№ 27

Не ранее 1641 (150) г. сентября 1 — ранее 1642 (150) г. июля 9 ¹. — Отписка служилых людей Михаила Стадухина и Второго Гаврилова из Оймеконского зимовья в Якутскую приказную избу о сборе ясака, о снаряжении похода Стадухина на р. Мому.

|л. 5| Государя, царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Руси стольникам и воеводам Петру Петровичю да Матфию Богдановичю, да дияку Еуфимью [120] Варфоломеевичю из Емоконсково зимовья служивые люди Мишка Стадухин да Вторко Гаврилов с товарыщи челом бьют.

Били мы челом государю, царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и челобитную подали в Ленском остроге в съежжей избе стольникам и воеводам Петру Петровичю да Матфею Богдановичю, да дияку Еуфимью Варфоломеевичю на государеву службу на Емокон реку к Третьяку Карпову на перемену к якуцким князцам Бычику шаману, к ево детям, и к ево улусным людем, и мемельским тунгусам, и к ламунским тунгусам для государева ясачного збору. И явили мы прибыли на 150 год 3 сорока. И мы противо прошлого 149-го году государев ясак собрали 30 соболей, 4 соболя с хвосты на нынешной на 150-й год с якутов и с мемельских тунгусов. Да на нынешной же на 150-й год вново собрали прибыли с тех ж якутов и с мемельских тунгусов, захребетников, и с подросткав 3 сорока 12 соболей с хвосты, а в тех соболях 2 соболя с полухвосты, да соболь без хвоста. А послали мы ту казну государеву с служивими людьми с-Ывашком Ивановым Кислым да з Дениском Васильевым Ерилом, да с Трошком Ивановым к вам, стольникам и воеводам Петру Петровичю да Матфею Богдановичю, да дияку Еуфимью Варфоломеевичю. И мы /л. 6/ роспрашивали у мемельских тунгусов про захребетников и про иных неясачных людей. И нам мемельцы сказали: есть де захребетников неясачных людей на Томке реке, а ясаку с собя не давывали. И мы послали для государева ясачного збору служивого человека Ивашка Новика с вожем с Серденчей Симакановым сыном. А дано ему государева жалованья таз меди зеленой. А послан тот служивой человек Ивашко Новик в числе, а Серьденчя пришел с Томки от того служивого человека Ивашка Новика марта в 25-м числе...

А на Емоконе не осталось единого человека, а жить служивым людем не у чего и кормица нечим. А Емокон река идет с Камени /л. 9/, а по Емокону реке пашеных мест, ни дубровных, ни лугов травных нет, все согры ² да болота, да Камень. А в Емоконе реке рыбы нет, ни зверя по Емокону нет. А отнють на Емоконе реке жить служивым людем не мошно, кормица жить не у чего, людей по той реке нет нигде. А ламунские тунгусы ходят мимо, а не живут на той реке. А промышленой человек Илейка Костентинов, што в государеве [121] деле послан с теми ж служивыми людьми, с Ивашком Кислым с товарыщи, за поруками, а поручная под отписками, а от того [Илей]ка много стояло смуты. И в нынешном во 150-м году и под суд не давался, а [говорит] тот Илейка: яз де в деле в государеве. И мы ему стали говорить, богом да государем грозить, да и вами, стольни[ки] и воеводы. И он нас и учал бранить и, говоря: не дорожите де вы дела того, сам де я больше вас знаю.

Апреля в 2 день посыланы были для проведыванья ламутков служи[лые] люди Гришка Фофанов да Федька Михайлов. И те служивые люди заночевали на лесу. И пошел тот Федька по якуцким постям, и попал тот Федька на лук, пострелился, и тут тому Федьке смерть случилась. А на Емоконе отнюдь жить не у кого, только голодною смертью умереть.

И нам учинилося ведомо, што есть река Мома, велика и людей по ней много, и седячи люди по ней живут, а не кочевьем. А река рыбна и зверя по той реке много, соболя и всякаго зверя много, нельма и муксуны де в той реке, и луги по той реке великие, и дубровные места, и травны, /л. 10/ а юрты древянные, а огня в юртах не держат. И мы, слышечи про такову реку рыбну и зверисту, и собольну, што есть люди седячие и соболей промышляют, и мы пошли на ту реку для проведыванья иных людей и для ясачного збору. И будет божиею милостию и государским счастьем и вашим промыслом та река Мома проведется и люди, и будет с тех людей государю ясак возьмем, и мы к вам, стольникам и воеводам, казну государеву вышлем и отпишем обо всем подлино.

А промышленого человека Ивашка Пологового, што в государеве деле, и мы того Ивашка взяли для пищальные починки и суды поделки и бес того нам человека быть не уметь, потому што идем мы в новую землю, пищали у нас побились, а починивать некому, опричь того Ивашка Пологового. И судов мы делать не умеем.

И будет мы будем живы, и мы того Ивашка Пологового собою вместе вывезем и поставим того Ивашка в Ленском остроге в съезжей избе перед стольники и воеводы перед Петром Петровичем да перед Матфием Богдановичем, да перед дьяком Еуфимьем Варфоломеевичем...

|л. 11| А мемельской тунгус Отконка Симаканов сказал нам: яз де выведу казаков да казну государеву на Алдан окольними дорогами. И мы на Откона в том понадеялися, потому што тот Отконко государю прямит горазно. [122]  

А казна государева послана за печатьми за моею, Мишкиною, да за целовальниковой, а книги и отписки посланы за моею печатью, за Мишкиною. А печать та ж, што у прежных отписок, что посланы с-Ывашком Новиком. А отпущена государева казна и служивые люди Ивашко Кислой с товарыщи в майе 9-ом числе. Да поминочных соболей послано с тем ж Ивашком Ивановым Кислым с товарыщи 7 соболей с хвосты... ³

На л. 5 об. отметка о подаче отписка: 150-го июля в 9 день подали отписку служивые люди Ивашко Кислой с товарыщи.

ф. Якутская приказная изба, ст. № 14/в/, лл. 5-11.

Комментарии

1. Датируется на основании содержания отписки и отметки о подаче.

2. Согры — тайга, болотистая равнина, с кочкарником, ельником, вереском; плохой лесок с можевелом и вереском по болоту.

3. Конец отписки утрачен.