ЗАПИСКА ГОТСКОГО ТОПАРХА

2. Отрывок.

1 Глава.

§ 1. Αρχήν γάρ δή τότε τοις βαρβάροις πολεμεΐν εγνωμεν ²⁰ ή εί δεΐ τι τάληθή φάναι, δείσαντες τά μή φθήναι ϋπ αυτών άναιρεθέντες, άπέστημεν, και αύτοις τό δυνατόν άντιτετάχθαι διενοήθημεν, πάντας ομοίως λεηλατούντων και διαφθειρομένων άπανθρωπότατα, ώσπερ τινά θηρία κατά πάντων την όρμήν ένδεικνύντα.

Άρχήν γάρ δή τότε.... «Тогда только мы постановили воевать с варварами». Какие обстоятельства вызвали это решение? Ниже во 2 гл. § 3 автор их приводит: «С тех пор (т. е. после отвращения первой опасности, см. 2 гл. § 2) началась без предварительного объявления война между нами и варварами, при чем они уже не вступали с нами в сношения, хотя я тысячи раз посылал к ним предложения о заключении договора, и уже между нами дело не обходилось без оружия». Сюда непосредственно примыкают слова в начале фрагмента: «Тогда только мы постановили воевать с варварами». При объяснении 2 отрывка мы постоянно должны иметь в виду, что автор часто прерывает свой рассказ вставками, касающимися предшествующих событий.

Και δια τοΰτο γάρ και τά βόρεια τοΰ "Ιστρου. Васильевский: «Именно ради этого и северные берега Дуная», а в комментарии (стр. 384) [104] прибавлено: «или же страны». В греческом тексте стоит неопределенное выражение τά βόρεια, что лучше всего передать столь же неопределенным словом «север». В то же время указываю на то, что Васильевский эту зачеркнутую автором фразу помещает в самом начале 2 фрагмента, тогда как по Газе она стоит за словом έγνωμεν. За отсутствием конца предложения нельзя судить о том, что собственно автор хотел сказать. Как бы ни были заманчивы слова τά βόρεια τοΰ "Ιστρου, все-таки следует остерегаться строить на них какие-либо положительные гипотезы, при шаткости выражения τά βόρεια. К сожалению Васильевский не устоял против искушения: «Слова эти (говорит он)... указывают на место, где совершаются события, непосредственно затем описываемые. Мы видим из них, что... автор имел прежде всего в своей мысли север Дуная, его северные берега или же страны. Нужно думать, что зачеркнутые слова зачеркнуты только потому, что затрудняли дальнейшее построение фразы, а не потому, чтобы мысль автора приняла другое направление, перескочила от Дуная к северным берегам Крыма».

Во «властвующем к северу от Дуная» (3 отрывок 2 гл. § 6; τον κατά τά βόρεια τοΰ "Ιστρου βασιλεύοντα) Васильевский не колеблется признать великого князя киевского. Не означает ли поэтому по аналогии τά βόρεια τοΰ "Ιστρου в начале 2 отрывка просто великое княжество киевское? В таком случае, конечно, слова τά βόρεια τοΰ "Ιστρου не могут быть истолкованы в смысле театра событий, описанных во 2 и 3 отрывках. Уже Успенский восставал против выводов Васильевского, указывая на то, что зачеркнутая фраза не есть неудачный оборот мысли, развиваемой во 2 фрагменте, а напротив совершенно чужда его содержанию.

Каким образом автор напал на мысль обозначить русское государство словами τά βόρεια τοΰ "Ιστρου другой вопрос, на который невозможно дать удовлетворительный ответ. «Уж не хотел ли он поставить себя на географическую точку зрения жителя византийской столицы? По всему складу и тону, в которых составлена записка, можно догадываться, что она писана для какого-нибудь Грека, жившего не в Крыму» (Куник). Спешу заметить, что византийцы называли Истром не все течение Дуная, но только низовья его. См. Бурачкова стр. 227 с указанием на Дринова, Заселение Балканского полуострова Славянами (стр. 90-93), который в свою [105] очередь ссылается на Forbiger III, 325. Как бы то ни было, я вполне довольствуюсь выяснением того, что помимо домысла Васильевского возможно еще другое толкование выражения τά βόρεια του "Ιστρου. При этом считаю не лишним привести мнение Куника, высказанное им в «Галиндо и Черноморская Русь» на стр. 285:

«Если в 3 отрывке τά βόρεια του "Ιστρου просто означает Русь или Россию, то нет никакой настоятельной надобности придавать этим словам или термину во втором отрывке другое значение. Мне кажется, что здесь топарх хотел намекнуть на то, что вследствие или по случаю (δια τοΰτο) войны с варварами произошло избрание русского князя или вмешательство его в дела области Климаты. В Thes. ling, graec. τά βόρεια объясняется: septentrionales partes, y Пассова: die Nordlander. Византийское выражение κατά τά βόρεια то же самое, что in Septentrionalibus y Плиния (Hist. nat. XI, 14) = в Северных странах. Об употреблении κατά вместо έν у Византийцев см. Газе в Предисл. к Льву Диакону, стр. XX».

Τά βόρεια τοΰ "Ιστρου в начале 2 фрагмента может стоять в связи с первой поездкою топарха к великому князю (1 фрагмент). С другой стороны мыслимо и то, что автор в этом месте, как и в других, забегает в ходе своего рассказа вперед и желал повествовать о втором своем путешествии (конец 3 отрывка) на «север от Истра», чтобы передаться под покровительство «царствующего на север от Истра».

άπέστημεν recessimus ab illis. Попов: «мы отделились от них». Ламбин: «отстали от нее» (Руси). Васильевский: «мы отступили» (перед ними). Перевод Васильевского, позволительный в филологическом отношении, не удовлетворяет историка. Гнилой мир (2 гл. § 3), во время которого происходили переговоры, еще не успел перейти в открытую войну (2 гл. § 4 и 5). Лишь решение порвать окончательно с варварами повлекло за собою настоящие военные действия и наступление неприятельского отряда.

άπέστημεν от άφίσταμαι стоять вдали, отступить, отложиться и т. д., выражение неясное, и потому следует остерегаться делать какие-либо определенные выводы. Быть может άπέστημεν означает здесь просто: «мы отложились». Вся первая глава 2 фрагмента содержит пространное объяснение, обоснованное оправдание образа действия автора, причем он намеренно, кажется, рисует [106] несправедливость варваров и совершенные ими возмутительные поступки в самых ярких красках. Не лучше ли вм. άπέστημεν читать έπεστημεν, что значило бы: мы поднялись, мы восстали.

§ 2. Ουδέ γάρ τών οίκειοτάτων φειδώ τίς εισήει αΰτοΐς, οΰδέλογισμω τινι ή κρίσει δικαίου τον φόνον ειργάσθαι προΰθεντο' άλλα τήν Μυσών ²¹ λείαν καλουμένην θέσθαι την αυτών ²² γήν κακώς καί άσυμφόρως μεμελετήκεσαν.

τών οίκειοτάτων. На стр. 116 (Записка Гот. Τ.) Куник замечает, что на древнегреческом языке οί οίκειότατοι суть принадлежащие к семейству, домочадцы и затем в более обширном смысли слова соплеменники, между тем как Васильевский, на основании византийского словоупотребления, приходит к заключению, что οίκειοτατος есть вообще близкое в каком-либо отношении лицо и в данном случае означает «самый лучший или верный союзник».

την Μυσών λείαν καλουμένην. Некоторые ученые усматривали в выражении Μυσών λείαν намек на Болгарию (Мисия). Но по Кунику (117) и Васильевскому (387) это древнегреческая уже у Демосфена встречающаяся поговорка (ср. Газе 408), употребляемая Львом Диаконом (VII, 2) и другими византийцами. «Из страны сделать добычу Мисян» значит «разорить в конец страну», «превратить страну в совершенную пустыню».

την αυτών [ημών] γήν [нашу] страну. Уже Куник и Васильевский высказались в том смысле, что автор не даром написал сначала ημών. Это ημών, замененное словом αυτών, указывает на то, что автор был здесь у себя дома и что право на эту область было сомнительно или спорно. Страна, видно, находилась в некоторой зависимости от варваров. Это ημών намекает далее на то, что опустошенные и еще имеющие подвергнуться опустошению области стояли в политической связи между собою, или же были населены одним и тем же племенем.

§ 3. Άνατέτραπτο γάρ τό πριν αΰτοΐς ίσον καί δίκαιον ά δή περί πλείστου τιμώντες τό πρότερον τρόπαια τε τά μέγιστα κατωρώκεσαν, και πόλεις καί έθνη αυτεπαγγέλτως προσήεσαν αΰτοΐς.

τά... ίσον καί δίκαιον. По Кунику (Зап. Γ. Τ. 117) топарх хотел, очевидно, выразить римское понятие aequum et justum; а на [107] стр. 373 (Галиндо) он говорит: «Древние Греки еще в то время, когда Рим не был на высшей степени развития своей общественной жизни, были проникнуты мыслью, что формально установленное право находится в резком противоречии с вечной идеею о справедливости. Эта мысль породила в них известную формулу: ισον και δίκαιον... (369) Топарх термину τό ισον противополагает (в § 4) слово ή άμετρία, а другому термину τό δίκαιον слово ή αδικία».

Весьма лестный отзыв топарха о прежнем образе действия варваров указывает на некогда могущественный народ и на более или менее благоустроенное государство. В особенности обращают на себя внимание исследователя слова και πόλεις καϊ έθνη αυτεπαγγέλτως προσήεσαν αύτοΐς: «Города и народы добровольно примкнули к ним». Из этого следует, что раньше варвары оказывали деятельную поддержку упомянутым городам и народам. От внимания Куника не ускользнуло, что слово πόλεις стоит на первом месте. В § 4 также говорится ο значении городов και πόλεις υπηκόους, άντϊ του θεραπεύειν και συμφερόντως εύνομεΐν. Следовательно, автор имеет в виду страну, усеянную промышленными городами, являющимися естественными центрами соседних областей. Это плохо вяжется с северным болотистым берегом Дуная и пустынными припонтийскими степями.

Под και πόλεις καϊ έθνη автор, конечно, прежде всего разумеет свою собственную родину и соседнюю землю, которая не смотря на то, что была подвластна варварам, опустошалась ими безжалостно (см. выше § 2 и ниже § 4 сл.). В § 7 автор упоминает о 10 городах и 500 селениях. Итак, мы имеем дело с цветущей и густо населенной страною.

§ 4. Νυν δ' ώσπερ έκ διαμέτρου αδικία τούτοις καϊ άμετρία κατά τών υπηκόων ξυνέστηκε. καϊ πόλεις υπηκόους, άντϊ του θεραπεύειν καϊ συμφερόντως εύνομεΐν, άνδραποδίζειν και διαφθείρειν ςυνέθεντο.

αδικία... και άμετρία κατά τών υπηκόων... πόλεις υπηκόους. По справедливому замечанию Васильевского, эти выражения сами по себе ясны и в виду дальнейших намеков не нуждаются в особом разъяснении, так как из следующих слов очевидно, что положение этих «подданных» (подвластных) занимает нечто среднее между самостоятельностью и полным подчинением.

§ 5. Σχετλιάζοντές τε κατά τών ηγεμόνων, και ώς ούκ άδικοΐεν βεβαίως δεικνύντες οί άνθοωποι, ουδέν μάλλον ισχυον τοϋ μή τεθνάναι. [108]

τών ηγεμόνων. Куник (Зап. Γ. Τ. 118/119) думает о начальниках отдельных разбойничьих отрядов, грабивших жителей, а Васильевский – о господствующем народе вообще. Мое мнение следующее. Так как в § 4 сказано, что «варвары» должны бы были печься о подвластных им городах и разумно ими управлять, вместо того чтобы их себе порабощать и уничтожать, – то из этого вытекает, что верховная власть над ними принадлежала варварам; поэтому ηγεμόνες совпадают по-видимому с посаженными по городам начальниками, опиравшимися вероятно на «варварские» гарнизоны. На этих-то гегемонов (называющихся у тюрок тудунами) жаловались, очевидно, жители высшему начальству и старались доказать свою невинность. Этот разлад повлек за собою полное порабощение подчиненных.

Политическое положение подвластной топарху области по отношению к варварам было, должно быть, иное, ибо мы здесь не встречаем гегемонов. Что зависимость всех городов и племен от варваров была неодинаковая, не только правдоподобно само по себе, но и следует из 2 отрывка 1 гл. § 2, где речь идет о самых близких (τών οίκειοτάτων) в противоположность менее близким, и об одинаковом образе действия варваров относительно всех безразлично. Область топарха находилась, как кажется, в некотором отдалении от варваров: они нападают на нее, опустошив десять городов и пятьсот селений.

ώς ουκ άδικοΐεν βεβαίως δεικνύντες. Васильевский: «ясно доказывая, что они неповинны». Газе переводит, сдается мне, правильнее: seque nihil mali commisisse liquido demonstrantes. βεβαίως едва ли можно передать словом «ясно». Жители уверенно (неуклонно) указывали или выставляли на вид свою невинность, настаивали на своей невиновности, – таков, мне кажется, смысл этого предложения.

ουδέν μάλλον ίσχυον του μή τεθνάναι nihil amplius proficiebant, quam ut morte non afficerentur. Васильевский: «добивались только того, чтобы они были оставляемы в живых». ισχύω однако не значит стремиться, стараться, добиваться, а быть сильным, могучим, мочь. Поэтому перевод у Газе и Васильевского вряд ли позволителен. Курц, которому я следую, переводит так: «тем не менее не могли избежать смерти». Ουδέν μάλλον отвечает латинскому nihilo magis. Итак, жители даже не были в состоянии спасти одну только жизнь свою. Такой смысл прекрасно гармонирует со всем [109] содержанием рассказа: в § 1 говорится, что варвары избивали всех самым бесчеловечным образом, подобно диким зверям, проявляющим против всех свою ярость; (§ 2) даже наилучшим своим союзникам не давали пощады, а бесцельно и неразумно, без разбора и внимания к справедливости, всех умерщвляли; (§ 7) люди, ни в чем неповинные, сделались добычею рук и меча; (2 гл. § 1) зараза, уничтожавшая всех ужаснейшим образом.

По мнению Кулаковского, Курц действительно исправил здесь ошибочный перевод Васильевского (и Газе), с чем однако Успенский не согласен, хотя и не приводит причин своего разногласия.

§ 6. Φορά γάρ τις, ώς έοικεν, ούτω κακίας ξυμβέβηκεν, ώς περικλύζεσθαί τά τών ανθρώπων καϊ φοβερώτατα συγκεχώσθαι δοκεΐν, ώς έκ συμπτώματος ή τίνος χάσματος παραλογωτάτου και χαλεπού.

ώς περικλύζεσθαι... Васильевский: «так что для человечества казалось наступил потоп, и грозило самое страшное разрушение». По моему мнению, автор собственно не имел в виду «потопа», но хотел только сказать, что несчастие внезапно разразилось с такою ужасающей силою, что казалось все рушится, проваливается. Предложение και φοβερώτατα συγκεχώσθαι самым тесным образом связывается с предыдущим предложением, между тем как Васильевский их разграничивает. Сравнение бедствия с обвалом и разверзшейся бездною исключает, мне кажется, представление о наводнении. Перевод у Газе тоже разнится от перевода у Васильевского: Vis nimirum tanta malorum ingruerat, ut res humanae quasi ruina aut voragine aliqua inopinata ac fatali perculsae obrutaeque horrendum in modum viderentur.

§ 7. Πόλεις μέν γάρ πλείους ή δέκα ανθρώπων έξεκενώθησαν, κώμαι δέ ουκ έλάττους πεντακοσίων παντελώς έρημώθησαν και απλώς, τά γείτονα καϊ πλησιόχωρα ημών ώσπερ έκ χειμώνος έπικλυσθέντα έγένοντο, άνθρωποι τε, ήδικηκότες μηδέν, προβληθέντες έπ' όμωσία ειρών έργον καϊ ξίφους έγένοντο.

Προβληθέντες έπ' όμωσία. Васильевский заменяет όμωσία словом όρκομωσία и переводит «под предлогом (нарушенной) клятвы», a у Газе стоит pactis juratis traditi. Газе, по мнению Васильевского, έπ' όμωσία понимает «как условие, на котором были передаваемы или сдаваемы жители городов и сел, разоренных варварами». Но не лучше ли понимать pactis juratis traditi так, что жители «полагались на клятвенные договоры» (с варварами). Курц [110] желал бы вместо έπ' όμωσία читать έπωμοσία, в чем случайно сходится с Куником (см. ниже), но затрудняется дать удовлетворительный перевод фразы. Куник (Галиндо, стр. 370-372) подробно занимается разбором нашего загадочного выражения, но не приходит к положительному результату, хотя под конец и склоняется ко мнению Васильевского, предлагая с своей стороны такой перевод: «люди ни в чем не провинившиеся, будучи обвиняемы из-за клятвы, сделались предметом (жертвою) рук и меча (варваров)». В виду того, что вероятно очень многим, интересующимся Запискою, не будет доступным неизданное сочинение Куника, считаю полезным привести извлечение из рассуждения Куника относительно упомянутого места:

«Выражение προβληθέντες έπ' όμωσία наверно неточно переведено Газе... Газе, судя по его переводу, или допустил (невозможное) употребление глагола προβάλλει с έπί, или принял έπ' όμωσία за существительное вместо έπομωσία, так что собственно следовало бы читать προβληθέντες έπωμοσία. Но в каком смысле и как понимать такую фразу? В древней и средневековой письменности не встречаются ни простое ώμοσία, ни простое новогреческое όμωσις (клятва), а между тем ώμοσία могло образоваться только из ώμοσις... По сложным έξωμοσία, ξυνωμοσία, τά ορκωμοσία и ή ορκωμοσία, υπωμοσια, έπωμοσία, διωμοσία, άντωμοσία можно заключить, что простое ώμοσία уже весьма рано было заменено некоторыми из только что приведенных его сложных форм, а также и простыми ορκος' и όρκίον. Предполагаемое έπωμοσία у топарха встречается только раз у схолиаста Аристофана (Pl. 725); оно, может быть, имеет не большее значение, чем и встречающееся у Евстафия Солунского ή έπώμοσις для объяснения указанного места у топарха (см. Stephani Thesaur. graecae linguae, III, 1852)... Не имело ли έπωμοσία первоначально то же значение, что и έπιορκία?... все-таки кажется странным, что Газе, имевший под руками автограф топарха, не сделал никакого замечания о двусмысленном чтении этого спорного места; он даже, без сомнения, нарочно не исправил όμωσία в ώμοσία (ср. новогреч. όμωσις)... У Поливия сказано, что некоторые из жителей города Кинефы решили тайно предать последний полководцу Арату, но их замысел был открыт в тот момент, когда Арат был уже пред стенами города, и, быв схвачены, немедленно присуждены к смертной казни (παραχρήμα προβληθέντες άπέθανον)... [111] Сравнивая выше приведенные слова из Поливия с подобными словами у топарха, невольно приходишь к заключению, что последний, в данном случае, подражал первому, позволив себе употребить только более пышную или живописную фразу вместо простого άπέθανον. Поливий рассказывает подробно, почему изменники граждане были немедленно обвинены, осуждены и казнены. У топарха же причина убийства (несправедливо) обвиненных выражена словами: έπ' όμωσία.

άνθρωποι τε, ήδικηκότες μηδέν, προβληθέντες έπ' όμωσία, χειρών έργον καί ξίφους έγένοντο. Этими словами автор повторяет сказанное им уже выше в § 5: ώς ουκ άδικοΐεν βεβαίως δεικνύντες οι άνθρωποί, ουδέν μάλλον ισχύον του μή τεθνάναι. Из сопоставления обеих фраз убеждаемся, что трудно поддающееся переводу προβληθέντες έπ' όμωσία соответствует выражению βεβαίως οεικνύντες (твердо или неуклонно настаивая на своей невиновности), обстоятельство, дающее пожалуй ключ к уразумению спорного места προβληθέντες έπ' όμωσία. Жители, заклинавшие варваров в своей невинности, укрывались, защищались клятвою, опирались на клятву, т. е. подтверждали свою невинность клятвенною присягою? Но варвары остались глухи к этим торжественным уверениям.

2 Глава.

§ 1. Τον δή τοιούτον ολεθρον καί κοινή πάντας κακώς διαφθείρανται καί περιελθόντα τοΐς ταλαιπώροις ημών άστυγείτοσι, καί πράς τήν έμήν αρχήν τελευταίως ή πονηρά τύχη προσήξεν, ύφορώμενον μέν έμοί καί πρότερον, καί πολλήν ποιουμένω πρόνοιαν, μή αν ποτε έξαπιναίως έμπέσοί, μήδ' έκ του παραχρήμα λαθών τά καθ' ημάς λυμήναιεν.

άρχή означает здесь подвластную топарху область. Перевод Газе ad praesidium meum вряд ли правилен (Васильевский). Ниже в § 5 стоит слово γή в том же смысле.

ύφορώμενον έμοί καί πρότερον, καί πολλήν ποιουμένω πρόνοιαν... Слова «я принимал всякие меры предосторожности» находятся в связи с следующим параграфом.

§ 2. Ώς о' άφΐκτο καθαρώς ο κίνδυνος, καί πάσιν άνωμολόγητο φανερώς, ώς τά περί ψυχής νΰν ήμΐν κινδυνεύεται, τό μέν τότε ολεθρον σοφώτατ' ώς ειχον άπεκρουσάμην, έμοΰ καίπερ τά έσνατα παρά μικρόν κινδυνεύσαντος. [112]

το μέν τότε όλεθρον σοφώτατ' ώς είχον άπεκρουσάμην. Так как автор говорит σοφώτατ' ώς είχον, а не άνδρεότατα, то «мы можем, по меткому замечанию Васильевского, догадываться, что опасность была отвращена каким-либо дипломатическим способом, то есть, сношением, переговорами либо с повелителем варваров, грозивших нападением, либо с каким-либо другим народом, способным остановить варваров или помешать им». Крайняя опасность, которой подвергался при этом топарх, быть может указывает на описанное в 1 отрывке путешествие зимою через неприятельскую страну. В таком случае заключенный с великим князем договор не преминул обнаружить свое действие.

§ 3. Τό δέ άπό τούτου, πόλεμος ήμΐν άκηρυκτϊ καί βαρβάροις έγένετο, έν ώ ουτε έπιμίγνυον έτι παρ" ήμΐν (εί καί μυριάκις περί σπονδών έκηρύκευον), ουτε αμαχητί προς αλλήλους ήμέν.

Τό δέ άπό τούτου…. «С той поры.... именно после отвращения гибели, – что, по моему мнению, было достигнуто благодаря заключенному с великим князем договору, – возникла война между нами и варварами». Договор с русскими спас топарха от великой беды, но повлек за собою неприязнь варваров, которая потом, после тщетных попыток войти с ними в соглашение, перешла в открытую войну.

Πόλεμος... άκηρυκτϊ... έγένετο. «Итак, греческий топарх имел дело с такими варварами, от которых можно было ожидать соблюдения известных международных обычаев». (Васильевский).

По Успенскому (Отчет) мы имеем повествование о двух опасностях, о двух военных действиях. Первая опасность τόν μεν τότε όλεθρον была в прошедшем; вторую предстоящую опасность топарх начинает описывать словами τό δέ άπό τούτου. В первом случае гибель была предотвращена какою-то неизвестной нам мудрою мерою. – С этим можно согласиться, но неправильно предположение Успенского, будто речь идет о различных варварах, а не об одном и том же народе. Успенский считает причиною нападения врагов постройку крепости (см. фрагменты ниже). Но это вопрос. Набег был скорее вызван решением подняться против варваров и покончить с гнилым миром. Лишь после такого решения топарх напал на мысль отстроить крепость, чтобы иметь твердый оплот против врагов.

εί καί μυρίάκις περί σπονδών έκηρύκευον. Курц обратил мое [113] внимание на то, что форма έκηρύκευον может быть и третьим лицом множеств. числа, так что в таком случае глагол относился бы к варварам, о которых шла речь в предыдущем предложении (έπεμίγνυον): «хотя они тысячу раз делали предложения о мирном трактате». Такое толкование тоже ладит со смыслом всего места. Без предварительного объявления войны начались враждебные столкновения между нами и варварами, так как они прервали мирные сношения с нами, хотя и с другой стороны неоднократно делали предложения о заключении договора. Эти мирные предложения показались топарху подозрительными. Все предвещало приближение больших бедствий. Как можно было доверять варварам, когда они не давали пощады даже своим лучшим союзникам! Топарх опасается, чтобы варвары, усыпив бдительность жителей, не застигли их врасплох и не уничтожили в конец, С целью положить предел гнилому миру, топарх решается открыто порвать с варварами или, как понимает дело Васильевский, отступить перед варварами и ограничиться оборонительною войною, но вести ее самым энергичным образом. Следствием такого шага было немедленное вторжение неприятеля.

§ 4. Καί ό μέν πόλεμος ευθύς ήρξατο, ό δέ χειμών εγγύς ήν έμβαλεΐν. έτι γάρ ού πολύ τών... ²³ ό ήλιος άπήν.

«И война началась сейчас». § 4 примыкает, как уже было мною замечено, непосредственно к началу второго отрывка: Αρχήν γάρ δή τότε τοΐς βαρβάροις πολεμεΐν έγνωμεν... καί αύτοϊς τά δυνατόν άντιτετάχθαι διενοήθημεν.

ό δέ χειμών εγγύς ήν έμβαλεΐν. έτι γάρ ού πολύ τών χειμερινών ό ήλιος άπήν. В тексте стоит, правда, бессмысленное χειρινών. Но предшествующее предложение ό δέ χειμών εγγύς ήν έμβαλεΐν подтверждает правильность незначительной поправки (χειμερινών), тем более, что слово χειμερινό; уже раньше встречалось в 1. фрагменте 2 гл. § 3: ηλίου κατά τά χειμερινά διατρέχοντος. Указание времена года (около зимнего солнцестояния) имеет немаловажное значение при решении вопроса о порядке, в котором следуют друг за другом наши отрывки. Об этом будет речь ниже.

§ 5. Άλλ' οί μέν βάρβαροι, στρατω παρασκευασθέντες ίκανω, [114] εσεβαλον εις την γήν ημών, ίππικώ τε άμα καί πεζώ, νομίσαντες ώς άμα βοή παραλήψεσθαι ημάς, τή τε τοΰ τείχους ασθένεια, τή τε ήμών όρρωδία.

ίππικω τε άμα καί πεζω. Конница упоминается primo loco. Из этого Куник готов вывести заключение, что варвары по всей вероятности принадлежали к степным наездникам. Русские, которых Васильевский видит в варварах, по согласному свидетельству всех писателей, сражались обыкновенно пешие. Обстоятельство, что варвары явились также с отрядом пехоты, указывает, по мнению Томашека (стр. 35), на более культурных номадов.

Неприятельское войско не могло быть велико, так как топарх отбил его своим незначительным гарнизоном: конных у него было больше ста, а пехотинцев свыше 300 (см. 3. фрагмент 1 гл. § 3). Если топарх успел в подвластной области набрать всего только несколько сот ратников, то он на своем пути через припонтийские степи, описанном в 1 отрывке, имел, очевидно, в своем распоряжении отряд, несравненно меньший числом, – обстоятельство, исключающее всякую мысль о каком-либо военном предприятии, приписываемом топарху некоторыми исследователями.

ώς άμα βοή «при новом нападении» (Васильевский), Газе: momento. Собственно: «вместе (одновременно) с криком», т. е. без всякого труда, при первом натиске.

τή τε τοΰ τείχους ασθένεια «по причине слабости (непрочности) стены». В русском переводе Васильевского вкралась опечатка «страны» вм. стены. В § 6 место жительства топарха уподобляется открытому селению и там же затем рассказывается, что стены крепости были в прежнее время снесены варварами.

§ 6. Καί ουκ άπείκός ήν αϋτοΐς ταΰτα οίέσθαι, ούτως έπί κατεσκαμμένη πόλει τήν οίκησιν ποιούμενων ημών, καί ώς άπό κώμης μάλλον ή πόλεως τάς προσβολάς ποιούμενων ²⁴. Η γή γάρ προκατέσκαπτο παρ’ αυτών τών βαρβάρων καί ίκανώς έξερήμωτο, έκ βάθρων αυτών καταβαλλόντων τά τείχη.

Άλλ' εκείνοι μέν πολλούς αυτών άποβαλλόντες и т. д. Эти зачеркнутые автором предложения перенесены им за незначительными [115] изменениями в 3. отрывок 1 гл. § 3; даже ошибочное правописание άποβαλλόντες вм. άποβαλόντες удержалось. Топарх здесь, как и в других местах, счел нужным дать сначала некоторые пояснения: какими судьбами случилось, что они жили в полуразрушенном городе и стены были настолько непрочны, что они делали свои вылазки скорее из открытого селения, чем из укрепленного города? После данных разъяснений автор возвращается к своему рассказу.

άπήεσαν πρός έσπέραν, φυλάξαντες τό περίορθρον. Васильевский: «к вечеру они ушли, побоявшись (поопасшись) утра». Васильевский, очевидно, смешивает φυλάσσω с φυλάσσομαι. Глагол φυλάσσω ни в коем случае не может иметь значения «бояться», «опасаться», придаваемого ему Васильевским. Перевод Газе также не подходит, ибо каким образом варвары могли, после своего неудачного приступа, отступить вечером (ночью, по 3 отрывку), если они сначала обождали рассвета дня (servato diliculo)? Очевидная несообразность. Не подлежит ни малейшему сомнению, что смысл фразы следующий: «Варвары отступили вечером (ночью), ожидая рассвета (в ожидании, и ожидали рассвета)». Из 3 отрывка (1 гл. § 3 и § 4) оказывается, что варвары рано утром чуть свет (τό περίορθρον) ушли восвояси, так что топарх, выступивший άμα εω на заре против них, не нашел их более.

άντεταξάμην... παρατάξαντες. Конструкция неправильная.

Вышеприведенные показания пополняются 3 фрагментом 1 гл. § 3: 'Ησαν δέ μοι τότε ιππείς μέν όλι'γω πλει'ους εκατόν, σφενδονήται δέ . καί τοςοται υπέρ τ'.

Ή γή γάρ προκατέσκαπτο и т. д. Сравни там же ούτως έπι κατεσκαμμένη πόλει την οΐκησιν ποιούμενων. «Ή γή – прежде (§ 5) говорилось ή γή ημών, наша земля. Автор до такой степени любит повторять одни и те же обороты и слова, что, быть может, опущение слова ημών (наша) не лишено основания». Автор в данном месте, сдается мне, разумеет под ή γή не только свою собственную область, но вообще всю страну, о которой идет речь. Если даже более отдаленная, в настоящее время не зависевшая от варваров, область топарха была раньше опустошена ими, то каким образом могли бы подобной участи избегнуть близ лежащие, еще ныне варварам подвластные земли?

καταβαλλόντων τά τείχη. Васильевский задается вопросом, «почему сказано разрушали, а не разрушили (καταβαλόντων)? Были ли [116] ще другие города и другие стены в этой территории. или области (γή), разоренной варварами? Или же здесь такая же ошибка в правописании, какая сделана автором еще два раза в рукописи (άποβαλλόντες вместо άποβαλόντες)?... Нам кажется вероятным последнее». Спокойный тон, в котором топарх, вопреки своему обыкновению, повествует о прежнем разорении варварами города, намекает на то, что это событие произошло задолго до его времени; когда именно, решить трудно. Куник (Зап. Γ. Т. стр. 120) думает о конце VIII столетия, когда готы под начальством епископа Иоанна подняли неудачное восстание против хазарского владычества, окончившееся разрушением их главной крепости.

§ 7. Καί τότε αρχήν έμοΰ πρώτου πάλιν οίκησα. ²⁵ τά Κλήματα διανοησαμένου. Τοιγάρτοι φρούριον μέν τό πρώτον έκ τών ενόντων έξωκοδόμησα παρ' αυτήν, ώς έκ τούτου ραδίως καί τήν άλλην άπασαν πάλιν οίκισθήσεσθαι...

Καί τότε αρχήν и т. д. «И тогда только я первый напал на мысль снова поселиться в Климатах» (по Газе и Кунику: восстановить Климаты οίκίσαι). Τότε αρχήν tunc demum, т. е. после того как область была опустошена и стены города были разрушены, – полагает Васильевский. Но я с таким толкованием не согласен. По моему мнению, автор после пространного отступления возвращается к своему рассказу (в начале 2 отрывка). Весьма интересно, что он даже повторяет выражение καί τότε αρχήν, употребленное им в начале 2 отрывка: Αρχήν γάρ δή τότε. После твердого решения воевать с варварами и мужественно отразить все их нападения, топарху пришла в голову мысль снова населить (отстроить) Климаты и превратить их в сильный оплот против врагов. Что автор словами καί τότε αρχήν έμοΰ πρώτου πάλιν οίκήσαι τά Κλήματα διανοησαμένου продолжает нить рассказа, оборвавшуюся в начале 2 фрагмента, явствует из 3 отрывка, в котором топарх отчасти реферирует содержание 2 отрывка. См. 3 фрагмент 1 гл. § 1 καί ό πόλεμος ήρξατο и § 3 Άλλ' οί μέν βάρβαροι τότε πολλούς αυτών άποβαλόντες и т. д. Слова: «И крепостца выстраивалась с большою поспешностью и окружалась рвом, и вместе с тем... началась война», прямо указывают на то, что план приютиться в Климатах и [117] возобновить развалившееся укрепление, был непосредственным следствием решения начать с варварами открытую войну.

πάλιν οΐκήσαι. Газе и Куник полагают, что вследствие возникшего уже в первой половине средних веков произношения η как ι, автор пишет οικήσαι вместо οίκίσαι. Это весьма вероятно, но утверждать положительно нельзя.

Вопрос, следует ли читать οικήσαι или же οίκίσαι, не без значения, потому что из πάλιν οίκήσαι вытекает, что Климаты до этих пор не были местопребыванием топарха и что лишь угрожавшая со стороны варваров гибель заставила его переселиться в разрушенный пустынный город и отстроить его. Впрочем, Васильевский слишком далеко заходит, утверждая неизвестно на каком основании, что и предшественники топарха не жили в Климатах. Ежели же читать οίκίσαι, то тут идет речь не о заселении Климатов заново, а только о возведении укреплений в городе, служившем ему резиденциею и являющемся естественным сборным пунктом для всех окрестных жителей. Но как бы то ни было, нет положительно ни малейшей возможности сомневаться в том, что город Климаты находился в области топарха.

Остается упомянуть о том, что § 7 по своему содержанию не примыкает к предыдущему § 6, как это было разъяснено мною выше, а самым тесным образом связывается с началом 2. фрагмента, и потому слабое разграничение этих параграфов точкою с запятой [·] неуместно. Либо автор ошибочно поместил точку слишком высоко, либо мы имеем дело с простым недосмотром Газе.

έκ τών ενόντων. Газе: pro facultatibus (no возможности). Васильевский без сомнения прав, если греческое выражение понимает конкретно и разумеет под ним имеющийся под руками материал.

έκ τούτου: из этой (крепостцы). По Курцу, быть может: вследствие этого, по этой причине.

την άλλην άπασαν πόλιν. Что πόλιν == Климаты, ясно.

Относительно τά Κλήματα я напираю на то, что во всей византийской литературе τά Κλήματα или τά Κλίματα в качестве имени собственного встречается только у Константина Багрянородного в его сочинении de admin. imperio и означает область, расположенную на Таврическом полуострове. Уже одно это обстоятельство заставляет нас по необходимости связывать τά Κλήματα фрагментов с τά [118] Κλήματα у Константина Б., помимо всех других намеков, указывающих на южное побережье Крыма, как на родину топарха. Моим рецензентам я ставлю в упрек, что они не потрудились высказаться на счет Климатов, не смотря на то, что я (ниже) посвятил Климатам особую статью, в которой определенно доказываю необходимость их приурочения в значении имени собственного к побережью Крыма между Херсонскою и Керченскою областями. В виду громадной важности такого результата для выяснения нашей Записки, Кулаковский и Успенский обязаны были либо его признать, либо его опровергнуть, а не обходить его молчанием.

3. Отрывок.

1 глава.

§ 1. Καί τό μέν άνωκοδόμητο τάχεί πολλω, καί περίέφρακτο τάφρω. καί άμα τούτων ²⁶ καί ό πόλεμος ήρξατο.

τά μέν относится к только что названному в § 7 φρουριον. Это τά μέν вместе с содержанием всей фразы, в которой особенного внимания заслуживает τάχει πολλω, говорит в пользу того, что 3-ий отрывок является непосредственным продолжением второго. Это в свою очередь подтвердит разбор последнего фрагмента. Так как второй и третий отрывки составляют одно неразрывное целое, то было бы целесообразнее говорить о двух фрагментах, а не о трех. И по месту, занимаемому третьим отрывком в кодексе, он непосредственно следует за вторым, что явствует из замечания Газе: Sequuntur in folio alio abrupta ilia, superioribus subjugenda. Поэтому Газе поступил бы правильнее, если бы вместо многоточия в конце 2. отрывка поставил просто точку.

άμα τούτων... Следующее затем слово Газе не в состоянии был разобрать. Здесь ожидается выражение в роде «приготовления», «работы».

ό πόλεμος ήρςατο. Уже раньше было указано на то, что автор тут повторяет высказанную им во 2-м отрывке 2 гл. § 4 мысль καί ό μέν πόλεμος εΰθϋς ήρξατο. [119]

§ 2. Μεμέριστο δέ τό φρούριον κατά συγγενείας, καί κατέθεντο έν αύτω τά σπουδαιότερα όσα δέ περιττά, έξω που κατά τόν άλλον της πόλεως περίβολον εκείτο. Ώικειτο γάρ ήδη καί ή πόλις άπασα" τό δέ φρουριον ώς έν μεγάλω κινδύνω σώσειν ημάς έξητοίμαστο ²⁷.

κατά συγγενείας. Семьи, роды, между коими была распределена крепостца, свидетельствуют о существовании патриархальных отношений в области топарха. По мнению Успенского (Отчет), здесь следовало обратиться к военному смыслу слова. Он указывает на то, что по дружбе и по родству распределялись части войска в палатках и в отрядах, что такое распределение удерживалось и в строю, и в пути, и на стоянках. «Значит, приведенное место могло бы говорить о том, что башня..., как военная единица, разделена была между частями военных людей.

Ώικειτο γάρ ήδη καί ή πόλις άπασα. Ср. конец 2. фрагмента καϊ τήν άλλην άπασαν πόλιν οίκισθήσεσθαι и немного выше в том же § 7 έμου πάλιν οΐκήσαι τά Κλήματα διανοησαμένου. Город был уже настолько отстроен, что стал наполняться людьми. Равным образом он был уже снабжен стеною, хотя и весьма непрочною (του τείχους άσθενεία в 2. отр. 2 гл. § 5). Ср. κατά τήν άλλον της πόλεως περίβολον в 3 отр. 1 гл. § 2.

τό δέ φρούριον ώς έν μεγάλφ κινδύνω σώσειν ήμας έξητοίμαστο (έτηρειτο). В случае занятия города врагами, цитадель должна была служить последним убежищем. Что касается следующего за έξητοίμαστο и не зачеркнутого автором выражения έτηρεΐτο, то по домыслу Васильевского автор хотел было с него начать новое предложение, но, написав первое слово, раздумал, причем забыл зачеркнуть έτηρεΐτο. Мне же, напротив, кажется, что автор хотел словом έτηρεΐτο заменить выражение έξητοίμαστο. Весь город был заселен; крепостца же приберегалась как ultimum refugium. Здесь жители имели скрыться в крайней опасности.

§ 3. Άλλ' οί μέν βάρβαροι τότε πολλοϋς αυτών άποβαλόντες ²⁸ καί καταισνυνθηθέντες ²⁹ άπήεσαν πρός νύκτα, φυλάξαντες τό περίορθρον εγώ δέ άμα έω τόν στρατόν άντεξήγον πολεμησειων. "Ησαν δέ μοι τότε ιππείς μέν όλίγω πλείους εκατόν, σφενδονήται δέ καί τοξόται υπέρ τ'. [120]

καταισχυνθηθέντες ошибочно вм. καταισχυνθέντες, как форма гласит во 2 фрагм. 2 гл. § 6; сравни стр. 400/401 у Васильевского.

προς νύκτα стоит здесь вместо πρός έσπέραν во втором отрывке.

σφενδονήται δέ και τοςοται υπέρ τ: «Пращников и лучников свыше 300». В латинском переводе отмечено сс, что очевидно опечатка вместо ссс. А Васильевский, должно быть, по недосмотру переводит υπέρ τ' «не более трех сот».

Этот 3. § и зачеркнутое место в § 6 (2. фр. 2. гл.) взаимно дополняют друг друга, о чем уже было говорено.

§ 4. Ούδαμοΰ δέ τών βαρβάρων όντων, τά τω καιρω μοι σύμφορα έξηρτύετο, τείχος μέν τό παλαιόν άνεγείρων ³⁰, καί διδάσκων τους έμούς εύ παρεσκευάσθαι πρός τά πολέμια. Πρός δέ τούς ήμΐν προσέχοντας δρόμω κήρυκας έπεμπον. καί μετεκαλούμην αυτούς, σκεψόμενος περί τών όλων ³¹.

τείχος μέν τό παλαιόν άνεγείρων. Дело идет о возобновлении старых городских стен, некогда разрушенных варварами. В § 2 той же главы говорится о другом укреплении города (κατά τόν άλλον τής πόλεως περίβολον), но оно, очевидно, не тожественно с старой городской стеной, а есть какая-то предварительно и наскоро выстроенная ограда, так как лишь по отступлении варваров топарх приказал воздвигнуть прежние городские стены.

Πρός δέ τούς ήμΐν προσέχοντας, «к тем, которые держались нас», которые относились к нам дружественно, сочувствовали нам; или просто: к нашим приверженцам. Газе: Eos autem qui ditionis nostrae erant, nunciis cursim missis arcessivi. Попов: к нашим союзникам. Васильевский на стр. 401 и Куник (Зап. Γ. Т. 120-121) не согласны с переводом Газе и Попова и настаивают на дословном значении προσέχω. Автор определенно различает «тех, которые держались нас», от «своих людей» (τούς έμούς). Первые не принимали участия в обороне Климатов, ибо в таком случае топарх не принужден бы был их пригласить к себе в Климаты (ср. Вас. 401). Из очерка автора явствует, что не вся соседняя земля была опустошена варварами, а что вблизи Климатов находились области, которых еще не коснулись варвары и откуда самые знатные были созваны топархом на совещание. [121]

Уже здесь позволяю себе подчеркнуть, что заключение, которое Вас. делает на основании § 4, несостоятельно. Оно гласит: «Итак, гарнизон крепости и его начальник, наш топарх, были здесь людьми чуждыми, пришлыми.... Наконец, и те, которые держались топарха и его земляков, не были особенно привязаны к нему и уже готовы были передаться вслед за другими той же варварской власти». Доказательство воспоследует ниже.

σκεψόμενος περί τών όλων «с целью все взвесить», «чтобы иметь возможность обозреть общее положение дел» и. т. д. Перевод Вас: «имея в виду принять окончательное решение», кажется мне несколько сомнительным. Газе: de rerum summa in consilium ire volens.

После предложения τειχον μέν τό παλαιόν άνεγείρων следуют зачеркнутые автором слова: Δείσας δή μή έσαΰθις τελείονι δυνάμει άφ... καί στρατω μεγάλω άφίξοιντο. Γενομένης δέ εκκλησίας, ά μέν είπον εγώ τότε. Из опасения вторичного нашествия варваров с более сильным войском, топарх воздвигает старую городскую стену, велит своим людям упражняться в военных действиях и посылает нарочных к своим приверженцам с приглашением явиться в Климаты на совещание.

Предложение δέ εκκλησίας,ά μέν είπον έγώ τότε восстановляется несколько ниже в 2. гл. § 1. Предшествующие же вычеркнутые слова опущены автором, но не потому, чтобы мысль, выраженная в них, показалась ему неправильною. Напротив, все поступки топарха, все принятые им меры указывают на то, что он не считал войны оконченною, а ожидал нового сильнейшего нападения.

2 Глава.

§ .1. Άφιγμένων δέ άπαντοχόθεν, καί εκκλησίας έκ τών αρίστων γενομένης, ά μέν είπον έγώ τότε, καί ώς οίων δεσποτών μάλλον άντιποιεΐσθαι προσήκει, καί πρός οίους έλθόντας τίνα ώφέλειαν πειράσθαι άπ' αυτών εύρίσκείν, καί τί ποιητέον εστί, καί τάλλα πάντα, όσα τότε είπον έγώ, α καί παντός μάλλον τιμησαίμην, μακρόν άν είη πάντα έξεφής λέγειν βούλεσθαι.

После разрыва с варварами дело шло об избрании нового покровителя, который был бы в состоянии защитить их от варваров. Речь, которую Васильевский влагает в уста топарху, не что иное, как произведение его собственной фантазии. Из соображений, [122] руководивших собранием, видно, что доводы топарха носили весьма практический характер, что под властелинами (δεσποτών) разумелись только император византийский и великий князь Киевский. Между ними приходилось выбирать.

При этом оратор, по-видимому, изложил объективно положение дел и беспристрастно взвесил все доводы pro и contra. В своей речи он не обнаруживает своего личного расположения к тому или другому монарху, хотя и следует предположить, что он, если уже тогда находился в сношениях с великим князем, склонялся в душе на сторону последнего. Мне непонятно, отчего Васильевский считает топарха представителем византийской власти, отстаивающим интересы императора; Куник же, напротив, из его речи выводит его готовность совсем отложиться от Византии. Ни на желание автора Записки держаться византийского правительства, ни на противоположное намерение отстраниться от Византии, нет никакого указания в его речи и сообщенных им побуждениях, руководивших собранием при выборе себе нового покровителя. Если Успенский (Отчет 261) замечает: «конструкция фразы [ά μέν είπον έγώ τότε... οί δέ είτε ώς μηδέποτε βασιλικής εύνοιας άπολελαυκότες] показывает, что в речи автора отрывков был тот предмет, который выдвигается в реплике (οί δέ);... что дух его речи был эллинофильский», – то все-таки из этого еще никак не следует будто наш топарх состоял на византийской службе, был византийским чиновником.

§ 2. Οί δέ, είτε ώς μηδέποτε βασιλικής εύνοιας άπολελαυκότες, μηδ' 'Ελληνικωτέρων τρόπων ίπιμιλούμινοι, αυτονόμων δέ μάλιστα έργων άντιποιούμενοι, είτε όμοροι όντες πρός τον κατά τά βόρεια τοΰ "Ιστρου βασιλεύοντα, μετά τοΰ στρατω ίσχύειν πολλω καί δυνάμει μάχης έπαίρεσθαι, ήθεσί τε τοις έκεΐ τά παρά σφών αυτών ούκ άποδιαφέροντες, εκείνων ³² καί σπείσασθαι καί παραδώσειν σφάς ξυνέθεντο, κάμε τά τοιαύτα πράξειν κοινή πάντες έπεψηφίσαντο.

είτε ώς μηδέποτε... Частица ώς означает, что автор передает мнение собрания, а сам нарочно стушевывается. Поэтому нельзя знать, обличает ли он жителей в неблагодарности (Васильевский) или же осуждает византийское правительство (Куник). В своем неизданном сочинении (Галиндо, стр. 374 и 377-378) Куник высказывается следующим образом: [123]

«Топарх, как писатель, обнаруживает местами... манеры дипломата или, проще, политического иезуита, скрывая истинный ход событий. Так он недостаточно раскрывает причины, заставившие в конце концов народец, во главе которого он стоял опекуном, вступить под покровительство великого князя Киевского... Топарх, очевидно, не хотел раскрыть пред другими действительного хода совещаний, происходивших в земском собрании, созванном им самим. Хотя он сообщает, что предложил собранию вопрос: кого оно желает избрать себе при современном положении дел государем или повелителем, но он же не хочет дать и вида, что знает, почему результат совещаний был такой, а не иной. С другой же стороны он не считает лишним сообщить об этом свое личное мнение и высказать причины: 1) почему его клиенты совершенно отстранились от Византии и 2) почему они решились обратиться к русскому великому князю? Он разделяет эти два предложения наречием είτε-είτε, не высказываясь однако прямо в пользу мысли, заключающейся в том или другом. Но из предыдущих его слов можно заключить, что почти наверное в своей речи он указал, хотя не прямо, на русского князя, как на самого надежного спасителя».

Васильевский передает частицу ώς через «как будто», что вводит читателя в заблуждение. ώς лучше всего перевести здесь через «де» или «как они говорили». «Ибо они-де никогда не пользовались благорасположением императорским». Этот аргумент доказывает, что собравшиеся люди не могут быть жителями Херсона, которые в течение многих веков были предметом особых попечений греческих императоров, получая от них нередко крупные денежные вспоможения, и в данное время управлялись императорскими сановниками. – «Место следует понимать в том смысле, что за дальностью власти императора обитатели тех мест не могли воспользоваться благами, проистекающими из принадлежности к великому христианскому государству» (Успенский Киевск. Старина 275).

μηδ ‘Ελληνικωτέρων τρόπων έπιμελουμενοί. Куник (Записка Γ. Τ. 121) замечает: «Известно, что византийцы уже не называли себя 'Έλληνες, – имя это получило у них значение язычников, – а именовали себя 'Ρωμαΐοι. Только иноплеменным народам давали они имя Греков, Γραικοί, как скоро те бросали свой родной язык и эллинизировались... Сравнительное έλληνικώτερος употреблялось уже [124] и в древности, в смысле: более на греческий образец, т. е. более на подобие народов, мыслящих и действующих как образованные Эллины. Следовательно объяснение Газе: graecanica vitae ratio вполне верно». Васильевский же (406) разумеет под οί ελληνικοί τρόποι языческие варварские обычаи, передает μή έπιμελούμενοι словами «не заботясь», «не обращая внимания», понимая их, видимо с натяжкою, в том смысле, что участников веча не отвращали, не отталкивали языческие обычаи того народа, которому они решили передаться.

Против такого домысла говорит уже то обстоятельство, что автор разделяет побуждения собрания явно на две группы: в первой сопоставлены причины, отвернувшие его от Византии; во второй соединены все доводы, заставившие примкнуть к царствующему на севере от Дуная. Весьма метко замечание Успенского (275), направленное против Васильевского: ...«здесь нужно иметь в виду сопоставление έλληνικώτεροι τρόποι и αυτόνομα έργα. Здесь именно выставлена бросающаяся в глаза разность между обширным государством с строгой централизацией власти, каково было византийское государство, и небольшими сельскими общинами, племенами или кланами, из которых каждое управляется своею родовою или племенною властью». Но окончательно подорвал толкование Васильевского Куник в своем «Галиндо» (376 сл.): ...«у Византийцев было еще живо воспоминание того, что 'Έλληνες были не только язычниками, но вместе с тем действительно представителями цивилизации в противоположность другим восточным и европейским народам, которые считались варварами... Не смотря на то, что Византийцы употребляли 'Έλληνες и ελληνικός в значении язычники и языческий, в то же время они нисколько не затруднялись обозначать язык и характер древних Греков названиями, напоминающими о связи, существовавшей между стариною и новым временем. Лучшим примером в этом отношении может служить патриарх Фотий... термин έλληνικώτεροι τρόποι встречается в том месте, где топарх приводит причины, заставившие Готов отстраниться от Византии. Поэтому этот термин решительно нельзя применить к Руси и в данном случае не заключает в себе никакого намека на языческие понятия, господствовавшие на Руси или у Византийцев. Наконец в нем не скрывается никакой упрек, сделанный будто бы топархом Готам за то, что последние, как православные христиане, выбирая себе покровителя, не обращали внимания на то, что они попадали под власть [125]

языческой Руси... С чисто филологической точки зрения всякая попытка объяснять термин έλληνικώτεροι τρόποι языческими обрядами можно считать не малою тратою времени и труда. Прежде всего каждый исследователь этого вопроса обязан объяснить самым убедительным и наглядным образом причину употребления топархом прилагательного в превосходной степени. Не хотел ли топарх таким употреблением предостеречь читателей от смешения значения έλληνικώτεροι τρόποι с значением ελληνικοί τρόποι, какое придается последнему выражению в византийско-церковном языке? Как бы то ни было, но значение этой превосходной степени, как отдельное слово, объясняется прямо из древнегреческого языка... Если бы прилагательное ελληνικός в превосходной степени употреблялось и в церковном смысле, то в множестве памятников византийской духовной письменности давным-давно нашлись бы примеры такого употребления. Следовательно, топарху έλληνικώτερος было известно по какому-нибудь, не дошедшему до нас, памятнику древнегреческой письменности. Наречие έλληνικωτέρως известно только по одному схолиасту Гомера, – в значении: magis graece, а в нынешнем разговорном греческом языке употребляется: έπι τό έλληνικώτερον в значении: лучше по-гречески (при объяснении слов, встречающихся только в простонародном говоре). В других случаях έλληνικωτέρως (magis graece) могло значить: более на греческий образец. В превосходной степени έλληνικώτατος встречается только раз, – в одной из речей Демосфена (439) против Филиппа Македонского, которого один льстец почтил этим прозвищем. Но для нас особенно важны два места у Плутарха. В одном из них говорится о Нуме, – следовательно, собственно о варваре, – что он в своих постановлениях о рабах был гораздо гуманнее Ликурга... и приводятся подробные доказательства на это. Особенно интересна для нас характеристика известного вождя восставших рабов в Италии (72 г. до P. X.), Спартака, варварское происхождение которого не подлежит никакому сомнению: Спартак, Фракиец, из рода кочевников, человек не только сильного ума, отличавшийся физическою силою; но и, по своей проницательности и кротости, стоял выше своей судьбы и был более гуманным, чем свойственно его роду του γένους έλληνικώτερος (т. е. чем можно было ожидать от человека такого происхождения). После всего сказанного, я осмеливаюсь надеяться, что уже никто не подумает применить термин [126] έλληνικώτεροι τρόποι к образу жизни язычников. Удалось ли мне объяснить значение этого термина у топарха, верно и точно, или только отчасти, приблизительно, – пусть решают другие. Замечу только, что топарх не совершенно исключает понятия народности в переносном значении слова έλληνικώτερος, так как, по убеждению Византийцев. представителями высшей культуры были Ромеи или Греки ('Ρωμαΐοί или Γραικοί) как потомки древних Эллинов».

Не знаю, имеет ли в данном случае τρόποι значение «обычаи», в виду следующей фразы αυτονόμων δέ μάλιστα έργων άντιποιουμενοι. Автономия, которой они прежде всего домогались, противопоставляется (как уже заметил Успенский) централизации византийского правительства (господствовавшей и у болгар). Не лучше ли поэтому передать τρόποι словами: «образ жизни», «бытовые порядки».

αυτονόμων δέ μάλιστα έργων άντιποιουμενοι. Эти слова также говорят против Херсонской республики, как местожительства топарха, так как они свидетельствуют о том, что жители выше всего ставили свою автономию, которой они по-видимому до сих пор пользовались, находясь в слабой зависимости от варваров.

Сопоставим здесь еще раз по Кунику (Галиндо 378) все те побуждения, которые заставили жителей (со слов топарха) отказаться от византийского протектората.

«Он (топарх) приводит три причины отстранения Готов от Византии. По нему, Готы относительно Византии держались того мнения, будто бы императорская власть никогда не была к ним благорасположена; но, может быть, прибавляет он, они не предпочли византийского господства потому, что, по нерадению, мало заботились о сближении с цивилизованным миром, представителем которого в его глазах была Византия. Наконец, – что он считает, кажется, самою главной причиной, – потому что они особенно заботились о сохранении своей автономии, которую рисковали, судя по его, не совсем ясно высказанному, намеку, совершенно потерять, если они, в случае опасности, вступят в более близкую и тесную связь с деспотически устроенной Византиею и ее льстивыми сановниками. Готам, без сомнения, было известно, что Херсон, жители которого считались соседями Готов, лишился не так давно своей старой автономии и с тех пор должен был принимать назначаемого из Константинополя стратега или коменданта». [127]

Теперь следуют причины, побудившие жителей отдаться под протекторат царствующего к северу от Дуная.

1) ομοροι οντες πρός τόν κατά βόρεια του "Ιστρου βασιλεύοντα. Если Климаты, в чем невозможно сомневаться, лежали в Крыму, то из соседства жителей крымских с царствующим к северу от Дуная вытекает, что последний был могущественным государем, ибо его владения располагались на севере от Дуная и с другой стороны граничили с областью таврического топарха. Здесь, кажется, речь идет о непосредственном соседстве с областью топарха, в противоположность взгляду Успенского (276), согласно с которым имеется в виду сфера влияния царствующего к северу от Дуная. В следующем параграфе, на что обращаю внимание, названный монарх присоединяет к территории топарха еще целую сатрапию, значит он имел большую власть, по крайней мере сильное влияние на дела Таврического полуострова. Но я желал бы тут напомнить читателям, что между его владениями в Крыму и его громадным государством, расположенным к северу от Дуная, залегают степные пространства, в которых его власть стеснялась или даже совсем парализировалась кочевыми наездниками (см. конец 1 фрагмента).

Из сказанного можно смело вывести заключение, что могущественный монарх не может быть каким-нибудь печенежским князем (ханом), с каковым мнением Васильевский и Куник вполне согласны; ибо печенеги распадались на многие орды и каждое племя имело своего начальника. То же самое относится и к половцам, появившимся в XI столетии на юге России. Скорее можно было бы думать о венграх, когда они разводили свои кочевья в припонтийских степях, так как их политическая организация отличалась, как полагают, некоторою централизациею. Но такое допущение исключает замечание, что члены народного собрания (в Климатах) не отличаются в своих обычаях от народа, к которому они решили присоединиться, население же на южном побережье Крыма оседлое. Даже если бы мы не знали, в какой части Таврического полуострова лежат Климаты: в нагорной или степной, то все-таки мы причислили бы жителей топарховой области и его соседей к оседлым народам в виду сообщения о многих городах и селах, бывших по соседству с Климатами, и о войске топарха, состоявшем из 300 пехотинцев и 100 всадников. [128]

Итак, не представляется никакой возможности подданных царствующего к северу от Дуная отожествлять с кочевниками. Могущественный повелитель должен, следовательно, совпасть с великим князем киевским. Некоторые ученые, правда, разумеют под ним болгарского царя Симеона, но без всякой основательной причины. Предполагая даже, что Климаты лежат на Дунае, нельзя утверждать, будто κατά τά βόρεια του "Ιστρου βασιλεύων есть царь болгар, оттого что болгарское царство простиралось на юг от Дуная и вопрос о том, имели ли болгары вообще владения к северу от Дуная, остался поныне спорным. В степях, к северу от Дуная, жили кочевники. Как ни вертеть слово βασιλεύων, все же понимать под выражением ό κατά τά βόρεια τοΰ "Ιστρου βασιλεύων царя болгарского является полным произволом.

Браун (на стр. 79) передает нам сообщенное ему устно в частной беседе мнение Куника, которому кажется странным, если бы топарх, получивший прекрасное греческое образование, назвал Святослава βασιλεύων, тогда как лишь Владимир после своего крещения стал величаться βασιλεύς. Но тому я противопоставляю замечание Куника от 1874 года (Записка Γ. Т. 123 (24): «Если бы топарх написал βασιλεύς, то следовало бы тут разуметь великого князя Владимира, которого византийские императоры, если верить первоначальному тексту Соборной грамоты 1551 года, действительно почтили почетным титулом βασιλεύς (в смысле царя)». Но топарх, что прошу не упускать из виду, пишет βασιλεύων, не βασιλεύς. Астрономическое вычисление исключает время правления Владимира Святого.

2) μετά τοΰ στρατω ίσχύειν πολλω και δυνάμει μάχης έπαίρεσθαι. Μετά του... «помимо того что»... «к тому присоединяется что»... На основании форм ίσχύειν и έπαίρεσθαι нельзя судить о том, находился ли еще в живых великий князь в то время, когда топарх писал свой очерк, другими словами, разрешается ли здесь неопределенное наклонение настоящим временем или прошедшим. Многочисленное войско и военная сила намекают на весьма могущественного, общеизвестного монарха и отвергают всякую мысль о каком-нибудь незначительном военачальнике той или другой орды.

3) ήθεσί τε τοΐς έκεϊ τά παρά σφών αυτών ούκ άποδιαφέροντες. По Эд. Курцу неупотребительный глагол άποδιαφέρω стоит здесь без сомнения вместо простого διαφέρω; τοΐς έκεΐ же относится к ήθεσι, [129] между тем как Васильевский переводит: «не отличаются по обычаям от тамошних (жителей) в своем собственном быту». Куник (Галиндо 375 и 379) замечает, что «члены народного собрания, по своему национальному (народному) характеру (ήθη), были довольно близки к тем, которые окружали русского князя или, по преимуществу, представляли военную его силу». По Кунику и некоторым другим ученым, топарх желал указать на сродство готов с руссами-норманнами. Не решаюсь высказаться в пользу такого смелого предположения.

εκείνων (читай: έκείνω, или же έκείνοις) καί σπείσασθαι καί παραδώσει σφας ξυνέθεντο. Σπένδομαι значит заключить договор, союз, а далее: заключить перемирие или мир. Σπένδομαι = paciscor. Газе: statuerunt pacisci cum illis. Васильевский: «они решили заключить с ним мир (примириться)», хотя он на стр. 411/412 соглашается с тем, что σπείσασθαι может означать: заключить договор без предварительной войны. Толкование Васильевского обусловливается предвзятым мнением, разделяемым к сожалению и другими исследователями, будто варвары, напавшие на Климаты, тожественны с русскими. По Васильевскому участники веча вошли в соглашение, примирились с «варварами». Русский перевод (Васильевского), исправленный Куником (Галиндо 375), должен гласить следующим образом: «Но или потому, что они-де никогда не пользовались благорасположением императорским и не заботятся, чтобы освоиться с цивилизованною жизнью (или: не заботятся о более эллинских порядках), главным образом потому что стремятся к автономии, или потому, что они соседят (или: граничат) с тем, кто царствует на севере от Дуная (или: за Дунаем, – в северных странах...), и вместе с тем, могуч большим войском и надмевается силою в боях, и (потому, наконец, что) не отличаются по их (народному) характеру от тамошних (жителей) в своем собственном быту (дословно: не отличаются от тамошних обычаев в своем собственном быту) (так или иначе, но) они решили заключить с ним договор и передаться ему».

κάμε τά τοιαΰτα πράξειν κοινη πάντες έπεψηφίσαντο. Исходя из того вполне неправильного представления, будто топарх в качестве византийского наместника (чем он на деле не был) отстаивал интересы византийского правительства, Васильевский переводит с натяжкою: «и сообща все подали голос, что и я должен сделать [130] то же самое». Собравшееся вече заставило, по Васильевскому, топарха помириться с варварами. Но τοιαύτα не значит «то же самое». Смысл предложения ясный: «и они все сообща подали голос, чтобы я же совершил (исполнил) таковое (чтобы я же их решение привел в исполнение)». Ср. вполне правильный перевод Газе: me autem negotium perficere publicitus omnes decreverunt. Собрание единодушно постановило поручить топарху ведение переговоров с великим князем киевским.

Лестное топарху, единодушное решение веча свидетельствует о том доверии, которое питали к его личности и дипломатическим способностям. Не может быть речи о каком-либо принуждении, которому он против собственного желания должен был подчиниться. Он говорит просто: καί άττήείν «и я отправился», и тут же прибавляет ίνα τά ημέτερα σωθώσι. Из этого можно вывести заключение, что топарх сам считает эту меру спасительной и необходимой; он не делает ни малейшего намека на то, охотно ли или неохотно он пошел к великому князю. Из следующего за сим рассказа о ласковом приеме и выгодном договоре лишь видно, что он весьма рад был успешному исполнению возложенного на него поручения. Ни в чем не проявляется его (мнимая) досада на решение собрания. К тому и вопрос о национальности топарха неразрешим. Прекрасный греческий язык, на котором он пишет, он мог себе усвоить путем греческого образования. Ничто не заставляет нас видеть в нем византийского сановника; он скорее уроженец области Климатов, интересы которой он так близко принимает к сердцу. Куник (Галиндо 348 и 349): «Менее посчастливилось другому моему замечанию, высказанному мною в 1874 году: Вся статья (топарха) производит такое впечатление, как бы она написана не наезжим императорским чиновником, а природным жителем Крыма... (стр. 73). На стр. 71-ой я даже поставил вопрос: Не избирался ли готский топарх, подобно корсунскому городскому магистрату, самими жителями (южного Крыма)?... В таком случае, заключил я, он не был императорским чиновником в строгом смысле слова. Никто, кажется, не обратил внимания на это мое замечание и, конечно, гораздо легче было отвести автору записки место коменданта какой-нибудь византийской крепости... Гедеонов говорит, что топарх выдержал осаду по всем признакам в одном из греческих городов Таврического полуострова! Можно было бы [131] назвать эту крепостцу греческою, если бы мы знали, что она была некогда основана византийскими императорами или что топарх располагал греческим гарнизоном. В записке мнимого византийского коменданта нельзя найти даже и намека на то, что подчиненные топарха, как дезертиры, покинули эту крепость».

§ 3. Καί άπήειν, ίνα τά ημέτερα σωθώσι, καϊ ένέτυχον αύτω ώς ευξαιτ' αν μάλιστα τις. Και, ώς δυνατόν έν βραχεί λόγω παν συμπεράνας αΰτω, έκεινος μέν παντός μάλλον ³³ μείζον τό πράγμα έλογίσατο, έμοϊ δέ τήν τών Κλημάτων αρχήν αύθις ασμένως πάσαν έδοτο, καί προσέθηκε καί σατραπείαν ολην, έν τε γή τή αύτοΰ προσόδους επετείους ΐκανάς έδωρήσατο.

καί ένέτυχον αύτω Васильевский: «и был принят им». Собственно: «и сошелся с ним». Не указывает ли такой прием на дружеские сношения, уже существовавшие между автором Записки и могущественным монархом? Заменил ли собою протекторат русского великого князя прежнее номинальное покровительство византийского императора, как полагает большинство ученых, или же жители променяли слабую зависимость от варваров на союз с русскими, – этот вопрос останется открытым. Успенский (Отчет 251):... «выражение ένέτυχον, далеко не давая мысли о дружеских сношениях, ...может служить указанием на то, что свидание произошло не в столице, а скорей случайно в походе или в пути... Путешествие вообще не могло быть в далекую область, принимая во внимание опасное положение Климатов и грозу варварского нападения».. С этими замечаниями нельзя не согласиться.

Καί, ώς δυνατόν έν βραχεί λόγω πάν συμπεράνας. Васильевский: «По возможности в краткой беседе я порешил с ним обо всем». Газе: Atque ita, ubi colloquio brevi, ut poteram, totum negotium transegeram cum eo. Λόγος не совсем точно переводится, мне кажется, словами colloquium, беседа. В таком значении следовало бы ожидать множественного числа (λόγοι). Тут, по-видимому, речь идет о донесении, сделанном монарху топархом. Как бы то ни было, слова ώς δυνατόν έν βραχεί λόγω предполагают до известной степени, что монарх был уже до того времени хорошо ориентирован относительно общего положения дел на родине топарха. Изложение топарха производит на меня впечатление, как будто он в качестве [132] союзника, либо вассала делает доклад государю о важнейших происшествиях в своей родной стране.

έμοί δέ την τών Κλημάτων αρχήν αύθις ασμένως πασαν έδοτο. Больше всего внимания здесь обращает на себя αύθις rursus, iterum = снова, опять, вторично. Если просто подойти к этой фразе, не мудрствуя лукаво, то она нам говорит, что топарх уже раньше был нечто в роде посадника великого князя и в настоящее время снова утверждался им в своем сане. За оказанные услуги он был награжден увеличением подвластной ему территории и дарованием ему ежегодных доходов с собственных владений великого князя.

την τών Κλημάτων αρχήν. Васильевский упорно стоит на том, что τά Κλήματα везде означает город, а не область. В начале я держался такого же взгляда. Теперь же я склоняюсь на сторону Куника. См. «Галиндо» стр. 352: «По мнению нашего критика τά Κλίματα, здесь, как и во втором отрывке, значит просто укрепление или городок. Сознаемся, что в 1874 году мы напрасно не признали этого значения слова τά Κλίματα, употребленного топархом во втором отрывке; но не видим никакой возможности придавать такое же значение этому слову и в только что приведенном месте из третьего отрывка топарха... кого же посадил великий князь править всей-то волостью или землею, τά (λεγόμενα) κλίματα, если возвратил топарху лишь власть над ничтожною крепостцею (называемою Климатою)?» Поэтому Куник данное место переводит (Галиндо 351): «и охотно дал мне опять всю власть над (областью) Климатами».

В заключение коснемся весьма оригинального мнения Успенского (К. ст. 277-279), тоже считающего нашего фрагментиста за представителя византийского правительства, что монарх, принявший так ласково топарха, не тожествен с царствующим на севере от Дуная, а есть император византийский, которому начальник Климатов остался верен, вопреки желанию народного веча. «Ясное дело, аргументирует Успенский, что снова давать власть мог только тот, кто прежде дал ее, а именно византийский император».

(Окончание следует).

Комментарии

20. Scriptum est hic, et posterius inductum: Και δια τοΰτο γαρ και τα βόρεια του ‘Ιστρου.

21. Μεισών Cod.

22. Sic: prius scripserat ημών, sed id induxit.

23. Haec omnia inducta, reposita, iterum inducta. Ubi asteriscum notavi, in Cod. est χειρινών. Num χειμερινών, sc. τροπών.

24. Hic subsequuntur ilia, posterius inducta: Άλλ' εκείνοι μεν πολλούς αυτών άποβαλλόντες (sic) και καταισχυνθεντες άπήεσαν προς έσπεραν, φυλάξαντες (sic) τό περίορθρον. Πρός μεν γαρ τό πεζόν τοξοτας και αυτός άντεταξαμν,ν, πρός δε τον ίππικόν ίππικόν, διχητόν στρατόν παραταξαντες.

25. F. scribere volnit οίκισαί, instaurare.

26. Subest verbum adeo inductura, ut legi nequeat.

27. Sequitur hic έτηρεΐτο, quod oblitus est inducere scriptor.

28. άποβαλλόντες Cod.

29. Sic Codex. Vid. supra p. 114 not. 1: καταισχυνθεντες.

30. Sic Cod.

31. Hic primo leguntur ilia: Δείσας δή, μή εσαυθις τελείονι δυνάμει αφι, sed haec inducta sunt. Deinceps ilia item inducta, και στρατω μεγάλω άφίξοιντο. Γενομένης δε εκκλησίας, α μεν είπον εγώ τότε. Inde haec non inducta Άφιγμενων δε κ. τ. λ. quae in textum recepi.

32. Читай έκείνω или же εκεί

33. Sic Cod.

(пер. Ф. Вестберга)
Текст воспроизведен по изданию: Записка готского топарха // Византийский временник, Том 15. 1908