ПУТНИК АНТОНИНА ИЗ ПЛАЦЕНЦИИ

ANTONINI PLACENTINI ITINERARIUM

В основу издаваемого текста Антонина из Плаценции (ныне Пьяченца) положено издание Гильдемейстера (Antonini Placentini itinerarium im unentstellten Text mit deutscher Uebersetzung herausgegeben von Dr. J. Gildemeister, Prof. in Bonn. Berlin, 1889), представляющее попытку дать текст этого замечательного паломника в виде, наиболее приближающемся к тому, в каком он вышел из-под пера автора. Прежние издание (editio princeps в 1640 г.) пользовались рукописями без надлежащего выбора и систематической классификации, вследствие чего текст путника являлся интерполированным, с видимыми следами деятельности позднейших переписчиков-редакторов. Даже текст Тоблера (отдельно St. Gallen, 1863 и в Itinera Hierosolymitana, Paris, 1877. I p. 91-118), и тот основан скоре на случайном подборе рукописных данных, нежели на систематическом изучении рукописного предания. Гильдемейстеру принадлежит заслуга систематической классификации рукописей и выделение из них тех, которые сохранили предание в более исконной форме. Таковых оказалось две: одна (обозначаемая через G) принадлежит библиотек (Stiftsbibliothek) Сан-Галлена (cod. № 133 p. 602-657), [II] относится к VIII и не позже первой половины IX в.; она писана мелким, но четким лангобардским письмом. Рукопись эта, хотя и была известна Тоблеру и он пользовался ею, однако не с должной последовательностью, привлекая ее варианты лишь там, где другие рукописи второго класса представляли бессмыслицу. Другою представительницею первого класса является рукопись, принадлежавшая прежде монастырю Рейнау, ныне в Цюрихской кантональной библиотеке (обозначаемая через R); она писана знаменитым писцом Регинбертом († 846) с оригинала, подаренного ему аббатом Валафридом. Рукопись писана красивым каролингским письмом и содержит путник Антонина на листах 30-43.

Отличительною особенностью рукописей первого класса (a), является сохранение текста в первоначальном порядке, тогда как в рукописях второго класса (b), он изменен вследствие перепутанных листов: так на стран. 1, стрк. 9, после сл. Antaradus в них идет продолжение из гл. 2, стран. 2, стрк. 7 ad Tyrum. Tunc venimus Tholomaida до гл. 4, стран. 3, сл. lavimus, после чего следует продолжение со стран. 1, стрк. 9 et inde venimus до стран. 2, стрк. 7 telarum, и затем уже следует текст в обыкновенном порядке. Другим отличием рукописей второго класса служит то, что они опускают трудно понимаемые или ошибочно написанные слова и стараются о том, чтобы, скрыв трудности, представить читателю удобный для понимания текст; нередко они не свободны и от интерполяций.

Установив отношение между рукописями Антонина, Гильдемейстер представил рецензию его Путника, сопроводив ее обширным критическим комментарием. Несколько лет тому назад, Венская Академия [III] Наук, предпринявшая переиздание: Corpus scriptorum ecclesiasticorum Latinorum, наметила для одного из ближайших выпусков этого предприятие и собрание древнейших латинских паломников, и возложила работы по его подготовлению на д-ра К. Гейера (Geyer) преподавателя в Аугсбурге. Результатом его работ в этой области были критические замечания к тексту анонимной паломницы, известной под именем Сильвии, открытому Гамуррини (Kritische Bemerkungen zu S. Silviae Aquitanae peregrinatio. Augsburg, 1890), a вышедшая в 1892 г. брошюра: Kritische und sprachliche Erlauterungen zu Antonini Placentini Itinerarium. Augsburg, посвящена критическому исследованию текста нашего писателя. Во введении к ней Гейер подвергает обстоятельному пересмотру критические показания и выводы Гильдемейстера и представляет затем ряд отдельных исправлений к изданному им тексту. Работы Гейера отличаются большими достоинствами: точным изучением рукописного предание, редким знанием дела, осторожностью и остроумием, вследствие чего мы не поколебались положить их в основание предлагаемого нами латинского текста, который, в огромном большинстве случаев, имеет в виду его Erlauterungen. главные результаты которых следующие:

Прежде всего Гейер разделяет воззрение своих предшественников (напр. Tuch. Antonynus Martyr, seine Zeit und seine Pilgerfarth nach dem Morgenland. p. 18) относительно того, что в тексте Антонина существует много перестановок; он склонен даже думать, что первоначально составитель записывал свои заметки на отдельных листках, которые могли, при окончательной редакции, попасть на неверные места. Несколько фактов такой перестановки мы приняли и в [IV] наш текст, другие же, представляющиеся нам мене очевидными, мы оставили на своих местах. Кроме того, Гейер признает, что вообще оба класса рукописей, a и b (под b известен класс рукописей интерполированных), имеют иногда одинаковые ошибки, что служит доказательством, что их общий оригинал не может быть рукописью самого Антонина; сверх того, оба класса имеют не малое количество пропусков, общих и a и b. Другие же пропуски общие только R и G, и должны быть дополняемы из класса b, что свидетельствует о том, что для R и G был особый оригинал b, в который не перешли пропуски этих двух рукописей. К этому следует присоединить и то, что в классе b встречаются такие чтения, из которых следует исправить чтение R и G, что побуждает Гейера не согласиться с положением Гильдемейстера относительно того, будто текст Антонинова путника должен всецело основываться на классе ? и что там, где R и G расходятся, согласие b с тем или другим не может иметь никакого влияния на предпочтительный выбор того или другого варианта. И действительно, R и G представляют нередкие разногласия, очень часто в пропусках, при чем их количество в R гораздо мене значительно, чем в G, и самые пропуски гораздо короче по объему, что служит доказательством большей аккуратности писавшего рукопись R, из которой часто приходится дополнять текст G. Кроме того, следует отметить, что писец R нередко исправлял встречающиеся в тексте вульгаризмы, особенности в родовых и падежных окончаниях. Но за то, количество мест, в которых, помимо восполнения пропусков, R дает более правильный текст, нежели G или G плюс b, [V] весьма незначительно и мы редко, в случаях разногласия между R с одной и G или G плюс b с другой стороны, бываем принуждены следовать чтению R. Наоборот, в большинстве случаев приходится стать на сторону G, который нередко подкрепляется свидетельством класса b.

Особое положение занимает при издании Антонинова путника вопрос об орфографии или о вульгаризмах, которые в обилии рассеяны в рукописях этого паломника. В этом отношении, как прекрасно доказал Гейер, издание Гильдемейстера оставляет желать многого, и хотя издатель, в принципе, совершенно согласен в том, что при публикации позднейших текстов невозможно оставлять без внимание орфографию, так как она стоит в непосредственной связи с морфологией и отчасти синтаксисом, однако применяет на практик орфографические данные с большим произволом, и то подводит правописание Антонина под строгие нормы классической грамматики, то допускает уклонение от нее в пользу вульгаризмов. Другою заслугою Гейера является боле или мене последовательное проведение особенностей правописания. Капитальный труд Макса Бонне (М. Bonnet. Le latin de Gregoire de Tours. Paris, 1890) представил нам наглядную картину того переходного времени, в котором находилась латинская речь даже под пером высокоученого человека; в каком же состоянии она должна была представляться в устах лица, хотя и образованного и, может быть даже принадлежавшего к высшему классу, но все же не выдававшегося, подобно Григорию, широким объемом своей учености? Из детального наблюдения над особенностями орфографии рукописей Антонина, Гейер пришел к убеждению, [VI] что при настоящем состоянии рукописного предания Антонинова путника, мы имеем возможность восстановить это предание в том виде, в каком оно предположительно вышло из-под пера автора; следуя указаниям этого ученого и руководясь главным образом данными рукописей первого класса, мы представили в издаваемом ниже тексте попытку его рецензии в том виде, в каком он мог представляться читателям, современным Антонину.

Объяснительные примечания, сопровождающие текст,. составлены по тому же плану, которым мы руководились и при составлении комментария к бревиарию Феодосия (Православный Палестинский Сборник вып. XXVIII. Спб. 1891), на который, в соответствующих местах, для избежания повторения, сделаны нами надлежащие указания.

Относительно личности паломника, оставившего нам издаваемый ныне Путник, мы имеем весьма скудные сведения. Антонина, мученика из Плаценции, как он называется во всех списках, за исключением лишь двух (парижских №№ 2335 и 4226), где слово: мученик заменено: монахом, западные жития Святых не знают. Самое имя его возбуждало сомнение, пока в 1884 году случайное археологическое открытие (Наст. изд. стр. 55) не подтвердило, что в составителе этого Путника мы действительно должны видеть некоего Антонина.

Что он был из итальянского города Пьяченцы и вероятно принадлежал к высшему духовенству, вытекает из его рассказа. Этим ограничиваются все сведения о его личности, и отчего ему придается название мученика — остается необъясненным. [VII]

Приблизительно время странствования Антонина может быть выведено из самого его рассказа. Очевидно, он посетил Св. землю до нашествия на оную Персов в 614 году, с другой стороны он упоминает об императоре Юстиниан, скончавшемся в 565 г., как о недавно переставшем царствовать. Таким образом время его странствования можно определить между 565 и 614 годами и ближе к первому чем ко второму. В виду этого его путешествие следует отнести, как мы и сделали, к последней четверти шестого века.

В заключение, просим читателя исправить вкравшийся недосмотр на стран. 20 текста и, соответственно, на стран. 47 перевода: слова: in Sochot et exinde discendimus in Magdalum etiam следует выпустить, как не правильно попавшие из главы XLVIII, где они читаются на своем месте.

И. Помяловский.

5 марта 1895 г.

Текст воспроизведен по изданию: Путник Антонина из Плаценции // Православный палестинский сборник. Вып. 39. СПб. 1895