Приложения.

14.

(К стр. 116).

Вторичное низложение Анании Синайского.

([P. NeokleouV], To kanonikon dikaion ktl., ст. 96-106. — Delikanh, Ta en toiV kwdixi ktl., стр. 431-443)

† Каллиник Божиею милостью архиепископ Константинополя, Нового Рима, и вселенский патриарх. [377] Божественные законы определенно говорят, что неосновательное изначала не утверждается давностью времени, т даже просто заявляют, что дурно решенного и установленного не утверждает ни закон, ни время, ни обычай. Ибо происшедшее из неосновательных начал, как, напр., лжи и всякого другого порока, совершенно непрочно и по природе несостоятельно. Посему, если иногда и можно видеть, что таковые (начала) по какому-нибудь призрачному способу обмана имеют некоторую силу, то все-таки они очень быстро увядают и разрешаются в небытие, как требует природа, когда истина благородно воссияет и по природе справедливое должным образом возникнет из неясности, как исчезает тьма при внесении света.

Таковыми оказались ныне и деяния Синаитов, т. е. суетными, ложными, преисполненными прельщения и обмана, а скорее беззакония, и еще более изливающими бесчувственность; пред судом истины, можно сказать, все то, что злокозненно измышлено было тщеславием Анании, рассеялось как дым и тень.

Сей некогда был рукоположен (как не следовало бы) во епископа горы Синая своим патриархом Иерусалимским по чину церкви, но спустя немного, при хорошем течении дел, уклонился в дурную сторону, пошел против самого чина, законов и правил и сделался совершенно иным и странным. Ибо внезапно, как бы гонимый некоею силою возмущения, он воочию показал отступничество и, быв вчера, третьего дня и раньше епископом, подчиненным патриаршему престолу Иерусалимскому, вдруг как бы из некоей кузницы [378] выскочил самокованным архиепископом и сам себя назвал автокефальным, нежданно преобразившись, несчастный, тотчас дерзновенно прекратил каноническое поминание своего патриарха и владыки и стал провозглашать «помяни, Господи, всякое епископство православных», как равночестный с патриархами, возложил на голову митру, некрасиво украшал себя патриаршими облачениями и, как бы некий чудодей и ясновидящий, в видении создавши архиепископство, назвал себя и блаженнейшим и сверх того начал раздавать народу печатные разрешительные грамоты, бесстыдно и бессовестно испещренные образами и рисунками, вне всякого разума и чина, испещренный в противозакониях и многосмутный; ибо сие присвоено только патриарху и не дозволяется никому из прочих архиереев. Посредством сих странных выдумок он потщился изобразить автокефального архиепископа, ставши созерцаемым ночью чудищем. Сего ради тогдашний патриарх Иерусалимский кир Нектарий тотчас возбудил дело во дни Константинопольского патриарха кир Мефодия, и Анания получил оповещение предстать пред святым собором и оправдаться в своих новшествах., но не повиновался. Отцы же монастыря, находящегося на горе Синае, собственными грамотами ответили на патриаршие грамоты вселенского патриарха кир Мефодия и Иерусалимского кир Нектария и выяснили, как небрежно отнесся он к оповещению (ибо, как они сказали, они сообщили ему написанное, когда он пребывал где-то вне монастыря под предлогом путешествия, и попросили поспешно возвратиться в монастырь, но он немного оглох и ни в [379] монастырь не возвращается, ни на суд церковный не является), как показывают сии грамоты их, начертанные в святых кодексах. Тогда по соборному определению, как не явившийся на суд и не оправдавшийся, он был соборно приговорен к низложению и подал в отставку до оглашения низложения, а вместо него святейшим патриархом Иерусалимским был рукоположен ныне пребывающий епископ Синайский кир Иоанникий.

Но какая речь представит последующее, что дерзнул слепою ногою проплясать сей бунтовщик и смутьян? Ибо он еще более разъярился на (свою) погибель и, ездя туда и сюда, снова неразумно и бессмысленно продолжал говорить и делать то же и еще больше. Посему и последующими святейшими патриархами, по представлению нынешнего блаженнейшего и святейшего патриарха Иерусалимского господина Досифея, во Святом Духе возлюбленного и вожделенного брата и сослужителя нашей мерности, были написаны патриаршие соборные грамоты, уничтожающие и отвергающие его новшества, а самого его укоряющие праведными словами и поражающие отвращением, как нововводителя и противозаконника. Но и после сего он отнюдь не отступил от тех же безумств, и снова первовиновник их и последователи его, по свойственному им исстари коварному нраву, каким-то обманом в одной патриаршей грамоте кир Дионисия, которая была дана им о церкви святого Иоанна, находящейся вне Кинига, связали из подземелья нечто из запрещенного ранее епископу их, и, думая иметь в этих вымыслах Анании заручку на случай нужды, надменно увлеклись новыми надеждами. Ибо [380] сам кир Дионисий, немного спустя, после вторичного рассмотрения и точнейшего исследования, другою своею грамотою отверг сие, изменил, признав недействительным, и признал, что это ошибочно включено было мимоходом, как обыкновенно бывает по невниманию во многих случаях, как и в прежние времена тогдашние Синаиты, подстрекаемые страстью славолюбия, попытались тайно воспользоваться некоторыми переменами, но все-таки были поражены, зло обличенные, были ниспровергнуты как некие чудовища, и их недостойные выдумки были совершенно отвергнуты, как свидетельствуют относящиеся к тому времени записи в святых кодексах нашего патриаршего престола. Посему и мы, когда время настоятельно призывало к делу, согласно с грамотами бывших пред нами патриархов повсюду разослали соборную грамоту для законной отмены противозаконных новшеств его, решительно уничтожая их и с презрением отвергая, как долженствующие соблюдать неприкосновенными и неизменными искони узаконенное по божественному вдохновению святыми и богоносными отцами во святой церкви Божией чрез каноническое законодательство из апостольского внушения и евангельского учения и благодати. Но он не устыдился по человечески, не восчувствовал своих прегрешений и не пожелал понять (необходимость) улучшения, но, оставаясь нераскаянным как диавол, не перестал прать против рожна (ибо порок есть нечто неудержимое и смелое) и с тех пор, еще больше воспламеняя соображения отступничества, собрал нескольких единомышленников своих, принадлежащих к той же партии и, как говорится, [381] (сделанных) из той же глины, числившихся в составе (братии) монастыря, дерзких и наглых монахов, простых землекопов и погонщиков ослов, необразованных и трижды варваров, и, злодейски составивши из них, подобно атаману разбойников, как бы разбойничью шайку, прибежал сюда вместе с ними. Сначала они притворились, что просят церковного суда, выражая негодование против блаженнейшего патриарха Иерусалимского господина Досифея, якобы обижающего их, но не имея возможности явно указать никакой обиды. То же заключала в себе и грамота от епископа их Иоанникия, привезенная ими оттуда. Изобретатель и виновник соблазнов пытался неразумно привести какие-то оправдания, говоря речи, полные безумия, набитые глупостью, полуварварские и смехотворные. Когда был составлен собор и им был предложен вопрос, могут ли они привести какие-нибудь доказательства, подтверждающие то, что раньше провозгласил Анания, а они стремятся подкрепить, т. е. то, что он автокефальный архиепископ, именуется блаженнейшим, не поминает рукополагающего его патриарха и прочее вышесказанное, — то они ничего не могли показать или высказать речь подходящую и соответственную предмету, а только опирались на новеллу царя Юстиниана, помещенную в хронике кир Нектария. и показались вводящими в заблуждение и заблуждающимися, не зная, что читают. Они сказали, что чрез нее тот царь сделал его архиепископом и автокефальным, как они узнали из находящейся в ней лженадписи, которая представляется чуждою и внесенною и не имеет никакой связи с самою новеллою: ибо надпись возвещает [382] одно, а новелла установляет другое, почему большинство подозревает, что надпись не принадлежит изначала составителю (ибо он не был настолько невежествен и прост, чтобы не понимать, что читал, будучи мудрым и образованным), но была кем-либо подменена, быть может, во время печатания книги после его смерти. Итак, по прочтении царской новеллы (оказалось, что) в ней не показано ровно ничего из утверждаемого ими: ибо (автор) не подумал в ней назвать его архиепископом и автокефальным, как они невежественно вообразили, но даже и просто епископом, а только по просьбе, как он говорит, епископа Птолемаидского даровал имеющему по времени настоятельствовать на Синае пречестную честь, т. е. (право) именоваться и ему пречестным, как (именовались епископ) Птолемаидский и другой из (числа епископов) в той области: числиться же ему третьим из тех пречестных, говорит (она), и сопочитаться в выходах, и архиерейских облачениях наравне с теми, которые получили таковую честь из старинных времен. Еще показали они и соборную грамоту Константинопольского патриарха кир Иеремии, но и в ней совершенно ясно говорится противное тому, что говорят они. Ибо она свидетельствует, что в то время, когда возник патриарший престол Иерусалимский, из епархий, подчиненных патриаршему престолу Александрийскому, была передвинута вместе с другими и епископия Синайская и отдана в подчинение престолу Иерусалимскому. Затем, по прошествии многих лет, произошел спор между двумя современными патриархами, Александрийским и Иерусалимским, из которых [383] каждый заявлял притязание на Синайскую епископию. Ибо тот и другой, ссылаясь на то, что она находится в его пределах, искал властвовать над нею, как над подчиненного ему. Когда вопрос о пределах был рассмотрен на соборе во дни кир Иеремии, то оказалось, что она находится в пределах Иерусалима. Посему было решено, что епископ Синайский канонически рукополагается (патриархом) Иерусалимским, но (сие решение) не называет его архиепископом и не представляет автокефальным и автономным, а (называет) епископом, как искони рукополагаемого патриархом. Ибо, если бы он был автокефален, то как могли бы патриархи стремиться присвоить его, как подчиненного им? Ведь никто, имеющий ум, не стремится властвовать над самовластным. Итак, грамота Иеремии не называет, как сказано, архиепископом (владыку) Синайского и вовсе не намекает на какую-либо автономию его, но определяет только как епископа, канонически рукополагаемого (патриархом) Иерусалимским, то есть, как было изначала, с тех пор, как, исключенный из подчиненных епархий (патриарха) Александрийского, он сделался подчиненным патриаршему престолу Иерусалимскому. Но ведь даже невозможно рукополагать вопреки правилам не находящегося в подчинении; ибо тридцать пятое апостольское правило явно воспрещает не присвоенное каждому рукоположение и определяет, чтобы рукоположивший епископа, не находящегося в пределах его и в подчиненных ему городах, был извергаем и сам, и рукоположенный им. Господствующий и действующий на практике канонический обычай [384] церкви не менее уничтожает возражение: ибо во всем и повсюду (действующем) архиерейском распорядке церкви никто, находящийся под рукоположением или патриарха, или митрополита, не автокефален, но имеет главою и властью рукополагающего его и имеет отношение к тому, от кого каждый получает рукоположение, как канонически определяют толкователи святых правил. Ибо автокефальные архиереи не нуждаются в чужом рукоположении, но и избираются, и рукополагаются собором своих собственных епископов.

На сие они ничего не могли сказать в свою защиту, но оказались несомненно ходящими в пустоте, гоняющими ветры и болтающими противозаконно и были отвергнуты, как бегущие в пустое (пространство). Тогда, сбросивши лисью шкуру лицемерия, они с обнаженной головой и с величайшим бесчинием обнаружили то, что гнездилось в них и было целью их желаний, и, безбожно уничтоживши церковное и каноническое решение, пошли другим путем, именно насильственным; побежавши к властям, они не открывали истины, но, якобы обиженные патриархами, нечестиво кричали против них, высказывая жалобы, и повлекли нас и блаженнейшего патриарха Иерусалимского кир Досифея в гражданские суды; нас гнали посреди площади и презрительно принуждали, причем все христиане приходили в ужас и даже встречавшиеся (люди) из других народов изумлялись. Собираясь в кучу подобно свиньям, ложно прикрывающиеся монашеством Синаиты делали почти все, что подобает нечестивым людям, как бессовестные и дерзкие в нечестии, лая, как [385] бешеные псы, и чуть что не устремляясь зверски растерзать встречавшихся им. Но, судившись однажды, дважды и многажды пред судьями и вельможами царства, они вышли пустыми, безуспешными и посрамленными, будучи явно уличаемы, как ищущие неправедного, неразумного, кривого, тленного и сгнившего. Однако, они не решились, хотя бы и поздно, отступить от своих беззаконий, но, безумно неистовствуя вследствие недостижения цели, превыше всякой меры разожглись в зверской ярости и почти лопались и терзались; затем, ясно проявив свое нечестие, как всецело подпавшие власти диавола, изощрили свой гнусный язык против божественного и, неисцелимо болея языком, охулили, коротко говоря, и небесное и земное. Ибо они обесславили Всесвятый и Живоприимный Гроб, осмеяли святой свет, издевались над честным Крестом и все, чему христиане поклоняются с благоговением, что чтут и уважают, они жестоко оскорбили пространною хулою, святые законы попрали, святую церковь Христову подобно язычникам презрели и святые суды ее и досточтимые уставы сочли за мякину; патриаршие и апостольские престолы унизили, православных патриархов христианских на манер рабов покрыли возами всяких оскорблений, измыли словами брани и бесчестия и, отверзши уста, исполненные нечистоты, возвестили отречение, говоря, что они не зависят от нас, но находятся вне (власти) четырех патриархов, что значит то же, что вне всего христианства, ибо все христианство ограждается властью четырех патриархов. Они не только пустыми словами отреклись от православной церкви, но какими-то происками получили и [386] ходжет, чтобы быть совершенно вне общения, неприкосновенными и непричастными к четырем патриархам, и, раз отделив и отрубив себя от целого тела церкви, которое есть тело Христово, решительно предались диаволу. Ибо не сущие в общине Христовой, очевидно, водворяются вне ее с диаволом. Не будем говорить, что сии бешеные волки, ополчившись на убиение, измыслили против своего патриарха, т. е. блаженнейшего патриарха Иерусалимского кир Досифея, громко крича о злодейских кознях и гнусных покушениях и неприкровенно возвещая, что они стремятся пролить кровь и не отказываются убить патриархов; но божественною правдою были отражены ослепленные негодяи и остались посрамленными. Ради сих безбожных дерзновений властью, силою и благодатью всесвятого Духа первостоятеля и нововводителя их зло-Ананию мы уже раньше соборно подвергли полному низложению и лишили архиерейства, а равно из его приспешников и последователей одного отца Никифора, другого отца Косму тем же самым приговором к низложению отрезали как гнилые члены священного лика и извергли из священства, а прочих простецов, подлежащих злейшей гибели Анатолия, Симеона, Серапиона и других сопоследователей их подвергли отлучениям и страшным епитимиям и, всех вместе предавши вечной анафеме, извергли из христианской церкви и общины по делам их. Но и после столь ужасных наказаний они не решили успокоиться и не переставали двигать всякий камень для того, чтобы при помощи светской власти получить патриаршую грамоту якобы для утверждения и признания [387] противозаконных новшеств Анании, не зная, безумные, что если таковая и была когда-нибудь дана под давлением власти, то, будучи дана силою власти, а не по законам, ни в чем ни имела никакой силы и действия и считалась как бы никогда не данною. Итак, употребив для сего всякие старания, совершив много дальних путешествий и трудов и истратив немало денежных средств, они не удостоились видеть то, чего желали, но затем, после многих и долгих ходов и проволочек, наконец, представши снова пред царским судом, услышали от светлейшего епитропа царства и праведнейшего судьи, (что должны) идти к своим патриархам и рассудить свои требования по имеющимся у них законам.

Вследствие такого повеления властителя мы составили полный собор в первый и второй день и приказали им придти и сказать, какие они имеют высказать оправдания, и, если докажут, что имеют какое-либо право, то не останутся без удовлетворения. Но они вовсе не явились на собор, но, упавши в какую-то пучину, скрылись вследствие того, что ни имели никакого оправдания и никакого решительно права. Затем, соборно точнее рассмотревши и тщательно разобравши то, что они утверждают, — каково это и в каком находится положении, — мы все признали ложью, вовсе не отличающеюся от трагелафических выдумок; не только те неосновательные и легкомысленные измышления, — автокефальность, говорю я, блаженнейший и все прочее, — являются вздором и пустою болтовнею, но и самое слово «архиепископ», которое считалось истинным до сего дня, причем все, считая его [388] архиепископом, подчиненным Иерусалимскому престолу (как патриаршие престолы имеют и митрополитов, и архиепископов подчиненных им), вследствие долгого обмана без разбора писали его архиепископом, — и патриархи, и прочие, — в конце концов и это оказалось ложным и бездоказательным. Ибо находящиеся во святых кодексах документы, именно грамоты кир Иеремии, позднейшие (грамоты) кир Мефодия и остальные подобные им, ясно называют его только епископом и ничем иным. Итак, когда сие так выяснилось, мы пишем и постановляем соборно, чтобы противозаконные новшества того Анании, как мы написали и раньше, как пред всеми оказавшиеся ложно выдуманными, подложными, поддельными, незаконными, вопреки уставам идущими против благоустановленного и святого чина церкви и явно отвергающими канонические распоряжения, все были бессильными, навсегда отмененными, недействительными и не существующими, осужденными и отвергнутыми, совершенно уничтоженными и преданными погибели. Епископ же горы Синая по чину своему отныне должен быть и именоваться боголюбезнейшим епископом, всеми так признаваться и так писаться, будучи подчинен патриаршему и апостольскому престолу Иерусалимскому и канонически рукополагаем сим своим патриархом Иерусалимским; он должен обязательно поминать его каноническое имя во всех святых службах беспрекословно, к нему иметь отношение как к своей власти, именно быть под управлением его в делах благочестия и архиерейского чина, как установлено, и никогда не иметь разрешения облачаться в патриаршие [389] облачения и возлагать на себя митру, но только в присвоенные епископам, и отнюдь не должен дерзать раздавать народу противозаконные разрешительные грамоты (ибо сие есть частнейшее преимущество патриаршее и ни в чем не может переходить к другому), признавая себя, согласно древним уставам, игуменом монастыря и епископом горы Синая, подчиненным патриаршему престолу Иерусалимскому, и отнюдь не должен враждебно похищать свободу монастыря и коварно присваивать ее себе, сопоставляя не сопоставляемое и пытаясь сопрясть не сопрядомое; ибо монастырь истинно и признанно существует свободным, автономным и самовладычным, не находящимся во власти ни патриарха Иерусалимского, ни находящегося в нем епископа; ибо (монастырь) не есть его епископия, как ошибочно представлено где-то сими несмысленными; ибо если бы он был епископиею, то был бы не свободным, а подвластным, так как всякая епископия состоит под властью епископа и ему подчинена; о сем же повествуют кир Нектарий и другие, что когда определили епископу Синайскому пребывать как игумену в сем монастыре, то тотчас заперли святое сопрестолие, дабы он, воссев на нем, не признал монастыря своею епископиею; и правильно извлекший повествование из устава их говорит, что сопрестолие заперто, дабы монастырь не считался престолом епископии и не имеющие престола в монастыре не имели и власти в нем, ни патриарх, ни епископ; ибо не рукополагается, говорит (он), епископ монастыря, но горы Синая, т. е. горной возвышенности и окрестных мест, а вследствие пустынности места имеет жилище свое [390] в монастыре и живет в нем как игумен; посему отцы монастыря избирают такового, как игумена своего, а от (патриарха) Иерусалимского получает он рукоположение; ибо говорится, прибавляет он, в чине того собора: определяем одному и тому же (лицу) быть игуменом и епископом; так что епископ вынужден жить в монастыре вследствие пустынности места, как сказано, а монастырь не вынужден иметь архиерея игуменом, как не (имеют сего) и другие монастыри, и посему не дана ему в монастыре власть как архиерею, но как игумену. Сие теми же словами определяет кир Нектарий, побуждаемый державою истины, как не имеющий (возможности) скрыть древлеписанные явные установления и (находящиеся) в местном уставе распоряжения, хотя он был Синаитом, имел желание возвеличивать родной монастырь и во многом являлся, в видах его защиты, предпочитающим пользу истине (ибо ужасное, говорит, благорасположение — подкупить голоса). Итак за все (сие) Ананию и его сообщников, святою церковью и святым собором праведно низложенных, отлученных и преданных анафеме, как преступников, бунтовщиков и хулителей, мы вновь подвергаем тем же наказаниям, удаляем из святого состояния и, отрезая от христоименной общины, далеко отбрасываем, так как сами они, по собственной воле и желанию, ударив пятою церковь, предались диаволу.

Все другие; которые, шествуя по следу их, то же думают и за то же борются, т. е. принимают отвергнутые и преданные анафеме новшества Анании, одобряют сии противозакония и замышляют или в [391] настоящее время, или в последующие годы защитить их по своим взглядам и попытаться утвердить сии (противозакония), по природе не утвердимые и отвергнутые правильно, какого бы ни были они чина и степени, да будут отлучены от Бога Господа Вседержителя, прокляты, не прощаемы и не разрешаемы после смерти, в нынешнем веке и в будущем; камни и железо разрешатся, они же никоим образом, и часть их да будет с Иудою и распявшими Господа и (да будут они) повинны вечной анафеме и причастны огню геенны, и лица Божия да не узрят. Посему и в доказательство и представление соборно совершенного написана настоящая соборная грамота и помещена в святом кодексе святой Христовой церкви Иерусалимской.

1691, в месяце январе, индикта 14-го.

† Каллиник Божиею милостью архиепископ Константинополя, Нового Рима, и вселенский патриарх.

† Досифей (патриарх) Иерусалимский вместе определяет.

† Кирилл Кизикский.

† Мелетий Никомидийский.

† Гавриил Халкидонский.

† Григорий Митилинский.

† Григорий Хиосский.

† Никодим Деркский.

Великий логофет Иоанн.

Великий хартофилак Баласи.

Великий ритор Скарлат Росето.

Великий экклисиарх Рали Кариофилли.

Протекдик Андроник.

Протонотарий Георгаки Муселими.

Дикеофилак Спандони. [392]

Логофет Хурмузи.

Протоапостоларий Параскева.

Ритор Мануил.

Генеральный логофет Феодораки.

Михалаки Росето.

Иоанн Драгуман.

Анастасий капикехая.

Эконом поп Константин.

Аристарх.

(пер. В. В. Латышева)
Текст воспроизведен по изданию: Материалы для истории архиепископии Синайской горы // Православный палестинский сборник. Вып. 58. Часть 2. СПб. 1909