Раздел IV

КОЛОНИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В ИНДОНЕЗИИ В ПЕРИОД ВОССТАНОВЛЕНИЯ ВЛАСТИ ГОЛЛАНДИИ И ВОССТАНИЯ ДИПОНЕГАРА (1814-1829)

Документы, публикуемые в разделе IV, касаются в основном политики Голландии в Индонезии после окончания наполеоновских войн и до введения системы принудительных культур, а также освещают события, связанные с восстанием Дипонегара.

В 1813 г. Голландия освободилась от власти Наполеона, и Временное правительство призвало в качестве штатгальтера Вильгельма VI Оранского, сына Вильгельма V.

13 августа 1814 г. между Англией и Голландией была заключена в Лондоне конвенция о возвращении Голландии всех ее бывших колоний, захваченных Англией, за исключением Капской колонии и ряда островов в Вест-Индии, а также Цейлона, перешедших к Англии еще по Амьенскому миру. О-в Банка близ побережья Суматры, завоеванный англичанами в 1812 г., был уступлен голландцам за г. Кочин в Индии. Англия была заинтересована в создании на континенте государства, которое находилось бы под ее влиянием и служило бы противовесом Франции. По решению Венского конгресса Бельгия и Голландия были объединены в королевство Объединенных Нидерландов и Вильгельму был присвоен титул короля (Вильгельм I). Но англичане не только сохранили за собой ряд важных территорий, но и всячески тормозили передачу колоний, на возвращение которых согласились. Затягивая свой уход из Индонезии, они рассчитывали закрепиться в тех районах, которые не были ранее захвачены голландцами. Ява была передана Нидерландам лишь в 1816 г., Малакка — в 1818 г. Несмотря на возвращение колоний Голландии, англо-голландские противоречия не были ликвидированы, и в течение 1818—1824 гг. интересы обеих держав в Индонезии непрерывно сталкивались. Влиятельные представители английских колониальных кругов протестовали против передачи Голландии колоний в Индонезии и утверждали, что Англия пошла на чрезмерные уступки (док. № 52). Выразитель интересов этих кругов Томас Рафлз, бывший губернатор Явы, назначенный в 1818 г. губернатором небольшой английской колонии на западном берегу Суматры — Бенкулен, пытался распространить английское влияние на Суматру (док. № 55). В январе 1819 г. Рафлз приобрел у претендента на Джохорский престол о-в Сингапур близ южной оконечности Малаккского п-ва.

Сингапур был объявлен свободным портом и стал опорным пунктом Англии на пути в Тихий океан. Захват Сингапура и попытки англичан [108] утвердиться в Палембанге вызвали яростное противодействие голландцев.

Хотя голландские угрозы прибегнуть к силе, чтобы заставить англичан отказаться от Сингапура, вряд ли могли рассматриваться всерьез, политика Рафлза вызвала недовольство директоров Английской Ост-Индской компании и тех кругов в Англии, которые были заинтересованы в соглашении с Голландией (Lady Raffles, Memoir on life and public services of Sir Thomas Stamford Raffles, London, 1839; R. Coupland, Raffles of Singapore, London, 1946; J. Bastin, The native policies of Sir Stamford Raffles in Java and Sumatra, Oxford, 1957.).

В 1820 г. в Лондоне начались переговоры между английскими и голландскими представителями, закончившиеся подписанием трактата от 17 марта 1824 г. о разграничении сфер влияния в Юго-Восточной Азии (док. № 52, 53, 60). Голландия передала своей сопернице все владения в Индии и Малайе, признала захват Сингапура. Англия передала Нидерландам Бенкулен и все владения на Суматре и обязалась не создавать на этом острове поселений и не заключать договоров с суматранскими владетелями. Обе стороны обязались предоставить друг другу в своих колониях режим наиболее благоприятствуемой нации и не проводить дискриминационных мер в отношении торговли. Соглашение 1824 г., по которому Англия получила доступ к эксплуатации Индонезии и превратила Малайю в свою сферу влияния, было выгодно для английской буржуазии.

После того как голландцы вновь утвердились на Малайском архипелаге, они предприняли новые захваты в Индонезии: были покорены Палембанг и Паданг на Суматре (док. № 55—68), велись войны с княжествами на Сулавеси (док. № 62), предпринимались экспедиции на Калимантан.

Период 1814—1829 гг. был временем поисков новых методов эксплуатации Индонезии. Основная борьба шла между сторонниками возрождения старой системы эксплуатации и теми, кто хотел применить видоизмененные методы Рафлза.

По нидерландской конституции 1815 г. король получил право исключительного контроля над колониями (статья 60), и Генеральные штаты практически не имели никакой власти над администрацией колоний. Еще в 1814 г. Вильгельм назначил 3 верховных комиссаров во главе с Элаутом, которые должны были принять управление голландскими колониями в Индонезии и Малайе (док. № 52—53). В начале 1815 г. король подписал инструкцию комиссарам “Положение об управлении”, составленную в духе хартии об управлении Ост-Индией 1803 г., и издал декрет о свободе торговли в Индонезии.

19 августа 1816 г. англичане передали Яву верховным комиссарам.

В 1816—1829 гг. голландские правящие круги постепенно возвращались к старым формам эксплуатации Индонезии. Слабая промышленная буржуазия Нидерландов не смогла оказать решающего влияния на направление и формы колониальной политики.

Некоторые круги господствующих классов Голландии были бы не прочь вернуться и к монопольной торговле. В 1817 г. Амстердамская торговая палата требовала от правительства введения дискриминационных мер в отношении иностранных торговцев и предоставления права на перевозку кофе исключительно голландцам (N. P. van den Berg, Mint-, Crediet-, en Bankwezen, Hondel en Scheepvaart in Nederlandsch Indie, Den Haag, 1907, bl. 298.).

Однако после англо-голландского соглашения от 27 марта 1824 г. это было невозможно. [109]

Голландские купцы наталкивались в Индонезии на конкуренцию экономически развитой Англии, бороться с которой они были не в состоянии, несмотря на то что по соглашению от 1824 г. они выговорили право установить на английские товары пошлину, в два раза превышающую обложение голландских товаров. Для укрепления голландского капитала 29 марта 1824 г. король Нидерландов объявил о создании акционерной компании под названием Нидерландское торговое общество с капиталом 37 млн. гульд. (из которых королю принадлежало 4 млн.). Держателям акций был гарантирован ежегодный дивиденд в размере 4,5% (док. № 60—61). В первые годы существования общества сфера его деятельности была чрезвычайно широка: Южная Америка, торговля чаем, вывозимым из Китая, торговля с Египтом, Левантом. Голландская буржуазия активно искала также новые рынки для сбыта колониальных товаров.

После 1827 г. общество, потерпев убытки в торговле с Южной Америкой, Китаем и Левантом, сосредоточило все внимание на Индонезии. Еще в 1825 г. король, пользуясь своей неограниченной властью в колониях, предоставил обществу право на покупку урожая кофе в Преангере, производимого как принудительная культура. Были установлены поощрительные премии за строительство судов на верфях Голландии, увеличены пошлины на иностранные товары, ввозимые в Индонезию (док. № 72), хотя для этого пришлось также повысить пошлины и на голландские товары.

Несмотря на покровительство государства, Нидерландское торговое общество в первые годы своего существования не могло успешно конкурировать с торговлей промышленно развитой Англии.

Именно поэтому характеристика Нидерландского торгового общества русским поверенным в делах как “воскресшей Голландской Ост-Индской компании 1602 г.” (док. № 61) ни в какой мере не может быть признана соответствующей действительности даже с теми оговорками, которые сделал Н. Д. Гурьев.

Финансовое положение голландских колоний в Индонезии оставалось по-прежнему напряженным.

Введение новой администрации, конкуренция Англии, а также непрерывные восстания против голландских захватчиков и колониальные войны требовали огромных расходов, которые могли быть покрыты лишь новыми займами (док. № 63, 64, 66, 69). Все попытки голландской администрации добиться уменьшения дефицита в бюджете колонии в 1816—1829 гг. оказались безуспешными (О политике Голландии в Индонезии в 1816-1829 гг.. cm.: D. J. P. Oranje, Het beleid der Commissie Generaal, Utrecht, 1936; P. H. van den Kemp, Java's landelijks stelsel 1817—1819, 's-Gravenhage, 1916; J. A. Spengler, De Nederlandsche Oost-Indische Bezittingen on der het bestuur van den Gouverneur-Generaal G. A. G. P. van der Capellen, 1819—1825, Utrecht, 1863; W. M. F. Mansvelt, De Nederlandsche Handels Maatschappij, 1824—1924, 2 vols. Haarlem, 1940; D. W. van Welderen Rengers, The Failure of a liberal colonial policy Netherlands East Indies, 1816—1830, The Hague, 1947.).

В настоящих документах нашла отражение и героическая борьба индонезийского народа за свою независимость — восстание под руководством Дипонегара (1825—1830). Публикуемые документы вышли из-под пера царских дипломатов, которые не могли сочувствовать освободительной борьбе индонезийцев против голландских колонизаторов, поэтому в их донесениях бесполезно было бы искать объективных оценок движущих сил восстания, его руководителей и т. д. Царских дипломатов в основном интересовали действия голландского правительства по подавлению восстания. Но даже они были вынуждены признать огромный [110] размах движения и ожесточенный характер борьбы, а также сообщать о поражениях, которые терпели голландские войска в боях с восставшими, использовавшими тактику партизанской войны (док. № 67, 68, 70, 71, 73, 75—86, 88). Восстание 1825—1830 гг. было с трудом подавлено голландцами. Финансовое положение голландских колоний в Индонезии еще более ухудшилось, так как борьба с восстанием обошлась голландцам в 20 млн. гульд., покрытых за счет новых займов (О восстании Дипонегара см.: Muhammed Jamin, Sedjarah peperangan Diponegara pahlawan kemerdekaan Indonesia, Djakarta, 1950; P. F. J. Lenw, E. S. de Klerk, De Java Oorlog van 1825 tot 1830, 6 vols. Batavia-'s-Gravenhage, 1894—1896.) .

В. А. Тюрин