№ 60

1648 г. октября 11. — Письмо люблинского старосты Фирлея о движении украинских войск по направлению ко Львову и паническом бегстве шляхты, и купцов из Люблина

10 октября приехал слуга е. м. п. Вишневецкого, некий Кордыш, к которому я специально ходил на постоялый двор. Он мне сказал, что едет в Варшаву к е. м. ксендзу архиепископу гнезненскому и к королевичу е. м. Казимиру, королю шведскому. [166]

Прежде всего, он перечислил мне всех их мм. пп. сенаторов, которые вынуждены были убежать из Львова, в том числе и их мм. князья Вишневецкие, которых этот слуга оставил в Яворове. Их милости, уезжая из Львова, оставили там около 6 тысяч людей.

Затем он сказал, что отъехав в прошлый понедельник за 2 или 3 мили от Львова, они слышали пушечные выстрелы и видели, что кругом горели огни. Утверждали, что татары осадили [Львов]. Это вполне вероятно, ибо до сих пор нет почты, время прибытия которой уже миновало.

Он сообщил также, как о несомненном факте, что хан с 50 тысячами идет на подмогу Хмельницкому, который должен с большой вооруженной силой устремиться в трех направлениях: во-первых — через Волынь на Подляшье, во-вторых — через Киев на Краков, в-третьих — на Львов. Он утверждает, будто бы невероятно, чтобы Львов мог устоять, ибо Хмельницкий будет иметь по меньшей мере 250 тысяч людей.

На Волыни грабят не только казаки, но также своевольные банды и некий Немирич, выдающий себя за казака.

В Люблине великая тревога, людей очень мало, да и те готовы бежать. Видно, как они ежедневно бегут. [В городе] пусто, только немного бедняков осталось по предместьям; купцов очень мало, да и они готовы уйти. Причиной опасений и тревоги является неполучение в течение всей недели почты из Львова. Следует серьезно опасаться, чтобы казаки, татары или какие-либо своевольные банды не захватили этих писем, ибо кругом по дорогам великие грабежи, посланцев бьют, распечатывают письма и забирают деньги. Невозможно даже нос высунуть из Люблина. Положение чрезвычайно трудное.

Сегодняшней ночью, с субботы на воскресенье, около четырех часов сгорело 8 домов против церкви, за еврейской улицей. Сегодня мы все набрались страха, предполагая, что это сделали казаки или татары. Между тем говорят, что этот поджог совершили пехотинцы е. м. п. Вейгера, затопив печь.

После написания этого письма были получены сведения о том, что львовские мещане сами сожгли предместья, вероятно с целью более удобной обороны.

В Люблине, 11 октября 1648