Описание Сербского народа

(Из Сербского Алманака на 1827 год, изданного Вуком Стефановичем Караджичем, в Вене, под титулом: Даница)

1. Взгляд на древнюю Историю.

Из древней Истории Сербского народа упомянем на сей раз мимоходом: 1-е, что Сербы (Срби или Сбльи) под именем сим начали быть известных в Европе с [15] шестого века; 2-е, что с того времени по всему пространству древнего Иллирика (нынешней Сербии, Боснии, Герцеговины, Черной горы, Боки Которской, Далматии, Кроатии, Славонии) они имели свои области, коих начальники назывались Жупанами. Сперва то помогали они Грекам против Аваров и других народов и платили им дань ежегодную; то сами нападали на Греков и сражались с ними; 3-е, что около ХII века из среды тогдашних Жупанов возникает в нынешней Сербии Королевская Династия Неманов, которые совершенно освободились от Греков и до конца ХIV столетия имели восемь Кралей самодержавных и двух Императоров, бывших в родстве и дружбе со всеми царствующими Домами в Европе. Стефан Душан I, Царь (т. е. Император) Сербский, кроме многих других земель, отнял у Греков всю Македонию, за исключением Солуня, Фессалию до Негропонта, Етолию, Акарнанию, Епир, Албанию, и титуловался Царем Сербским, Греческим, Болгарским и Албанским. Расширенное, но не твердое Царство Сербское (пределами его были моря Адриатическое и Черное, Дунай и Архипелаг) разделил он Воеводам и Князьям. Осмнадцатилетний сын его и [136] наследник Урош не был в силах держать их в повиновении; каждой из сих вельмож сделался независимым, а Вукашин, всех более могущественный, посягнул на жизнь Уроша и себя провозгласил Кралем. Потом Турки, призванные Греками в Европу против Сербов, напали на Сербское, внутренними раздорами терзаемое царство. Вукашин пал, обороняя государство свое от Турков. Тогда на престол Сербский вступил Лазарь, в 1389 году 15-го Июня погубивший на Косовом поле и самодержавное царство Сербское и Королевство и Княжество. По смерти Лазаря настало Деспотство под верхною властию Турков; но его Турки скоро вытеснили в Сирмию, где оно и совсем исчезло. Таким образом Турки мало помалу, то при помощи несогласий в народе Сербском, то по беспечности соседственных Держав Христианских и при тогдашних распрях между ними за веру, овладели всею Сербиею, Босниею и Герцеговиною. Из одной Сербии они отвели в неволю более 200,000 душ; сколько же из Боснии, из Герцеговины! Вместе с царством и с отечеством народ Сербский утратил и свои древние, благородные фамилии: некоторые погибли в сражениях, [137] другие своевольно турками побиты, а жены и дети отданы в рабство; другие принуждены были принять веру своих победителей, особливо из жителей Боснии; иные ушли в чужие земли, преимущественно в Венгрию; остальные скрыли имена свои и смешались с простолюдинами.

Со времени однако же нашествия Турков на Сербию некоторые из людей знатных перебегали с одноземцами своими за Дунай и за Саву. В 1690 году Арсений III Чарноевич, Патриарх Сербский, по призыву Императора Леопольда I, возбудив ненависть в народе противу Турков, одним разом привел 37,000 семейств в Венгрию. В 1737 году Патриарх Арсений IV Иоаннович, по желанию Императора Карла VI, опять склонил народ Сербский к побегу в Венгрию; но Турки, узнавши о том заблаговременно, успели побить, отвести в рабство большее число людей, нежели сколько убежало за границу (Патриарх сам рассказывал, что в Карловце, на кануне Рождества Христова, ему снилось, что Бог требовал от него ответа за 80,000 душ, которых гибели он был виною). [138]

Хотя Сербы, составляя как бы стену между Империями Австрийскою и Турецкою, каждой раз в военное время наиболее гибли и страдали; оданкож число их и ныне простирается до пяти миллионов. Можно полагать примерно, что из них три миллиона исповедуют веру Христианскую Герко-Восточную, именно: 1 миллион в Сербии, столько же в Венгрии и по Австрийской военной границе, наконец столько же в Боснии, Герцеговине, Черной горе, Боке Которской и Далматии. Из достальных двух миллионов две трети держатся Магометанского закона в Боснии и одна треть исповедует закон Римско-Католической в Славонии, Кроатии, Далматии и Боснии. Одни лишь принадлежащие к числу первых трех миллионов имекнуются Сербами (Срби или Србльи); но исповедующие Магометанской закон слывут Турками (хотя потурецки говорить не знает ни даже один из тысячи); Римские же Католики называются или по областям, на пример Славонцами, Далматинцами, Илирцами (т. е. Иллирийцами), Дубровничанами, или же, как другие называют их, Шокцами, также, в Бацской земле, Буневцами. [139]

2. Турецкое господство над Сербами.

В Турецком государстве всякой Магометанин, какого бы ни был он происхождения, именуется Турком и есть таким действительно; всякой же не Турок есть раия, то есть данник Турецкий. Можно сказать, что каждой Турок есть дворянин в своем государстве; но еще справедливее сказать можно, что подлинными дворянами суть спаии (помещики), владеющие почти всею Сербиею, за исключением нескольких селений Султанских, называемых Мукада или Иеминлук. Сербские спаии, особливо беи зи Боснии и Герцеговины, большею частию суть старинные Сербы, из коих многие, несмотря на Магометанское их исповедание, доныне сохранили прежние свои прозвания, на пример Любовничи, Соколовичи, Виданчи, Рашчичи, Бранковичи, Филиповичи, Юрьевичи; даже и Турецкие их прозвища у иных оканчиваются на ич, на пример: Безгадич, Шанипашич, Ченгич и проч. Они не имеют в селах ни домов своих, ни прикащиков; не в обычае также, чтоб на них и работали. В осеннее время спаия приезжает сам, или присылает кого-нибудь, если живет далеко, собирать [140] подушную подать (главницу) и десятину (десетак); последняя берется натурою, буде помещик не продаст своего права кому-либо другому или самим поселянам. Спаия взимает подать только с женатых и не везде одинакую или определенную: ибо принимается в соображение и десятина, смотрня по тому, от чего она берется, на пример от вина, от ульев и проч. Многие спаии, особливо живущие от деревень в дальнем расстоянии, по уговору с поселянами, вместо всего получают известную плату с каждого женатого человека. Как спаия не имеет в деревне собственного дома, то приехавши, он останавливается в самой просторной квартире, и тогда все поселяне должны содержать его на своем иждивении. Спаии вменяется в обязанность защищать крестьян своих от всяких обид, насилий, и они, особливо знатные, всегда охотно сие исполняют.

Спаии поступают человеколюбиво с Сербами. Но некоторые селения терпят великую беду от так называемых читлуксаибий, других властелинов, которые требуют от жителей девятое. Жители селения, подвластного одному лишь спаии, говорят, что земля принадлежит им, [141] а спаия берет себе десятое изо всего, чтo ни родится; напротив того читлуксаибия утверждает, что земля принадлежит ему, что он нетолько имеет право брать себе девятую часть ото всех произведений, но что и люди должны работать на него (прежде обыкновенно по воскресеньям, а потом и в другие дни, если ему понадобится); иные и дом строят в селении, или другим образом остаются в нем жить, на досаду людям. По всему видно, что некоторые деревни еще исстари, Бог ведает по каким несчастным случаям, сделались читлуками (Сим именем называется деревня, имеющая, кроме обыкновенного помещика (спаии) еще и другого властелина, получающего от жителей девятую часть изо всех произведений); но в последнюю войну между Турциею и Австрией янычары насильственно было завладели (почитлучили) всею почти Сербиею: одни просто навязали себя деревням, без всякой платы и без условий, сказав только: я вам читлуксаибия; другие, будто бы желая законными средствами укрепить за собою деревню, вязали, били жителей и таким образом принуждали их продать себе землю за такую цену, какую назначали сами же притеснители. Разумеется, [142] что спаии ненавидят читлуксаибий, которые даже и в Султанских судилищах почитаются за незаконных владетелей. В Белградском пашалыке теперь (именно с 1815 года) ни один читлуксаибия несмеет показаться.

Как от спаии, так равно и от читлуксаибии каждой волен отойти, волен переселиться из одной деревни или уезда (Наии) в другую, не сказываясь ни тому спаии от которого идет, ни тому к которому переселяется. Свою прежнюю землю каждой властен продать, дом также продать или разрушить; сад свой, виноградник может навещать и пользоваться плодами, платя спаии десятину; на новом же избранном месте может построить дом, занять для себя поле и луг, садить виноградные лозы и плодовитые деревья, где сам захочет.

Кроме помещичей десятины и подушной подати, раия дает Туркам еще и Султанскую подать (царев арач, царску главницу) и порезу. Первая в Сербии и Боснии состоит изо 112 пар, а со всеми расходами простирается не свыше 3 [143] пиастров (гроша) от всякой души мужеска пола с 7 лет и до старости. Пореза вносится обыкновенно по два раза в год, именно о Юрьеве дне и о Дмитриеве; в состав ее входит сбор для Паши и на все прочие издержки по уезду, как-то на дачу иногда Князьям (Кнезовима), на плату пандурам, если какой нибудь Паша или другой чиновник ехал через уезд и был встречаем, и проч. От того пореза не всегда бывает одинакова, как Султанская подать, но более или менее, смотря по обстоятельствам. Еще платится в казну подать от коз и овец, называемая чибук, по одной или по две пары от штуки. Кто сеет табак, на того равным образом падает некоторая повинность. Все оные налоги вместе несоставят того, что платится от души в другой какой-либо стране Европы. Зато уже есть в Сербии другое зло, о котором понятия не имеют в других Государствах: ето - пени. Там не преследуют убийцу, а ищут цены крови (крвнина, praecium sanguinis, по самой меньшей мере 1000 пиастров), и пеня ета платится не только в случае смертоубийства, но и еслиб человек умер, упавши с дерева или с лошади, если утонул [144] в реке, или замерз, или что ни сделалось бы с ним, только нашли бы его мертвым. Тeла хоронить непозволяется, доколе не придут Турки и не освидетельствуют, за чтo должно удовлетворить их особою платой. Крвнину по старому обычаю платила та самая деревня, где сделалось убийство, или на чьей земле нашлось мертвое тело (Ето походит на старинную нашу дикую виру. См. Правд. Руск. Москва 1799. 4. стран. 11 - 15. По Двинской грамате В. К. Василия Дмитриевича жители волости в подобном случае платили Наместнику 10 рублей. II. Г. Р. V. прим. 244. Не лишнее будет сравнить с сим творение Чацкого О Литовских и Польских законах Т. II; стран. 136); но с некоторого времени ее распространяют и на все окрестные селения, чтобы увеличить сумму. Убийца между тем бежит в дроугую наию, или скрывается где нибудь ближе; когда же выплатится цена крови и мало помалу об ней забудут, он ищет случая помириться с родственниками убитого и потом свободно возвращается в свое жилище. Ни чем не меньше пеня, взыскиваемая в таком случае, когда девка родила младенца - событие, к счастию весьма редкое. (Пеня ета, надобно думать, началась по тому поводу, что таких незаконнорожденных детей [145] большею частию находят мертвыми; но после уже нестали спрашивать, жив ли, мертв ли младенец.) Таковы обыкновенные пени, падающие на целое общество; другим же, взыскиваемым по клевете с одного человека (на пример, что нибудь говорившего против Турка и проч.), особливо если знают, что у него водятся деньги, нет и счету.

(Будет продолжение.)