155. К ДИОДОРУ (160).

Некто от имени Диодора пустил в ход письмо, в котором рассуждалось о дозволительности брака с сестрою умершей жены, вопреки запрещению св. Василия, сделанному им еще в начале его епископства. По сему случаю св. Василий в настоящем письме подтверждает свое запрещение обычаем Церкви; решает возражение, основанное на одном месте из книги Левит; показывает, что и у Моисея есть сие запрещение, наконец, замечает, что подобными браками смешивается плотское родство. (Писано около 373 года).

Ко мне дошло письмо с надписью Диодорова имени; а что в нем далее, то принадлежит скорее кому-нибудь другому, но не Диодору. Ибо мне кажется, что какой-нибудь искусник, приняв на себя лице [284] твое, захотел чрез это сделать тебя достойным вероятия у слушателей. Спрошенный кем-то, позволительно ли ему взять за себя в замужество сестру умершей жены, он не содрогнулся от сего вопроса, но спокойно выслушал, и даже с великой отважностью и с жаром помогал исполнению сего нечистого пожелания. Поэтому, если б письмо было у меня, то послал бы его к тебе, чтобы можно тебе было защитить и себя и истину. Поелику же показавший мне письмо взял его назад, и носил его всюду, как бы знак победы надо мною, запрещавшим ему это в начале, и говорил, что имеет письменное на то дозволение: написал я теперь к тебе, чтобы нам в две руки напасть на его подложное письмо и не оставить у пего никакой силы; и чтобы письмо не могло ужо удобно вредить читающим.

Итак первое, что можем противоположить сему, и что особенно важно в подобных делах, есть соблюдающийся у нас обычай, имеющий силу закона, потому что уставы преданы нам святыми отцами. Обычай же сей таков: если кто одержимый страстью нечистоты, впадает в беззаконное сообщение с двумя сестрами, то не признавать сего за брак, и вообще, не прежде принимать его в церковное собрание, как по взаимном их разлучении. Почему, если бы и нечего было сказать кроме этого, то обычая сего достаточно было бы к охранению благонравия. Но как написавший письмо покусился ввести это зло в общежитие; то и мне необходимо не отказываться от пособия умозаключений; впрочем в делах очень ясных собственное убеждение каждого важнее доводов разума.

Он говорит: в книге Левит написано: сестру жены твоея да не поймеши в наложницу открыти срамоту ея пред нею, еще живе сущей ей (Лев. 18, 18). [285] Из сего видно, продолжает он, что дозволяется взять сестру умершей жены. На сие, во-первых, замечу: что ни говорит закон, говорит живущим под законом; ибо иначе будешь подлежать и обрезанию, и субботе и воздержанию от яств. Ибо, конечно, не тогда только будем подчинять себя игу рабства законного, когда встретим что-либо способствующее нашим удовольствиям, а если в узаконенном окажется что тяжкое, тогда прибегнем к свободе о Христе. Нас спрашивали: писано ли, чтобы брать в жену после сестры? И мы отвечаем, что для нас безопасно и справедливо, а именно, что сего не писано. Чрез наведение же из последствия заключать о том, что умолчано, дело законодателя, а не толкующего закон: иначе, если захочет кто, то может отважиться и при жизни жены взять сестру ее. Ибо то же самое лжеумствование и к этому может быть приложено. Скажет: писано: да не поймеши в наложницу: следственно не запрещено взять не в наложницы. А кто потворствует страсти, тот будет утверждать, что нрав у сестер не ревнивый. Когда же уничтожена причина, по которой запрещено сожитие с обеими, тогда будет ли какое препятствие взять двух сестер? Но на сие скажем: этого не писано; а также и то не определено; между тем как связь понятий делает оба заключения равно позволительными. Но чтобы освободится от затруднений, надобно вникнуть несколько в обстоятельства предшествовавшие законоположению. Законодатель, по-видимому, объемлет не все роды грехов, но запрещает собственно грехи Египтян, откуда Израиль вышел, и грехи Хананеев, к которым порасселялся. Ибо читается так: по делом земли египетския, в нейже обитаете, да не сотворите, и по начинаниям земли ханаанския, в нюже Аз веду вы тамо, не сотворите, и по законом их не ходите (Лев. 18, 3). [286] Почему вероятно, что сей род греха не был тогда обыкновенным у сих народов; потому и Законодатель не имел нужды предохранить от него, но удовольствовался не изученным обычаем к внушению отвращения от преступления. Почему же, запретив большее, умолчал о меньшем? Потому что многим плотолюбцам к сожитию с живыми еще сестрами служил, по видимому, во вред пример патриарха. Что же надобно делать нам? Читать ли написанное, или дополнять умолчанное? Например: в законах сих не написано, что отцу с сыном но должно иметь одной наложницы; но у Пророка ставится сие в великое преступление. Ибо говорит: сын и отец к единной рабыне влазяста (Ам. 2. 7). Но о скольких других родах нечистых страстей, какие изобретены в училище демонов, умолчало божественное Писание, чтобы святость свою не осквернить именованиями гнусных пороков, и предало осуждению сии нечистоты родовыми их названиями? Так и Апостол Павел говорит: блуд же и нечистота ниже да именуется в вас, якоже подобает святым (Еф. 5, 3), именем нечистоты означая все срамные дела как мужчин, так и женщин. Поэтому молчание Писания вовсе не делает ненаказанным сластолюбца.

А я скажу, что Законодатель не только о сем не умолчал, но весьма строго запретил сие. Ибо сказанное: да не приступиши открыти срамоты их ко всякому ближнему плоти своея (Лев. 18, 6), заключает в себе и этот вид сродства. Ибо что ближе мужу жены его, или, лучше сказать, собственной плоти его потому. что они уже составляют не две, но одну плоть? Поэтому по жене и сестра ее переходит в родство к мужу. Как не возьмет в супружество мать жены или дочь жены, по той причине, по какой не борет свою мать и свою дочь; так не [287] возьмет и сестру жены по той же причине, по какой не берет свою сестру И на оборот, жене не позволительно иметь сожитие с родственниками мужа; потому что права родства для обоих общие. – А я всякому, советующемуся со мною о браке, свидетельствую, что преходит образ мира сего, и время прекращенно есть, да и имущии жены, яко не имущии будут (1 Кор. 7, 31). Если же укажут мне на заповедь: раститеся и множитеся (Быт. 1, 22); то посмеюсь над не умеющим различать времени законоположений. Второй брак – удержание от блуда, а не подобие распутству. Сказано: аще не удержатся, да посягают (1 Кор. 7. 9); но не сказано: и посягая да проступают закон.

А эти люди, ослепляющие душу страстью бесчестия, не обращают внимания и на природу, которая давно различила именования родства. Ибо в каком родстве состоящими наименуют родившихся? Родными ли братьями назовут их друг другу, или двоюродными? Потому что то и другое название прилично им по причине смешения Не делай человек тетку мачехою детям, и ту, которая должна лелеять их вместо матери, не вооружай непримиримою ровностью. Ибо одни мачехи простирают вражду и по смерти. Лучше же сказать, другие враги примиряются с умершими, а мачехи начинают ненависть только со смерти.

А главное в сказанном мною то: если кто желает брака по закону, то открыта для него целая вселенная; если же желание его страстное, то по сему самому да будет для него заключена большая часть: да научится свой сосуд стяжавати во святыни и чести, а не в страсти похотней (2 Сол. 4, 4). Готов был бы сказать и больше, но удерживает мера письма. Желаю же, чтоб совет мой оказался более сильным, чем страсть, или чтобы скверна сия не [288] переселилась в нашу страну, но в тех местах и осталась, где отважились на сию мерзость.