№ 70

Донесение М.И. Муравьева в Главное правление РАК о посещении им Николаевского редута в Кенайской губе, его местоположении и состоянии

№ 215

30 декабря 1821 г.

Николаевской редут стоит на прекрасном месте, с северной стороны протекает подле самых стен его быстрой ручей, между крутых берегов рытвины. Он летом почти высыхает, и рыба никогда не идет в оной. С южной стороны редута в растоянии 1 версты или около того течет довольно большая мелководная река, куда ход рыбы, именуемой чевича (род семги), в летнее время бывает изобильной, чему я сам свидетель.

Между ручьем и рекою лежит плоская ровнина, возвышающаяся от поверхности моря фут на 80. С моря она возвышается круто, но не утесиста, а внутрь земли простирается, постепенно разширяясь верст на 20. На сей ровнине подле ручья у самой крутизны построен переплетчимся честаколом с двумя бутками наш Николаевской редут. Может быть, из всех заселений Компании сие место в лутчем положении, я разумею о строении. Более я не буду распространяться в описании сего места, а должно отдать отчет о пребывании моем тут и о зделанных мною распоряжениях и тех намерениях, кои я имею на будущее его положение.

Еще из Чернишной губы я послал байдарку, чтоб известить Епифанова о моем прибытии, дабы он успел собрать сколько можно будет окрестных жителей, и потому при выходе на берег я был встречен многолюдными толпами кенайцев с их обрядами. Все оне кочевали, так сказать, на ровнине пред редутом. Я велел раскинуть свои палатки туда же и в продолжении трех дней всегда был окружен ими. Все оне оказывали знаки своего любопытства и приверженности, и доверенность, которую я показал к ним, их нисколько ни удивляло, что явно показывает их миролюбивое расположение. Между ими прошел слух, бутто я хочу сменить Епифанова. Тойоны собрались и просили меня, убедительно не менять его, оне относились об нем с величайшею похвалою. Хотя слух сей был совершенно ложен, но я рад был такому доказательству благонравия Епифанова. На другой день моего прибытия приехал из-за реки Сухотны тойон. Он просил, чтоб я послал на их жило рускова с товарами для расторжки и уверял, что у их много промыслов, но возить в редут и далеко да и близлежащия народы тому препятствуют, а перекупают сами, платя очень мало. Справедливо, что живущия близь крепости сами не промышляют зверей, а живут торговлей, перекупая у дальновских, но сие иначе и быть не может, ибо близь их жилищ зверя нету, а итти далеко внутрь земли им неудобно, да тамошния народы им препятствуют. Итак ето круговая порука, мы же имеем ту выгоду, что все близлежащия народы, живя единственно чрез нас, найдут выгоду защищать нас. Да и подлинно без руских оне будут беднее всех. Платеж за промысла мне показался черезчур умерен, но ето оставлю до другова времени. [121]

От того тойона я узнал, что с их жила ходили с промыслом на реку Нушагак в наше заселение и оттоль принесли многие вещи, показавшияся им очень дешевыми, ибо получали из первых рук. Вещи сии суть чугунка, табак и корольки. Чугунками оне не совсем довольны, ибо в дорогах бьются. Сей тойон, хотя сам и не бывал в нашем селении на реке Нушагаке, но сказывал, что туда ездят сперва озерами, потом переносятся, а потом спускают[ся] по течению большой реки, т.е. рекою Нушагак. Сии известия мне показались довольно важны, и я уверен, что истоки рек Нушагака, Туюгдека, Кускохана и Куиттах между собою очень близко, а маленькия озера, коих берега преисполнены, по расказам индейцов, речными бобрами, есть исток всех сих рек. Чтоб покороче познакомиться с сими местами, я согласился послать им одного рускаго, но как не нашел на месте из руских на сие способнаго, то и назначил для сего толмача Николаевскаго редута. Он человек хорошей, смышленой и знает как руской язык, так и тутошныя наречия очень хорошо. Он женат на креолке, мать которой из дальновских народов. Он бывал на реке Сухотны и несколько далее. Сам же он из кадьякских алеут, с младенчества завезен в Кенайскую губу, я прибавил ему жалованья по рекомендации Епифанова и велел ему дать товаров на 200 рублей для торговли с отдаленными народами. Он столько честен, что я уверен в исправности его отчетов, хотя он не знает грамоте. Я дал ему словесныя наставления, как ему поступать и что стараться узнать, он должен также разведать о Карсаковскаго расказах. Пойдет он осенью и будет зимовать у тех народов. Известия, которыя я получу от него, покажут, чего ожидать можно и как поступать далее. Очень бы мне хотелось зделать экспедицию береговую, но только надо выбрать не Карсаковскаго, и я надеюсь, что буду иметь человека. Сие будет очень любопытно, а может быть и полезно, расходов больших не надо.

В Николаевском пакгаузе я нашел товаров немного, и ето худо, ибо в Кенайской губе руские не промышляют, каюры почти также, а преобретается все куплею, итак нет товаров, нет и промыслов. Правда, оне не уйдут от нас, ето не в Ситке, но шкуры, лежа на жилах, портятся. Все окрестныя тойоны жалуются, что у них берут каюр, но избежать сего невозможно. Я уменьшил каюр, прибавил жалованья и надеюсь, что будут довольны, а ето одна только и есть их претензия. Когда в Кенайской губе было много руских и каюр, то по всем рекам зделаны были запоры для рыбы, теперь трудно их потдерживать, да и нужды в том большой нету. Индейцы безпечны, то дабы оне не терпели голоду, Епифанов посылает в некоторыя речки по одному рускому, которыя с помощию вольных кенайцов поправляют запоры, и во время ходу рыбы и индейцы ими пользуются, зато помогают руским в чистке рыбы. Его есть общая обязанность.

Весною всегда приходят к редуту много женщин с детьми и просят прокормления, им никогда не отказывают, за что оне благодарны и чувствуют одолжение. Тойоны мне сами говорили об етом.

Из протокола моего Главное правление усмотреть может, что я уменьшил каюр и положил плату вольным, она почти ничтожна.

Теперь вкратце опишу статистически Кенайскою губу, буде ето можно назвать статистикой. Географическое положение губы очень известно. Жителей можно считать по берегам и в близлежащих местах обоего пола и всех возврастов ¹ до 800 человек. Ход рыбы начинается с 15 маия и продолжается до сентября, самой же значительной бывает не более двух недель и именно с половины июня по июль. Земленой промысел бывает два раза в году. 1-й – с начала февраля по апрель месяц и называется летней, потому что привозится для продажи летом. 2-й – с половины июля по сентябрь месяц и называется зимней, ибо привозится для продажи осенью. Морской же бобровой промысел бывает в начале лета при помощи Компании на том же основании, как и в Кадьяке. Он мало значителен, например, нынешняго году было в партии 10 байдарок. Впротчем и не нужно более, ибо зверя нет, губа покрывается льдом почти всегда в первых числах ноября, освобождается же около 15 числа апреля, иногда льды носит и долее, но уже не стоит постоянно. [122]

Кенайцы съезжаются для торговли к нашему селению дважды в год: 1-й – в апреле, а 2-й – с исходу сентября. Выгода от сих расторжек довольно происходит ² расходов на содержание редута.

Климат очень хорош, я разумею в сравнение той паралели, на которой находится Николаевской редут. Скотоводство я нашел в худом положении не оттого, чтоб невозможно было его держать хорошо, но от опущения ³. Торговыя расходы невелики, а высылка товаров пушных зависит от количества товаров, туда посылаемых. Мне бы хотелось, естьли бы возможно было, завести ярмарку, т.е. в определенное время года приходить на судне в Кенайскую губу, для удобности раскинуть палатки и производить торговлю. Я разумею, что индейцы к тому же времени соберутся. При таком распорядке не нужно иметь никакого заселения, но должно быть очень сильну в Кадьяке. Сколько уменьшится расходу и претензий. Ето тогда хорошо, естьли иностранцы не будут иметь возможности посещать сии места. Ето мое предположение, но я бы хотел чрез опыты в нем уверится. Вот все, что я могу донести Главному правлению о Кенайской губе.

Петр Епифанов, байдарщик в Николаевском редуте, стоит единовремянной награды, о чем представя, буду ожидать решения.

NARS-RRAC, РГАВМФ, ф. 1375, оп. 1, д. 27, л. 286-289. Запись в журнале исходящих документов.

Комментарии

1. Так в документе.

2. Так в документе, вероятно, правильно – превосходит.

3. Т.е. упущения, нерадения.