устья реки Камчатки, и пошли в море и следовал собственноручно данной указ блаженныя и вечно достойныя памяти е.и.в. меж севером и востоком по простертию земли, 6 дня августа, изобрав место, в малой залив легли на якорь для взятья воды, а людей никаких не видали. 7 дня, взяв воды, и пошли в путь свой. 8 дня пригребли к нам от земли в кожаной лотке 8 человек блис Чюкоцкого Угла в ширине N 64°30' ³, которыя вопросам наших толмачей ответствовали коряцким языком, что – чюкчи, у которых разговором спрашивали, как простирается земля и какой народ имеют в соседстве, и не знают ли островов на море или великой земли. И на оное ответствовали в такой силе, что земля их делает две губы и обращается к устью реки Колымы, а всюду прилегло море и великие отмели, и на море, в которое впала река Колыма, всегда носит льды (о чем и от русских людей доиноверно сведомо). А в соседстве у нас, кроме нашего чюкоцкого народу, не имеется, только де слышим от родников, которыя ходят на реку Колыму, что там живут русские люди, а морем де до устья колымского мы не хаживали. А чрез землю родники наши на оленях часто ходят для того, что гораздо ближе. На море де знаем один остров, на котором живут люди нашего роду, а кроме того, никаких островов и земель не знаем.

И ко оной чюкоцкой скаски и з другой, которую получили по возврате нашем того ж месяца 20-го дня, при сем сообщается копия ⁴. А к показанному от чюкоч [88] острову подходили, и видел жилье такое ж, как у чюкч. 15 дня дошли до отверной ширины 67°19' и длины от устья реки Комчатки 30°14' , а в правой стране по куршу нашему от острова земли не видал, и земля больше к северу не простирается и накланяется к западу, и потом россуждал, что данной мне указ исполнил, и возвратился назад. А по возвращении нашем 16 дня видели остров меж ZO и OZО. И как пришли в ширину 64°30', были от берегу у нас чюкчи в 4-х лотках кожаных, которыя привезли к нам для продажи тамошных вещей малое число, с которыми к подтвердительному уведомлению, о чем нам надлежало, говорили. 30 дня к вечеру от великого туману и от жестоких ветров принесло нас к земле блис Камчатки к восточному углу, от которого отойтить не могли и принуждены были лечь на якорь и лежали до полудня 31 дня, понеже во все время великой был ветр з дождем, а пополудни ветр мало позатих и страну пременил, стали поднимать якорь, и тогда конат порвался и якорь потеряли, понеже конат о каменье перебило блис штока. Сентября 2-го дня прибыли в устье реки Камчатки благополучно.

А в бытность нашу на Камчатке и в Охоцком остроге июля з 1-го числа 727 году по 729 год сентября по 1 число на берегу служителям дачю хлебного жалованье производили: муки по 1-му пуду на месяц человеку.

А маия в последних числех 729 году бот починили и выконопатили, и, зделав новые шверцы, июня 5 дня оставшихся служителей команды нашей за камплетом ко мне на бот отправлены до Большей реки на тамошном новом судне и сухим путем, а сам, вышед на море, и пошли к востоку для искания земли, понеже слышали от камчатских жителей, что есть земля против камчатского устья в близости. И шли до разности длины четырех градусов, но токмо земли не нашли, и стал быть велики ветр с туманом и з волнение. И 8 дня, поворотясь по ветру, пришли Комчатской земле и пошли подле земли кругом южного Камчатского Угла, как явствует жюрнал ⁵. А июля 3 дня пришли к устью реки Большей и легли на якорь на глубине 7 саженях для осматрения проходу в устья, и когда стали подымать якорь, тогда подорвался канат и якорь потерялся, а сыскать ево в то время сильной ветр не допустил, а потом способного времени к сысканью не имели, а других судов, на чем бы можно поднять якорь, там не имеется. И, отдав тамошнему управителю правиант и протчия вещи с роспискою, взяв служителей команды моей, которые были при Большерецком остроге, 12 дня июля вышли на море и следовали к устью реки Охоты. 23 дня пришли в охоцкое устье, бот с принадлежащими припасы отдали тамошному управителю с роспискою и, наняв под команду 78 лошадей по рублю каждою лошадь до Юдомского Креста, а от оного Креста поплыли вниз реками Юдомою, Маею и Алдином на четырех лотках, которые получили посланной парти от козачьего головы Шестакова, а протчия служители плыли на плотах, которые не уместились на лотках. И по прибыти в Якуцк 28 дня августа получили от концеляри Якуцкой во всех вещах, которыя отданы от нас в камчатских двух и в Охоцком остроге и в протчих местах подсудствия Якуцкой концеляри, по разным роспискам общую росписку, с которой при сем репорте предлагаю копию ⁶.

10 дня сентября от Якуцка пошли на дву дощениках вверх рекою Леною, и за болезнею оставил мачтмакорского ученика Ендугурова, а до отбытия нашего от Якуцкого не прибыли из пути: матрозов – 2, плотник – 1, конопатчик – 1. И для умаления в работе людей на дощениках нанял 26 человек, которым дано по два рубли человеку. А октября 1 дня пришли к деревне Пеледуя и тут с камандою осеновал, а 5 дня лейтенанта Чирикова послал в Ыркуцк, чтоб принять ему от Иркуцкой концеляри по требованию моему 700 рублев денег на прогоны и на другия нужды, случившияся при команде. 28 дня я со всею командою, взяв подводы за прогоны, поехал и по прибыти в Ылимск оставил за болезнею геодезиста Путилова и при нем для охранения в ево болезне двух человек салдат. И об оставших служителях при Якуцку и при Илимску требовал во оных городех, чтоб отправлены были нынешнею весною водяным путем до Тобольска ⁷, также и о даче им денежного и хлебного жалованья. [89]

При сем предлагаю о полученных указех после отправленного от нас в Государственную адмиралтейскую колегию репорта реестр с ызвестием, что по оным учинено, также о служителях, которыя отправлены со мною от Адмиралтейств-колеги, и где кто оставлен и зачем обстоятельную роспись со объявлением, по которое число денежное и хлебное жалованье получили и о неполучени мундира ⁸. А Табольского гварнизона капрал, барабанщики и салдаты отправлены к гварнизону, также взятыя по городам мастеровыя люди роспущены с пашпортами и велено им явиться у воевод, о чем куды надлежало и писано, о чем обстоятельно явствует протокол. А жюрнал и протоколы, ежели Государственная адмиралтейская колегия соблаговолит, поданы будут по исправлению немедленно. При сем же предлагаю Государственной адмиралтейской колеги карту ⁹ всего бытия нашего от Тобольска реками и морем по возврату. Еще покорно предлагаю прошедшаго 729 году июня 1 дня матроза Ивана Белого за прилежную ево службу и за труды при собрани оставших вещей по реке Юдоме удостоить ево подшкипером до апробацы Государственной адмиралтейской колеги.

ЦГАВМФ, ф. 216, oп. 1, д. 110, л. 98-100. Запись в журнале исходящих документов.

Комментарии

1. В литературе этот рапорт ошибочно датируется 10 февраля 1730 г. (Андреев А. И. Экспедиция В. Беринга. – Изв. ВГО, 1943, т. 75, вып. 2, с. 9-11; Греков В. И. Очерки из истории..., с. 38).

2. См. док. № 48.

3. См. док. № 51.

4. См. док. № 55.

5. См.: ЦГАВМФ, ф. 913, oп. 1, д. 2, л. 61.

6. Там же, ф. 216, oп. 1, д. 110, л. 85-86.

7. В. Й. Беринг прибыл в Тобольск 11 января 1730 г., 24 января отправился дальше тем же маршрутом, которым Первая Камчатская экспедиция следовала в 1725 г. из Петербурга (см. док. № 22, примеч. № 1). 1 марта 1730 г. он прибыл в столицу. 16 марта 1730 г. в «Санкт-Петербургских ведомостях», № 22 появилось краткое печатное сообщение о Первой Камчатской экспедиции, в котором сообщалось, что Беринг достиг 67°19' с. ш. «и тогда он изобрел, что тамо подлинно северовосточный проезд имеется, таким образом, что из Лены, ежели бы в северной стране лед не препятствовал, водяным путем до Камчатки и тако далее до Япона, Хины и Ост-Индии доехать возможно б было». Это было первое в мире опубликованное сообщение о существовании пролива между Азией и Америкой, основанное на фактическом его проходе, совершенном опытными мореплавателями.

В том же году первое печатное известие об экспедиции Беринга появилось и за границей. Одна из копенгагенских газет опубликовала корреспонденцию из Ингерманландии, в которой очень кратко рассказывалось о Первой Камчатской экспедиции, также сообщалось, что Беринг дошел до 67°19' с. ш., «где он обнаружил, что действительно существует северо-восточный проход, так что от Лены можно идти на корабле, насколько это позволяет лед на севере, на Камчатку...» (Возгрин В. Е. Витус Йонассен Беринг. – Страны и народы Востока, вып. XVII, кн. 3, с. 34-35).

8. Там же, л. 101-104.

9. Итоговая карта Первой Камчатской экспедиции была доставлена в Петербург ее участниками в 1730 г. и представлена в Сенат; в Адмиралтейств-коллегии осталась специально выполненная копия. Подлинник карты до сих пор не обнаружен, известны копии, хранящиеся в архивах нашей страны (Кушнарев Е. Г. В поисках пролива, с. 133) и за рубежом. По-видимому, итоговая карта составлялась П. А. Чаплиным под руководством А. И. Чирикова в конце 1728 – начале 1729 г. Картографические работы экспедиции были высоко оценены. Итоговая карта Первой Камчатской экспедиции, выполненная с максимальной для того времени точностью, давала ценнейшие сведения об обширном районе Сибири, Камчатке и двух открытых островах (Ратманова и Св. Лаврентия). Оставаясь долгое время единственной достоверной картой, она неоднократно использовалась при составлении карт этого района России: И. Н. Делилем в 1732 и 1733 гг. при составлении карт Северо-Восточной Азии, И. К. Кириловым в 1733 и 1734 гг. («Генеральная карта России»); в 1745 г. была включена в «Атлас Российский», изданный Академией наук; в 1754-1758 гг. А. И. Чириковым при составлении карт в Морской академии. В 1758 г. под руководством Г. Ф. Миллера была выполнена карта, на которой условно показаны пути С. Дежнева (1648 г.) и «Св. Гавриила» (1728 г.). Этой картой впервые был подведен итог географическим открытиям, сделанным русскими мореплавателями. Итоговая карта Первой Камчатской экспедиции издавалась также и за рубежом в 1735-1737 гг. Ж. Б. Дюгальдом, де Анвиллем и др. (см. подробнее: Кушнарев Е. Г. В поисках пролива, с. 130-137; Берг Л. С. Открытие Камчатки и экспедиции Беринга, с. 90-91; Греков В. И. Очерки из истории... с. 39-44; Атлас географических открытий в Сибири и в северо-западной Америке. XVII-XVIII вв. М., 1964, № 62-79).