Отношение С. А. Санковского командиру русского отряда И. И. Исаеву с изложением плана военных действий черногорских и русских войск в Герцеговине и соединения их с сербами

Генерал! В силу распоряжений, которыми соблаговолили почтить меня ваше превосходительство, о принятии необходимых мер в целях осуществления соединения с сербской армией ¹, я должен был условиться с митрополитом Черногории и раскрыть ему по этому поводу намерения нашего августейшего двора. Он воспринял их с присущим ему энтузиазмом, поскольку речь идет об услуге его величеству и о том, чтобы стать участником освобождения славянско-сербской нации, томящейся под игом турок. В этих целях он сообщил мне план ², который нам надлежит осуществить, чтобы добиться успеха в этом важном предприятии, о чем имею честь довести до сведения вашего превосходительства. Но поскольку в таком существенном деле равным образом следовало бы знать мнения командующих нашими сухопутными и морскими силами в Боке Которской ³, я просил митрополита сопровождать меня в Кастельнуово, чтобы принять участие в совещании с этими офицерами, которое мне было необходимо провести по этому поводу. Когда собрались на совещание, я изложил им высочайшую волю и объяснил абсолютную необходимость упредить турок, начав возможно скорее кампанию против них, так как мы не только не можем льстить себя надеждой на восстание этой нации в нашу пользу до нашего появления на территории Герцеговины, но, более того, турки не замедлят воспользоваться нашим бездействием, чтобы насилием обеспечить себе верность христиан, либо разоружив их, либо взяв заложников. Поэтому успех наших операций зависит скорее от быстроты наших действий, чем от уверенности, которую мы должны питать в смысле получения помощи от сербов. Без такой быстроты наше положение в этой стране станет весьма критическим, поскольку христиане, составив неблагоприятное представление о наших силах и средствах, будут вынуждены считаться с волей наших противников, и даже вследствие страха перейти на их сторону, чтобы сражаться против нас, поскольку не видели бы иной возможности избежать полного истребления угнетателями, ярость и жестокость которых они уже неоднократно испытали. Полковник Книппер, а также кавалер Баратынский, поняв мои соображения, заявили, что готовы действовать, но что снег, суровое время, равно как трудности с обеспечением фуражом для перевозки провианта, превращаются в препятствие для военных операций в здешних краях. Поэтому они считают, что кампанию можно открыть лишь тогда, когда будут обеспечены средства перевозки провианта и боеприпасов. В остальном было решено, что для этой военной операции будет выделен корпус в тысячу стрелков с 4 пушками. Эти люди наиболее пригодны для войны в горах и их можно отделить, [329] ибо для обороны крепостей достаточно остающихся линейных войск и даже в случае большой необходимости можно было бы выделить несколько рот, которые были бы замещены экипажами с двух линейных кораблей, находящихся в Кастельнуово.

После этого было обсуждено предложение митрополита о том, чтобы разместить линейные войска на границах турецкой Албании, ибо до настоящего времени неизвестны действительные намерения визиря Скутари. Пришли к соглашению не дробить наши силы в том, что касается солдат, а полностью доверить оборону этой границы иррегулярным войскам, которые будут поддержаны корсарами на побережье Паштровичи и подкреплены крепостью Будва, которую начали приводить в состояние обороны.

Если предположить, однако, что визирь Скутари захотел бы напасть на эту провинцию, то тогда больше смысла имело бы использование наших морских сил против Дульчино и Дураццо и для ложного маневра против Антивари, что не преминуло бы напугать визиря и заставить отказаться от такого замысла. Но поскольку, согласно заявлению кавалера Баратынского, из 6 военных кораблей, оставленных для обороны Каттаро, лишь 2 брига могут выйти в море в это время года, то подобная демонстрация стала бы скорее вредной, чем выгодной для нас. Пришлось поэтому отказаться от всяких планов насильственного давления на визиря и ограничиться осуществлением всего возможного, чтобы поддерживать с ним добрососедские отношения, не показывая ему, что мы не доверяем ему, и избегая давать ему повод для подозрений в отношении наших намерений. Основываясь на этих принципах, я убедил митрополита отказаться от его плана провести наши войска через Черногорию, чтобы соединиться в Остроге с народом и оттуда атаковать крепость Никшич. Помимо того, что такой поход войск, несомненно, вызвал бы чрезвычайные меры со стороны визиря Скутари, который не мог бы безучастно взирать, как наши стрелки двинутся к комитату Зета, но еще мы наверняка испытали бы страшную нехватку в снабжении, не имея на своем пути средств для обеспечения необходимых перевозок.

В соответствии со всеми этими соображениями было решено в течение 15 дней собрать иррегулярные войска в Каттаро, якобы для осуществления плана переброски их в Кастельнуово. Но на самом деле будет совершен переход в Ризано, где, соединившись с корпусом стрелков, войска вступят через Грахово и Баньяни (места фуражировки) в кадилук Никшич, тогда как в то же время брдяне вместе с морачами, дробняками и пивлянами перережут коммуникации крепости Никшич с остальной Герцеговиной. Тем временем наши войска в Кастельнуово должны вместе с людьми, которые уже находятся на границе, двинуться по дороге в Требинье и таким ложным маневром поднять христиан этого кадилука, сбить с толку и помешать французам оказать поддержку там, куда будет направлено наше настоящее и основное наступление. После взятия Никшича там будет оставлен гарнизон в 200 человек, а со всеми остальными войсками постараются пройти Герцеговину, проникнуть в Нови Базар и осуществить там соединение с сербами.

Имею честь переслать при сем с глубоким уважением к вашему превосходительству депеши, сегодня отправленные г. послу графу Разумовскому.

Имею честь быть с глубочайшим почтением, генерал, вашего превосходительства нижайший и покорнейший слуга

Степан Санковский

Помета: Получено в Вартенштейне апреля 19-го дня 1807 г.

АВПР, ф. ГА 1-5, 1805 г., д. 1, п. 4, л. 111—112 об. Автограф.

Комментарии

1 В депеше МИД от 8 января 1807 г. С. А. Санковскому предписывалось употребить все способы, чтобы войти в сношение с главнокомандующим Дунайской армией И. И. Михельсоном и согласовать свои дальнейшие действия с ним. Перед И. И. Михельсоном в свою очередь была поставлена задача обеспечить свободное соединение- правого крыла русской армии с сербами и через их посредство установить связь с Герцеговиной, Черногорией и с эскадрой Д. Н. Сенявина (см. коммент. 1 к док. № 196).

В донесениях от 9 марта 1807 г. И. И. Михельсону и А. Я. Будбергу С. А. Санковский сообщал о своем намерении соединиться с «войском славяно-сербским», обращая особое внимание на желание герцеговинцев освободиться от османского ига с помощью России, и благодарил за получение разрешения от И. И. Михельсона, подтвержденного санкцией Александра I на взятие герцеговинской крепости Никшич (АВПР,. ф. ГА 1-5, 1805—1821 гг., д. 1, п. 4, л. 1—7, 119—126, 139, 145—145 об.; АВПР, ф. Канцелярия, 1807 г., д. 1885, л. 11—15).

2 См. док. № 199 от 23 февраля 1807 г.: Записка Петра I Негоша с планом военных действий черногорских войск против войск Османской империи в Герцеговине.

3 В отсутствие вице-адмирала Д. Н. Сенявина командование морскими силами на Адриатике было поручено капитану Баратынскому, сухопутными войсками в Боке- Которской командовал полковник Ф. Книппер.