№ 196

Депеша русского посла в Вене Г. О. Штакельберга Н. П. Румянцеву о позиции австрийского правшлельства в сербском вопросе и его отрицательном отношении к вводу русских гарнизонов в сербские крепости

26 января (7 фелраля) 1811 г. Вела

Господин граф! В беседе, которую я имел вчера у себя с графом Меттернихом ¹, я исполнил распоряжения вашего высокопревосходительства содержащаеся в Вашей депеше от 14 (26) января, касающиеся Сербии ², и без труда представил в выгодном и вместе с тем истинном свете принципы его императорского величества, нашего августейшего государя в отношении сербов и в отношении императора Франца в сложившейся ситуации. Канцлер и министр иностранных дел, как мне показалось, был преисполнен благодарности от имени своего государя и стремлением к полному взаимопониманию между обоими дворами, которое, как он меня заверил, разделяется его двором. Обойдя молчанием демарши интернунция и генерала Гиллера, он стал убеждать меня, что император, его государь не имеет каких-либо иных видов на Сербию, кроме желания восстановить спокойствие в провинции столь близкой к австрийским владениям, а ввиду этого его государь хотел выступить посредником в мирных переговорах Порты с сербами. Министр добавил, что эта либеральные принципы его государя свидетельствуют как о политическом расчете, так и о лояльности, поскольку любое территориальное приращение с этой стороны, которое произошло бы в ущерб нынешним отношениям с Оттоманской империей, было бы куплено слишком дорогой ценой: утратой превосходной границы, обеспечивающей по крайней мере одну из окраинных областей монархии. Затем министр заговорил со мной об известиях, которые он только что получил с этой границы заставляющих его почти не сомневаться в предстоящей вскоре оккупации многих сербских крепостей, в том числе белградской, русскими войсками. Он, как мне показалось, весьма огорчен за императора своего государя, которого это поставило бы в затруднительное положение в отношениях с Портой настолько, что, пришлось бы ради строгого соблюдения нейтралитета запретить всякое поступление с этой стороны оружия, боеприпасов в даже продовольствия поскольку их массовый провоз мог бы обнаружить мотивы снабжения одной из этих крепостей. Граф Меттерних, после некоторых размышлений о том, что для русской армии невыгодно слишком [210] расширять свою линию, занимать слабые крепости, в частности, Белград, добавил, что, несмотря на это, с их стороны не будет принято иных мер, кроме удвоения обычных постов пограничных войск, называемых граничарами. Мои возражения канцлеру, которые я не могу изложить подробно за недостатком времени, были почерпнуты отчасти в том, что он мне сам говорил об ошибочности с военной точки зрения расширения нашей фронтовой линии, и неопровержимым образом дополнены новым кратким изложением принципов его императорского величества, нашего августейшего государя, которыми я руководствовался в моем сегодняшнем сообщении. Граф Меттерних не отрицал этого и не преминул обратить мои доводы против меня, сообщив мне, что генерал Гиллер недавно начал переговоры с сербами о будущей конституции и что, будучи введен ими в заблуждение, он вздумал составить начерно сорок с лишним статей ³. Он стал уверять меня, что это произошло вопреки вполне определенным желаниям правительства, уже отозвавшего из этих мест генерала Симбшена за проявленную им неосторожность подобного же рода ⁴. Министр иностранных дел винил в этом неуемность господ военных, для которых невыносимо бездействие, и заверил меня, что генералу Гиллеру были сделаны самые строгие внушения; он также дал мне понять, что тот был бы отозван, если бы не его выдающиеся заслуги и польза для службы. Возвращаясь к теме об этой мании деятельности у господ генералов, граф Меттерних поручит мне просить ваше высокопревосходительство в случае подобных отклонений с их стороны в будущем верить в самое полное неодобрение их его величеством императором австрийским. Заверив меня во взаимности в случае инцидентов, противных принципам его величества императора, нашего августейшего государя, в отношении сербов, которые я имел честь изложить, беседа закончилась заверениями канцлера и министра иностранных дел в стремлении его государя к восстановлению отношений, столь долго существовавших между обоими нашими дворами к их взаимной выгоде.

Имею честь быть с глубочайшим почтением, господин граф, вашего высокопревосходительства нижайший и покорнейший слуга

граф Штакельберг

Помета: получ[ено] 15 февр[аля].

Комментарии

1 В тот же день 25 января (б февраля) Меттерних пригласил к себе находившегося с особой миссией в Вене графа П. А. Шувалова и выразил недовольство предстоящим вводом русских войск в белградскую крепость, а также закупкой «русскими и сербскими комиссарами» на австрийской территории провианта и боеприпасов. Австрийский император, по словам Меттерниха, может рассматривать Сербию «лишь как восставшую провинцию» (П. А. Шувалов — Н. П. Румянцеву 28 января (9 февраля) 1811 г. — ВПР, т. VI, док. № 16, с. 44—48).

2 В депеше сообщалось, что австрийский интернунций в Константинополе И. Л. Штюрмер предложил реис-эфенди заключить с сербами при австрийском посредничестве мир на условии предоставления им самостоятельного управления. Александр I заявил, что при заключении мира России с Османской империей будут учтены интересы сербов, и предлагал Австрии действовать в этом вопросе согласованно (АВПР, ф. Канцелярия, 1811 г., д. 11602, л. 7—10).

3 Достоверность этого факта установить не удалось.

4 Генерал Иосиф Симбшен был снят со своего поста указом императора от 24 октября 1810 г. вследствие недовольства результатами его акций в отношении сербов в течение четырех лет: неудачей переговоров, некоторым попустительством в вопросе экспорта в Сербию продовольствия и боеприпасов, выдачей Карагеоргию бежавшего в Австрию воеводы Милоя Петровича (Гавриловић С. Војводина и Србија ..., с. 196— 203).