ПИСЬМА Ф. МИКЛОШИЧА К М. П. ПОГОДИНУ

75 лет назад, в 1891 г., умер Франц Миклошич — основоположник сравнительной грамматики славянских языков.

Тесными узами Ф. Миклошич был связан с русскими учеными. Начиная свою деятельность с изучения церковнославянского языка, он пользовался текстами рукописей, хранившихся в русских библиотеках. Он получал русские книги и сам, в свою очередь, заботился о том, чтобы его труды распространялись в России. 30 октября 1883 г., когда Ф. Миклошичу исполнилось 70 лет, Российская академия наук послала ему приветственный адрес. Он был избран ее почетным членом. Своими почетными членами его избрали Петербургский, Московский и Харьковский университеты. Ф. Миклошич имел переписку с И. И. Срезневским (См. А. И. Кузьмин. Письма Ф. Миклошича к И. И. Срезневскому. — «Изв. АН СССР. Серия литературы и языка», т. XXV, вып. 1, 1966.) и другими русскими учеными.

Здесь мы публикуем его письма к М. П. Погодину, хранящиеся в рукописном отделе Государственной Публичной библиотеки им. В. И. Ленина в Москве. Письма Ф. Миклошича вводят в круг его научных интересов, знакомят с условиями, в которых приходилось работать ученым-славистам в середине прошлого века.

№ 1

Hochverehrter Herr!

Ich bin so frei, Ihnen in der Anlage zwei Exemplare meiner Vitae Sanktorum zu ueberschicken: das eine ist fuer Sie, das andere fuer den Herrn A. von Certkov bestimmt. Moegen Sie beide darin, wenn nichts anderes, doch wenigstens Liebe zur Sache und das Streben nach Gruendlichkeit erblicken!

Bei den Buechern befinden sich auch vier Abbildungen des Denksteins fuer Kopitar zur Vertheilung an die Freunde des Verstorbenen und drei Briefe Dobrowskys, die Innen als Beweis dienen moegen, dass ich Ihrer gedacht habe. Mit wahrer Hochachtung.

Ihr ergebener Diener
Fr. Miklosich

Wien, am 16. Januar 1847

№ 2

Euer wohlgeboren!

Bei Ihrer letzten Anwesenheit in Wien haben Sie mir guetigst zugesagt, mir ein Verzeichnis der ausgezeichnetsten Leistungen der russischen Literatur der Neuzeit uebersenden zu wollen, und ich bin so frei, Sie an Ihre Zusage zu erinnern. Zugleich moechte ich selbst mich einer gegen Sie eingegangenen Verbindlichkeit entledigen: ich habe Ihnen naemlich, wie Ihnen noch erinnerlich sein duerfte, versprochen, Ihnen eine kleine Sammlung der fuer Slavisten interessantesten Autographen zu schicken, und moechte nun wissen, auf welchem Wege ich Ihnen dieselbe am sichersten zukommen lassen koennte. Zugleich wuerde ich fuer Sie und Certkov einige Exemplare meiner Ausgabe des griech. Lebens des heil. Clemens Bischofs der Bulgaren und meiner Recension der Vostokovschen Ausgabe des Ostromir. [67] Evang. aus den Wiener-Jahrbuechern mitschicken. Die Vitae S. S. haben Sie doch hoffentlich erhalten.

Vuks Ubersetzung des N. T. ist erschienen.

Euer Wohlgeboren
Ergeb. Diener
F. Miklosich

Wien, den 8. Oct. 1847

№ 3

Hochverehrter Herr!

Verzeihen Sie, dass ich im Vertrauen auf Ihre bewaehrte Guete mich in einer die slavische Literatur und mich betreffenden AngelegenheitanSie wende. Ich habe eine Arbeit vollendet, die mich seit mehr als zehn Jahren anhaltend beschaeftigte; mein «Lexicon linguae slovenicae veteris dialecti» wird in einigen Tagen gedruckt sein, und es ist nun mein Wunsch das Werk so schnell als moeglich zu verbreiten; zu diesem Ende habe ich den Weg der Praenumeration gewaehlt und bin so frei, Ihnen, Hochverehrter Herr, ein Exemplar der Praenumerationsankuendigung zu ueberschicken. Da das Werk den Anforderungen der Wissenschaft unserer Tage der Form und dem Umfange nach (es enthaelt bei 18000 Woerter) so ziemlich entsprechen duerfte, und rein sprachwissenschaftlichen Inhalts ist, folglich jenseits des Gebietes der Zensur liegt, so bin ich so frei, Sie zu bitten, wenn Sie es anders fuer angemessen erachten, das Buch irgendwo entweder anzuzeigen oder anzeigen zu lassen. Aus dem mitfolgenden Blatt werden Sie die Einrichtung des Buches ersehen.

Ich bin ferner daran, mit Anfang des naechsten Jahres eine Zeitschrift fuer slavische Geschichte und Philologie, vor der Hand in zwanglosen Heften herauszugeben. Waere es denn nicht moeglich, bei Ihnen einen oder noch besser mehrere Mitarbeiter zu gewinnen? Alles, was mit den angegebenen Faechern irgend zusammenhaengt, selbststaendige Aufsaetze und Rezensionen, bibliographische Anzeigen, alles ist mir willkommen.

Ich habe in juengster Zeit eine umfassende aus den aeltesten Quellen geschoepfte Abhandlung ueber die Conjugation im altslovenischen in den Schriften unserer Akademie drucken lassen. Ich glaube dass sie Sie interessieren duerfte und wuensche sehr, sie Ihnen und Herrn Certkov als einen kleinen Beweis meiner Verehrung, zu schicken, aber wie?

Leben Sie recht wohl, Hochverehrter Herr, und glauben Sie, wie sehr Sie hochachtet

Ihr ganz ergebener Diener
Dr. Miclosich

Wien, am 30. Oktober 1849

№ 4

Hochverehrter Herr!

Als ich Ihnen letzthin schrieb, glaubte ich mein hiesiger Commissionaer hatte die Buecher bereits Ihrer Weisung gemaess an Leopold Voss in Berlin abgesendet, es geschah nicht, weil ein gewaltiger Schneefall den Verkehr auf der Nordbahn unterbrach. Die mehrere Tage anhaltende Verzoegerung der Absendung bestimmte mich noch einige Tage zuzuwarten und Ihnen zugleich 100 Exemplare meiner eben vollendeten Formenlehre der altslovenischen Sprache mitzuschicken. Das Exemplar des Lexikons verkaufe ich in loco seit demAblauf der Praenumerationsfrist zu 5 fl.; das Exemplar der Formenlehre zu 54 Kr. In einigen Wochen erscheint die Lautlehre der altslovenischen Sprache, und mit dieser ist die Reihe der mir bei meinen Vorlesungen noethigen Buecher vor der Hand geschlossen. Gerne wuerde ich eine Chrestomathie anschliessen, indem ich glaube, dass eine solche das Studium der altslovenischen Sprache und des slavischen Alterthums beleben wuerde, denn unsere Bibliothek ist zu arm an alten Handschriften, als dass ich hoffen koennte, etwas befriedigendes zu Stande zu bringen.

Sie geben mir in Ihrem lieben Schreiben die Hoffnung, dass ich die unter Ihrer Redaction erscheinende Zeitschrift «Москвитянин» erhalten werde: Sie glauben nicht, wie sehr mich die als ein erneuter Beweis Ihrer Freundschaft freuen,wie sehr es mich in meinen Studien foerdern wuerde. Die Prager sind so gluecklich, so manches aus Russland zu besitzen, waehrend wir in Wien eher ein in Kanton erscheinendes Buch erhalten, als ein russisches. Alle meine Bemuehungen auch nur zu dem mir absolut nothwendigen aus der russischen Literatur auf dem Wege des Buchhandels zu gelangen, haben kein guenstiges Resultat gehabt.

Empfangen Sie, Hochverehrter Herr, die Versicherung der ausgezeichnetsten Hochachtung

Ihres
ganz ergebenen Dieners
Miklosich

Wien, am 2. Februar 1850 [68]

№ 5

Verehrter Herr!

Die bewussten Buecher habe ich schon vor laengerer Zeit auf dem von Ihnen vorgezeichneten Wege abgehen lassen und glaube sie laengst im Besitze derselben. Vor einigen Tagen jedoch erhielt ich einen Brief von L. Voss, aus welchem hervorzugehen scheint, dass er ohne Auftrag der Kaiserlichen Akademie in Petersburg diese Sendung nicht flott machen kann oder will. Ich bitte Sie daher recht angelegentlich, bei der Akademie den entsprechenden Auftrag erwirken zu wollen.

Seit ich meinen letzten Brief an Sie abgeschickt, ist auch meine Lautlehre der altslovenischen Sprache gedruckt worden. Ich will jedoch mehreres zusammenkommen lassen, bevor ich sie Ihnen schicke.

Sie wissen, dass unsere Akademie einen Preis ausgeschrieben hat fuer eine vergleichende Lautlehre der slavischen Sprachen. Ich habe mich in einer ziemlich umfangreichen Abhandlung — ungefaehr 20 Druckbogen stark — um den Preis beworben, das Resultat wird jedoch erst am letzten Mai bekannt gemacht werden. Ich gedenke, wenn ich diesen Preis erringe, auch die anderen Theile der Grammatik auf dieselbe Weise zu bearbeiten. Grimm war mein freilich unerreichtes Vorbild.

Mit Gefuehlen der Hochachtung
Ihr ergebener Diener
Dr. F. Miklosich

Wien, am 29. Maerz 1850

№ 6

Hochgeehrter Herr!

Sie ahnen gewiss nicht, welche Freude Sie mit Ihrem lieben Briefchen mir gemacht haben; es hat mir dieses den Beweis geliefert, dass es in Russland Maenner gibt, denen die Bestrebungen ihrer Stammgenossen ausserhalb ihres Vaterlandes nicht gleichgueltig sind. Als Selbstverleger bin ich Ihnen auch fuer die Zusicherung dankbar, dass in Moskau hundert Exemplare abgesetzt werden; diese sind gestern Ihrer Weisung gemaess an Leopold Voss in Berlin abgegangen. Ich habe ein Exemplar auf Velinpapier fuer Sie bestimmt, und ebenso fuer Sie der Sendung beigelegt: 1) eine im ersten Bande der Denkschriften unserer Akademie der Wissenschaften abgedruckte, bis jetzt vollstaendigste Abhandlung ueber die Conjugation im Altslovenischen; 2) einen kleinen Aufsatz aus den Sitzungsberichten der Akademie ueber einen Punkt der vergleichenden Sprachforschung in mehreren Exemplaren zu vertheilen, bei der Vertheilung jedoch Herrn von Certkov nicht zu uebergehen bitte; 3) zwei Exemplare meiner Formenlehre des Altslovenischen fuer Sie und Herrn von Certkov, endlich 4) das Programm zu einer in zwanglosen Heften von ungefaehr 20 Boegen erscheinenden Zeitschrift fuer slavische Geschichte und Philologie in mehreren Exemplaren zur Vertheilung und zur Bekanntmachung ihres Inhalts, wesswegen ein Exemplar gleich hier beiliegt. Ich hoffe auch einiges fuer die Geschichte Ihres Vaterlandes aus dem K. K. Staatsarchive mittheilen zu koennen. Der Druck des ersten Heftes beginnt mit 1. Februar, wird jedoch wahrscheinlich ziemlich langsam vorwaerts schreiten, was ich fuer den Fall bemerke, als es irgend Jemanden bei Ihnen gefaellig sein sollte, etwas beizutragen. Nehmen Sie das wenige, das ich Ihnen biethe, mit gewohnter Guete an. Was mein Lexikon der altslovenischen Sprache anlangt, so habe ich mir in demselben vor allem Richtigkeit der Formen und in zweiter Linie die Erforschung des jedem slovenischen Worte entsprechenden griechischen Ausdrucks zur Aufgabe gemacht: in beiden Ruecksichten werde ich wahrscheinlich oft geirrt haben. Sie, der Sie wissen, dass auf dem Ge- biethe des Geistes nur Unthaetigkeit und Nachbeterei zu tadeln sind, werden dessen ungeachtet das Buch milde beurtheilen. Manches waere wohl in meinem Buche anders, wenn mir eine groessere Anzahl von Texten zu Gebothe gestanden haette. Wann werden endlich die schon lange angekuendigten Textsausgaben, die bei Ihnen verbreitet werden, das Tageslicht schauen?

Mit der Versicherung meiner Verehrung verharre ich
Ihr ergebenster Diener
Miklosich

Wien, am 25. Juni 1850

№ 7

Hochverehrter Freund!

Ich habe durch Freund Safarik vernommen, dass die von mir durch Leopold Voss in Leipzig Ihrer Weisung gemaess schon vor langer Zeit abgesendeten Buecher noch nicht in Moskau angekommen sind.

[69] Ich habe daher bei Voss mich erkundigt und von demselben die Nachricht erhaltender habe die Buecher nach Petersburg geschickt. Dort seien sie jedoch in die Censur gewandert. Dort sind auch Vuks an Sie abgeschickte Buecher. Wollen Sie nicht so gut sein zieh anzufragen und dahin wirken, dass sie Ihnen bald moeglichst zugeschickt werden. Ich habe Ihnen 100 Exemplare des Lexikons, ein Exemplar auf Velinpapier fuer Sie, und ausserdem 100 Exemplare meiner Formenlehre geschickt; seitdem habeich auch eine Lautlehre der alt- slavischen Sprache herausgegeben und wenn die Formenlehre Anklang findet, so koennte man auch davon Einiges zu Ihnen wandern lassen. Der groesste Theil der Exemplare ist indessen bereits verkauft. Auch vom Lexikon habe ich wenige Exemplare noch vorraethig. In diesem Augenblick lasse ich ein Sammelwerk unter dem Titel Bibliotheca Slavica drucken; unter den darin enthaltenen Aufsaetzen duerften Sie interessieren: die Selbstbiographie Kozitca's, das russische Original des Briefes von Pozarskij, der von Adelung deutsch herausgegeben worden, zwei Aufsaetze Vuks u.s.w. Indem ich Sie Hochverehrtester Freund bitte, mir sobald als moeglich antworten zu wollen, empfehle ich mich Ihren freundschaftlichen Gesinnungen und verbleibe

Ihr ganz ergebener
Diener und Freund
Miklosich

Wien, den 18. November 1850

№ 8

Hochverehrter Herr!

Vor mehreren Monaten schrieb ich Ihnen einen Brief in Angelegenheit der Ihnen auf dem von Ihnen bezeichneten Wege zugesendeten 100 Exemplare meines altslovensichen Lexikons nebst 100 Exemplaren meiner altslovenischen Formenlehre, in dem ich Sie recht instaendig bat, mir mit thunlichster Beschleunigung mit einigen Worten anzuzeigen, ob: Sie die erwaehnten Buecher erhalten haben oder nicht; ich zeigte auch zugleich an, dass die in Frage stehenden Buecher so wie die von Freund Vuks fuer Sie bestimmte Sendung an Voss in Leipzig, von diesem an die K. Akademie in Petersburg und von Kunik an die Censur geschickt worden sind. Ich habe leider keine Antwort erhalten und bin in der groessten Verlegenheit, indem ich befuerchte, dass die ganze Sendung in Verlust gerathen ist, ein Verlust, der fuer mich um so empfindlicher waere, als man ja bei aehnlichen Sachen auf keinen grossen Absatz rechnen kann. Ich bitte Sie also nochmals instaendig, mich sobald als moeglich durch einige wenige Zeilen ueber das Schicksal meiner Sendung berichten zu wollen.

In diesen Tagen ist meine Slavische Bibliothek vollendet worden.

Den Inhalt werden Sie aus der angeschlossenen Ankuendigung ersehen.

Indem ich Sie nochmals um baldige Antwort instaendig bitte zeichne ich mich hochachtungsvoll.

Ihr ergebener Diener
Miklosich

Wien, den 11 Februar 1851

№ 9

Verehrter Herr!

Vuk Stefanovic hat mir vor einiger Zeit die Mittheilung gemacht, dass Euer Wohlgeboren mir die nicht verkauften Buecher zurueckgeschickt haben. Da nun die Buecher zur Stunde noch nicht in Wien angelangt sind und ich gegruendete Hoffnung habe, sie hier an Mann zu bringen, so erlaube ich mir Sie hoeflichst zu bitten, im Falle die Buecher von Ihnen nicht abgeschickt worden sind, deren Sendung nach Wien kraeftigst betreiben zu wollen. Besonders sehne ich mich nach der Formenlehre, von der ich kein Exemplar mehr habe. Aber auch Lexikon waere mir sehr erwuenscht, da der Buchhaendler, um wenigstens einige Exemplare auf dem Lager zu haben, sich die versendeten remittieren lassen musste. Meine Bitte weiderholend verharre ich

Euer Wohlgeboren ergebenst.
Diener D. F. Miklosich

17. Maerz 1851. Wien

№ 10

Verehrter Herr und Freund!

Ich habe die mir geschickten 80 Fl. empfangen und sage Ihnen meinen Dank dafuer.

Was die Frage anlangt, fuer welche Anzahl von Exemplaren die mir ueherschickte Summe als Bezahlung angesehen werden koennte, erlaube ich mir zu erwidern, dass ich wohl [70] kaum in der Lage bin das Exemplar wohlfeiler als 3 Fl. abzulassen. Ich war urspruenglich der Meinung, dass fuer ein Buch streng jvissenschaftlichen Inhalts, das daher auf eine geringe Anzahl von Kaeufern zaehlen kann, fuer ein Buch von 30 Bogen, in welchem dreierlei Lettern angewendet werden, der Preis von 5 Fl. nicht zu hoch waere. Uebrigens ist das meiste gottlob verkauft. Welchen Preis die Buchhaendler fuer das Buch fordern, ist mir natuerlich gleichgueltig. Wenn sich Jemand auch darueber beklagt, dass das Buch zu kurz sei, so kann dieser Jemand unmoeglich ein Gelehrter sein, denn ein solcher kann nicht umhin einzusehen, dass mein Buch fast noch einmal so viel enthaelt als das vollstaendigste bisher erschienene altslovenische Lexikon, Man moege nur einen kleinen Vergleich mit Alexejev oder mit dem Woerterbuch der russischen Akademie anstellen. Dazu kommt noch, dass ich die Bedeutung in griechischer und lateinischer Sprache hinzufuege, was indessen die Leute erst dann zu schaetzen wuessten, wenn sie sich einmal die Muehe naehmen ihre Kirchenbuecher mit den griechischen Originalien zusammenzustellen. Was aber die Hauptsache ist uend den wesentlichen Vorzug meines Buches ausmacht, wofuer jedoch die Leute gar keinen Sinn haben, ist, dass mein Buch wirklich altslovenisch, nicht ein regelloses Gemenge von russisch und altslovenisch ist. Ausserdem bitte ich ja nicht zu vergessen, dass die Arbeiten auf diesem Felde gar so wenig sind. Wer ist mein Vorgaenger? etwa Alexejev? etwa die russische Akademie? mitnichten. Auch mir waere es erwuenscht, wenn unsere Lexikographie auf der Hoehe der griechischen und der lateinischen stuende; allein dies ist nicht moeglich, da an der ersteren zwei, an der letzteren hingegen wenigstens ein Jahrtausend gearbeitet wird.

Der Streit mit Hanka ist gewiss niemand unangenehmer als mir; was mich einigermassen beruhigt, ist das Bewusstsein, dass ich denselben nicht angeregt, sondern erst aufgetreten bin, als es sich darum handelte, meine Ehre und mein gutes Recht gegen rohe Angriffe zu schuetzen. Wer mich tadelt, moege sich ueber die Sache unterrichten und dann die Hand auf die Brust gelegt sich selbst fragen, was er in einem aehnlichen Falle gethan haben wuerde. Dennoch versichere ich Sie, dass ich mich still verhalten haette, wenn nicht meine amtliche Stellung mich zu diesem Auftreten genoethigt haette. Leben sie recht wohl.

Ihr ganz ergebener Diener
u. Freund Miklosich

Wien, am 3. April 1851

№ 1

Высокочтимый государь!

Беру на себя смелость приложить при сем два экземпляра моих Vitae Sanctorum: один предназначен Вам, другой — господину А. Черткову. Было бы желательно, чтобы Вы нашли в этой работе хотя бы только любовь к делу и стремление к основательности!

При книгах находятся 4 снимка с памятника Копитару для раздачи друзьям усопшего и три письма Добровского, которые пусть послужат доказательством, что я о Вас не забыл.

С истинным почтением
Ваш покорный слуга
Ф. Миклошич

Вена 16 января 1847

№ 2

Ваше Высокоблагородие!

Во время Вашего последнего пребывания в Вене Вы были так добры, что обещали мне выслать список лучших произведений новой русской литературы, и я беру на себя смелость напомнить Вам Ваше обещание. Вместе с тем мне самому хотелось бы исполнить взятое на себя обязательство относительно Вас. А именно, я обещал Вам, если Вам это еще памятно, выслать небольшую коллекцию интереснейших для славистов автографов и я желал бы знать, каким путем надежнее всего можно ее Вам доставить. Одновременно я выслал бы Вам и Черткову несколько экземпляров моего издания греч[еского] жития св. Климента, епископа Болгарского, и моей рецензии на Востоковское издание Остромир[ова] Еванг[елия] из «Wiener-Jahrbuecher». «Vitae S [anetorum |», надеюсь, Вы получили.

Перевод Вука Н[ового] З[авета] уже появился.

Вашего высокоблагородия
пок[орный] слуга
Ф. Миклошич

Вена 8 октября 1847 г. [71]

№ 3

Высокочтимый господин!

Извините, что я в надежде на Вашу испытанную доброту обращаюсь к Вам по делу, касающемуся славянской литературы и меня лично. Я завершил одну работу, которой я занимался непрерывно в течение более чем десяти лет; мой «Lexicon linguae slovenicae veteris dialecti» через несколько дней будет опубликован и я желаю распространить этот труд как можно быстрее. Для этой цели я избрал путь предварительной подписки и осмеливаюсь, высокочтимый господин, послать Вам один экземпляр уведомления. Так как это произведение может отвечать требованиям современной науки как по форме, так и по объему (оно содержит 18 000 слов) и имеет чисто научное содержание, а следовательно не подлежит цензуре, то я осмелюсь Вас просить, если у Вас не будет другого предложения, как-нибудь объявить об этой книге или поручить кому-нибудь сделать это. По прилагаемому листу Вы сможете познакомиться со структурой этой книги.

С начала будущего года я предполагаю издавать журнал по славянской истории и филологии, пока в виде отдельных выпусков. Возможно ли будет приобрести через Вас одного, лучше — нескольких сотрудников? Все, что как-либо связано с указанными интересами: отдельные статьи, рецензии, библиографические справки — будет встречено с благодарностью.

Я недавно опубликовал в трудах нашей академии большой труд о спряжении в старославянском по древнейшим источникам. Я надеюсь, что он Вас заинтересует, и очень желаю послать его Вами господину Черткову, как маленькое доказательство моего уважения, но как?

Будьте здоровы, высокочтимый господин, и примите уверения в моем глубоком к Вам уважении.

Ваш преданный слуга
Д-р Миклошич

Вена 30 октября 1849

№ 4

Высокочтимый господин!

Когда я Вам писал в последний раз, мне казалось, что мой здешний поверенный уже отослал по Вашему указанию книги Леопольду Фоссу в Берлин. Этого не произошло, так как сильный снегопад прервал связь по северной дороге. Задержка на несколько дней с отправкой книг вынудила меня подождать еще несколько дней и послать Вам одновременно 100 экземпляров моей только что законченной морфологии древнеславянского языка. Экземпляр словаря я продаю по окончании срока предварительного объявления за 5 фл.; экземпляр морфологии за 54 кр. Через несколько недель выйдет в свет фонетика старославянского языка и она завершит ряд необходимых мне для моих лекций книг. Охотно я присоединил бы к ним хрестоматию, так как я полагаю, что она оживила бы изучение старославянского языка и славянских древностей, однако в нашей библиотеке слишком мало старых рукописей, чтобы я мог рассчитывать на создание чего-либо интересного в этом отношении.

В Вашем любезном письме Вы внушаете мне надежду, что я буду получать выходящий под Вашей редакцией журнал «Москвитянин»: Вы не представляете, как бы обрадовало меня это новое доказательство Вашей дружбы и как помогло бы оно мне в моих занятиях. Жители Праги счастливы тем, что имеют возможность кое-что получать из России, в то время как мы, в Вене, скорее получим книгу, вышедшую в Кантоне, чем в России. Все мои старания получить через книжную торговлю хотя бы только самое необходимое по русской литературе из России не имеют никакого успеха.

Примите, высокочтимый господин, мои уверения в моем глубочайшем к Вам уважении.

Преданный Вам слуга
Миклошич

Вена 2 февраля 1850 г.

№ 5

Уважаемый господин!

Упомянутые книги я уже послал некоторое время тому назад по указанному Вами адресу и надеюсь, что они уже давно получены. Однако несколько дней тому назад я получил письмо от Л. Фосса, из которого явствует, что без разрешения императорской Академии наук в Петербурге он не может, или не хочет, отправить эту посылку. Поэтому я прошу Вас добиться от Академии соответствующего разрешения. [72]

После того, как я послал Вам мое последнее письмо, была опубликована моя фонетика старославянского языка. Я хочу, однако, подобрать ряд книг, чтобы послать их Вам вместе с нею.

Вы знаете, что наша Академия объявила конкурс на премию за сравнительную фонетику славянских языков. Я принял участие в этом конкурсе своим довольно объемистым трудом около 20 печатных листов; результат, однако, будет известен в последний день мая. Я предполагаю, если я получу эту премию, доработать и другие части грамматики таким же образом. Гримм был моим, разумеется, недосягаемым образцом.

С чувством высокого уважения
Ваш преданный слуга
Д-р Ф. Миклошич

Вена 29 марта 1850

№ 6

Высокочтимый господин!

Вы, конечно, не представляете, какую радость доставили мне Вашим милым письмецом. Это явилось доказательством того, что в России есть люди, которым не безразличны устремления их соотечественников за пределами их Родины. Как издатель собственных трудов, я Вам благодарен также за сообщение, что в Москву будут затребованы 100 экземпляров; вчера они, в соответствии с Вашим указанием, были направлены Леопольду Фоссу в Берлин. Я подготовил один экземпляр для Вас на веленевой бумаге и приложил к нему посылку для Вас: 1) всю работу о спряжении в древнеславянском языке, напечатанную в первом томе юбилейных трудов нашей Академии наук; 2) в нескольких экземплярах маленькую статью из докладов Академии по одному из вопросов сравнительного языкознания; при распределении прошу не обойти г. Черткова; 3) два экземпляра моей морфологии старославянского языка для Вас и г. Черткова и, наконец, 4) несколько экземпляров программы издаваемого в виде отдельных выпусков, примерно около 20 листов, журнала по Славянской истории и филологии для распределения и ознакомления с его содержанием; один экземпляр программы я здесь также прилагаю. Я надеюсь также сообщить Вам кое-что по истории Вашей родины из императорского королевского архива. Печатание первого выпуска начнется с 1 февраля, будет, однако, продвигаться довольно медленно, о чем я сообщаю Вам на тот случай, если кто-либо у Вас пожелает что-либо опубликовать в нем. Примите то немногое, что я Вам посылаю, с присущей Вам доброжелательностью. Что касается моего словаря старославянского языка, то в нем я поставил себе задачу дать прежде всего правильные формы, а во вторую очередь — найти соответствующую греческую параллель каждому славянскому слову; в обоих случаях я, вероятно, часто допускал ошибки. Вы, сами хорошо зная, что бездеятельность в духовной области нельзя не порицать, тем не менее снисходительно отнесетесь к этой книге. Многое в моей книге было бы другим, если бы в моем распоряжении было большее количество текстов. Когда, наконец, выйдет в свет уже давно объявленное, широко популяризуемое у Вас издание текстов?

С уверением моего уважения
остаюсь преданнейший Вам слуга
Миклошич

Вена 25 июня 1850

№ 7

Высокочтимый друг!

От моего друга Шафарика я узнал, что давно посланные мною по Вашему указанию через Леопольда Фосса в Лейпциге книги еще не прибыли в Москву.

Поэтому я запросил об этом Фосса и получил от него известие, что оп послал книги в Петербург, а там они были переданы в цензуру; там же находятся книги, посланные Вам Вуком. Будьте добры запросить о них и содействовать тому, чтобы они скорее Вам были посланы. Я послал Вам 100 экземпляров словаря, один экземпляр на веленевой бумаге, кроме того, 100 экземпляров моей морфологии. С тех пор я опубликовал также фонетику старославянского языка, а если морфология будет встречена с интересом, то можно было бы послать Вам еще несколько ее экземпляров. Большая часть экземпляров уже распродана. У меня есть в запасе еще несколько экземпляров словаря. В данный момент я публикую сборник под названием «Bibliotheca Slavica»; среди содержащихся в нем статей Вас бы заинтересовали: автобиография Кошица, русский оригинал письма Пожарского, которое было издано на немецком языке Аделунгом, две статьи Вука и т. д. Прошу Вас, высокочтимый друг, как можно скорее мне ответить.

Остаюсь дружески расположенный

Вам преданный слуга и друг
Миклошич

Вена 18 ноября 1850 [73]

№ 8

Высокочтимый господин!

Несколько месяцев тому назад я написал Вам письмо по поводу посылки Вам по указанному Вами адресу 100 экземпляров моего словаря старославянского языка и 100 экземпляров моей старославянской морфологии, в котором я Вас убедительно просил срочно в нескольких словах сообщить мне, получили ли упомянутые книги или нет; одновременно я указал в нем, что данная книга, как и предназначенная для Вас посылка от друга Вука, была направлена Фоссу в Лейпциг, а от него в имп. Академию в Петербург, а Куником была передана в цензуру. К сожалению, я не получил ответа и очень озабочен этим, так как я опасаюсь, что вся посылка пропала, потеря для меня тем более чувствительная, что в подобных случаях трудно рассчитывать на большой сбыт книг. Я еще раз убедительно прошу Вас возможно скорее сообщить мне в нескольких строках о судьбе моей посылки.

На днях я укомплектовал свою Славянскую библиотеку. С ее составом Вы сможете ознакомиться из прилагаемого извещения.

Еще раз убедительно прошу Вас быстрее ответить мне.

С глубоким уважением остаюсь

Ваш преданный слуга Миклошич

Вена 11 Февраля 1851

№ 9

Уважаемый господин!

Недавно Вук Стефанович сообщил мне, что Ваше благородие возвращает мне нераспроданные книги. Так как в настоящее время книги еще не прибыли в Вену и я питаю основательную надежду сбыть их здесь, то я позволю себе обратиться к Вам с убедительной просьбой, в случае, если книги Вами не отправлены, позаботиться об их скорейшей посылке в Вену. Особенно мне нужна морфология, так как у меня не сохранилось ни одного экземпляра этой книги. Желательно было бы также получить словарь, ибо книготорговец для того, чтобы иметь на полке хотя бы несколько экземпляров, должен был бы затребовать высланные книги обратно. Еще раз прошу Вас выполнить мою просьбу.

Остаюсь пред. Вашему благородию слуга
Д. Ф. Миклошич

17 марта 1851 г. Вена

№ 10

Уважаемый господин и друг!

Я получил посланные мне 80 фл. и благодарю Вас за это.

Что касается вопроса, на какое количество экземпляров может быть предназначена присланная мне сумма денег, я позволю себе сообщить Вам, что я едва ли в состоянии отпускать один экземпляр дешевле, чем за 3 фл. Первоначально я придерживался мнения, то за книгу чисто научного содержания, объемом в 30 листов, напечатанную тремя различными шрифтами, которая может рассчитывать на небольшое число покупателей, цена в 5 фл. не будет слишком высока. Впрочем, большая часть [экземпляров], слава богу, уже продана. А какую цену за книгу установят книготорговцы, мне, конечно, безразлично. Если кто-либо пожалуется на то, что книга слишком мала, то им ни в коем случае не может быть ученый, так как он не может не видеть, что книга содержит вдвое больше материалов, чем какой-либо другой появившийся в последнее время старославянский словарь. Для этого следует только сравнить его со [словарем] Алексеева или словарем русской Академии наук. К этому следует добавить также, что я включаю и значение слов на греческом и латинском языках, что люди смогли бы оценить только тогда, если бы они взяли на себя труд сопоставить церковные книги с их греческим оригиналом. Но, самое главное — и это является существенным преимуществом моей книги, о чем люди совсем не имеют понятия — это то, что моя книга действительно является исследованием древнеславянского языка, а не беспорядочной смесью русского и старославянского языков. Кроме того, я прошу не забывать, что работ в этой области так мало. Кто является моим предшественником? Может быть, Алексеев пли русская Академия? Никоим образом. Также мне было бы желательно, чтобы наша лексикография находилась на той же высоте, что греческая и латинская; однако это невозможно, так как над первой работали два, а над второй — по крайней мере одно тысячелетие.

Спор с Ганкой больше всего неприятен мне самому, но что меня немного успокаивает, это сознание того, что не я его вызвал; я выступил только тогда, когда речь шла о защите моей чести и моего права против грубых нападок. Кто меня порицает, пусть ознакомится с этим делом и, положа руку на сердце, пусть спросит себя, что бы оп сам предпринял в подобном случае. Однако я Вас заверяю, что я бы не поднимал шума, если бы меня не вынудило к этому мое служебное положение.

Будьте здоровы,

Ваш преданнейший слуга и друг Миклошич

Вена 3 апреля 1851