Одобрительные свидетельства для кандидатов священства на Волыни.

В конце XVIII и начале XIX века, когда еще в Малороссии сохранялся старый, исконный порядок избрания прихожанами своих духовных пастырей, лица, ищущие духовного сана, должны были представлять так называемыя презенты, или одобрительныя свидетельства. Свидетельства эти они получали от той громады, от того прихода, где в последнее время служили или где проживали. Местный священник, как настоятель прихода, обыкновенно скреплял такие свидетельства своею подписью, удостоверяя вместе с тем их правильность. Одни из этих свидетельств отличались лаконическою краткостью, другие, напротив, обращают на себя внимание обширностью и многословием. Как образец первого рода документов, приводим одобрительное свидетельство, выданное прихожанами м. Старой Синявы (лит. у., под. губ.) дьячку Ганджулевичу, избранному прихожанами с. Голеевки, чудновскаго повета, в священники. Свидетельство это, писанное на четвертушке синей бумаги первобытным почерком и скопированное нами в архиве Волынской духовной консистории, передаем с сохранением орфографии подлинника.

«Ми громада Старосинявска, на предмесцю Заставецах жителие, даем сведителство Иоану Ганджулевичу, иaкo служил нам и священнику нашему чрез три года в службе диаковской, в которей-то службе завсегда набоженства пилновал, покору ко каждему имел, и завжди тверез бил, и некому жадней кривди не зделал, на що ми сведителствуем, а не умеющеи песма знаком креста святаго подписуемся». На этом свидетельстве, подписанном несколькими крестиками, имеется далее следующая приписка: [106]

«Ja, священник старосинявскый на придмесцю Заставец священнодействующий, сведетелствую, яко сие сведителство при мене дано било од моих приходжан, на що подписуюся. Священник действующий Фтеодор Санкевич, в Старой Синяве, на Заставцах».

Бывало и так, что консистория, не довольствуясь подобными свидетельствами, которыя могли быть получены от прихожан за мзду или за добрый могорыч, поручала местному благочинному лично опросить прихожан о нравственных качествах кандидата и о том, удовлетворяет ли он каноническим требованиям, обязательным для ищущаго священства. В подобных случаях благочинный или сам лично производил род «повальнаго обыска» о просителе, или поручал это кому-либо из подведомственных ему священников, и в результате получалось одобрительное свидетельство уже иного характера, образец которого и приводим здесь. Оно скопировано нами тем же порядком, как и первое.

«С л е д с т в е e».

«Умершаго священника Никифора Стахурскаго, пройшлаго настоятеля Болячевскаго, родному сину того Уласу; как Улас аж до сего времене жития своего чи добре или постоянно, либо с каждим зле поступками свой век провождал, по виконанной присяге подлинно, своеручно и поособно подписанних, не кревних, не подкупленних и неяким способом не намовленних на сего Уласа сторону для засведчения справедливих сумленних и годних всегда где-небудь вери при всяком случае правности дел вартих особ, о повождении, добрим обхождению того Уласа Стахурскаго, священническаго сина, нине так а не иначе сие и со ними инние целого прихода Болячева (Радомышльского у., вол. губ.) и проселка Покришова годние люде так засведчают, для которого сведетелства и я подлинно и своеручно подписаннии священник, по виданному мине на письме от его високопревелебея Иоана благочиннаго протоиерея Линеевича документу, съехал нинешняго числа в с. Болячов, где, по приказу моей старшини, так, как дело обычаев, добрых цнот, со всяким не злой, но толко всегда доброй смирности сего священническаго сина Уласа Стахурскаго з себе управления о нем от людей нижей описанними [107] пунктами, при полученной присяге, годние особы так сведетелствуют, 1-ве, Ми сведетельствуем о тому, что сей Улас есть священнический син Стахурский; 2-ое сведетелствуемо еще и тое, что сей же Улас холост бывши, первим браком со девицею Татияною, свя-щеныка Симеона Левицкаго, настоятеля Осницкаго, и жени его Татиянни дочериею, уже есть сочетан; 3-те, нечого не у кого тайно без ведома не взял, и ни в чом не проклинался, не бывся a не позивался; 4-те, сведетелствуемо на тое, что сей же вижей помянутии Улас, син священнический, еще от мала лет своех, нижей десяти дитинства своего, таковаго дела, которое бы неупадно могло быть в пред Господу Богу, а потом каждой старшине, родителем своем, и всем старшим и меншим особам, некогда при жития своего добрим, хвалебним, не злим, смиренним во всяком повождение, нечого вредящаго некому аж до сего времене живучи не соделал злого, но все со всяким добре обходился; 5-те, еще и тое засведчаемо, что он Улас, син священнический, на жадном злом и непристойном его станови месце; т. е. по всех зборищах Богу и людям неугодних, так по вечерницях в ноче, яко и по корчомных домах в ден, без интересу и випадлой потребы некогда не знайдовался, но толко всегда при гоноре и славе со похвалою от каждаго, найменшаго и найболшаго, жил, и в далшое время он жити, яко ушановання пристойнаго от усех годен, о тое всегда старался и тепер старается; 6-те, у дома не всегда вигодовался, но потрохи и в академее житомирской учении. Матку родную свою и дядюшку по своей матки роднаго всегда шануючии, невпротив без жаднои отмови от дитинства лет своех смиренно жил, и тепер так живет; 7-ме, не толко господарства пилнуе, аде и всегда церкви, набоженства, литургии и в должности християнской всякаго церковнаго пения он некогда не опущает, но всегда на нем бувает, читает и спевает; 8-ме, пяного его ми так у приходе Болячевском, яко и по инших селениях либо по местам, у торгу или ярмарку, негде и неколи не видели; 9-те, ане у жадной должности жовнерской сей Улас, священнический син, Стахурский, от мала лет своех никогда не был, сведетелствуемо; 10-те, тое усе, что толко добрих и найлепших людей добрие и найлепшие родние дети, со всяким и до всяких угодностей побожне, статечне, богобойне, смиренне, со уподобаннем каждому, без жадной нагани, ганби, тихо, ласково и мило они справовалися и тепер так живучи [108] свое житте проводят, не иначе ж и сей Улас, священнический син, Стахурский в должности християнской своего жития век провождает тако ж, како ж и во всяком повождение найлепших людей добрие и наугоднейшие дети своего жития век проводящие; и он Улас купно со такими свой век статечне, не пяно, тверезо, аж до сего времене проводил и проводит, и еще до того в далшие часа жить не иначей, толко так старается. На тое сведетелствуемо и к сему вижей описанному усему тому, що есть на сей бумаге писмом виражено, по виконанию при кресте на евангелие святой со целаго прихода Болячевскаго нашой присяги по званию каждаго и прозванию начертанием своеручно святаго креста, для уверения сведетелства тому Уласу, умершаго священника Никифора Стахурскаго, настоятеля пройшлаго Болячевскаго, священническому сину, ми самохотне, без примусу жаднаго и доброволне подписалися».

В числе других, между прочим, подписаны: «Шляхтич Иосиф Кулицкий, Шляхтич Иоан Левковский, Шляхтич Феодор Левковский, Олексей Бенедищук, ключник Иоан Опанасюк, ти-тор», и т. д. В заключение подписей имеется следующая приписка:

«По сей виконанной присяги от целой громади приходских на тое села Болячева людей, в чем и я за виданним мине от благочиннаго протоиерея Иоана Линиевича документу и вместо его сведетелствую, и на тое своеручно при витиснению моей печати подписался священник Антоний Иоанов Лотоцкий, настоятель Водопийский».

В этом пространном свидетельстве начертан, можно сказать, идеал вполне порядочнаго и достойнаго всякаго уважения человека, которому удовлетворяет молодой кандидат священства. Сверх того, ему присущи еще и специальные добродетели, требующияся особыми условиями предстоящей ему службы. Он не только понимает толк в сельском хозяйстве, что очевидно, считалось необходимым для священника, но знает также и церковное пение, и чтение. Однако, кандидаты священства не всегда вербовались из духовной среды, принадлежность к которой дает возможность с детских лет усвоить особенности и порядок церковных служб. В то время немало было случаев поставления в духовный сан лиц, которым предыдущая деятельность, казалось, не могла дать никакой подготовки к священнослужению. Так, напр., в 1795 г., употребляя тогдашнее выражение, «промовался» во священники некто Туркевич, [109] бывший до того времени садовником, причем эту профессию он унаследовал от своего отца. Естественно, что никакого свидетельства от громады он представить не мог; вместо того к прошению приложено следующее свидетельство частнаго лица:

«Daig tg mojg zaswiadczenie Michalowi Turkiewiczowi, bywszemu memu ogrodnikowi, iako u mnie wiernie, trzyzwie у pilnie przez pulczwarta roku sluzyl, со dla lepszey wiary wlasna podpisuig roka. 1792 r., 5 stycznia, w Zytomierzu».

Очевидно, свидетельство это, выданное за три года до подачи прошения, даже не предназначалось для представления духовному начальству, но за неимением других подходящих документов пришлось и его утилизировать. Кстати сказать, задачи пастырскаго служения не страдали от того, что в священники попадали люди различных званий, вроде бывших садовников.

В. Храневич.

Текст воспроизведен по изданию: Одобрительные свидетельства для кандидатов священства на Волыни // Киевская старина, № 6. 1904

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.