БРОНЕВСКИЙ В. Б.

ЗАПИСКИ МОРСКОГО ОФИЦЕРА

В продолжении кампании на Средиземном море под начальством вице-адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина

К ЧИТАТЕЛЮ.

Служа на флоте от начала до конца кампании, в плавании от Кронштадта через Зунд, Английский канал и Атлантический океан в Средиземное море, был я на большой части островов архипелага и Далмации, обозрел Сицилию, Мальту и Сардинию, возвратился от Дарданелл в Лиссабон, и наконец, в третий раз пройдя Гибралтарский пролив, отправился из Триеста сухим путем чрез Каринтию, Штирию, Венгрию и Польшу обратно в Кронштадт. Таким образом, обойдя Европу, видел я лучшие ее страны, знаменитые происшествиями, славные своими древностями, просвещением и науками; я вел ежедневные записки о тех событиях, коих был очевидец и о том, что казалось мне достойным внимания и любопытства.

Подвиги российского флота на водах Средиземного моря и беспрестанное торжество, малого бывшего при нем числа сухопутных войск, над неприятелем искусным, превосходным в силах и способах, увенчав новыми неувядаемыми лаврами победоносное российское оружие, прославили в Европе имя знаменитого вождя их вице-адмирала Сенявина; не смотря, что по обстоятельствам того времени, и по происшествиям неожидаемым, славный поход сей не имел соответствующих делам своим блистательных последствий. Питая непоколебимую любовь к отечеству, действуя в дух кротости, своего Монарха, Сенявин был не только душой своих подчиненных; но приобрел неограниченную доверенность народов, России приверженных. Самые неприятели почитали его: снисхождение английского правительства, только не уступчивого и личное уважение адмирала Каттона, помогло Сенявину в затруднительных обстоятельствах сохранить флот и спасти честь флага; доселе не побежденного. Лиссабонский договор останется в военной истории памятником и свидетельством заслуг его: но деяния сии известны только не многим, ибо истинное мужество идет одной стезей со скромностью; прямая служба без пронырств; характер твердый без надменности, не имеет целью единого блеска, минутного торжества; награду свою он видит в делах своих; надежду, в любви и воспоминании его подчиненных.

Записки сии, как и многие другие, долженствовали остаться в забвении, ибо к изданию оных я не имел никаких средств; но по прибытии моем в Петербург Его Превосходительство Логин Иванович Голенищев-Кутузов, под начальством коего был я воспитан в Морском Корпусе, всегда поощрявший меня в моих занятиях, постоянно во всех случаях милостивый и снисходительный ко мне, и ныне, найдя подлинник мой достойным внимания, сообщил оный г. Президенту Российский Академии, заступлением и благосклонным отзывом коего, книга сия принята под покровительство Российской Академии и Государственного Адмиралтейского Департамента, выдано для напечатания оной пособие и указом Адмиралтейского департамента повелено из Архива выдать мне настоящее Акты и все дела, откуда для вернейшего описания, мог бы я почерпнуть нужные сведения.

В полной надежде на снисхождение отечественной публики, предлагаю историческое повествование сего достопамятного похода и вместе путевые мои замечания, мысли и впечатления, изложенные в хронологическом порядке. Счастливым почту себя, если просвещенные читатели удостоят благосклонным принятием сей первый труд мой, и если принесу удовольствие служившим тогда на флоте и в 15 пехотной дивизии в Корфе находившимся офицерам, изображением тех битв, где каждый из них имел неотъемлемую часть своей славы.

Владимир Броневский