БРОНЕВСКИЙ В.

ПИСЬМО МОРСКОГО ОФИЦЕРА

Лайбах, 28 марта 1810 года. (т. е. во время владычества в Иллирии французов)

Наконец, после пятилетнего плавания, после трудов военных и удовольствий [24] мирных, мы простились с Италией, и я приблизился к тебе, мой любезный друг, уже на 115 верст. Причудливой судьбе угодно было возвратить нас необыкновенным для мореходцев путем; мы, подобно пилигримам, путешествуем — только с той разностью, что шпага служит нам вместо посоха.

24 марта шестая колонна, в которой я нахожусь, выступила из Триеста. Отправление наше было истинно драматическое: знакомые и незнакомые, в числе коих было немало дам, провожали нас до общины, верстах в шести от города, на вершине горы находящейся. Двухлетнее в Триесте пребывание делало разлуку для многих весьма чувствительною; меня занимала одна мысль, что скоро увижу тебя, и радовало то, что ни один из русских не заплатил за. гостеприимство дурным поступком. Мы расстались, как добрые приятели, и я, взглянув в последний раз на прелестный Триест, сказав моим друзьям печальное прости, вздохнул, сел в коляску и поскакал....

Едва Триест скрылся, как вместо веселых его окрестностей, предстала взору бесплодная, каменистая пустыня. До Превальда, на расстоянии 40 верст, не [25] заметил я ни деревьев и никаких других растений; на вершинах оголенных скал приметны были остатки развалившихся рыцарских замков. За Превальдом и далее, разнообразие предметов умножается; горы и долины повсюду покрыты зеленью и дремучими лесами, изредка попадаются обработанные поля и сады; поселения по дороге встречаются чаще, из них. Адельсберг красотою своего местоположения, и особенно чудесной игрою природы, заслуживает внимание всякого путешественника.

Адельсберг, славянами называемый Постоина, лежит при подошве крутой горы, чело коей увенчано красивыми руинами древнего замка. От множества гнездящихся в нем орлов, местечко сие получило свое имя (Адельсберг или Адлерсберг, на немецком языке значит Орлиная гора). Строение в нем все каменное, порядочное и не походит на деревенское. Долина, в которой расположено селение, отовсюду окружена прелестными видами. Небольшая речка, уставленная, так сказать, пильными и мучными мельницами, тихо и величественно протекая в низких берегах, между пашнями, садами и лугами, разделяется и многими излучинами [26] образует острова, осененные молодыми рощами. Я пошел вниз по склонению ее; шум воды, пена и брызги, от мельничных колес происходящая, напомнили о бурях, претерпенных мною на морях, и я без цели и намерения прошел далее нежели хотел, как вдруг при подошве горы, река с ужасным стремлением упала в пропасть и предо мною исчезла..... Не могу описать тебе моего удивления, не могу объяснить, что чувствовал при столь нечаянном явлении. Стоя на краю бездны, поглотившей целую реку, прислушиваясь к грому вод ее, спешно убегающих в недра земли, не заметил я, что от водного тумана, в виде облака надо мною носящегося, я весь измок. Верстах в 15 от Адельсберга, по другую сторону горы, река вновь является на поверхность земли. Любители живописных видов, дорого заплатили бы, чтоб быть на моем месте и видеть сие грозное и великолепное зрелище природы. Река, подобно огромному водомету, вырывается из тесного каменного жерла, и падает в обширную лохань, ископанную силою и тяжестью воды. Края лохани ограждены гладкими, остроконечными каменьями, и как падение реки очень не высоко, то вода вдруг с стремлением неимоверным перескочив [27] чрез каменья, скоро успокаивается, в течении слабеет и вновь, посреди обширного дуга, в виде спокойной и неопасной малой речки, подходит к деревне Планине.

В двух часах ходу от Адельсберга, находится известное озера Циркниц, которого вода при первом громе, как сказывают, уходит под землю; летом жители косят на нем сено, а осенью, при начатии дождей, озеро в 24 часа водою наполняется. В сие время прилетает на оное неимоверное множество перелетных птиц, которые на пути своем к югу отдыхают тут, как на станции. В Карниолии находится много подземных пещер, наполненных водою, а как по нагорному положению области, реки низводят воды на долины, то поэтому земля в гористых местах, лишаясь нужной влажности, делается бесплодной.

Лайбах, природными жителями называемый Лубляна, расположен на полуострове, образуемом небольшой судоходной речкой того же названия. С предместьями он показался мне не менее Триеста, и хотя есть в нем театр, библиотека, общество ученых, музей и Главное Духовное Правление, но, не имя столь значительной торговли и равного населения, Лайбах в [28] сравнении с Триестом может назваться изрядным провинциальным городом. Главная улица и площадь обстроены хорошей наружности домами. Улицы широки и вообще чисты; город лежит на низком, ровном месте. Я обошел его кругом, и вдоль и поперек; заходил в две церкви, которые по наружности показались мне более значащими, но в них ничего не нашел достойного любопытства. С набережной вид на долину и окружающие ее горы, чрезвычайно хорош и разнообразен. Жалко, что дома обращены к реке задним фасадом, и в оных большей частью помещены кузницы и каретные фабрики. Замок, построенный над срединой города, на высоком, утесистом холме, хотя при первом взгляде и кажется сильным укреплением, но в самом деле есть плохое здание, обнесенное толстой стеною с башнями, уставленными пушками, только для того, чтобы оные при первом нападении достались неприятелю.

При Австрийском Правлении в Лайбахе жили очень весело, но теперь город, утратив свою торговлю, почти опустел и обнищал. От 20,000 жителей едва ли осталось 8.000. Тягостные налоги, содержание многочисленного гарнизона, убыточная [29] для обывателей роскошь французских генералов, и беспрестанное движение проходящих войск, принудили большую часть зажиточных граждан, оставив дома и имущество, удалиться в Австрийские владения. Французы притворяются, будто не понимают, от чего происходит дурное к ним расположение жителей. Они называют их за сие грубыми, закоснелыми невеждами, достойными презрения. Несмотря, однако ж, на деятельность и искусство генералов, в Карлштадте, главном городе Кроации, возникло возмущение, для утушения коего при нас выступили туда два полка.

В столь близком расстоянии от Триеста, здесь редко кто говорит по-итальянски. Испорченный славянский язык употребляется коренными жителями; мы удобно могли понимать их, и нас разумели они без затруднения. По сродству с нами, по сходству нравов и обычаев карниольцев с нашими, они заслуживают внимание, и я постараюсь сказать о них, что удалось мне на походе заметить и выспросить у знающих между ими людей.

Имя Карниолии или Крайны, происходит от славянского слова край, ибо область сия составляет западную границу славянских племен. Простой народ [30] называет себя горенцами, т. е. горцами. Горы, наполняющие их отечество, некогда назывались Юлианскими Альпами.

Исключая некоторые округи, ближайшие к границам Италии, где виноград и другие плоды доставляют жителям безнужное содержание; исключая небольшие пространства, где земледелие находится в хорошем состоянии,—горные жители главное свое продовольствие получают от леса, разработки железа и добывания ртути в богатых рудниках Идрии. В северной части области, чтобы вода не сносила земли, земледельцы проводят оную в углубления, огражденные каменьями, и хотя нужно бы землю унавоживать, но этого они не делают. Рогатый скот тощ и мал; козы и овцы находят скудную пищу в горах. Снопы кладут здесь на рострах и сушат на солнце. Пчеловодство, доведенное до совершенства, приносит наибольшую пользу. Вместо ульев употребляют ящики, которые один на один ставят в небольшие узкие и длинные сараи. В дурную погоду стороны сарая прикрываются соломенными щитами, а на зиму обивают оные досками. На передних сторонах ящиков обыкновенно рисуется какое-нибудь животное, цветок или образ Святого. Жестокие [31] ветры, известные здесь под именем Боры, лишают землю драгоценного плодородия. Бурные сии вихри вырывают с корнем древа и прозябения, опрокидывают тяжелые повозки и сбрасывает с гор людей и скот; посему-то дома строят низкие, а церкви без колоколен.

Сколь ни бедна страна сия, однако же, жители оной просвещеннее всех прочих иллирийцев. В конце ХVІІ столетия, только Правитель области и Епископ Лайбахский имели экипаж; но с того времени, как для торговли Триеста с Веной нашли нужным проложить большую дорогу, краинцы получили понятие о роскоши, просветились и от обращения с иностранцами сделались приветливее прежнего. Они научились всем искусствам от немцев и ныне, деятельностью, прилежанием и способностью скоро перенимать разные мастерства, далеко их превосходят.

Краинцы статны, большого роста, всегда веселы, проворны и живут очень воздержно. Главную их пищу составляет кукурузная мука, из которой варят питательную кашу, называемую ими стерц; любят также кислую капусту и всегда усердно нас оной подчивали. Хижины их подобны избушкам на курьих ножках. [32]

Четыре большие камня служат им основанием, так, что изба стоит выше земли аршина на полтора и более; вместо печей камин или очаг без трубы, и маленькая отдушина, задвигаемая доскою вместо окна. На большой дороге деревни выстроены красиво, чисто и прочно; церкви же, строимые на открытых возвышениях, имеют вообще прекрасную наружность.

Славяне греческого исповедания, равно как и соотечественники их, последующие католической религии, отменно набожны. Во всякой почти деревне на площадях поставлены изваянные монументы Св. Флориана, Св. Франциска, Иоанна Воинственника и других. При колодезях же и по сторонам большой дороги водружены распятия. Церкви посещаются только в большие праздники, и день Святого, коему посвящен храм, предпочтительно отправляется с великим торжеством. Священник только на сей день приносит с собою Евангелие, сосуды и прочее. Праздник Пасхи славяне называют Велика ночь, а Рождество — Божиц. В честь Св. Иоанна совершается обряд, сохранившийся от языческих времен. По высотам гор и пред каждым домом разводят большие огни или зажигают бочки со смолою, и вокруг сих огней пляшут [33] под песни, не имеющие вообще ни смысла, ни рифмы: пляска сходствует с нашими хороводными; скрипка, бас, цимбалы и кларнет или сопелка составляют их музыкальные инструменты. По воскресным дням девицы и молодые люди из соседства собираются в шинок, на посиделки. Красавицы, с ловкостью обращая веретено или занимаясь другой какой работой, разговаривают с любезными, которые подчивают их сластями и забавляют приятными рассказами. Сватовство и свадьбы мало чем разнятся от наших. Дружко и дружица (мать посаженая) сопровождают обрученных в церковь. Сват, старик обыкновенно почитаемый колдуном, располагает прочим празднеством и старается смешить гостей отборными поговорками или кривляньем. Повар садится за стол подле молодых, надевает себе на голову горшок и потом, также как и музыканты, за труды свои собирает на тарелку деньги. При свадьбах вдов, бьют в тазы и сковороды. При похоронах наблюдается должная пристойность, и только на поминках, чрез неделю отправляемых, пьют и едят до сыта.

Мужчины носят с большими полями шляпу, украшенную пестрой лентой, коей [34] два конца висят сзади. Волосы связывают они на теме, бороду бреют, каштаны носят темных цветов с красной подкладкой, без карманов и до колен; черные, замшелые исподние платья с весьма низким поясом, жилет е большими металловыми пуговицами, сапоги, и за плечами кожаный мешок вместо кармана, составляют прочую одежду и обувь. Женщины свежи, полны и румяны, как майские розы, одеваются просто, чисто и красиво. Девицы заплетают волосы в две косы и украшают оные разноцветными лентами. Женщины подвязывают их наверх вокруг кольца бархатной повязкой, а в праздники носят крахмаленые кисейные чепцы. У рубашек полные рукава подвязываются кружевом. Передник, узкий кафтан, шерстяные красные с голубыми стрелками чулки, и наконец кожаный пояс, медными и железными бляхами украшенный, на коем привешивается также складной нож, составляют прочий наряд женщин.

Краинцы чрезмерно привязаны к своим обычаям, и потому чрез несколько веков не последовало во нравах народа сего чувствительной перемены. Хотя австрийцы почитают их слишком [35] сметливыми, хитрыми и лживыми, но мне кажется, что сии пороки суть следствия их положения.