№ 170

1654 (162) г. июля 10. — Наказная память целовальнику Максиму Парфеньеву, отправлявшемуся на службу на р. Колыму, об отборе в казну лучшей пушнины, порядке взимания десятинной, отъезжей, порублевой, перекупной пошлин.

|л. 95| Лета 7162-го июля в 10 день по государеву, цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу и по приказу стольника и воеводы Михаила Семеновича Лодыженского да дьяка Федора Тонково память целовальнику торговому человеку Максимку Парфеньеву.

Итти ему из Якуцково острогу с сыном боярским с Костентином Дунаем вниз по Лене реке до усть Лены реки, где пала в море, и по мерю на Колыму реку в острожек для государева, царева и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии ясачного и десятинново збору.

И пришед ему, Максимку, на Колыму реку в острожек на перемену прежнему целовальнику Любимку Казанцу и быти ему, Максимку, у государева, царева и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии ясачного и десятинново збору в целовальниках в том в Колымском острошке, в котором будут ясачные зборщики — сын боярской Костянтин Дунай с служилыми людьми, и государевым ясашным и десятинным збором во всем радеть.

А как те ясашные зборщики, Костянтин Дунай, учнут на государя с ясачных юкагирей и с-ыных иноземцов государев ясак и поминки збирать и в государеву казну отдавать, и ему, Максимку, у ясашных зборщиков тот государев ясак и поминочной збор, и всякую мяхкую рухлядь по ясачным книгам приимать и класть в государеву казну. И того смотреть и беречь накрепко, чтоб у них в ясаке и в поминках в зборе соболи были добрые, в козках с пупки и с хвосты целые и не плелые, и лисицы черные и чернобурые, и бурые, и красные, [436] и рыси с лапы и с хвосты, и бобры черные и карие, и рыжие, и выдры. И их ясашных зборщиков поминки, что им юкагири какова иного зверя для государева царьскаго имяни в поминках принесут, и то у них против ясачных книг приимать же, а приняв ту государеву ясачную казну и всякой зверь, и беречь та государева ясачная и поминочная зборная всякая рухлядь в государеве анбаре, за их ясашных зборщиков Костянтина Дуная и за своею печатьми.

И того ему над ясачными зборщиками над Костянтином Дунаем с товарыщи смотреть и беречь накрепко, как они придут /л. 96/ с ясачным збором, и что у них своей рухляди, которую они, будучи в ясачных зимовьях, сами уловят. И ему, Максимку, про ту их рухлядь, которую они сами уловят, сыскивать накрепко и записывать в книги имянно себе статьею. А с той у них рухляди на государя имать десятая рухлядью, розбирая соболи десятками и всякой зверь лутчий к лутчему, а середней к середнему, а иной всякой зверь по тому же, а розобрав, имать из десятка от девяти десятого лутчево зверя. И во всяких государевых в ясачной и в поминочной, и в десятинной зборной мяхкой рухляди быть и радеть вместе с сыном боярским с Костянтином Дунаем. А с которой мяхкой рухляди у кого десятую взяв и в десятинные книги записав, давать тем людем проезжие, и рухлядь, что за десятою, отдавать тем же людем. Да о том писать и им проезжие давать в Якуцкой острог к стольнику и воеводе к Михайлу Семеновичю Лодыженскому да к дьяку к Федору Тонково, сколько у ково мяхкой рухляди своево промыслу будет. А будет их промыслу объявятца соболи добрые, и бобры, и лисицы черные, и бобры черные же добрые ж, и ту соболиную добрую рухлядь, оценя, имать на государя и записывать по тому ж в книги имянно, и присылать в Якутцкой ж острог к стольнику и воеводе к Михайлу Семеновичю Лодыженскому да к дьяку к Федору Тонково. Да ему ж, Максимку, на Колыме реке быти у государева, царева и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии у таможенного десятинного збору и всякая государевая десятинная таможенная пошлина с служилых и с торговых, и с промышленых и со всяких людей с их мяхкой рухляди на государя десятая мяхкою рухлядью, розбираючи соболи десятками лутчей зверь к лутчему, а середней к середнему и всякой зверь по тому же. И как к нему учнут приносить, и с того их промыслу и с перекупных имать на государя мяхкой рухляди от девяти десятого лутчево зверя, розбираючи ровно, с соболей и с лисиц, и з бобров, и со всякого зверя збору. /л. 73/ [437]

И всяким государевым таможенным делом и десятинным збором промышлять с великим радением неоплошно по государеву, цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии крестному целованью, на чем он государю крест целовал. И по сей наказной памяти, что ему, целовальнику Максимку, учинить в государеве таможенном в десятинном зборе прибыль, которая б впредь была прочна и стоятельна, а торговым и промышленым и всяким людем не в большюю тягость и не в налог.

А которые торговые и промышленые люди учнут приезжать для своих торгов и промыслов из Якуцково острогу и из-ыных сибирских городов своими с рускими с весчими товары и с хлебными запасы с проезжими грамотами Якуцково острогу за государевою таможенною печатью, или хто привезет с собою какие чужие товары или хлебные запасы — и ему, целовальнику Максимку, у торговых и у промышленых людей по их проезжим грамотам, что их привозные и всякие руские товары и хлебные запасы, перисматривать все налицо. Да будет у ково у торговых и у промышленых людей сыщетца сверх проезжих грамот, которого города ни есть откуда придет, в лишке каких руских товаров или хлебных запасов, с которых руских товаров или с хлебных запасов в Якуцком остроге и на Лене, и в-ыных сибирских городех государева десятая и отъезжая пошлина не взята — и ему, целовальнику Максимку, те лишные руские товары и хлебные запасы имать все на государя, и, записывая, продавать сторонным всяким людем по тамошной большой цене. А на те деньги покупать на государя соболи и менять против тамошной /л. 74/ цены на соболи, а те соболи имать на государя и записывать у себя в книги себе статьею. Да те соболи присылать и о том писать в Якуцкой острог к стольнику и воеводе к Михаилу Семеновичю Лодыженскому да к дьяку к Федору Тонково. А с которых руских товаров и с промышленых заводов, и с хлебных запасов у торговых и у промышленых людей по проезжим их грамотам государева десятая и отъезжая пошлина не взята, для того как они придут с своих соболиных промыслов, и с них возметца государева десятая пошлина мяхкою рухледью в Якуцком остроге. И буде хто ис тех торговых и промышленых людей, не ходя на соболиной промысел, исторгуютца своими рускими товары и хлебными запасы, и всякими промышлеными заводы на мяхкую рухлядь, и с тех людей государева десятая пошлина имать с одново конца, с которово будет конца в приценке больши объявитца руских товаров или [438] хлебных запасов, или мяхкой рухляди, имать десятая мяхкою рухлядью с которого конца прибыльнее. А как с промышленых с их промыслов промышленую, а с торговых людей перекупную, государеву десятую пошлину возьмут, и их торговых и промышленых людей, как учнут отпущать с Ковымы реки с их мяхкою рухлядью в Якуцкой острог, и у них тое мяхкую рухлядь и товары пересматривать и проезжие грамоты им давать на тое мяхкую рухлядь по одной, а не по две врознь на одну рухлядь за своею рукою и за печатью. И о том писать с Ковыми реки, в Якуцкой острог подлинно против их проезжих грамот, сколько у ково у торгового или у промышленово человека своего промыслу или купленой мяхкой рухляди государевы десятинной пошлины взято, чтоб нихто тайно, не платя государевы десятой пошлины, не выезжали, и никакие мяхкие рухляди не вывозили, и тем бы не корыствовались, и в государевы бы казне убыли и в десятинном зборе недобору не чинили, и нихто б в-ызбылых не были.

А тово ему, целовальнику Максимку, смотреть и беречь накрепко, чтоб торговые /л. 75/ и промышленые люди приезжие и енисейские служилые, которые в Якутцком остроге не служат, и посадцкие люди мимо тово места, где збираетца государева десятая таможенная и всякая пошлина, по волостям и по юртам, и по зимовьям рускими своими товары и хлебными запасы, и мяхкою рухлядью ни с какими людьми не торговали. А которые торговые и промышленые люди съедут от ясачного таможенного зимовья по дальным зимовьям или которые придут с-ыных сторонных рек, и ему, целовальнику Максимку, ходить к тем к Верхним и Нижним Ковымским зимовьям имать государева десятая и перекупная, и всякая пошлина по государеву указу со всяких людей, как выше сего написано.

Да и того ему смотреть и беречь накрепко, чтоб нихто никакими мерами на Ковыме реке без годового оброку не были и собольми б, не платя государевы десятой пошлины и перекупной, не торговали и не промышляли. А от зимовья до зимовья имать под государеву казну подводы промышленых людей. А для письма десятинных книг велено с ним быти Ивашку Устинову и велеть писать при себе, а без себя ему десятинных книг и никаких дел писать не велеть. А будет понадобятца на сильных и на непослушников, и ему, Максимку, служилых людей имать у ясачных зборщиков, у Костянтина Дуная. А торговые и промышленые люди торговали б тут, где збираетца государева таможенная пошлина, и те свои руские товары и [439] хлебные запасы, и мяхкую рухлядь объявливали на Ковыме реке ему, целовальнику Максимку, в таможенной избе, чтоб в той государеве таможенной пошлине истери и порухи не было. А с тех людей с товаров их имать на государя с продавца порублевые пошлины Якутцкого острогу с служилых людей, с пашенных крестьян с рубля по 2 деньги, а с посадцких с ленских и с енисейских, и со всяких с торговых, и с промышленых и со всяких чинов людей имать с рубля по алтыну, а за алтын имать по пупку соболью /л. 97/ или собольми, против того как наперед того таможенные целовальники за те пошлинные деньги собольми по оценке, а пупки собольи против ковымской цены за алтын по пупку соболью, а за пупки деньгами не имать, а имати соболи и пупки собольи. И те соболи и пупки, которые за пошлинные деньги взяты будут, и писати в те ж десятинные книги за десятинным збором особно статьею.

А которые служилые и посадцкие, и торговые, и промышленые, и всякие люди, и пашенные крестьяне учнут с какими рускими своими товары или мяхкою рухлядью, или хлебом торговать тайно украдом, опричь того места, где збираетца государева таможенная всякая пошлина, по волостям и по юртам, и по зимовьям или, не явя в тех острожках и волостях, и в юртах таможенным целовальникам, где будет таможенные целовальники для государевы таможенные пошлины будут, и ему, Максимку, тех людей, имая, приводить к себе в таможенную избу. А которые люди учинятца сильны или которые люди какие свои товары или мяхкую рухлядь продадут до тех мест, как он, целовальник, сведает, и ему, целовальнику, по тех людей посылать Якуцково острогу служилых людей, а товары их, сыскав у тех людей, хто у ково тайно что купил, имать на государя. А которые люди учнут продавать перекупной или весчей товар, и ему, целовальнику Максимку, с тех людей по тому же имать на государя порублевая пошлина с служилых и с пашенных крестьян с рубля по 2 деньги, а с торговых и с посадцких, и с промышленых, и со всяких людей имать с рубля по алтыну. А с хлеба со всякого пуда имать весчего — с купца по 2 деньги, а с продавца по деньге. А продавали бы всякие люди и покупали в государев вес в таможенной контарь или в безмен, а опричь бы тово государева таможенново весу никакие люди в свой вес хлеба не продавали и не покупали. А хто мимо тово государева таможеннаво весу учнут какой хлеб или весчие товары продавать и покупать, не явя в таможне целовальнику Максимку, и на тех [440] людех имать на государя протаможье по 2 рубля по 4 алтына по полуторе деньги.

А которые служилые и посадцкие или торговые и промышленые, и всякие люди учнут продавать /л. 98/ суды, дощаники или шитики, каюки зырянские и струги, и набойницы ¹, и малые лодки, и всякие большие и малые суды, и парусы, и всякие судовые снасти, или которые люди учнут пригонять на продажу лес хоромной, и тес, и драницы, и скалы ², и дрова на продажу, и целовальнику Максимку со всего имать на государя порублевая пошлина: с продавцов с служилых людей и с пашенных крестьян с рубля по 2-е деньги, а с посадцких и с торговых, и с промышленых, и со всяких людей с рубля по алтыну.

А которые учнут торговать, где збираетца государева десятая пошлина, мясом или рыбою и иным каким харчем ни буди, а по оценке тово товару мяса или рыбы, или иново какова харчю на рубль не будет, и с тех людей имать полковое по 2 деньги с человека на день.

А которые служилые и посацкие, и торговые, и промышленые, и всякие люди учнут товары покупать на скуп у всяких людей, и те б люди те свои товары объявляли в таможне, а имать с тех товаров на государя перекупная пошлина с рубля по алтыну. А хто таких товаров в таможне не объявит, а праведает про то целовальник сам Максимко, и ему, Максимку, имать на тех людех протаможье. А которые служилые и посадцкие, и торговые, и промышленые люди учнут товары покупа[ть] на скуп у всяких людей, и они б те свои товары объявляли ему, целовальнику, в таможне, а имать с тех товаров на государя перекупная пошлина с рубля по алтыну. А хто каких товаров таможенной избе не объявит, а он, целовальник Максимка, про то проведает, и ему, целовальнику Максимку, на тех людех имать протаможье по 2 рубля по 4 алтына по полуторе деньги. А которые енисейские служилые и посадцкие, и торговые, и промышленые, и всякие люди учнут привозить с Руси из сибирских городов какие товары на продажу, и те б люди свои привозные товары объявляли ему, целовальнику Максимку. А ему, Максимку, те товары у всяких людей записывать имянно, а пошлины имать на государя с служилых людей [441] с рубля по 2 деньги, а с торговых и с промышленых, и со всяких людей имать с рубля полалтына /л. 99/ или за пошлинные деньги собольми и пупки собольими против прежних. А буде хто тех товаров в таможне не объявит, и целовальнику Максимка те не явленые товары имать на государя.

А которые промышленые люди приедут с промыслов и явятца в таможенной избе с своею промышленою мяхкою рухлядью, и целовальнику Максимку того смотреть и беречь накрепко у каких людей объявятца в таможне на явке или где на стороне лисицы черные и чернобурые ковымскою ценою рублев в 10 и в 15, и в 20, и в 30, и в 40, и в 50 и больши или бобры черные добрые, или соболи одинцы ³ доброю ковымскою ценою рублев 5 или в 6, и в 10 и больши, и ему, целовальнику Максимку, те лисицы и бобры, и соболи записывать и имать на государя. И тот зверь доброй соболи и лисицы, и бобры, запечатав своею печатью и с отпискою, прислать в Якутцкой острог, а тем людем, у ково объявятца какой доброй зверь, давать деньги ис таможенных доходов по цене.

А которые люди в таможенной какой пошлине учинятца сильны, и ему, целовальнику Максимку, на тех сильных непослушных людей имать служилых людей и тех непослушников сильных людей смирять накрепко и имать на них на государя пени по указу, чтоб однолишно в таможенном зборе порухи и недобору не было. Да на тех же сильных непослушных людей писать по государеву указу с Ковыми реки на великую реку Лену в Якуцкой острог, а их ослушных и сильных людей подавать на крепкие поруки з записьми до государева указу.

И как государева таможенная и десятинная, и всякая пошлина зберетца, и целовальнику Максимку з государевою казною таможенные книги присылать в Якутцкой острог по полой воде весною с первыми людьми, книги десятинные и перекупные прислать двои, одне подать в съезжую избу, а другие — в таможню, чтоб поспела /л. 100/ та государева казна, и книги послать к государю к Москве во 163-м году с-ыною соболиною казною вместе. А самому ему, Максимку, до своей перемены Ковыми реки от государева дела мимо Якуцкой острог в сибирские и в руские городы, и к Москве не выезжать, збирать на государя, царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии таможенная [442] и десятинная, и всякая пошлина в правду по его государеву, цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии крестному целованью, на чем он, Максимко, государю крест целовал: другу не дружить, а недругу не мстить и посулов и поминков ни у ково ни от чево не имать, и своими никакими товары самому и братьям ево безпошлинно не торговати, и для посулов и поминков виноватых людей ни в каких статьях не укрывать, и таможенным государевым никаким /л. 101/ збором не корыстоватца.

А которые служилые люди Ленского розряду на Ковыме реке и не для государева ясачного збору, и те б служилые люди мимо государевых товаров своими товары с-ыноземцы до ясачного збору однолично с ясачными людьми не торговали, а с их, служилых людей, промыслов имать государева десятая и перекупная пошлина потому ж, как и на торговых людех.

Да ему ж, Максимку, вместе с сыном боярским с Костянтином Дунаем проведывать и сыскивать, которые будет служилые и торговые, и промышленые люди судом божиим на Ковыме в острожке или где инде судом божиим помрут, или кого иноземцы убьют, а после их животы их, платье, и соболиная, и иная какая мяхкая и всякая рухлядь, и хлебные запасы останутца, и им те их животы переписывать на росписи имянно, сколько чьих животов будет порознь. А переписав, будет хто в чьи умершего животы учнет вступатца и скажетца которому умершему сродник ближней, и им того умершего животы отдать с роспискою тому, хто в чьи в умершаго животы сродник вступитца, и взять по нем поруку з записью в том, что ему с теми животами стать в Якутцком остроге. А которых будет умерших в животы нихто сродник не вступитца, и им те животы присылать в Якутцкой же с служилыми людьми.

Да о том писати и росписи умерших животом и статные поручные записи присылать в Якутцкой с кем пригоже, и велеть отписки и росписи и статные поручные записи подавать. И тем людем, с которыми умерших животы посланы будут, /л. 102/ являтца стольнику и воеводе Михайлу Семеновичю Лодыженскому да дьяку Федору Тонково.

А однолично ему, целовальнику Максимку, будучи на Ковыме реке, государев таможенной и десятинной збор збирать и всяким таможенным делом промышлять с великим раденьем неоплошно по государеву указу и по сей памяти вправду. А недобору б и убыли ни в чем у него не было, искати б во всем государеве казне [443] прибыли, которая б прибыль впредь была прочна и стоятельна, а всяким бы людем не в большую тягость и не в налог.

А торговые б и промышленые люди соболиной своей мяхкой рухляди и денег сверх проезжих грамот тайно не вывозили ж и того смотреть накрепко. Да и о том заказ учинить крепкой всем торговым и промышленым людем, чтоб нихто с Ковыми реки в-ыные сибирские городы мимо Якутцкого острогу не выходили, чтоб в том не терялась в Якутцком остроге государева пошлина. А которые торговые и промышленые люди учнут для своих промыслов жить на Ковыме реке, и ему ис тех торговых и промышленых людей имать на государя годового оброку по 8-ми алтын по 2 деньги с человека, да явчего по алтыну, да отъезжей пошлины по алтыну ж. А того смотреть и беречь накрепко, чтоб нихто торговых и промышленых людей, не явясь и не платя государева оброку и явчего, и отъезжей, на Ковыме не жили и безпошлинно не торговали, и лишних товаров и денег, и мяхкой всякой рухляди сверх проезжих не вывозили.

И во всем ему, государю, служба своя и раденье показать, чтоб ему тою своею службою и раденьем учинить в государеве казне прибыль, а себя за то видеть в государеве милости и в жалованье. А будет он, целовальник, учнет на Ковыме таможенные всякой пошлины и десятинной мяхкой рухляди збор збирать и таможенным делом промышлять оплошно, или таможенными деньгами и десятинною мяхкою рухлядью учнешь в чем корыствоватца, или кому друзьям своим /л. 103/ торговым и промышленым людем учнет в таможенной пошлине и в десятинной мяхкой рухляди в зборе норовить, и пошлины с чего отдавать, а от того у них себе посулы и поминки имать, и торговых и промышленых людей, и их покручеников, которые с соболиных и со всяких звериных промыслов учнут приходить на Ковыме реке, а он, целовальник Максимко, по имянам в десятинные книги всех писать не учнет, и что у них соболей и лисиц черных, и чернобурых, и бобров, и всякого зверя на всякого человека в лову будет имянно, писать в книги не станет — и тем ево целовальничьим нераденьем в том во всем в государеве казне в таможенных доходех и в десятинной мяхкой рухляди недобор будет; или у ясачных зборщиков у служилых людей мяхкой рухляди обыскивать не учнешь, или у торговых и у промышленых и у всяких людей соболиной мяхкой рухляди и денег, что они повезут сверх проезжих грамот, також обыскивать и на государя имать не учнет, [444] и в том во всем для своей бездельной корысти норовит и от того у них посулы и поминки себе учнет имать, в сибирские городы, и на Тунгуску, и на Есей озеро, и в Пясиду ево небереженьем пройдут торговые и промышленные люди, или иное что учнет делать не по государеву указу и не по сей памяти, а после про то сыщетца — и ему, целовальнику Максимку, за то по государеву, цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу быть в жестоком наказанье и в торговой казни.

А того ему, целовальнику Максимку, однолишно ни в которые сибирские и в руские городы торговых и промышленых людей не пропущать и того б беречь накрепко, чтоб торговые и промышленые с Ковыми реки в Пясиду и на Есей озеро, и на Нижную Тунгуску нихто не перешол, не платя десятой пошлины. И тово проведывать накрепко: будет которые торговые и промышленые люди похотят итти с Ковыми реки в Пясиду и на Есей озеро, и на Нижную Тунгуску, и ему, целовальнику, тех торговых людей передавать /л. 104/ на крепкие поруки з записьми. А промышленых, будет которые похотят на Тунгуску и в Пясиду, и на Есей озеро, и тех промышленых людей и ватащиков всех и передовщиков ⁴ дать на поруки з записью, чтоб им своей ватаги никово товарыщев своих на Нижную Тунгуску и в Пясиду, и на Есей озеро не отпущать для того, чтоб нихто с Ковыми реки на Нижную Тунгуску и в Пясиду, и на Есей озеро, не платя государевы десятые пошлины, не перешол, чтоб в том их переходе на Лене в Якутцком остроге государеве десятинной и перекупной соболиной казне збору порухи не было.

А у прежнего целовальника, которой ныне на Ковыме реке в острожке, у Любимка Казанца, что он, Максимко, по свой приход заедет в государеве казне государевых товаров или иной какой государевы казны, опричь государевы соболиной и денежной казны ево, Любимкова, збору, у него, целовальника Любимка, принять все налицо и в том с ним, Любимком, что у него государевых товаров и иной какой государевы казны, и наказные памяти примет, росписатца, дать ему роспись за своею рукою. И те товары держать ему с сыном боярским с Костянтином Дунаем на государевы тамошние росходы и записывать у себя в книги имянно, которого он числа на Ковыму в острожек придет, и что у прежнего целовальника у Любимка государевых [445] товаров и иной всякой казны примет и с ним во всем росписатца. И о том ему отписать к стольнику и воеводе к Михаилу Семеновичю Лодыженскому да к дьяку к Федору Тонково на весну с-ыными государевыми делами.

Да ему ж, Максимку, дано для письма всяких таможенных дел 6 дестей бумаги писчей.

На л. 95 об. помета: А на новую на Аргунь реку такова ж память дана служилому человеку Кирилку Брагину.

В Жиганы такова ж наказная память дана июля в 30 день торговому человеку Ондрюшке Дубову, опричь прибылых статей, а прибылые статьи писать против 161-го и 160-го годов.

На л. 104 об.: На Аргунь реку дано 2 дести бумаги писчие.

ф. Якутская приказная изба, ст. № 2132 (122), лл. 95-104. Отпуск.

Комментарии

1. Набойница — долбуша, стружек обычно осиновый или осокоревый, однодеревка с набоями по бортам в одну или в две доски; против дощаников, шитиков — набранных из досок на кокорах.

2. Сняла — сколотая с дерева кора, береста, верхняя белая кора березы; идет на нижнюю покрышку кровель, вместо луба, под тес на выделку коробок.

3. Соболь одинец — соболь самого высокого разбора, не идущий в сороки.

4. Передовщик — во главе ватаги покрученников и своеужинников шел, нанимаемый на особых условиях, опытный промышленник — «передовщик», который руководил экспедицией.