III.

Месяца Сентября 1-го.

СИМЕОНА СТОЛПНИКА.

1. Возлюбленные, у меня, грешного ученика Антонина, есть желание описать странное и дивное житие, которое в наши лета совершил Симеон. Ибо сказание о нем исполнено пользы и поощрения. Итак, приклоните, прошу, уши ваши и услышьте от меня, что я видел и осязал.

2. Иже в преподобных блаженнейший Симеон, будучи в детском возрасте, пас стада отца своего, как и пророк Давид, а по воскресениям ходил в церковь Божию и слушал божественные Писания; когда же он входил в более зрелый возраст и исполнялся страха Божия, в один день случилось, что он, придя в церковь, услышал чтение Апостола и спросил некоего старца, говоря: «Скажи мне, отец, что он читает?» Сказал ему старец: «О воздержании души». Отвечал ему блаженный Симеон: «А что есть воздержание души?» Сказал старец: «Что ты спрашиваешь меня, искушая? Ибо я вижу, что ты возрастом юн, но имеешь разум совершенный». Говорит блаженный Симеон: «Не искушая тебя, отец, [70] говорю я это, но меня удивляет слово воздержание». Говорит старец: «Воздержание есть спасение души, вождь света, вводящий в царство небесное». И сказал ему блаженный Симеон: «Объясни мне, отец, что ты говоришь, ибо я человек темный».

3. Сказал старец: «Воздержание есть то, если кто постится с чистым сердцем и воссылает Господу Богу все молитвы со страхом и тщанием, молясь в час первый, а равно в третий, шестой, девятый и в сумерки, и точно так же в последующее время ночью; совершается это наилучше в монастыре. Итак, если ты знаешь, дитя, что услышал, рассуди обо всем этом в сердце твоем, ибо должно тебе взалкать и возжаждать, обнажиться и претерпеть обиды, быть заушенным, восстенать и восплакать, бодрствовать и воздремать, воскорбеть и смутиться, отречься от себя и смириться, быть искому и обретенну, многое претерпеть от людей и так быть утешену ангелами Господними. Вот, ты выслушал все это: Господь славы да даст тебе ум добрый по воле Своей».

4. Услышав это, блаженный Симеон вышел из церкви, удалился в место пустынное и лежал на лице своем семь дней, плача и молясь Господу Богу, не вставая ни для пищи, ни для питья; и чрез семь дней, вставши, бегом прибежал в монастырь и бросился к ногам архимандрита, плача и говоря: «Молю тебя, помилуй меня грешного и окаянного и спаси душу погибающую и желающую послужить Богу». Сказал ему архимандрит: «Кто ты и откуда происходишь? Как твое имя и откуда ты пришел сюда?» Сказал блаженный Симеон: «Я по рождению свободный, а имя мне Симеон; а от каких родителей происхожу я или как сюда пришел, не спрашивай [71] меня, владыко, но искупи себе одну душу погибающую». Услышав это, архимандрит поднял его с пола и говорит ему: «Если ты от Бога, то Господь тебя сохранит и соблюдет от всякого лукавства, опасности и искушения, и ты будешь совершать служение братиям, дабы быть возлюбленным всеми».

5. Родители же его два года не переставали плакать и искать его; а блаженный Симеон пребывал в монастыре, служа всем братиям и будучи любим всеми, исполняя все правило монастырское. Итак, в один из дней, выйдя из монастыря, он находит наверху колодезя, откуда черпали воду, ведро с власяною веревкою. Отвязав ее, он возвращается восвояси, обвязывает ею все свое тело, надевает власяной стихарий и, войдя в монастырь, говорит братиям: «Я вышел зачерпнуть воды и не нашел веревки на ведре». Говорят ему братия: «Молчи, чтобы не узнал игумен». И никто не знал, что он был обвязан веревкою. Он прожил год и больше, имея на себе веревку, и она проела плоть его и дошла до костей его; и вследствие гниения плоти его никто не мог стать близко к нему от смрада и никто не подозревал, какая случилась тайна; а постель его кишела червями, и никто но знал, откуда причина.

6. Он каждый день получал свое дневное пропитание и отдавал его нищим, о чем никто не знал. Итак, в один из дней выходит один из монахов и застает его отдающим нищим хлеб и приправу, которую он получал из монастыря. Все постились только до вечера и затем вкушали пищу; блаженный же Симеон не ел от воскресения до воскресения. Монах же, войдя, оклеветал его архимандриту, говоря: «Этот человек желает [72] уничтожить монастырь и правило, которое ты передал нам». Оказал архимандрит: «Каким образом хочет он уничтожить правило, которое вы получили. Говорит монах: «Мы приняли поститься до вечера, а этот человек не вкушает пищи от воскресения до воскресения и хлеб, который получает, и приправу каждый день тайно отдает нищим. Но не только это, а и от тела его исходит невообразимый смрад, так что никто не может стать близко к нему; а постель его кишит червями, и мы не можем так переносить, но имей его так, а мы уходим; если же нет, то отпусти его идти, откуда пришел».

7. Услышав это, архимандрит приходит в изумление, тотчас идет к постели его и находит ее наполненною червями, и от смрада не мог стать там. И сказал архимандрит: «Вот и новый Иов». И сказал блаженному: «Что ты это сделал, человек? Откуда у тебя этот смрад, который удушает людей, и зачем ты хочешь уничтожить монастырское правило? Не привидение ли ты? Но почему ты не ушел и не умер? Чрез тебя, может быть, я несчастный пришел в искушение? Ибо если бы ты был человек добрый или от родителей разумных, ты поведал бы нам, кто отец твой, или кто мать твоя и какой род, и откуда пришел ты сюда». Услышав это, блаженный Симеон, опустив очи в землю и плача, молчал, и от слез его наполнялось место, где он стоял. Архимандрит же, сильно разгневавшись, говорит монахам: «Разденьте его, дабы мы видели, откуда смрад сей».

8. Итак, они захотели раздеть его и не могли: ибо одежды его прилипли к сгнившей плоти. Итак, смачивая теплою водою и елеем, они едва смогли [73] чрез три дня раздеть его, причем с одеждами отнято было не мало сгнившей плоти. И находят веревку, обвязанную вокруг тела его так, что из него показывались только начала ее; червей же, ползавших в нем, не было числа. Тогда все монахи пришли в ужас, видя эту неизлечимую рану, и размышляли в себе, какое врачебное средство применить, чтобы снять с него веревку. Блаженный же Симеон кричал, говоря: «Уступите мне, господа братия! Оставьте так умереть меня, пса смердящего по делам моим; ибо так я должен был бы и называться; ибо во мне явилось всякое дело лихое, ибо я — море грехов». Архимандрит же и все монахи стояли плача, видя ту несказанную рану. Архимандрит сказал ему: «Тебе нет еще восемнадцати лет, и какие грехи имеешь ты?» Сказал блаженный Симеон: «Пророк Давид восклицал: Се, в беззакониях зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя (Псал. I, 7); и я всячески совершил подобное сему». Архимандрит был поражен понятливостью его души, — что будучи простым деревенским человеком, он так проникся страхом Божиим, и призвал врача; с великим тщанием и трудами едва оторвали от него веревку вместе с сгнившею плотью, и никто не распознал веревки от приставшей к ней плоти, и думали, что он уже умер. И устроивши за ним уход в течение пятидесяти дней, отчасти помогли ему. Архимандрит сказал ему: «Дитя, вот ты стал здоров; уйди куда хочешь».

9. Тогда блаженный Симеон вышел из монастыря и пошел в пустынное место вблизи стариннейшего колодезя, в котором воды не было, а жило множество нечистых духов, и не только они, но и [74] множество аспидов, змей, скорпионов и всяческих пресмыкающихся; почему все боялись проходить чрез это место. Блаженный же Симеон, выйдя из монастыря никем не замеченный, бросился в колодезь, совершив знамение во Христе, и скрылся в одном месте, молясь и благодаря Владыку всех Христа.

10. Через семь дней архимандрит видел во сне, что невообразимое множество мужей в белых одеждах окружило монастырь его, держа светильники и говоря: «Сейчас сожжем тебя здесь, если ты не предашь нам раба Божия Симеона. За что ты отверг его? Какое прегрешение совершил он? Он окажется больше тебя в тот страшный день». И архимандрит, пробудившись и затрепетав от страха, говорит монахам: «Как вижу, тот человек есть раб Божий; ибо я много пострадал из-за него в эту ночь. Но, прошу, выйдите и разойдитесь по всей этой окрестной стране, и поищите его по следам и попросите его придти к нам; если же не найдете его, пусть никто из вас не приходит ко мне сюда».

11. И монахи, выйдя, искали его в тех местах и не нашли. Тогда монахи возвратились со страхом, говоря архимандриту, что «Мы не оставили места в окрестностях, где бы не искали его, кроме только пустынного колодезя, а туда никто не дерзает сойти ради множества живущих там духов и пресмыкающихся». Сказал архимандрит: «Пойдите и, сотворив молитву, сойдите со светильниками и поищите его». Они же, уйдя на место колодезя и сотворив молитву, как повелел им архимандрит, до трех часов, тогда сошли в колодезь пять монахов, держа светильники; пресмыкающиеся же, увидев светильники, бежали по углам колодезя. Увидев же [75] братьев, блаженный Симеон воскликнул, говоря: «Молю вас, уступите мне мало, да предам дух мой; ибо он не мало скорбит, что я не исполнил того, что принял на себя». Монахи же силою повлекли его, как некое зло сотворившего, и отвели его к архимандриту. Он же, увидев его, упал к ногам блаженного Симеона, говоря: «Прости меня, раб Божий, за то, что я сделал с тобою, пребывая в неведении; но молю тебя, сам будь мне наставником и объясни мне, что дарует Бог в сердце твоем за крепость».

12. Блаженный же Симеон не переставал плакать и молиться и, пробыв в монастыре три года, вышел тайно от всех, ушел в неизвестное место, к которому прилежали довольно многие селения (ближе всех к нему лежало селение, называемое Фаналис), построил себе из дикого камня место малое и стоял на нем четыре года, орошаемый дождем, осыпаемый снегом и палимый зноем. И приходили к нему многие одержимые различными страданиями и, получая благословение, исцелялись; пища же его была моченая чечевица и вода. И после этого он сделал столп в четыре локтя и стоял на нем семь лет, и святая слава исцелений его распространялась повсюду. После этого народы строят ему две ограды из дикого камня и ставят во внутренней ограде столп в тридцать локтей, и он стоял на нем пятнадцать лет, совершая многие исцеления; ибо многие бесноватые приходили к нему и исцелялись.

13. Творя это, он уподоблялся наставнику своему Христу, слепым даруя зрение, призывая Господа, и хромым хождение, прокаженных очищая, [76] косноязычным даруя речь, расслабленных укрепляя. Страдающим долгими болезнями он чрез Бога нашего давал исцеления, наставляя каждого и говоря: «Если кто вам скажет: кто вас излечил? То скажите, что Господь наш Иисус Христос; но да не дерзнет кто-либо из вас сказать, что Симеон меня излечил, ибо снова впадет в те же недуги. И о том прошу вас, братия, никогда не лгать и не клясться Богом; если же необходимо вам поклясться, то клянитесь мною смиренным; ибо великий грех и суд клясться во имя Божие».

14. Выслушайте, братия, другое странное и дивное дело от меня, смиренного Антонина. Мать блаженного Симеона, через двадцать семь лет узнавши, где он пребывал, пришла в ограду посмотреть на него и, взлезая на стену ограды, упала на землю, не имея возможности увидеть его. Блаженный же Симеон показал ей, говоря: «Прости меня, госпожа мать, ныне, а если будем достойны, то увидим друг друга в том веке». Когда же услышала это мать его, еще более возгорелась тоскою о сыне своем; блаженный же Симеон снова показал ей, сказав: «Долежи мало на земле и успокойся, и немного спустя увижу тебя». Мать же его поспешно легла в преддверии ограды и тотчас отдала дух Господу Богу. Блаженный же Симеон повелел внести ее и положить впереди столпа своего и, увидев ее, прослезился и начал молиться и говорить: «Боже сил, единый бессмертный и начальник херувимов, путеводивший Иосифа, ополчивший пророка Давида на Голиафа, Лазаря четверодневного из гроба воздвигнувший, услыши меня и простри десницу Твою и приими в мире душу рабы Твоей». Когда же он молился, [77] тело ее двигалось и улыбалось лицом, и все стоявшие окрест смотрели и славили Бога; и обрядив ее, погребли пред столпом его, как он повелел, дабы при всякой молитве творить память ее.

15. Выслушайте другое странное и дивное. Некие люди шли к нему на молитву очень издалека, и встретилась им пасущаяся лань, имеющая во чреве, и говорит один из них лани: «Заклинаю тебя силою святого Симеона, остановись, чтобы мы поймали тебя». И тотчас остановилась лань и, поймав ее, зарезали и сели мясо ее, а шкура осталась у них. И тотчас испортился желудок их, и они остались судимыми и начали блеять как животные, и прибежали бегом в ограду и бросились перед столпом, моля получить исцеление, а шкуру лани наполнили мякиною в разумение многим, и она лежала в ограде довольное время. Съевшие же мясо лани, пробыв довольное время, получили исцеление чрез великое раскаяние и так ушли восвояси.

16. Другое чудо выслушайте от меня. Женщина, палимая жаждою, захотела ночью испить воды. Взяв святую воду, она незаметно для себя выпила вместе с водою маленькую змейку, и она выросла во чреве ее и стала как дракон, и был вид женщины зеленый как трава, и многие хотели излечить ее, но не могли. И после долгого времени принесли ее к блаженному Симеону и возвестили ему случившееся с нею. И сказал блаженный Симеон: «Положите в уста ее воды и персти земной». И сделали так, и когда животное почувствовало это, то бросает женщину на землю и выходит из уст ее длиною около трех локтей, и быстро приползло к столбу его и, склонив голову среди решетки, лопнуло, и все [78] видевшие прославили Бога, видя в особенности то чудо, что и животное устремилось получить благословение и так окончило жизнь.

17. Снова переменили столп блаженного и сделали в сорок локтей, и прославился он по всей вселенной. Поэтому множество Сарацинов устремились к нему, палимые верою; он же укротил их к страху Божию. Но человеконенавистник диавол, как имеет обычай искушать святых людей и быть попираемым ими, навел на бедро праведного, как и на блаженного Иова, болезнь, называемую «панукла», и загноилось бедро его, и он стоял на одной ноге двухгодичное время, так что невообразимое множество червей падало от бедра его на пол. Поэтому я не имел другого дела, как только собирать червей и относить их на место, откуда они падали, при чем блаженный говорил: «Поешьте, откуда дал вам Бог».

18. По изволению Божию случилось царю Сарацинскому придти в ограду на молитву. Вошедши, он стал перед столпом, прося благословения у святого, и, поклонившись ему, начал поучаться от него. И когда они беседовали, внезапно падает червь от бедра его, и Сарацин обращает внимание (но он не знал, что именно упало) и, побежав, схватывает его и прикладывает к глазам своим и к сердцу. Когда же он получил благословение, святой показал ему, говоря: «Отложи, что поднял; ты приносишь тягость мне грешнику; это червь смердящий из плоти смердящей и тленной. Зачем ты сквернишь свои руки, будучи столь почтенным мужем?» Услышав это от блаженного, царь вошел и говорит ему: «Сие мне есть в благословение и отпущение [79] грехов». И открыв длань свою, видит перл ценою не превосходимый и, увидев его, начал славить Господа нашего Иисуса Христа и говорит блаженному: «Вот, ты сказал, что это червь, а он сделался перлом многоценным». Блаженный же Симеон, услышав, говорит: «Как ты поверил, да будет он тебе в благословение во все дни жизни твоей». И муж, получив от него благословение, ушел восвояси с миром.

19. Другое чудо выслушайте от меня. В горе, на которой стоит столп его, к востоку гнездился дракон, почему даже трава не всходила на той горе. По изволению Божию случилось, что заноза вонзилась в глаз его, и в течение довольного времени никто не выносил его шипения. Итак, в один из дней он вышел из логовища своего и на глазах всех приполз и лег в преддверии ограды, и внезапно разверзся глаз его и из него вышла большая заноза, так что все видевшие дивились: и он не удалился, пока не стал здоров; и так он удалился в свое место на глазах всех, никому не причинив вреда, но такое чудовище в преддверии ограды было так (кротко), как бы овца.

20. Другое странное и удивительное дело хочу вам рассказать. Явился в Сирии страшный разбойник, по имени Антиох, а по прозвищу Гоната; он был славен в целом мире. Поэтому очень часто были посылаемы воины и тысяченачальники схватить его и привести в город Антиохию, но не могли овладеть им. Итак приготовились в городе начальники и войско, и весь город кричал ради его, и вышли схватить его; и пришедши в некое место, нашли его пьющим в гостинице и окружили место, а [80] разбойник, узнавши, начал петь. К этой деревне прилегала река; разбойник имел кобылицу и приказал ей, как человеку, и вставши бросает одежды свои на кобылицу и говорит ей: «Заклинаю тебя святым Симеоном, уйди к реке и там жди меня». И воздев руки к небу, стал молиться, говоря: «Сыне Божий, милостив буди мне грешнику и приими молитву мою, принявший раскаяние грешника, уверовавшего в Тебя на кресте Твоем; и приими в мире душу мою ради раба Твоего Симеона, и да не овладеют мною ищущие душу мою». И проплакав два часа, перестал, так что заставил и окружающий народ проливать слезы, и взявши все, переправился через реку, вошел в ограду блаженного и пал пред столпом. Блаженный же сотворил молитву, и разбойник тотчас предал душу, и, обрядив, погребли его вне ограды его. Итак, на следующий день жители города, узнав, что он прибежал туда, приходят от Антиохии в числе более ста схватить его и начали восклицать и кричать против праведного Симеона, как не позволяющего ему выйти из ограды, не зная, что он уже умер. Святой же Симеон, отвечая, сказал: «Братия, Пославший его сюда сильнее вас и, возымев в нем нужду, призвал его к Себе, как полезного; ибо послал к нему двух воинов мощных, вооруженных, страшных, которые могли поразить молниею весь город наш с живущими в нем, и я смиренный, увидев страшный образ, не дерзнул возразить им, дабы они не убили и меня смиренного; ибо ни я, ни кто-либо другой не могли бы противостать им». Мужи, посланные против разбойника, услышав это от него и узнав, что разбойник с большою славою [81] отдал душу, трепеща и славя Бога возвратились в город.

21. Другому подивитесь. Там в ограде не было воды, и множество приходящих с животными страдали от жажды; и сотворив молитву в течение семи дней, он ни с кем не говорил, но пребывал преклонив колена и молясь Господу Богу нашему, так что все думали, что он умер; и в седьмой день забила ключом вода в большом изобилии с восточной стороны ограды его, и, ископав, нашли место пещерное, полное водою, и построили семь устьев и все славили Бога за происшедшее чудо.

22. Итак, блаженный стоял на различных столпах 47 лет, и после сего Господь взыскал его для кончины. Был же день приготовления (Пятница); и мы ждали его и в субботу, и в воскресение, но он лежал и не подавал знака, как имел обычай, благословлять преклонивших колена на молитву. Когда же я, Антонин, увидел это, то во второй день (Понедельник) взошел к нему на столп и вижу лицо его, и было оно светло как солнце. И когда я восходил, он встречал меня и говорил со мною, а тогда не заговорил со мною; и я говорил в себе, что он умер, и снова не верил и боялся приблизиться к нему и, дерзнувши, говорю ему: «Раб Бога всевышнего, народ ждет тебя получить благословение сегодня третий день». И постоявши один час, сказал ему: «Не отвечаешь мне, владыко?» Протянув же руку мою, коснулся его бороды и увидел, что она мягка и тело его, когда осязал его, и узнал, что он умер; и возложил руки его на лицо мое и [82] плакал о нем горькими слезами и, склонившись, облобызал его, и очи, и бороду, и сердце, и ноги; и был во всем теле его запах многоценного мира, так что я поражен был тем благоуханием. И когда я опять постоял около получаса, подвигнулось тело его вместе со столпом и я услышал голос, говорящий «Аминь», и в страхе сказал: «Благослови меня, владыко, и помяни меня в преподобном упокоении твоем».

23. И сошедши, я не возвестил никому, дабы не произошло смятение, но чрез верного мужа дал знать епископу Мартирию и стратилату Ардавурию; и на следующий день прибыл епископ Антиохийский со многими епископами, пришел и Ардавурий вместе с войском в 6000 человек, дабы соседние деревни, собравшись, не похитили тела его; ибо так они и намеревались. Тогда были повешены котлы вверху вокруг решетки столпа, и взошли три епископа и сняли его, произнесши три псалма, и спустили его вниз. И тогда узнал народ, что он скончался в Господе, и произошло стечение народа, так что горы не было видно от толпы, свечей, фимиама и горящих лампад; голоса же рыданий мужчин, женщин и детей были слышны за пятьдесят миль; ибо, можно сказать, и сама гора плакала; птиц же, собранных и окружавших двор и столп, не было числа. Итак, когда спустили блаженного Симеона со столпа, положив святое тело его в мраморную раку, которую он имел перед столпом своим; и хотя он почил в Господе Боге уже четвертый день, тело его гнулось так, как бы упокоившегося в этот самый час.

24. Итак, епископы, подошедши, дали ему [83] целование, облобызав его, и лицо его на вид было как бы роза неувядающая, а волосы головы и бороды его как снег незапятнанный. Итак, епископ Антиохийский Мартирий хотел взять волосы бороды его, и тотчас рука его стала сохнуть, пока все епископы де сотворили молитвы о нем и не начали говорить святым его останкам: «Благословенный от Бога, ты цел: никто не дерзает взять одежды твои от тебя, клянемся Спасителем мира». И тогда рука его снова стала здорова, и положили его тотчас в раку.

25. Я же, Антонин, за пять дней видел мужа украшенного, благовидного образом и страшного, вышину имевшего двух мужей, приходившего и говорившего с блаженным трижды в день и дававшего ему целование, и хотел рассказать ему происшедшее с ним, но ум мой был восхищаем и я не мог говорить, пока не скончался святой. Итак, когда он приходил к нему, я видел их как бы ядущими, но не знал, что именно; оба они пели песнь, которой я не мог понять, кроме только слова «аминь», и страх одержал меня при виде того мужа: лицо же его было такое, как солнце, когда оно посылает лучи.

26. И епископы и множество (народа), с верою возложивши останки блаженного Симеона на колесницу, со стенаниями и плачем, так отправились в Антиохию с невообразимою и неисчислимою толпою. Прибыли они за пять миль до Антиохии в место, называемое «Частей», и мулы стали, и колесница перестала двигаться, ибо была там тайна чудесная и дивная.

27. Ибо справа от дороги была там гробница, прилегавшая к тому месту. Муж же некий пребывал во гробе, а тайна мужа была такова. Возжелав [84] замужнюю женщину, он более двадцати лет не мог сойтись с нею при жизни ее. Когда же она скончалась, ее положили в гробницу, и пришел муж, желавший ее, и открыл плиту и соединился с угасшим телом ее, но уже не мог уйти; и мимоидущие день за днем видели его сидящим на ступенях гробницы и приносили ему кто пищу, кто одежду. Итак, по изволению Божию, в который день согрешил он в гробнице, в тот же возшел на столп и блаженный Симеон. И был он в гробнице, не говоря и не слыша. Итак, когда колесница внезапно остановилась и весь народ стоял вокруг ее, он бегом прибежал из гробницы, крича и говоря: «Помилуй меня, святой Симеон, раб Бога небесного!» И когда он схватился за колесницу, она тотчас двинулась, и все славили Бога, говоря: «Свят Бог, сотворивший чудесное», так что наполнилось место слезами толпы; человек же тот восклицал, говоря: «Я сегодня спасен, раб Божий! Ибо я был погибшим от греха и ныне спасен».

28. И вышел весь город на встречу преподобному мужу со светильниками и песнями, говоря ему: «Пришел пастырь наш, принеся нам сокровище небесное, которому цена не представляется; отворите врата принять стража нашего города. Небеса веселятся и земля радуется, и мы грешные славу воссылаем Владыке всех Богу, говоря: свят, свят, свят Господь Бог наш». И вносят его в церковь Касиана, и через тридцать дней повелел стратилат Ардавурий, и переложили его в Великую церковь, в .... (здесь в греческом тексте испорчено одно слово) снова по откровению Божию воздвигли ему [85] придел, достойный славных и многоценных его останков и со многою славою и песнями положили там, так воспевая: «Отца и Сына и Святого Духа поем, даровавшего нам сокровище неисчерпаемое».

29. Многие старались, принося епископу золото, серебро и сокровища, чтобы кто-нибудь взял часть благословенных его останков, и он никому не дал ради клятв, которыми поклялся. Город же Антиохийцев получил сокровище неисхитимое, вечного стража, судию скорого, предстателя милостивого, избавителя крепкого, спасителя благоумолимого, нелицеприятного и вообще жителя божественного и вечного, совершающего весьма многие исцеления верным во славу Бога Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и в нескончаемые веки веков. Аминь.

(пер. В. В. Латышева)
Текст воспроизведен по изданию: Сборник палестинской и сирийской агиологии // Православный палестинский сборник. Вып. 57. СПб. 1907