№ 233

Нижеподписавшийся первый статс-секретарь доложил королю о записке, переданной 23 августа с. г. г-ном графом Рехтереном (См. док. № 228.), послом Генеральных штатов, в которой утверждается, что якобы подданные е. в-ва не имеют права ни плавать на Филиппинские острова вокруг мыса Доброй Надежды, ни торговать с подданными тех азиатских наций, которые со своей стороны могут вести торговлю с этими [419] островами. Видя, что воскрешаются идеи, от которых Голландия отказалась не много лет тому назад, после того как Испания убедительно доказала, что они не основаны на Мюнстерском и Утрехтском договорах, которыми пытались их обосновать, король был чрезвычайно удивлен притязаниями, содержащимися в этой записке господина посла. Поэтому король приказал нижеподписавшемуся повторить г-ну графу Рехтерену то, что король — его августейший отец ответил на подобные записки, переданные ему в 1732 г. послами Англии и Голландии. Этот ответ сводится к тому, что “поскольку в договоре нет ни одной статьи, буквально запрещающей или ограничивающей пользование путями, которыми должны пользоваться суда, предназначенные для поддержания сношений и для торговли европейских государств с государствами, которыми король владеет в настоящее время в Вест-Индии, е. в-во не видит оснований бояться, что при предоставлении привилегий Филиппинской компании он может быть связан подлинным содержанием статей указанных договоров, даже если бы они еще были действительны. А так как право сношения между государствами, принадлежащими одному государю, является столь действенным, что, как с полной очевидностью доказал опыт, для установления этих сношений были разрешены такие морские пути в Вест-Индию, которые прежде были запрещены, то тем больше оснований разрешить пользоваться теми морскими путями в Ост-Индию, которые никогда не запрещались и даже не оспаривались. Таким образом, поскольку пути, которые ведут в находящиеся в Ост-Индии владения е. в-ва, никогда не запрещались ни в договорах, ни на деле, а были, напротив, специально разрешены законами, устанавливающими сношения между здешним королевством и отдаленными зависящими от него владениями, е. в-во ни в малейшей мере не считает, что ему в этом случае необходимо воспользоваться разрешаемым законом правом взаимности, тем более что нет никаких оснований ссылаться на него. Исходя из этих соображений, даже если бы нельзя было привести других, король надеется, что Голландская республика признает недостаточность приведенных ею соображений, а также добросовестную точность, с какой е. в-во соблюдает договоры”.

Король пожелал, чтобы к этому ответу был добавлен ответ, который он сам дал 7 марта 1768 г. на записку Голландской Ост-Индской компании, в которой она высказывала те же самые претензии, которые снова выдвигаются сегодня. Обоснованно и с полной ясностью установив подлинный смысл договоров и то, что они никоим образом не запрещают мореплавание королевских подданных вокруг мыса Доброй Надежды, в этом ответе в заключение говорится, что “если испанские корабли, следуя по этому пути, заходили бы в голландские порты или владения, нарушая там порядок или ведя торговлю, тогда Голландская компания имела бы основания жаловаться и его католическое в-во, конечно, быстро пришло бы на помощь. Но коль скоро этого нет, то притязания указанной компании рассматриваются как несправедливые, так как католический король имеет такое же право, как и другие европейские государи, направлять суда в Ост-Индию теми же путями, какими ни посылают свои корабли. Действительно, если бы, вместо того чтобы предпочесть более короткое плавание, испанцы избрали бы новый, более длинный и более опасный путь, имея скверное намерение приблизиться к владениям Голландской компании или проникнуть в них, тогда их поведение заслуживало бы порицания и жалобы компании были бы вполне обоснованны: это именно тот случай, который в течение многих лет наблюдала Испания в мореплавании в Мексиканском заливе, куда заходили суда некоторых наций, но не в поисках более короткого пути [420] к своим колониям, а для ведения контрабандной торговли в государствах его католического в-ва”.

После того как были даны указанные выше ответы Испания не только не прекратила плавания вокруг мыса Доброй Надежды, как это ошибочно утверждается в записке господина посла, но беспрепятственно продолжала эти плавания, посылая ежегодно этим путем торговые экспедиции; и в этом владении находятся в настоящее время подданные короля.

К этому сводится ответ, который король приказал дать на записку г-на графа Рехтерена, добавив, что, ввиду большого уважения к Генеральным штатам и желая сохранить и укрепить дружбу и доброе согласие, существующие в настоящее время между е. в-вом и этой республикой, он приказал нижеподписавшемуся первому статс-секретарю дружески сообщить послу приложенные соображения, которые дадут ему возможность вывести из заблуждения директоров или членов Голландской компании и других лиц, содействовавших возникновению претензий и разногласий, и убедить их в очевидном отсутствии повода, причины и даже целесообразности их действий. Одновременно он напомнит ему сделанное прежде заявление, а именно, что всякие враждебные действия компании или ее служащих, имеющие целью помешать торговле или мореплаванию испанцев вокруг мыса Доброй Надежды на пути туда или обратно, будут рассматриваться королем как совершенные по приказу Генеральных штатов и что е. в-во не сможет отказать своим подданным в помощи и защите и в средствах получить возмещение подобным же способом.

В Эскуриале, 26 ноября 1786 г.

Граф Флоридабланка

Помета на л. 163 об.: К письму министра Зиновьева № 37 (См. док. № 232.).