V. Его же письмо к пресвитеру Кириаку.

Я вижу в этом новый опыт твоей горячей, искренней и непреклонной любви, которым ты доказал, что не в лицо только, но и заочно высоко нас ценишь. Ты говоришь, что мы не писали к твоей честности; и однако это не было для тебя достаточным основанием также хранить молчание, но, не смотря на уверенность в том, что мы к тебе не писали, ты шлешь нам три письма. Между тем мы писали к тебе и раз, и два, и три, и много раз. Таким образом счастливо выразились вместе и твоя любовь, не нуждающаяся для возбуждения в наших письмах, и наша сочувственность. Зная теперь, как мы расположены к твоей честности за то, что ты изобилуешь высочайшею из всех добродетелей, союзом совершенства (Колос. III, 14), будь щедр в доставлении нам этой радости. Сколько бы мы ни получили от тебя писем и как бы ни было велико их число, мы не насытимся ими в достаточной степени по горячему нашему расположению к твоей честности.