Приложение IV

ИСТОЧНИКИ «СКАЗАНИЯ О ПОСМЕРТНОМ

ПРОЩЕНИИ ИМПЕРАТОРА ФЕОФИЛА» В ДРЕВНЕРУССКИХ ХРОНОГРАФИЧЕСКИХ СВОДАХ

«Сказание о посмертном прощении императора Феофила» встречается во многих памятниках древнерусской литературы. Мы начнем наше рассмотрение с исторических сочинений — Еллинского Летописца второй редакции и Полной Хронографической Палеи. Еллинский Летописец (полное название этого произведения — Летописец Еллинский и Римский ¹) по жанру — хронографическое сочинение, в котором излагаются исторические события в хронологическом порядке от сотворения мира. Многочисленные рукописи разделяются на две группы — ЕЛ первой редакции и ЕЛ второй редакции. Не известно, когда и кем были созданы эти две редакции. Первая датируется на основании косвенных данных временем до XIII в.; вторая редакция была создана предположительно в XV в., во всяком случае, не позднее 1453 г. Они составлены на основе так называемой Архетипной редакции, которая не сохранилась до нашего времени в первоначальном виде. Тексты обеих редакций «сшиты» из кусочков различных самостоятельных сочинений. Исторической канвой, на которую нанизываются разнообразнейшие сказания, служит хроника Георгия Амартола, столь любимая составителями древнерусских исторических произведений. В помощь Амартолу использовалась византийская хроника Иоанна Малалы, а также [166] Александрия хронографическая. Первоначальная Архетипная редакция охватывала всемирную историю от царствования Навуходоносора до правления византийского императора Романа Лакапина. Позднее к первоначальному «ядру» добавилось недостающее начальное звено — рассказ об ветхозаветных событиях от сотворения мира до падения Израильского и Иудейского царств. ЕЛ первой редакции лучше сохранил свою близость к Архетитипной редакции. Составитель второй редакции ЕЛ решил разнообразить свое сочинение и добавил в первоначальный текст Книгу пророка Даниила с толкованиями Ипполита, Книгу пророка Иеремии, почти полный текст Жития Константина и Елены, «Сказание о построении Софии Царьградской», рассказ о взятии Иерусалима Титом, фрагменты из Жития Богородицы Епифания Кипрского и ряд выписок из других сочинений. Одним из таких добавлений, отсутствующих в первой редакции, является «Сказание о прощении императора Феофила» ², причем этот текст встречается в ЕЛ второй редакции дважды: более короткий вариант (фрагмент 397 по Творогову «Слово на сборъ в 1-ю неделю поста. О Феофиле царе, како по смерти прощенъ бысть» ³) и гораздо более обширный фрагмент 399 («Слово събрание еже есть православная Вера. Въ 1 неделю святаго поста. О Феофиле царе, како по смерти прощен бысть от мукы»),

В первый раз рассказ о прощении Феофила читается после «исконного», принадлежащего хронике Георгия Амартола, рассказа о том, как императрица Феодора восстановила иконопочитание. Второй вариант этого текста следует довольно неожиданно за сообщением о том, как Василий (будущий византийский император, основатель Македонской династии) укротил дикого коня и оказался таким образом замеченным императором Михаилом, который сделал его своим приближенным. Объяснить, почему для рассказа о прощении императора Феофила выбрано такое странное место, далеко отстоящее от событий 842-843 г., довольно сложно. Однако, можно высказать следующее предположение: рассказ о приближении ко двору Василия — последний эпизод правления Феодоры и Михаила, поскольку следующий раздел, начинающийся с заголовка И по сих царствова Михаилъ един 10 лет .... повествует о самостоятельном царствовании Михаила. Вероятно, составитель второй редакции Еллинского Летописца, не зная точно, куда вставить рассказ о прощении [167] Феофила, и понимая, что он относится к правлению Феодоры, решил поместить его в конец ее царствования.

Отдельным рассмотрением судьбы текста «Сказания о Феофиле» в составе древнерусских исторических сочинений никто не занимался. А.Н. Попов, один из первых исследователей древнерусских хронографов, выделил две разновидности «Сказания» в Еллинском Летописце второй редакции: краткую и пространную, и опубликовал небольшой отрывок из последней (сон императрицы Феодоры) ⁴.

На основе этого небольшого напечатанного фрагмента текста высказывались разные предположения о греческом оригинале «Сказания». М. Петровский, издавая сербский перевод «Сказания о святых и честных иконах», пишет в предисловии: «Настоящее сказание о загробном помиловании Феофила входило, кажется, в русские хронографы известных видов, что можно заключить из одного отрывка, приведенного исследователем русского хронографа А. Н. Попова».

В. Регель предлагает другой греческий текст в качестве источника для «Сказания о Феофиле» в древнерусских хронографах. По его классификации существовало три греческие редакции, каждая из которых представлена в одной рукописи:

1. Lond. Add. 28270. 1111 г.

2. Кодекс, изданный Комбефисом (с этого текста сделан перевод, который опубликовал М. Петровский)

3. Madr.O.86.XIV в.

Регель считает, что «Сказание о Феофиле» в составе Летописца второй редакции является переводом текста из последней рукописи. Очевидно, что полного текста «Сказания о Феофиле» из Еллинского Летописца он, как и Петровский, не видел, оба исследователя основываются на маленьком отрывке, изданном А. Н. Поповым. Краткий вариант «Сказания» (фр. 397 по Творогову) Регель, вслед за Поповым, считает сокращенной формой пространного сказания (фр. 399 ⁵). Однако даже беглое сопоставление греческого текста из Мадридской рукописи и древнерусских сказаний о Феофиле показывает, что никаких генетических связей между этими сочинениями нет.

К сожалению, суждения, высказанные еще в XIX столетии, не пересматривались никем из современных ученых, и в научной литературе бытует не совсем верное представление как о связях древнерусских [168] текстов «Сказания о Феофиле» с византийскими первоисточниками, так и о соотношении разных редакций между собой ⁶.

Мне удалось выявить основной греческий источник для фр. 399 в ЕЛ2. Этот текст взят из триодного Синаксаря, составленного Никифором Каллистом Ксанфопулом ⁷. Славянский перевод этой редакции греческой Триоди был сделан на Афоне в первой половине XIV в. В приписке к рукописи Синайск. № 23 сохранилось даже имя переводчика — Закхей Философ ⁸. Текст этой редакции послужил основой для первых печатных Триодей и практически без изменений воспроизводился вплоть до Никоновской справы ⁹.

Для сравнения приведем начало текста синаксаря Постной Триоди, изданной в 1642 г., и начало распространенной версии «Сказания о Феофиле» из ЕЛ2.

[169]

Очевидно, что перед нами перевод одного и того же греческого текста, отличающийся незначительными разночтениями. Текст распространенного варианта «Сказания о Феофиле» в Еллинском Летописце второй редакции довольно точно следует своему греческому оригиналу. Однако в него вставлен ряд пассажей, которых мы не находим в синаксаре Никифора Каллиста Ксанфопула и, соответственно, в его старославянском переводе. Вот некоторые из этих вставок:

Таких вставленных фрагментов всего двенадцать. Откуда они попали в текст синаксарного сказания? Ответ на этот вопрос находится здесь же, в Еллинском Летописце. Все 12 фрагментов восходят к краткой редакции «Сказания», текст которой представлен фрагментом 397 ЕЛ2. Практически весь этот отрывок, разбитый на небольшие пассажи, вошел в распространенную редакцию «Сказания». Ее составитель полностью переписал историческое введение об иконоборчестве, которым начинается синаксарное повествование Никифора Каллиста Ксанфопула, и вставил, практически без изменений, те эпизоды из краткой версии «Сказания», которых нет в синаксаре; в том случае, когда в двух редакциях рассказывается об одних и тех же событиях, тексты компилируются:

Текст синаксаря заканчивается рассказом о литургии в Великой Церкви и установлении праздника Торжества Православия, и далее составитель распространенной редакции полностью переписывает заключительный [170] пассаж из краткой редакции: рассуждение о добрых и злых женах и посмертном спасении человека (Почюдимся же ся, братие, человеколюбию Господа Бога нашего ... — всегда и ныне, и присно, и въ векы векомь, аминь.)

Таким образом, распространенная редакция «Сказания о Феофиле» в Еллинском Летописце второй редакции представляет собой компиляцию двух текстов, рассказывающих об одном историческом событии: триодного синаксаря на воскресенье Торжества Православия и краткого «Сказания о посмертном прощении императора Феофила».

Теперь обратимся к краткой редакции «Сказания о прощении Феофила». Нам известны три варианта этого текста: фр. 397 из ЕА2, фр. 416 Полной Хронографической Палеи ¹¹ и часть «Слова святого Кирила в 1-ю неделю, поучение на сборъ ¹²». Как они соотносятся между собой? Считается, что фрагмент 397 ЕЛ2 полностью тождественен фрагменту 416 Полной Хронографической Палеи, однако это не совсем так. Текстологический анализ позволяет сделать вывод, что эти три текста отличаются друга от друга рядом разночтений, при этом ни один из них не является протографом другого, но все они восходят к одному прототипу. Приведем несколько примеров:

«Сказание о Феофиле» читается также в древнерусских Синодиках — подборках различных текстов о необходимости посмертного поминовения усопших. Как тип эти сборники сложились к концу XVI в., но [171] наибольшее распространение получили в XVII в. Эти книги были очень популярны и активно переписывались (известно около семидесяти списков Синодика); тексты, входящие в их состав, всячески видоизменялись и редактировались. До сих пор не установлено, какой именно вариант «Сказания о Феофиле» (краткий или полный) попал в текст Синодика ¹³. Судя по тому, что «Сказание о Феофиле» в Синодиках привязано к синаксарю в неделю мясопустную, наиболее вероятно, что этот вариант «Сказания о Феофиле» был заимствован напрямую из синаксаря Никифора Каллиста Ксанфопула, но «переехал» из Недели Торжества Православия в субботу мясопустную, когда совершается церковное поминовение усопших. Впрочем, это всего лишь предположение, и для того, чтобы подтвердить или опровергнуть его, необходимо тщательно изучить все рукописи Синодика, что я предполагаю сделать в дальнейшем.

Итак, мы видим, что «Сказание о Феофиле», было распространено в древнерусской книжности. Оно входило в разные по жанру сборники, было окружено различным контекстом, и в зависимости от этого воспринималось по-разному, и даже текст его несколько трансформировался в зависимости от «назначения» сборника.

В исторических сочинениях, таких как Еллинский Летописец второй редакции и Полная Хронографическая Палея, «Сказание о Феофиле» служит историческим рассказом о событиях середины IX в. В «Синодике» оно является назидательным повествованием о необходимости поминовения усопших, и описание исторических событий восстановления иконопочитания в Византии используется только как наглядная иллюстрация. В «Слове Кирила» «Сказание о Феофиле» приурочено к событию церковного календаря — празднику Торжества православия, совершающемуся в первое воскресение Великого Поста. [172]

Слово на сборъ въ 1-ю неделю поста. О Феофиле царе, како по смерти прощенъ бысть ¹⁴.

Бысть царь Феофилъ именемь, иконоборную ересь имыи. Царица же его правый веры сущи, имущи сына Михаила, и от нея веры научена. Сице бо много плакавшися ей, видящи мужа своего въ нечестии живуща. Разболевшю же ся ему гневомъ Божиимъ лютою болезнию: растеснустася челюсти его и уста ся не соидоста, бе бо видети грозно. Царица же, вземши икону пречистыя Богородица, приложи ему к устом и сведостася ему уста его, и в той болезни умре. Царица же велми печашеся, ведяще бо, яко съ еретикы веденъ будет муж ея в муку, и велми печяшеся, како бы ему помощи. Пленных и бедных велми искуповааше, и припаде молящися к Феодосью патриарху, дабы понудилъ вся епискупы, и игумены, и мнихы и вся иерея молитися за царя, дабы его Господь от мукы избавилъ. Патриархъ же пръвое не яся, и абие умоли Феодора благочестивая царица, плачющися, рече: «Воля Господня да будеть». И заповеда святитель по всей области своей всемъ епискупомъ и священником и черньцом молитися за Феофила царя.

Сие же бысть моление въ 1-ю неделю, глаголемую Феодорову святаго поста. Сам же патриархъ написавъ еретики имена всех царей и Феофила с ними, и положи въ Великой церкви на трапезе под индитиею, и пакы молящися им всю неделю за царя. И абие прииде в пяток, видити написаниа и се виде имена вся написаная цела, а Феофилово же имя яко не бысть написано, и о семь пакы приз извещение святитель. Въ той убо день мнозе отходници приидоша, поведающе, яко прощенъ бысть Феофилъ от мукы. В ту же суботу служащу патриарху въ церкви, егда помолися за Феофила, глас бысть свыше к народу и всем слышащим: «И се молебъ ради моих святитель Феофилу прощение даю, и посемь пакы не приложите за таковаго молитися, не послушаю вас». Тогда царица Феодора рада бысть, приимши извещение о мужи своем, и съвещастася с патриархом собрати вселеньскыи сборъ. Поспешествующу же и сынови еа Михаилу на утверждение правовериа, и повеле блаженая прокляти иконоборецъ ересь и вся еретикы, а вера православная прославити. Сии убо соборъ ныне празднуимъ на прославление святымъ иконамъ, на проклятие же еретиком безбожным.

Почюдимся, братье, человеколюбию Господа Бога нашего и разумеите, колико могут молитвы святитель его, яко и по смерти от мукы изяша, и удивимся вере и любви к Богу блаженыя царици Феодоры, [173] каку приа скорбь и како печяловася о спасении мужа своего, не щадящи злата ни сребра, все раздающи убогым, дабы от мукы мужа искупити. Вся нудящи къ Богу за нь молитися, нь и черноризьскыи чинъ, нь убогыя и вдовыя и сироты, како та и по смерти милостинею от мукы мужа избави. О таковых женах речено, яко и по смерти мужа спасеть, нь не въ мнозех женъ таковыя обрести, а сих болши, что не печалует о смерти мужне, нь токмо яже себе на потребу. О том всегда суть же и богоязнивыя жены, яже и не ведущу мужю, благая творят и подают Бога ради, и мужа своя понуждають. И суть инии, иже бранят мужемъ не даяти, нь се полезние всем, кто же в животе своем скорбит, одина есть душа, одино житию есть время, и не уповайте чюжими приносы спастися.

О ФЕОФИЛЪ ЦАРЕ, КАКО ПО СМЕРТИ ПРОЩЕН БЫСТЬ ОТ МУКЫ ¹⁵

В тьи же убо день в 1-ю неделю святаго поста православие, сиречь въстелесие святых и честныих иконъ церкви праздновати приат, бывшая от Михаила и Феодоры, святыя и блаженыя цариця, и святаго Мефодиа, патриарха Костянтина-града.

Бысть же сице Лву Саврянину изъ осляго паствениа и рукокупленаго житиа по Божию попущению скыпетры Гречьскаго царства удержавшу, иже въ святых Герман тогда патриарх коръмилъ церковный обдержа абие присылается от оного и слышит, яко мнит ми ся, владыко, иконъ ничтоже разлучати идолом, повелеваи убо елика скорость и среды тем быти, или аще истинне суть зракове, да в повышьшее обещаются, да не грехы валяющеся, всегда тех оскверняем лобызающе. Патриарх же толикыя мръзости от царя слышавъ, отвращаше, глаголя: «О, царю! Бесновати убо некому некогда на святыя иконы, слышим Конона быти ему прозвище». Царь же таковое наречье от блаженаго слышавъ и себе въспомянув, изрече сии же: «Нь аз, рече, сице еще млад сын зовом бых темь именемь». Не повинующа же ся убо сложитися послушати его патриарха, изъсылает изъ патриархиа и въ заточение посла, единомудрена собе поставляет Анастасиа, и тако уже на святыя иконы являет брань. Глаголет же ся евреемъ прежде, еже толику ненависть ему подложити от некоего волъшества предрекших, и еже въ царство възведение, внегда убогыи сей с ними ослята пастьвяше живот кормити куповаше. Оному же зле житие оставлешю, [174] иже изъ оного суровеиши и скуменъ сынъ его Мотылоименитыи Костянтинъ, еже есть Къпроним власть царства греческаго приим и лютеишии еже на святыя иконы беснованиа приатель бывает. И что подобает глаголати, елика какова сии безаконныи сдела, нь обаче оному гнусне скончавшуся, иже от козары сынъ его Леонъ въ царство въстает, понеже и ть зле жизнь преиде. Посемь же Ирина благочестива и сынъ ей Костянтинъ пръвеи власти наследници быша. Сии от Тарасиа святаго патриарха наставляеме седмыи соборъ в Никии събраша и святыя иконы Божиа церкви въсприать. Симъ къ Богу прешедшим от житиа и по них, иже от Геника Никифорова царство възводится. И посем Ставрикии, сынъ его, по немже Михаилъ Рагкавеи, зять его, святыя иконы чтуще. По сем же Леон Арменинъ царство приать, иже, от некоего мниха затворника и злочеститва лестью растливъ, второе иконоборъство въздвиже. И пакы безьлепотна церкви Божиа показася.

По сем Михаило Амореи царство приемлет. Того же пакы сынъ Феофилъ по нем въцарися, еже на святыя иконы неистовъство велие положи. Сии убо Феофилъ многих от святых отець томлениемь и мукамъ различным предавъ святых яве и честых иконъ ради, правды же обидимым наипаче вяще створяше я, якоже възыскаша тому повелевшу, аще кто есть въ граде крамолу имея друг къ другу или обиду и суд о мале или о велице, поискавше на многы дни и не обретоша. Царствова же лет 12, тажде чревным недугом обьятъ бывь, расторъгнутися от живота хотяше и уста его отвръзошася и ращезнуста ему челюсти. И бе видити страшно и грозно, яко и внутреним утробы его являтися. Цариця же его Феодора болезнена зело о приключившимся бывшим, много же плакавши, видящи мужа своего в нечестьи живуща. И пришедше року живота его, и едва цариця на сонъ преложися и виде во сне пречистую Богородицю и младенца держащи превечнаго, светлыми обьстоима аггелы. Феофила же тоя подруга от тех немилостивъно биема и поругаема. И абие убо от сна възбну. И Феофил мало възведся и възпи: «О, горе мне, страстному, святых ради икон биемь есмь». Цариця же въземши икону пресвятыя Богородица, молящися с плачем и приложи къ устомъ его. И абие сведостася устне его и бысть взоръ человеческыи на нем. Феофилъ убо, сице имея, виде некоего от стоящих ему егъгорфъ носяща, похытивъ его облобызаше. И абие же на иконы шатавьшаяся уста и бестудно зинувыи гортань въ первое существо претваряшеся, и от одержащая беды преставъ, и уснувъ, и исповедавъ, добро быти святыя иконы почитати и честити. Изнесъше убо цариця от своих ковчежець святыя и честныа образы, лобзати и почитати съ всею душею Феофила устрой. И по мале днии ищезает от житья сего Феофил и в той болезни умре. [175]

Царица же Феодора, ведущи мужа своего, яко съ еретикы от Бога в муку послан бысть, недоумеяше, чим бы ему помощи. Иже въ изгнаниих сущая и в темницах всех молебне призвавши, въ свободе пребывати повеле. Сущаго же тогда патриарха изьверже от престола, именемь Иоана. И низверзается убо от престола Иании сии влъхвом началныи, бесомъ начялникъ, а не патриархъ. Христовъ же исповедникь Мефодии възиде на престолъ, многая пострада прежде и въ рве затворен бывъ. Сим же тако бывающим посещение абие бысть божествено Иоаникию великому въ Олимбовых горах постящемуся. Великий убо постникъ Арсакии, пришед к нему, глагола: «Бог мя к тобе посла, яко да къ затворнику Исайю, еже въ Никомидии, преподобному мужю бывшу. Идеве и от него увемы, елико любна Богу и приклад на его вся церкви. И убо къ преподобному Исаи пришедше, слышаша от него: «Тако глаголеть Господь: Се приближися врагом моим изъобличение». Вы убо, къ царици Феодоре и к патриарху Мефодию пришедше, речете сице: «Утоли всех не священныих, и тако ми съ аггелы жрътву принесеши вида моего образъ и креста».

Сиа убо слышавше, Костянтина-града достигоша и реченая възвестиша Мефодию патриарху, и избранным всем Богу. И събравше же ся, къ царици приидоша и покорливу ту въ всех обретают. Изъ отець бо бяше благочестива и христолюбива, абие убо святыи образъ Христовь и Богоматери от шея възвышену изнесыии, всем зрящим, лобызаше, глаголющи: «Аще симъ не поклоняется дръжавно и неслужебьне, не яко богы, нь яко образе пръвообразных ради любви, да будет проклят». Вси же радостью великою възрадовашяся. Царица же припаде к патриарху Мефодию, молящися, дабы понудилъ вся епископы и игумены и мнихы и вся ерея молитися за царя, дабы его Богь простилъ и избавилъ от мукы. Патриархъ же, пръвое усумнивься, не яся за такого молитися. И едва умоли царица плачющися и пакы рече: «Воля Господня да будет.» И заповеда святитель по всей области гречкои и всем епископомь и преподобным и священноиноком и мнихомъ, вся събра от мала и до велика, причет же всь и архиерея въ великую церковь, в нихже беша избрании сии, иже изь Олимба великыи Иоанникыи и Арсакии, иже ученицы Феодора Студита, и Феодоръ Студить, и иже Великого села Феофанъ исповедници, Михаил святогражданинъ и суньклитниъ и синькелосъ, Феофанъ же и Феодоръ писании и друзии множаишии молбу всенощную къ Богу творяще о Феофиле. Всем молящимся съ слезами и съ усердиемь и тако чресъ всю неделю пръвую постъную стваряюще. И самой царици Феодоре тако же съ женами прочими сдевающе и людми. Сице же сим часто молящимся, Феодора царица о утрении озаряющи пятка на сонъ обращашеся, бе бо от многаго поста и бдения изнемогла. [176]

Абие виде в тонце сне мняшеся обрестися у столпа крестьнаго и некоим, с воплем проходящим путь, преходят и различным мукамъ съсуды носящим. Посреди же сих водима Феофила наопакы связаны руце имущи. Сего же познавши, цариця последоваше, и та ведущимь даждь и до медных врать достигоша. И виде тамо преестествена мужа образомъ некоего пред образомь Христовымъ седяща, ему же прямо Феофила поставиша. Тому же преславному седящему к ногама прикоснувшися, царица о Феофиле моляшеся. Онъ же, преславныи, помедливъ, отвръзь уста, рече «Велика ти, вера, жено». Разумеи убо, яко за слезы твоя и за веру, еще же и за молитвы и молениа рабъ моихъ и священникъ моих, милость даю мужу твоему Феофилу». Потом же глагола и к водящим Феофила: «Раздрешите его и предадите жене ему». Тая же, того вземши, радующися отиде.

И абие от сна въспряну, сии убо Феодора цариця узре. Патриархъ же Мефодии молитвами и молбами бывающим о нем. Сама же приимши книгу нову и написа в ней всех еретикъ царевь имена, и того Феофила с ними, и положи въ Велицеи церкви под святою трапезою, под индитьею, утаився всех. В пяток же патриархъ святеишии Мефодии и тъи узре некоего аггела страшна, въ Великыи входяша храм. И к нему бывши, пришед, рече глаголющи: «Услышася моление твое, о епискупе, и милость получи царь Феофилъ, не уже бо к тому достужаи о сем божеству.» Патриархъ же окушашеся, аще есть истинное зримое от стояния своего сшед. И прииде царица видить написаниа и, вземь книгу и прочтет, обрете от Божиихъ судебъ заглажено от Бога всяческым Феофилово имя, а всех царевъ имена цела. Се же уведеши, царица преобрадовася зело, о семь извещение приать.

В тъи же день мнозе отходници приидоша поведающе оже Феофилъ прощенъ есть. Самому патриарху в суботу въ церкви служащу, егда помолися за Феофила, глас бысть свыше, всемь слышащим: «Молитвъ ради моих святитель Феофилу прощение даю, нь паки не приложите за такого молитися, не послушаю бо вас». Тогда цариця Феодора рада бысть, приимши извещение о мужи своемъ, и посла к патриарху и вся люди, повеле събрати вселеньскыи сборъ.

Се же бысть въ 1-ю неделю поста. Съ кресты и съ честными образы въ Великую церковь, яко да утварь иконам тъи отдасться и новое чудо показано будет, еже о Феофиле царе. И убо всем събравшимся съ свещами, и цариця поспешествующи съ сыномъ своим Михаилом, и молби тамо бывши на утверждение праворериа съ иконами, и съ честными древесы крестьными и святымъ Божиим Еуангельем, даждь и до глаголемого поприща изидоша, еже «Господи, помилуй!» възывающи. И [177] тако пакы въ церковь възвратишися, божественую службу свершиша. И въздвижение святым и честным иконам от предереченых святых муж проповеданом убо благочестивым. И повеле проклята блаженая иконоборець ересь и вся еретикы, а правоверныя прославити. И оттоле повелеша сии святии исповедници съборъ створити въ 1-ю неделю поста, молебну сице таковому торжеству бывати, да некогда тому же благочестью впадем неизменныи образомь, отцы оставиша почитати и покланятися святымъ иконам и облобызать с верою и любовию. Сии сборъ ныне прославим и празднуим и свершаем на прославление святымъ и честнымъ иконам, на проклятие же безбожным еретикомъ.

Почюдим же ся, братие, человеколюбию Господа Бога нашего: толь сквернена человека и по смерти помиловалъ. И разумеите, колико могут молитвы святитель его, яко от мукы изяша. И удивимся вере и любви къ Богу блаженыя цариця Феодоры, каку приз скорбь и како печяшеся о спасении мужа своего, не щадащи злата, ни сребра, все раздая убогымъ, дабы от мукы мужа искупити, вся нудящи къ Богу за нь молитися, не токмо святителя, нь и черъноризьчкои чинъ, нь убогыя и вдовыя и сироты, како ти по смерти милостинею от мукы мужа избави. О такых реченых женах, яко и по смерти мужа спасеть, нь не въ мнозехъ женъ таковыя обрести, а сих болши, что не печалятся о смерти мужии, нь токмо яже собе на требу, о том всегда суть же и богобоязнивии жены, яже и не ведущу мужю благая творят и подают Бога ради и мужа своя понуждают. И суть инии, иже бранят мужемъ не даяти, нь се полезнее всем, ко же в животе своем и о спасении своемъ скорбите. Одина ти есть душа и одино житью время. И не уповайте чюжими приновы спаситися.

Да се ведуще, потщимся очистити грехы наша въ дни сиа святыя постныя, славяще Отца и Сына и Святаго Духа и святых твоих исповедникъ, всегда и ныне, и присно, и въ векы векомь, аминь.

Комментарии

1. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2 (вт. пол. XIV-XVI в.) Ч. 2. Л., 1989. С. 18-20. См. также Попов А. Обзор древнерусских хронографов русской редакции. Вып. 1. М., 1866. С. 1-95; Вилинский С. Сказание о Софии Цареградской в Еллинском летописце и в Хронографе // ИОРЯС 1. 8. Кн. 3. СПб., 1903. С. 1-43; Лихачев Д. С. Еллинский летописец второго вида и правительственные круги Москвы конца XV в. // ТОДРЛ Т. 6. М.-А, 1948. С. 100-110; Кучкин В. А. Один из источников Еллинского летописца второго вида // ВВ. Т. 27. 1967. С. 319-324; Класс Б. М. К вопросу о происхождении Еллинского летописца второго вида // ТОДРЛ. Т. 27. Л., 1972. С. 370-379; Творогов О. В. Древнерусские хронографы. Л, 1975; Летописец Еллинский и Римский / Под ред. О. В. Творогова. Т. 2: Комментарий, исследование, указатели. СПб., 2001.

2. О. В. Творогов предположил, что все эти сказания, добавленные к первоначальному тексту Архетипной редакции, входили в состав «конвоя» Хронографа по великому изложению третьего вида. См. Творогов О. В. Древнерусские хронографы. Л., 1975. С. 68.

3. Летописец Еллинский и Римский. Спб., 1999. Т. 1: Текст. С. 446-447.

4. Попов А., Обзор хронографов русской редакции. М., 1866. Т.1. С. 88-89.

5. Regel W. Analecta Byzantino-Russica. Petersburg, 1891. P. XI-XII.

6. В новейшем комментарии к изданию Еллинского летописца в качестве источника Сказания предлагается текст, изданный Регелем, и таким образом повторяется его мнение о взаимоотношениях греческих и русских текстов Сказания о Феофиле. См. Летописец Еллинский и Римский / Под ред. О. В. Творогова. Т. 2: Комментарий, исследование, указатели. Спб., 2001. С. 173.

7. Tusculum-Lexikon. Muеnchen, 1982. S. 852.

8. Попов Г. Новооткрито сведение за преводаческа дейност на блъгарски книжовници от Света Гора през първата пол. на XIV в. // Български език 1978. Кн. 5. С. 402-410.

9. Карабинов И. Постная Триодь. Спб., 1910. С. 230; Момина М. А. Вопросы классификации славянской Триоди // ТОДРЛ. Т. 37. 1983. С. 32-33.

10. Летописец Еллинский и Римский. Спб., 1999. Т. 1: Текст. С. 449.

11. Критического издания текста до сих пор не существует. Мне были доступны две рукописи, хранящиеся в РГБ: собр. Румянцева № 453 и собр. Ундольского № 719.

12. Сохранилось в сборнике конца XIV в., собр. Тр.-Серг. Лавры, № 9; опубликовано Е. Петуховым в ст. К вопросу о Кириллах-авторах // ИОРЯС. Т. 42. Вып. 3. С. 8-12.

13. Ср. Успенский Ф. И. Очерки по истории византийской образованности. С. 112-113: «Последний отдел в помянниках — отдел повестей и сказаний. Заметим, что ни одна повесть не повторяется дословно в разных списках, разнообразие редакций в этом отношении не может быть подведено к одному типу. Самые обычные и повторяющиеся повести и сказания: ... О царе Феофиле, спасенном молитвами царицы Феодоры. Более подробная редакция этого сказания находится в Румянц. Музее (Ундольского 154), краткая редакция — в Имп. Публичн. Библиотеке, Толстовский список Синодика»; Дергачева И. Становление повествовательных начал в древнерусской литературе XV-XVII веков (на материале Синодика). Munchen, 1990. С. 141: «В разных списках Синодика встречаются варианты данного отрывка из синаксаря. Так, например, в списке ЦГАДА ф.181 № 633 встретился вариант наиболее полный».

14. Летописец Еллинский и Римский. Спб., 1999. Т. 1: Текст. С. 446-447.

15. Летописец Еллинский и Римский. Спб., 1999. Т. 1: Текст. С. 448-452.

Текст воспроизведен по изданию: "Повесть о прощении императора Феофила" и Торжество Православия. М. Индрик. 2004