№ 199

1651 г. июня 25. — Письмо Л. Эрбенига из королевского лагеря под Берестечком с сообщением об осаде украинскими войсками г. Олыки, о грабежах, чинимых польской армией и о численности посполитого рушения под Берестечком

Господин!

Я думаю, что вы уже раньше узнали, что казаки, осадив Олыку, произведя бесполезно несколько раз штурм и потеряв при этом 300 человек, начали вести переговоры с горожанами и договорились, что город даст им 60 тысяч рисдалеров, столько-то кусков материи, столько-то пшеницы, столько-то быков и т. д. И в то время, как горожане старались удовлетворить их требования, казакам сообщили, что коронный хорунжий находится недалеко от них и идет на помощь городу с 4 тысячами всадников. Тогда казаки начинают торопить город, чтобы их требования были удовлетворены. Но город, проведав о помощи от одного русского крестьянина из вражеского лагеря, ответил, что он имеет для них только порох и пули. Тогда казаки в количестве 5 тысяч человек тотчас удалились.

П. коронный хорунжий прибыл туда четыре часа спустя и, преследуя противника, к вечеру догнал в четырех милях от Олыки 200 врагов, из которых 70 были убиты на месте, 17 — взяты в плен, приведены сюда, и позавчера вечером им отрубили головы. Девять из них приняли католичество. Наши захватили 60 человек и, в виде добычи, несколько повозок, груженных зерном, и более 200 быков. Пока они били этих, те, что спаслись, подожгли сарай, который горел всю ночь. Это было сигналом того, что поляки их преследуют. Увидя это, другие [казаки] с [500] поспешностью ушли и утром были уже по ту сторону Дубно. Наши надеются захватить и у них свою долю.

По возвращении г-на коронного хорунжего здесь в лагере прошел слух, что варшавский староста умер и его величество тотчас дал ему эту должность. Но радость по этому поводу была недолгой, так как из Сокаля пришли лучшие известия, которые передал Кренфель, посланный туда его величеством. Хмельницкий послал 300 своих людей на Украину и в различные наши места.

Вы увидите через несколько дней в Варшаве Нитшоха ¹⁶³ и того, кого королева Швеции посылала в Татарию. Они уехали отсюда три дня тому назад.

Все здесь очень дорого. Что касается пива, то они его продают по 24—30 грошей за кружку, кружку меда за половину рисдалера; буханка хлеба, которая в Варшаве стоит грош, здесь стоит 9—10 грошей. Но мясо здесь дешевое, так как рейтары похищают столько быков, что они их продают по два франка.

Его величество послал два дня тому назад п. Чарнецкого с 3 тысячами всадников, чтобы взять языка. Чарнецкий, войсковой судья и помощник главного генерала ¹⁶⁴ по гусарскому отряду, будучи честолюбивым, не вернется, не привезя нам что-нибудь определенное.

Этой ночью вернулся один из шпионов главного генерала, который сказал, что хан со всей своей ордой прибыл к Хмелю, который по этому поводу приказал выстрелить три раза из всех пушек. [Затем] пришел другой и сказал, что это не хан, что это только несколько сот татар.

Мы еще в Берестечке, как того желает его величество. Но все мы перешли мосты вместе с повозками, которых свыше 40 тысяч и которые находятся только на равнине и потратили на переправу два дня и две ночи. Мне кажется, что хотят, чтобы враг встретил нас здесь.

При нашей армии есть уже более 80 тысяч человек посполитого рушения. [Это] храбрые люди, которые, как я думаю, завтра перейдут мосты, чтобы быть возле нас.

Неизвестно, сколько времени мы проведем здесь. Все в прежнем положении. Ничего другого в настоящее время нет.

Из лагеря Берестечко 21 июня 1651 г.

Л. Эрбениг.

Приписка: Новости, сообщенные королеве во вторник 19-го. Я писал вашему Величеству о прибытии короля и всей армии на это место и о новостях, которые я узнал в походе. 20 [числа] король, прослушав богослужение, отправился на ту сторону города Берестечка, чтобы осмотреть местность, где его величество предполагает расположить лагерем свое войско — через несколько дней, дождавшись прибытия других нескольких воеводств, которые находятся близко от нас. В тот день в 2 часа пополудни прибудет в поле шведский посол, который возвратился из Татарии, а также и п. Цорняк с своей легкоконной хоругвью.

Сегодня, 21, король получил письмо от п. хорунжего, который три дня тому назад ушел отсюда с 3 тысячами всадников, чтобы оказать помощь городу и замку Олыке, осажденным сильным отрядом казаков. В письме он сообщает его величеству, что п. Стжалковский, добрый воин, отправленный им с пятью хоругвями к этому месту, обнаружил [501] казаков в некоторых селениях вокруг Дубно, которые возвращались в свой лагерь с большой добычей, главным образом с рогатым скотом, сняв осаду Олыки. Он так обрадовался этой встрече, что с большим проворством пошел против них, разбив их наголову и узнал от тех, кого он взял в плен, что их табор со всей добычей расположен в окрестностях этого города не более как в полумиле от него. Он не замедлил прийти в это место, проник внутрь, невзирая на большое число врагов, которых было 5 или 6 тысяч, опрокинул и разрушил их табор и обошелся с ними не хуже, чем с первыми, убив большое количество их и захватив много пленных, завладел их возами и всей добычей и увел большое число лошадей.

П. хорунжий послал его величеству письмо, которое ему писал п. Стшалковский... о своей большой удаче. Он писал также королю, что сам возвращается, ибо нет необходимости итти на Олыку.

Король получил известие, что литовский гетман разбил войска, которые Хмельницкий послал против него и даже взял в плен их полковника по имени Небаба. Король ждет подтверждения этого известия.

Из лагеря у Берестечка сего 21 июня в 3 часа пополудни 1651.

Комментарии

163. Речь идет о татарском мурзе Нитшохе, который попал к казакам в плен в бою под Купчинцами.

164. «Главный генерал» — великий коронный гетман Николай Потоцкий.