Несколько слов о ловле трепанга на островах западной части Тихого океана близ экватора

Между предметами торговли и вывоза Малайского архипелага, о-вов Филиппинских и других групп западного Тихого океана трепанг (Трепанг (называемый также «beche de mer», «balate») есть, как известно, очищенный, вареный, копченый и сушеный на солнце perisom (верхняя мускулистая кожа) нескольких видов рода Holothuria, привозимый в значительном количестве во все большие порты Восточной Азии. О приготовлении трепанга писано много раз разными путешественниками, почему я считаю лишним распространяться об этой процедуре; замечу только, что хотя у многих авторов можно прочесть, что трепанг составляет лакомое блюдо исключительно в Китае, он также употребляется в пищу островитянами Микронезии. Cheyne ¹ (см. у: Waitz Th. Anthropologie der Naturvoelker. Th. 5. Abth. 2., Leipzig, 1870. S. 78) сообщает, что жители о. Бонапе (также Понапи или Пуйнипет) ², кроме рыбы, едят также трепанг; я могу сказать то же о туземцах архипелага Пелау, где «калед» (туземное имя трепанга) употреблялся как пища долго перед тем, как в архипелаге стали появляться белые и вывозить «калед», или трепанг, для китайского рынка. Попробовав приготовленный туземцами Пелау, далеко не искусными поварами, трепанг, я нашел, что это кушанье имеет вкус разваренного хряща или сухожилий, и хотя оно было приготовлено без других приправ, как наскобленного кокосового ореха, я должен был отдать полную справедливость вкусу островитян и китайцев, обративших внимание на эту кулинарную специальность, и даже думаю, что между многочисленными категориями употребляемых в пищу frutti di mare (Дары моря (итал.)) трепанг, в особенности приготовленный китайскими поварами (известными артистами этой профессии), может занимать одно из первых мест и удовлетворить требованиям всякого гастронома.) имеет немалое значение, так как он весьма ценится на китайских рынках (Цена пикуля (пикуль соответствует приблизительно трем пудам) трепанга, смотря по сорту, варьирует в Сингапуре между 20 — 50 долларами.). В Малайском архипелаге, где г. Макассар представляет центр торговли этого рода, промысел этот с давних пор находится в руках малайцев (преимущественно оран-бугис), которые отправляются для ловли и приготовления трепанга или для вымена его у туземцев на Молуккские острова, на юго-западный и северный берег Новой Гвинеи, на о-ва Ару, Тенимбер и др., даже на северный берег Австралии (Юкс (Narrative of the Surveying Voyage of HMS «Fly» 1842 — 1846, by j. Beete Jukes. V. 1. London, 1847. P. 358) встретил в 1845 г. в Порт-Эссингтоне несколько прау оран-бугис из Макассара, пришедших туда для ловли трепанга. В 1873 г. я видел в Макассаре австралийца, привезенного на одной из прау (оран-бугис с северного берега Австралии. О подобных случаях путешествий австралийцев говорит также и Юкс (там же, стр. 359).). На островах Западной Микронезии торговлею этою занимаются главным образом тредоры, или агенты европейских фирм, и она повела, подобно тому как торговля сандальным деревом, как вывоз туземцев островов Тихого океана для плантаций Таити, Самоа, Фиджи, [279] Австралии и других местностей, к значительным злоупотреблениям, о которых я намерен сказать несколько слов.

Тредоры, поселившиеся для меновой торговли несколько лет тому назад на о-вах Вуап и Пелау, получали сперва произведения островов, как копру (сушеное на огне, а затем на солнце зерно кокосового ореха), трепанг, черепаху, перламутр и т. п., по для них весьма выгодным ценам, т. е. могли получать, давая туземцам самый дрянной европейский товар, значительные количества ценных продуктов островов. Туземцы, не зная толку в европейских произведениях, охотно брали все, и тредоры имели открытое поле эксплоатировать и обманывать их. Барыши при этой торговле привлекли, однако же, немало белых; скоро конкуренция возвысила цены, а главное, представив значительный выбор товаров, открыла туземцам глаза, которые скоро выучились различать их по достоинству и стали отказываться от дряни, а спрашивать хороший товар в уплату за трепанг и копру. Хотя меновой торг оставался и остается выгодным для европейцев, но время громадных барышей прошло, и белым пришлось придумывать иные средства для быстрого обогащения (Эта же причина имела следствием расширение области европейской торговли на островах Тихого океана: надо было приискать новый рынок для товаров низкого достоинства, от которых на о-вах Вуап и Пелау туземтгы стали отказываться, тем более, что некоторые фирмы слишком поспешно снабдили своих тредоров значительными запасами дрянных товаров. Это повело к поселению европейских тредоров на о-вах Тауи, Агомес, Каниес, Ниниго ³. Итак, европейское нашествие на островах Меланезии подвигается с двух сторон: с юга и юго-востока под формою христианского прозелитизма, с севера и с северо-запада — в форме торговой эксплоатации. Интересно будет со временем сравнить влияние этих двух, иногда, однако же, сливающихся (как, например, в Доре, на севере Новой Гвинеи, где миссионеры занимаются также меновою торговлею. См.: Уоллес. Малайский архипелаг. Т. II) ⁴ факторов европейской цивилизации на островитян: под чьею ферулою туземцы быстрее исчезнут и чье влияние превозможет?).

Они нашли, что если им удастся заманить туземцев Микронезии, вообще хороших водолазов и притом знакомых с делом, на некоторые острова близ экватора, изобилующие трепангом, черепахою, жемчужными раковинами и т. п., и заставить их там работать, то это снова для них будет весьма выгодным и может дать им сотенные проценты. Я не имею намерения, ни претензии, ни материала писать историю европейской торговли в этой части света, почему не могу привести имена тредора или шкипера, который придумал эту выгодную комбинацию; также не знаю, в котором году устроилась первая экспедиция, за которою последовали подобные же, почти ежегодно снаряжаемые. Остров, на котором им сперва удалось получить туземцев и который до сих пор поставляет для этой цели людей, был Вуап, а местность, куда направилось судно для работы, были группы Агомес и Ниниго. На первой жителей было слишком мало, чтобы воспротивиться нарушению права собственности; на второй туземцы были уже так запуганы, что бежали и прятались, завидя вдали европейский [280] парус. Первая попытка расширить эксплоатируемую область и попытаться добывать трепанг и жемчужные раковины около о. Адмиралтейства не удалась, как я сообщил в письме моем о последнем острове (Другое неудавшееся торговое предприятие — поселение двух тредоров на небольшом острове (Матупи) у восточной оконечности о. Новой Британии, случилось в 1873 г. Туземцы подожгли ночью хижину торговцев, которые сочли необходимым для своей безопасности переселиться на о. Герцога Йоркского (в проливе св. Георгия) ⁶, где они оставались до прихода судна из Австралии. На последнем острове живет в настоящее время тредор, и весьма вероятно, что торговцы, поселенные на о. Тауи и других, будут в состоянии удержаться и вести свое выгодное, но далеко не гуманное дело.) ⁵.

Кроме известной наклонности туземцев островов Тихого океана к морским путешествиям, тредоры и шкипера воспользовались на о. Вуап обстоятельством, что за материалом для туземных денег «фе» жители этого острова должны были отправляться на арх. Пелау, при которых экспедициях много туземных пирог гибло (Плавание этих пирог островитян Вуап на арх. Пелау, заходя на островок Ангелуул (Мателотас на картах), продолжается, как мне говорили туземцы, около 10 дней, что даже считается ими за удачное плавание. Хорошая шкуна при порядочном ветре делает этот переход в 1 1/2 или 2 дня.). Они стали входить с пилунами (начальниками) Вуап в сделку: что последние за перевоз известного числа туземцев на о-ва Пелау, туда и обратно, или за перевоз выделанных «фе» доставят им по возвращении, или со временем, определенное число туземцев для экспедиции на о-ва Агомес или Ниниго для ловли и приготовления трепанга (об этих сделках я уже говорил в письме об о. Вуап) ⁷.

Это условие казалось обоюдовыгодным. Туземцы избегали риска плавания в своих пирогах и могли перевозить удобно свои тяжеловесные монеты, не заботясь об их весе, который был большим затруднением при перевозке их на туземных пирогах. С другой стороны, тредорам или шкиперам доставались рабочие руки на значительное время, которое они даже могли по усмотрению продолжить (туземцы вообще мало заботятся о времени) почти что даром; даже заботу о продовольствии туземцы брали на себя, судно же, которое перевозило их на арх. Пелау или обратно их или «фе» на о. Вуап, обыкновенно по другим причинам должно было сделать переход этот; несколько палубных пассажиров, помогающих даже при случае матросам, не составляли разницы.

Как распоряжаются шкиперы с отправляющимися с ними туземцами, можно судить из примеров, сообщенных о приключениях на шкунах «Рупак» (у рифа Иезу-Марии) и «Орел» (на о. Агомес) ⁸; укажу теперь на другую сторону, также мало выгодную для туземцев, попавших в эти экспедиции. На месте работы, на о-вах Агомес или Ниниго, находясь в бесконтрольной, полной зависимости от нрава шкипера или тредора, они обыкновенно принуждены работать сверх сил, что при недостаточной пище, необращении внимания на состояние здоровья рабочих ведет часто к значительной смертности. Приведу несколько образчиков обращения белых с туземцами из многих примеров, которые [281] я слышал от туземцев Вуап и Пелау, и не от одного, а тот же рассказ от многих в разных деревнях различных островов, что доказывает, что примеры эти далеко не случаи исключительные. Думаю даже, что цвет моей кожи и мои недоверчивые замечания при их рассказах мешали им быть вполне откровенными.

Самую нелегкую часть работы при собирании трепанга составляет ныряние за ним, лучшие сорта его живут на глубине 5 — 8 саженей. Эта работа для островитян, работающих исподволь у себя дома, для себя или своих начальников, — безделица; не то при экспедициях на о-ва Агомес или Ниниго при надзоре белого, видящего в них удобное средство make money (Заработать (англ.)), думающего единственно, что чем больше в короткое время они успеют наловить для него трепанга, тем больше он получит в Сингапуре или Гонконге долларов. С раннего утра почти до вечерней темноты, с небольшим перерывом около полудня, тредор или шкипер, удобно сидя под тентом в большой шлюпке, наблюдает за ходом работы.

Когда ныряющие за трепангом начинают уставать и остаются долее вне воды, у белого есть очень действительное средство, чтобы заставить их продолжать работу. Так как рука или палка не может достать туземца, то белый берет лежащий около него штуцер, и пуля пролетает близ головы «лентяя», напоминая ему, что, попав в руки белого, он перестал быть свободным островитянином, а стал рабом белого. Пролетающие пули, хотя редко задевают работающих (бывали, однако же, примеры неловкости <?> стрелка), содержат их постоянно в большом страхе, и часто больной уже несколько дней (всякое нездоровье на языке белого называется ленью), полуголодный за отсутствием достаточной пищи туземец напрягает остатки сил, которых, разумеется, не хватает надолго. Но все же лучше туземцу заболеть во время стоянки; он может по крайней мере умереть более или менее спокойно; в море может случиться, что его еще живого выбросят за борт. Единогласно туземцы Вуап и Пелау говорили мне, что один из шкиперов (они называли его имя) столкнул за борт или приказал столкнуть очень больного, но далеко еще не умирающего туземца Вуап.

В Пелау (в Короре и Малегиоке) мне рассказывали подобный же случай (может быть, тот же самый, но с подробностями (Это может быть, так как в Пелау обвиняли в этом поступке того же шкипера, виновника предыдущего преступления.)), который передаю почти слово в слово, как слышал.

На одной из шкун, возвращающихся с о-вов Агомес, было много больных. Запас воды был незначительный, почему она выдавалась по порциям. Один из больных просит повара, на котором лежала обязанность выдавать воду, дать ему глоток. Это слышит шкипер и зовет туземца. Больной, с трудом двигающийся, подходит. «Сядь сюда!» — говорит шкипер, указывая на низкий борт юта. Больной, едва держащийся на ногах, садится. «Ты хочешь пить?» — продолжает шкипер. «Да, немного воды, [282] внутри огонь!» — отвечает больной, указывая на грудь. «Так ступай же, пей!» — сказал на это шкипер и так быстро и сильно толкнул больного, что тот, не ожидая такого ответа и не имея сил удержаться, полетел за борт.

Покажется странным, что, слыша о подобных фактах, еще находятся люди Вуап и Пелау, решающиеся отправляться на европейских судах. Но следует вспомнить, что эти экспедиции заплачены вперед, что тредоры грозят при неисполнении обязательства военным судном (Весьма сомнительно, чтобы военное судно, какой бы ни было национальности, приняло бы в большинстве случаев сторону белых.) и полным разгромом деревень; шкипера обещают сейчас же начать бомбардировку прибрежных хижин, если условия не будут исполнены. К тому же начальники, заключившие условия, остаются спокойно дома, посылая маленьких людей и рабов (на о. Вуап) уплачивать, может быть, жизнью, привезенные «фе» с арх. Пелау.

В письме об о. Вуап я рассказал случай, что, когда в предпрошлом (1875) году из 67 человек, отправившихся (кажется) на двух шкунах, вернулись живыми только 7, партия туземцев, находящаяся на германской шкуне, которая была совершенно готова отправиться на другое утро на одну из групп (Агомес или Ниниго), кинулась за борт и спаслась бегством. Разгневанный шкипер, видя, что его планы рушатся, счел своим правом стрелять в плывущих к берегу и, наложив за неисполнение условия очень значительный штраф (который туземцы должны уплатить копрою), обещал, если по возвращении его требование (штраф) не будет выполнено, разрушить деревню (Руль).

Туземцы, однако же, недолго помнят несчастия; несколько месяцев спустя другому тредору удалось в другой деревне добыть снова партию туземцев; правда, что не без затруднений: сильной угрозой с его стороны военным судном, если условие, исполненное им, будет нарушено туземцами, и обещаниями отправиться за трепангом не на группу Агомес, которую туземцы Вуап стали бояться, а на о-ва Ниниго.

При этом путешествии (как и при других моих странствованиях) мой интерес наблюдателя не был направлен на белую разновидность рода человеческого и на незавидную ее деятельность на островах Тихого океана; к тому же я слишком убежден в справедливости эпитета для genus homo (Человеческий род (лат.)) — «animal mйchant par excellence» (Животное в основном злое (франц.)), который эпитет он уже давным-давно заслужил и поддерживает, как только представляется подходящий случай, чтобы собирать новые к тому доказательства.

Я привел несколько положительно верных фактов, потому что, во-первых, они характеризуют отношения европейцев к островитянам, а во-вторых, потому что редкие посетители этих местностей одни (тредоры и шкипера) сами заинтересованы, чтобы подобные факты не доходили бы до европейской гласности, другие (командиры и офицеры военных судов), к [283] сожалению, мало интересуются ими или при кратковременных стоянках не находят возможности узнать о них.

Злоупотребления и насильства, которые позволяют себе тредоры и шкипера, происходят главным образом вследствие недостатка гласности и полной безнаказанности, которою они пользуются, несмотря на серьезность проступков.

Мне кажется, что положение дел может значительно измениться, если гг. командиры военных судов заходили бы на эти острова не с одною целью «показать флаг» или поглядеть на пляски туземцев, а старались бы заглянуть в отношения белых к туземному населению.

Туземцы, заметив, что не все белые составляют одну категорию, ищущую обмануть и эксплоатировать их (Как я уже выше заметил, одна из уловок тредоров та, что они постоянно угрожают островитянам приходом военного судна и стараются убедить их, что оно всегда примет сторону белых, чему туземцы, разумеется, верят.), сами будут обращаться в крайних случаях притеснения к командирам военных судов и искать у них справедливости и покровительства как у представителей европейских держав. Возможность без больших препятствий и значительных издержек изменить грустное и несправедливое положение дел привела меня к мысли обратиться с проектом учреждения станций военных судов для интернационального покровительства туземцев островов Тихого океана в письме моем г. вице-председателю имп. Русского географического общества (От 15 июня 1876 г. с арх. Ниниго ⁹.) в надежде, что дело слабых и притесненных найдет в Европе, тем или другим путем, отголосок и неожиданную помощь, что мое, может быть, непрактичное и неудобоисполнимое предложение не останется «гласом вопиющего в пустыне» и в другой форме все-таки достигнет цели и изменит сколько-нибудь к лучшему status praesens (Нынешнее положение (лат.)) отношений белых к туземному населению...

Ноябрь 1877 г.
Бугарлом,
на Берегу Маклая в Новой Гвинее.

Комментарии

Печатается по: АГО. Ф. 6. Оп. 1. No 62. Л. 29 — 38.

Впервые: Изв. ГГО. 1939. Т. 71. No 1 — 2. С. 279 — 283. Переиздано: СС. Т. 3. Ч. 1. С. 474 — 482, с небольшой стилистической правкой.

Завершает «письмо пятое» в беловом варианте описания путешествия 1876 г. Краткие сведения об этой рукописи и всем корпусе рукописей, относящихся к путешествию 1876 г., см. на с. 468 — 470, 476 т. 2. наст. изд.

Черновик хранится в ААН (Ф. 143. Оп. 1. No 15. Л. 35). Он вложен в большую черную тетрадь, содержащую описание второго пребывания на Берегу Маклая (1876 — 1877 гг.) и начало описания второго путешествия по островам Меланезии (1879 г.). Место вложения выбрано произвольно. Черновик написан черными выцветшими чернилами на листе голубой бумаги с двух сторон, по два вертикальных столбика с каждой стороны, с немногими исправлениями. Почерк мелкий, но разборчивый.

Примечания написаны Д. Д. Тумаркиным.

1. О Чейне см. прим. 47 к статье «Архипелаг Пелау» в наст. томе.

2. Имеется в виду гористый о. Понапе, расположенный в восточной части Каролинских островов.

3. Остров Тауи (Адмиралтейства) — на современных картах о. Манус. См. об этом прим. 6 к тексту «Путешествие по Западной Микронезии и на Берег Маклая» в г. 2 наст. изд. Современное название о-вов Агомес — о-ва Хермит.

4. Миклухо-Маклай во время путешествия пользовался немецким изданием книги Уоллеса: Wallace A. Я. Der Malayische Archipel. Braunschweig, 1869. Об Уоллесе см. прим. 13 к тексту «Острова Адмиралтейства», публикуемому в т. 2 наст. изд.

5. Имеется в виду резня, происшедшая в 1875 г. по вине шкипера шхуны «Рупак» у о. Иезу-Мария (Рамбутьо). См. об этом в дневниковой записи от 27 мая 1876 г. в тексте «Острова Адмиралтейства», публикуемом в т. 2 наст. изд.

6. Остров Герцога Йоркского (Duke of York) расположен в проливе между Новой Ирландией и Новой Британией. Упоминаемый в следующем авторском примечании о. Ангелуул — о-ва Нгулу, находящиеся к югу от Япа.

7. См. об этом в разделах «Деньги» и «Влияние европейцев и отношение их к туземцам» в статье «Остров Вуап, или Яп» в наст. томе.

8. О резне, происшедшей в 1872 г. на о-вах Агомес (Хермит) по вине шкипера шхуны «Орел», см. дневниковую запись от 11 июня 1876 г. в тексте «Острова Агомес, или Хермит» в т. 2 наст. изд. О сходном случае, происшедшем у о. Иезу-Мария, см. прим. 5 к данной статье.

9. Письмо Миклухо-Маклая вице-президенту РГО П. П. Семенову от 15 июня 1876 г., написанное во время пребывания на о-вах Ниниго, обнаружить не удалось.