СААК

ОТВЕТ

НА ПИСЬМО ФОТИЯ, НАПИСАННЫЙ АРМЯНСКИМ УЧЕНЫМ СААКОМ, ПО ПРИКАЗАНИЮ КНЯЗЯ КНЯЗЕЙ АРМЕНИИ [АШОТА]

Мудрому, благочестивому и добродетельному первосвященнику, живущему во Христе, пастырю великого Царьграда, Нового Рима, патрхарху Фотию.

Я, Ашот, князь князей Великой Армении, прочел письмо Вашей Богатой Смышленности, о Боговдохновенный, и в сильной радости воздал хвалу Небесному Христу, Спасителю Нашему и Жизнедавцу, более всего потому, что, вижу, Ваша Святость сохранена в здравии и Вы поминаете добрым словом наши давние взаимные дружественные отношения: премного благодарен я и пребуду [всегда] признательным Вашей Святости. Затем я, земнородный, не будучи изощрен созерцать небесную красоту и блеск денницы, постоянно приковываюсь к земному, охвачен Мирскими помышлениями и всегда занят материальным, так как от природы имею влечение к низменному, Твоя же добродетельная особа, с чистою природою, следует изысканиям Божественного Писания и заповеди, которая была нам преподана: “Потому узнают Моих учеников, что они будут любить друг друга”, и столь действительно возбуждающими и разумными словами поучаешь взаимной любви, за неимением которой наш образ по Его подобию совершенно изменяется и извращается; и наоборот, признав, что Любовь есть Бог, с Которым по высоте этого (чувства) не сравнится ни одно из существ, без труда вбираем мы (в себя) части добродетели Того, Которому похвала (подобает) не от человека и не человеческою рукою, а от самих Страшных Сил, и о если, [266] приобщившись силою любви несравненных Его милостей, могли бы мы скрепить узы (дружбы) и верою также, исповеданием святой и воистину правой виры, и вместе озаряться и вместе жить в доме Бога. Однако, известно, некоторые уклонились от истинного, правого исповедания, завещанного Святыми Апостолами, и потому оно было развито тремя Соборами, которые собрали блаженные и святые цари для уничтожения ересей Ария, Македония и Нестория и на защиту Божественной непорочной веры. Не согласно именно с этими [святыми императорами] задумал Маршан: прельщенный своею женою Пульхерией, бывшей некогда заступницей Нестория, этот царь приказал собрать четвертый Собор, и сошлись одни из страха, другие из угодливости; о чем впрочем не стоит теперь распространяться, главное лишь то, чтобы отчасти дать понять Твоей Святости, что нам не безызвестны обстоятельства Собора.

В предлежащем письме Твоя Святость памяти о четвертом Соборе дала почетное место, поместила его наравне с тремя Святыми Соборами и потребовала от нас также принять его, между тем как наши отцы и учителя никогда не принимали его, узнав о разногласиях бывших на том Соборе и то, что им нарушены определения Соборов, оповестивших во всеобщее сведение Одного Господа и провозглашавших Mиpy Христа Сыном, соединенным из двух естеств неслитным и нераздельным единением, ибо халкидоняне разделили Его на два естества, два действия и две воли, следуя несторианским заблуждениям, но оговоркою об единении этих [двух естеств] они совратили простодушых, [внушив им таким образом,] будто тем отличаются от Несторианской ереси. [267] По этому поводу мы изложим положения каждого из этих исповеданий, именно, исповедания Нестория и Халкидонского по Послании Леона, на основании которого Халкидонский Собор создал странное и несуразное положение своего исповедания. Несторий пишет в своей главной беседе, о вере так: “Исповедую два неизменяемые и непреложные естества Слова Божия, — Бога Истинного от Бога Истинного и человека совершенного из рода Давида и Авраама”. Леон пишет в своем Послании: “Исповедую Бога (в Нем) согласно с тем, что сказано: “В начале было Слово, и Слово было у Бога и Бог был Слово” и исповедую (в Нем) человека согласно с тем, что сказано: “Он стал телом и поселился в нас ”. Несторий пишет: “Не Слово-Бога облек саваном Иосиф, а тело Его”. Леон пишет: “Одно (божественное) сияло чудотворством, а другое — (человеческое) подпало мучениям ”. Hecторий пишет: “Слово стало телом и поселилось в нас”. Леон пишет мудрому строителю своею дома (о Домостроителе?), что “Слово стало телом и поселилось в нас ”. ¹⁸ Несторий пишет: “Я различаю у Христа двойное естество, двойственен Он по естеству, но един по значению”. Леон пишет: “Алкать, жаждать, страдать, спать — признаки человека, но, несомненно, свойство Бога, что пятью хлебами накормил и насытил пять тысяч человек, дал воду жизни Самарянке, шествовал по непроходимому морю и утишал волны моря, грозно повелевая буре”. Видишь, о Возлюбленный, согласие Нестория с Леоном в разобщении естеств и в различении действ. Затем, как понять мне, которого [268] Твоя Святость понукает принять Халкидонский Собор, слова Нашего Господа: “Кто любит отца или мать более Меня, недостоин Меня?”. Ведь потому мы не можем любить Халкидон, разделяющий Единого Христа надвое, и ненавидеть Христа, Который Своею честною кровью спас нас. Я упомяну еще немного из Халкидонских положений о вере сравнительно с изложением Святого Кирилла и посмотрим, есть ли в них какое нибудь подобие. Халкидонский Собор пишет, что из -за соединения не уничтожал различия естеств, но еще более непочатыми сохранил свойства каждого естества; Святой Кирилл пишет в первом письме к Сукену: “Мы признаем Единого Сына, как и Отцы признали одно естество воплощенного Слова”. Что же общего между Халкидоном и Кириллом, когда последний, согласно с Святым Ефесским Собором, определяете одно естество соединенным из двух, а Халкидон определил разделение на два естества. Так как в письме Вашем нам не пришлось прочесть особенно старательно собранных цитат из Святых Учителей и Отцов, так и мы не привели, хотя у нас было много, и наше ответное письмо приноравливаем, о Возлюбленный, к Вашему запросу. Что касается того, что написано Твоею Святостью нам: (будто) “те, которые признают во Христе одно естество, евтихианцы и примут его наказание”, так в этом отношении рассуждаешь ты неправо, ибо нечестивый Евтихий исповедывал одно естество во Христе с преложением и предлагал такой пример: как слиток золота принимает форму образа при содействии железа, получая от железа только очертания, но не впитывая в себя естества железа, так, говорит (Евтихий), и Господь Наш не [269] принимал нисколько человеческого естества от Богородицы Девы Марш, а оставаясь во чреве Девы совершил только преложение Божественного естества в человеческий образ. Видишь презлую мысль нечестивого разума и изменническое лукавство и в какую бездну богохульства он (Евтихий) свалился? Таким образом, как согласилось Твое Совершеннейшее Знание навязать нам эту странную мысль пустословия и обесславить нас, как не подобает Твоей Святости, навязывая нам некоего проклятого и изверженного из -под Божественного крова, о котором и мы говорим, что если кто с его помыслами признает во Христе одно естество или приметь его учение, да пребудет он на вечные времена связанным вместе с ним проклятиями.

Теперь пространнее изложим наше исповедание относительно того, как мы понимаем во Христе одно естество. Именно всем хорошо известно, что одно естество понимается и признается о двух сторонах, ибо бывает единица простая, т. е. не составная, как напр. Гавриил и Михаил, и бывает единица составная, как Адам и Ной; следовательно, если бы мы утверждали во Христе одно естество, понимая под одним простую единицу, не подобало бы называть Его Богом вочеловечившимся. Если же мы признаем в Нем одно естество, насколько одно бывает составным, то (при таком смысле) не устраняем ни Божественного, ни человеческого естества. Так возьмем для примера человека. И о человеке говорят то, что относится к телу и то, что относится к душе, но не говорят, что человек о двух естествах, а не об одном естестве; если же кто взялся бы доказывать, что во Христе два естества, то тем самым он [270] утверждал бы три естества, два человеческих и одно Божественное.

Так, которое из трех хотят уничтожить, раздвоя таким образом естество? если — тело, таковой есть евтихианец; если — душу человеческую, он аполлинарец, если же — Божественный (дух ), подобен евреям, говорившим (Христу): “Ты человек и выдаешь себя за Бога”. Таким образом мы представили, как признаем одно естество с соединением двух неслитных естеств. Затем, когда Божественная История (Священное Писание) употребляет слово “человек”, то она имеет в виду иногда только душу, говоря: “По образу Бога сделал человека”, иногда только тело, из-за того что эти (человеческие) два естества имеют единение. С другой стороны, то называя душу, указывает на тело, то называет тело, указывает на душу. Например, когда говорит: “Не пекитесь о душах ваших, что есть и во что одеться”, называя души, указывал на тело, или еще когда говорить: “Разве не знаете, что тело ваше — храм Бога”, называя тело, указывает на душу, ибо Бог обитает в душе. Еще сказано: “Семьдесят пять душ вошли в Египет ”, словом “душа” указывается на всего человека; еще сказано: “К вам придет всякое тело”, словом “тело” указывается на всего человека. Таким же образом Священное Писание говорит о соединенных естествах Иисуса Христа. Например, когда пишет Апостол: “Христом стало все, что на небесах и что на земле”, указывая только на Божество Его; еще пишет он, говоря: “Один есть ходатай Бога и человеков человек Иисус Христос”, указывая на человечество Его.

И так [говорится] опять в виду того, что два [271] естества Его находятся в неразобщаемом единении. Кроме того, упоминая о Божестве, [св. Писание] указывает на человечество и, упоминая о человечестве, указывает на Божество, как например говорит Иоанн: “Который был из начала, Которого мы слышали, и свидетелями Которого были мы, и руки наши осязали Слово жизни”, говоря о виденном и осязанном, он указывает на Божество Его, ибо Слово было у Бога и с Богом, между тем осязалось им Тело. Еще говорить: “Никто не восходил на небо кроме Сшедшего с небеси Сына человеческого, Который на небесах ”, говоря о Сыне Человеческом, указывал на Сына Божия.

Всем этим доказывается несказуемое единение естеств. Наконец не могу я приписать только человечеству или только Божеству то, что (случилось) от Его рождения до вознесения, ибо только Бог невидим и неосязуем и только человек не может сказать: “Я был раньше, чем стал Авраам ”, или “Славу, которую имел Я раньше, чем стал мир”, а отношу все это к Воплотившемуся Слову, почему примыкают к Нему два значения и не разделяются страсти и воздействия между двумя естествами, ибо когда мы разделяем естества Его, вместе с ними выступают свойственные каждому характерные признаки, согласно заблуждению Нестория.

Затем, касательно того, что, как Твоя Святость пишет, “недужны умом те, которые после Приношения Спасителю Нашему Иисусу Христу и свидетельствования признают одно естество”, мы (можем сказать, что) когда совершаем живоносное Приношение, не говорим, что “cиe есть тело и кровь только человека”, ибо только (человеческое) тело не может дать жизни, как сказал Спаситель: “Дух животворит, плоть [272] не пользует ни мало”, тем самым Дух признается и есть животворящ, по слову Спасителя: “Как послал Меня живой Отец, и я живу Отцем; так и ядущий Меня жить будет Мною”. Вникнем внимательно в значение этих слов. Посланный Отцом есть Слово, а съеденное на земле есть Тело. Если разделено естество, как говорите, ясно, вкушающее едят Слово Живое, посланное от Отца, сообразно с тем, как Он сказал: “Кто ест Меня”, что ужасно представить; если же едят тело, и это Тело животворно, то ясно, что оно соединено с Посланным от Отца и не имеет разделения [с Ним].

Еще не мало я был изумлен тем, будто, как писали Вы в настоящем письме, когда мы утверждаем во Хрисе, смешение двух естеств, то ясно, что ни одно не осталось и не пребыло при своем, а растворенные друг другом, исчезли (оба); ибо, если во Христе смешалось то естество, что в Отце и Святом Духе, ясно, что в естестве Отца и Святого Духа также имеется смешение; если же естество Сына по свойству обособлено и таким образом смешано, ясно, что у Сына нет естества Отца. (Всем этим я был изумлен,) ибо эти слова суть извращение, так как если бы мы утверждали (говоря) об естествах Христа смешение тленности, как смешение воды с вином и их взаимное растворение, или как разного рода металлов, например золота и серебра, и взаимное их расплавление, может быть было бы правдоподобно то, что ты говоришь, но если то, что мы говорим, есть выше этих [аналогов], ибо смешение Слова-Бога с Его телом непреложно и нераздельно, как смешение света с воздухом, или огня с золотом, или души с телом, то напрасно бесславите нас и [273] поносите Истину. Это же свидетельствует и великий, славный оратор Богослов, говоря: “О новое смешение, о новая смесь!” По истине ново смешение Божества с человечеством и чудная смесь Вневременного с временным! Еще пишет тот же Блаженный нечто новое, (а именно,) так как не было возможности чистым произвести Его Божество, ибо наша природа изменчива и тленна, вследствие этого Он несмешиваемое смешивает со смешиваемым. Пишет также и чудотворный муж Божий и верный слуга Святой Григорий, Просветитель армян: “Это есть истинное исповедание — (Бог) снизошел и смешал Божество с человечеством и бессмертное со смертным. Еще говорит он: “Погубил он зло и осудил грехи Богосмешанным телом ”. Еще говорит: “Он смешал и соединил тело с Божеством ”. Видишь, о Честный Глава, как засвидетельствовано Богоносными (отцами) смешение и неслитное единение естеств во Христе”. Об этом я много мог бы написать Teбе, но счел достаточным (сказанного) для Твоего Совершенства, сообразно с советом мудреца, что здравомыслящей будет довольствоваться доводом.

Еще следует доискаться, почему Святые Отцы пользовались этими двумя словами, то говоря смешение, то говоря единение? А именно, так как смешение не имеет разделения и единение не имеет уничтожения, то вследствие этого стали пользоваться этими двумя словами, ибо подобно тому как отделение не имеет смешения, так и смешением не называется разделение, и как двойство уничтожает единство, так единство уничтожает двойство, ибо, если Он не был неслитно смешан с телом, почему говорят, что воплотился? если не был соединен с человечеством, почему говорят [274] о Бестелесном Существе, что Оно воплотилось и вочеловечилось? Ведь человек не может же иначе быть, как с телом.

Но мы прочли нечто еще более чудовищное в Вашем письме, а именно, что Халкидонский Собор признал во Христе одно лицо и два естества для того мол, чтобы не коснулись Бога-Слова страдания; слова их маловерия действительно достойны смеха! Ведь этим же самим недуговал и мерзкий Несторий, говоря против Великого Кирилла таким образом: “Когда Ты признаешь единство в естестве, то значит страдания падут на Слово?” Но блаженный Кирилл ответил так: “Допустим повреждена природа человека, один какой либо из членов, или ослеп глаз, или иной какой либо член поражен железом или клыками зверя, разве искалечится и душа?” [Несторий] сказал: “Никогда”. Так и Бог соединил Слово с телом единением естеств, и Слово осталось и пребыло в своем естестве без страдания и искалечения, т. е. без крестных и прочих страстей! Еще пишет тот же самый Кирилл: “Как удары молота, когда бьют молотом раскаленное золото, принимает лишь вещество золота и ничуть не огонь, соединенный с ним, однако огонь не разлучается и не отделяется от того вещества, при появлении золота появляется и огонь, при действии же огня действует и золото, и золото с огнем во всем оказывается единым, хотя они находятся во временном союзе друг с другом; так же Божество Его соединено с Плотью”, и еще в большей степени, чем данный пример, так как Ваша Мудрость может знать и то, что пример отчасти подобен истине, ибо если в примере оказалась бы вся истина, то [275] это уже не был бы пример, а та самая истина, для которой [приводится] данный пример.

Возразим еще против других необдуманных слов; так мы прочли, что без разумного основания естества признают разделенными, а лица соединенными; ибо, если единство естества есть слияние, как говорят, то должно произойти и слияние лиц при признавании их единства, так как Апостол пишет о двух лицах: “Кто был в образе Бога, принял образ раба”, [т. е.] он называет лицо и еще лицо. Но признавая одно лицо, которое из двух лиц хотят они устранить? если — Божеское, то страдают пороком Савеллия, если же — человеческое, то как же [быть] с тем, что Господа видели в истинном образе человека? И так, или пусть признается одно лицо в неслитном соединении, как оно есть действительно, равным образом и неслитное единение естеств, или, разделяя естество, пусть и лицо считают разделенным, ибо нигде и никогда разумные не понимают и не называют двух совершенных личностей об одном лице; признавая два естества и два действия, по сему и две воли и два лица по злому исповедание Нестория, люди понимали так, что от Отца Один Сын по естеству, а от матери другой, и тело последнего от Слова Божия приняло благодать и могущество, как приращение и честь, следовательно, понимается так, что Христос Сам Господь Свой и Раб Свой, т. е. Господь Божеством и раб человечеством. Но в таком случае, или как поклоняются рабу вместе с Творцом, нарушая вероопределение с Святой Троицы ( — Символ веры), в котором они были крещены, или как поносят Того, Который искупил их Своею честною кровью? [276] Сказанного мы считаем достаточными, так как настоящее слово направлено к Твоей Многосведущей и Совершенной Святости. Одно только хотим мы еще сообщить кроткосмотрящему Твоему взору, именно то, что никогда к нам, ни в какую часть Армении, не проникала ересь с самого начала определения нашим Чудотворным Отцем, первым в ряду учителей, Просветителем Святым Григорием, беспорочной веры, которой он научил Армянскую страну, извлекши (ее) из непроницаемого мрака идолопоклонства к свету Богопознания силою совершенных им разновидных знамений и чудес, что, я полагаю, не безизвестно Вашему Могуществу; (армяне) твердо, непоколебимо и неизменно пребыли в той же непорочной вере, которую этот Святой воздвиг на апостольском камне и которой, по слову Господа, никогда не могли одолеть врата адовы, и до сих пор не уклонялись ни вправо, ни влево, почему не было нужды в нововозглашаемых учениях и в разного рода поместных соборах, [склонных,] как мы знаем, к преобразованию порядков и определений веры, установленной по внушению Святого Духа. Этой веры и надлежит теперь коснуться в немногих словах, чтобы раскрыть, что принятое нами исповедание относительно Спасителя Нашего Христа чрезвычайно далеко отстоит от мерзкой Евтихианской ереси, за одно с которой Вы нас хотите обесславить.

Исповедуем Сына Божия, Слово-Бога, Единосущного Отцу и Прославляемого со Святым Духом, Снизшедшего по воле Отца и Святого Духа, Поселившегося “во чреве Богородицы Приснодевы и в совершенстве Принявшего наше естество, душу, тело и ум без преложения тела в бестелесность и без преложения неизменяемого естества Бога-Слова: Он соединился [277] с телом неслиянно и нераздельно и по Своей воле понес Святым соединенным (с Ним ) телом все человеческие страсти помимо грехов, как поведано это в правдивых евангельских словах, именно, будучи выше страстей, Он усвоил плоть и то, что свойственно плоти. Исповедуем Сына Бога Христа, по Своей волe пострадавшего этой неотторгаемой и несливаемой Плотью, умершего и властно воскресшего в третий день. Христос умер, сказано, за грехи наши по Писанию; еще сказано, что только Он, Живущий в недоступном Cвете, обладает бессмертием; Один Христос проповедовал в ?ире, а не Два, Один  — Умерший Другой — Обессмертенный; это сам Апостол разъясняет и запечатлевает (словами): “Один Господь Иисус Христос, Которым все, Господь земных и подземных ”. И еще: “Иисус Христос вчера, сегодня и вовеки Один и Тот же”. Не два раздельные естества, рядом бегущие или парно шествующие как бы складчиной даруют высшее (благо); напротив, исповедуем наше спасение бесподобною Кровью Одного Господа и Спасителя Нашего Иисуса Христа, чтобы мы не стали служителями кого либо иного или не говорили Слову Богу: “Выдь, Ты, из Тела и поклонюсь Тебе”, но были бы истинными Богопочитателями сообразно с тем, как Он соединил (с Собою) душу, тело и ум и стал истинным человеком без изменения и преложения. И не говорю я согласно с разделением Нестория, что распятие особо относится только к человеку, а открытие рая особо — только к Божеству, ибо были не [Два] — Один, Распятый на древе, а Другой, Обещавший рай разбойнику, но Один и Тот-же, Сам Воплотившийся и Вочеловечившийся Бог -Слово. Так когда Он сказал: “Кто увидел [278] Меня, увидел Отца”, ясно, что Он явился Mиpy плотью, а не свойственным Ему Божеством. Таким образом ясно, что ни у Отца нет плоти, ни Сына не видели лишь Божеством : Отцовское естество Он соединил с материнским естеством и явился к нам с Отцом, почему и Фома, дотронувшись до Его прободенного ребра, воскликнул без различия: “Господь и Бог ”, и мы, последователи апостольского истинного учения, исповедуем Христа Единым Сыном, с неслитною и нераздельною Плотью, Господом, Спасителем, Жизнедавцем, Искупившим Нас Своей нетленной кровью и Спрославляемым со Отцем и Святым Духом во все нескончаемые века. ¹⁹ С чрезмерным удовольствием получил я Твое письмо, о Честный Глава — Отец Святой, [с советом ] ненарушимо оставаться нам по завещанному Божественному Писанию в повиновении и служении Святому Богоданному Вашему Царству; мы никогда не уклонялись, напротив, мы всегда были озабочены той же мыслью повиноваться и служить, постоянно выжидая, не будет ли нам сообщена какая либо воля Самодержавного Царя, чтобы по мысли и внушению Его Высокой Милости, не колеблясь и не медля, со рвением и усердием исполнить ее на пользу. Но и непосредственно к Твоей Честной Возлюбленной Особе [279] питаю я дружбу соответственно заслуженному величию Твоему и добродетельной, достойной и чистой жизни, почему прошу помянуть и нас в Твоих священных, неусыпных и угодных молитвах, прося ни в чем Ненуждающегося Господа, чтобы Он поспешил и на нас (излить) милость Своих обильных даров. Мир Господний да осенит Твою Святость, оберегая от всякого треволнения Твое достойное и добродетельное Главенство. Я до земли преклонился Части Богоприемного Победоносного Креста, которую Вы прислали; весьма благодарен также за приятный мне привет Ваш.

Комментарии

18. Прим. S. Leonis epistola ad Havianum Migno 54 стр. 768; ср. Еванг. Иоанна, I, 14: “И Слово стало плотью, и обитало с нами”.

19. Маститый арменист Л. Алишан имеет в виду лишь нижеследующее заключение настоящего послания, когда он говорить, в *** I, стр. 456 — 461, о найденном им ответном письме Ашота к Фотию первой, более пространной части, содержащей догматическое рассуждение Саака, наиболее древнее свидетельство имеется между армянскими историками, насколько мне известно, у Степаноса Асогика (XI в.), который говорит (кн. III, гл. 2): “Во дни Ашота был армянский ученый Саак, который носил прозвище Апикурэш: он написал ответ на письмо Фотия, полный мудрости и знания”.

(пер. Г. С. Дестуниса и Н. Марра)
Текст воспроизведен по изданию: Фотия, святейшего архиепископа константинопольского. О гробе Господа нашего Иисуса Христа и другие малые творения // Православный палестинский сборник, Вып. 31. СПб. 1892