Послание римского архиепископа Льва к константинопольскому архиепископу Флавиану.

Возлюбленнейшему брату, епископу Флавиану, епископ Лев.

Когда христианнейший и милостивейший император, при своей святой и похвальной вере, заботясь о мире Церкви кафолической, прислал нам письма о том, что у вас произвело шум и смятения: то мы удивились твоему братству, как ты мог молчать пред нами о том, в чем состоял этот соблазн, и не счел за лучшее постараться, как можно скорее, уведомить нас об этом посланием твоего благочестия, дабы мы не могли сомневаться относительно справедливости совершившихся событий. Ибо мы получили просьбу от пресвитера Евтихия, который жалуется, что он, по обвинению епископа Евсевия, незаслуженно отлучен от общения; особенно же жалуется на то, что он, быв позван на суд, присутствовал на нем и не отрицался быть, да притом утверждает, что на самом суде он предложил апелляционную просьбу, которая однако же не была принята. Этим обстоятельством он был вынужден выставить в городе Константинополе протесты. Когда вышли у вас такие дела, мы до сих пор не знаем, по [14] какой справедливости он отлучен от церковного общения. Итак, обращая внимание на это обвинение, мы хотим знать причину такого твоего поступка, равно как хотим, чтобы все было доведено до нашего сведения; ибо мы, желая, чтобы суды над священниками Господа были здравые, но не узнав всех обстоятельств, никакого не можем постановить определения в ту или другую сторону, пока достоверно не узнаем обо всем, что произошло. А посему пусть твое братство известит нас подробнейшим донесением чрез благонадежное, преимущественно же способное, лице о том, какая возникла у вас новизна против древней веры, которая должна быть защищена самым строгим рассуждением. Ибо и церковное правило, и благоговейная вера благочестивейшего императора обязывают нас к великому попечению о мире христианском, дабы, пресекши разномыслия, ненарушимою сохранить кафолическую веру и, возвратив от заблуждения тех, которые защищают неправильное, оградить нашим авторитетом тех, которых вера была правая. И в этом отношении не может представиться никакого затруднения; потому что упомянутый пресвитер признается в собственной просьбе, что он готов исправиться, если в нем найдется что-либо достойное укоризны. Ибо в таких случаях, любезнейший брат, нужно особенно заботиться о том, чтобы, без шума прекословий, и любовь сохранить и истину защитить. И поэтому, так как любовь твоя видит, что мы по необходимости озабочены таким предметом, го пусть она поспешит объяснить нам, как можно полнее и яснее, то, что надлежало сделать прежде, дабы между показаниями разных сторон мы не обманулись каким-либо недоумением и дабы не питалось разномыслие, которое должно быть уничтожено в самых своих начатках; потому что в нашем сердце, по внушению Божественному, пребывает то правило, чтобы постановления досточтимых отцов, утвержденные свыше и относящиеся к прочности веры, не нарушались чьим-либо неправильным толкованием. Бог да сохранит тебя невредимым, возлюбленнейший брат. — Дано 12 числа мая, в консульство славнейших мужей Астерия и Протогена.