ГЕОРГИЙ ГЕМИСТ ПЛИФОН

Речь-совет к деспоту Феодору о Пелопоннесе

1. Для спасения находящихся на корабле кормчий имеет право делать все, что считает нужным, так же как и полководец для победы своих воинов. Ни мореплавателям, ни воинам не удалось бы даже на короткое время сохранить порядок, если бы они не подчинялись одному человеку.

Мы ясно видим, что при таких острых положениях, когда возникает большая опасность, единовластие оказывается самой верной и полезной формой правления.

Тем не менее мы знаем, что и на корабле всякому матросу, желающему предложить что-нибудь для общего спасения, и в войске солдату, придумавшему удачный выход, разрешается подать совет и сообщить кормчему или командиру то, что пришло ему на ум.

А они должны его выслушать и или последовать совету или отвергнуть его, но без раздражения и снисходительно. Ведь вполне простительно, если в момент общей опасности кто-нибудь считает, что забота [406] и общем спасении лежит и на нем. На тебя, божественный правитель, твоим отцом, нынешним императором, возложена вся забота о нашем государстве и о народе, — он получил управление нами как наследие своих предков, и тебе следует вести дела по твоему собственному усмотрению, но вместе с тем так, чтобы и для нас это было полезно, ибо все послушны твоей воле и никто не осмеливается противоречить тебе.

2. В отношении тебя дело обстоит именно так. Мы же находимся среди величайших опасностей. Нам угрожают со всех сторон — и с суши я с моря; нас в собственной стране притесняют как варвары, так и собственные граждане, а больше всего эти находящиеся в близком соседстве с нами варвары, называвшиеся в древности Паропамисады. Эти варвары были разбиты Александром, сыном Филиппа, и находившимися с ним греками во время его похода на Индию, а теперь, после такого длительного промежутка, они взыскивают сторицею с нас, греков за перенесенное ими тогда. Они теперь настолько превзошли нас в силе, что при каждом нашествии угрожают нам окончательной гибелью. При таких обстоятельствах, мне кажется, не будет неуместным, если, размышляя о всеобщем благе, может быть, больше, чем другие, я предложу тебе, нашему повелителю, такие вещи, которые, по моему убеждению, и тебе будут полезны и нам всем послужат ко спасению. Прежде всего, однако, я прошу тебя, если не все в моей речи покажется приятным, но что-нибудь ты сочтешь резким, простить меня, предпочитающего полезное и лучшее приятному. Но я вижу, что врачи, заботясь о спасении и здоровье больных, не боятся самых ужасных кушаний, напитков и вообще лекарств, в то время как повара, напротив, приятностью своих яств во многом вредят телу. Таким образом, не всегда помогает приятное, но иногда и неприятное приносит пользу.

3. Прежде всего следует помнить, что даже в самых тяжелых обстоятельствах ни отдельные граждане, ни государства и народы не должны терять надежду на спасение. Со многими уже было так. Троянцы, после того как их родина была разорена греками, вместе с Энеем из Фригии отправились в Италию, а впоследствии населили Рим вместе с сабинянами, происходившими из Спарты, и потом достигли такого господствующего положения, которого на человеческой памяти никто не достигал. Так и персы, после их покорения Александром с греками и македонянами, когда Македонское государство было завоевано римлянами с помощью парфян, пришли к немалому величию. Также и с Римским государством, бывшим тогда великим, персы постоянно воевали, с переменным успехом и наконец одержали такую блестящую победу над римлянами, что на многие поколения обложили их данью.

4. Поэтому было бы несправедливо, если бы мы сами оставили себя на произвол судьбы, не пытаясь даже спастись. Но, даже в самых плохих обстоятельствах, надеясь на лучшее, мы должны стремиться со всем усердием к успешному завершению наших дел, чтобы по возможности добиться более счастливого и благополучного состояния. Однако нет никакого другого способа коренным образом вывести государство или народ или вообще человеческие дела из плохого состояния иначе, как преобразовать государственное устройство. Ибо нет никакой другой причины хорошего или плохого состояния государства, кроме хорошего или плохого его устройства. Если случайно государство и придет к желаемому благополучию, то это будет непрочно и [406] скоро может снова измениться к худшему. В большинстве случаев благосостоянием государства обязаны своему хорошему устройству в то время как плохое устройство государства ведет к общему упадку и гибели.

5. Греки добились славы для своей общины во всем мире лишь тогда, когда Геракл, сын Амфитриона, освободив страну их от злодеяний, принес им законность и стремление к добродетели. Ибо до Геракла народ греков был мало известен, над ним господствовали данайцы и кадмийцы, чужеземцы из варварских стран. Ко времени жр после Геракла относятся великие победы греков как в Элладе, так и в варварских странах. Лакедемоняне лишь тогда получили гегемонию над греками, когда Ликург установил у них достойное похвалы законодательство. И они были разбиты и отстранены от гегемонии ве раньше, чем отошли от установленного [им] государственного устройства. К тому же они начали стремиться к господству на море, в то время как раньше они вели лишь сухопутные войны. Конное дело у них было поставлено очень плохо, так как о содержании лошадей заботились богатейшие граждане. Когда была нужда в войске, они передавали оружие навербованному народу, не всегда умевшему с ним обращаться. Они беспредельно властвовали над союзниками. Поэтому они были побеждены фиванцами во главе с Эпаминондом, который ревностно следовал учению пифагорейцев. Также и Филипп, бич для фиванцев, который был воспитан известным Эпаминондом, превратился в верховного повелителя греков. И Александр, его сын, воспитанный своим отцом, а также Аристотелем, сделался предводителем греков, а после подчинения персов также и повелителем Азии.

6. Римляне благодаря своему образцовому государственному устройству достигли великого господства. И дела у них стали клониться к упадку не раньше, чем они начали менять установленный порядок. Сарацины были некогда незначительным арабским племенем и подчинялись римлянам. Но когда у них были установлены законы и введено новое государственное устройство, это послужило им [если не для чего-нибудь другого] [то по крайней мере] лишь для расширения их территории и усиления военной мощи. Они прежде всего стали во главе родственных им арабов, затем отняли у римлян многие лучшие области, овладели Ливией и, подчинив себе персов, захватили их владения под свою власть. Многие другие народы вселенной, введя у себя новые законы и удачно пользуясь ими, кажется достигли благоденствия. Также и варвары, которые овладели нами, пользуясь подобными законами, достигли большой мощи. И если принять во внимание все остальное, то мы увидим, что народы и государства, в зависимости от хорошего или плохого устройства, находятся в хорошем или плохом положении. Если поэтому мы станем рассуждать, какими средствами мы можем найти спасение и какими путями мы можем из теперешнего положения притти к лучшему, то нет другого способа, как преобразовать государственное устройство, т. е. из теперешнего плохого состояния перейти в лучшее. Государство [и государственное устройство] состоит из многих частей, из которых каждая может сделать их хорошими или плохими. Если из этих частей преобладают хорошие и подходящие, то и все государство хорошо устроено, если же преобладают плохие, то и государство плохо устроено.

7. Существуют три главных вида государственного устройства — монархия, олигархия и демократия, и каждый из них имеет многие разновидности, по которым государства управляются лучше или хуже. [407] По мнению наиболее здраво рассуждающих, лучшим из них считается монархия, имеющая хороших советников и законы, имеющие должную силу. В качестве советников лучше всего иметь известное число хорошо образованных людей. Можно опасаться, что весь народ, среди которого, из-за большого количества необразованных людей, трудно или невозможно достигнуть взаимного понимания, может принять многие неразумные решения. С другой стороны, от очень небольшого числа людей-правителей, заботящихся лишь о собственной выгоде, трудно ожидать хороших советов. Напротив того, умеренное количество хорошо образованных людей, из которых одни соображают одно, другие — Другое и все руководятся лишь общим благом, лучше и вернее всего подают советы государству. Хорошо также, если советники имеют умеренное состояние, не будучи ни слишком богатыми, ни совсем неимущими. Ибо одни из-за страсти к богатству будут советовать только то что может принести им выгоду, а другие, вследствие своей бедности, будут смотреть только за тем, чтобы удовлетворить свои потребности. Люди же умеренного состояния будут заботиться лишь о том, что принесет пользу всему обществу. Вот это относится к советникам.

8. Дельными законами, вообще, говоря, являются такие, которые каждому в государствах и народах определяют круг его действия и запрещают вмешиваться в дела, которые его не касаются. В каждом государстве первым, самым необходимым и наиболее многочисленным классом являются трудящиеся, т. е. земледельцы, животноводы и все те, которые собственными трудами добывают плоды земли. Этим и остальной массе граждан государства служит другой класс — класс ремесленников, купцов, лавочников и им подобных. Ремесленники доставляют предметы, необходимые людям в их повседневной жизни. Купцы посредством ввоза и вывоза таких предметов, которых в одной области излишек, а в другой недостаток, выравнивают это несоответствие и этим оказывают услуги тем, кто из-за своих дел не имеют времени для этих занятий. Лавочники покупают у ремесленников и купцов вещи и продают их отдельным лицам по их потребностям. Наконец, другие приобретают средства к жизни, продавая свою рабочую силу то здесь, то там.

9. Кроме этих имеется еще класс правителей, на обязанности которых лежит сохранение и защита всего государства, состоит ли оно из одного или нескольких народов. Во главе их стоит император, или иной правитель, в то время как другие управляют частями народа или государства. Невозможно убедить всех людей сохранять справедливость, никого не обманывать и не стремиться к чужому имуществу, так как никогда нет недостатка в людях, которые оставляют свою работу в поле или другую работу, доставляющую им средства к жизни, и стремятся к овладению плодами чужих трудов. Против этих людей установлены должности судей и других государственных служащих, а для военных дел — воины с их начальниками. Так как тем, на обязанности которых лежит защита всех, откуда-нибудь должно доставляться содержание, то от производителей требуются налоги для прокормления служащих в охране и выплаты им жалования. Таково происхождение налогов.

10. При наличии этих трех главных классов государства каждому из них соответствуют особые ремесла и занятия, и хорошие законы должны определить, чтобы каждый занимался своим делом и чтобы никто не вмешивался в ремесла и занятия другого класса. Для правителей не подходит никакое служебное занятие, так как всякий вид [408] службы противоречит делу управления. К таким служебным занятиям относятся также и крупная и мелкая торговля. Благоразумны законы, не должны разрешать правителю как торговли, так и любого другого несвободного занятия. Воинов нужно отделить от народа, как вообще охраняющих от охраняемых. Эти должны, будучи свободными от всех налогов, нести военную службу и подвергаться опасности за всех, а те, выполняя свои обязанности, в то же время, в меру своих сил нести нетяжелые налоги для содержания правителей и военачальников. Большая и самая основная часть войска должна состоять из местных уроженцев, а не из чужеземцев, так как чужеземцы в большинстве случаев являются неверными, часто превращаясь из спасителей и стражей в противников. Местные же люди, если о них внимательно заботятся, являются наиболее надежными и верными. Большинство земледельдев, содержащееся в армии за свой счет, может, соединяясь в группы сообща обрабатывающие землю, чередоваться и по очереди работать на земле и нести военную службу, так что между ними буде вполне возможно распределить и заботу о собственном хозяйстве и охрану государства.

11. В войске пешие воины должны быть отделены от всадников Пешие воины должны быть разделены на отряды и боевые порядки возглавляемые лохагами и таксиархами, а всадники — на эскадроны и полки во главе с илархами и синтагматархами, с тем, чтобы они могли быстро и в полном порядке появляться всюду, где это нужно. Не следует одновременно заботиться об обоих видах военной силы, cухопутной и морской, но постоянно об одной, и если это позволяет характер народа и государства, а также и природа страны, главным образом о сухопутной силе, чтобы, растрачивая свое внимание на оба вида войска, не упускать многое в каждом. Мощь страны должна опираться на способности военачальников и храбрость воинов, а не на искусство владельцев кораблей и прочих плохих людей. Управляющие страной должны доставать средства из собственной страны, а не из чужих стран. Находясь вдалеке в большинстве случаев от приморских стран, нужно, за исключением крайних случаев, вести войну только со своими ближайшими соседями, а не [многими сразу] одновременно с соседями и с отстоящими далеко. Все эти во многом способствует v., улучшению и укреплению военной мощи.

12. Имеется три вида, на которые можно разделить налог повинности, взнос определенной суммы, в наличных деньгах или иных ценностях, и взнос определенной части продуктов. Повинности являются самым тяжелым для облагаемых видом налогов, вносимым не продуктами производства, а физическим трудом. Они неудобны также и для сборщиков налогов, так как их присутствие необходимо ежегодно во время производства работ. Установление определенной денежной суммы, не менее обременительной для платящих налоги, является неравномерным: при необходимости ее исчисления невозможно полностью учесть состояние плательщиков, установив податную мощность каждого из них, так как она не является постоянно одинаковой. Еще более тяжелой она является потому, что вносится частями в течение целого года и взимается многочисленными сборщиками. Взнос же определенной части натуральных продуктов является наименее обременительным, принимая во внимание время сбора урожая, а также более легким и удобным, чем любой другой вид налогов такой же ценности, ибо соответствующая часть взимается одновременно со сбором урожая. И, наконец, из всех налогов он является наиболее равномерным и справедливым [409] так как каждый плательщик вносит его в зависимости мощности своего хозяйства. Таким образом, этот вид налогов является самым легким, самым справедливым и самым выгодным для государства если он взимается при справедливом рacпpеделении, Теперь cледует обсудить, как должно справедливейших образом происходит это распределение.

13. Для получения дохода плоды земли требуют трех элементов: труда средств производства, с помощью которых работают производители, т. е. скота, виноградников. пастбищ и всего подобного, и охраны всего этого. Поэтому они [плоды земли] принадлежат по справедливости работающим, тем, кто доставляет средства производства. и в-третьих, охраняющим и управляющим всем, которых мы назвали императорами, военачальниками и иными правителями. Поэтому тем, которые обрабатывают землю сами в на свои собственные средства там и когда им это нравится, принадлежат две части дохода: одна за труд, а другая за понесенные издержки. Третью же часть они должны вносить государству и тем, кто заботится об общей безопасности, которые в то же время должны быть освобождены от всяких налогов и остальных служебных повинностей. И это будет самым справедливым налогом, который был бы достойным даром, обеспечивая людей, которым поручены государственные дела. Вот это относится к налогам

14. Образ жизни как всех граждан, так в том числе и правителей, должен быть не расточительным, а уверенным. Они должны обходиться без легкомысленных и бесполезных, чужеземных нарядов, постоянно быть готовыми к войне, все время имея наготове все необходимое для военных действий. Военные действия потерпят значительный вред, если средства бесполезно растрачиваются. Плоды страны, кар и куда кто пожелает, могут быть вывозимы лишь в случае уплаты половины их стоимости в качестве вывозного налога, если их хотят вывезти нашим союзникам за границей. Таким обра.зом, они должны вывозиться лишь при условии, если местный купец по крайней мере вдвойне оплатит свою прибыль при торговле с чужеземными странами. Только в случае обмена на железо, оружие и некоторые другие весьма нужные товары вывоз может быть освобожден от всякого обложения Нельзя пользоваться ни неполноценной ни чужеземной монетой. Так как она причиняет значительный вред государству. Ибо монетное обращение имеет не малое значение для государства. Подделывающих монеты не должны подвергаться странным варварским наказаниям. чтобы и после наказания снова продолжать свои преступления. eсли некоторые кажутся неисправимыми, то гораздо лучше лишить их жизни и освободить их душу от тела, которым они не умеют правильно пользоваться. Из-за калечения людей испорченные и бесполезные тела являются излишним грузом для государства,

15. Такими и подобными им являются законы хорошо устроенного государства; все равно, большого или малого Для всего обществе и отдельных лиц важнее правильное воззрение на бога. Главными тремя пунктами [догматами] являются следующие. Во-первых, из сущностей бог есть главная сущность: во-вторых, что бог заботится о людях и устраивает все человечески дела, большие и малые: в-третьих, что он по своему благоусмотрению правильно и справедливо управляет всем, никогда не отступая от того, что следует в каждом случае ни из-за даров людей, в которых он не нуждается, нуждается ни из-за чего-нибудь другого. Раз это так, то отсюда следует, что благоговейное поклонение богу, жертвы и приношения, производящееся [410] с должной мерой и благочестивыми намерениями, являются свидетельством признания, что все хорошее происходит от божества. Заблуждающиеся в этом позволяют думать, что ими овладели один или два вида безбожия. Те, которые допускают преувеличенную роскошь в богослужении как у себя дома, так и в городе, как будто большой стоимостью жертв они могут изменить что-нибудь, то, так как они скорее имеют вид желающих откупиться от какой-нибудь вины или обязательства а не принести жертву, им свойственен третий вид безбожия. Если же указанные основания и мнения у отдельных лиц и во всем обществе пустили крепкие корни, то всюду, где они господствуют, процветают нравственные добродетели и стремление к лучшему.

16. Все дурное и все великие человеческие грехи происходят от противоположных взглядов. Всегда имеются люди, которые неблагоразумно рассуждают. Некоторые вообще не верят в существование бога. Другие верят в его существование, но не в его заботы о человеке. Третьи верят и в его существование и в его заботы, но считают, что жертвами, приношениями и молитвами можно побудить его не относиться строго к правосудию. Из этих двух противоположных мнений о божестве, как из источников, происходят два не менее противоположные жизненные правила. По одному из них добродетель считается единственным или высшим добром, а по другому целью жизни является удовольствие. Природа человека состоит из божественного и смертного начал. Это признают все одаренные умом люди как среди греков,так и среди варваров, считая, что божественное начало — душа, а смертное — тело. Те, которые следуют склонности к божественному, по свойственному им богопочитанию считают направляющей линией всей жизни добродетель и добро, которые руководят всеми делами людей. Те же, которыми управляют смертные и звериные начала, ошибаются в мнении о боге, считая удовольствие целью жизни, и совершают поэтому всюду многие плохие дела. Между ними находятся те, которые стремятся к славе и богатству, в то время как слава является отражением добродетели, а деньги — лишь средством к жизни.

17. В каждом веке были люди, которые стремились к добру, как, например, Геракл, сын Амфитриона, который, дав грекам хорошие законы и внушив им усердие к добрым делам, сделался известным во всей вселенной. Он и показал свое высшее совершенство многочисленными трудами и подвигами. Далее, когда у лакедемонянина Ликурга умер бездетным его брат-царь, его вдова почувствовала себя беременной. Она предложила Ликургу погубить зародыш, жениться на ней и овладеть царством. Однако Ликург не согласился на это предложение, противоречащее справедливости, но всеми способами постарался сохранить сыну брата жизнь и оставить за ним отцовский сан. Затем, избранный государством в законодатели, он установил всеми хвалимое государственное устройство, создав самое лучшее государственное устройство как среди греков, так и среди варваров. Далее Александр, царь Македонии, сделавшись, вследствие своей храбрости и ума, вождем всех греков, создал для греков и македонян гегемонию во всей Азии. И из варваров перс Кир, своей доблестью не только освободил персов из-под власти мидян, но и сделался владетелем над ними и над всей Азией.

18. Из других же Александр из Илиона, сын Приама, при суде над богинями и выборе образа жизни пренебрег Герой,хранительницей добродетели, и Афиной, создательницей славы, предпочел и выбрал Афродиту, богиню сладострастия. Он нимало не сокрушался о потере [411] им обещанного Герою царства и счастливой жизни, основанной на добродетели, как и о военной силе, даре Афины, и почетной и славной жизни. Вместо этого он в качестве награды за свой несправедливый приговор взял дочь Тиндара лакедемонянку Елену, жену Менелая, сына Атрида. Целью его было наслаждение, ибо она была весьма красива, .хотя и с позорнейшими и преступными чувствами, чем он погубил и себя и свое отечество. Также и ассириец Сарданапал своей изнеженностью и обжорством погубил господство своих граждан ассирийцев, попавших под иго мидян. Так и у римлян Нерон, совершая многие ужасные и бесстыдные поступки, убил свою мать и сам погиб ужасной смертью. Он пренебрегал и своим отечеством, и лишь доблесть римлян, еще не настолько павшая, не дала им окончательно погибнуть.

19. Много есть и других людей как среди правителей, так и среди народа, совершающих большие или меньшие грехи. К ним принадлежат и те, которые считают тенью и пустыми словами справедливость, правду и всеобщее благо, стремятся лишь к золоту и другим ценностям, измеряют благополучие одеждами, серебром и золотом, постоянной ленью и обжорством и ни во что ставят как свою, так и их детей я всего государства безопасность и свободу. Существуют и такие, которые, пока не появляется золото или что-нибудь подобное и пока они рассматривают все само по себе, являются самыми сильными ораторами в пользу справедливости и правды; но когда появляется золото или что-нибудь ему равноценное, их язык тотчас же цепенеет, уста закрываются и они молчат о справедливости, так как все их рвение направлено к противоположному. Если государства управляются такими и им подобными людьми, они находятся в плохом состоянии, так как даже лучшие законы далеки от исполнения, и все смешивается в беспорядке. Ибо государства нуждаются не только в хороших, но и в действующих законах. А сильными законы становятся при добродетели правителей, при трех видах богобоязни, о которых говорилось.

20. Мы сейчас нуждаемся только в спасении и самосохранении. Мы .видим, к чему свелось великое господство римлян, которым, потерявшим все, остались лишь два города во Фракии и Пелопоннес, да и тот не на всем своем протяжении, и, кроме того, то там, то здесь какой-нибудь островок. Но так как спасение государства возможно лишь при надлежащем устройстве, то теперь следует установить хорошие законы и по возможности поставить наилучших правителей. Ибо чем в более плохом положении находятся наши дела и чем большая у нас слабость по сравнению с противостоящими нам мощными врагами, тем настоятельнее необходимо правильным государственным устройством смягчить наши трудности. А каким образом создается хорошее государственное устройство, об этом мы сказали самое главное и для настоящего положения дел провести полезные мероприятия вовсе уж не так трудно. Ибо если от одного человека зависит, сделать это или нет, то это не может быть ни невозможным ни особенно трудным.

21. Говоря о единой воле, я думаю прежде всего о твоей воле. Если бы тебе, правителю, облеченному высшей властью над нами, бог внушил желание провести в жизнь великое и прекрасное, так как ты по своему характеру склонен к добродетели и к прекрасному, то было бы не трудно осуществить все это, и наше спасение не было бы безнадежным. Ибо в этом заключается все, от чего зависят наше спасение или наша погибель. Если бы ты пожелал провести в жизнь нечто великое и прекрасное, то ты не легко нашел бы что-нибудь более [412] великое и прекрасное, чем спасение народа и укрепление государства. Это укрепление не может состоять не в чем ином, как во введении надлежащего государственного устройства. Самое же лучшее государственное устройство может быть создано не иначе, как я это изложил и как это во всех веках происходит в обладающих лучшими законами государствах.

22. Если ты сам этого желаешь и обратишь на это свою мысль то ты без труда найдешь соратников, ибо прежде всего самых способных людей ты обратишь на занятие государственных должностей а остальных приведешь к повиновению убеждением, хорошим обращением и наказаниями. Ты будешь пользоваться двумя этими способами убеждением по отношению к благомыслящим и гневом по отношению к провинившимся. Ибо хороших результатов можно достигнуть лишь задумав это и старательно к этому стремясь. И сохранить эти хорошие результаты можно, лишь соединяя разум с установленной целью. Свои государственные преобразования ты можешь начать с выбора своих советников, установив необходимое их количество. С этого хорошо начать и затем следовать далее в делах устройства и преобразования. Ты должен внушить им, в какой большой опасности находятся наши дела и что у нас нет никакого другого спасения, кроме правильного преобразования государственного устройства. Ведь и для больных, если им становится вредным их обычный образ жизни, нет никакого другого способа искоренения своей болезни, чем перемена образа жизни на более полезный.

23. Затем ты должен много сделать для улучшения военного устройства, разделив пелопоннесцев на два класса, на обязанных военной службой и на облагаемых налогами в зависимости от того, к какому занятию люди имеют большую склонность. Не должно быть больше людей, которые в одно и то же время несли бы военную службу а облагались бы налогами. Ибо ты не можешь спасти самого себя и народ, не победив врагов. А победить врагов нельзя, не имея войска, не столько многочисленного, сколько благомыслящего и сознательного. Весьма трудно, чтобы войско, обязанное платить налоги, сохраняло бы благоразумие и сознательность, и поэтому на воинов, на которых лежат такие большие обязанности, трудно рассчитывать.

24. Ряды правителей нужно очистить от торгующих. Всем им нужно запретить заниматься как мелкой, так и крупной торговлей, чтобы они могли целиком посвятить себя работе по управлению, возложить на них обязанности по охране общей безопасности. Они не должны заниматься подсобными делами, причем преступными делами, вредить трудящемуся населению, сколько они смогут. Если же отдельные лица из торговцев будут привлечены в число правителей, то, если они окажутся способными, они должны либо отказаться от торговли, либо быть освобожденными от обязанностей государственной службы. Нельзя не провести такого разделения, нельзя смешивать торговцев с правителями, воинов с илотами, возлагать на илотов обязанности охраны. Это было бы самое плохое государственное устройство, при котором нельзя было бы совершить ничего великого и прекрасного. Ведь мы не пользуемся ослами для работы, исполняемой благородными конями, как и благородными конями для работы ослов. Я думаю, что и не всеми лошадьми мы пользуемся для одной и той же цели, но некоторыми пользуемся для военных целей, некоторыми же для перевозки. тяжестей. Гораздо важнее и среди людей произвести подобное разделение, а не смешивать их. [413]

25. Вместо многочисленных налогов, собираемых понемногу и часто неправильно, нужно установить один, который, как я говорил, является самым справедливым и состоит во взносе третьей части производимых продуктов. Этот налог является самым удобным для облагаемых и наиболее выгодным для государства. Из-за этого налога никто не будет покидать свою страну и никто не будет подвергаться несправедливостям со стороны сборщиков, которым выгодно, чтобы благосостояние облагаемых улучшалось, так как и им больше будет обеспечена следуемая им часть налогов. Из числа илотов ты можешь взять столько, сколько тебе потребуется для обслуживания твоего домашнего хозяйства, остальных же оставить для правителей и военачальников в количестве, какое ты сам установишь. Каждого из них нужно заставить в соответвует с предоставленным ему количеством илотов содержать и определенное количество слуг, которые несли бы военные обязанности. Ибо не подобает, чтобы они утопали в роскоши за счет государственного имущества, делая то, чего только ждут враги, т. е. расточая средства, необходимые для укрепления общей безопасности. Это может обеспечить также и то, что может потребоваться для пропитания и расходов для тебя и других. Все доходы должны быть обращены на снабжение армии, а наряду с этим и на обеспечение потребностей императора, военачальников и всех правителей. Те, кто расточают средства, необходимые для войны, теряют собственное достоинство, становясь людьми, которые весьма почитаются врагами и делаются опасными для сограждан.

26. Обрати внимание на примеры из природы. Орел называется царственной птицей, издавна посвященной Зевсу. Он вовсе не имеет пестрой окраски и не блистает золотыми перьями. Павлин же, пестрый и украшенный золотом, но менее всего царственен по природе. Имеется многo других птиц хуже павлина, которые пестро расцвечены. Поэтому нужно опасаться, что если кто-нибудь появляется в пестром и расшитом золотом платье, то он, подобно павлину, считает достойной лишь внешнюю красоту. Сообрази же теперь, кто является более достойным или приятным: тот, чьи стремления направлены на то, чтобы обеспечить в войне безопасность страны, причем он довольствуется скромном платьем и вообще умеренным образом жизни, так что его уважают даже враги и он может быть хорошим советником высшей власти, или же тот, кто, разодевшись в шитое золотом платье, дрожит и боится врагов? Если вы были бы пастухами, как использовали бы вы молоко? Пользовались ли бы вы умеренной частью для себя, а другой для кормления сильных собак, которые охраняли бы стадо от нападения диких зверей, чтобы ваше стадо сохранялось для вас, чтобы вы продолжали быть пастухами и долго пользовались бы плодами своих трудов? Или же вы предпочли бы без всякой меры глотать молоко, обливая им свои платья, а вместо сильных собак кормить маленьких собачек, лисиц или даже медведей, самых прожорливых из животных и никуда не годных для охраны? Этими, а также и другими, напавшими извне, ваше стадо очень скоро было бы растерзано и погибло бы. Очень похожим мне кажется также, если бы вы хотели кормить людей, которые пристают к вам с лестью и хитростью, или таких, которые могли бы проглотить все за один раз и вследствие своей жадности не могут себя обуздать.

27. Если ты хочешь делать то, что является справедливым и самым полезным как для тебя самого, так и для остального народа и что доставляет настоящее и чистое удовольствие благородному и хорошему [414] человеку, то употреби на это все свое старание. Не отступай от этой цели и не обращай внимания, если кто-нибудь из прежних императоров или правителей или даже если ты сам прежде установил иначе и если твои действия кому-нибудь и не доставят удовольствия. Ты должен испробовать все, не боясь ничего, что может принести пользу. Ты ведь знаешь, что ради спасения всего тела режут и жгут, отсекаю руки и ноги. Поэтому и ты должен делать все, что пожелаешь что тебе покажется нужным для спасения всего государства, а в отношении остального испросить согласия твоего святейшего отца-императора. И если он увидит твое стремление, целиком направленное к этим целям, то он легко согласится с твоими просьбами и священными пожеланиями. Если же ты проведешь в жизнь самое главное, что относится к спасению, то не трудно будет выполнить и остальное, что будет способствовать благоустройству государства. Таким образом вследствие всех этих мер образуется самое благоустроенное государство. Подумай, что чем большую честь мы готовы тебе воздать, тем больший получится вред, если случатся какие-нибудь несчастья. Именно тебе подобает думать об общем благе и заботиться о нем без всякого промедления. Не годится медлить, когда опасность близка, и не хорошо делать какие бы то ни было отсрочки. Ибо правильно сказал Гесиод:

“Ибо медлительный муж никогда не поборет несчастья".

(пер. Б. Т. Горянова)
Текст воспроизведен по изданию: Георгий Гемист Плифон. Речи о реформах // Византийский временник, Том 6 (31). 1953