ГОЛОВНИН В. М.

СОКРАЩЕННЫЕ ЗАПИСКИ ФЛОТА КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТА ГОЛОВНИНА, О ПЛАВАНИИ ЕГО НА ШЛЮПЕ ДИАНА, ДЛЯ ОПИСИ КУРИЛЬСКИХ ОСТРОВОВ, В 1811 ГОДУ

ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА.

А.

1) В Камчатке узнал я много морских слов: настоящих русских, употребляемых нашими мореплавателями Северо-восточного океана; я их употреблял в дневных моих записках, и некоторые из них осмелился удержать в историческом повестовании об описи Курильских островов, потому что оне, как мне кажется, хорошо определяют вещи, ими выражаемые; но как оне между нами неизвестны, то я нужным считаю сделать им изъяснение:

Отстой или отстойное место — место подле берега, которое нельзя назвать ни гаванью, ни рейдом, но где, по нужде, на якоре отстояться можно.

Утес — отвесно возвышающийся берег.

Непропуск — высокий берег, по которому пройдти невозможно, а надобно объехать водою или обойдти, удалясь внутрь оного.

Сулой — спорное течение или течение против направления ветра, стремящееся и производящее толчею.

Отпрядыш — камень, в небольшом расстоянии от берега отдельно стоящий.

Кекур — высокий столпу подобный камень, в море стоящий.

2) Названия животным и растениям, свойственным местам, мною описываемым, употреблял я известные жителям оных, и которые все, с латинскими их именами, помещены в Крашенинникова описании Камчатки.

В.

На карте Сахалинского моря, приложенной к моим Запискам, Северные Курильские острова, начиная от пролива Надежды, коих я не описывал положены с карты капитан-командора Крузенштерна, и потому в [270] положении их с назначенными на карте, издаваемой от государственного адмиралтейского департамента, есть разность, состоящая в величине их и в различном положении берегов некоторых из оных, а остров Екарма означен на карте адмиралтейского департамента к северо-западу от острова Шияшкотана, на моей же к югу от оного; ибо при положении оных на первой принята была в уважение опись помянутых островов, произведенная в 1790 году геодезии сержантом Гилевым. [271]

СОКРАЩЕННЫЯ ЗАПИСКИ ФЛОТА КАПИТАНЪ-ЛЕЙТЕНАНТА ГОЛОВНИНА, ВЕДЕННЫЯ ВЪ 1811 ГОДУ, ПРИ ОПИСИ КУРИЛЬСКИХЪ ОСТРОВОВЪ.

1811 года апреля 20 дня, в Петропавловской гавани, получил я от г. морского министра ¹ следующее повеление:

«Командиру шлюпа «Диана», господину капитан-лейтенанту и кавалеру Головнину.

«Отношение ваше, от 24 декабря 1809 года, на имя министра военных морских сил, с приложением другого, я получил. Предпринятое вами на шлюпе «Диана» в Ситху плавание я одобряю; причины, к тому вас побудившие, весьма основательны: оне доказывают особенное ваше попечение об общей пользе.

«Вместе с сим я нужным считаю уведомить вас, что Его Императорскому Величеству угодно, чтоб сделано было точнейпшее описание островов Южных Курильских и лежащих напротив Удинского порта остр. Шантарских, а равно и берегов Татарии, и чтобы описание поручить произвести вам на шлюпе «Диана.» Сие возлагаемое на вас поручение описано подробно в посланных с вам ныне же бумагах от адмиралтейств-коллегии и от адмиралтейского департамента, и проч.» [272]

Бумаг государственной адмиралтейств-коллегии и адмиралтейского департамента, о коих в сем повелении упоминается, я не получил, да и получил их прежде осени не было возможности, если бы я хотел их дожидаться в Камчатке; а буде вздумал бы идти за ними в Охотск, то в таком случае потерял бы три месяца самого лучшего и благоприятного времени для описи; и так я решился составить сам себе план описи, руководствуясь плаваниями у Курильских островов прежних известных мореплавателей. План сей состоял в том, что я должен был начать опись от пролива Надежды, находящегося между 12 и 13 Курильскими островами, или иначе Матуа и Расшуа и продолжать оную далее в югу до самого Матсмая; потом осмотреть северную сторону сего острова, от коего следовать после вдоль восточного берега Сахалина, и кончать лето описью Татарского берега и островов Шантарских.

1811. Апрель. — Таким образом, получив вышепомянутое повеление, мы тотчас стали приготовляться к отправлению в море. На сие требовалось немного времени; ибо в течение зимы все нужное для вооружения шлюпа мы изготовили; но Петропавловская гавань была еще покрыта льдом, который необходимо надобно было прорубить.

25 Апреля в 7 часов пополудни вышли мы из Петропавловской гавани и остановились в Авачинской губе на верпе у самого прохода, соединяющего ее с гаванью. Следующие 4 дня употребили мы на окончательное приготовление в походу.

Май. — В ночь на первое мая и во весь день сего числа ветер дул крепкими порывами, находившими от переменных румбов между ONO и OSO в том месте, где мы стояли ². Наше место тогда было против каменистого отруба, находящегося между Кошкою или узкою косою, отделяющею Петропавловскую гавань от Авачинской губы, и так называемою здесь Поганою речкою, в расстоянии от берега кабельтовов двух; ртуть в барометре во весь день стояла на 28,90 дюйма.

Второго числа мы отошли завозами далее в губу, чтоб можно было лучше сняться с якоря и лавировать при противном ветре. [273] Пользуясь течением отлива, поутру на другой день снялись мы с якоря при умеренном ветре от SO, и лавировали доколе нам служило течение, а в 2 часа пополудни стали на якорь в самом проходе из Авачинской губы в море; место наше определится следующими пеленгами: южный из каменьев «Тремя братьями» называемых SO 35°; вход в Петропавловскую гавань NW 7½°, северо-западный мыс Раковой губы NO 37½°. На сем месте стоя, приметили мы, что в 2½ или 3 часа пополудни начался прилив и продолжался до часу пополуночи следующих суток (4 мая), а потом до 8 часов утра вода была неподвижна, тогда пошел отлив. Такая неправильность, противная общему закону приливов и отливов бывающих в портах, при океане лежащих, здесь обыкновенно весною и до половины лета; а после как снега все стают (что не прежде июля в Камчатке случается), тогда приливы делаются правильнее и наводняют берега два раза в сутки, и потому здешние жители различают их разными названиями: двойных и одинаких вод. Надобно знать, что нет земли в свете, где бы более выпадало снегов, как в Камчатке; что Авачинскую губу с тремя ея заливами окружают горы и высокие берега протяжением более нежели на 50 верст; что с них весною и в первой половине лета вода при таянии снегов катится вся в Авачинскую губу, в которую текут также множество ручьев, из коих некоторые можно назвать речками; и сверх того впадают две очень быстрые реки: Авача и Паратунга, кои, протекая между гористыми берегами, принимают льющуюся в них снежную воду и несут ее также в Авачинскую губу, соединяющуюся с океаном посредством только одного узкого канала, имеющего длины 7 верст, а ширины самой малой немного более 2½°. Следовательно, великое количество вод, со всех берегов ежедневно в губу прибывающих, должно непременно препятствовать океанским водам, входить и выходить из нея по движению луны. Капитан Сарычев ³ в путешествии своем упоминает, что он в проливе, соединяющем Авачинскую губу с океаном, приметил однажды два течения: верхнее, и нижнее, противное первому. Мне не удалось этого заметить, но по вышеупомянутым причинам неправильности здешних приливов непременно должно так быть; впрочем, я заметил, что и в последней половине сентября, в октябре и ноябре (когда я находился в гавани), приливы иногда были неправильны и прикладной час [274] переменялся. Капитан Кинг нашел оный 4 ч. 36', а Лаперуз 3 ч. 30'. По замечаниям первого, воды поднимаются на 5⅔ фута, а последняго на 4 фута: они оба могли быть справедливы, каждый в свое время. Но крепкие ветры, прямо с моря или с берега дующие, дожди, увеличивающие количество вод, текущих с гор ручьями, от коих и реки также становятся быстрее, и может быть другия причины не позволяют замеченный ими прикладной час и возвышение воды принять за настоящие. По моим замечаниям, в две весны и в две осени деланным, прикладной час можно положить от 3½ до 5½ часов, обыкновенное возвышение воды от 3 до 5 фут; и я видел, что один раз вода возвысилась, при крепком ветре с моря, на 7 фут. Мне не случилось быть всего лета в Камчатке, и потому я не мог сделать нужным над движениями вод замечаний для вывода общих законов (буде оные здесь есть), коим следуют приливы и отливы в Авачинской губе; зимою же таких наблюдений делать невозможно: тогда все берега бывают покрыты льдом и снегом.

Четвертого числа мая поутру в 7 часов снялись мы с якоря. Отлив помог нам при самом противном ветре, дувшем тогда умеренно от S, вылавировать из прохода, коим лавируя, заметили мы, что течение у восточного его берега было гораздо сильнее нежели у западного. Во втором часу пополудни мы уже были в открытом море; а в 8 часов вечера отдалились столько от берегов, что еслиб буря сделалась прямо на них, опасности не было-бы: отруб мыса, на коем прежде стоял маяк, от нас находился по компасу на NW 66°, а Палачев мыс на NO 13-е. В ночь ветер был из SW четверти, тихий, с мокрою и пасмурною погодою; мы шли в S. С рассветом 5 мая наступил штиль, и погода стала сухая, облачная, временно однакож выяснивало и мы могли определить в полдень широту свою по меридиональной высоте солнца, а долготу по хронометрам, приведя оную к полудню, первая была 52° 22', а последняя 159° 23' ⁴; в [275] полдень же мы пеленговали поворотную сопку на NW 79°, Вилюченскую на NW 57½°, Стрелочную сопку на NW 17° по правому компасу. Положа пеленги сии на карту камчатского берега капитана Крузенштерна, мы нашли, что означенное ими место совершенно соответствовало широте и долготе нашей, в истине которых мы не могли сомневаться, ибо ход хронометров был определен в Петропавловской гавани хорошо и переменить им его было некогда ⁵; а потому положение помянутых гор на карте капитана Крузенштерна весьма верно означено.

Хотя все камчатские горы, большие и малые, были покрыты снегом, но на Поворотной сопке совсем его не было; пепел ли, извергаемый горящею Авачинскою сопкою, стоящею по близости Поворотной, покрыл снег, или внутренняя от огня теплота его согнала, не знаю, ибо нам казалось, что из сей сопки также дым поднимался; однакож, по причине облаков, носившихся над сопкою, мы не могли ясно того видеть. Склонение компаса по азимутам нашли 6° 00" восточное. Оставляя камчатский берег, мы располагали курсами так, чтоб, пользуясь направлением ветров, придти кратчайшим путем к проливу Надежды, откуда предполагал и начать опись. На сем переходе особенно примечательного ничего не случилось; погоды большею частию стояли пасмурные и мокрые, при беспрестанном почти тумане. Ветры наиболее дули умеренные и тихие с южной стороны, но чаще из SO четверти; на некоторое время однакож и в северу ветер переходил, и однажды из NW четверти дул очень крепко.

Мая 13 в 10 часов пополудни погода была чистая, светлая, хотя и облачная; мы находились тогда в широте 47° 07', долготе по счислению 153° 50'; от сего места до 3½ часов пополуночи (14 мая) прошли мы по правому компасу на NW 23°, 31 милю со спущенными марселями на эзельгофт. Тогда оставалось от нас до острова Матуа 30 миль; ветер тот же SO стал дуть гораздо крепче и нашла пасмурность с туманом, почему я и принужденным нашел себя привести бейдевннд на правый галс. Сим курсом прошли мы под весьма малыми парусами до 7½ часов утра 9½ миль; в то время до Матуа оставалось 34 мили. Желая быть поближе к Матуа, не смотря на густой туман, чтоб [276] по прочищении погоды хорошо видеть его и другие соседственные острова, я спустился прямо к нему под одними марселями. Пред самым полуднем туман немного прочистился, и нам в полдень удалось взять обсервацию, по коей широта наша была 47° 51', и остров Матуа был от нас на NWtN в 14 милях. После полудня скоро нашел опять туман, но не столь густой как прежде, который в час пополудни немного прочистился и тогда мы увидели пик Сарычева ⁶ на NW 12°, а остров Расшуа на SW. Прошли мы от полудня до усмотрения берега на NWtN, 6 миль. Увидевши сии острова, мы достигли предела, откуда по распоряжению моему должна была начаться наша опись.

Взяв пеленги обоих островов, мы пошли между ними проливом Надежды, так названном капитаном Крузенштерном ⁷; туман прочистился и два вышепомянутые острова начали было открываться очень хорошо, но в 2 часа с нашедшим от SO сильным порывом, туман опять поднялся и покрыл берега, однакож не надолго: к 4 часам он совсем исчез, после того как ветер из SO четверти вдруг перешел в SW; тогда мы пошли в северной оконечности острова Расшуа. В проливе Надежды встречали мы местами сильные сулои. Когда был туман, то он, скрывая от нас берега, препятствовал точно узнать в которую сторону стремилось течение; догадки же одне были недостаточны для определения направления оного; но когда мы спустились в Расшуа, то уверились, что течение было к W из океана. Сулои сии производят такое странное толкучее волнение, что непривыкшим их часто видеть могут показаться мелководными банками; на одном из них в 6 часу пополудни мы бросили лот, но 90 саженями дна не достали; над ними обыкновенно летают и плавают множество морских птиц: мы видели большие стада ар, савок, топорков, старичков, чаек-говорушек; но обыкновенных чаек, урилов и петрелей немного, а албатроса только одного или двух видели. Камчатские касатки в проливе плавали стадами.

Пика Сарычева от вершины одна треть была совсем покрыта снегом, а потом до половины только полосами; с половины же до низу вовсе чиста, следовательно, она не может быть отменно высока на мой глазомер; сравнивая ее с большими горами, мною виденными, она, я думаю, не превосходит вышиною 3,000 фут. Дым, поднимающийся из нея и означенный на рисунке сей горы [277] бывшим с капитаном Крузенштерном живописцем Тилезиусом, и мы видели; только нам показался он (смотря из той же точки зрения) ближе к вершине, нежели как г. Тилезиус означил. Фигура горы, смотря от юга, коническая, в содержании диаметра основания к высоте, как 2' или 2 к 1.

Вечером находились мы милях в двух от северной оконечности Расшуа и приметили отменно сильное течение от W, которое при свежем попутном ветре и при хороших парусах немногим преодолевали, идучи против оного. Проходя остров сей, мы ясно видели, что северная его сторона состоит из каменных утесов, и по всем признакам совсем бесплодна. Пристать к берегу с сей стороны, я думаю, невозможно, хотя отменно большого буруна мы не приметили. Вся северная половина Расшуа гориста и высока, а южная ровнее и ниже. От NW и NO четверти, смотря издали на сей остров, покажутся две высокие горы, или, лучше сказать, холмы, стоящие на вершинах гор, фигурою похожие на куполы, а от других румбов, или и от тех же, на в ближнем расстоянии, они сей вид совсем теряют и кажутся вместе с другими окружающими их высокостями, то пирамидами, то призмами или какими нибудь неправильными фигурами.

Сегодня, 14 мая, после полудня солнце, показываясь временно, помогло нам определить широту и долготу Сарычева сопки или пика и северной оконечности острова Расшуа.

Определенные нами пива Сарычева широта и долгота не разнятся почти ничего с теми, в которых он определен капитаном Крузенштерном; посему место сие, как по точному его положению, так и по весьма отличительному виду может для плавающих на виду у оного мореплавателям служить точным и надежным средством для поверения хронометров. Вечером по амплитуду заходящего солнца склонение компасов нашлось 3° восточное.

Ночью до рассвета 15-го мы держались близ острова Расшуа под малыми парусами против сильного течения; в 4 часу утра, увидевши сей остров, стали держать в восточному его берегу для осмотрения оного; здесь открылось нам большое поле несущегося по ветру льда, который сначала показался нам сплошным, но после рассмотрели, что он состоял из мелких кусков, находившихся очень близко один в другому.

Во все сутки 15 числа ветер был между SW и W, непостоянной: то тихий, то крепкий с сильными шквалами: горизонт [278] покрывала мрачность, и утро было пасмурно, а день совершенно ясный, но холодный отменно; в полночь термометр показывал 39°, но в 4 часа утра стоял на точке замерзания; в полдень на 43½°, а в 6 часов вечера на 34½; такого холодного дня с самого отбытия из Камчатки мы еще не имели. Ясная погода доставала нам случай в первый раз по выходе в море определить долготу по расстояниям луны от солнца; штурман Хлебников из многих наблюдений нашел, что хронометры наши показывали оную на О° 16' 31' восточнее. Непостоянство ветров и сильные течения мешали нам определить, посредством пеленгов, взаимное положение берегов.

Идучи поперег пролива Надежды, мы встретили частые сулои, и самые большие и быстрые из них находились по близости островов; на них волнение толкучее, похожее на кипящую воду; для гребного судна очень опасно войти в такой толкачик, как наши матросы их называли. Сулои сии бывают покрыты множеством морских птиц: старичков, топорков, ар, савок, чаек, урилов и албатросов. Часу в 7 вечера подле острова Расшуа мы видели до ста сих последних, по большой части белых с черными крыльями, на верху коих близ спины у некоторых были по два белых пятна. В последнем Кукова путешествии, г. Андерсон, упоминая о виденных им в Восточном океане албатросах, называет их скитающимися албатросами (wandering Albatrosses), без сомнения потому, что вообще полагается южное полушарие природным жилищем сих птиц, но число их, виденное нами в разные времена у Курильских островов, доказывает, что если оне и были прежде кочующими птицами в здешних странах, то ныне по крайней мере водворились и размножились. Других же морских и приморских птиц здесь мы видели невероятное множество: над Кекуром вдали показался нам нечаянный дым или пыль, но в зрительную трубу рассмотрели, что то было поднявшееся стадо птиц. Камчатских касаток (белоглазых) также мы видели много в проливе.

Мая 16 числа с полуночи и до 4 часов утра мы держали к SO, от N оконечности Расшуа, в 4 или 5 милях; во всю ночь очень часто находили весьма крепкие порывы от NW, продолжавшиеся по нескольку минут; потом опять наступала тишина. Во время сих порывов, дувших прямо от острова Расшуа, мичманы: Мур, Рудаков и Якушкив слышали серный запах, но я также тогда был наверху, однакож не чувствовал того. Поутру открылось между Расшуа и нами много носившегося мелкого льда, сквозь которой мы проходили полыми местами, стараясь [279] приблизиться к южной оконечности острова; ветр во все нынешние сутки дул с западной стороны между WSW и NW, часто переменяясь, как в силе, так и в направлении, которым и отнесло нас далеко к SO от острова Расшуа, для чего мы стали править к острову Кетою, бывшему у нас в сие время в виду. Погода стояла также непостоянная: то ясно, то небо покрывалось тонкими облаками, а иногда было и очень облачно с дождем, однакож нам удалось взять лунные обсервации и полуденную высоту солнца, по коим, при помощи верного крюс-пеленга, определили широту острова Кетоя средины SO оконечности в 47° 18' 02". Сей остров вчерашняго числа мы видели и в мрачности приняли его за Ушисир. На карте капитана Крузенштерна он положен в широте 47° 20', долготе 152° 34'; но он его сам не видал, так как и все другие к S от сего лежащие Курильские острова, исключая западной стороны Матсмая.

После полудня показался нам северный берег Симусира, но ветер не позволил ни к которому из виденных нами островов приблизиться. Кроме обыкновенных, часто упоминаемых морских птиц и животных, ничего особенного мы невидали в нынешний день. В следующие сутки умеренный ветер постоянно дул от NW с небольшими иногда порывами; погода была по большой части отменно холодная и облачная, а иногда на несколько времени выяснивало. Мы лавируя в виду островов находились от них слишком далеко, чтоб посредством крюс-пеленгов определить взаимное их положение; но ясные промежутки времени доставили нам случай найдти по азимутам склонение компаса 0° 20' W, определить широту в полдень во обсервации и взять несколько лунных расстояний, по коим нашли мы, что хронометры наши показывали долготу восточнее на 0° 17' 56". Симусир мы видели очень хорошо и вершины его гор, которые все были покрыты снегом. К полуночи ветер затих и до рассвета был штиль; потом с 4 часов утра 18-го сделался тихий ветер от N, чрез 2 часа перешел он к NO и продолжал дуть от сего румба до полудня, а потом до 6 часов был О, напоследок опять NO; погода во все время была облачная с ясными промежутками, а иногда и мрачность находила, но скоро прочищалась; горизонт же почти всегда был покрыт пасмурностию. Ветер и погода сегодня благоприятствовали нам; хотя лунных обсерваций взять мы не могли, но определили долготу по хронометрам, с поправкою разности, сысканной вчерашними наблюдениями расстояния луны от солнца; нашли по обсервации широту в полдень и, приблизившись в южной стороне Кетоя на расстояние ¼ мили, посылали на оный [280] шлюпку для осмотра; прошли вдоль его и определили как положение, так широту и долготу сей стороны острова: широта S стороны 47° 71' 31", долгота SW оконечности 152° 24' 30"; южной стороны острова длина 2¼ мили, направление NO и SW 80° 05'. В час пополудни, будучи в расстоянии от южной стороны острова одной или полуторы миль, достали мы лотом дно на 45 саженях, грунт самый мелкий камень, а приблизившись еще на полмили, глубина была 35 сажен, с таким же грунтом; тогда я поворотил от берега и, привела шлюп в дрейф, послал на остров для осмотра оного мичмана Мура и штурманского помощника Средняго. Остров сей горист и чрезвычайно высок, судя по малой его величине в пространстве, но вдали кажется несравненно выше, нежели как в самом деле есть; причиною сему, по мнению моему, рефракция, в тумане и пасмурности возвышающая предметы. Черные вершины гор и фигура их показывают, что оне были сопками; берега острова состоят из утесов, в коих ясно видели мы слои плиты, составляющей каменистые берега Авачинской губы; но подле утесов, посредине сей стороны острова, есть небольшое пространство, низменным берегом занимаемое, которое усыпано мелкими каменьями и плитами, отвалившимися от утесов. У сего берега гребные суда, при ветрах с острова, приставать могут; впрочем, он открыт, и кроме небольших изгибов никакой заводи не имеет. На равнинах выше утесов приметен местами растущий кедровник и желтоватая зелень прошлогодней травы; но лесу никакого не видать; горы покрыты были снегом, которого местами и на низких равнинах много еще лежало. По берегу приметили мы, что вода высоко поднимается приливом, но течение почти нечувствительно было к О. Птиц у острова весьма мало видели, и то только одни гренландские голуби (старички), из коих два или три молодые сели на шлюп и пойманы нашими людьми. Против западной оконечности сего острова, неимеющей низменного берега, а прямо от воды возвышающейся прямым утесом, в четверти мили от оной бросали мы лот, но 100 саженями дна не достали; а это было в расстоянии мили вдоль берега от места, где прежде нашли глубину 35 сажен. У острова, в небольшом изгибе берега, находилось много мелкого льда, которого и поутру несколько льдин, подходя к берегу, мы видели. К вечеру вышли на западную сторону Кетоя, пройдя проливом между сим островом и Симусиром, которым ни одно мореходное судно (кроме курильских байдар, коих нельзя таковыми назвать) прежде сего не проходило, что свидетельствуют все изданные в свет путешествия по здешним морям, и как Лаперуз, [281] пройдя первым, между Урупом и Симусиром, назвал сей пролив — проливом Буссоля, по имени своего фрегата: географы и издатели карт наименование сие приняли; капитан Крузенштерн также имя своего корабля Надежды дал проливу между островами Матца и Расшуа, коим он проходил; а потому и я назвал пролив между островами Кетоя и Симусира, проливом Дианы. Господа Мур и Средней заметили на острове Кетое следующее: в том месте, где шлюпка их приставала, берега каменисты как и дно, и для приставания гребным судам не совсем безопасны, а ocoбливо при S ветре. Сошед на берег, увидели они на низменности недавно срубленное бревно, которое, как и место, где разведен был огонь, еще более уверили их, что за несколько пред сим дней были здесь люди. Тут лежало множество скорлупы морских репок (обыкновенная пища курильцев); в нескольких шагах далее нашли два небольшие озера с пресною водою. Взошед на гору, нашли они остаток деревянного креста, на верху коего вырезаны были буквы еще довольно четкие: «Бог». Крест стоял на самой стремнине, и конечно не служил памятником какому ни есть покойнику, ибо тут не только копать могилу, но едва и крест поставить было можно. У подножия креста находилась малая заводь, но берега ея столь же каменисты, как и той, в коей они пристали; прекрасный водопад, со шлюпа виденный, в нее упадает. Потом нашли они несколько пространных юрт совершенно целых: юрты сии стояли на равнине; оне были хорошо обделаны и имели квадратную фигуру; стороны их сажени по две; в средине сделан на полу очаг в сажень длины и аршина в полтора ширины; по углам его утверждены столбы, поддерживающие кровлю; вверху отверстие в два фута длины и в один ширины, для выхода дыма; пол кругом очага устлан травяными матами; из юрты дверь в сени, из земли сделанная, но крытая тоньше юрты; из сеней выход, также крытый матами, идет коленом и затворяется дверью, матом обтянутою; в одном углу юрты лежали лыжи или лапки, санки, на русские салазки похожия, корзинки с пухом, множество орлиных крыльев и лоскутья птичьей парки; в другой стороне стояли корытца: одно из них было с пресною водою, а в одной из корзинок лежало несколько кореньев. На острове растет много кедровника-сланца; высокая равнина покрыта была прошлогоднею, поблекшею травою, местами же мохом, между коими приметили они много брусничных и голубичных стеблей с травою; на низменных местах нашли сарану и морковную траву (так в Камчатке называемую), еще несколько и других трав и цветочков были уже в цвете, но они не знали их названия. Леса, [282] кроме выкидного березняка, ольховника, ивняка и вышеупомянутого совсем нет; но и тот крив и не свыше аршина от земли. Почва местами песчаная, а местами глинистая; одну яму видели зеленой глины: кажется, яма сия была людьми выкопана; далее же местами гранит, а местами твердая плита зеленого и серого цвета; раковин никаких особенных им не попалось; каменьев, заслуживающих внимания, также не приметили.

Ветр от NO и ONO продолжал дуть тихо до вечера следующих суток (19 мая) с большою пасмурностию, и очень часто с мокрым снегом или дождем; 6 и 7 час вечера был штиль, а потом тихий ветр сделался от N, но пасмурность продолжалась; к полуночи же перешел он к NW четверть. Во весь нынешний день, по причине пасмурной погоды, мы ничего сделать не могли; в 8 часов вечера, будучи от Кетоя на NNW милях в пяти примерного расстояния, 130 саженями дна не достали.

Мая 20, все сутки дул умеренные ветер от WNW и W, с небольшими порывами; погода была облачная с ясными промежутками, но иногда находила и пасмурность на короткое время. Мы, пользуясь таким ветром и безтуманною погодою, сегодня могли много сделать поутру обошли в самом близком расстоянии всю северную сторону Кетоя, видели хорошо и связали пеленгами западную и восточную, определили астрономическими наблюдениями широту северной его оконечности и долготу восточной; нашли широту и долготу острова Ушисира и определили положение его.

Кетой: — широта N оконечности 47° 22' 28", долгота О оконечности 152° 34' 13". Окружность его 7½ миль.

Ушисир: — широта N оконечности 47° 35 ' 16"; S оконечности 47° 33' 16", а долгота оной S оконечности 152° 39' 45". Канал, разделяющий сии два острова, по правому компасу лежащие один от другого NO и SW 34°, шириною 12½ миль.

Кетой и с северной стороны также утесист и горист, как и с южной; местами есть низменные при утесах берега, на которых в тихую погоду пристать можно; впрочем, нет ничего ни с одной его стороны похожего на залив или годную для отстоя заводь; у некоторых его оконечностей видны отпрядыши и кекуры, но они так близки берега, что нет ни малейшей опасности милях в двух обойдти остров кругом; в ущелине под горою с северной его стороны приметили мы несколько небольших деревьев, весьма кривых, — я думаю береза, — но их так мало было, что без ошибки остров сей можно назвать совершенно безлесным. В 11 часов утра от самой северной оконечности острова Кетоя стали мы прямо держать на южную Ушисира, выпустив [283] Массеев лаг. Попутный, свежий ветер скоро перенес нас сим каналом, а как по румбу мы не заметили в проливе никакого течения, то расстояние между сими островами определилось переплытым расстоянием довольно верно. Подходя к Ушисиру, усмотрели мы на южной стороне вдавшееся в остров между горами обширное низменное место; сначала мы полагали, что это залив, а особливо по двум высоким скалам, стоящим по обеим сторонам впадины, как будто бы образующим вход в оный. Одна из сих скал, восточная, отделилась от берега узким проливцом, и фигурою совершенно похожа на Бабушкин камень, стоящий во входе в Авачинскую губу, только здешний в два с половиною или в три раза выше и огромнее, и мы по сему случаю назвали его также Бабушкиным камнем. Подходя ближе, с салинга увидели воду в низменном пространстве; тогда уверились, что тут залив, а вскоре после показался дым из-за высокости, при видимой нами воде находившейся. Мы сочли, что он происходил из гор, при береге залива стоящих; но, приблизившись к берегу на милю, усмотрели ясно, что видимое прежде пространство воды отделено от моря узким каменным рифом, на котором ходил большой бурун. Чрез сей риф даже гребным судам проехать невозможно, но я полагал, что дым действительно из юрт поднимался, и хотел послать шлюпку на берег; между тем сделали мы два пушечные выстрела, чтоб возбудить внимание жителей, но как ветер стал крепчать, а бурун и прежде на берегу был довольно велик, то я решился не посылать шлюпки; притом постоянный, светлый дым, во все время равномерно поднимавшийся, не мог происходить от дров, а вероятно то были пары горячих ключей. От южной оконечности пошли мы по восточную сторону вдоль острова к NO, держась от берега милях в полуторых, и коль скоро открылась нам северная его половина, тогда усмотрели мы на средине острова при береге селение, в коем насчитали около 30 юрт. Мы тотчас стали держать прямо б оному и скоро приметили простыми глазами людей, из коих некоторые поднимались в гори с ношами за плечми и за ними шли их собаки; двоих из жителей, ходивших наверху высокой равнины острова, приметили мы с длинными шестами или копьями в руках; один из них громко что-то нам кричал, поднимая шест вверх. Лавируя по близости селения, я послал в оное мичмана Рудакова и штурманского помощника Новицкого, осведомиться о жителях и сделать нужные замечания об острове, который в самом деле состоит из двух островов, или лучше сказать отдельных половин, соединенных каменным рифом, [284] на коем ходит бурун; проехать чрез риф никак невозможно. Ширина сего промежутка или тоже длина рифа 150 или 200 сажень; от него обе половины поднимаются постепенно, а потом северная идет ровно и почти горизонтально по вершине своей во всю длину острова; но на южной есть каменистые, остроконечные возвышенности и каменные, разбросанные на вершине глыбы; притом южная половина гораздо выше и состоит из каменных утесов, в некоторых местах коих приметили ни много сыпучей яшмы. Северная же половина отлога и на самую ея вершину подняться легко можно; от берега по всему своему пространству она покрыта травою. На южных краю сей половины, с восточной стороны, у берега, на отлогой покатости, находится селение, противу коего на другой половине острова стоит большой деревянный крест, на сторону наклонившийся: должно думать, что он давно поставлен. Каждая половина острова в длину около мили или версты две и лежат оне в прямом направлении по румбу NNO и SSW. Лесу совсем никакого мы на нем не приметили. По возвращении на шлюп посланных на берег офицеров, мы пошли вдоль острова к NO; пройдя оный, увидели вечером, что от северной оконечности сего острова в южному краю острова Расшуа идет риф надводных и подводных каменьев, на коих всплески и бурун ходят. В некотором расстоянии от Ушисира, но линии продолжения гряды сего каменного рифа, показались нам два маленькие каменные островка, каждый длиною сажень на 100 или 150; южный из них низок и плоский, похожий на Стеньшхер; а северный, — низкий, подобный первому, только на нем лежат большие и высокие глыбы каменьев, издали похожия на вершину старинной стены с зубцами, которой часть упала в развалины; от сих островков в Расшуа протягивается каменная гряда; но вплоть ли она к нему подходит или нет, того мы не могли рассмотреть.

Господа офицеры, посланные для осмотра острова, подъехавши к оному, не нашли места, где можно было бы безопасно пристать к берегу, пока не увидели они идущего по берегу человека, которому старались изъяснить знаками, чтоб он показал им безопасное место; он их понял и они вышли на берег благополучно; тут было двое жителей, уроженцев сего острова: оба они были пожилых лет, роста небольшего, цвет лица и тела имели смугловатый, глаза и волосы черные, одеты были в парках: на одном она была собачьей кожи, а на другом птичья, на [285] головах суконные колпаки, а на ногах горловые торбасы ⁸, и оба говорили по-русски.

Жители им сказали, что остров их называется Ушисир, а по счету 14-й; они спросили и о других лежащих к S и к N, кои суть: 12-й Матуа, 13-й Расшуа, 15-й Кетой, 16-й Симусирь, 17-й Тгирной, 18-й Уруп, 19-й Итуруп. Пришедши к ним в жилье, наши офицеры не нашли ни одного человека из мужчин, кроме двух сопровождавших их, и трех женщин. Женщины также были в птичьих парках: одна из них, помоложе, говорила по-русски, по словам одного из жителей, умевшего говорить по-русски и знавшевоссусскую грамоту, число всех жителей на семь острове около 90 человек; но их не было дома, — они уехали на промысел: две партии, из 18 человек состоящие — на 18-й остров, и некоторые из них с женами; да днем прежде прибытия нашего уехал таион их с 9 человеками на 16-й остров, тоже для промысла зверей. О числе женщин они нам не сказали, но полагают их не более 16. Жилища их состоят из земляных юрт; в них довольно чисто, полы досчатые и устланы матами; по средине юрты пол прорублен для огня, кругом которого сделаны вешели для сушения птиц, и при каждой юрте есть сени. Они приняли наших очень ласкова; один из них сделал им подарки и наши отдарили их табаком и хлебом, за которыми они очень благодарили и сказывали, что имеют нужду в порохе. На пищу они употребляют птиц, которых коптят над дымом в юртах; а из кожи их шьют парки, я сказывают, что оных птиц бывает у них большой запас к осени, и что с других островов жители приезжают к ним на зимовье, запасаются сею пищею и отправляются на промысл; а из растений есть у них небольшое количество сараны и сладкой травы; но земля вся чернозем, смешанная с каменьями разной величины, и кажется, не вовсе удобна для произрастений. Леса на сей части острова никакого не растет, а наносного с моря очень довольно, из которого они делают полы в своих юртах. Воды, текущей во близости жилища, нет, а вместо оной употребляют снег, который наши офицеры видели собранный в ведрах и в другой посуде. Жители им рассказывали, что на 16 острову, у южной оконечности оного, против большой и средней сопки, хорошая бухта, для больших судов, называемая имя Душная бухта, и что у сей бухты, по правую сторону ея входа, прошлого года, в октябре месяце [286] разбило судно и ни один человек с оного не спасся; по догадкам же его, оно должно быть не русское. Г-н Рудаков спросил его, почему он так полагает? на что он отвечал следующее: «Мы знаем русские суда, которые к нам прежде ходили: оне были не крашены, а всегда вымазаны смолою, мы и ваше судно почли за нерусское, и потому, испугавшись, послали всех женщин за гору.» Нам было видно со шлюпа, как оне поднимались с ношами. Г. Рудаков спрашивал его, нет ли каких нибудь вещей с разбитого судна, или не видал ли он реев и мачт или чего другого, судя по коим он мог бы заключить и о величине судна; но курилец сказал, что когда он там был, то уже судно было разбито в куски; «а вот что у меня есть и что мне Бог далъ» и показал жестяной чайник с железною ручкою, жестяную небольшую кострюлю и тюк толстой парусины; оные последния вещи были не европейской работы; вероятно, что у жителей должно быть более вещей, но как их всех на острове не было, то мы и не могли удовлетворить своему любопытству.

Шлюпки наши пристали к острову в малую воду: возвышение ея бывает, как жители показывали, около 12 фут. Сей остров не имеет, ни на которой его стороне, никакой гавани, а в сей заводе весь почти берег каменистый, к коему можно приставать только в самое тихое время и то с опасностию, ибо всегдашний бурун и каменистое дно много сему препятствуют. Есть маленькая песчаная заводь у SO-й стороны, которую курильцы называли гаванцою для байдар; но для наших судов она весьма опасна, ибо по сей отмели идет беспрестанный бурун, сажень до 50. Байдары их похожи на виденные нами в Камчатке: строение и скрепление их совершенно сходны с оными. Зверей на сем острове не так много, но водятся лисицы: чернобурые, сивушки и красные; оных ловят клепцами и стреляют из винтовок. Из морских животных бобры, сивучи и нерпы; но первых ныне очень мало. Птиц разного рода очень много, а особливо старичков, которые летают стадами, и жители сказывали, что они их хватают руками; кожи последних они употребляют на парки; есть также гуси, которые живут около горячих ключей, находящихся на другой части острова; уток и топорков также много. Жители имеют у себя собак, похожих на камчатских, и употребляют их кожи на парки.

Как только г. Рудаков сошел на берег, то старший из курильцев спросил у него: «Русские ли вы? и тому же служите белому Царю»? Его лицо изобразило радость, когда он получил удовлетворительный ответ; тотчас сообщил оный своему товарищу, [287] и кажется, оба были сим довольны. По сигналу со шлюпа они оставили берег в 6 часов, давши слово видеться с ними после.

Итак, свидание с жителями доставило нам случай узнать много любопытного касательно Курильских островов, а особливо настоящие их имена; следовательно, капитан Крузенштерн, положа отменно верно виденные им острова на карты, дал некоторым из них другия названия, а именно: его Райкоке есть настоящий Матуа, а Матуа называется жителями Расшуа; остров же, им называемый Расшуа, сами жители именуют Ушисир; а тот, который у него на карте стоит под именем Ушисира, они называют Кетой, а его Кетой жителям известен вод именем Симусира, который по их счету шестнадцатый в гряде. Без всякого сомнения, капитан Крузенштерн не имел намерения нарочно переменить имена островов, под коими они известны природным своим жителям; а взял их с какой нибудь неверной карты, или слышал от людей, неимевших об них надлежащих сведений; ибо здравый рассудок, справедливость и польза географии требуют, чтобы населенные части земного шара назывались так, как оне жителями своими именуются, а потому на моей карте Курильских островов, я возвратил им настоящие имена.

Что мы узнали от жителей Ушисира, то совершенно сходствует с повествованием Лаперуза, где он со слышанного им от паратунского священника упоминает, что 13 и 14 острова обитаемы и признают себя подданными России, платя ясак, и что на зиму жители с 13-го переезжают на 14-й остров. Горячие ключи, на сем последнем находящиеся подле самого озера, без сомнения привлекают в зимнее время много дичины к себе; и ныне мы нигде такого множества разного рода морских птиц, а особливо топорков и старичков, не видали, как у Бабушкина камня: от пушечного выстрела миллионы их поднялись с сей скалы, а к вечеру видели мы большие стада диких гусей, летевших к ключам; притом остров сей несравненно ниже других, и теперь, когда вершины всех прочих покрыты снегом, на нем только изредка местами видны снежные глыбы, которые скоро совсем растают; от чего здесь должно быть гораздо теплее, нежели на Расшуа, высоком и гористом острове. Для меня несколько не понятно, сказанное курильцами на острове Ушисире г. Рудакову, будто у них, кроме снежной, нет другой пресной воды: мы ясно видели, что снегу невозможно во все лето пролежать; следовательно, у них где нибудь вдали от селения есть пресная вода, [288] за которою ныне, имевши снег подле боку, они не ходят, пока нужды не настанет, или летом дождевою водою остров изобилен. К чести ушисирских жителей не должно умолчать, что они сами собою, без всякой просьбы от нас, просили г. Рудакова принять в подарок чернобурую лисицу, а г-на Новицкого — бобровый хвост, и прислали на шлюп до 300 копченых морских птиц, которых я велел разделить на всю команду.

21 число ветер продолжал дуть с западной стороны очень тихо, идучи постепенно от NW в SW, а в 6 часу вечера совсем затих; погода была облачная, изредка показывалось солнце, а иногда пасмурность находила с дождем или снегом; пополуденную высоту солнца и высоты для определения долготы по хронометрам мы взяли. Находясь по восточную сторону островов мы в ним лавировали, но не прежде как под вечер успели приблизиться к S оконечности Ушисира, где очень тихий ветер и довольно скорое течение к SW препятствовали нам употребить крюс-пеленги; но остров сей так мал и узок, что и глазомером нельзя в положении его сделать значащей ошибки. Будучи с милю к О от Бабушкина камня, мы бросили лот, но ста саженями дна недостали; я посылал к нему на шлюпке штурмана Хлебникова, который к О от сей скалы в 20 саженях нашел глубину 8 сажень, в 100 саженях 15 и 20 сажень, а в 200 саженях 35 сажень; дно из мелкого камня и дресвы. Сегодня, не смотря на продолжительную пасмурную погоду, однажды на несколько часов прочистилось так, что мы вдруг могли видеть Сарычева мыс, Расшуа, Ушисир, Кетой и Симусир; удивительно как пасмурность и мрачность возвышают берега: сегодня горы острова Кетоя, невидавшим его прежде показались бы Шимборазою; туманы, окружавшие низменные его берега, представились бы облаками. На другой день до 5 часа пополудни ветер дул с восточной стороны, переменяясь от разных румбов между NO и OSO; а потом остальную часть суток прямо от N: то свежий с порывами, то тихий. Погода же до наступления северного ветра стояла до большой части облачная, пасмурная и мокрая, прочищаясь иногда часа на два и на три; а с северным ветром выяснило, облака исчезли, и ночь (на 23 число), освещаемую луною и в самом лучшем климате, назвали бы прекрасною ночью, если бы она не была так холодна, судя по майским ночам в других местах: термометр стоял на 36°. Хотя мрачный сей день не позволил нам сделать никаких астрономических наблюдения, но свежий ветер, ровная гладкая волна, положение шлюпа в рассуждении островов, и совсем нечувствительное действие течения, пособили [289] нам в светлые промежутки, посредством крюс-пеленгов, определить взаимное положение двух островков, лежащих к NO от Ушисира, по направлению каменного рифа, в отношении к южной оконечности острова Расшуа; равным образом, направление и расстояние между сею оконечностию и NW плечом острова, откуда он склоняется больше к О; также и положение двух островков относительно северной оконечности Ушисира.

Два островка от южной оконечности острова Расшуа лежат на SW 32°, в 6 милях. NW-e плечо острова Расшуа от юго-западного его мыса лежит на NW 48°, 5½ миль.

Два островка от N оконечности Ушисира лежат на NO 22½°, в 3¾ милях.

Кроме вышеупомянутых, для нас немаловажных успехов, мы постарались еще употребить в свою пользу ясный вечер и ровный северный ветер: подошли вплоть с южной оконечности острова Расшуа с западной стороны его, где увидели несколько юрт и ходивших между ними людей; тогда я послал на берег мичмана Якушкина, а шлюп между тем лавировал, подходя иногда к берегу на полмили; ветер и тихая вода позволяли нам так близко подходит под малыми парусами, употребляя беспрестанно лот; в расстоянии от берега ¼ или 1-й мили, глубина 22 сажени, а в 1¼ или 1½ милях 35 сажен; грунт в обоих случаях мелкий хрупкий камень, дресва и малые ломаные ракушки, а в последний раз попалось несколько красного коралла. Посланный офицер сообщил мне следующие свои замечания: «Подходя к берегу, бросили мы лот, глубина постепенно уменьшалась, грунт при входе в заводь — дресва и черный песок, а в полукабельтове от берега начинается каменный; глубина от 1¼ до ½ сажени; у берега по надводным каменьям растет много морской травы, так что гребное судно с трудом может пройдти сквозь оную; пристав к берегу, приметил я, что вода убыла около 5 фут, но от жителей узнал, что еще на столько же убудет. Каменистый берег идет покатостию; далее же в S низменность его состоит из белой дресвы. На гребнях судах при NO ветрах приставать удобно; с S же и SW стороны заводь открыта.

«По выходе на берег встречен я был жителями; один в них подал мне бумагу с изображением герба Российской Империи, в коей обнадеживались жители в покровительстве со стороны российского правительства грамотою, данною им в царствование блаженной памяти Государыни Императрицы Екатерины II, иркутским губернатором. Селение их состоит из 19 юрт, по скату горы расположенных. К S от селения течет небольшой ручей. Хотя [290] ручей сей достаточен для продовольствия жителей пресною водою, но для наливания судов неудобен, по мелкости и трудности втаскивать на гору бочки. К N от селения стоят два креста, самими жителями поставленные. Платье жителей состоит из птичьих парок, на камчатский покрой сшитых, только без воротников; обувь составляют горловые торбасы, на головах носят колпаки из толстого сукна, волосы заплетают в две косы и связывают на затылке. Употребляют в пищу они морских птиц и сивучей; из дворовых животных кроме малого рода собак, никаких нет. Видел также привязанных к столбам орлов. Жители сказывают, что на их острове, кроме лисиц, никаких зверей нет. Также узнал я, что из 20 человек мужчин и 7 женщин, 10 уехало на 16-й остров за промыслом. Они сказали, что прошлою осенью разбило на нем судно, а по халату и красной лакированной чашке, с сего судна выброшенных, которые я сам видел, полагаю, что судно сие было японское; люди же при разбитии все погибли.

«Свой остров жители называют Расшуа; первый от него лежащий к N — Матуа; первый к S — Ушисир; 2-й Кетой; 3-й или 16-й Симусир. Байдары их похожи во всем на камчатские; строют их из выкидного леса, на острове же оного совсем не растет: даже по близости селения нет никаких кустарников; почва состоит из черной земли, с песком перемешанной, но большою частию из камня, а особливо вершины гор, ныне снегом покрытые. Из растений, мне известных, видел крапиву, а на мокрых местах осоку и черемшу; земля во многих местах вся еще покрыта поблекшею осеннею травою.»

К вечеру, подойдя ближе к проливу по южную сторону острова Расшуа и уверившись в том, что в нем нет никакой опасности, при лунном свете, в 8 часов вечера, спустились мы в средину пролива между южным краем Расшуа и двумя островками, и прошли сим проливом очень хорошо. Поутру на следующий день была весьма ясная погода, при ветре от N; мы находились близко пролива и могли сделать точные заключения об оном; тогда же ясно увидели, что прежде показавшиеся нам два островка в самом деле составляют один остров, будучи соединены весьма низким перешейком, которой может быть в большую воду и покрывается; лежит он почти по румбу О и W, длиною 1 или 1½ мили; восточная его половина низка и ровна, западная покрыта каменьями, друг от друга отделившимися. Штурманский помощник Средней, смотря с салинга в трубу, подтвердил справедливость того, что мы снизу видели о соединении помянутого [291] острова, который ни на на какой карте назначен не был, а потому я назвал его островом Средняго. Между сим островом и Ушисиром мы видели надводные каменья и всплески на подводных; впрочем, кажется, что сплошного рифа нет, и может быть есть проход, но он по узкости должен быть опасен, и ходить им ненадобно, а по северную сторону острова Средняго в Расшуа проход хорош. От каждого из сих островов протягиваются рифы не более как на милю по самой большой мере; сулоев нет или по крайней мере тогда не было, как мы им проходили. Проход сей я назвал по острову: проливом Средняго. В 5 часу утра, пользуясь таким ветром и ясною погодою, послал я на Ушисир во второй раз мичмана Рудакова и штурманского помощника Новицкого, разведать лучше о гавани острова Симусира, о приливе и отливе, и о многом другом, чего в первый раз не успели спросить у жителей, к коим отправил я в благодарность за птиц, от них к нам присланных, несколько чаю, табаку, пороху и для женщин бисеру. Шлюпка ваша не прежде возвратилась, как в половине 11 часа: ожидая ее, мы лежали в дрейфе, а потом спустились на SW в острову Симусиру до восточную сторону Кетоя. До двух часов после полудень ветер был тихий от NW, но потом затихло; тишина, прерываемая на короткое время легкими ветрами из SW четверти, продолжалась почти до самой полуночи. Во время тишины мы находились по восточную сторону Кетоя, милях в пяти от него; и тогда на спущенной шлюпке пробовали лагом течение, которого однакож не было ни сколько. Нынешний день был отменно ясный, так что мы очень хорошо после полудня вдруг видели шесть островов: Рейкоке, Матуа, Расшуа, Ушисир, Кетой и Синусир: у Курильских островов такие дни не часто бывают. На северной стороне высокой горы Кетоя очень явственно приметили мы густой дым, шедший из четырех разных мест, находящихся на пологости горы, немного ниже видимого в вершине оной главного жерла, которое теперь уже не курится. Находясь за меридиане Ушисира, мы взяли высоты солнца для определения долготы по хронометрам, которая сыскана нами с поправкою, по разности лунными расстояниями найденной, 152° 49' 24".

Г. Рудавов, возвратясь на шлюп, сделал своей поездке следующее описание:

«В 5 часов утра отправились мы на берег острова Ушисира, и прибыли на оный в половине 9 часа; пристать к берегу было гораздо лучше прежняго, ибо ветер с берега не производил большого буруна. Пришед в жилище наших знакомых, мы были [292] ими встречены с радостию: они нас по обещанию нашему дожидались; им были отданы посланные от вас подарки и приняти с благодарностию. Разведывая подробно, мы узнали, что так называемая Душная бухта на 16 острову лежит по S сторону оного, против средней большой сопки; вход в нее приметен с моря и глубина в оной для нашего судна очень достаточна; еще в предосторожность нашу жители сказали, что надобно опасаться больших сулоев, при сей же оконечности происходящих от течений; прилив у оного идет от S, а отлив от N; на острове есть ееление, которое находится между низменными сопками на перешейке, с востоку от Душной бухты. В оной бухте ловится довольно рыбы называемой мальма (камчатские гольцы). Прилив у острова Ушисира идет от S, а отлив в О.

«О разбитом судне на 16-м острову мы узнали еще, что с оного выбросило на берег две сделанные из дерева статуи на подобие человека: одна из них совсем нагая, а другая не имеет одной ноги; да еще привезенные три лоскутка разной доброты бумажной ткани удостоверяют, что оное судно должно быть не европейское. Сегодняшний день знакомые наши одеты были пощеголеватее; мы спрашивали, откуда они получают шелковые платки и палевое сукно, из коего мы видели на одном из них исподнее платье; на это они сказали нам, что купили на 2-м острове, куда оные вещи привозят из Камчатки. В сию поездку мы видели женщин до десяти: в сравнении против прежняго гораздо более. Женщины лицом хуже мужчин и чернее, а еще более безобразят их губы, вымазанные синею краскою, и около оных на расстояние полудюйма простирается сия краска; замаранное лицо и руки показывают, что оне весьма редко моются, или вовсе не знают сего обыкновения.

«Занятие женщин по видимому состоит в управлении хозяйством во всех частях; мужчины вообще занимаются промыслом зверей, также строением юрт и байдар. Один из курильцев, старик, по имени Сторожев, учился в Камчатке и знает по-русски читать; я сказал ему, что мы видели грамоту их на острове Расгауа; на это он мне дал знать, что у них на всей гряде только одна такая грамота и есть. Жители острова Ушисира все времени. Таион сего острова называется Максим Усов, которого, старик полагает, мы найдем в Душной бухте с его партиею. Впрочем, что мы узнали еще, то было одно только подтверждение прежняго, о чем мы уже честь имели вам донести.»

На одно место замечаний г. Рудакова, я должен сделать мое [293] примечание о течении у острова Ушисира жители ему сказали, что прилив идет от S, а отлив к О. Это были слова жателей: чтоб объяснить сие, надобно смотреть на положение селения в рассуждении направления берегов, где вероятно они делали свои замечания: на карте видно, что когда прилив, наводнявший берега от S, кончится, то вода не к S, а к О должна возвращаться и в заводи, где селение стоит, пока не встретит главную струю отлива, идущего не направлению островов от NO, и на месте встречи производит сулой.

24 мая с полуночи не 10 часов утра ветер был умеренный от S, потом до полудня штиль; после полудня 1 и 2 час опять он дул тихо с южной стороны, а тогда затих совсем и штиль продолжался до 12 часа ночи; погода стояла облачная с частыми промежутками солнечного сияния. С рассветом, не будучи в состоянии, по причине противного ветра, идти вдоль восточного берега Симусира, спустились мы и пошли к северной оконечности его, чтоб ее до крайней мере осмотреть; подходя к NO мысу сей стороны острова, определили мы верным пеленгом взаимное положение сего мыса и сопки Прево (pic Prevot), находящейся почти на средине острова, которую так назвал Лаперуз. Пик Прево от NO мыса Сумусира лежит на SW 44° в 10½ милях. Будучи против средины северной стороны острова, усмотрели мы узкий вход в гавань, виденную капитаном Бротоном, и в которую он для осмотра посылал шлюпку. В журнале его упоминалось, что офицер, осматривавший ее, нашел в самом входе глубины 2 сажени, но как там неозначено в большую или малую воду это было, то я и желал достовернее о сем думать, ибо во всех других отношениях гавань а я весьма удобна вместить целый флот больших кораблей, имеет везде достаточную глубину, хороший грунт и пресную воду, — и если бы глубина входа позволила, я намерен был войдти в нее на несколько дней, где, стоя на якоре в покойной пристани, мы могли бы приобрести точнейшие сведения о сем острове и его жителях. На сей конец поехал от нас для промера штурман Хлебников, но весьма частые и крепкие порывы с берега и сильное сквозь пролив течение к SO не допускали шлюпку приблизиться в берегу, почему я и принужден был сигналом велеть ея воротиться. Вход сей гавани лежит против самой вершины сопки Прево, не будучи от нея отделен никакими горами; пришед на линию створа, она находилась от нас на SW 29°. Тогда в 2-х милях от входа нашли мы глубину 60 сажень, грунт мелкий серый песок; а пройдя к W четыре мили от сего места, против северо-западного плеча [294] острова глубина 105 сажень, грунт серый песок с мелкими каменьями. По положению гавани против большой сопки, она должна быть та самая Душная бухта, о которой нам сказывали жители Ушисира; хотя они и говорили, что оная лежит на полуденной стороне острова, а эту мы нашли на полунощной, но если есть гавань действительно на южной стороне, то нельзя сказать, чтоб оная была против сопки; ибо высокая, обширная гора, находящаяся почти на самом краю острова, должна заслонять сопку Прево от приближающихся к той гавани с южной стороны. Что касается до объявления жителей о глубине в Душной бухте, достаточной для нашего судна, то и Бротонова гавань внутри довольно глубока для сего по его промеру, а во входе может быть жители и не знают настоящей глубины; но всего вероятнее то, что они не имеют настоящего понятия о углублении нашего судна: впрочем, по малознанию их русского языка, немудрено, что они смешивают значение наших слов; это и в Камчатке часто мы находили, где западный ветр камчадалы называют сточнымь, то есть восточным, хотя они почти беспрестанно с русскими обращаются. Сверх всего того, другое обстоятельство уверяло меня в справедливости моей догадки: между картами капитана Крузенштерна был у меня план гавани с надписью: «план бухты на Курильском острове Кетое, описанной российскими мореплавателями; а внизу подписано: смотри Бротона путешествие, стран. 124.» — Итак не оставалось ни малейшего сомнения, чтобы план сей не был план той гавани, которую Бротон видел и описывает точно на стран. 124-й, хотя плана оной в своему путешествию он и не приложил. Вход и внутренность гавани, сколько мы могли с салинга заметить, соответствовали чертежу капитана Крузенштерна, но на его чертеже там означен N, где должен бить S, и обратно; теперь рассудив, что капитан Крузенштерн, небывши здесь сам, не мог снять плана; из других морских наших офицеров, сколько мне известно, никто также в острову сему не подходил так близко, чтоб послать шлюпку на берег; следовательно, можно по всем вероятностям заключить, что план капитана Крузенштерна есть копия чертежа, сделанного промышленниками, которые, обращаясь между здешними народами, объясняются с ними кое-как: то на их языке, то по-русски, и мешая слова, смешивают также и вещи, ими выражаемые, а стараясь сделать речи свои им вразумительными, они употребляют и русские слова в таком же точно смысле, в каком жители их понимают, от чего, рассказывая может быть о сей гавани, сказали, что она лежит на полуденной стороне. [295]

Не взирая на сие, я не отвергнул показания Курильцев совсем, а решился искать гавани на юго-восточной стороне острова. Северная сторона его, виденная нами сегодня, кончается весьма крутым высоким отрубом, длиною на 5 миль, состоящим из слоев камчатского каменистого плитняка и твердой глины серо-желтоватого цвета; восточная половина сего отруба идет в направлении почти О и W, а западная ONO и WSW; между ними находится вход в вышепомянутую гавань; ширина его казалась нам меньше 100 сажень; сопка Прево, я думаю, равна или немногим повыше пика Сарычева; одна треть ея была покрыта снегом; фигура ея со всех сторон коническая, или отрезка кона, усеченного весьма близко вершины. Между северною оконечностию острова и сопкою, по глазомеру на одной трети расстояния ближе в первому, возвышается холм, со всех сторон куполу подобный; сопка и холм сей могут служить с восточной и западной стороны лучшими отличительными приметами Симусира от других островов. Сегодня утро было отменно ясно и мы находились близко сопки, но дыма, выходящего из нея, не приметили, а вчера издали нам показалось, что она курилась. Тишина воды подле северного берега Симусира, и близкое наше к нему расстояние позволили нам заметить, что принят высоко здесь поднимается: по-крайней мере 7 или 9 фут; впрочем, совершенная тишина не допустила ничего более сделать в другую половину суток; а в следующий день 25-го, рано поутру, при умеренном ветре от WSW, в светлую, хотя и облачную погоду, подойдя на 1 или 1⅓ мили расстояния в устью Бротонова гавани, послал я осмотреть оную штурмана Хлебникова, но пока он занимался промером пред устьем, стал с ветра туман находить, что заставило меня возвратить его сигналом на шлюп, который он мог сыскать по пушечным нашим выстрелам; ибо туман в самое короткое время сделался так густ, что ни мы его, мы он нас видеть не могли. Промеривая по румбу StO, нашел он в 20 саженях от входа в гавань глубины 3 сажени, которая далее в море постепенно увеличивалась; течение тогда шло из залива против волнения, бывшего с моря, от чего при входе был сулой; в проливе же близ берега заметил он сильное течение от ONO к WSW, а по берегам приметил, что тогда была полная вода; следовательно, течение шло с отливом. В 7 часу утра сделался штиль, и туман исчез, а чрез час после тихий ветер задул от S, но нас тогда далеко течением отнесло от берега, а притом и туманом угрожало, следовательно и шлюпку послать опять для промера было невозможно; а чтоб туман не застал нас в проливе, мы пошли в OSO на восточную сторону [296] островов. Тогда при NO оконечности Симусира был отменно сильный сулой с шумом и большою пеною, который сначала приняли мы за настоящий бурун, полагая, что, проходя прежде близ сего места в полную воду, мы приметить оного не могли; но после он, постепенно утихая, скоро уничтожился сам собою и показал нам нашу ошибку. С южным ветром наступил густой туман, а солнце вверху сияло и действие его лучей мы чувствовали. Южный ветер и туман продолжались во все сутки; мы держали бейдевинд, то на тот, то на другой галс, чтоб не потерять своего места. На другой день 26-го, была точно вчерашняя погода: тихий южный ветер и густой туман, который иногда на короткое время утончался так, что казалось совсем проходил, но после скоро опять покрывал нас; в самый полдень был такой промежуток, и мы взяли высоту солнца, но с большою, я думаю, погрешностию: во первых, носившийся над нами туман увеличивал рефракцию, а во вторых, и горизонт был не совсем чист от тумана, который во время обсервации, приближаясь к нам, приближал и горизонт, а прочищаясь, отдалял его, от чего происходила весьма значащая перемена в высоте; коль скоро туман удалялся, то казалось, что солнце понизилось, но вдруг опять чрез минуту с приближением тумана и оно возвыщалось в инструменте: здесь особенно надобно стараться, чтобы не сделать ошибки при наблюдениях, ибо весьма редко горизонт бывает совершенно чист; долговременным опытом мы это изведали. После полудня, хотя было туманно, но тихо, тепло и сухо; с полдня ветер перешел к SO, а к полуночи к О; но погода не переменялась.

27-го числа также был туманный день и мокрый, притом не так как прежде: тихий ветер дул переменно к SO и NO четверти. На следующие дни умеренный, а иногда очень свежий ветер был от разных румбов NO четверти, с густым туманом и мокротою, а иногда и с дождем во все сутки; наконец, после четырех-суточного беспрестанного тумана, в которое время мы, находясь весьма близко берегов, их не видали, а только, лавируя беспрестанно, старались не подвергнуться от сильных течений опасности при островах, и чтоб притом не слишком от них удалиться, увидели мы южный мыс Симусира 29 числа в 8 часу утра прямо на N милях в 10 или 12 по глазомеру. Ветер тогда был очень свежий NOtO; в пасмурную дождливую погоду мы шли на NtW; подходя ближе к берегу, ветер находили крепче и дул он шквалами, которые заставляли нас часто убирать паруса и много дрейфовать, от чего и не могли приблизиться к берегу, а пасмурность препятствовала осмотреть его надлежащим образом в таком [297] расстоянии. С полудня ветер пошел к N, но тогда уже совсем невозможно было нам приблизиться к острову; до 4 часа я ожидал перемены ветра, идучи бейдевинд правым галсом, но не видя и признаков оной, не хотел напрасно терять времени, лавируя без всякого дела, и потому спустился для осмотра четырех островов, названных Лаперузом: Четырьмя братьями, которые по его карте лежат от южного края Симусира к WSW. Когда мы спустились, тогда S оконечность Симусира была от нас на OtN в 6 или 8 милях глазомерного расстояния; в 6 часу увидели мы небольшой остров на SW и стали к нему держат; но как он стал покрываться мрачностию, то в 8 часу привели на NW и скоро увидели к W другой остров, у коего вершина была в мрачности скрыта; тогда я велел держать к нему; вечером в 9 и 10 часу прошли мы очень близко по южную и западную сторону сего островка, который казался очень невелик, но высов, утесист и приглуб; фигура его почти круглая. Проходя остров, встречали небольшие сулои; в 11 часу ночи, будучи по SW сторону сего островуа милях в 2 расстояния, увидели, что около шлюпа вода была почти вся белая, а немного подалее обыкновенного цвета, и море около нас было усыпано светящимися телами, кои светом своим сообщали белизну всей воде, нас окружавшей; мы достали ведро воды и нашли, что в ней некоторые частицы при движении давали свет; вода, будучи разлита на палубе, местами светилась, а в веревкам светящиеся тела прилеплялись точно так, как замечено в теплых климатах; но в здешнем море зрелище сие было для нас новое: я полагал, не имеет ли дно в сем месте какого особливого свойства, и будучи так близко острова, думал, что мы находимся на малой глубине, но 120 саженями дна не достали.

В 5 часу утра 30 мая открылись нам три островка из четырех, названных Лаперузом Четырьмя братьями: два из них вместе; средина небольшого пролива между ними на SO½O, а тот, который мы вчера обходили, на OSO. Ветер был тихий NO и погодя облачная, но с возвышением солнца облака становились реже и горизонт прочистился так, что в 8 часам утра мы хороша могли видеть горы на Урупе, южную оконечность Симусира, пик Прево, и на большое расстояние горизонт кругом; в 7 часов северо-западный и стоящий отдельно островов, который мы вчера вечером проходили, был от нас на NO в 1½ или 2 милях; тогда мы шли в другим двум островам, лежащим от него к SO, примечая на переходе румбы створных линий сего острова с двумя видными предметами на Симусире и делая крюйс-пеленги [298] для определения вышеупомянутых островов; но как мы часто проходили сулоями, и ветер был то свежий, то вдруг стихал, от чего до полудня взятые пеленги не могли быть очень верны, а потому во ожидании другого случая, мы не хотели по выводам из оных определить положение пеленгованных мест; но при всем том, как сих пеленгов, так и переплытого от одного острова до других расстояния, и словом сказать одного глазомера слишком было достаточно уверить нас в ошибках, сделанных Лаперузом в рассуждении помянутых островов, которые он видел в мрачную погоду: во первых, их только три, а не четыре; горизонт был так чист, что высокую землю мы могли увидеть в 30 милях и далее; но мы видели только Уруп, Симусир и сии три острова, а четвертого не видали, который, конечно, должно бы видеть, находясь в средине между ними, если бы он действительно существовал ибо по Лаперузовой карте они все лежат вместе, составляя фигуру почти прямоугольника, у которого большая сторона 18, а меньшая 10 миль. Вторая его ошибка в расстоянии и положении островов: в самом деле, два из них лежат по румбу NNO и SSW, будучи разделены каналом шириною в 1 или 1½ мили, а третий к NW от них в 10 или 12 милях. Сей последний должен быть тот самый маленький круглый остров (Little round island), так названный Бротоном, который обошел его кругом в мрачную погоду, не видавши других двух его соседов, о коих он в путешествии своем ничего не упоминает, и на карте их не назначил; сей остров я стану впредь называть Бротонова островом. Что принадлежит до ошибок, сделанных Лаперузом, то в них нельзя винить славного сего мореплавателя: он сам говорит, что здесь мучили его беспрестанные туманы и пасмурные погоды, а дожидаться светлых дней ему времени не было. Касательно четырех островов, им назначенных вместо трех, и размещения их на такое большое расстояние, загадку можно решить, прочитав в его путешествии, как он их видел: это было в мрачную погоду, когда только одне вершины ему открылись, и как на сих островах есть высокие остроконечные горы, то не мудрено, что оные, показавшись, увеличили расстояние, взятое глазомером между островами, коих низменные места были невидимы; что же касается до четвертого, несуществующего острова, то я думаю, вершина весьма высокого, трехугольной пирамиде подобного, камня, который находится в небольшом расстоянии от северной стороны Урупа, в тумане показался ему островом. Около полудня мы были очень близко к S оконечности южного [299] острова, и проходя оную к О, взяли хороший крюйс-пеленг для связания сего острова и северного его соседа, на котором есть три сопки, лежащие по направлению острова NNO и SSW, из коих северная выше всех, а южная ниже. Из сей последней беспрестанно поднимался с большою скоростию густой дым, а другия две не курились; все низменные места сего острова усыпаны разной величины каменьями, которые вдали кажутся редким высоким лесом. По отлогостям сопок, а особливо самой большой, приметны рытвины, спускающиеся с вершины на низ: конечно, камни сии сделаны текшею некогда лавою.

Жители Ушисира сказали нам, что за Симусиром следует Тчирпой и сей остров, по описанию Тука, столь сходен с его Тчирпоем, что я не мог сомневаться в подлинности оного, а потому и поставил его на своих картах под именем северного Тчирпоя; другой же остров, близ него лежащий, назвал Южным Тчирпоем. На самой SW оконечности южного Тчирпоя стоит конической фигуры гора; по кратеру в вершине оной приметно, что и она в свое время огнем дышала, но ныне обросла травою и стоит покойно; с южной ея стороны на ⅓ вышины снизу видели мы пребольшую яму, котлу подобную; глубина оной нам неизвестна; кажется, что оная произошла от взорвания, внутри горы случившегося, ибо если бы текшая сверху сопки лава вдавила сие место горы, то должен, кажется, остаться след лавы, но этого совсем неприметно. Северная сторона сего острова ровна и покрыта травою, а местами кедровник растет; выброшенных сопками каменьев на оном совсем невидно. Бротонов остров висок, вблизи кажется конусом или пирамидою, а вдали вид свой совсем переменяет: он есть голый камень, утесист и повидимому неприступен; на ровных местах выше утесов видно немного травою покрытого пространства и приметен кедровник; впрочем, на всех трех островах леса никакого нет; высота их гораздо менее Симусирских гор, ибо на них совсем снегу не было, только местами видели снежные небольшие пятна и полосы, неуспевшие еще стаять. Желание мое было сегодня после полудня осмотреть северную сторону Тчирпоя, но ветер дул от NO ровный, против которого надобно было лавировать без пользы; то, чтобы не потерять напрасно времени и светлой погоды, спустились мы в полдень от южной оконечности Тчирпоя прямо на SW, к виденным нами у северной стороны Урупа низменным островам, выдавшимся от него к NO, и для измерения ширины сего пролива выпустили Масеева лаг, но коему нашли оную в 14 миль; но как мы местами встречали сулои, то сие расстояние никак [300] нельзя принять за настоящее. В 2 часа пополудни, подошед к казавшимся нам прежде низменным островкам, на расстояние по глазомеру миль четырех или пяти, пошли мы на NW вдоль северной стороны Урупа; низменные островки сии ни что иное есть, как длинная, каменная, поверхностию почти горизонтальная, а в высоте перпендикулярная коса, простирающаяся от северо-восточной стороны Урупа к О или ONO миль на 5 или на 6; но она не сплошная, а разделена многими узкими проливами, наполненными надводными и подводными каменьями, на коих беспрестанно виден сильный бурун; коса сия совершенно похожа на высокую моллу или плотину, в разных местах прорванную; между ея оконечностию и NW мысом острова по крюйс-пеленгу найдено расстояние 11 миль по румбу OtS½O; почти на половине сего расстояния, в ½ или 1 миле от берега к N стоит высокий камень, похожий на трехугольную пирамиду, а подле него два меньшие такой же фигуры; в ясную погоду его можно видеть в расстоянии 20 миль и более; на Лаперузовой карте в сем месте назначены два небольшие островка под именем Сестры и Утичьяго, а немного далее к О еще два большие острова Ольховый и Березовый, из коих ни те, ни другие не существуют. Не надобно думать, чтобы я, упоминая о такой неисправности Лаперузовой нарты, относил эту географическую погрешность насчет его ошибки; известно, что он не видал северной стороны Урупа, то и положил оную с какой нибудь бывшей у него неверной карты. После полудня умеренный NO ветер продолжался, и погода начала делаться еще яснее; я льстил себя надеждою, что она позволит нам сегодня пройдти вдоль северо-западного берега Урупа, осмотреть его и связать главные места пеленгами; на каковой конец, начиная огибать мыс, Лаперузом названный Кастриком, несли мы все паруса; но в 6 часу после полудня вдруг со шквалом от NNO нашел густой туман, покрыл весь горизонт и берега, и заставил нас идти бейдевинд к NW, чтоб удалиться от острова; к ночи туман прочистился, а ветер оставался до 12 часа ночи тот же, потом сделался N, а во 2 часу пополуночи 31-го перешел к NW четверть; погода была облачная, пасмурная, а временем и мокрый снег шел до 7 часов утра; потом стало прочищаться и мы увидели прямо пред нами на NNO½O Бротонов остров, а скоро после и оба Тчирпоя открылись к OSO. С 10 часу до полудня мы шли к северной оконечности сих островов, делая крюйс-пеленги, которые удались очень хорошо, а притом взяли полуденную высоту солнца во время пеленгов; а до полудня высоты для определения долготы по хронометрам; следовательно, сегодня [301] мы могли определить весьма верно географическое и взаимное положение островов: северного и южного Тчирпоя, Бротонова острова и пирамидного камня, кои суть:

Взаимное их положение видно на карте.

У самой северной оконечности Тчирпоя видели мы высокое место, которое издали казалось нам отдельным островом; но, подойдя, увидели, что сия высокость, от северного мыса Тчирпоя к О, видавшаяся на ½ или на ¾ версты, соединяется с ним весьма узким и низким перешейком, на коем видели мы крест и несколько развалившихся юрт, а по берегам перешейка лежит много выкидного леса; длина его около полуверсты. Полуостров, отделяемый им от Тчирпоя, очень высок, имеет вид, похожий на катафалк с стоящим на нем гробом. Чрез перешеек усмотрели мы залив от N, сим катафалком прикрываемый, и пошли его осмотреть. Обойдя восточную сторону катафалка, увидели мы довольно пространную впадину, закрытую от S, W и N ветров, а от NO, О и SO она совсем открыта; бросили лот и нашли глубину 43 сажени, грунт мелкий серый песок, и как берега в заливе низки и песчаны, то без сомнения в нем глубина меньше гораздо и способна для отстоя при ветрах, между N и W, и между S и W бывающих. Для осмотра свойства острова я послал мичмана Филатова, но сильный бурун у берега не допустил его пристать. В 6 часу пошли мы от сего острова в Симусиру; тогда погода была ясная, вершины и низменные берега всех гор и островов чисто видны были. Мы хотя и не сомневались в Лаперузовой ошибке касательно Четвертого брата, однакож старались пробовать, нельзя ли где нибудь вдали его отыскать; осмотрели кругом с салинга, но чистый горизонт ничего нам нигде не показал, кроме берегов, о коих я прежде упоминал. Сегодня мы приметили, что на Тчирпое, кроме южной малой сопки, и средняя также курилась: дым выходил из ея вершины и местах в двух или трех на боках, только в меньшем количестве и не с таким стремлением, как на южной. Будучи очень близко Тчирпоя, мы ясно видели множество каменьев, разбросанных в беспорядке по всем его низменностям, близ гор лежащим; кажется, нет никакого сомнения, чтоб оные не были извержены сопками во время их действия. О всех сих [302] трех островах можно сказать, что они гавани никакой не имеют, совершенно безлесны и ничего значущего производить не могут; плавание кругом их и между ними, даже в расстоянии только одной мили, со всех сторон безопасно; сильного течения у них мы не приметили. В 8 часов вечера, будучи во время штиля от Тчирпоя на NOtO в 4 или 5 милях, 150 саженями не могли достать дна; в 10 часу сделался крепкий ветер от S, который сильно дул до рассвета, потом стал умереннее, и стихая постепенно, в 11 часу утра 1 июня совсем заштилел.

Іюнь. — Мы тогда находились не более как с милю от западного берега Симусира при южной его горе, идучи для осмотра низкого перешейка, соединяющего южную часть острова, где гора сия находится, с северною его частию, гораздо большею нежели южная; течением нас приближало к берегу; тогда мы бросили лот, но 110 саженями дна не достали; это заставило нас спустить шлюпки и стараться, если не отойдти от берега, то по крайней мере на одном месте держать шлюп буксиром; но в половине 11 часа, наставший от SW свежий ветер избавил нас опасности: мы тотчас отошли от берега. С полудня ветер перешел к SSO, и дул умеренно и постоянно 3 часа, потом стих: в это время, нашедши широту свою в полдень посредством обсервации, мы сделали несколько верных крюйс-пеленгов, по коим определили широты и взаимное отстояние главных предметов NW стороны Симусира, а именно:

В 8 часов вечера, взятые пеленги сопки Прево, южной горы и северо-западного мыса Симусира сошлись в одну точку, а сие показало нам, что после полудня мы взаимное их положение определяли хорошо; а как теперь и западную сторону Кетоя мы пеленговали_г то по румбу и по разности широты и его положения в рассуждении Симусира определилось, в утверждение прежде сысканного, по коему Кетой от N стороны Симусира, находится на NOtO в 13 милях. Западная сторона Симусира от северной его оконечности до самого перешейка, находящегося ближе к южному краю, состоит почти из прямого берега, неимеющего никакой впадины, кроме обыкновенных изгибов, а у перешейка есть небольшой заливец, для якорного стояния неспособный, будучи открыт совершенные к NW и SW. Сей берег врут, утесист и высок; леса невидно нигде: ни на горах, ни в лощинах. Из вершины сопки Прево мы [303] приметили выходящий весьма тонкий дым, не беспрестанно, а с перемежкою. В тихую погоду, как у берегов сего острова, так и у Тчирноя, видели очень много больших китов ⁹. Штиль и тихие ветры из разных четвертей компаса попеременно продолжались до полудня 2 числа с мокрою и пасмурною погодою до 8 часов утра, а потом было только облачно, но светло; море стояло так гладко и спокойно, как в реке. С полудня сделался тихий ветер от WSW, тогда мы пошли на NO к N стороне Симусира.

В 3 часу отправил я на берег для осмотра Бротоновой губы штурмана Хлебникова, а сам со шлюпом лавировал пред входом в Дианина проливе; он возвратился на шлюп в 10 часу вечера; тогда мы из пролива пошли на восточную сторону островов; после полудня сего числа мы имели случай хронометрами определить долготу северо-западной оконечности Симусира, которая нашлась 152° 24' 10". Что г. Хлебников нашел в помянутой гавани, я приложу здесь в его собственных словах:

«Пред входом в пролив, ведущий в гавань, находится множество морской каменной травы ¹⁰, покрывающей весь пролив: начиналась она с глубины 15 сажень, и была так крепко приросши к каменьям, что гребные суда за нее весьма удобно крепиться могли. Промеривая глубину по проливу, найдено, что от 9 сажень постепенно уменьшалась оная до 2; а в самом створе оконечностей лежит поперег каменный риф, шириною в 2 или 3 сажени, на коем глубины 6 и 9 фут; за оным в залив углубление постепенно увеличивалось до 6 и 7 сажень. Сверх помянутого рифа, в разных местах есть камни, на коих глубина 9 и 8 фут; один из каменьев более прочих есть от помянутого рифа в средине прохода на N в 60 саженях; глубины на нем 10 фут; ширина пролива 60 или 70 сажень. В сие время, когда я был на промере, т. е. около 4½ часов вечера, была малая вода; тихое только течение шло с моря в залив от NW; по близ лежащим берегам я приметил понижение воды от большой на 5 или 6 фут; а потому на помянутом рифе и в самую большую воду, глубины не более должно быть 12, а местами 15 фут. Посему проход с моря в залив не только для больших судов, но и [304] для малых может быть не всегда удобен, а иногда и опасен; а особливо когда будут сильное волнение и течение с моря. Окончив сей промер, я поехал осмотреть залив; на W оконечности входа пристали мы к берегу, где нашли три оставленные юрты и на пригорке старый деревянный крест; жителей не видно было, да по приметам они оставили сие жилище, по крайней мере несколько недель. Тут есть небольшой прудок пресной воды. От сего места я поехал осмотреть другия части залива, переехав на другую сторону к высокой сопке, которая прямо против входа; ехал подле берега в О; к SO стороне оного пристал к берегу, и пошел в показавшимся на О берегу нескольким юртам, в которых надеялся увидеть кого нибудь из жителей. Дорогой я видел множество разных трав, из коих иные годны в пишу, как то: щавель и борщевник; многия полевые травы были уже вх своем цвете; из деревьев я приметил только низкие, из рода болотных берез, кустарники с распустившимися уже листьями; по возвышенностям рос кедровник; более сих я никаких деревьев не приметил. Морских птиц по заливу весьма мало было видно; а потому и заключить можно, что и рыбой оный, по крайней мере в сие время года, не изобилен. На берегу видел несколько родов небольших, из рода воробьиного, птиц; оне приятно пели и были так смирны, что слетали только тогда, когда мы от них в 2 или 3 шагах были. Подходя в помянутым юртам, коих числом было шесть, приметили, из разлога гор вытекающую, небольшую речку, у коей устье с морского берега заметано было песком, сквозь который вода проходила в залив; несколько не доходя оной, на пригорке поставлен старый деревянный крест. Пришедши в селение, никого из живущих в оном не нашли, и подобно первым оно оставлено хозяевами довольно времени. В одной из юрт накладена была непохожая на европейскую, грубая, подобная парусине, ткань, казавшаяся остатками парусов, — да несколько новых кусков такой же ткани и в других юртах разбросаны были; морских репов или яиц кожурки во множестве валялось около жилья, которые жителям конечно служили пищею. Также видели старые орловые и иные с перьями кожи, повидимому для одежды служащие. Окрестности сего залива образуются со всех сторон, кроме восточной, крутыми из сыпучего камня горами. По восточную же сторону на разлоге гор есть долина, на коей земля, состоящая из чернозема с песком, покрыта травами разного рода; по берегам сего залива много наносного леса.»

3 июня с полуночи до 6 часов пополудни ветер дул то тихо, то умеренно, со шквалами из SO четверти; погода была облачная, [305] а иногда и пасмурная с дождем; но в 6 часов перешел он в SW четверть. Ночью мы вышли из пролива Дианы с W и пошли поутру к SW, вдоль западного берега Симусира в 6 или 7 милях расстояния, определяя пеленгами взаимное отстояние разных приметных гор и высокостей, которых прежде в пасмурности не видали. После полудня весь берег покрылся мрачностию, а скоро и густой туман нашел, следовательно более сделать мы ничего не могли и стали держать от берега. В 9 часов вечера ветер перешел вдруг к W и, дуя тихо с туманом и мокротою, продолжался до 4 часов следующего утра. В 4 часа поутру заштилело и туман сделался еще более; но в 8 часу, с наступившим SW ветром, прочистилось и сделалась светло-облачная погода с временным солнечным сиянием; тогда мы пошли вдоль берега к N оконечности Симусира, но пеленги наши сегодня не удались, ибо встретили мы сильное течение к S, что доказывали сулои, коими часто мы проходили.

В первом часу, будучи довольно близко Бротоновой гавани, послал я туда шлюпку с мичманом Якушкиным, за зеленью для команды; между разными травами, привезенными в прошедший раз штурманом Хлебниковым, были конский щавель, баршовник и дикой пастернак: зелень весьма здоровая, а по неимению огородной, можно сказать, что и весьма приятная; почему я хотел сколько нибудь оной достать для команды, и более для больных. Шлюпка возвратилась в 9 часу вечера с двумя пудами щавелю и баршовнику: сей последний есть растение, известное в России под названием купырьев. Во время отсутствия шлюпки, продолжавшегося 8 часов, мы имели почти беспрестанный штиль и находились в самом проливе Дианы, но от течения никакого действия не заметили; шлюп по компасу был неподвижен; этот случай доказывает неправильность здешних приливов. К прочим сегоднишным замечаниям нашим я присовокуплю еще два: поутру горизонт был столько чист, что мы видели в одно и то же время: Бротонов остров, Тчирпой, весь Симусир, Кетой, Ушисир и Расшуа; такие дни здесь столь необыкновенны, что их надобно особенно замечать; а другое: нам случилось быть в таком положении в рассуждении, пика Прево, когда гора сия была совсем чиста, что мы ясно видели огромный кратер, в вершине ея находящийся; край его выломлен с той стороны, откуда мы могли приметить оный, но дыма совсем не видно было сегодня.

5 число, во все сутки ветер был тихий с южной стороны, переменяясь между SWtS и SSO, и временно утихая; погода пасмурная, с туманом и часто с дождем. На самом рассвете мы могли [306] увидеть в мрачности Симусир и Кетой; пользуясь сил временем, прошли между ними на восточную сторону, чтоб хам во время тумана лавировать; до 10 часов утра северный берег Симусира сквозь тонкий туман временно показывался, а потом совсем ничего кругом нас не стадо видно. В следующие сутки с полуночи до 2 часа ночи блистала молния; ветер тогда дул тихий StO, с густым туманом и мокротою; термометр показывл 40°, а барометр стоял на 28,90. На рассвете ветер стал дуть довольно крепко от SSO, к 8 часам сделался тише и пошел в S; от сего румба дул он очень свежо с полудня до 6 часа, потом на 2 часа совсем затих, а после до полуночи был переменный тихий от SSO до StW; погода стояла в сии сутки чрезвычайно дождливая с густым туманом. В 6 часу после полудня слышали мы два громовые удара; термометр тогда стоял на 41°, а барометр на 28,70; и потом с 7 часов до самой полуночи блистала молния, и временно слышен был гром. В полночь термометр показал 39°, барометр 28,68; ветер весьма тихий, от S прямо, продолжался до полудня 7 числа с мокрою туманною погодою. В 8 часу утра, сквозь тонкий, в одном месте прочистившийся немного туман, увидели мы какую то высокость Симусира; к полудню туман остался только над берегами, ветер совсем заштилел, и временно сквозь тонкие пары показывалось солнце. После полудня, в разные времена, когда над берегами туман становился реже, открывались нам его горы, которые мы могли пеленговать для определения своего места; штиль и большая зыбь от SO были до 12 часа пополуночи. 8 числа ночью туман и дождь, а к рассвету только большая пасмурность с дождем; но туман прочистился, однакож берегов в пасмурности и тумане не видать. В 7 часов утра одна гора Симусира открылась на несколько минут, но различить какая, мы не могли, по счислению же должна быть пик Прево, которой вершину мы опять видели в 11 часу и узнали ее. 12-й час ветер дул тихий от S, а 1-й крепко от SSO; но во 2 часу вдруг нашел шквал с дождем от WSW, и после тотчас сделался тихий ветер от SW; в 6 часу перешел он к NW четверть и начал крепчать. Наконец, в 7 часов сего вечера, стало на западной стороне прочищаться, тогда мы хорошо увидели горы Симусира, за которыми при заходящем солнце показалось ясное, лучами его освещаемое небо; по взятым пеленгам в 8 часов вечера мы находились от берега при сопке Прево на SO 30° в 16 милях. В 9 часов очень крепкий ветер задул от W с жестокими шквалами, небо вверху было ясно, а по горизонту и над берегами облачно, но не пасмурно; мы ночью шли под [307] малыми парусами к N стороне острова, чтоб на рассвете пуститься вдоль восточного его берега, если будет ясная погода.

9 июня, с полуночи до 6 часов утра, ветер был крепкий с сильными порывами от WNW и W, небо светлое с тонкими облаками, а в 7 часу начал дуть прямо от W жестокий шторм. Мы принуждены были марсели, рифленные двумя рифами, отдать на эзельгофт и закрепить крюсель; жестокий сей ветер продолжался во все сутки, иногда на короткое время смягчаясь; потом опять начинал дуть с прежнею свирепостию, смотря по положению нашему в рассуждении гор на берегу Симусира, под ветром коего мы тогда находились; самый жестокий ветер был в 3 часу после полудня, который заставил нас остаться под одним грот-марселем на эзельгофте; погода тогда была облачная с небольшим дождем. К полуночи ветр сделался гораздо тише и потом до половины дня 10 числа дул WtN умеренно с небольшими порывами, но погода была пасмурная и туманная; берега Симусира и Кетоя иногда сквозь мрачность нам показывались столько, что мы, лавируя пред проливом, могли хорошо знать свое положение ¹¹. С полудня ветер стих и пошел к N, погода выяснила и берега хорошо открылись; и так, после долговременного терпения удалось нам осмотреть в самом близком расстоянии восточный берег Симусира; поутру еще по всем признаком казалось, что ветер склонялся перейдти к N, для чего мы старались держаться против пролива севернее Симусира, чтоб при северном ветре можно было пройдти вдоль всего берега сего острова. Во 2 часу мы спустились на SW в параллель оного, и прошли его весь, идучи в 3 или 2 милях от берега; но у самой южной его оконечности нас застал штиль очень в неприятном положении: мы были не далее 3 миль от берега на неизмеримой глубине, то если бы пошла большая от SO зыбь, столь здесь обыкновенная, тогда мы подвержены бы были большой опасности; однакож наставший от N в 11 часу ветер удалил нас скоро от берега. Главные предметы сего острова мы хорошо прежде определили по пеленгам и створным линиям, а проходил я так близко берегов его с тем намерением, чтобы точнейшим образом увериться, нет ли на нем какой другой гавани или залива, кроме виденного Бротоном. И теперь, обойдя весь остров кругом в таком близком расстоянии, [308] на какое во всяком другом случае приближаться в столь опасных берегам почитается крайним неблагоразумием, и что извинить только может один предмет открытия или описи, я думал, что Душная бухта жителей Ушисира и Бротонова гавань есть один и тот же залив ¹², который годится только для самим малых мореходных судов; впрочем, кроме его на Симусире нет никакой гавани, залива или бухты, способной для якорного стояния. Остров сей кругом со всех сторон чист совершенно: ни рифов, ни отмелей, ни подводных каменьев около него нет; если ветер позволит, то на милю можно к нему подойдти без всякой опасности, с которой стороны угодно; с восточной его стороны от N оконечности до сопки Прево берег ровнее и ниже, — хотя и есть возвышенности, но редко; а южнее сей сопки он гористее; леса на сей стороне также нет, как и на западной; от горы, находящейся от сопки Прево в югу и весьма приметной по своей плоской вершине, берег к S спускается постепенно, и потом на милю идет горизонтально, составляя тот самый перешеек, у которого с западной стороны есть впадина в берет; об свой было говорено прежде сего. От вершины сопки Прево с SO ея стороны до самого низу видели мы канал, подобный искусственно сделанному: он должен быть произведение изверженной лавы. Для определения положения сего острова мы находились около него 17 дней: пасмурность и почти беспрестанные туманы заставили нас употребить столько времени на такое дело, которое в благоприятном климате могли бы кончить в 2 или 3 дня: вот сколь трудно описывать здешние берега! Я не должен оставить без замечания, в чести английского капитана Бротона, что положение западного берега Симусира, им виденного, не смотря на позднее время его плавания (в половине октября по старому стилю) и мрачность климата, определено хорошо.

Іюня 11, с полуночи до 8 часов утра, мы шли в SSW при тихом ветре; прежде прямо от N, а потом от NO; до рассвета было ясно, а с восхождением солнца сделалось пасмурно; я имел причину полагать, что в Буссолева пролив шло к SW сильное течение, то, надеясь на свое, взял курс так далеко от Урупа с намерением приблизиться в южной его оконечности с восточной стороны, где на картах назначена гавань. В 8 часов утра, хотя был туман, но он часто проходил и горизонт очищался на большое расстояние, а потому мы стали держать на WSW. С 11 часу [309] ветер пошел к О, почему была причина ожидать, что он перейдет к SO, а этого ветра здесь туманы суть неразлучные спутники, то чтобы в продолжение их не быть у берегов против самой средины острова, стали мы держать к W. В полдень взяли высоту солнца и нашли широту 46° 01', только горизонт был не совсем чист. Северная оконечность Урупа открылась нам в 5 часу после полудня, и лишь только мы успели крюйс-пеленгом связать положение Пирамидного камня и высокую оконечность острова, от коей начинается каменная коса, как в 5 часов мрачность опять покрыла берега; мы тогда от косы находились на SO 13° в 7½ милях, то и пошли от берега к SO при тихом ветре от ONO. В 9 часу вечера ветер перешел к SO четверть мы тогда поворотили на правый галс, коим шли при умеренных тихих ветрах от OSO, SOtO и SO до 8 часа следующего утра; до сего времени погода была пасмурная с тонким туманом, а как стало прочищаться, то мы тотчас спустились к берегу на WtS и поставили все паруса. Берег северной стороны Урупа открылся нам в 10 часов утра; мы продолжали идти к нему, но, увидевши впереди сильный сулой, привели в X вдоль его; но в 11 часов вошли в струю его, находившуюся у нас перед носом, в надежде, что свежий ветр, тогда дувший, пособит нам пересилить течение, которое было против нас очень велико. Судя по медленности, с какою проходили мы берег, не смотря на большой ход, показуемый лагом, я полагаю оное мили по две в час, стремилось оно в SW; мы тогда находились от каменной косы в SO милях в 5 или 7. Сулой сей занимал от О к W большое пространство, какого мы никогда между здешними островами прежде не видали; по разным местам оного видели большие стада птиц: ар, топорков, старичков, глупышей и пр. и носилось много морской травы и деревьев. По взятым наблюдениям солнечных высот до полудня и в полдень мы определили широту оконечности выдавшейся от Урупа к О каменной гряды 46° 16' 59". После полудня скоро нашла мрачность и туман с ветром от SSO, тогда мы пошли к О; во 2 часу туман немного прочистился и показал нам каменную косу, почему мы спустились на NNO, чтоб быть ближе к берегу, на случай если совсем оный от мрачности освободится; но в 3 часу туман опять закрыл берега; в то время оконечность косы была от нас на WtS в 5 или 6 милях; тогда я решился пройдти Буссолева проливом на другую сторону острова, увидев, что при SO ветре на восточной стороне туманы, будучи в своем течении останавливаемы высокими берегами и горами островов, скопляются и густеют до такой степени, что в самом [310] близком расстоянии от берега не видать ничего, следовательно лавировать здесь, значит терять время напрасно; а на западной стороне мы всегда горизонт и берега находили чище; и так я надеялся, что там нам удастся что нибудь сделать. Проходя проливом в густой туман, мы,кроме великого множества разных вышеупомянутых родов птиц, касаток, морской капусты и носящегося леса, ничего не видали. В 8 часов вечера, полагая по счислению нашему, что мы прошли совсем пролив, привели бейдевинд на левый галс, при свежем ветре с порывами от SO, и тогда же почти открылся нам мыс Урупа ¹³ на SW 3°, в расстоянии по глазомеру 6 или 8 мил. По счислению нашему, со всякою точностию деланному, он должен в сие время быть от нас на SW 6°, в 6 милях; но полагая, что было течение к W, как то мы прежде заметили, я считал себя далеко западнее пролива, а в самом деле мы еще в нем находились; из сего следует, что в то время, как мы шли проливом (от 2½ до 8 часов после полудня) чувствительного течения не было. Увидевши берег, мы шли к нему полчаса, под малыми парусами, чтоб увериться лучше в расстоянии до него, а потом поворотили на правый галс; ветер был крепкий SO с пасмурною, мокрою погодою. В 11 часу не ветре прямо было необыкновенное явление или метеор, который состоял в ярком свете, продолжавшемся секунд пять, от чего вдруг сделалось почти так светло, как днем, и вода кругом шлюпа приняла белый цвет; сей свет разлился во всей наветренной четверти горизонта.

В полночь на 13-е поворотили мы к берегу; ветер был крепкий О и OSO, с дождем почти во всю ночь; в половине 7 часа увидели мы прямо по курсу берег Урупа; к 8 часам приблизились к нему мили на три; но как вершины, так и самые низменности его скрывались в мрачности, так что никаких приметных мест видеть было нельзя, то и не оставалось нам ничего другого делать, как, поворотя прочь, ожидать, пока не пройдет пасмурность. В 9 часов открылись вершины некоторых приметных гор и спустившиеся от них в море оконечности, а низменные места между горами были покрыты пасмурностию и туманом; тогда мы, при порывистом, свежем восточном ветре, поставя все паруса, какие по силе ветра только можно было нести, пошли к SW вдоль берега, в расстоянии от него миль на 5. Таким образом, идучи до 8 часа вечера, мы делали беспрестанно [311] крюйс-пеленги для определения взаимного отстояния приметных мест; некоторые из них удались, а другие нет, по причине частых шквалов, из лощин острова находивших, которые заставляли нас убирать вдруг паруса и мешали хорошо править рулем. В половине 8 часа настал штиль, и в остальные часа сих суток ветра совсем не было: погода стояла облачная и по берегам мрачно. Северо-западная сторона Урупа чрезвычайно гориста и неровна; горы разделяются на 4 купы или кряжа, почти поперег острова направление имеющие; каждый из сих кряжей состоит из нескольких островершинных или плоских холмов разной фигуры и высоты; между кряжами находятся низменные места и долины, к коим берег вдается более или менее между мысами, спустившимися от вершин кряжей в море; и как низкие места и долины покрыты пасмурностию, которая их отдаляет для зрения, а гори и выдавшиеся от них оконечности чисти, то когда из под мрачности низкий берет виден, тогда кажется, что он далеко впадает внутрь острова и образует пространный залив, а когда низкого берега не видать, то можно подумать, что тут и хорошая гавань есть или пролив; но коль скоро мрачность пройдет и низменности покажутся ясно, тогда откроется, что казавшийся большой залив не что иное есть, как едва приметный вгиб берега. Мы часто обманывались таким образом, и сегодня остались в сомнении: между четвертым и третьим кряжем ничего в пасмурности видеть было нельзя, а по направлению берегов, сравнивая оное с картою Бротона, в сем месте должен быть пролив между южною оконечностию Урупа и N берегом острова, которого южная часть на помянутой карте не назначена; а как от 5 кряжа к SW идет низкий берег, то мы заключили; что в пасмурности Бротон его не видал, следовательно и означил только северную сторону острова и пролив, отделяющий его от Урупа, а по расстоянию очень можно верить, что тут действительно пролив есть, ибо у Бротона он имеет только 16 миль ширины, и направляется по румбу NW и SO. Неблагоприятная погода не позволила нам никаким астрономическим средством определить своей широты, следовательно и узнать, точно ли мы, видим то место, где он пролив положил. На сей стороне Урупа второй от N кряж приметнее всех: северная его гора, смотря на нее от NW, имеет на вершине три шпица, похожие на трезубец, а другия три гори, южнее ея, от W и SW кажутся тремя колоколами, рядом поставленными, из коих средний гораздо выше других двух; первый кряж гор приметен по одной круглой горе над прочими возвышающейся, и по оконечности, к [312] WNW от нея спустившийся, которая кончится прямым, почти перпендикулярным каменным утесом, подле моего в стороне стоит высокий прямой кекур; а четвертый кряж состоит большею частию из плосковершинных гор. Подходящим к острову от W, все сии кряжи, лежащие длиною своею в направлении почти NW и SO, кажутся сплошным хребтом гор, ибо тогда долины и низменности между ними невидны, а идучи к средине его от N, все кряжи ясно отделяются, и когда острые верхи их и неровности скрыты в мрачности, то они имеют фигуру хлебных скирдов, стоящих рядом, когда на них смотришь по черте косвенной к направлению, в коем они поставлены. Вечером во время штиля мы видели около себя очень много больших китов, а птиц мало, кроме стада чаек, которых никогда прежде так много не видали от самой Камчатки.

Комментарии

1. Флота адмирал, маркиз Иван Иванович де-Траверзе.

2. В гаванях и заливах, окруженных высокими горами, и вообще при гористых берегах ветер дует с берега в разных местах, вблизи одно от другого находящихся, по разным направлениям, смотря по положению гор и по направлению лощин и ущелий между ними находящихся; таким образом и ныне у нас порывы были очень крепки с восточной стороны, а в гавани в то же время находили они от N с таким ужасным стремлением, что два компанейские судна сорвано со швартовов и одно из них едва было из гавани не унесло.

3. Впоследствии вице-адмирал и член государственной адмиралтейств-колиегии и адмиралтейского департамента.

4. Лунные же расстояния, сегодня братые штурманом Хлебниковым, дали на то же время долготу 159° 8' 38"; таковое несходство сих долгот произошло не от перемены в ходу хронометров, которые за два дня только пред тем установлены были; но оттого, что при установлении оных на приведение в соответствующее в Гринвиче время взята быта долгота Петропавловской гавани, Лаперузом определенная: 158° 50'. Но, приняв вместо оной долготу того места, кап. Крузенштерном определенную: 158° 40' и долготу, определенную в прошедших трех годах штурманом Хлебниковым из береговых лунных обсерваций, которая есть 158° 41' 21", будет погрешность между сегодня сделанными выводами долгот по хронометрам и по расстояниям только на 4 минуты градуса.

5. По наблюдениям в Петропавловской гавани 3/15 мая, хронометр No 269, названный нами А, показывал гринвический средняго времени полдень в 3 ч. 27' 14,7" ускоряя в сутки 10½". А хронометр No 343, или С, тот же полдень показывал 2 ч. 29' 10, 2", имея суточного ускорения 8".

6. Так названном капитаном Крузенштерном в честь вице-адмирала Гаврилы Андреевича Сарычева.

7. По имени его корабля.

8. Торбасы тоже, что у нас бахилы, а горловые значить, что они сделаны из горлов морских львов.

9. Давно я уже не упоминал ни о морских животных, ни о растениях, ни о птицах, которых мы видели, потому что всякий день нам попадались обыкновенные роды их, о коих прежде сказано и притом в малом числе, следовательно, я не считал нужным говорить о том, что обыкновенно и каждодневно случается.

10. Algua marina.

11. Лавируя пред самым проливом сегодня мы имели хороший случай заметить, что течение было к W; ибо, судя по дурному ходу Дианы и по большому дрейфу, которому она всегда была подвержена, нам надлежало быть гораздо далее к востоку, но напротив мы совсем места своего не теряли.

12. После я узнал от курильца, бывшего со мною в плену у японцев, что Душною бухтою они называют небольшую впадину на северо-восточной стороне Симусира.

13. Мыс сей назвал Лаперуз: Кастрипом, по имени голландского судна, плававшего по здешним водах в XVII веке.