МАТЕРИАЛЫ ИСТОРИИ ЮЖНОЙ УКРАИНЫ XVIII СТ. В ФОНДАХ АРХИВА ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Соседство с Крымским ханством, ногайскими ордами и другими провинциями Османской империи было важной внешней составляющей политической и общественно – экономической истории Украины XVIII ст., инкорпорированной в состав Российской империи.

Самым большим собранием источников истории российской дипломатии и пограничных отношений является Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). С 1992 г. он входит в состав Историко-документального департамента Министерства иностранных дел Российской Федерации (ИДД МИД РФ, г. Москва) и охватывает материалы внешнеполитического ведомства времён существования империи 1721-1917 гг.), но некоторые комплексы источников выходят за эти рамки. Большинство фондов (АВПРИ) являются хронологическим продолжением соответствующих фондов Российского государственного архива древних актов г. Москва (РГАДА), например фонды бывшего Посольского приказа. При этом сохраняется единая нумерация фондов. Так, Ф. 89 – “Сношения России с Турцией” АВПРИ являются продолжением Ф. 89 РГАДА – “Сношения России с Турцией”.

Такое образование фондов связано как с существованием, так и с дальнейшей деятельностью Коллегии иностранных дел (КИД) – внешнеполитического ведомства Российской империи. Создание коллегии Посольского приказа в 1720 г. отображает тенденцию развития централизованного аппарата молодой абсолютистской монархии на специализацию и активизацию её внешней политики. При этом материалы бывшего Посольского приказа и те, что утратили своё значение, сохранялись в Московской конторе КИД, а вся важная ведомственная информация в дальнейшем проходила через центральную контору КИД в новой столице – Петербурге. Позже материалы Московской конторы КИД составили Московский архив КИД (МА КИД), который также был передан в АВПРИ (Ф. 7). В РГАДА сегодня находятся материалы бывшего Посольского приказа, переданные на рассмотрение Сената дела КИД (Ф. 248 – “Сенат и сенатские учреждения”), частично материалы МА КИД (Ф. 180) и некоторые разрозненные коллекции документов (среди них следует назвать Ф. 15 - “Дипломатический отдел”).

С самого начала основания в КИД было два структурных подразделения – Публичная и Секретная экспедиции. Секретная экспедиция занималась сношениями с иностранными государствами и подразделялась на четыре отдела в соответствии с направлениями работы: 1) экспедицию чужестранных дел на русском языке; 2) экспедицию на западных языках; 3) экспедицию на польском языке; 4) экспедицию на восточных языках или «ориентальную». Материалы Секретной экспедиции находились в оперативной работе 3 года, а потом откладывались в специальных фондах (сегодня это разделы АВПРИ-“Дела по сношениям России с иноземными государствами”, “Дела по сношениям России с народами, входящими в состав бывшего СССР”, “Секретные мнения”, “Высочайше апробованные доклады” и т. д.). Публичная экспедиция занималась в основном личным составом коллегии, хозяйственными и финансовыми делами и делами народов пограничных губерний. Материалы Публичной экспедиции откладывались в фондах АВПРИ ”Малороссийские дела”, “Внутренние коллежские дела”, “Московская контора Коллегии иностранных дел” и другие [2].

Другим структурным подразделением ИДД МИД РФ является Архив внешней политики СССР, в котором сосредоточены материалы внешнеполитического ведомства, начиная с 1917 г. Также следует отметить, что в советское время, в МИД СССР, продолжались изъятия отдельных документов из фондов бывшего Посольского приказа. Так, в 1946-1952 гг. из Ф. 89 РГАДА были изъяты российские оригиналы Прутского (1711г.) и других мирных договоров России с Турцией [3]. С оглядкой на несоответствие турецкому тексту и сомнительную аутентичность российского варианта Прутского договора, напечатанного в Полном собрании законов Российской империи [4] (современный российский исследователь Б.Артамонов вообще считает эту публикацию фальсификацией [5]), можно говорить про недоступность названого исторического источника. [8]

Исследователи никогда не имели свободного доступа к фондам архива. В дореволюционное время для работы в нём необходимо было получить разрешение самого императора. Из украинских историков повезло Д. И. Эварницкому, который использовал эту возможность для написания своей «Истории запорожских казаков», а потом издал некоторые документы, преимущественно из «Малороссийских дел» и «Крымских дел» [6]. Также следует вспомнить, что материалы АВПРИ были использованы для исследования отдельных внешнеполитических аспектов истории Украины и Крыма в контексте внутренней и внешней политики Российской империи XVIII ст. в трудах М. Соловьёва и В.Ульяницкого [7], для издания значительных комплексов первоисточников [8].

В советское время работать в фондах АВПРИ могли отдельные исследователи. К их работам, так или иначе относящимся к истории Южной Украины XVIII ст. , можно отнести только несколько разработок [9].

На сегодня архив сохраняет свою ведомственную принадлежность, но становится всё более доступным и даже приоритетным для российских исследователей, материалы архива положили начало целым сериям научных изданий- “Россия и Франция”, “Россия и Германия” и т. д. Украинскому исследователю стоит обратить внимание на исследования по истории Крыма, развитию российско-турецкой торговли и внешнеполитических планов Российской империи относительно Турции и освоения юга Украины [10].

Одновременно материалы архива имеют значительный потенциал в расширении документальной базы и исследования таких проблем истории Украины XVIII ст., как внешнеполитические аспекты существования Новой Запорожской Сечи, колонизации Северного Причерноморья, присоединения Крыма и т. д. Данный экскурс ставит своей целью ознакомления с основными фондами АВПРИ относительно указанной проблематики.

Фонд 5 – “Секретные мнения” (1725, 1762-1800 гг.) содержащий 21 единицу хранения (опись № 5/1) до 1946 г. составлял Фонд 172 РГАДА. Этот фонд состоит из докладных записок (оригиналы и копии) Коллегии иностранных дел с анализом результатов и перспектив отношений России с другими державами, преимущественно по проблемам отношений с Турцией и завоевания Крымского ханства. Раньше в этом фонде хранилась и “Записка Штофельна о запорожцах”, которая раскрывает тайные планы российского командования относительно Запорожья в связи с внешнеполитическими задачами империи [11].

Фонд 6 – “Секретные дела” (“перлюстрации”) (1738-1818 гг.) содержат 724 дела (описи № 1, № 2). Дела № 363, 364 касаются отношений с Турцией. Большинство документов фонда остаются зашифрованными.

Фонд 7 – “Московская контора КИД” (1726, 1743-1782 гг.) содержит 5293 дела (описи № № 1, 2, 3, 4, 5). Через эту контору проходило большинство вопросов, связанных с Украиной.

Фонд 8 – “Высочайше апробованые доклады по сношениям с иностранными государствами” (1725-1802 гг.) содержат 39 дел (опись № 1). Следует обратить внимание, что находящийся в АВПРИ экземпляр текста известного трактата “О Малой Татарии”, авторство которого, не без оснований, приписывается канцлеру графу М. И. Воронцову, почти аутентичен опубликованному, но находится в другом фонде под другим названием [12]. Это подчеркивает, во-первых, распространённость этого документа среди высшего руководства империей, а во-вторых, его не коллежское происхождение. То есть, изложенные в этом программном документе аргументы про необходимость войны с Турцией не поддерживались главой КИД графом М.И. Паниным [13].

Достаточно известный фонд 124 “Малороссийские дела” (1720-1781 гг.), состоит из 759 дел (описи № № 1, 2) и содержит материалы относительно пограничных дел с Польшей, Турцией, Крымом, истории Новой Запорожской Сечи. Основная масса документов состоит из официальной переписки относительно пограничных конфликтов запорожцев с татарами.

Фонд 123 – “Сношения России с Крымом” (1722-1803 гг.) содержит 382 дела (описи № № 1, 2, 3, 4, 5). По видовым принадлежностям их можно подразделить на такие подгруппы:

а) переписка (оригиналы и современные оригиналам переводы) крымских ханов с киевскими генерал – губернаторами, запорожскими кошевыми атаманами, атаманами Войска Донского, украинскими гетманами про отношения с запорожцами, пограничные дела, татарские набеги, обмен пленными и т. д.

б) материалы крымских посольств в Россию и российских представителей в Крыму (1722-1783 гг.); [9]

в) переписка (оригиналы, копии) Коллегии иностранных дел с Сенатом, Военной коллегией, киевскими, астраханскими, оренбургскими губернаторами, генерал – губернатором Слободской Украины Е. А. Щербининым, комендантами крепостей, украинскими гетманами, атаманами Войска Донского, российскими представителями в Турции и Крыму, российскими военачальниками во время российско-турецких войн. Документы этой группы содержат информацию о политических отношениях и военных конфликтах с Крымским ханством и Турцией; внутренних делах ханства, отношениях Крыма с турками, запорожцами, донцами, поляками; деятельность в Крыму иностранной разведывательной агентуры. Про назначение и дипломатическую деятельность российского консула в Крыму А. Никифорова (1763-1765 гг.). О беглецах и пленных, торговле российских купцов в Крыму. О дипломатических аспектах российско-турецких войн и присоединения Крыма к России в 1783г.

г) внутренняя документация коллегии.

В отдельные фонды выделены отношения России с ногайскими ордами. Фонд 127 – “Сношения России с ногайскими татарами” (1722-1769 гг.) состоит из 19 дел (описи № № 1, 2, 3) и преимущественно содержит материалы про отношения с Малой Ногайской ордой. Фонд 112 – “Дела едисанских, емблукских, едичкульских и буджацких (ногайских) татар” (1723-1783 гг.) содержит 20 дел (описи № № 1, 2) о событиях в ордах и в Крыму, перекочевку орд, отношения с соседями, попытки перехода в российское подданство.

Фонд 89 – “Сношения России с Турцией” (1720-1819 гг.) содержат 3314 дел (описи № № 1, 2, 7, 8). Основные фондообразователи – Коллегия иностранных дел, российская миссия в Константинополе, российские консульства в турецких владениях.

По видовой принадлежности документы фонда очень разнообразны: это грамоты турецких султанов, визирей и российских императоров, переписка турецких султанов и визирей с российскими императорами и канцлерами, копии российско-турецких трактатов, конвенций, дела комиссий по установлению границ и межевые записи. Дела российских посольств в Турцию и турецких посольств в Россию, переписка КИД с дипломатическими представителями России в Турции и Крыму, переписка КИД с киевскими генерал-губернаторами и другими пограничными начальниками в крымских, и турецких делах. Материалы Немировского конгресса (1737 г.), документация коллегии, доклады и служебные записки относительно турецких и крымских проблем и тому подобное.

Материалы фонда дополняют изучение таких аспектов украинских земель XVIII ст., как торговля с Турцией и её провинциями, открытие российского судоходства в Черном и Средиземном морях. Пограничные дела (прежде всего запорожско-татарские отношения), политика Турции в Крыму, интриги Франции, Пруссии и Швеции против России в турецких делах, дипломатические аспекты российско-турецких войн. Уничтожение Сечи и присоединение Крыма к России.

В XVIII ст. значительно вырос объём документооборота российско-турецких дипломатических связей и, соответственно, снизилось количество прямых российско-крымских контактов, что можно проследить по фондам 123 и 89 АВПРИ. Это свидетельствует про изменения приоритетов внешней политики Российской империи и углубление зависимости Крымского ханства от Османской империи в решении внешнеполитических вопросов.

Фонд 90 – “Константинопольская миссия” (1502-1801 гг.) содержит 1495 дел (опись № 1). Это официальная документация российских резидентов в Константинополе: реляции на императорское имя, переписка с КИД, российским пограничными начальниками (Минихом, Вейсбахом, Леонтьевым и другими), российскими консулами в разных провинциях Османской империи, дипломатическими представителями западных держав в Турции. Сводки разведывательной агентуры и тому подобное.

На наш взгляд, изучая комплекс источников, связанных с Немировским конгрессом 1737 г. – протоколов и официальной переписки российских представителей при Порте: Остермана, Миниха, Вейсбаха и посредника на конгрессе француза маркиза де Вильнова (Фонды 80 и 90) – можно уточнить обстоятельства перехода запорожцев под российскую протекцию. А также определиться относительно известного предположения о том, что запорожская делегация была вызвана в Немиров для принесения очередной присяги Российской императрице [17].

Запорожцы всегда были уверены в договорном принципе своего перехода под российский протекторат, но подтвердить его документально не могли [14]. Если и был у запорожцев экземпляр вероятного договора, он исчез в водовороте постоянных перемещений Коша, потрясений от значительных человеческих потерь российско-турецкой войны 1734-1739 гг. и чумы. Сама КИД уже [10] через несколько лет не могла на запрос Сената дать пояснения, на каких основаниях запорожцы перешли под власть России. Ответ искали в бумагах Публичной и Секретной экспедиции, но не нашли. Считалось, что далее необходимо искать в реляциях Вейсбаха и Миниха, но этот поиск также не привёл к успеху [15; 1714-1715]. Что точно известно, в фондах Публичной экспедиции КИД и фондах Военной коллегии его нет [16]. Поэтому остаётся надеяться на фонды Секретной экспедиции КИД, поскольку в предыдущих российско-турецких договорах 1711-1713 гг. статус Запорожья оговаривался отдельно. Впервые как объект международного права, стараниями российской дипломатии, Запорожье исчезает в Белградском трактате 1739г., но в иной международной ситуации, под влиянием французской дипломатии в предыдущих попытках заключения российско-турецкого мира и прекращения войны, каким и был Немировский конгресс, мог оговариваться и вопрос главенствования над Запорожьем.

На наш взгляд, интерес представляет комплекс документов, связанный с именем первого российского консула в Крыму – Александра Никифорова. Хотя этой личности всегда отводилось соответственное место в трудах по истории российско-крымских отношений, еще не были введены в научный оборот дневники двух его поездок в Крым – 1744 г. и 1763 г.

В 1744 г. ещё молодой А. Никифоров в чине поручика осуществил поездку в Крым, которая стала продолжением его миссии в Константинополе 1742 г., по возвращению российских пленных из Османской империи по условиям Белградского мира (1739 г.).

Дневник охватывает период август – ноябрь 1744 г. и представляет собой подробное изложение ежедневных событий, дорожных впечатлений, и наблюдений за всеми сферами жизни в Крыму с приложением копии переписки Никифорова с киевской генерал-губернаторской канцелярией и крымским ханом, а также реестров запорожско-татарских претензий. Этот дневник, кроме официальной документации, был обязательным отчётным документом поручика перед киевской генерал-губернаторской канцелярией и КИД [18].

Дорога в Крым проходила через Никитино и Перекоп. Дневник начат в начале августа 1744 г. в Никитине. По дороге Никифоров наблюдал ногайские отары, которые тянулись к р. Белозёрке, малороссийских и запорожских солевозов. Сопровождали Никифорова запорожские казаки, среди них было несколько назначенных в комиссию для расследования взаимных запорожско-татарских претензий – Василий Сич, куренной Иван Белый и толмач Иван Саманас. В Крыму Никифоров и запорожцы посетили церковь Успения пресвятой богоматери.

Квартиру ему предоставили в греческом квартале Бахчисарая. Круг общения А. Никифорова в Крыму – молдавский консул при хане Ушер, Митрополит Гедеон, архимандрит Фелофей и знатные греки. После застольных бесед про то, что татары боятся российского оружия, ханом было запрещено такое общение.

Несколько недель ожидал Никифоров аудиенции у хана Селим-Гирея и получения разрешения начать работу комиссии по расследованию взаимных запорожско-татарских претензий, но так и не дождался (см. док. № 1). Официально общался Никифоров с ханским переводчиком Хасаном и везирем Чирчи Мегмет али, его и запорожских депутатов угощали кофе и конфетами.

Относительно взаимных запорожско-татарских претензий, в связи с невозможностью с ними разобраться, было решено в будущем собрать комиссию в самой Сечи при посредничестве российских офицеров. При этом акцентировалось, что в обвинениях татарской стороны многое указывает на причастность к грабежам самого кошевого, а поэтому привлечь к ответственности необходимо и его.

Во время пребывания в Крыму к Никифорову начинают обращаться российские подданные, преимущественно купцы-запорожцы, на обиды со стороны татар, как в степи, так и в Крыму. Никифоров подробно фиксирует в дневнике сложившиеся в Крыму неблагоприятные условия для развития российской торговли. Поборы татарской администрации и янычар, введение новых налогов, большие цены за пользование водой в степи (за то что бы напоить коня, приходилось платить даже правительственным курьерам!).

Очень активно взялся А. Никифоров за возвращение российских подданных. Его стараниями из Крыма было выслано 35 аргатов – запорожцев нашедших себе работу и приют за пределами империи (см. док. 2). Поручик сетовал на невозможность выслать еще многих аргатов, которые в Крыму поженились с гречанками. Для возвращения российских пленных Никифоров развернул в Крыму большую поисковую работу, в этом ему помогали местные христиане. Ему пришлось неоднократно демонстрировать принципиальность, так как ханская администрация и хозяева чинили сопротивление. Иногда приходилось даже нелегально освобождать и отправлять [11] пленных на родину. Ночью в дом Никифорова приходили люди, он давал им хлеб и паспорта и с помощью запорожцев переправлял за пределы Крыма.

Для пленных российских подданных, сменивших веру, Никифоров учредил импровизированную комиссию с участием запорожцев для доказательства добровольности принятия ислама и выявления фактов обрезания, ведь в этом случае возвращению они не подлежали. С теми российскими подданными, которые не сменили вероисповедание, но возвращаться не желали, было сложнее. В таких случаях Никифоров применял силу. Например, малороссийская девка Мария прекрасно жила у бахчисарайского еврея, а её выслали на родину. Такие грубые действия Никифорова вызывали недовольство в Бахчисарае и там нашли возможность самого его удалить из Крыма.

Относительно наблюдений Никифорова за ситуацией в Крыму, следует указать на отношение татарского общества к французам. По впечатлениям Никифорова, их в Крыму “не любят, говорят, что они плуты и ни с кем в мире жить не хотят”.

На обратном пути из Крыма Никифоров имел консультации с кошевым и куренными на Сечи, откуда выехал в Киев 9 ноября 1744 г.

Журнал поездки в Крым августа – сентября 1763 г. заполнялся А.Никифоровым в чине премьер-майора в связи с назначением его консулом [19]. В этот момент А.Никифоров уже имел значительный послужной список, большинство его поручений и командировок, так или иначе, касались проблем отношений России с Османской империей, Крымским ханством, запорожско-татарских пограничных конфликтов.

В этот раз маршрут был тот же, что и в 1744 г., только сопровождал консула, кроме запорожцев, штат служителей с переводчиком от КИД В. Рубановым и слуги. Вместе с Никифоровым ехал с поручением от Киевской генерал-губернаторской канцелярии капитан Бастевик, который ранее неоднократно исполнял поручения в Крыму. Однако еще в Перекопе Бестевик сильно напился вместе с местными армянами и подрался с янычаром. После этого случая его выслали из Крыма. Бастевик, однако, успел заполнить свой ежедневник поездки в Крым [20].

Даже самого Никифорова удивила распространенность в Крыму пьянства. В дневнике он писал, что “татарские мурзы и хан пьют водку свободно”, и в его консульском доме “все время все приходящие, и татары тоже, угощаются водкой”.

Много места в дневнике 1763 г. отводится изложению материальных проблем, как самого Никифорова, так и консульской миссии (подарки хану и татарским сановникам, курьерская служба и содержание штата, вербование и оплата информаторов, поддержка общения с местными жителями и другое), поскольку проживание в Крыму было очень дорогое.

В сравнении с дневником 1744 г. – этот источник имеет одинаковую структуру и цель, но отражает напряженную и разнообразную деятельность консула в Крыму, на которого были возложены, кроме запорожско-татарских пограничных конфликтов, все проблемы российско-крымских отношений.

Консульство Никифорова, которого так долго добивалась Россия, было неудачным. В 1765 г. он был выслан из Крыма за попытку силой вернуть своего крепостного, который принял ислам. Но с оглядкой на международную ситуацию и недостаточную квалификацию российских дипломатов,- это было закономерным.

Дневники поездки в Крым А. Никифорова 1744 г. и 1763 г. разделяет два десятка лет, они демонстрируют изменение ситуации в Северном Причерноморье и «оживляют» историю, известную нам преимущественно из официальных источников. Перед исследователем возникает личность самого А. Никифорова – верного и даже рьяного, но недостаточно профессионального российского служаки, одного из десятков тысяч, на которых держалась военно-бюрократическая система Российской империи, и который, не имея полезных связей и протекции в высших эшелонах власти, так ничего и не заслужил в своём отечестве.

Смеем надеяться, что обзор и публикация отдельных документов из фондов 123 и 89 АВПРИ расширят наше знание истории Южной Украины средины XVIII ст.

Тексты документов излагаются с полным сохранением орфографии и стилистики оригинала. Старые кириллические литеры “і” и “±“ соответственно заменены литерами “и” и “е”. Твёрдый знак в конце слов опущен. Титлы не раскрыты. Непрочитанные слова в тексте обозначены тремя точками в квадратных скобках. [12]

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

1. Архив внешней политики Российской империи. Путеводитель / Министерство иностранных дел Российской федерации. Сост. Ю.В. Басенко и др. – Миннесота: East view publications. – 453 С. (Arkhiw Vneshnei Politiki Rossiiskoi Imperii: putevoditel. Ed by I.V. Budnik, compiled by In.Basenko, M.A. Borusevich, V.S. Bukov e.a. Minneapolis, Minnesota. – East view publications, Inc, – 453 С. )

2. Турилова С. Л. Коллегия – министерство иностранных дел России 1720-1917 (краткий очерк структуры МИД России // Архив внешней политики Российской империи. Путеводитель / Министерство иностранных дел Российской федерации. Сост. Ю.В. Басенко и др. – East view publications... – 453 С. – С. 9-25.

3. Трактаты между Россией и Турцией, межевые записи о разграничении земель. Трактаты 1627-1791 гг. // РГАДА, Ф. 89, д. 17, 19, 23, 30, 33, 35.

4. ПСЗРИ. – СПб., 1830. – Т. IV. – С. 714-16.

5. Артамонов В.А. Россия и Речь Посполитая после Полтавской победы (1709-1714). – М., 1990.

6. Яворницький Д. І. Історія запорозьких козаків. У 3-х томах. – Т. 3. – К.: Наукова думка, 1991. – 556 С. ; Эварницкий Д. И. Сборник материалов для истории запорожских козаков. – СПб., 1888; Эварницкий Д. Источники для истории запорожских козаков. – Т. II. – Владимир, 1903.

7. Уляницкий В. А. Дарданеллы, Босфор и Черное море в XVIII в. // Сборник Московского главного архива Министерства иностранных дел. – Вып. 2. – М., 1881; Вып. 3-4. – М., 1883; Уляницкий В. А. Исторический очерк русских консульств за границей // Сборник Московского главного архива Министерства иностранных дел. – Вып.5. – М., 1893.

8. Политическая переписка Екатерины II // Сборник Российского исторического общества. – СПб, 1885-1893. – Т. 48, 51, 57, 67, 87 и др.

9. Кочекаев Б.-А.Б. Ногайско-русские отношения 15-18 вв. – Алма-Ата, 1988; Михнева Р. Россия и Османская империя в середине ХVІІІ в. – М., 1985.

10. Кессельбреннер Г.Л. Крым: страницы истории. – М.:”SvR-Аргус”, 1994. – 92 С. ; Прусис Т. С. О торговле и консульствах Российской империи на Ближнем Востоке (обзор архивных материалов) // Вопросы истории. – 2001. – № 1. – С. 139-145; Иванов С. М. Из истории Русско-турецкой торговли в 17-начале 20 в. // Россия и Восток. – М.: Восточная литература, 2000. – С. 101 – 155; Смилянская И.М. К истокам средиземноморской политики Екатерины II // Восточный архив. – 1999. – № 2-3. – С. 86-101; Черкасов П. П. Франция и русско-турецкая война 1768-1774 гг. // Новая и новейшая история. – 1996. – № 1. – С. 50-76; Черкасов П. П. Франция и присоединение Крыма к России (1779-1783) // Россия и Франция XVIII – XIX века. – М.:Наука, 2000. – Вып. 3. – С. 37-61; Ростиславлев Д. А. Французская контрреволюционная эмиграция и проекты колонизации юга России в конце XVIII ст. // Россия и Франция XVIII-XIX века. – М.: Наука, 2000; – Вып.3. – С. 62-79.

11. Примечания генерал-майора Штофельна о запорожцах // РГАДА, Ф. 13, оп. 1, д. 78.

12. Доклад императрице Екатерине ІІ по вступлении на престол с изображением системы крымских татар, их опасность для России и претензии на них, июль 1762 г. // АВАРІ, Ф. 123, оп. 1, 1762, спр. 4; О Малой Татарии // Архив кн. Воронцова / Ред. издания П. Бартенев. В 40 томах. – М., 1870-1890. – Т. 25. – С. 308-313.

13. Рэгсдейл Х. Просвещенный абсолютизм и внешняя политика России в 1762-1815 годах // Отечественная история. – 2001. – № 3. – С. 3-25; Миронова Е.М. Внешнеполитические взгляды и деятельность Н.И. Панина 1762-1772 гг. / Диссертация на соискание ученого звания к.и.н., 07.00.02. – М., 1990. – 254 С.

14. Полонська-Василенко Н. З історії останніх часів Запоріжжя (Остання боротьба Запоріжжя за його “вольності”) // Полонська-Василенко Н. Запоріжжя XVIII ст. тайого спадщина. – Мюнхен, 1965. – Т. I. – С. 45-106.

15. Эварницкий Д. Источники для истории запорожских козаков. – Т. II. – Владимир, 1903.

16. Речь идет о личном архиве Миниха Б.А. (Российский государственный военно-исторический архив (далее РГВИА) – Ф. 47). Материалы Вейсбаха 1733-1735 гг. в фонде Секретной экспедиции Военной коллегии (РГВИА, Ф. 20, дело 45) по описи вообще фиксируются как отсутствующие (опись делам секретного повытья московского отделения общаго архива главного штаба (опись 47) / Документы проверены поручиком 1-го Пехотного Невского полка Ильенко. Под редакцией и с предисловием генерального штаба полковника Мисловскаго. – М.: Тип. Штаба Московского военного округа, 1890. – 192 С. + приложения 10 С. ).

17. Немировский конгресс и Вильнев. Приложение к статье Уляницкого В.А. Дарданеллы, Босфор и Черное море в XVIII в. // Сборник Московского главного архива Министерства иностранных дел. – Вып. 2. – М., 1881.

18. Журнал поручика Никифорова во время вторичной его посылки в Крым к хану Селим-Гирею в Бахчисарай, 11 декабря 1744 г. // АВПРИ, Ф. 123, оп. 1, 1744, д. 2, – л. 98.

19. Журнал и извлечения из журнала консула Никифорова о своей поездке в Крым 10.08-20.09.1763 р. // АВПРИ, Ф. 89, оп. 8, Т. II, д. 1144.

20. Журнал капитана Бастевика о поездке его к Крымскому хану 2.04-18.04.1763 р. // АВПРИ, Ф. 89, оп. 8, Т. II, д. 1153.