Раздел V

КОЛОНИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В ИНДОНЕЗИИ В ПЕРИОД ДЕЙСТВИЯ СИСТЕМЫ ПРИНУДИТЕЛЬНЫХ КУЛЬТУР (1833-1869)

Документы, включенные в раздел V, охватывают эпоху 30—60-х годов XIX в. и отражают политику западных держав в Индонезии в период действия системы принудительных культур.

Правящие классы отсталой в промышленном отношении Голландии, испытывавшей при этом сильнейшие финансовые трудности, еще более возросшие в связи с расходами на подавление народного восстания на Яве в 1825—1830 гг. и отделением Бельгии, ввели в Индонезии в начале 30-х годов XIX в. разработанную бывшим губернатором голландской рабовладельческой колонии Суринам ван ден Босхом так называемую систему принудительных культур. “Система” обрекла крестьянство Явы и западного побережья Суматры на жесточайшую государственно-крепостническую эксплуатацию. Выращивание сельскохозяйственных продуктов, нужных Голландии для экспорта, их транспортировка и обработка на примитивных, принадлежавших голландцам предприятиях (заводы по изготовлению сахара-сырца, сушке кофе и чая, варке индиго, изготовлению рисовой водки и т. д.) осуществлялись крестьянами в принудительном порядке. Все произведенные продукты сдавались на правительственные склады и реализовались казной. Этим путем рассчитывали добиться повышения дохода от колоний, так называемого “активного сальдо”. При помощи государственно-крепостнической системы Голландия рассчитывала устранить от участия в эксплуатации Индонезии, усиленно превращаемой в поставщика экспортных продуктов, иностранный, в первую очередь английский, капитал. Голландцы создали систему принудительных культур, опираясь на местные феодальные и феодально-бюрократические слои и верхушку деревенской общины, которую они сумели заинтересовать денежным вознаграждением и расширением возможностей эксплуатировать крестьянский труд в свою пользу.

Публикуемые в этом разделе документы, излагающие сущность и результаты системы принудительных культур (док. № 164, 179, 191), не прибавляя ничего принципиально нового к этому достаточно освещенному в исторической литературе и публицистике XIX в. вопросу, представляют все же немалый интерес, поскольку в них нашло отражение противоречивое отношение к выгодам и недостаткам системы, существовавшее среди различных классов и слоев в самой Голландии. [153] Донесения царских дипломатов, черпавших свои сведения из официальных источников и явно сочувствовавших консервативным колонизаторским методам, а в некоторых случаях (например, донесение Ломоносова, док. № 161) откровенно проявлявших свои собственные крепостнические взгляды и, как правило, весьма неодобрительно относившихся к либеральной и демократической критике системы, не могут дать подлинной характеристики системы принудительных культур и ее пагубных последствий для яванского крестьянства. Тем более ценными являются содержащиеся в некоторых документах признания о бедственных результатах системы принудительных культур для населения Индонезии (например, док. № 153).

Доходы от системы принудительных культур позволили Голландии ликвидировать экономические и финансовые трудности, вызванные расходами на подавление восстания 1825—1830 гг., отделением в 1830 г. промышленной Бельгии от Нидерландского королевства, а также финансировать развитие транспорта, промышленности, освоение новых площадей и т. д.

За годы действия системы принудительных культур Голландия получила от колоний в Индонезии 900 млн. гульд. чистой прибыли. Был установлен “долг голландских заморских владений”, т. е. на колонии была переведена значительная часть государственного долга Голландии, в результате чего метрополия полностью расплатилась с долгами (док. № 94). Нидерландское торговое общество, которое в 20-х годах XIX в. не могло конкурировать с англичанами, благодаря предоставлению ему монополии на перевозку и реализацию через систему аукционов в Голландии полученных продуктов и протекционистской политике правительства превратилось в мощную процветающую компанию, которая с 1832 г. выплачивала своим акционерам дивиденды, превышающие 4,5%, гарантированные при основании компании.

Но вместе с развитием промышленности Голландии, чему способствовал приток средств из колоний, возрастала роль прежде слабой промышленной буржуазии. В 40-х годах XIX в. в парламенте Голландии возникла либеральная оппозиция, которая начала выступать против бесконтрольной власти короля над колониями, против диктаторской власти генерал-губернаторов, требуя решения важнейших дел колоний в парламенте. В этом отношении характерен конфликт, возникший в 1845 г. в связи с высылкой из Батавии епископа Гроофа по приказу генерал-губернатора (док. № 119—124, 135, 136, 139). В защиту епископа выступили не только депутаты католических провинций Голландии, но и либералы, которые использовали этот случай для критики методов управления колониями. Революция 1848 г. в Европе привела к изменению реакционной голландской конституции 1815 г. и к победе на парламентских выборах 1849 г. либеральной партии.

Парламентская борьба в Голландии, обострившаяся под влиянием революции 1848 г., оказала воздействие и на Индонезию, где либеральная оппозиция имела сторонников в голландской администрации на Яве. Но силы этой оппозиции в Индонезии были незначительны, и никакого изменения в методах колониального управления в Индонезии в 1848— 1849 гг. не произошло (док. № 147).

Значительная зависимость развития голландской промышленности от прибылей, получаемых от системы принудительных культур, мешала промышленной буржуазии Голландии решительно покончить со старой системой эксплуатации колоний. В 1854 г. после длительных дебатов в парламенте (док. № 155—158, 160—162) было издано “Положение об управлении”, которое вступило в силу в 1856 г. (характеристику [154] “Положения” см. в док. № 161). Это “Положение” расширяло права совета при генерал-губернаторе и ставило некоторые ограничения расширению системы принудительных культур. В конце 50-х — начале 60-х годов в Голландии появилась не только умеренно-либеральная, но и демократическая оппозиция, выступавшая с требованием отмены позорной системы принудительных культур. Под влиянием этой оппозиции, действовавшей как в Голландии, так и в Индонезии (док. № 143, 156, 158, 179), в период нахождения у власти либерального кабинета Торбеке (1862— 1866) был отменен ряд принудительных культур — пряности, индиго, чай и табак, а в 1864 г. был издан “Закон об отчетности”, который предусматривал ежегодное утверждение в парламенте Голландии бюджета Индонезии. Но консерваторы вели в 60-х годах ожесточенную борьбу против попыток ликвидации системы (док. № 184, 185, 190—196) и в 1866 г. вынудили уйти в отставку либеральное министерство Франсена ван де Пютте (док. № 192). Окончательная ликвидация системы принудительных культур и изменение методов колониальной эксплуатации Индонезии произошли лишь в 70-х годах XIX в. (Мультатули, Макс Хавелаар или, кофейные аукционы Нидерландского торгового общества. M., 1959; G. H. Soest, Geschiedenis van Kultuurstelsel 3 aln, Rotterdam, 1869—1871; M. L. Deventer, Geschiedenis der Nederlanders op Java, Haarlem, 1895; J. S. Furnivall, Colonial policy and practice, Cambridge, 1948; Par Broto, Dari gubernur djenderal Daendels Sampai Presiden Sukarno, 1808—1955, Djakarta, 1956.).

В 30—60-е годы XIX в. англо-голландские противоречия не утихли. Получив по договору 1824 г. возможность ввозить товары в Индонезию, английские промышленники и торговцы успешно конкурировали с Голландией. Голландское правительство пыталось бороться с английской конкуренцией посредством системы протекционистских пошлин, которые оно ввело на товары, ввозимые в Индонезию. В конце 30-х — начале 40-х годов английское правительство направило Голландии ряд нот с требованием отменить пошлины на английские товары, введение которых, по мнению правительства Англии, противоречило англо-голландскому договору 1824 г. Эти требования Англии вызвали бурю возмущения в Голландии и явились причиной серьезных англо-голландских разногласий (док № 92, 93, 95—97, 100, 107, 110). Обострение англо-голландских противоречий в Индонезии было связано также со столкновением Англии и Голландии на о-ве Калимантане.

Английский авантюрист Джеймс Брук стал раджей области Саравак, которая ранее принадлежала расположенному на Северном Калимантане султанату Бруней (R. Mundy, Rodney R. N., Narrative of events in Borneo and the Celebes down to the occupation of Labuan, from the Journal of James Brooke Esq., together with the operations of H. M. S. “Iris”, 2 vols, London, 1848; St. J. Spenser, Life of Sir James Brooke, London, 1879.); с его помощью англичане в 1841—1846 гг. захватили вблизи Северного Калимантана о-в Лабуан и подчинили своему контролю султанат Бруней.

Колониалистские круги в Голландии обвиняли Англию в нарушении договора 1824 г., и в голландском парламенте утверждение англичан на о-ве Калимантане вызвало продолжительные дебаты (док. № 116, 117, 126, 128, 130, 133, 134, 136, 140, 141, 148, 154).

В публикуемых документах нашли свое отражение и другие факты соперничества держав на Индонезийском архипелаге: переговоры между Голландией и Португалией об изменении границ на о-ве Тимор (док. № 164, 165) вопрос о допуске консулов европейских держав в Индонезию (док. № 167) и т. д.

В годы действия системы принудительных культур происходило дальнейшее расширение голландских колониальных владений в [155] Индонезии. Голландцы в 30-х годах XIX в. окончательно подчинили своему влиянию западную Суматру, а в конце 50-х годов распространили свою власть на Сиак (док. № 171). На о-ве Сулавеси было подавлено антиголландское выступление в Бони, на о-ве Калимантане голландцы покорили Банджермасин (док. № 177, 180).

Многих трудов стоило колонизаторам покорение Бали (док. № 127, 129, 131, 132, 142—145), на который голландцы предприняли в 1846— 1849 гг. 3 экспедиции.

Борьба крестьянства Явы и Суматры против системы принудительных культур, мужественное сопротивление индонезийского народа голландским захватчикам не могли найти в документах правдивого и полного отражения, так как крепостнически застроенные царские дипломаты крайне враждебно относились к освободительному движению народов Индонезии. Тем более интересны сообщения, в которых они вынуждены признать недовольство населения Индонезии колониальным режимом (док. № 102, 118, 175, 177, 178, 183, 188) и упорный характер борьбы населения Суматры, Бали, Калимантана и Сулавеси против стремления голландцев подчинить те владения, которые еще оставались независимыми (док. № 99, 143, 146, 147 и др.). Особенно сильный размах приняло движение на Калимантане, где голландским колонизаторам в 50-х годах XIX в. оказало длительное сопротивление население султаната Банджермасин (док. № 177, 186). Антиколониальная борьба народов Калимантана была одним из звеньев в общей цепи народных движений в Азии в середине XIX в. (восстание тайпинов и вторая “опиумная” война в Китае, народное восстание 1857—1859 гг. в Индии, движение бабидов и англо-персидская война в Иране и т. д.), вызванных наступлением колонизаторов на народы Азии. Очень интересны в связи с этим документы № 174, 175, 177, 178, 181, освещающие малоизученный вопрос о влиянии народного восстания 1857—1859 гг. в Индии на освободительное движение в Индонезии.

В. А. Тюрин