Из письма из московской столицы от 27
мая
Мы получили только четыре ответа. В трех
обсуждалось наше дело. Заверив в братской любви
е. к. м. к е. м. царю, в самих оригиналах мы указали
думным боярам на некоторые предостережения для
того, чтобы склонить их к переговорам о военном
союзе. Они дали нам время, чтобы мы внесли
предложения относительно возможных мероприятий
и мы предложили кое-что. Они со своей стороны
заверяют в [425] братской
любви е. м. царя к е. к. м. Высказали мнение, что
царь желает употребить все меры для того, чтобы
соединенными силами уничтожить язычников в их
гнездах, и только выжидает, чтобы е. к. м. силой или
милостью совершенно успокоил казаков и
ликвидировал союз с язычниками. Если же это не
удастся и бунт будет продолжаться, то е. м. царь
желает быть посредником, главным образом для
того, чтобы наши изменники были удовлетворены в
своих требованиях относительно религии. На это
мы несколько уклончиво ответили, что, мол, мы
глубоко признательны за доброе расположение
царя к нам. Но обсуждать это мы не имеем
полномочий и доложим е. к. м. об этом желании е. м.
царя, что же касается объединения против
язычников, о котором мы уже говорили, так в этом
деле [надо], чтобы мы пришли к нужному решению.
Вместе со всеми ответами, которые мы получили,
передадим царю на рассмотрение и этот.
Е. м. царь 23 мая уехал в Троицкий монастырь, в 12
милях от столицы, и должен вернуться через 10 дней.
Нас отправит, даст бог, после праздника Божьего
тела.
