Завещание Симватия Пакуриана

(В приложении приведены два византийских завещания XI в., принадлежавших византийской фамилии Пакурианов. Оригиналы завещаний изданы: Actes d Iviron. (Archives de l Athos, XIV, XVII) / Ed. dipl. J. Lefort, N. Oikonomides, avec la collaboration d'H.Metreveil. T. I. Paris, 1985. (318 p. + album de LXIV pl.). Перевод M. А. Морозова)

По слову Св. Писания, мы не только не можем ничего вынести из мира, ничего не внеся в него, [но также] я изучил на собственном опыте то, что «несть человек, который бы жил и не увидел смерти». Поэтому и я, Симватий, куропалат Пакуриан, Божьей милостью являясь всецело здоровым и имея свои ум и душу крепкими, но все же страшась незаметной и неумолимой страшной тайны смерти, взяв на ум, что как весьма часто одним, также и мне не пришла бы смерть, застав меня внезапно и незаметно, возжелал составить свое завещание ясно и открыто. И вот, когда я вступил в брак с Кали, законной (родной) дочерью куропалата Василаки и куропалатиссы Зои, я получил в приданое от нее 50 литров чеканного золота (dia caragmata) наличным, с помощью которого я выкупил различные серебряные наряды для невесты. Некоторое время мы оба жили в согласии. Но в соответствии с Божьей волей мы не имели детей. И вот я желаю отдать моей супруге upoboloJewretron (дарственное) от движимого имущества, и от свадебного подарка она получит в качестве легатата от меня в полную и неотъемлемую собственность мой проастий Радоливо, другой мой проастий, называющийся Судага, который был мне подарен святым царем и расположенный в феме Македония, другой мой проастий Велависда, кроме них. Также [я желаю отдать супруге] ктемы, вписанные в брачный договор на ее имя. Она имеет возможность распоряжаться и управлять всем этим в период жизни и после своей смерти, как пожелает и захочет.

Оставляю державному и святому нашему императору в качестве малого легата в помин восемь бессловесных животных из найденных [165] мной кастрированными. Моему брату, магистру кир Сергию, в легат и помин отдаю мой проастий Мустониани и от найденных мной баранов и коров половину того, сколько я буду иметь в час своей смерти, т. е. 20 штук. Еще я отдаю в легат и помин проэдру Никите, сводному брату моей супруги, мой золотой повод. Моему человеку Т...ету платье, которое мне подарил наш святой император, мое длинное платье, вместе с золотым кабадием. А моему человеку Апелгарипи я отдаю в легат платьев 2 штуки стоимостью в 1 аспр. Остальные мои люди, не отмеченные легатом, получат по 6 фоллисов. В императорский вестиарий я отдаю 1 номисму, а свидетелям сего письменного завещания — по 3 номисмы. Сколько же рабов окажется у меня [к моменту моей смерти], я желаю освободить их от ярма рабства со времени и дня моего упокоения, с выдачей им всяческих платьев, пекулия и 20 фоллисов в легат ради спасения моей души. Сколько моих свиней окажется налицо, пусть разделят их поровну между моей супругой и братом.

Я желаю, чтобы мои грешные и ничтожные останки были отнесены и схоронены в честной обители Св. горы Иверской, и пусть моя супруга схоронит их, если то будет согласовано с монахами, подвизающимися там. Также ради спасения моей души я назначаю, чтобы она определила в раздачу бедным часть золота, которое у меня было в [размере] 12 литров трахи, из которых 6 литров cicatwn и 6 других литров prwtocaragwn [именно] 6 литров cicataV и 3 тысячи злаков (genhma). Пусть она также определит к раздаче другие 6 имеющихся в наличии prwtocaragouV моим освобожденным рабам. Когда же все эти мои распоряжения будут исполнены, сделаны и распределены, имеющийся излишек и остаток от монет (nomismatwn), дорогих вещей, зерна и другого, также находящиеся во владении челяди женского пола, все это я желаю вновь передать в наследство моей горячо любимой супруге госпоже Кали, которая хорошо и прилежно мне служила, полностью от меня освобожденной. И пусть она совершает заботу о расходах на похороны и вынос моих останков в 3-й, 9-й и 40-й дни и другие дни поминовения, а также при совершении литургии, как заповедовал Бог. Я назначаю эту мою любезнейшую и дорогую супругу распорядительницей записанным (имуществом], наблюдательницей и управительницей данного открытого завещания и вручаю душу мою в ее руки. Сораспорядителем же вместе с ней (назначаю Сергия], моего названного выше любимого брата. Ведь я знаю заботу [166] и любовь, которую они ко мне питают, особенно же моя супруга, как они заботились о грешной и мелкой моей душе, чтобы она была помилована. Поэтому после Бога я все вручаю в их руки. И им, в качестве распорядителей завещания, воздастся от нашего тайно-видящего и милостивого Бога в этом мире и в будущих временах, когда песни и tetrachlismenoi все будут исполнять по страшному и неподкупному Его пути.

Я желаю, чтобы моя супруга не была притесняема ни в чем ни от кого, ни от моих родственников, ни от других законных родичей. Я не задолжал никому совершенно ничего, не получил ни от кого совершенно ничего. А кто по суду станет притязать на мои владения и оставшиеся имущества, желать изменения настоящего моего завещания, докучать и запугивать мою супругу и распорядителя, а также моего брата, таковое лицо, даже если оно окажется ближним или родственником, навлечет на себя, если не внемлет и не встревожится, не только осуждение Бога и св. отцов, приобретет и наследует проклятье 318 св. и богоносных отцов и составит участь Иуды и тех, кто кричал: «Проклят, проклят Распятый», но и проклятие от меня, грешного. Если таковой будет легатарием, то он будет лишен своего легата, который будет передан во спасение его души. [Завещание] написано Иоанном, нотарием и табулярием, в январе 23, 13 индикта, года 6598 от сотворения мира.

[Перечисление свидетелей и их подписи.] [167]

- - -

Завещание монахини Марии (Кали)

Справедливо и весьма соответствующе, чтобы все, являясь смертными, считали рассуждение о смерти главной заботой, главным же образом, чтобы принявшие уединенную жизнь и имеющие договор с Богом расставались с земным и искали небесного. Именно поэтому я, монахиня Мария, дочь умершего куропалата Василаки и монахини Ксении Диаватины, обличенная болезнью, но сохранившая неповрежденными душу и ум, благодаря моему Богу пожелала составить свое чистое завещание, так как боюсь, как бы не остались все [вещи], относящиеся ко мне, без разбора и без присмотра по причине внезапного прихода ко мне смерти. И вот по предписанию моего господина и родителя я была соединена узами брака с [теперь уже] умершим Симватием Пакурианом, принявшим меня и получившим, согласно акту, от меня предбрачный дар. Но мы совместно прожили короткую жизнь, поскольку Симватий — о несчастные дороги! — внезапно оставил эту жизнь и вступил на путь новых цветов. А я осталась без заботы, без утешения и покинутая и бездетная, что является постыдным делом для всех, а особенно для женщины. И вот чтобы я не вызывала сожаления в моей судьбе по соответствующей лепте, но чтобы я шла к предложенному принципу, мой блаженный господин и супруг составил завещание, которым проявил свою волю, чтобы я владела и господствовала во всей своей власти над всей его собственностью (ousiaV), как движимой, так и недвижимой. Еще он назначил меня управляющей и распорядительницей, вместе с моим братом магистром господином Сергием, всех тех имуществ, которые были завещаны и поступили к нам. И все, что было приказано им во всей его воле, по милости Бога моего и Пресвятой Богородицы, было целиком исполнено, и я не постыжусь возвратить это в день Страшного Суда и отдать ему отчет, что я уделила внимание тому, о чем было предписано, и сделала все то, как он приказал и что он приказал. Затем я открыла его завещание в суде квестора, и власть утвердила его. Я была назначена его исполнительницей, и вместе с магистром кир Сергием, своим братом, я совершила раздел всего того, что было оставлено мне и ему от Симватия, как он завещал, и всю часть, доставшуюся Сергию, я оставила ему и получила от него подтверждение [этого]. А также легатариям, вольноотпущенникам и свободным я выдала предоставленные их господином легаты, и подтверждения их [168] у меня имеются, и ничего милостью Бога моего из имущества [Симватия] не осталось не розданного по долгам. Сверх же написанного в завещании моего господина и супруга было сохранено в Иверском монастыре. Я израсходовала на похороны то, что было определено между мной и монахами, остальное я отдала монахам того же монастыря — 7 литров хихат, взяв от них подтверждения, а затем схоронила в монастыре любезное мне тело моего супруга, как он и желал. Поэтому, неся всегда перед глазами тоскливое воспоминание о моем муже и желая вспоминать его вечно, я отдаю этому самому монастырю, для постоянного поминовения души господина и супруга моего и для частичной оплаты многочисленных моих грехов, мое имение Радоливо со всеми его правами и привилегиями, за исключением имеющихся здесь животных, крупных и мелких, и всего урожая хлеба и ячменя, собранного ко времени моей смерти или до этого момента. Поскольку я желаю, чтобы все собранное в то время было растрачено в другом месте, пусть монахи этой обители [Иверской] воспримут все собранное с этого имения как его господа и владыки. Но они обязаны [при этом] тратить на память моего мужа каждый год 100 модиев зерна, 10 закланных баранов и 100 мер вина для духовного симпосия (to pneumatikon sumposion) и для раздач моим братьям во Христе. А другие опять же 100 модиев зерна, 10 баранов и 100 мер вина я хочу, чтобы эти монахи направили на помин моей грешной души. Если же все то, что я [таким образом] определила, монахи этой обители не исполнят в точности, но в нарушении единого и целого отступят от моего завещания даже в части или в целом, то я желаю, чтобы приказчики мои возбудили процесс против них и добились исполнения всего, что я определила, даже если монахи будут против, и чтобы [приказчики] имели твердость [в этом деле]. Также монахи Иверского монастыря не должны иметь права продавать или дарить, или обменивать это имение, но я желаю, чтобы оно находилось у монастыря постоянно, чтобы из ежегодных доходов с него получившие [это имение] в память совершивших это дарение возносили бы молитвы за моего мужа и меня грешную. Еще я желаю передать монастырю в память о моем господине и муже моем икону Великого Христа Бога моего, и другую мою икону Пресвятой Богородицы Влахернтиссы, обе с серебряными окладами, серебряный крест и два ручных подсвечника. Оставляю моей госпоже и матери в легат и благодарность за память обо мне поднос, имеющий большой слой черной эмали [169] на ободе, биларион, оксис и одну литру золотых романатов. Сестре моей, проэдриссе госпоже Марии ... яркий, имеющий жемчуг, мой широкий плащ (Jalassa) красный, мой зеленый пояс (zwsmation), золотые мои браслеты ... широкие мои скамьи. Моей сестре проэдриссе госпоже Евдокии мой ... с вертикальным золотым орнаментом ... имеющий золотую надпись. Сестре моей, монахине госпоже Ирине — серединное блюдо в серебре (asproV), гладкое, которое в белом, кубок, покрытый золотом. Брату моему Филарету ... два с поясным орнаментом посередине и литургическую вазу позолоченную. Зятю моему господину проэдру Сергию оставляю в дар по случаю смерти в связи с любовью к нему наличными 54 литры. Племяннику моему Василаки ... золотой мужа моего. Моему двоюродному брату господину протовесту Льву — книгу св. Иоанна Климакса и проастий мой Судага, расположенный в округе Македония, со всеми прилегающими местами, имениями и фуражом его. Братии моей монастыря Осии — браслет с пряжкой золотой, платье, две литры ... 10 и плащ мой, сотканный из шерстяных нитей, мою курильницу для благовоний ... большую посеребреную, и сосуд, покрытый серебром ... серебряный кувшин для вина, большой сарацинский, вазу с двумя ручками позолоченную, другую корзину позолоченную, две шелковые подушки и ... я желаю передать моим братьям во Христе. Велконасу, сыну моего зятя, я отдаю кавалерийские ситани. Моему господину и духовному отцу монаху Савве, ученику патриарха (Николая III), отдаю золотой медальон, имеющий внутри знак, и 24 … Отцу моему духовному монаху господину Фоме — 34 литры. Монаху господину Феодору, игумену св. отца нашего Равула, книгу св. Василия и псалтирь с серебряными застежками. Монаху Симеону, ученику блаженного отца моего духовного господина Феодора — праздничную книгу, одетую в черную резьбу и октоих моноканон. В честнейшую обитель Ватопеда отдаю мои иконы с серебряными окладами и крещальную ... и прочие книги из моей церкви. Человеку моему Варде — полностью серебряный поднос ... два холмистых и наличными 1 литру новых трахи. Человеку моему Апелгарипи — форбадия два, агеладий один и одну литру золотых трахи нового чекана. Человеку моему Хасану — четырехгодовалого жеребца, кобылу от них, одну стадную лошадь, одного вола и одну литру золотых трахи нового чекана. Моему человеку Иосифу —одну кобылу из этих, одну стадную лошадь и одну литру трахи нового чекана. Человеку моему Патрикию [170] Махетари — одну тарелку, поставленную поверх блюда, одну кобылу из этих и одну литру трахи. Моему человеку, священнику и монаху Антонию — 36 золотых номисм трахи и пурпурное платье для литургии. Моему человеку Василию евнуху ... белый, кобылу одну и одну литру золотых трахи. Человеку моему Салакуси — одну стадную лошадь и одного вола. Человеку моему Николаю евнуху ... Демоницы и одну литру наличных трахи. Вот эти люди, независимо от того, будут ли они вместе со мной до часа моей смерти или станут служить другому, должны получить свои легаты.

Еще отдаю человеку моему, Феодору Иоаннокампиту, один зев-гарий от имеющихся в имении Судага, одну стадную лошадь, одного четырехгодовалого коня от моих домашних и одну литру трахи новочеканных. Моему вольноотпущеннику Тугану — черного коня, антиохийскую тунику (epilwrikon), носимый swjoriou с ярко красным цветом, два покрашенных браслета, синий и голубой, 100 трахи номисм и один зевгарий. Моему вольноотпущеннику Хараца — одну кобылу, одну стадную лошадь, одну литру трахи нового чекана и два крашеных браслета — один синий, другой красный. Отцу моему Тапану — трехлетнего коня, одну литру трахи, одно полностью белое блюдо серебряное, два браслета, один белый, другой зеленый. Моему вольноотпущеннику Солима—одну кобылу и 36 трахи номисм. Вольноотпущеннику моему Прокопию — одного вола и 36 трахи номисм. Иоанну Стратари — 24 трахи номисм. Хастуни Валама — одну кобылу и 36 номисм трахи. Чтобы эти мои отпущенники имели все указанное одеяние свое, коней, жилища и обработанную землю.

Еще отдаю вышеупомянутому господину моему Феодору, игумену преподобного отца нашего Равула — наличными 3 литры и три четверти (номисмы) и двоюродному брату моему вышеупомянутому господину протовестиарию Льву Диаватину — всех моих кобыл от Мулики вместе с упряжками. С ними я отдаю в легат и во спасение моей души монахине Елене Диаксене наличными тридцать литр и три четверти номисмы, мой золотой браслет с застежкой и образом из глав золотых, плащ мой из козьей шерсти, плащ мой ta metaxostimona kai apo twn kalogerikwn mou, одно из моих платьев и manduan одно из лучших. Монахине Христине, отпущеннице моей, две литры трахи, одного вола, платье и плащ из моих хранилищ. Монахине Феодуле — одну литру трахи и плащ зеленый. Домашней вольноотпущеннице моей Фавмасти — 36 номисм трахи. [171] Монахине Марии Ункрени, вольноотпущеннице моей — две литры трахи. Манкуси, вольноотпущеннице моей — плащ мой to molcam голубой, платье мое темно-синее, одну литру трахи, плащ dimalon olobammaton, два браслета, один с зеленым ободом, другой с голубой каймой. Худане, отпущеннице моей — три браслета, зеленое платье, два покрашенных bambacera черный и голубой и одна литра трахи. Марии, отпущеннице моей, дочери Варвары — три браслета, одно зеленое платье, прокрам два: голубой и зеленый. Евфимии, отпущеннице моей — три браслета, один цельнозеленый, два других крашеные — красный и голубой, и 36 номисм трахи. Агате, отпущеннице моей — три браслета, один цельнозеленый, два других крашеные — красный и голубой, и 36 номисм трахи. Профимии, отпущеннице моей — три браслета, один цельный, два других крашеные — красный и синий, и 36 номисм трахи. Эпилекте, отпущеннице моей — то же самое. Мелитине, отпущеннице моей — то же самое. И чтобы вышеназванные отпущенники мои имели всю одежду их с имуществом и пекулиями.

К этому я определяю еще то, чтобы от найденных на момент моей смерти имеющихся плодов и вина во всех моих имениях пользовались все мои люди — малые и великие, рабы и свободные, мужи и жены — в течение одного года, как пользовались с жита и вина при мне, а также пусть будет дано в пользование на одного из всех по две свиньи и две овцы. Все другие [имущества], оставшиеся после этого в излишке, пусть будут распределены между моими бедными братиями. А также я желаю и определяю, чтобы парики всех моих имений после моей смерти были освобождены и не обременены никакими повинностями и налогами, которые они должны были мне уплатить с этих [имений], а именно: икомодий, зевлогий, десятину животных и прочие ежегодные налоги. Ибо я желаю, чтобы они активно молились за меня, ничтожную. При погребении моего три-несчастного и скверного грешного тела, а также на третий, девятый и сороковой день я хочу, чтобы было израсходовано 100 литр трахи номисм, чтобы эти 100 литр отложили после того, как все мои назначенные легаты от наличного имущества будут розданы полностью: из золотых номисм, платин, червонного золота, животных и другого движимого имущества. Ибо я надеюсь на Бога моего, что всего моего имущества будет достаточно на всех, кому я назначила.

И где меня настигнет смерть, я определяю, чтобы там и были отданы последние почести моим останкам: кроме того, если [это [172] случится] в городе, то пусть там я и буду погребена, а если же вне городских стен, то пусть там мне и будет гроб. Ибо я не желаю, чтобы переносили это мое скверное тело, но, как я сказала, в каком месте настигнет меня смерть, там пусть и будет мое упокоение. Кроме того, оставшиеся после меня номисмы в новых трахи и харагах я желаю раздать в легаты, кроме легата, оставленного, монахине Елене, и легата, оставленного императорской сокровищнице. Ибо мы желаем, чтобы они единственные получили деньги в тетартерах. Еще оставляю написавшему настоящее завещание 36 номисм трахи в легат и на память обо мне. Не упомянутым [в завещании] моим родственникам — по 1 номисме. В императорскую сокровищницу — 12 номисм и 3/4, а свидетелям настоящего моего открытого завещания — по 4 номисмы. Назначаю доверенными лицами настоящего моего открытого распоряжения: возлюбленную мою госпожу и мать, монахиню Ксению Диаватину, возлюбленного брата моего супруга, господина магистра Сергия Пакуриана, господина и наставника моего, монаха Савву, питомца (ученика) патриарха, господина протовестиария Льва, моего двоюродного брата, сына Диаватина, пречестного монаха господина Василия Перивлептина, которому и оставляю в легат мой медальон с двумя ликами и имеющимся на нем изображением честного креста. Итак заклинаю их Самим Господом нашим Иисусом Христом и Непорочной Его Матерью и Богородицей, и всеми небесными силами, чтобы они не пренебрегли ничем из того, что я им поручила, но все, что было определено, пусть исполнят со страхом Божьим и в полной истине. Ибо я, уповая и на родственную близость, и на любовь, возложила на них также попечение о моей душе, и все, что касается меня. И если они исполнят все согласно моему желанию и воле Бога моего, то Он вознаградит их в день Суда, так как благодаря милости Бога моего ни государство, ни частные лица не найдут оставленных от меня долгов, но все полностью мое имущество налицо — чисто и безукоризненно. Если же, что я проклинаю, в большем или меньшем случае не будет исполнено в том, что написано, согласно моей воле, пусть мои доверенные лица ответят передо мной в день Страшного Суда, чтобы все — обнаженными и неприкрытыми, как я желаю, предстали бы перед этим страшным и неподкупным Судилищем. Ибо поэтому мы поручаем, чтобы наши доверенные лица сами были безотчетными и безответственными, независимыми и неподсудными, так, чтобы они давали ответ исключительно [173] перед одним Богом моим за исполнение всего назначенного мной. Ибо ни мой родственник, ни приятель, ни тот, кто связан со мной правом гостеприимства, ни кто-то другой, не должен иметь против них искового права, ни искать для себя, ни свидетельствовать против моего распоряжения. Но если кто окажется противостоящим настоящему моему завещанию или огорчившим самих доверенных лиц даже простым словом, или стремившимся привлечь их под оговорку, такой [человек] пусть имеет проклятие 318 святых богоносных отцов, а также удел вместе со сказавшими: «Возьми, возьми, распни Сына Божия». Если же легатарий будет таким человеком, то пусть лишится своей доли. Относительно всех моих вольноотпущенников и вольноотпущенниц, которых я наградила свободой перед многим временем милостью Бога моего, записав им только службу их до скончания моих дней, я имею волю и желание, чтобы после моей смерти все они стали свободными и ромейскими гражданами, без какого бы ни было препятствия со стороны моих родственников или доверенных лиц, пусть пребывают и служат как захотят. Все же это пусть будет исполнено, и направленное в соответствии с желанием пусть будет приведено к концу.

(пер. М. А. Морозова)
Текст воспроизведен по изданию: Монастыри средневековой Византии: Хозяйство, социальный и правовой статусы. СПб. СПбГУ. 2005