№ 118

1660/61 (169) г. ¹ — Отписка служилого человека Петра Афанасьева, сменившего анадырского целовальника Ивана Синицина, в Якутскую приказную избу о плаванье в 1656 г. вместе с приказным человеком Амосом Михайловым и о принятии на р. Анадыре таможенного збора.

|л. 70| Государя, царя и великого князя Алексея Михайловича... (т.) Якуцкого о[строгу] стольнику и воеводе Михаилу Семеновичю, дьяку Федору Васильевичю служилой человек Петрушка Офонасьев челом бьет. [323]

В прошлом во 164-м году по государеву указу и по наказной памяти стольника и воеводы Михаила Семеновича Лодыженского да дьяка Федора Тонково послан я из Якутцкого острогу на Анандырь реку верным целовальником для государева таможенного десятинного збору соболиново и рыбья моржевого зуба с казачьим сотником Амосом Михайловым. А он, Амос, послан был на Анандырь реку приказным человеком. И судом божиим, идучи морем, бросило нас в Омолоевскую губу, и в Омолоевой реки зимовали. И во 165-м году шли морем, и бросило на Янскую коргу, и на Яне реке жили 2 года. И во 166-м году казачья сотника Амоса Михайлова велено воротить в Якуцкой острог, а обо мне указу никаково не было. И я, собрався с служилыми и с промышлеными людьми и зделав 2 коча небольшие, и купя снасти кочевые — якори и парусы, и ноги, и дроги, и всякой кочевой завод большею дорогою ценою у торгово[го] человека у Прокопья Аминева, и по осьми человек на судне перешли на Ковыму реку с большею нужею. И один коч пошел вверх по Ковыме реки до Крестов Якуцкого острогу служилой человек Мокей Игнатьев с товарыщи, а яз другим кочем прошел в Анюй и с Анюя хотел передти весною за Камень на Анандырь реку.

И пришед в Анюй рыбного корму в реке и в озерах не добыли, и пошел на Анандырь реку за 4 недели до Филипова заговенья с служилым человеком с Гришкою Батовым, а тово яз Гришку взял с Яны на Анандырь реку для государева таможенного письма, да с служилыми же людьми: Гаранькою Максимовым, с Гришкою Черным, с Мишкою с Шанаурой, да промышлеными людьми с Сенькою Кокорой, а у нево были 2 покрученика, да с Харькою Никифоровым Усольцом. Да со мною ж шел гостя Василья Шорина лавошной ево посиделец ² Алешка Сидоров с торгом хозяйским животом и с посыльным товаром торгового человека Любима Казанца, а с ним было 4 человека. Да мы же наняли в вожи на Анюе реке — перевести [324] с Анюя на Анандырь реку черес Камень промышленого человека Завьяла Иванова Пинеженина. И тот Завьялко, куды подымаютца с Анюя на Камень на хребет и на Анандырь реку, итти не узнал. И, ходя и по Анюйским вершинам по Каменю, опять вышли о Николине дни осеннего на Анюй же реку и оголодали, и воротились к зимовьям, а пошли служилые люди Тарасом Максимов да Мишка /л. 71/ Шанаура, да промышленой человек Харька Никифоров, Завьялко Иванов, что нанялся было в вожи, покиня свое борошнишко в розных местех. Да Шорина лавошной посиделец Алексей Сидоров пошел наперед тех людей сам четверта, покиня хозяйские и посыльные товары Любима Казанца торгового человека в розных местех. И он, Алешка, вышел до зимовья с великою нужею и голодою с служилые люди Гарасимко и Мишка Шанаура, и Харька Никифоров, и Завьялко, и те все померли с голоду в розных местех. А яз да служилой человек Гришка Батов с Николина дни осеннего да по мясное заговенно одною сосною в розных местех, живучи с великую нужею, прожили. А что было какова рухледишка и заводу на анандырскую руку, и то все розметано было в розных же местех и роспрапало все без остатку. И только бы не пришел тот же Алексей Шорина на мясное заговенье от зимовей з запасенком к веже ³, где выходит твоя, государева, казна рыбей моржевой зуб кость, и нам было и достальным помереть, и так собрал нас замертва, волоча на нартах чють живых, и пошли с ясашными иноземцы с ходынцы на Анандырь реку на оленях, которые вывозять твою, государеву, казну с Анандыря реки кость рыбей моржевой зуб, и пришел на Анандырь реку во 168-м году майя в 7 день.

Да мне же велено принять на Анандыре реки у прежнего целовальника государева казна таможенной десятинной збор кость рыбеи моржевой зуб и десятинные соболи и с ним во всем росписатца. И яз принял у прежнего целовальника торгового человека Ивана Синицына 15 пуд по 5 костей в пуд, 11 пуд по шти костей, 5 пуд по 7 костей пуд, 8 костей пуд, 10 костей, 6 костей, 22 гривенки, да 16 соболей десятинного же збору и в том с ним росписался во всем. А таможенные десятинные казны рыбья моржевого зуба и соболей нынешняго 169-го году не выслал в Якуцкой острог, за тем что иноземцы ходынские юкагири ясашные люди с русскими людьми ходили в поход на сильных людей на не ясашных на коряк пошли с Михайлова дни арханьела, а [325] пришли в Анандырской острог на мясное заговенно, и ходя в поход, оленишка пристали, вести государевы казны стало не на чем. Да по государеву ж указу велено мне имать с промышленых людей годовые оброки и оне, промышленые люди, подали челобитную приказному человеку Курбату Иванову и мне, чтоб с них для государевы анандырские службы оброков с них не имать и хотят с реки с Анадыря, покиня острог и государевых аманатов и казну, итти на иную реку. А служилых людей нет, служить государевы службы стало неким, и яз с них на прошлые и на нынешной год оброков годовых не имал — и о том что ты государь укажешь.

На л. 70 об.:

Отметка о подаче отписки: 170-го ноября в 15 день подал отписку служилой человек Микифорко Мошинцов.

Помета: Отписать против отписки в ценовную розпись, а оброки и впредь имать не велеть.

ф. Якутская приказная изба, ст. № 28, лл. 70-71.

Комментарии

1. Датируется на основании содержания отписки.

2. Лавочный посиделец — работный человек, временно находящийся в личной зависимости от хозяина, дававший на себя «жилую запись» на известный срок. Одним из условий его службы было «сидеть в лавке, где хозяин посадит». В Сибири лавочных сидельцев могли нанимать себе в помощь приказчики, которые, разъезжая в различных направлениях, поручали лавочным сидельцам вести торговлю в отдельных сибирских городах. (Подробнее о сидельцах см. Бахрушин, С. В. «Агенты русских торговых людей 17 в.». Уч. зап. ин-та истории РАНИОН, т. 4, М., 1929 г. Его же. «Торги гостя Никитина в Сибири и Китае». Труды ин-та истории РАНИОН, в. I, М., 1926 г.).

3. Вежа — палатка, полевой шалаш, сторожка.