Письмо из Иерусалима к Патриарху Иерусалимскому.

С какою чрезмерною печалию, поразившею дух наш, с какими из глубины сердца вырывающимися воздыханиями, и с каким пролитием горьких слез, смешанных при всем том с воплями благодарения ко Господу Богу, мы намерены мысленно предстать чрез сие, всего сословия нашего писание, пред Святейшество Ваше, не радостную какую весть сообщая вам, но ужаснейшее плачевное зрелище безутешного нещастия нас постигшего, и именно пожара, попущением Божиим за грехи наши, всю Святую Гроба Господня обитель в [44] пепел обратившего, описывая. Но какой другой безутешно - сетующий Иеремиа может довольно изъяснить и достойно оплакать сие нещастное происшествие! Оно случилось в последних числах минувшего Сентября, в заутренню, в четвертом часу по полуночи, в среду, в день, в который празднуется память Священномученика Григория Великой Армении, день, назначенный быть для нас днем великого плача и безутешной горести, попущением праведных, неиспытанных судеб Божиих. Вот подробности сего происшествия: - Армяне за две недели перед тем, выслали из монастыря своего двух беспорядочных братий в обитель Святого Христова Воскресения; сии бездельники, в ночи помянутого числа, напившись пьяные, и будто бы желая отмстить начальниками, сославшим их, силою демона подстрекаемые, положили на трапезу церкви, в которой они служили, зажигательную трубку, разными горючими веществами заряженную, против самых окошек олтаря церкви нашей во имя Царя Константина, и зажгли оную, дабы сжечь одну лишь только церковь свою; а другие утверждают, что они с ведома начальников своих, нарочно зажгли эту церковь, дабы, дав сгореть [45] некоторой части ее, выстроить потом лучшую и обширнейшую, и что у них давно уже было в мыслях и материал был на то заготовлен. Но пламя слишком распространилось; не смотря на все усилия, потушить оного не могли; ударили в железное клепало в набат. Мы только что начали петь в церкви Святого Константина канон; услышав тревогу, и не понимая что бы это значило, выбежали из церкви, и увидели пламя, из окошек выходящее, и все, что было деревянное, обхватившее. Опасаясь, чтоб не занялся большой, свинцем покрытой, купол (что над гробом Господним), побежали мы, вся братия, старой и малой, сколько нас тут на ту пору случилось, на место пожара; держа в руках разные с водою сосуды, старались из верхних церковних окошек, что против колокольни, залить огонь; но все наши усилия были тщетны: ибо расстояние было так велико, что вода не могла достать туда, где горело. Позваны были тотчас на помощь привратники; но они не прежде, как час спустя, пришли и отперли святые ворота, когда все уже, что Армянам принадлежало, занялось. Потом, увы! о Боже! занялся и большой купол, которой всепожирающее пламя в один час [46] сожгло и в пепел обратило. Пламя так было велико, что весь Иерусалим с окружностями осветило. В то же время сгорели и места, Римскими и Коптическими называемые, Армянам ныне принадлежащие; свинец весь, как на большом куполе бывший, так и на малом, что над гробом Господним (ибо и меньшой так же сгорел) и все, что было подвержено огню, учинилось жертвою оного. Коллонныж вокруг гроба Господня стоявшие, большие и малые, все растрескались, сгорели и в прах превращены; не пощажены также были и святые вороты, и келия ризничего, и все над ней находившиеся деревянные келии; равно и на Святой Голгофе, и в алтаре бывшее: ризница, большой иконостас большой церкви, иконостасы приделав, святая: трапеза, жертвенник, горнее место в алтаре, и оба места Патриаршее и Архиерейское; колонны вокруг алтаря все растрескались, и купол каменной сени, их приосенявшей, обрушился; кровля церкви, над Армянскою построенной, все ризы, сосуды, мощи и иконы, лампады и свещники растопились и в прах превращены. Толь ужасной пожар, лютостию своею превосходивший даже пламень пещи Халдейской, обратил в пепел всю святую обитель, кроме одной Святые пещеры гроба Господня, [47] коея дверей отнюдь пламя не коснулось. Бесстыдной же толмачь из Армян сам проговорился, сказав: мы не чаяли, чтоб это могло иметь такие следствия. По окончании пожару, как православные Христиане, так и Франки и Армяне занимались свозкою камней и земли, каждой из своего места, которое было понужнее: что и продолжалось до субботы 3-го числа Октября, в которой день поутру явился над гробом Господним с неба нисшедший свет, в виде жемчужин, всеми в пещеру гроба Господня тогда входившими примеченный. Мы не можем подробно описать плачевного зрелища сего, ни довольно изъяснить разорения и невозвратной потери, пожаром причиненной, и для того посылаем к Вашему Святейшеству двух из братии нашей, отца Наместника Иоакима и монаха Гавриила, которые изустно поведают Вашему Святейшеству несчастное происшествие сие и горестное положение наше. Мы ожидаем с нетерпеливостию от Вашего Святейшества для пораженных ужасом и скорбию отягченных душ наших утешительной, наставительной и спасительной Патриаршей граматы. С сею надеждою на помощь Всевышнего, вашими отеческими святейшими молитвами и благословением, с [48] глубочайшим высокопочитанием и преданностию пребываем

Вашего Святейшества

сыны о Христе и всепокорнейшие слуги

(С Греческого.)

Текст воспроизведен по изданию: Письмо из Иерусалима к Патриарху Иерусалимскому // Вестник Европы, Часть 46. № 13. 1809