II.

Собственноручные записки Иоанникия, патриарха Александрийского,

о синайских делах в Египте

(Предисловие издателя).

Досифей Иерусалимский в “Истории епископии горы Синая" (см. греч. текста стр. 27 сл. и стр. 118-9, русск. пер. выше, стр. 32 сл. и 142 сл.) и многие изданные патриаршие грамоты сообщают сведения о соблазнительной распре между Александрийскою патриархию и архиепископиею горы Синая в XVII веке по вопросу о том, имел ли Синайский архиерей право служить литургию без канонического разрешения Александрийского патриарха в церковке синайского подворья в Каире. Эта распря, по взглядам Александрийской патриархии, вытекает из противозаконности некоторых Синайских архиепископов, которые преступили предписания разных соборных постановлений и особенно трех правил собора в Гангре (6-8), которыми воспрещается совершение божественной литургии в частной молельне и получение доходов чрез нее без разрешения епископа той области, в которой находится данная молельня. Подобную молельню Синаиты с давних времен имели в Каире внутри здания, служившего им гостиницею; но в Каире находилась и кафедра патриарха Александрийского, имевшего там в то время малочисленную паству и один бедный храм во имя св. Николая, незначительные доходы которого поддерживали самый храм, пропитывали патриарха и клир его и обеспечивали существование скромной лечебницы. В этом храме служили и пребывавшие в Каире Синаиты, когда должны были приобщаться святых тайн, не приносившихся, понятно, в неосвященной молельне их; в последней, по монастырскому чину, совершалась только вечерня с повечерием, всенощное бдение, утреня и водосвятие; при совершении этих служб обычно приходили в синайскую молельню и те из прихожан патриарха Александрийского, которые жили в окрестностях гостиницы или подворья; это патриарх допускал, [211] так как там не совершалась литургия. С XVI века в подворье почти непрерывно проживал и архиепископ Синайский, вынужденный заботиться оттуда и о пропитании монашествующих в Синайской обители, и о делах этой обители у правителя Египта. Однако, это постоянное пребывание Синайских епископов вызывало в них желание совершать и самим божественную литургию в подворье; но патриархи Александрийские, благоговейно соблюдая относящиеся к этому соборные правила и имея в виду увеличение бедности патриаршего престола, клира и храма св. Николая, не дозволяли совершения чужим иерархом литургии в своих пределах, каковое служение так или иначе могло привлечь к себе и паству патриарха и доходы от нее к исключительной пользе Синаитов; напротив, они охотно разрешали Синаитам служить литургию в патриаршем храме св. Николая. Это, однако, не нравилось архиепископам Синайским, так как при этом они не могли выказать свое величие и независимость своего архиерейского достоинства в Синайской области от патриаршего престола Александрийского. Первый совершил литургию без патриаршего разрешения в этой местности, вне своих пределов, дерзкий архиепископ Синайский Лаврентий, при патриархе Кирилле Лукарисе, и этим сделался виновником великого и долговременного соблазна, который, увеличиваясь вследствие насильственных поступков со стороны законопреступников, вынудил патриархов Александрийских постановить ни в какое время не давать епископам Синайским разрешения служить литургию в пределах своей области. Этот весьма печальный церковный соблазн, рассматриваемый с разных точек зрения, представляется повредившим на многие годы интересам Синайской обители и Александрийской патриархии, а остальные три патриархии, и особенно Константинопольскую, вмешивавшиеся в дело или для улажения синайских требований, или для вразумления производивших соблазны, он сильно смущал в 17 веке (и довел) до признания неисправимою дерзости некоторых грубых и необразованных тогдашних монахов, которые не стыдились даже своих благоразумных, законопослушных и благочестивых братьев в Синайской обители, не сочувствовавших их поступкам, производившим смуты. Длинная история этого соблазна заслуживает изучения, так как с одной стороны показывает, как при мусульманах развивалась дерзость некоторых необразованных и грубых монахов и как ее укрощала доблесть патриархов, подвластных не христианскому правительству и сохранявших, насколько возможно, в опасностях и обаяние патриаршей власти, и силу соборных правил в Турции. Однако, это изучение в настоящее время недостижимо во всей полноте вследствие неизвестности относящихся сюда грамот, хранимых в архиве Синайской обители: все уже [212] известные происходят только из архивов двух патриархий, Иерусалимской и Константинопольской; но нет сомнения, что и на Синае имеются документы той эпохи, оправдывающие притязания старинных его архиепископов и способствующие представлению соблазна в виде отличном от известного ¹. До сих пор он был известен только из немногих источников; изданные Александрийскою патриархиею грамоты по синайскому вопросу в Египте до сих пор были почти неизвестны, но теперь впервые становятся известными здесь многие из них, освещающие разные подробности этого вопроса, и притом наиболее острые. Ими мы обязаны жившему в 17 веке ученому патриарху Александрийскому Иоанникию, который в особой рукописи больших размеров, ныне находящейся в патриаршем доме в Каире, собственноручно переписал, какие нашел старинные грамоты, относящиеся к синайскому вопросу; в других же местах рукописи он приклеил таковые в подлинниках, а многие листы ее наполнил заметками и записками о происходивших в его дни событиях в Египте и Константинополе между Александрийскою патриархиею и непокорным архиепископом Синайским с его сообщниками. Многие из этих записок составлены со страстностью и гневом, оправдываемым страданиями составителя, если дела происходили так, как он воспринимал их; но так как сами по себе они заключают в себе достоверные сведения для объяснения патриарших грамот, встречающихся в других и притом в официальных церковных книгах, то историк почерпнет из них только то, что хронологически полезно для точного изложения синайского вопроса и удобного внесения его в историю православной церкви, порабощенной мусульманами. В указанной рукописи, которую я дважды прочитал в Каире (1888-89), имеются и патриаршие деяния, относящиеся к различным вопросам церквей Александрийской, Синайской и Константинопольской, которые по времени доходят до средины XVIII века.

Письменные документы и записки, имеющие отношение к распре между Александрийской патриархией и Синайской архиепископией, патриарх Иоанникий [213] собственноручно расположил в указанной рукописи так:

1) Лист 62a. Грамота (патриарха) Константинопольского Тимофея, которою в августе 1615 г. подвергнуты запрещению (епископ) Синайский Лаврентий и сослужившие с ним. См. ее у Досифея в греч. тексте стр. 20-21, в русском переводе (выше) стр. 24-26.

2) Л. 62b. Грамота Софрония Иерусалимского, которою в апреле 1607 г. дано Кириллу Александрийскому разрешение наказать как угодно Лаврентия Синайского. См. у Досифея, греч. т. стр. 22, р. пер. стр. 26-27.

3) Л. 63a. Письмо архиепископа Синайского Лаврентия к Кириллу Александрийскому из Каира (16 мая 1601 г.), в котором он, подчиняясь его воле, просит прощения за то, что служил литургию вне пределов. См. греч. текст на стр. 23-24, р. пер. стр. 27-29.

4) Л. 63b-64b. Грамота из Ясс (10 августа 1645) воеводы Молдовлахийского к архиепископу Синайскому Иоасафу. См. греч. текст на стр. 35-39, р. пер. стр. 42-47.

5) Л. 65a. «Соборное решение, состоявшееся во время Парфения нового, патриарха Константинопольского, испрошенное светлейшим повелителем Молдавии господином Иоанном Василием воеводою по сему вопросу. Точная копия кафолического подлинника». См. греч. т. стр. 33-35, р. пер. стр. 39-42.

6) Л. 65b-68a. Сигиллий Иоанникия Константинопольского, начинающийся словами: «Тремя способами» и т. д. См. упоминание в греч. т. стр. 39, р. пер. стр. 47. [214]

7) Л. 68b-69b. Грамота Иоанникия Константинопольского (дек. 1646) к христианам в Египте о низложении архиепископа Синайского Иоасафа. См.греч. т. стр. 40-44, р. пер. стр. 48-53.

8) Л. 70b. Грамота Евфимия Антиохийского к христианам в Мемфисе, 20 июля 1646 г. См. To kanonikon dikaion ktl., стр. 23-25 (русский пер. ниже, в прилож. 3).

9) Л. 70b. Грамота Паисия Иерусалимского от 11 ноября 1645 г. (д. б. 1646) к Иоасафу Синайскому, которою утверждаются соборные решения в Константинополе в том же месяце.

10) Л. 71a. Грамота Евфимия Антиохийского к Иоанникию Александрийскому 1647 г. См. To kanon. dikaion ktl, стр. 26-27 (русский перев. ниже, в прилож. 4).

11) Л. 71b-72a. Протокол Иоанникия Александрийского 24 октября 1647 г. См. текст у Досифея, стр. 49-51, р. пер. стр. 59-61.

12) Л. 72b-73b. Грамота Иоанникия Александрийского к православным в Александрии и Рахитии, извещающая их о низложении Иоасафа Синайского и сообщников его Синаитов, которые продолжают преступать патриаршие решения. Написана из Каира в феврале 1648 г.

13) Л. 74a-76a. «Правила божественных апостолов и святых соборов, собранные из так называемого Восточного Номоканона против беззаконных новшеств Синаитов».

14) Л. 76b-77a. «Грамота святейшего патриарха Антиохийского кир Макария, посланная на арабском языке блаженнейшему папе и патриарху Александрийскому кир Иоанникию, переведенная на греческий язык его блаженством дословно и во всем не [215] изменно». Написана 23 февраля 1648 г. и подписана, кроме патриарха, иподиаконом Феохаром, священником и духовником Иоанном и Павлом, учеником патриарха Макария и составителем грамоты.

15) Л. 77b. «Точный список кафолической собственноручной грамоты, которую послал дерзкий и неразумный низложенный злоепископ Синайский Иоасаф с некиим монахом из его дружины, по имени Макарием Критянином, блаженнейшему и ученейшему папе и патриарху Александрийскому кир Иоанникию в присутствии хаджи Николая, терзибаши Алибея Джиржского, 9-го марта, после того, как получил патриаршую отлучительную грамоту святейшего нынешнего патриарха Антиохийского кир Макария. Послал он ее без подписи своей или кого-либо из лиц своей дружины и без года, месяца или пометы дня отсылки, потому что был полон бесстыдства и бесчестия, дабы иметь возможность отречься от нее в случае нужды и допроса. Тот же злоепископ устно признался Ханне, сыну Маллахи Самли, и Михаилу Наккахи, жителям Дамаска, что послал ее нам; и названный монах, принесший грамоту, признался в этом хаджи Василию, первомастеру такьяджидов, сыну его Георгию, хаджи Яни Веррийскому, хаджи Пуллу Фессалоникскому и Еммануилу Веррийскому, такьяджидам, что епископ дал ему ее, и он принес ее нам».

В этой анонимной грамоте Иоасафа высказываются жалобы с горечью и непочтением к Иоанникию патриарху Антиохийскому, который в опровержение пишет на следующем листе (78a) так: «Бессовестный обвиняет нас, что мы собираем со многих епархий, церквей и монастырей [216] милостыни или доходы, которые якобы имеет престол; и не думает ослепленный, что сами они объезжают и грабят, как разбойники и обманщики, обирая весь мир, и не оставляют без посещения ни одного места в Турции и христианских землях. И если лжец никогда не приходил в нашу церковь с тех пор, как мы прибыли сюда, то как, когда и от какого священника получил он антидор? Или когда слыхано, чтобы бывало что-либо подобное? или как возможно, чтобы архиерей получал антидор от иерея? Только злому ябеднику и светоносцу нечего сказать о противозаконии и (поэтому он) выставляет предлоги во грехах. — Все сии грамоты прочитаны во всеуслышание по-гречески и по-арабски на великом входе со святыми дарами, перед красными вратами, несенные священниками, с раздачею свечей всему народу. Произошло это в Фомино воскресение, 9-го апреля 1648 г. от Р. Хр., во святейшей церкви иже во святых отца нашего Николая архиепископа Мир-Ликийских и чудотворца, находящейся в Египте в Будукании, во время блаженнейшего и ученейшего папы и патриарха великого града Александрии господина Иоанникия. — 11-го и 13-го апреля подвигнутые врожденным благорасположением начальник челеби г. Дамиан драгоман, г. Димитраки, зять Параскевы, ювелир из Фессалоники, г. Георгаки грамматик Энит и г. Ангели ювелир из Фессалоники попросили разрешения и согласия пойти и поговорить с ними миролюбиво. Мы, хотя и знали неизменность их зломыслия, по настойчивой просьбе их разрешили им идти. Те, как во всем отчаянные и весьма противозаконные, сказали им: «Мы не боимся [217] отлучений, не повинуемся законам и правилам и патриархов не признаем, не чтим и не принимаем во внимание. Пришедши 14-го апреля, они в страхе Божием изъяснили нам все это».

16) Л. 78b-79a. Соборное окружное (послание) Иоанникия патриарха Константинопольского к клиру и народу патриаршего престола Александрийского, подтверждающее низложение архиепископа Синайского Иоасафа и священнодействовавших с ним противозаконно и по соборному решению предающее их анафеме. Окружное послание написано индикта 1-го, в январе 1648 г. В заседании Константинопольского патриаршего собора, в котором провозглашена анафема, присутствовали патриарх Александрийский Иоанникий и патриарх Иерусалимский Паисий, который и поставил свою подпись на окружном послании. Вместе с ним подписали его Пахомий Халкидонский, Иоасаф Веррийский, Климент Дидимотихский, Гавриил Филиппопольский, Панкратий Маронийский, Иаков бывший Ганский и Хорский, Паисий Ганский и Хорский, Мелетий Родский, Софроний Гардикийский и Григорий бывший Никейский.

17) Л. 79b. Собственноручные заметки Иоанникия Александрийского.

— «21-го апреля низложенный зло-Иоасаф, возвращаясь с визита к бывшему французскому консулу Антонию Кавра и встретив по дороге священников, обратился к ним с просьбою, сказал, что придет к нам, чтобы принести покаяние и получить прощение, и просил их быть посредниками. Когда они пришли и сообщили нам все выше сказанное, мы ответили им, что с удовольствием примем его, если он даст второе письменное [218] собственноручное обещание, что никогда больше не дерзнет противозаконно совершать литургию в подворье; если же он не хочет дать согласия, то пусть отдаст ту грамоту, насильственно и под давлением властей противозаконно и вопреки правилам составленную во время старца Парфения, и (в таком случае) мы их простим. Он ответил, что не дает ни письменного (согласия), ни того документа, и что мы должны быть готовы ехать на собор в Константинополь. И мы ответили: «Со всею радостью». Но он не делает и этого.

«28-го мая 1648 г. пришел злоепископ Иоасаф, низложенный бывший злоепископ Синайский, в церковь великого Николая со всею противозаконною дружиною своих отлученных сообщников, чтобы произвести соблазн, смуту и вред Христовой церкви, безбожный и во зле застарелый. Он встал вне церковных дверей и сделался посмешищем всего мира, сам себя обесчестив; после заамвонной молитвы он вошел во святую церковь, вероятно для того, чтобы рассудиться с нами в своем явном противозаконии. Но он был осужден и принужден молчать; вся благословенная и святая община благочестивых устремилась, чтобы растерзать его, и он выбежал бегом, униженный и посрамленный, отлученный и лично перед всем народом. Посему (это) отмечено на память.

«23-го июня 1648 чрез посредство начальников и посредников кир Михаила Бунги, Салмана и Хассана Турлидов и Константина калфы ювелира Родского зло-Иоасаф прислал нижеследующую согласительную собственноручную грамоту, но блаженнейший наш владыка кир Иоанникий не принял ее. [219]

† «Смирение наше со всем своим святым собранием духовных и монахов обещаем пред лицом Господа Судии живых и мертвых и под бременем неразрешимого отлучения от Бога Вседержителя и вечного проклятия, что не дерзнем совершать божественное таинство в нашем подворье, находящемся в Джуании внутри Египта, во все время жития блаженнейшего папы и патриарха господина Иоанникия, и будем жить мирно и без соблазнов с его блаженством. В утверждение мира и в уничтожение всякого соблазна дана наша настоящая согласительная и нерушимая грамота при жизни его блаженства. В Египте, в году спасения 1648, июня 26-го».

[То же на задней странице листа 42, где имеется и следующая подпись и за нею приписка].

† Смиренный архиепископ Иоасаф святой горы Синая.

† «Еще обещаем пред лицом Бога и под бременем неразрешимого отлучения свыше, как только получится соборная грамота, составленная старцем кир Парфением и вселенским патриархом, отдать ее со всякою радостью, разорвать и получить выше (прописанное) наше собственноручное (писание) по соглашению, которое мы имеем между нами, блаженнейшим и честными начальниками».

18) Л. 80a. Письмо Молдавлахийского воеводы Иоанна Василия к Иоанникию Александрийскому от 28 марта 1648 г., в котором в учтивых выражениях берется назад его требование в пользу Синаитов; воевода замечает только, что, по-видимому, и Синаиты имеют некоторое право на совершение божественной литургии в своем подворье. [220]

19) Л. 80b. Данное по принуждению при Парфении старце Константинопольском соблазнительное соборное решение в пользу Синаитов, которое другой собор в Константинополе при патриархе Иоанникии Константинопольском отменил в 1646 г. См. его греч. текст у Досифея, стр. 29-32, р. пер. стр. 35-39.

(Иоанникия Александрийского собственноручные заметки и разные относящиеся к ним документы. Листы 42-61).

26 июня 1648 г. боголюбезнейший епископ Синайский Иоасаф пришел в патриархию в сопровождении отца Елевферия и эконома Парфения и в присутствии Турлидов, всех наших священников и многих других мирян дал настоящую обещательную грамоту, принес покаяние, признал свою ошибку и просил прощения; мы прочитали ему разрешительную молитву и условились, что мы не будем сослужить с ним и не принесем ему оправданий от братий наших, всесвятейших патриархов, если он не принесет данную им насилием повелителя противозаконную, неосновательную и противоканоническую грамоту старца Парфения Константинопольского, дабы мы разорвали ее.

Иоанникий. Божиею милостью папа и патриарх великого града Александрии и судия вселенной.

† Каждый из блаженных патриархов, имеющих после сего вступить на сей святейший престол, да ведает твердо, что мы, не имев возможности вырвать с корнем зло неправедного противозакония зломысленных и злонравных Синаитов, наконец с трудом, с многими потами, усилиями, [221] неисчислимыми стараниями правительства и столькими патриаршими грамотами смогли привести (их) в такое состояние, как и прежде, отлучая их притом от всякого нашего богослужения, низлагая и предавая анафеме как их самих, так и имеющих общение с ними, или сожалеющих, или помогающих им, или посещающих подворье их. Таким образом они были вполне покорены, более всех прочих, и, раскаявшись, дали вышеприведенное согласие.

† Иоанникий Александрийский.

В праздник святых Апостолов, июня 29-го, в присутствии епископа Синайского Иоасафа, после литургии прочитана во всеуслышание данная нам обещательная грамота его по-еллински и по-арабски, и мы в полном архиерейском облачении прочитали над главами всех православных христиан разрешительную молитву от бывших ранее отлучений, проклятий и анафематствований вследствие сего противозакония.

† 8-го августа 1649 г. злонравные и бессовестные Синаиты и злоепископ их Иоасаф снова сговорились и поставили себе задачею отменить и уничтожить вышеприведенное признание и собственноручное согласие. Посему они принесли нам увещательную грамоту от светлейшего кир Иоанна Василия, воеводы Молдавлахийского, чтобы мы дали им разрешение на такое неподобное дело, каковую грамоту мы не поместили здесь, как неподобающую.

† 6-го сентября сей безрассудный злоепископ предложил нам чрез своего иеромонаха и клеврета Нектария, не угодно ли нам взять достаточную сумму денег [222] и дать им такое противозаконное разрешение. Представьте себе, до какого беззакония дошли эти несчастные, полагающие, что все, подобно им, торговцы святынею, симониты и обманщики; но праведный судия Иисус бичом божественного гнева Своего снова прогнал их далеко от святейшего престола.

† 8 сентября тот же злоепископ и гнуснейшее сборище его послали вышеупомянутого безумного иеромонаха Нектария к светлейшему повелителю и к всесвятейшему (патриарху) вселенскому Парфению Новому, как высшему епитропу их, дабы расследовать и рассмотреть настоящее дело и призвать нас в (град) Константина на собор. О сем он уведомил нас чрез отца Филофея и отца Климента Критян, а также кривого и хромого Иоакима.

† 18-го сентября пришел г. Манолаки Папазогли меховщик, Мораит, и под клятвою сказал нам, что он был посредником пред состарившимся во зле, злою смертью умершим и попущением Божиим некогда бывшим вселенским (патриархом) старцем Парфением, и собственными руками дал ему сто флоринов, да еще роздал окружающим его сотню реалов, дабы убедить его дать отлученному Синайскому иеромонаху зло-Феофану Критянину противозаконнейшую и неосновательнейшую разрешительную соборную грамоту для беззаконного совершения священнослужения.

† 9-го августа 1650 г. неукротимые львы, злонравные Синаиты снова принесли нам письменные послания от всесвятейшего (патриарха) вселенского кир Парфения Нового и от светлейшего повелителя Молдавии, господина Иоанна Василия воеводы, вместе просительные и угрожающие, чтобы мы дали [223] им волю на беззаконное новшество. И пришел злоепископ с окружающими его, и мы много толковали, но все-таки не согласились дать им волю, ибо в страхе Божием делается совершенное уничтожение престола. И снова послали злодеи других людей к (патриарху) вселенскому и светлейшему повелителю, чтобы докучать нам.

† 28-го октября 1650 г. четыре соборных старца: Моисей Хьямли, Парфений Копел эконом, Дионисий Румелиот, эконом Трипольский, по прозванию Джилали, и старец Иона, стали дерзновенно пред лицом всех своих отцов в подворье, обличили и выбранили своего злоепископа, как противозаконника, преступника, губителя монастыря и уничтожителя общежития, как развратника, пьяницу, тайноядца и своенравника, как ниспровергнувшего относящиеся к монастырю завещания, законоположения, уставы и распоряжения старинных святых отцов, как оставившего запертым святой монастырь богошественной горы без попечения почти на четыре года при полном опустошении, ищущего новшеств и противозаконий для устроения в Египте новой церкви и нового монастыря, дела вредного и опасного во всех отношениях для монахов; (они говорили), что он — епископ Синая, а не Египта, как установляют божественные законы, что он выкупленный и вольноотпущенник монастыря, сын злого ворона и пьяницы, худое яйцо, и другое бесчисленное, чего мы не начертали по причине многословия.

В тот самый день, т. е. 9-го августа 1650 г., когда противозаконные зло-Синаиты принесли нам вышеупомянутые грамоты (патриарха) вселенского и [224] Богдан-бея, угрожающие и крайне печальные, сильно нам докучали, насиловали и невыносимо огорчили (о, чудны дела Твои и праведен суд Твой, Господи!), — в тот самый день татары напали на Богданию, покорили ее, сожгли палаты повелителя, монастырь его и тамошний монастырь Синаитов, т. е. святую Параскеву, вынесли ханы и мастерские Синаитов и весь базар, похитили все имущество монастыря и увели в плен тамошнего игумена Синаитов, именем отца Иоакима; и смирился повелитель, прогнал вторично посланного туда отца Климента, раскаялся и признал, что испытал сей гнев Божий за защиту противозакония. Татары пробыли в Яссах и в нижнем княжестве сорок дней. Повелитель бежал в горы и с большими расходами удалил их. Тотчас по уходе их казаки с Хмилисом напали на верхнее княжество и не только поработили и сожгли, но и перебили мечами всех жителей Сучавы. Скифов было 120 тысяч, а казаков — 60 тысяч; те и другие после порабощения взяли с повелителя большие суммы денег и ушли.

16-го августа отлученный и нечестивый зло-Климент из дружины противозаконных снова поехал с письмом нечестивейшего зло-епископа противозаконных Иоасафа к светлейшему повелителю Молдавии; во (граде) Константина он встретил клеврета Нектария Критянииа, творящее соблазны орудие антихриста, и они поехали вместе в Молдавию, причинили большие неприятности апостольскому престолу нашему и принудили повелителя посредством писем и просьб друзей, начальников и родственников дать им настоятельную и [225] угрожающую грамоту к (патриарху) вселенскому, дабы он волею или неволею дал им противозаконную соборную грамоту и снова допустил безбожное новшество их.

(В рукописи помещен «точный список с подлинника» грамоты Иоанна Василия, воеводы всей Молдовлахии, в которой после сурового вступления пишется следующее): «... Прибыл сюда присутствующий учитель, посланный оттуда и к нам, и к святому собору по сему делу. Мы написали ему и одним способом, и другим, но не было гласа и не было слушания, потому что жестокосердие не дозволило ему исполнить сию справедливейшую и законнейшую просьбу, но, напротив, он всяческими способами препятствует и запрещает неосновательно и вопреки праву. Итак посему, хотя по его противным поступкам нам следовало воздать ему то, что подобало, все-таки мы в настоящее время решили, чтобы сие прекратилось и чтобы мы употребили орудия для церковного и соборного определения и решения. Посему, посылая учителя к твоему всесвятейшеству, просим, во-первых, принять его благожелательно, а затем по праву, без всякого вреда для патриаршего престола, как и сами они просят при закрытых дверях, дать общую соборную грамоту, которая бы определила и решила, чтобы божественное и святое таинство не возбранялось, но совершалось невозбранно и беспрепятственно, как благословное и праведное, ибо да не случится во век, чтобы я желал вреда тому престолу за то, что он обнаружил такую неблагодарность ко мне и не пожелал исполнить сего благословнейшего требования. Между тем как он упорно не пожелал [226] исполнить, удаляясь от справедливости, я во всю мою жизнь стремлюсь утвердить и установить сие по праведному и законному решению святых правил. И если он и после сего не послушается, то найдется и другой способ убедить его. Твое всесвятейшество представляешь ныне весы справедливости и считаешь его, я знаю, своим искреннейшим другом; но и я уповаю, вне лика друзей, что ты не унизишь нас, и мне кажется более вероятным, что ты склонишься к моей просьбе, как благословной, чем к его неосновательному (противодействию). И свою дружбу ты перенесешь на одну сторону по справедливости; ты дашь крепкую соборную грамоту, определяющую, чтобы божественное и святое служение совершалось беспрепятственно и не возбранялось. И так выбери одно из двух и сделай то, что полезно тебе и твоей душе. Там столько монахов, столько бедных должны оставаться без литургии, как будто это благо и за это есть мзда; и тот, кто удостоит их святой литургии, какое получит воздаяние от Бога, подумай хорошенько. На сие, владыко мой всесвятейший, я не желаю ни ответа, ни отсрочки, ни какого-либо предлога так или иначе из угождения (патриарху) Александрийскому; я говорю только, что это требование несправедливо, что оно — смертный грех, дело кривое, неправильное, во всех отношениях бессмысленное. Нужда заставляет, не говоря о другом, чтобы ты исполнил нашу просьбу законно и канонически, ибо мы знаем, что божественные и святые законы сие разрешают и наказывают воспрещающего. Как по отношению к Великой церкви мы явились и являемся помощниками и защитниками, такое же отношение мы [227] предизбрали и к той богошественной горе, и как относимся к твоему всесвятейшеству, так же и к тому монастырю и монашествующим там. Пусть твое всесвятейшество серьезно обдумает это дело и, если я, быть может, совершаю его для того, чтобы поколебать престол Александрийский или воспользоваться от него каким-либо богатством и честью, пусть оно возбранится; если же по божественному рвению, ради тамошних монашествующих, дабы они слышали божественную и святую литургию, то да будет оно исполнено безотговорочно, согласно праву. Уповаю, что и мы, подобно другим, по мере возможности оказали помощь Великой церкви, как чада ее, и исполнили многие желания ваши, которые вам не безызвестны. Полезно, чтобы исполнено было и то, чего мы просим (но с тем, чтобы патриарший престол не имел никакого ущерба) благословно и справедливо, и чтобы твое всесвятейшество, как праведный судия, совершил сие и дал об этом крепкие соборные грамоты; если же он, быть может, преступит соборное законное решение церкви, тогда найдутся другие орудия, чтобы убедить его. Если же, с другой стороны, твое всесвятейшество найдет нашу просьбу неосновательною и дружба к нему неправедно возьмет верх у твоего всесвятейшества, а наша праведная будет отвергнута, то твое всесвятейшество остается в своей воле и может делать то, что тебе будет полезно; и в сем деле достаточно, что мы являемся докучающими твоему всесвятейшеству. Я пишу тебе только то, что в сем деле ни предлог, ни отстрочки и две партии не помогают, и как тебе покажется, так и делай. Такова первая наша просьба к твоему [228] всесвятейшеству, (обращаемая) не просто и как попало, а по праву и решениям святых законов и правши Так в настоящее время, а лета твои (да будут) многие и добрые. 8-го августа 1651».

Точный список кафолического подлинника под насилием, угрозами и страхом неосновательно и вопреки, правилам данной соборной грамоты вселенского (патриарха) Иоанникия во время второго патриаршества его ².

† Иоанникий, Божиею милостью архиепископ Константинополя, Нового Рима, и вселенский патриарх.

† Поелику речи о делах и мужественные характеры суть как бы символы, соответствующие логическим способностям души, то я думаю, что суждение о них и расследование их полагается не в чем ином, как в рассмотрении умозрения и истины; посему и божественные слова, как известно, распознаются в суждении. Ибо чем иным сие кажущееся и мыслимое обладание питается или, так сказать, пасется, как не мудрым провидением и тайною мудростью правящего и ведущего все сие? И посему благодарственные слова и гласы песней воссылаются Богу в священных домах и святых молельнях, в которых они основаны и получили утверждение. В числе их с незапамятных времен состоит и в епархии святейшего апостольского престола Александрийского в Египте так называемое подворье святого и царского преславного монастыря богошественной горы Синая, в котором совершалась всякая церковная служба, как [229] обычно в монастырях, а иногда, как говорят, бывала и литургия, но впоследствии прекратилась вследствие того, что препятствовала и была помехою принадлежавшим к святейшему патриаршему престолу и, казалось, причиняла соблазны и лишала его обычных доходов. Когда при таких обстоятельствах прошло время до патриаршества покойного в патриархах старца кир Парфения, в то время как паствою Александрийскою правил Никифор, здесь в царствующем граде собрались из вышесказанной царской обители управлявший ею архимандрит в иеромонахах и духовных кир Феофан и другие, составлявшие его дружину, и, представши пред тогдашним патриаршим вселенским собором, предложили на обсуждение слабость старцев и немощность времени, с жалостным видом и голосом прося церковного разрешения совершать литургию в сем подворье их, (уверяя), что никто из мирян не ходит туда во время божественной службы, так как двери остаются запертыми, и выставляя благо мира. Был там и содействовал им один из заседавших на святом соборе архиереев, нынешний блаженнейший и ученейший патриарх Александрийский кир Иоанникий, во Святом Духе вожделенный брат и сослужитель нашей мерности, (тогда) бывший митрополитом Веррийским; он весьма много говорил в их пользу, защищал и уверял, что совершение Синаитами литургии в Египте, в тамошнем подворье, справедливо, канонично и благословно, утвердив свои слова собственною подписью. В то время была выдана Синаитам и грамота за печатью, подробно обнимавшая весь вопрос об этом, утвержденная архиерейскими [230] руками и решениями, и бескровная жертва совершалась по соглашению до окончания патриаршества покойного кир Никифора, причем было устранено всякое противодействие. Но возведенный благодатью Божиею на апостольский блаженный престол и взявший в свои руки начальственное и пастырское предстательство его (кир Иоанникий) начал отменять то, что раньше было постановлено благодаря его защите. И с той поры доныне возбранена божественная служба, хотя святые правила определенно запрещают сие; именно, 17-е (правило) 7-го собора после запрещения лицам, не имеющим средств к содержанию молитвенных домов, прибавляет: «Если же он имеет средства к содержанию, то представленное им да приведется к концу». Соответственное сему (объяснение) приняли и толкователи правил, также полагающие, что такое притязание невозбранно, если только желающие сего имеют достаточные средства на расходы. Когда же дела приняли такой оборот и достигли такового предела, избранные из Синаитов преподобнейший и ученейший учитель в иеромонахах и духовных кир Нектарий и дружина его прибегли к святому собору при нашей мерности, горячо обещая не держать более иметь двери отверстыми во время литургии и не впускать кого-либо из мирян ко вреду и поношению апостольского престола, а также поминать каноническое имя его и последующих за ним патриархов; если же впоследствии захотят нарушить сие обещание и под евангельскою клятвою по свидетельству заслуживающих доверие людей пред нашим собором, имеющим быть созванным, окажутся допускающими одного или многих христиан в сие подворье для слушания литургии, то [231] подлежать им неразрешимому отлучению и проклятиям отеческим и патриаршим и быть удаленными от такового служения, а сверх того должна быть отменена и настоящая грамота их. Если же сии Синаиты будут соблюдать изложенные свои заявления и обещания, то нынешний и последующие патриархи апостольского престола Александрийской церкви никоим образом да не дерзнут изменить сии постановления, пытаясь нарушить (права) отцов и возбранит совершение святой литургии в их подворье, а все принятые против отцов грамоты, как составленные с нарушением истины и права, не должны иметь никакой силы, твердости и прочности. Еще и та силою вынужденная грамотка, которую дал боголюбезнейший архиепископ их кир Иоасаф, да будет ни во что: ибо взятое насилием не имеет силы. Сего ради пишем соборно и во Святом Духе повелеваем, чтобы согласно заявлению и обещанию сих отцов было им разрешено священнодействовать, как выше указано, мирно, без соблазна и, так сказать, невозбранно, с тем чтобы отныне прекратилась всякая брань, распря, разногласие и расстройство. Ибо Бог есть податель мира и всякого блага. Уклоняющегося же от сего к тому, что ему нравится, вяжем страшным и неразрешимым наказанием проклятий и отлучения от Бога Вседержителя. Ибо для сего написана и настоящая (грамота), данная сим отцам и внесенная также во святой кодекс нашей Великой Христовой церкви. В 1651 году спасения, Посидеона 5-го дня наступающего, индикта 5-го.

† Иоанникий Божиею милостью архиепископ Константинополя, Нового Рима, и вселенский патриарх. [232]

† Мефодий Ираклийский.

† Анфим Кизикский.

† Кирилл Никомидийский.

† Паисий Ларисский.

† Неофит Адрианопольский.

† Даниил Афинский.

† Гавриил Халкидонский.

† Кирилл Серрский.

† Григорий Родский.

† Гавриил Филиппопольский.

† Климент Прусский.

† Сильвестр Писидийский.

† Иезекииль Ловчевский.

† Мелетий Силиврийский.

† Панкратий Маронийский.

† Мелетий Эгинский.

† Великий хартофилак Великой церкви Георгий.

† Великий эконом Великой церкви Христодул иерей.

† Великий сакелларий Великой церкви Феолог иерей.

† Великий ритор Великой церкви Иоанн.

† Протекдик Великой церкви.

† Протонотарий Великой церкви Филипп.

† Главный логофет Великой церкви.

† Логофет Великой церкви Николай.

† Письмоводитель Великой церкви Константин.

Точный список кафолической грамоты повелителя Молдавии, угрожающей и презрительной, которую он прислал нашей мерности и которую принес нам распечатанною нечестивый Климент в Лазареву пятницу в Александрии в десятом часу дня, который приходился тогда на 9-е число апреля [233] месяца 1652 г., вместе с списком следующей далее соборной (грамоты) и с грамотою нечестивого злоепископа их Иоасафа, которая будет помещена в настоящей рукописи после списка сей грамоты.

† Иоанн Божиею милостью повелитель Василий воевода всей Молдовлахии.

† Блаженнейший владыко и патриарх великого града Александрии, господин Иоанникий, твое блаженство достодолжно приветствую. Я получил твою грамоту из рук иеромонаха кир Климента и о здравии твоем возрадовался. Я понял написанное по поводу аспров, о которых мы написали тебе, чтобы ты позаботился прислать их нам. Кажется, ты отвечаешь нам, что мы требуем их несправедливо, поелику подарили их по нашей доброй воле, потому что тогда был (наложен) штраф. Но если и был штраф, то чем я виноват, или почему я должен потерять мое право? Я сделал любезность, вошел в твою нужду, и тогда наши начальники с трудами одолжили и заплатили эти деньги, а теперь тебе кажется тяжело, что мы их требуем, и ты выставляешь предлогами штраф и дары; но я сказал бы, что это подарок. Еще по одной причине я имею право требовать их обратно, именно потому, что дары от неблагодарных возвращаются. Пусть твое блаженство подумает, что если бы мы оказали тебе какое-нибудь одолжение или помощь или словом, или делом, и если бы случилось твоему блаженству оказаться таким врагом по отношению к нам, то (в таком случае) ни дары твои, ни угождения, ни другое какое-либо благодеяние не были бы мне нужны. Что значило такое ослушание, такое жестокосердие, такое неповиновение в одной ничтожной [234] просьбе, с которою мы обратились по поводу Синаитов, — чтобы совершалась божественная и святая служба для беднячков, которые там находятся? Какой закон, какая справедливость запрещает совершать божественную литургию, если при этом твой престол не терпит никакого ущерба, вреда или поношения, когда двери заперты и ни один христианин не входит? Что значит это упрямство? Ибо мы находимся посреди и просим этого по любви к Христу, благословно и законно, согласно решению божественных и святых законов и правил, которые не только допускают это, но и карают препятствующего. Если бы было какое-нибудь дело неправедное, вне всякого права и вредное для престола, то кто-нибудь мог бы простить тебя, говоря: «Он стоит и борется за право». Но в таком деле, где все, которые услышат, что ты препятствуешь, порицают тебя, я удивляюсь, почему ты настаиваешь и стараешься воспрепятствовать сему. И если бы оно было неправедно и неосновательно, как теперь ты находишь его с законными доказательствами, то (вспомни, как ты ответил), когда я спросил тебя во время покойного кир Никифора, когда ты был предо мною: «Справедливо ли, чтобы совершалась божественная и святая литургия в подворье Синаитов, да или нет?» Ты должен был бы ответить, что это несправедливо, причиняет вред престолу и воспрещается святыми правилами. Но ты тогда отозвался: «Светлейший повелитель, Синаиты имеют полнейшее право совершать литургию и не имеют никакого препятствия в святых правилах». Почему же теперь так? Если бы ты решился сказать, что тогда сказал это в угоду, то как это могло быть в [235] угоду, когда я заклинал тебя пред Богом, чтобы ты сказал правду? С другой стороны мы считали тебя правдивейшим и другом истины; следовательно, ты сам с этой отговоркой, если бы пустил ее в дело, отпал бы от любви к истине и от правдивости, которую мы за тобою признавали. Если бы (дело) было неправедное и неосновательное, то тогда, при покойном старце кир Парфении, когда тебе на соборе поднесли к подписанию соборную грамоту, от твоего блаженства зависело не одобрить ее и сказать: «Я не подписываюсь под неразумным делом». И никто не ударил бы тебя по голове, ибо ты стоял бы за право; но тогда первым из подписавшихся было твое блаженство, как видно и сегодня, и ты первый доказывал, что справедливо Синаитам служить литургию. Почему же теперь так? Не годится архиереям и особливо патриархам, как твоему блаженству, нарушать свое непринужденное и добровольное согласие и подпись, ибо, нарушая его, они впадают в великую ошибку и за ошибкою следует наказание. Нам не годится судить твое блаженство, ибо ты сам можешь и достоин понять правду. Бывши (митрополитом) Веррийским, ты соглашался и подписывал, а теперь, (будучи) патриархом, если отменишь то, что обещал и сделал,— сообрази, хорошо ли это. Но, владыко мой, оставим в стороне право и благословность, так как все, малые и большие, знают, что разрешено совершать божественную литургию с тем, чтобы престол твой не терпел никакого ущерба, как и ты сам это знаешь, но все затемняешь, дабы поставить и утвердить свою волю, — и предположим, что это неосновательно, что убыток твой не тысяча пятьсот [236] грошей, а десять тысяч грошей, как говорит пословица. Разве мы не имели такого расположения к твоему блаженству, чтобы наше предстательство окончилось этим? Неужели ты не искупил бы той ничтожной помощи, которую мы оказали тебе; и той горячей дружбы, которую, как ты знаешь, мы имели к тебе превыше всякого другого? Разве мы не ответили бы возмещением того большого ущерба, который понес бы твой престол? И ты даже жалуешься, почему мы требуем нашего права, и утверждаешь, что мы это подарили. Но удивляюсь, владыко мой, каким образом ты определяешь это; и какое возмездие ты сделал мне, чтобы я подарил тебе что-нибудь мое? В этом да извинит меня твое блаженство. И если в деле праведном и законном, как это, не имело успеха мое предстательство, как будто бы мы требовали чего-либо неосновательного, то что мы претерпели бы и какое представили бы игралище? Но мы благодарим Бога за то, что поставили требование, которое и законы допускают, и люди восхваляют; и пусть твое блаженство твердо знает, что за это (дело) я полагаю свою душу. Если бы я знал, что мир рушится и что сегодня меня принесут в жертву, я все же во всю мою жизнь не оставлю этого благословного и законного дела, хотя бы и случилось, что из-за этого дела мы представимся твоему блаженству в ином виде. Однако, мы прибегли к церковному и соборному суду и решению и надеемся, что это одобрит и твое блаженство и оставит в покое бедных отцов совершать божественную и святую литургию с тем, чтобы престол твой не нес никакого ущерба. Но, может быть, твое блаженство и снова в чем-нибудь изменит свое [237] суждение и пожелает каким-нибудь образом отвергнуть и презреть благословные соборные решения. И вот я теперь откровенно и ясно пишу твоему блаженству, что я делаюсь мулазимом паши-мазили, отдаю свое платье, делаю его своим лучшим другом, пока он не получит этого пашалыка, и тогда вверю это дело в его руки. Пойми, что из этого воспоследует, а я буду прав, потому что вот я даю тебе сведение, чтобы ты хорошо знал, что я не оставлю этого дела во всю мою жизнь. Ты утверждаешь в своем письме, что хати-шерифы и царские указы там не имеют силы. Мы думаем, что они имеют силу, и поэтому желаем взять его от корня, от того паши, который, надеюсь, и без хати-шерифов и указов подтвердит это благословное требование, и наши деньги не пропадут, а твое блаженство пусть подумает о последствиях. Таково мое решение отныне и впредь, и, зная его, делай, как тебе покажется, а я больше писать тебе не буду. Ты сообщаешь, что имеешь в виду приехать в эти страны: твое блаженство свободно и никто ему не препятствует. Многие тебе лета. 8-го августа 1651.

† Божиею милостью папа и патриарх.

† Мерность наша в страхе Божием и чистой совести и под бременем неразрешимого отлучения от Бога Господа Вседержителя и вечного проклятия, без всякого принуждения, но вполне добровольно, опираясь на истину, вследствие вышеизложенных ложносплетенных и безрассудных слов излагает сие клятвенное наше признание, дабы оно служило крепким оправданием для потомства, что [238] при Боге свидетеле, когда старец Парфений, бывший (патриарх) вселенский, дал первую соборную грамоту зло-Феофану Синаиту, мы были в Молдавии митрополитом Веррийским, и при нашем возвращении из Молдавии в (град) Константина, в местности и конаке, именуемом Орлом, нас встретил названный зло-Феофан, который вез сказанную соборную грамоту в Молдавию к повелителю, чтобы он видел ее. Как же беззаконно, ложно и злокозненно стараются доказать письменно, что мы присутствовали тогда на соборе? Увы им! Да дадут они ответ неподкупному и страшному Судии! Затем, как повелитель спросил нас о сем беззаконии и мы якобы ответили то, что он пишет? Да не будет, Господи! Он только послал в Молдавию своего вельможу, великого постельника и каминара, господина Георгия Кантакузина, который и спросил нас тайным образом о сем беззаконном новшестве якобы от лица повелителя, причем мы ответили ему совершенно противное тому, что пишет его светлость, а именно: «При всем том, что кир Никифор — наш враг, как то знает ваша честь, все-таки невозможно не свидетельствовать по всей истине, что сие дело противно законам и, если оно совершится, то апостольский патриарший престол Александрийский подвергнется опасности насильственного уничтожения. Посему ни один из прежних патриархов Александрийских не желал давать им таковое разрешение, а напротив все подвергали отлучениям и неразрешимым проклятиям всякого, кто дерзнет когда-либо дать им таковое разрешение; и если нас спросит и повелитель, то мы ответим ему [239] нелицеприятно то же самое». Как только он услышал от нас такой ответ и, удалившись, доложил его повелителю, (последний) тотчас послал к нам некоего начальника Михаила Кралли, по прозванию Барбу, который спросил нас, так ли мы ответили по сему делу великому постельнику, и мы сказали ему: «Да, и такова истина». И он сказал нам: «Светлейший просит вас, если таково дело и истина, чтобы ваше всесвятейшество никому не говорили этих слов; повелитель не будет вас больше спрашивать, и ваше всесвятейшество не будете отвечать вышесказанного». Так происходило дело при свидетеле Боге, судии живых и мертвых. Что же касается до нашей подписи, которую ложно подменили и искусно подделали для хвастовства, то она не только поддельна, но если бы даже предположить, что она — наша собственная, то какое это имеет значение? И тогда под насилием повелителя и угрозами дана была та неосновательнейшая грамота, подобно тому как и сия вторая, а не законным и правильным образом. И если мы даже и подписали тогда, как подчиненные тогдашнему патриарху и тамошнему собору в качестве митрополита Веррийского, то ныне мы — патриарх самовладычный и самостоятельный; и хотя бы они каркали и болтали бесчисленное множество раз, они от сего не имеют никакой пользы и отпущения.

† Иоанникий Александрийский.

Точный список подлинника.

† Блаженнейший и мудрейший папа и патриарх великого града Александрии, во Святом Духе отец досточтимейший, твоему блаженству благоговейно и почтительно поклоняемся, моля Бога о благополучии [240] и долгоденствии божественной высоты богопоставленного блаженства твоего на многие лета. Когда мы по воле и приказу твоего блаженства отправились на святой вселенский собор просить о божественной литургии, чтобы наши иеромонахи совершали ее в нашем подворье, то по общему решению святого собора нам дано разрешение запечатленною грамотою, из которой вполне явствует, что мы получили сие разрешение с тем, чтобы престол твоего блаженства не имел никакого ущерба даже до овола. Мы обещали пред лицом того святого собора не присваивать никакого дохода твоего святейшего престола и не брать ничего из того, что дано из епитрахили, подкрепляя свое обещание клятвами и проклятиями архиерейскими и патриаршими и (обещая) соблюдать сии наши обещания на вечное время, а если нарушим их, то да остается без силы соборное разрешение и да возбранится его исполнение; твое блаженство все сие найдет в списке, который мы ему посылаем. К сему сказал и живым голосом всесвятейший и весь окружающий его святой собор, чтобы для сильнейшей уверенности твоего блаженства и последующих патриархов мы все подписались в кодексе твоего блаженства, что мы будем соблюдать сии наши обещания ненарушимыми ныне и на будущее время. Мы готовы сделать и сие по приказу твоего блаженства, т. е. подписать, как сказано. Итак просим тебя, как малые рабы твои, чтобы ты призрел на сии наши неразрешимые обязательства и чтобы твоя благосклонность примирилась о нами и не соблазнялась в деле, которое не дает никакого ущерба или огорчения и никогда не даст их твоему престолу. Дело не будет вне цели и права, [241] блаженнейший владыко, при твоем превосходном знании и умении исследовать дела, потому что, клянемся неусыпным оком Божиим, ты найдешь нас относящимися к твоему блаженству таким образом, который будет угоден Богу и людям, с большим угождением. а не с коварством, как предполагает твое блаженство. Так обещаем мы, и если окажется, что мы действуем как-либо иначе, то твое блаженство имеет силу и власть одним словом прекратить это, когда хочет. И так подражай, просим, подателю мира Христу, и да прекратится отныне вражда, когда ни твое блаженство не будет иметь никакого вреда, ни мы, рабы твои, не будем лишены нашего монастыря, ибо вы будете иметь великую хвалу от людей и бессмертные воздаяния от Бога.

Владыко мой блаженнейший, послание, которое светлейший повелитель прислал с нашими отцами, было по ошибке (Бог свидетель!) распечатано; но оно вовсе не прочитано, потому что нам не было и нужды; мы просим извинить нас в этом, а святые и богопослушные молитвы твоего блаженства да будут с нами в охранение неисхитимое.

Раб во Христе и чадо блаженства твоего

† (епископ) Синайской горы Иоасаф.

† Должно заметить, что и после двух противозаконнейших соборных (грамот), которые под насилием повелителя неосновательно получили богоненавистные Синаиты, вынуждаемый истиною злоепископ их, нечестивый Иоасаф, собственноручным письмом просит от нас разрешения, признает, что находится в нашей власти, и (говорит), что [242] если мы дадим разрешение (которого никогда не давали ни мы, ни какой-либо другой из патриархов Александрийских), то можем снова отменить его, когда захотим. Эти три грамоты, т. е. список беззаконного решения, распечатанную грамоту повелителя и запечатанное (письмо) злоепископа их, нам принес вышеупомянутый нечестивый зло-Климент в Александрии 9-го апреля 1652, в пяток, в 9-м часу дня, который был пятком Лазаря. Мы же прогнали его без всякого ответа и без малой грамоты. Посему, когда он возвратился в Египет без всякого успеха, без грамоты и хотя бы малого ответа, бессовестные убийцы, исполнившись гнева, во святой и великий пяток, который приходился 16-го апреля, как древле богоубийственные Иудеи, пошли и подали на нас Мисир-паше Абдилрахману евнуху смертоносный арзихал, наполненный множеством ужасных обвинений, грозивших опасностью самой жизни. Этот арзихал мы путем всяческих стараний получили и имеем в руках; и они согласно сему арзихалу получили указ против нас. Но и этим они не удовольствовались, но с неким агой, именем Хьямли-Мехемметом, послали буюрды в Александрию, чтобы он призвал нас на суд в диван Мисира. Сей ага прибыл в Александрию 28 апреля, в среду, в 6-м часу дня, и вторгся в святой монастырь преподобного и богоносного отца нашего Саввы Освященного с кехаею местного аги паши и с мухтарбаши; они избили наших отцов и некоторых заключили под стражу. При многих поисках, хотя мы находились в местной патриаршей келлии (свидетель Господь!), божественная благодать нас охранила и спасла. Сие [243] произошло в присутствии возлюбленного брата и сослужителя, святого архиепископа Косского, который тогда во время путешествия пребывал в названном монастыре. Ага, не найдя нас, получил от местного кадия арз, который также вместе с буюрды и суретом его мы получили в руки и храним, уплатив по этому делу семьсот асланов. Кроме того, увлекаемые страстью дикие волки предали нас ради хизметов святых церквей в Пилусии, Оксирихе и Александрии. В то же время пришел другой ага с указом и взыскал с нас триста асланов; таким образом убийцы и злорадные безвинно причинили нам сей непоправимый убыток, более тысячи грошей. Да воздаст им праведный судия Господь по лукавству их и по беззаконию деяний их! Сие на вечную память помещено в кодексе святейшего престола нашего. Еще заметь, что от праздника Ваий, который был 11-го апреля, они снова начали совершать священнослужения неуставно и противозаконно и (о, чудны дела Твои, Господи!) от того дня не прошло и сорока дней, как праведным решением неподкупного Судии и Всемогущего Бога был изгнан вселенский (патриарх) Иоанникий, вопреки правилам беззаконно по трусости давший им ту противозаконнейшую соборную (грамоту), список которой помещен немного выше. Вместо него поставлен вселенским (патриархом) некий Кирилл Спанос, Румелиот, бывший раньше тетраепископом Торновским.

t Иоанникий Александрийский собственною рукою написал и удостоверяю при свидетеле Боге Владыке всяческих.

† Иоаким Косский свидетель выше(сказанного). [244]

† 14-го августа противозаконнейшие пошли к Рузвабею эмирхангу и предали нас; он послал к каймакаму казаскера, накибею эмиридов Бурхан-эфенди, и взяли нас, и были мы преданы суду пред ними. На вопрос, есть ли жилище их церковь и служили ли они литургию, они дали отрицательный ответ. И мы доказали им посредством свидетелей Агарян и благочестивых, что там никогда не было церкви и что они устроили ее недавно. Тогда они и сами признали это, давши обещание, что никогда больше не будут иметь ее, но будут служить вместе с нами. И немедленно (ибо оказалось, что на суде они примирились целованием коварным и Иудиным) в тот же час послали они с мехтербаши евнуха Абдилрахман-паши беяз-буюрды, и взяли нас пред ними во вторник вечером 17-го августа и снова отпустили нас. Они дали паше и всем окружающим его двенадцать тысяч грошей, и схватили нас 19-го августа, в четверток утром, без всякого допроса или суда, и ввергли нас в Аркахану, место наказания, под стражею, а также и вышеупомянутого архиепископа Косского, отца Илию, Кралли Моливиота ювелира, Константина Полити ювелира, Триандафилла Турнавита ювелира и еще одного, всего шестерых, и избили их в диване без следствия и суда; и отдали субаше святого Косского, отца Илию и некоего Пиери Критянина, швеца, которых мы тотчас выкупили, заплативши 111 асланов. Мы же пробыли в темнице 6 дней, при чем нечестивейшие и противозаконные тщательно старались путем новых взяток предать нас смерти. И за нашею спиною тайком получили буюрды против нас (как [245] хотели) и ходжет от диван-казаши, чтобы сделать обыск в жилище своем, которое ложно записали в своем барате монастырем; и этим они достигли возможности противозаконно совершать и литургию. Узнавши об этом и убоявшись, чтобы не постигла нас безвременная и насильственная смерть, мы обещали паше и окружающим его за наше освобождение две тысячи асланов, при чем тысячу должны были дать окружающим пашу, а тысячу самому паше. О, чудны дела Твои, Чудотворче Господи! В тот день, когда мы хотели отдать их, пришел его мазилик. Сотрудниками и помощниками беззаконников были нечестивейшие, отлученные, непрощаемые и неразрешимые по смерти Михалаки коимучибаши из Петры Митилинской, кюрчибаши Полихроний Цакон, Неик Аслан Болгарин из области Касторийской и некий арианин Армянин, именем Аслан, которые да подлежат вечной анафеме. Кровожадные не удовольствовались тем, что причинили нам столько огорчений, убытков и опасностей, но и снова послали 17-го сентября нечестивого зло-Климента Критянина с другими четырьмя безбожными якобы монахами, а (на деле) дикими волками и львами рыкающими, к светлейшему повелителю Молдавии, и кто знает, что они писали и говорили или даже строили на хребет наш. Да воздаст им Господь по беззаконию их и по лукавству деяний их.

Точный список кафолического подлинника при свидетеле Боге сердцеведце без изменений переписанный.

† Иоанникий Божиею милостью архиепископ Константинополя, Нового Рима, и вселенский патриарх. [246]

† Блаженнейший и мудрейший папа и патриарх великого града Александрии и судия вселенной, господин Иоанникий, во Святом Духе вожделеннейший брат и сослужитель нашей мерности, твое блаженство молю, благословляю, лобызая святую его главу и прося Христа продлить дни его и укрепить его на святейшем престоле его во святом благоденствии и всякой радости. Здравствуем и мы до сего дня всесвятыми твоими молитвами, но со многими волнениями и неизмеримыми мучениями, которые долго вам описывать, дабы не причинять вам тяготы. Сие только пишу тебе, что сверх мучений и искушений, которые напали на меня, пришли и преданные анафеме Синаиты, а лучше сказать неразумные, с угрожающими и весьма суровыми посланиями долговременного повелителя нашего, чтобы мы исполнили противозаконное требование их, или он причинит нам много (бед). Мы же отписали светлейшему повелителю, что нет закона и никакое установление святой церкви не дает нам воли распоряжаться апостольским престолом Александрийским или чьим-либо другим; святые отцы и приснопамятные цари указали, чтобы каждый смотрел свое и свои пределы. Он отписал нам больше прежнего и даже прислал своего секретаря по сему предмету, чтобы мы дали грамоту, или он причинит нам зло. Особенно отлученный лжеучитель, тот несмысленный, который имеет твое проклятие ³, обходил моих и кропил их дарами и обещаниями, и так склонились все, и мы дали им грамоту, дабы укротить ум нашего долговременного [247] повелителя. Но пусть имеет твое проклятие твой домочадец, секретарь, который и сам получил взятку и был виновником принуждения. И знает Господь, блаженнейший брат, с каким сердцем и с какими слезами дал я эту грамоту, боясь установлений и угроз святых отцов и указов достославных царей. И что я могу сделать с святейшим престолом (патриарха) Александрийского или Иерусалимского? Все-таки, брат мой, как насильственно (клянусь страшным часом смерти) дал я сию грамоту, это знает Господь, и я знаю, что вы сильно огорчитесь и озлобитесь на нас; и на это опять вам говорю, что дал ее насильственно, потому что, если бы я не дал ее, меня сослали бы в Ибримий; но дух бодр, плоть же немощна. Твое блаженство, брат, можешь, если угодно, не принимать этой грамоты; только имей (в виду) старинные грамоты, которые я вам послал, и с ними вы можете наказывать и епископа, и иеромонахов, которые да имеют анафему Божию и отлучения святых отцов и отлучение твое за то, что пожелали, несчастные, поколебать уставы святых отцов. Против меня не малодушествуй, блаженнейший брат, ибо если бы я пожелал совершить сие дело, т. е. дать такую грамоту, по своей личной воле или принять что-либо от сих проклятых, то вы имели бы полное право негодовать на нас. И данное по насилию не имеет силы. Извини нас, брат, и да узрят первовиновники. Благодать Господня да сохранит твое блаженство на святейшем престоле твоем до глубочайшей старости. Аминь.

1651, в месяце декабре 18, индикта 15-го. [248]

† (Патриарх) Константинопольский и твой во Христе брат.

† (Патриарх) Александрийский Иоанникий удостоверяю вышесказанное.

За этой грамотой следует грамота Паисия патриарха Константинопольского к епископу Синайскому и монахам Синаитам, склоняющая к примирению с патриархом Александрийским Иоанникием. Написана 30-го декабря 1653 г. См. в рукописи листы 49b-50a. Далее другая грамота Паисия от 29 декабря 1653 г. к Иоанникию Александрийскому (л. 50b-51a), в которой он между прочим пишет следующее: «А что касается до наших дел, если желаешь узнать их, то здоровье наше по милости Божией хорошо, а по отношению к прочим обстоятельствам нет нужды утомлять тебя многоглаголанием, если тебе не безызвестны страшные бури сего благословенного корабля; и так, насколько нам возможно, мы противоборствуем по мере сил. Бог и молитва твоя да даст нам силу управить (корабль) в то место, куда бежали и многие другие. Я был еще склоннее к бегству, зная, что более нас знающие и опытнейшие в управлении не довели дела до конца. Чем же более мы? При всем том недоумеваю и изумляюсь, как они бежали так и какой непонятный способ блаженного провидения запутал нас в такую сеть, для того ли, чтобы показать свое самовладычество, изобличить колеблющиеся мысли людей (потому что никто ему не препятствует склоняться к желаниям и намерениям каждого, но решение Его, Господа моего, остается во век; и не [249] хотящего и не текущего, но милующего Бога ⁴), или за список прегрешений наших вверг нас в это чистилище, о котором так или иначе, поелику оно от Бога воздвигнуто, мы не можем сказать ничего другого, кроме: да будет имя Господне благословенно и прославлено во веки; и в том, где решение Его, пребываем и надеемся управиться с милостью благоутробия Его. Мы поняли еще и засады и козни зло-Синаитов, и (Бог это знает) прямо в сердце ранила нас печаль, ибо бесчестие твоего блаженства, ущерб и попрание престола считается у нас (Бог свидетель) нашим ущербом и бесчестием, и да взыщет их Бог и да имеют проклятие твое и всех святых мужей и духоносных отцов, которых уставы, определения и правила они преступают и попирают. Ты желаешь, чтобы мы послали против них какую-либо грамоту, и Бог знает, какое мы имеем рвение к исполнению не только такой, но и другой, большей помощи тебе, рвение, которое равно нашей жизни. Но что (можем) сделать мы, бедные, которые живем не как хотим, а как можем? Это хорошо знает твой мудрейший разум, и мы не можем сделать того, что желаем; это мы высказали и в разговоре с общими верными друзьями; и не могли по настоящим обстоятельствам сделать ничего другого, как написать к этим треклятым письмо, чтобы они немного воздержались от беспорядков».

За этой грамотой на листах 51a-52a следует «точный список подлинника кафолического [250] послания, которое послал в третье патриаршество свое вселенский (патриарх) Иоанникий (епископу) Синая Иоасафу» и монашествующим Синаитам 25 мая 1653 г. Послание порицает их действия и склоняет к примирению с патриархом Александрийским; в нем между прочим говорится следующее: «Если же вы желаете, чтобы ваши упорные притязания достигли цели, то я сделаю то, что произошло во время покойного старца патриарха кир Кирилла, я обличу и заклеймлю вас во всех патриархиях, чтобы все знали, что вы за люди, чтобы отвратились от вас и возненавидели вас как смутьянов и злых людей, и тогда никто не будет иметь возможности помочь вам, и вы тогда бесполезно раскаетесь. Подумайте об этом хорошенько и постарайтесь не испытать этого, чтобы за стыдом не последовали непосредственно великая гибель и ущерб».

(Собственноручная запись Иоанникия Александрийского на листе 52b).

«Кто Бог велий яко Бог наш? Ты еси Бог наш, творяй чудеса единый» ⁶, можно и подобает восклицать и говорить всегда; ныне же больше и несчетное число раз справедливо нам восклицать сие к чудотворящему Господу. Ибо третьего июня 1653 г., в день воскресный, в час полудня, казаскер Египта, именем ---, пришел в подворье противозаконных с четырьмя муфтиями и многими иноплеменниками, произвел осмотр или кешф и, написав засвидетельствованный ходжет, что тот дом и прежде был мечетью, постановил, чтобы он снова был мечетью для поклонения их, [251] и провозгласил имя пророка их. Сие произошло в нашем отсутствии, когда мы пребывали в Александрии; но беззаконнейшие и богоненавистные клеветники, чтобы скрыть неожиданность чуда и попущение на них, содеянное Богом, праведным судиею, за их беззаконие, и увлекаемые страстью, завистью и злобою, распустили лжесплетенный слух, что наша мерность была виною и причинила им сие. Посему мы были вынуждены для нашего оправдания дать клятву и совершить отлучение в церкви 31-го числа того же месяца июня, в день воскресный, в час вечерний, в Александрии с омофором, епитрахилью, мантией, трикирием и честным крестом, в присутствии епитропов трех консулов, французского, венецианского и фландрского, и многих наших христиан и коптов. В подтверждение же нашей невинности мы написали клятвенную и отлучительную патриаршую грамоту, которая была прочитана в Оксиринхе, Египте и Пилусии. Список ее помещен здесь ниже.

(Л. 52b-53b).

† Всем пребывающим в Египте преподобнейшим иеромонахам, благоговейнейшим иереям и диаконам, честнейшим и благороднейшим начальникам, судохозяевам, почтеннейшим негоциантам, опытнейшим мастерам и всему прочему христоименному и избранному населению, Ромеям и Арабам, туземным и приезжим, сынам во Господе возлюбленным и от всей души вожделенным, да будет всем вам благодать, мир и милость от трехлучевой, трехсолнечной и триипостасной блаженной и всесвятой божественной Троицы, Отца безначального, всепричинного, Вседержителя, Сына [252] единородного и Слова Создателя, Духа Святого животворящего, утешителя и тайноначального, Отца одного естеством единого Бога и воспеваемого в троице ипостасей, молитва же, благословение и прощение от нашей мерности и от святейшего апостольского и патриаршего нашего престола евангелиста Марка в Александрии.

† Осведомились мы, чада во Христе возлюбленные, что по божественному ли попущению Бога всяческих, рекшего: «Мне отмщение; Аз воздам, говорит Господь Вседержитель» (провидя сие, царь и пророк Давид пророчествовал: «Познал я, что сотворит Господь суд угнетенным и справедливость бедным») ⁶, или по действию злоначальника и творца соблазнов, лукавого диавола, или вследствие их безначалия и глупости (ибо, давши наибу 70 асланов, когда он сделал им первый кешф, они впоследствии насмеялись над ним и взяли их назад), или вследствие клевет иноплеменников добрые Синаиты претерпели случившееся с ними несчастие, и подворье их находится в опасности. Ныне же, как страстные и злопамятные, они сами и некоторые другие (люди) худые, неразумные и лишенные страха Божия клевещут на нас, что мы причинили им сие заочно отсюда, где мы пребываем в пустынной Александрии. Так как мы не желали дать им больше никакого повода к соблазну, они бросили нас в Аркахану, где мы пробыли восемь дней, тщательно искали выпить горсть крови, которую мы имеем, но Господь нежданно освободил нас, и они без [253] суда избили в диване боголюбезнейшего святого архиерея Косского, иереев и христиан насилием денег, предали их субаше в железных оковах, как осужденных, и мы выкупили их аспрами и слезами. Абдилрахман-паша требовал от нас ходжет и два указа, которые мы с той поры имели, и мы сказали и предпочли (как знает сердцеведец Бог) пострадать и умереть ради истины Христовой, чем причинить им разгром. И мы получили эти самые бумаги со старцем Дорофеем меховщиком и удалились в Тамиаф, дабы они прекратили соблазны. И они тотчас снова послали, заманивая нас в ловушку, и к светлейшему повелителю, и в царский диван в Константинополе, и получили два указа, дабы уничтожить в конец и нас, и апостольский престол. И вследствие нашего упорства и дабы начать ссору, они послали туда, где мы находились, в Тамиаф, своего епитропа, некоего безбожного и отлученного зло-Мелетия Кастеллорузота, который и принес из Города указы против нас. Мы же ушли и оттуда и дали место гневу, дабы прекратить соблазны и погасить свет, как миротворцы и несоблазненные, и прибыли сюда в Александрию. Ныне же, когда сие случилось с ними божественным ли попущением; или от божественного отмщения, или от божественного чудотворения, или от ослепления их, они вместо того, чтобы придти в чувство и раскаяние прежних прегрешений, снова отверзли свои незагражденные уста и клевещут на нас, чистых и невинных во всем, как знает ведающий тайны сердца Господь, заповедь Которого в Евангелиях гласит, чтобы мы не клялись ни небом (ибо оно — престол Божий), ни землею (ибо она — [254] подножие Божие), ни Иерусалимом (ибо он — престол великого царя Христа), ни главою нашею (ибо мы не можем один черный волос с нее сделать белым), но чтобы клятва наша была да и нет.

Однако, творцы соблазна и злорадные клеветники не довольствуются сим, как потомки лжи и сыны диавола, который изначала возлюбил ложь, и принуждают нас поневоле прибегнуть к клятве и отлучению, выйти вне чина и презреть даже патриарший сан для установления истины. Как говорит блаженный Павел ⁷, клятва есть конец всякого спора и удостоверение слова, (клятва), которую и сам Бог употребил, клянясь Собою, когда обещал патриарху Аврааму благословение. И пророк говорит: «Господа Бога твоего убоишься и Ему одному послужишь и к Нему прилепишься и именем Его поклянешься» ⁸. И Давид: «Восхвален будет всякий клянущийся Им» ⁹. Посему, христиане мои благоговейнейшие, поверьте несомнительно, что мы не имеем сведения ни большого, ни малого о том, что случилось ныне с Синаитами из-за подворья их; мы не посылали и не показывали ни указа, ни ходжета, ни арзихалов, ни мектупа, не писали против них грамоты турецкой, арабской или ромейской, не заявляли против них кому-либо верному или иноплеменнику, не встречались с ними, не желали, чтобы это случилось, и не слыхали этого. Ибо, если они ныне жестоковыйны и нераскаянны, заутра послал Бог в дом Свой добрых и угодных Ему. Итак, если мы были виновны в том осуждении, которое постигло их, в мале да [255] будем отреченными от всесвятой и единосущной Троицы, да обрящем судию Господа пред душою нашею в час исхода нашего, в страшный день суда, да будем отлучены и отделены от всесвятого лица светодавца Бога, непрощаемы и неразрешимы после смерти вечно, да имеем божественные и святые словеса Евангелия противными душе нашей, да будем сонаследниками петли Иуды и проказы Гиезия, да разверзнется земля поглотить нас, как Дафана и Авирона, да имеем проклятия трехсот восемнадцати богоносных отцов иже в Никее и прочих святых соборов вселенских и поместных и всех ангелов, патриархов, пророков, апостолов, мучеников, святителей, священномучеников, преподобных, преподобномучеников, святых всех и праведных. Если же, когда мы невиновны и неприкосновенны к такой клевете и обиде, кто-либо отныне дерзнет отверзать безбожные уста свои и как бритва изощренный язык свой ¹⁰, дабы произносить против нас таковые лжесплетенные слова, из Синаитов ли, или из мирян, или кто-либо поверит таковым сказкам против нас, тот да имеет Вседержителя Господа против себя душою и телом в сем (веке) и в будущем, да не узрит никогда успеха, да умрет неправедною смертью, да погибнет память его с шумом ¹¹, да сопричислится он к нечестивым, да будут труды его огнепалимыми и в разграбление и уничтожение, да будет гробом его огонь неугасимый и жилищем его преисподняя Ада, да имеет он проклятия девяти бестелесных, божественных и [256] небесных чинов и всех святых, от века Богу доныне угодивших. Итак, поверьте, чада, нашей невинности, узнайте всю истину и защищайте ее, прекратите клеветы, распри и соблазны, дабы и благодать Божия, и молитва, благословение и прощение нашей мерности были со духом вашим, братия. Аминь.

В Александрии, 1653 г., в месяце июле.

† Иоанникий, милостью Божиею папа и патриарх великого града Александрии и судия вселенной.

Список послания, которое мы послали всем архиереям, пребывающим в подчинении вселенскому престолу Константинопольскому. (В этом послании, имеющем характер окружного и написанном в Александрии в сентябре 1653 г., патриарх Александрийский Иоанникий сначала описывает в общих чертах причиняемые ему Синаитами неприятности, затем распускаемые ими клеветнические слухи, будто бы он был виновником принятого в июне месяце того же года правительственного решения об обращении Каирского подворья Синайской обители в мусульманское святилище. Опровергая слухи об этом, он говорит между прочим следующее): «Присутствующий давачи их и шериф стоит на мейдане и теперь ежедневно и докучает им; старинный враг [Синаитов], который и в другое время, до нашего прибытия сюда, подал такой же донос вместе с своим отцом, т. е., что была вблизи их старинная мечеть, но разрушилась, и они забрали место ее в свое подворье, и их оштрафовали тогда на 12000 грошей, во время Эюпа [257] Мисир-паши, как все знают. Свидетели Измаильтяне, соседи их, числом более двадцати. Мы отсутствовали там и еще отсутствуем до сего дня на расстоянии 700 миль целый год. Казаскер ходил три раза сам с четырьмя муфтиями и произвел кешфы, как нам сообщили оттуда письменно наши; он написал ходжеты и жалоба заявлена извне. Мы — рабы, а они господа и делают что хотят в своем месте, так как и власть и царство принадлежат им".

“Список патриаршей клятвенной и отлучительной грамоты, посланной от нашей мерности во все епархии святых митрополитов, пребывающих в подчинении вселенскому престолу Константинопольскому, для нашего оправдания", лл. 55a-56b. (В этом окружном послании патриарх Александрийский Иоанникий пространно опровергает распущенные против него Синаитами слухи о произведенной со стороны турецких властей попытке обратить синайское подворье в Каире в мусульманское святилище. Составлено в Александрии в июле месяце 1653 г. После сего послания Иоанникий собственноручно излагает в рукописи, на листах 56b-57b, следующее).

† 14-го сентября, в праздник Воздвижения, мы совершили литургию в Оксирихе и после заамвонной молитвы вторично вынесли пречистые тайны и святое Евангелие и поклялись на них и отлучили себя в тот же день среди церкви, пред всем народом, во всем архиерейском облачении, если только мы вообще участвуем, или посодействовали, или имеем хотя бы малое сведение о происшедшем осуждении противозаконных. И снова поступили подобным образом в том же месте, вторично совершив [258] литургию второго октября, в день воскресный. Затем, прибыв в Пилусий и отслужив литургию 23 октября, подобным же образом поклялись и отлучили себя.

† 6-го ноября в Пилусии мы отлучили клеврета противозаконных Нектария Полиподи Ханиота и предали его анафеме в церкви всенародно (ибо он прибыл сюда и скрылся, чтобы ехать в Город производить смуты и взять наш престол, законный, патриарший и апостольский), как противозаконнейшего. Хотел отправиться вместе с ним жизнесмертный зло-Иоаким Спартали слепой, криворукий, кривоухий, который раньше пребывал в нечестии, потому что жил с Джилалидами. Так как он был большой злодей, то, когда он пришел в Булак 28-го октября, послал Господь божественный гнев Свой, и его принесли на руках в свою пустыню, и пролились внутренности его в ту ночь (как у Ария), и он тотчас испустил дух и лопнул (как Анания), и 30-го зарыли его неотпетым, без причастия и исповеди.

† 19-го декабря, во вторник, в час полудня, пришел нынешний дикей отец Меркурий, отец Климент, эконом старец Парфений, старец Моисей и старец Григорий и принесли нам грамоту (патриарха) вселенского кир Паисия и епископа их, в которой он принимает мир. При этом присутствовали начальник терзибаши кир Георгий Митилинец и начальник кьюрчибаши кир Стафи Мораит. И так мы простили их и т. д.

(На лл. 57b-61b помещены следующие документы, относящиеся к примирению).

1) Паисия Константинопольского письмо к Иоанникию Александрийскому от 8 мая 1654 г., в [259] котором вселенский говорит между прочим следующее: “Только то должно знать [т. е. ваше блаженство], что великую гибель причинил треклятый Спанос ¹², которого да судит Бог. И я удивляюсь, как может управляться сей престол с таким грабительством. Только всемогущество Божие твоими святыми молитвами да подаст нам спасение. Другое, брат. Когда Синаиты прибыли сюда для приветствия по обычаю, мы сообщили им, что узнали о поступках их, и выразили свое недовольство, и Бог знает, как мы говорили с ними по доброте. Отвечая на сие, они все еще оправдываются и выставляют себя невинными; и опять припадают и тем, что подобает, показывают, что (примирение) непродолжительно. Итак мы увещевали их оставить раздоры и жить в мире, дабы не было у христиан повода к неверию и нечестию; и вижу, что они склоняются к сему и говорят, что сами они любят и ищут мира" и пр.

2) Иоасафа архиепископа Синайского письмо с Синая от 20 июля 1654 г. к Александрийскому патриарху Иоанникию, в котором он, по совету вселенского патриарха Паисия, ищет примирения с ним следующим образом: “Пусть придут с нашей стороны поклониться вашему блаженству и пусть припадут, прося его принять нас, как блудного сына и как негодных рабов, дабы настал мир, любовь, дабы ты считал нас своими детьми, а мы тебя — своим отцом; пусть прекратятся осуждения и прочее. Так как мы подозревали, что ваше [260] блаженство подали повод к тому осуждению, которое мы претерпели, к ограблению нашего дома, великим ущербам и браням, то мы бранили тебя и очень осуждали. Но так как ваше блаженство сами дали решение, посылая собственноручное послание к вселенскому собору и местным архиереям и утверждая с страшнейшими клятвами, отлучениями... . ¹³, то все поверили тебе и бранили нас в лицо, говоря нам: “, что вы за монахи? патриарх Александрийский дает такие страшные клятвы; ложь говорите вы, Синаиты!" Когда мы увидели и услышали те клятвы, истинные или ложные, мы поверили, что ваше блаженство непричастны и не виновны в случившихся с нами ужасах и бедствиях; но мы, от которых произошло все это, предоставили наше право судии и Богу неподкупному и нелицеприятному" и т. д. Письмо оканчивается просьбою о прощении.

3) Иоанникия патриарха Александрийского ответ архиепископу Синайскому Иоасафу от 15 января 1655 г., которым он дарует прощение ему и бывшим на его стороне Синаитам, снимая вместе с тем тяготевшее над всеми ими отлучение; кроме того косвенно возвращает Иоасафу помещенную в первом письме его тонкую иронию по поводу подворья.

4) Иоасафа архиепископа Синайского полный горечи, но вместе и благодарственный ответ Иоанникию Александрийскому от 9 июля 1655 г. за данное ему и Синаитам прощение.

5) Иоанникия Константинопольского, ставшего в 4-й раз патриархом, письмо от 3 сентября 1655 г. к Иоанникию Александрийскому с просьбою о [261] прощении за огорчения, причиненные ему данным Синаитам сигиллием 1651 г. (см. т. греч. стр. 183-186, русск. пер. стр. 228-232). В сем письме между прочим читается следующее: «Однако, брат мой возлюбленный, при бесчисленных мучениях и неизмеримых искушениях во всякий час и минуту, от которых мы не видели ни малейшего упокоения и радости в это наше патриаршество, пусть вечная анафема падет на проклятие, которое было причиною и поводом и унесло нас с Хиоса, и мы ежедневно подвергаемся и телесной опасности. Господь мой и всесвятая молитва твоя да освободят меня, несчастного. Нет нужды описывать тебе мои мучения, потому что я не имею разрешения и не могу, а кроме того не желаю давать тебе повода к огорчению. Одно только говорю тебе; что Спаноса мы выслали и он снова едет на Кипр, и Бог с ним. Другое не убило меня, брат, а только расстройство государства и частые перемены, которые теперь здесь произошли. Агаряне изменчивы, требуют денег, и между ними большое расстройство и борьба. Теперь они постоянно говорят против самого визиря, говорят и против чауша — ненасытный ад. Мы в конец погибли; у нас нет человеческой помощи, чтобы поправиться. Не знаю, быть может, если Бог захочет, Его божественное Провидение откроет исход безысходным. Не могу я, брат мой возлюбленный, писать более, и посочувствуй мне. Я желал и жаждал всею душою, если бы была возможность, повидаться с тобою еще раз, и тогда пусть взял бы Бог душу мою. Но я вижу признаки, что это невозможно, ибо причин много; и посему прошу твое всесвятейшество (да будет Господа ради, брат!), — я [262] знаю, что во многом погрешил как человек пред твоим блаженством и прошу прощения, и ради Господа, брат мой возлюбленный, прости меня от души за то, в чем я погрешил пред тобою. И очень прошу, возложи омофор и епитрахиль и прочти разрешительную молитву, в чем я погрешил (пред тобою) или пред святейшим престолом. Прости меня; напиши собственноручно разрешительное послание и пришли мне его. Сделай так ради Господа». После сего между прочим говорит: «Тот, кто в Куладах, грозит мне и вам... Юлиан отступник потерял свою супругу, Елену Менелаеву, и взывает к небесам; да подаст и сам Господь скоро. Отдал общий долг и сын Касандры, господин Димитраско. Испустил дух и беспокойный (митрополит) Кизикский, и пошел в пропасти ада. Мы отдали Кизик кир Паисию, потому что он миролюбив, и так он примирился и поехал. Со святым (митрополитом) Анкирским мы говорили много и побудили его поехать на поклонение тебе, и вот со святым Богом он вскоре прибудет. Измаил-ага вас приветствует» и т. д.

6) Иоанникия Александрийского разрешительное деяние, данное Иоанникию Константинопольскому за причиненные ему раньше обиды, а патриаршему престолу Александрийскому — большие ущербы и смуты по причине данного Синаитам вынужденного и противозаконного сигиллия.

7) Иоанникия Александрийского ответ из Каира (от 24 декабря 1655 г.) на вышеприведенное послание Иоанникия Константинопольского. В нем пишется между прочим следующее: «И вот, как просила твоя боголюбивая и благоговейная совесть, мы [263] посылаем тебе и собственноручное наше разрешительное послание, и Бог, всем человекам хотящий спастись и в сознание прегрешений придти, да услышит моление наше и да будет благ и милостив к блаженной душе твоей. Еще и вчера, в воскресенье пред Рождеством Христовым, как грешные и недостойные рабы Христовы (и молит от всей души твое досточтимое всесвятейшество) мы отслужили божественную литургию и во всем патриаршем облачении совершили молебствие ко Пречистой Деве и Богородице Марии, Владычице нас грешных, о божественнейшей душе твоей. И засим прочитали святой и христоподражательной душе твоей разрешительную молитву во всеуслышание всех, и поощрили единогласно и от всей души всех благочестивых и православных в церкви, и простили и многолетствовали тебя, и воскликнули (люди) ко Господу из глубины сердца, прося о спасении, здравии, укреплении и мирном состоянии твоем» и т. д.

(нумерация постраничных примечаний изменена на сквозную - прим. расп.)

Комментарии

1. Немногое издал вкратце Перикл Григориади ('H iera monh tou Sina. 'En Ierosol. 1875, стр. 198-215) в историческом изложении рассматриваемого соблазна от начала 17 в. до 1862 г. Некоторые синайские оправдания нынешних времен см. у Х. Андруцоса, в его анонимной книжке: Oi patriarcai thV 'AlexandreiaV kai to Sanaitikon metocion 'En 'AqhnaiV; 1907. 8°, 30 страниц.

2. Гр. неполный список в Delikanh, Ta en toiV kwdixi ktl., стр. 358-362.

3. На поле рукою патриарха Александрийского Иоанникия: “Некий Нектарий Полиподи Критянин".

4. Римл. 9. 16.

5. Пс. LXXI, 18; LXXVI, 16, 15.

6. Псал. CXXXIX, 13.

7. Евр. б, 16.

8. Второзак. 10, 20.

9. Псал. LXII, 12.

10. Псал. LI, 4.

11. Псал. IX. 7.

12. [Разумеется Кирилл, вторично разбойнически сидевший до Паисия на вселенском престоле в течение четырнадцати дней в марте 1654 г. Ср. выше, стр. 243].

13. Пропуск в рукописи.

(пер. В. В. Латышева)
Текст воспроизведен по изданию: Материалы для истории архиепископии Синайской горы // Православный палестинский сборник. Вып. 58. Часть 2. СПб. 1909