ДОКУМЕНТЫ

ЭПОХИ

Богдана Хмельницкого

1656 и 1657 гг.,

IX.

1657 г., февраля 19 — октября 1.

Отправление в послах стряпчего Клементия Иевлева к полскому королю Яну, с выговором, для чего, в силу виленского договора, сейм в Польше не созван; тут же статейной список бытности его в Польши и перевод с королевской ответной грамоты, данных ему пунктов и статей шведского короля, склонявшего к себе в подданство Запорожских козаков.

Лета 7165-го, февраля в 19 день, великий государь, царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа великия и малыя, и белыя Росии самодержец, велел стряпчему Клементью Иевлеву ехати в Полшу к Яну-Казимеру, королю полскому, с своею государевою грамотою.

И Клементей с Москвы поехал февраля в 24 день; в Смоленск приехал марта во 2 день и того ж дни подал государеву грамоту околничему и воеводам князю Петру Алексеевичю [73] Долгорукову, с товарыщи, об отпуске своем и говорил, чтоб по государеву указу дали подводы и провожатых и отпустили б не задержав.

Марта в 5 день, околничей князь Петр Алексеевич дал Клементью подводы и провожатых и отпустил того ж дни.

И марта в 19 день, приехал Клементой в город Вилню, и воеводе князь Михаилу Шеховскому государеву грамоту подал и об отпуске своем говорил, чтоб дал подводы и проважатых и отпустил бы не задержав, на которые места ближе и податнее.

Марта в 22 день, воевода князь Михаило Шеховской прислал Клементью подводы и провожатых шти человек солдат, да виленских мещан 3 человека, которым быть в Полше с Клементьем.

Марта в 23 день, поехал из Вилни к Брести для того, что моршалок Завиша был в то время в маетностях своих в Слонимском повете, а Клементью о том в наказе написано, чтоб с ним, Завишею, видетца и о государеве деле с ним разговор учинить, и лист боярина князя Никиты Ивановича Одоевского отдать ему, Завише, маршалку.

Того-ж месяца в 26 день, приехал он, Клементей, в Слонимской повет в село Дворец, где маршалок живет, и стал на подводы, а к нему, маршалку, послал, чтоб Клементью видетца с маршалком и поговорить о государеве деле.

(И в то время маршалка во дворе своем не было; был сын его Андрей, писарь литовской, и приказал Клементью сын ево, что отец ево ноехал в Новгородок на погребенье воеводы Петра Вяжевича, и я де к отцу своему пошлю тотчас, чтоб был не мешкая; я всего де от села нашего 20 верст; а потом де увижусь с ним, Клементьем.

Того ж вечера приежал к Клементью сын Завиши, маршалка, и виделся с Клементьем и говорил, чтоб ему, Клементью, не поставит за зле, что либо поизмишкает отец мой; а писал я к [74] нему, чтоб был не помешкав, и отъежаючи звал Клементья к себе на вечер есть. И Клементей у него был; и в те поры были у него шляхта, и за столом сидели, в речах разговором говорили все к повышеныо великого государя нашего, его царьского величества, и чашу за здоровье великого государя нашего, его царского величества, пили с великим учтивством; а посли стола Клементей похал к себе.

Того ж дни маршалок Завиша приехал в ночи, и прислал з Климентью человека своего говорить: ведомо учинилось моршалку великому про приезд твой, и моршалок для твоего приезду поспешил, чтоб с тобою видетца, и велел спросить о твоем здоровье. И на завтрее того дни прислал маршалок к Клементью, чтоб Клементей к нему приехал и о всем с ним переговорил, о чем приказано.

И Клементей у моршалка был; а будучи ему говорил: в нынешнем, во 165-м, году, будучи на съезде в Вилне царского величества с великими и полномочными послы, обещались обрати царского величества на коруну полскую о совершенье того дела королёвскому величеству и своей брати сенатором говорить и на то переводить, чтоб то дело совершить вскоре на нынешнем сейме; а сейму было быть в генваре месяце; и по тому вашему договору то еще ви исполнено. И тебе б показать свое доброхотенье, объявить по первому обещанью, зачем то дело по ся лета замешкалось и совершенья тому делу чаять-ли, и нет--ли от кого тому делу помешки какие. И маршалок говорил, как договор был на камисии великого государя вашего, его царского величества, с великими и полномочными послы-комисары в Вилне, и на чем мы записи записали, в том мы стоим верно безо всякого сомненья, и царское б величество на нас в том гневу своего не положил; во всем ему, государю, радем верно; а что сейм не сложился в генваре месяце, и то учинилось по неволе, потому что королевское величество был во Гданске и дороги были все отняты, никакими мирами проехать было нелзя; [75] на великую силу проехали с нашим писмом, о чем положили на комисии; и про то королевскому величеству учинилось ведомо от нас поздно. А как королевское величество выехал изо Гданска в Частохов, и в Частохове сложил сейм с корунными гетманы, и на том сейме канцлер корунной и иные сенатори многие мешали; толко королевское величество на их слова не подался; положился на нашем договоре; и прото нам ведомо учинилась, что иные разрывают наш договор; и мы после того сложили в Бресте конвокацию с литовскими гетманы; а на конвокацые по договору своему положили, что быть по нашему договору, на чем учинили договор в Вилне, что быть королем польским и литовским царскому величеству. И с той конвокацыи писал з королевскому величеству, чтоб договору вашего не нарушил и ссоры вновь не всчинал. А будет учинитца какой раздор по нашему посолскому договору, и мы тебе во всем откажем, и помочи ни в чем чинить не хотим, и будем подданные царского величества. И Клементей ево моршалка спрашивал: против вашего писма королевское величество к вам что писал? И маршалок сказал: королевское величество писал против нашего писма к нам, что по совершеныо сойма в Частохове послал к царскому величеству ближнего своего человека пана Шумовского о всем подлинном договоре. Говорил Клементей моршалку: ведомо учянилось великому государю нашему, его царскому величеству, что Яна-Казимера короля королева говорила, чтоб по смерти Яна-Казимера короля обрать на королевство полское государя, благоверного царевича и великого князя Алексея Алексеевича всея великия и малыя и белыя Росии; и ныне коралевино величество о том говорили. И маршалок говорил: и ныне о том великое хотенье королевина величества есть и радеет о том паче всех, чтоб быть благоверному царевичю на коруне полской, и мы все того ж желаем, и о всем то дело будет в совершенье на сойме, как будет сойм. [76]

И Клементей спрашивал ево, маршалка: как будет сойм в котором месяце и числе, и где? И маршалок сказал: сойм в Бресте, мая в 28 день.

Говорил Клементей маршалку о том: корунные сенатори к цесарю для сына его или брата, нли к Ракоце венгерскому на королевство полское просить не посылали-ль? И маршалок Клементью сказал, что паны рада о том у цесаря не просят и не посылывали; а венгерской Ракоца прислал послов своих о том, чтоб королевское велвчество по смерти своей здал королевство полское ему, Ракоце; и королевское величество тех послов до себя и допустуть не велел. Маршалок же говорил Клементью: ведомо тебе чиню, что Ракоца теперь ищет того, чтоб ему быть королем полским и разрывает нынешнее дело которое нарекли с царским величеством; к шветцкому королю посылает безпрестанно, чтоб шел с ним цосполу; а потом и к гетману Хмелницкому посылал, чтоб ему прислал войска 20000; а полковник с тем войском — Онтон. И Клементей говорил: что не збыточное дело, что гетману послать людей своих на помочь к Ракоце без ведомо великого государя нашего, его царского величества. И против той речи сказал маршалок Клементью: впрямь тебе, про то ведая, говорю, что гетман Хмелницкой Ракоце венгерскому присяг и хочет великому государю вашему, его царьскому величеству, изменить.

А что послан был лист, боярина князя Никиты Ивановича Одоевского с Клеменьтьем к нему, маршалку, и тот лист маршалку отдал. И против того взял лист у него, маршалка, за ево рукою и послал тот лист в Вилню к воеводе ко князю Михаилу Шеховскому с виленским мещанином з Григорьем Федоровским: а писал, чтоб тот лист не замешкав отослать к Москве к боярину ко князю Никите Ивановичю Одоевскому.

Того ж месяца мая в 28 день Клементей поехал от маршалка к Брести. [77]

Апреля в 2 день, не доехав Брести Литовской, послал Клементей в Бресть мещанина виленского для того, чтоб гетман Сапига велел дать двор. И гетмана в то время в городе не было: был в отъезде; а губернатор сказал мещанину, чтоб гневу не положил в том, ныне ему в город вьехать неколи, учинилось поздо; и он бы Клементей изволил стоять за городом в слободе, а завтро ему двор готов будет, и ведомо гетману про ево приезд учиню.

И апреля в 3 день, приехал Клементей в город Брест и стал на дворе, а к губернатору послал говорить, что послан от великого государя, царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца, от его царского величества, з грамотою з королевскому величеству о их государственных великих делех, которые настоят к покою и к тишине; и тебе б, губернатору, дать пристава, и корм, и подводы, и провожатых и отпустить бы тебе незамотчав, безо всякого задержанья.

И губернатор сказал мешанину: корм и подводы готовы а в том бы на меня не покручинился, пристава дать и провожатых не смею, потому что гетмана в городе нет; а яз к нему, гетману, о ево, Клементьеве, приезде писал, и от него жду указу; а что ко мне гетман прикажет, и яз ведомо тотчас учиню.

Того ж месяца в 5 день, прислал губернатор з Клементью а велел сказать, что гетман Сапига будет ныне сам в Брест, и отпуск тебе учинит при ceбе, и даст тебе ведать про то, где король, и куда тебе проехать, чтоб безстрашно.

Того ж дни гетман Сапига приехал в город Брест; и Клементей посылал говорить к гетману мещанина Степана Ратцеева, чтоб велел учинить отпуск; а велел говорить против прежних речей, как выше сего написано. И гетман сказал мещавину, что рад ево, Клементья, отпустить, и радею о том, чтоб проехать з королевскому величеству куда мочно и безстрашно, а [78] пристава ему дать такова, чтоб которой умел их обоих великих государей дело и ево, Клементья, вцеле довесть до корунного войска и провожатых с ним пошлю, сколко пригоже.

Того ж дни был у Клементья подячей, которой был с Офанасьем Нестеровым, Андрей Богданов; а говорил Клементыо: как был посылан от тебя, Клементья, к гетману к Павлу Сапиге мещанин и говорит об отпуске твоем, чтоб гетман учинил тебе отпуск, и в то время он, мещанин, великого государя нашего, его царьского величества, в имянованье не выговарил; а в то де время был у гетмана Афанисей Нестеров.

И Клементей подячему сказал: про то я не ведаю, в чем не выговарил царского величества имянованья; и тебе б мни про то сказать, чего он не выговаривал: а со мною иных людей нет никаких, опричь мещан; и те мещане самые лутчие люди в Вилне; а человека у меня таковского нет, кого послать для государева дела; а что ево недоговорка в чем, и тебе б мне объявить, потому чтоб Афянасей на меня чего не написал, и по ево б записке мне от государя в опаме не быть. Подъячей сказал, что назвал царем Михайлом Алексевичем. И Клементей ево мешанина распрашивал: так ли говорил ты, как сказывает подъячей Андрей Богданов.

И мещанин говорил перед Клементьем: волен Бог да государь в вине моей; человек яз иноземец; молвил так потому, что перед гетманом впервые уторопел; промолвился не хитростью, толко потом справился тотчас.

Апреля в 6 день, был Клементей у гетмана Павла Сопиги. И говорил гетману по прежней речи с полным царьского величества имянованьем, что послан он, Клементей, от великого государя своего, от его царского величества, к королевскому величесгву для их великих государских дел, которые настоять к покою и тишине; и яз к тебе о том посылал говорить, чтоб дал подводы и проважатых; и по твоему гетманскому приказу [79] мне сказали, что проважатые и пристав готовы будут; а ныне ведомо мне учинилось, что не хочешь того учинить — пристава и провожатых дать; а мне ехать без пристава и без проважатых никоими мерами нелзя. И гетман Клементью говорил: рад великому государю, его царскому величеству, всякое добро делать и службу свою показать: а хто тебе какие слова говорил, и тому верить нечему; такова у нас извычая нет, чтоб отпустить без пристава и без проважатых; провожатые и пристав готовы, толко затем тебя держу, (что) ожидаю вести ис полков; а что вестей объявитца, и тебе про то вдомо учиню; а от короля нам ведомо есть, что из Частахова рушился к Калижу, а шведские и венгерские люди преправливаютца на сю сторону Висли реки, и твой, Клементьев, приезд будет с великою нужею; Бог ведает, как проедешь.

Того ж дни приехал референдарь Павел Бростовский; а у Клементья такой указ есть, что с ним видетца и о государеве деле говорить с ним, и лист боярина князя Никиты Ивановича Одоевского отдати ему, референдарю. И Клементей к нему, референдарю, посылал, чтоб с ним, Клементьем, виделся. И референдерь тотчас прислал по Клементья с коретою и просил, чтоб до него приехал на двор; и референдерь встретил на крылце нижнем и спрашивал о здоровье великого государя нашего, его царского величества.

И Клементей говорил: как поехал от великого государя своего, от его царьского величества, и великий государь наш, царь и великий князь Алексей Михайлович всеа великия и малыя и белыя Росии самодержец, и многих государств и земель восточных и западных и северных отчич и дедич, и наследник, и государь, и обладатель, его царское величество, на своих великих и преславных государствах Росийского царствия дал Бог в добром здоровье.

А потом, вшед в полату, лист отдал боярина князя Никиты Ивановича Одоевского Павлу Бростовскому, референдарю ли- [80] товскому; а говорил Клементей референдарю: будучи вы, полномочные комисары, в Вилне на съезде царского величества с виликими и полномочными послы, обещались о обранье царьского величества на коруну Полскую, и о совершение того дела королевскому величеству и своей братье-сенаторем хотели говорить, чтоб то дело совершить вскоре на нынешнем сойме; а сойму было быть в генваре месяце; и по тому вашему договору то дело еще не совершалось, и тебе б, Павлу, свое доброхотенье показать и объявить, по первому обещанью, зачем то дело пося мест замешкалось, и совершенья тому делу чаять-ли, и нет-ли от кого тому делу помешки какое? И референдарь против той речи говорил: сойм не учинился затем, что королевское величество был во Гдански, и пасы были все отняты; а что говоришь ты, Клементей, что сойму было быть в генваре месяце, и у нас на тот месяц сойм был не срочен, а чаяли сойму в марте месяце; ди и тому мы подивились, что как у нас был договор на комисии с великими и полномочными послы, положили на том, что быть великому государю, его царьскому величеству, на коруне Полской и записамы пописав разменялись; а ему бы, великому государю, своих ратных людей прислать, чтоб от неприятеля оборонить; и по се время мы не токмо что видим каких посылок, и мы и не слышим; и про тот наш договор уведав, учинились королевскому величеству многие неприятели, и хотят ево потеснить, чтоб коруны своей поступился шветцкому или Ракоце; и тово в нашей мысли и у королевского величества нет и не будет, что коруне минуть мимо великого государя, его царского величества, уж у нас на то положили все гетманы, корунные и литовские, а королевское величество в достаток мы на то привели; а королевино величество ино и паче желает и стоит о том крепко. Клементей говорил референдарю: а подивляшь ты о том, что от великого государя нашего, от его царского величества, нет посылков никаких; пригоже говорить о том, колиб то дело в совершенье приведено; а то по розъезде вашем царскому величеству и [81] по се время ведома никокова от королевского величества нет и не бывало. И то великому государю нашему, его царскому величеству, учинилось в великое подивленье, что по договору вашему учинилось по се время замотчанье тому делу; царское величество чаял того, что договор ваш не исполнен; а ратные люди у великого государя нашего, у его царского величества, все в зборе готовы, толко ожидают его царского величества повеленья; а иные многие полки лежать по границам, и ожидают его ж царского величества указу.

Клементей же говорил референдарю: великому государю нашему, его царскому величеству, к вашему замотчанью учинилось кабы в неверие: в нынешнем, во 165, году, в генваре месяце, писал к великому государю нашему, к его царскому величеству, его царского величества подданной, запорожской гетман Богдан Хмелницкой и все войеко Запорожское, что полские люди задор учинили: выпадчи ис Каменца-Подолского царского величества малые Росии город Калюз высекли, а потом и в иных местах монастыри попалили и мнихов посекли. И референдарь говорил Клементью: ведая тебе говорю, что гетман Хмелницкой делает то нарочно, как бы ссорить, и хочет быть себе паном; уж он, гетман, солгал царскому величеству: присяг Ракоце. и хочет впасть в Малую Русь войною, и о том мы говорили посланцу Офанасыо Нестерову.

Референдарь же говорил: как был у нас договор в Вилне с великими и полномочными послы царского величества, что войско удержать, и ни на которые стороны задору не чинить, и ратных людей не посылать; а ныне про то нам ведомо учинилось, что гетман Хмелницкой людей своих на полские места послал, и в многих местах села и деревни попалили и шляхту посекли; а собрався идут под Брест Литовскую и на Подляшье; и том себе мы в великое сумнение кладем: какими мерами так чинитца, а гетман Хмелницкой и все войско Запорожское подданные — царского величества. И Клементей говорил рефе- [82] рендарю: про то мне выдать подлинно не от ково, толко слышу от вас; а чаю то незбыточное дело, что гетману людей своих послать места и села и деревни палить и шляхту сечь без ведома и без повеленья великого государя нашего, его царского величества; а великий государь наш, его царское величество, такова дела учинить не позволит; ваше ж ко мне слово было такое, что гетман Хмелницкой присяг Ракоце, а великому государю нашему, его царскому величеству, в правде своей не устоял; да и про то сам же ты говорил мни, что хочет гетман Хмелницкой впасть и в Малую (sic): и вам мочно к своим словам причинитца, что на такое дело царского величества повеленья нет. А болши того договору у Клементья не было: похал к себе от референдаря.

И того ж месяца в 7 день, приезжал референдарь к Клементью а говорил, что по писму боярина князь Никиты Ивановича Одоевского зносились з бискупом виленским с Яном Додялом-Завишею, и писано о том: сойм не сложился в онваре месяце, потому что король был во Гданске; а ныне королевское величество пришед в Чистахов, сойм сложил з гетманы корунными, и с того сойма послал к царскому величеству ближнего своего человека пана Шумовского с тем, что сойму быть в Бресте мая в 28 день; а что пишет боярин о том, что впали полские люди на Люз (?), и про то Хмелницкой пишет затейкою: увидите сами правду Хмелницкого вскоре, что объявитца. А что гроденской воевода писал к царскому величеству, что учинили задор наши люди з государевыми людми, и про то сыск будет тотчас. Говорил рефереддарю Клементью, что сказывал гетману Павлу Сопеге посланец царского величества Офанасей Нестеров, что пришло войска от царского величества в Вилнею 10000; и гетман и мы все говорили, чтоб он, Офанасей, послал от себя к воеводе виленскому отписку и человека. чтоб прислал сюда людей на посилок к гетману Сопеге, и он хотел послать в Вилню. А тебе мы и гетман Сопега говорили, чтоб и ты [83] писал до воеводы виленского о людех, чтоб прислал не помешкав; а посланец нам обещался войска 4000 пехоты поспешить из Вилни. Клементей говорил референдарю: такое дело на мни не лежит, что мне писать к воеводе виленскому о войске, потому яз послан з королевскому величеству о делех великого государя своего, его царского величества, а коли вам обещался царского величества столник Офанасей Нестеров, и он о том пошлет и писать станет, потому что он прислан к гетману для дел царского величества; a мне до здешних дел дела никакова нет; будет какое дело, и о чем станете говорить, чтоб мне ваши речи донести до великого государя своего, его царского величества, и яз их рад донести и ведомо учинить. А болши того референдарь ничего не говорил и поехал от Клементья. А что лист отдал Клементей ему, референдарю, которой послан был от боярина от князя Никиты Ивановича Одоевского, и про тот лист Клементей говорил, чтоб ему, референдарю, против того отписать и отдать бы то писмо Офанасью Нестерову.

Апреля в 8 день, поехал Клементей из Брести до корунного войска, а провожатых послал гетман ротмистра пана Горетцкаго, а с ним 20 человек татар.

Того ж дни приехал в замок Белую, а ночевал в местечке в Межеречи; и в Межеречи в то время шло через всю ночь литовское войско Павла Сопеги; и Клементей велел их спрашивать, для чего таково скоро из Брести поднялись. И ротмистр Ян Шлиланский сказывал, что писал до гетмана нашего Сопеги корунной гетман Потоцкой, что идут войско шведцкое и венгерское за Вислу реку, и гетман хотел из Брести рушитца тое ж ночи, чтобы им встретить войско неприятелское не допустя Брести.

И апреля в 9 день, приехал Клементей в местечко Луков, и того ж дни из Луховля гетман корунной с войском рушился назад к Брести верст з десять и стал обозом зжидатца, з гетманом литовским с Павлом Сопигою. И Клемен- [84] тей в обоз не поехал: послал наперед себя ведомо учинить гетману корунному, что едет он, Клементей, от великого государя своего, от его царского величества, к королевскому величеству для их государских дел, которые настоят к покою и тишине; и гетман бы прислал ко мне пристава и провожатых, как бы мочно доехать до королевского величества.

И апреля в 10 день, приехал к Клементью пристов, и говорил, что гетман корунной велел тебе ехать в село пана Красовского, от обозу пять верст; и как съедутца з гетманом литовским и о том переговорят, как бы тебя мочно проводить, чтоб на неприятелей не напасть.

Того ж дни приехал Клементей в село пана Красовского.

Апреля в 11 день, прислал з Клементью гетман Потоцкой от себя шляхтича пана Бугуслава Совинского, а говорил Клементью: присылал ты к гетману, чтоб тебя отпустить з королевскому величеству не задержав, и гетман велел, чтоб ты вскоре не поспешил, для того что неприятели наши идут к нам встречею, и гетман послал в подъезд. чтоб взять подлинную ведомость, сколько их идет и на которые места; а что обьявитца, и о том тебе учинит ведомо.

Апреля в 13 день, прислал гетман Потоцкой ротмистра пана Карчевского, которому быть у Клементья в приставех до короля. И пристав, пришед, Клементью говорил: гетман де наш корунной великий пан Потоцкой прислал к тебе, Клементью, для провожанья, меня, Якуба Карчевского, а со мною указал быть шляхте двусот человеком товариства, опричь челяди: а всех нас будет с 400 человек и болши: да с нами ж де поедут королевские ближние люди: подстолия Подолского пан Немирович чашник киевский, столник пан Пренковский; потом и иные многие будут.

И того ж числа Клементей похал из села Яна Красинского к Варшаве. И спрашивал Клементей ротмистра: куда пойдут гетманы с войски своими, и где станут стоять, все-ль пос- [85] полу пойдут литовское и полское войско? И ротмистер сказал: Бог ведает их мысль; думают они, что войско ньне з гетманы малое, а с шведом и с Ракоцею идет войско потяжное, и я чаю, что уступят прочь и бою не дадут. И Клементей ротмистра спрашивал: сколко войска при гетмане Потоцком и с полным гетманом Любомирском? И ротмистр сказал, что з гетманы с Пототцким и с Любомирским тысяч с шесть, а с воеводою руским с Павлом Сопегою 7000; а болши нет; а гетман литовсюй Генсевский тот не советует с нашим войском; одва де в нем нет ли к нам зрады. Того ж числа встретили гонца от короля полского; бежит наскоро к гетманом в обоз з граматами; и королевские ближние люди того гонца спрашивали: где их король и в котором месте? И тот гонец сказал, что король в Данкове; да он же сказывал королевским ближним людем, что цесарь умер за неделю до Великадни.

Апреля в 14 день, прихал Клементей в местечко Минск, и в том местечке начевал в замке со всеми людми, которые были в провожатых; а на посаде ночевать не смели - опасались свейских людей. И той же ночи приезжали свейские люди в посад, человек с пятдесят, и мещаня тотчас дали знать ротмистру; и ромистр Клементью сказал, чтоб готов был, а сам взяв людей поехал на посад, чтоб достать языков; и той же начи поймали трех человек, a те все ушли; и тех языков распрашивали, какими мерами приехали и отколе и по каким вестям. И языки винились, что послал их из обозу Каморензидент на пoдъезд, чтоб взять весть; а ему ведомо учинилось, что идет посол от царского величества; и он Камарензидент войска немецкого и казатцкого 4000 изготовил, а нас послал наперед, чтоб взять ведомость, сколко идет. А шведцкой король со всею грамадою идет под Брест и Ракоца венгерской. И ротмистр, пришед з Клементью, те речи сказал; а языков воротил до войска корунного, до гетмана Потоцкого; а сам и Клементей пошли наспех к Варшаве. [86]

Апреля в 16 день, приехал Клементей в Варшаву, и в Варшаве будучи, проведывал про шведцких людей, где есть и в которых местах. И ротмистру говорил, чтоб у коменданта спросил, на которые б места проехать лутчи, чтоб не напасть на шведцких людей. И комендант ротмистру сказал, что шведцкие люди по той дороги есть во многих местах — в Петрове и в Опочине сидят человек по семсот и по пяти сот, и вам надобно проехать разведывая; а они посылают подъезды частые; и ротмистр пришед те речи Клементью сказал. И Клементей те вести слыша, что многие шведцкие люди по дороге есть, спрашивался с королевскими ближними люди и и с ротмистром говорил, как бы проехать, чтоб на свейских людей не напасть. И королевские ближние люди говорили, чтоб добыть вожа, которой бы в нужных местах провел лесом, а чтоб нам в Варшаве не мешкать, для того чтоб не учинилась весть немецкпм людем; а из Варшавы пойдем скорым обычаем в лехким, чтоб проехать пустыми местами и лесами те причинные места.

Апреля в 17 день, Клементей поехал из Варшавы, покиня свою рухлядь в Варшаве. Того ж числа стретился с Клементьем маер; а ехал он от короля до Варшавы и сказывал королевским ближним людем и Клементыо, чтоб ехали бережно; шведцкие люди вышли ис Кракова пятьсот человек под войско королевское, чтоб достать языка и проведать про короля, где он. И те свейские люди на меня напали под Изберском, семи человек убили, а дву взяли; а то было вчера в третьем часу дни. И ротмистр дале того в дню не пошел, дождался ночи и взял вожа, чтоб те места стороною обойти: и шли ночь все в великой спех и на зоре пришли под местечко Древицы; и в Древицах распрашивали о шведцких людех, где про них слышать. И они сказали, что в стороне от того местечка верстах в семи. [87]

Апреля в 18 день, приехал Клементей в местечко Жернов на ночлег; и в другом часу ночи пришел к Клементью ротмистр, а говорил тайным обычаем, чтоб обрався с людми малыми, не сказав никому, перебратца через болото к леcy; а сказал, что пришли шведцкие люди под Жернов, дожидаютца дня. И Клементей тотчас, собрався с людми своими, и ротмистр, и королевские ближние люди человек с тритцать, не сказав никому, через болото в лес перебрались; а ротмистр толко учинил ведомо поручику, чтоб он ведал, на которые места с Клементьем будет; а с ними приказал бой дать, будет мочно; и шли ночь всю и до полдня. И пришли в Крушины, местечка ксендза Радзивила; и в Крушинах толко мне дали отдохнуть, а сами пошли просто до Данкова, где король; и не доехав Данкова за пять верст, остановил Клементья ротмистр, а сам поехал к королю учинить ведомо о Клементьеве приезде.

Апреля в 22 день, приехал от королевского величества ближней ево человек староста Филинский Александр Вулф, а говорил Клементью: Наяснейший великий государь наш, его королевское величество, ждет тебя с великою охотою и прислал к тебе корету свою, чтоб ехать ис той деревни, и велел тебе королевское величество стать блиско своего двора.

И того ж дни Клементей поехал и стал на том дворе, где указал королевское величество; а король стоял в городе Данкове толко своим двором, потому что город неболшой, а около посадов и деревень близко нет, и есть деревни верст по пять и по 4. Приехав пристав к Клементью ввечеру, а за ним принесли корм и питье и суды повареные и столовые, да 3 человек привел поваров; а говорил пристав Клементью: королевское величество прислал к тебе корм и питье. А что ты, покиня все свое в Варшаве, и приехал лехким обычаем, и про то королевскому величеству ведомо учинилось от ближних ево людей, которые с тобою в дороге были. И королевское величество прислал к [88] тебе, Клементью, своих поваров и суды поваренные и столовые. И Клементей на королевском жалованье бил челом; а приставу Александру Вулфу говорил, чтоб доложить королевского величества о том, чтоб изволил быть ему, Клементью, у себя, королевского величества; а в то время как изволил быть при нем, королевском величестве, иных государств послов и посланников не было.

Апреля в 23 день, приехал пристав с коретою а говорил: королевское величество велел ему, Клементью, быть у себя и прислал королевское величество к тебе корету; а послов и посланников и гонцов нет ни ис которого государства, толко один посол францужской, и тот стоит от королевского двора верст за семь. И Клементей к королю поехал в корете и въехал на двор, и у крылца встретили Клементья королевские ближние люди, которые ехали с ним, Клементьем. А как вшел в полату, где король, и канцелер говорил речь:

От великого государя, царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа великия, малыя и белыя Росии самодержца и многих государств и земель восточных и западных, и северных отчича и дедича, и наследника, и государя, и обладателя, к вам, наяснейшему и великому государю Яну Казимеру, королю полскому и великому князю литовскому, прислал с своею государевою грамотою стряпчего Клементья Иевлева.

И Клементей говорил речь по наказу, с полным государским имянованьем и титлами и поклон правил, и грамоту подал; и король грамоту принял сам и отдал канцлеру. И встав король, сняв шляпу, говорил: как Бог милует брата нашего, великого государя, царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа великия и малыя, и белыя Росии самодержца и многих госудадарств и земель восточных и западных и северных отчича и дедича, и наследника, и государя и обладателя, его царское величество? И Клементей говорил: как поехал от великого государя нашего, от его цар- [89] ского величества, и великий государь наш, царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа великия и малыя, и белыя Росии самодержец и многих государств и земель восточных и западных и северных отчич и дедич, и наследник, и государь, и обладатель, его царского величество, на своих великих и преславных государствах Росийского царствия дал Бог в добром здоровье. И король Клементью велел итить к руке, и Клементей у руки был, и ис полаты пошел к ceбе на двор. А при короле в то время был бискуп перемышлский, подканцлер корунный Трембитский, канцлер корунный Степан Спилц Коратцкий, воевода плотский Ян Красинский, Тарла воевода любеский, пан Тарновский каштелян киевский. А как Клементей от короля ехал и едучи спрашивал пристава пана Вулфа: ведомо тебе, есть ли о чем пришел посол францужской к королевскому величеству с тем, чтоб учинил мир с королем шведцким; и королевское величество на то не поизволил, потому что положился на волю великого государя вашего, его царского величества, тем ему и отказал. И Клементей ему говорил, по какой причине швед просит миру у короля полского? Его ныне мочь, а короля вашего во всем упадок. И пристав говорил: для того, что ныне цесаря римскаго не стало, и францужской король для того прислал о миру, чтоб шведцкий король шел с ним францужским на цысарскую, землю; а хочет тово, чтоб быть ему, францужскому королю, цысарем; и о городех тех писал к королевскому величеству, которые побраны, все отдает и денежною казною швед хочет нагородит за розореные.

Апреля в 25 день, говорил пристав Клементью: королевское величество велел тебе ехать в Кретицы, для того, что видетца с комисаром воеводою плотцким и с подканцлером с паном Нарушевичем; а говорить будут с тобою о государевых делах, которые настоят им, обоим государем, к дружбе; и корету свою королевское величество прислал. И Кле- [90] ментей поехал в Кретицы, от королевскаго двора пять верст. И как приехал в город Кретицы и на двор въехал у кореты; а комисар и канцлер встретили на крылце. А как вшел Клементей в полату, и комисар воевода плотцкий и подкацлер выслали вон ис полаты всех, толко осталось трое. И говорил комисар воевода плотцкий: великий государь ваш, его царское величество, прислал тебя, Клементья, с своею государевою грамотою к королевскому величеству, и королевское величество указал говорит сь тобою, Клементьем, мне против грамоты царского величества, которая с тобою прислана, потому что мы, комисары, в Вилне царского величества с великими и полномочными послы говорили и на том договоре написи пописали, как впередки им обоим, великим государем, писатись в своих титлах. И ныне великий государь, его царское величество, пишет в грамоте своей х королевскому величеству с полным и прибавошными титлами не против тех записей, которыми мы записми розменялись; и до записей же прислав великий государь ваш, его царское величество, гонца Федора Зыкова; и в той грамоте было написано на коротких титлах; а с такою грамотою толко ты приехал один, что многие прибавочные титлы написаны. И Клементей говорил против той речи; как было на комиссии у вас комисаров великого государя нашего, его царское величества, с великими и полномочными послы в Вилне договор, и на чом писали записи, — и про то мне неведомо, потому что то дело великое положено на великих и ближних людех его царского величества. А про то вам, комисаром, говорю: как был прислан гонец Федор Зыков от великого государя нашего, от его царского величества, з грамотою к его королевскому величеству, и в той грамоте написана была их обоих, великих государей, титла, также и он, Федор, говорил накоротке. А после того прислал к царскому величеству королевское величество гонца своего Черницкого, а в той королевского величества грамоте их, обоих государей, титлы написаны были полные. И великий госу- [91] дарь наш, его царское величество, ныне велел учинить потому ж свои царского величества также и королевское имянованье велел написать с полными титлы: а прописки и недописки у обоих государских титл нет; великий государь, его царское величество, описуетца своими государскими титлами, что ему, великому государю, дано от Бога; а королевское титло описует, чем его королевское величество владеет; и королевскому величеству в том на царское величество нелюбья держать не за что.

И комисар говорил против той речи: королевскому величеству нелюбя за то держать незачто: ищет великого государя, его царского величества, любви, а не нелюбия, Уже королевское величество и мы уконились на то и поизволили, что держати его царское величество себе государем и королем; а что ты говоришь о том, как посылан от королевского величества гонец Чернетцкой, и в то время еще та запись х королевскому величеству не дошла, а ныне по комисии против записей королевское величество к великому государю вашему, к его царскому величеству, пишет его царского величества имянованье и титлы и свою королевского величества титлу против записей; а потом тебе королевское величество велел для верности показать запись тое, которую дали царскаго величества великие и полномочные послы за своими руками и за печатми; и в той записи написали как писатца им, обоим великим государем. И Клементей запись смотрел, и в записи царского величества имянованье написано на коротких титлах, а королевское титло написано также на коротком, и имянованье с княжеством литовским. Комисар же воевода плотцкой говорил: договор был на комисии, что было царскому величеству на неприятеля общаго шведцкого короля войною ходить и людей его царского величества никого нет, и войны с шведцким королем не ведет; а швед ныне, и Ракоца, и козаки Хмелницкаго полскую землю пленять, и топере королевскому величеству становитца тесно; и ожидает к себе королевское величество войска цесарского; а будет не пойдут цесарского войска, и царское величество не умилосёр- [92] дитца и на посилок войска своего не пришлет, и мы чаем себе быть в великим разороньи. И Клементей говорил: по договору вашему великий государь наш, его царское величество, многое время ожидал от королевского величества гонца; и по се время ведома никокова не было и царскому величеству было кабы и в неверие. А что о том говорите, что царское величество с королем шведцким войны не ведет, и у царского величества многие ратя на рубежах шведцких и вифлянских лежали во всю зиму; а ныне царское величество пойдет со всеми своими ратными людми и на короля шведцкаго. Клементей же говорил комисару воеводе плотцкому, что в нынешнем, во 165, году на съезде в Вилне царского величества с великими и полномочными послы з ближним боярином и наместником остраханским со князем Никитою Ивановичем Одоевским с товарищи королевского величества вы, великие и полномочные комисары, были на комисии и договорились, и записми укрепились о обранье великого государя нашего, его царского величества, на королевство полское и на великое княжество литовское, и о договоре того дела королевскому величеству сложить было сейм в нынешнем, во 165, году, в декабре или в генваре месяце, и перед сеймом было прислать к великому государю нашему, к его царскому величеству, гонца от королевского величества; ожидан долгое время и полномочные послы были назначены, и царскому величеству то замотчанье учинилось в великое подивленье.

И комисар воевода плотцкий говорил Клементью: срок у нас так не положен, что сойму быть в декабре или генваре, а хотя и так был положен срок, и то учинилось бы з умыслу; как мы по комисии розъехались и поехали х королевскому величеству, чтоб дать ведать, на чем положили на комисии, и нам было проехать трудно, никакими мерами нелзе; а писали мы к королевскому величеству из Хойнищ, и весть до короля дошла декабря в 15 день, и королевино величество и мы ис Хойнищ воротились в Калиж; а во Гданск было проехать [93] никакими мирами нелзя; и видя то, что до короля доехати нелзя, и королевино величество и арцыбускуп Гнездинский и сенатари послали пана Комара к его царского величества бояром и ближним людем, чтоб довести до царского величества, зачем сойм не сложился и ведома не было по се время. А королевское величество приехал в Частохов марта в 2 день, и в Частохове сложил сойм з гетманы и з сенатыри, и с того сойму, на чем положили, послал на спех к царскому величеству подчашия хелмскаго пана Шумовского со всем поизволением своим и посполитому хотению всех сенатырей и панов рады, и как бить сойму тому назначили мая в 28 день, а сойму быть в Бресте.

Клементей говорил: писано ныне от королевского величества к великому государю нашему, к его царскому величеству, о сложении сойма и срок назначен мая в 28 день; и тому, чаять, не состоятца делу, потом что королевское величество здесь в домних местах на границы цесарской, и до Брести будет ход немалой; потом и царского величества великим послом от Брестя удалило, и на тот срок, чаять, тому делу не совершитца, потому что остался до того сроку всего один месяц; и вам бы о том довести до королевского величества, чтоб то дело поставить на мере, и велел о том учинить подлинное ведомо, где будет сойм, и в котором месяце и числе, чтоб царского величества великим послом на тот срок поспеть.

И комисар воевода плотцкий говорил Клементью: королевское величество писал к царскому величеству о сложении сойма и чаять того, что доити до Брести; а ныне пройти никакими мерами нелзя: со всех сторон неприятели; и то видел ты и сам, каково было в твой проезд. А войска при королевском величестве всего с 3000 и есть и нет; и королевское величество видит то и сам, что на тот срок тому делу не совершитца по неволе; и так королевскому величеству мнитца и чаять того, что царского величества иной мысли нет и не будет, потому, и у [94] нас слова наши и договор не переменятца; а о чем ты говорил, и мы королевскому величеству донесем; а что прикажет, и мы тебе ведомо учиним.

И Клементей говорил: в нынешием, во 165, году, в генваре месяце, писал к великому государю нашему, к его царскому величеству, его царского величества подданной запорожской гетман Богдан Хмелницкой и все войско Запорожское: по договоре царского величества великих послов и комисаров, по розъезде, полские люди задор учинили; выпадчи ис Каменца-Подолского царского величества малые Росии город Калюз высекли, также и по иным местам около бору в Пинском присуде монастыри попалили и иные многие злости православной християнской вере греческого закону и поруганье учинили. И о том бы вам донести королевскому величеству, за что такие чинятца в скором времяни неправды. И комисар и подканцлер говорили: про то королевские величество уведал ныне. Писано от царского величества в грамоте, и у нас такова города имянем нет в малой Росии — Калюза; а что гетман шлет к царскому величеству о том, что учинили задор полские люди, и наших полских людей задор по неволе: всякой не хочет убит быти до смерти; а козаки Хмелницкаго чинят нам шкоды великие, секут и жгут за договором и разорять стали без отступку; не ведаем и сами, по какой мере и что у них чинитца за умысл; а мочно было и потому знать, что неправда Хмелницкого объявилась и к царскому величеству: уже присяг ныне Ракоце, и полковоика своего Онтона и Богуна прислал к Ракоце с войском, а войска 12000 казацкого с ними при Ракоце. А что писал Хмелницкой о монастырех, что монастыри попалили и всякое дурно и злости починили, и тово ничево не бывало; а писал он, гетман Хмелницкой, к царскому величеству риясь тому, что был пан Тухалский, а ево брат в том монастыре архимандритом; и как не стало брата ево пана Тухалскаго, и тот архимандрит у жены его, а у своей невестки, животы побрал все в [95] монастырь; и на той ево невестки женился пан Юдитцкий, и те животы еи, жены своей, приехав в монастырь, отобрал; и о том деле писал Хмелницкого подкоморья до гетмана Сапеги, чтоб учинил меж ими справедливость; и день был назначен в Брести к суду; и они, не быв пред гетманом, помирились; а проче той ссоры никакой не было.

Говорил Клементей комисару и подканцлеру: к царскому ж величеству писал из Гродни воевода Богдан Апрелев, что в Гроденском повете королевскаго величества полские ратные люди насилством стоят многие люди, и крестьян пограбили, повет разорили; а которые царского величества люди были в Гроденском повете на залогах, и тех людей з залог збили и пограбили, а иных пана Служки желныри и до смерти побили. Да он же, Гроденской воевода, послал к царскому величеству, драгунского строю капрала да драгуна с отписки, и тех людей в Ошмянском повете на дороге шляхтич Липлинской да Оттаревич убили до смерти, и отписки поимали, и кони их и платье побрали; и великому государю нашему, его царскому величеству, то учинилось в великое подивленье, какими обычаи такое несодержанье по посолскому договору с королевские стороны учинилось вскоре, и о том бы вам донести до королевского величества, какими мерами учинилось такое несодержанье. И комисар и подканцлер говорили: о том мы не ведаем, что починилось такое дурное дело, и мы до королевского величества твои речи донисем; и что королевское величество нам скажет, и мы тебе в том ответ учиним.

Комисар Клементью говорил: есть ли бы королевскому величеству негоден наш договор, на чем договаривались в Вилне с великими послы, и королевское б величество не писал так чрез пана Шумовского до царского величества; а то видишь и сам, что все с щирым хотением наклонились к царскому величеству; а и про то тебе ведать даю, что не по одно время король шведцкой присылал своих послов о миру, потом и францужской король уж не одинажды присылал и вине есть и том [96] же послы, чтоб помиритця, и королевское величество отказал впрямь, что миру не будет; а во всем ныне положился на волю великого государя вашего, его царского величества, и о том к царскому величеству писать станет. Королевское ж величество писал ныне к царскому величеству о смерти цысаря христианского, как ево на стало, да и о том, что хотел дать король венгерской и чешской Диополдус войска своего 12000; а послал то писмо к гетману Павлу Сопеге, чтоб он отослал в Вилню.

Спрашивал Клементей ево, комисара, про войско свейское и Ракоцыно. И комисар и подканцлер сказали, что войска шведцкого с королем 7000, с Ракоцею венгерским 20000, Хмелницкого войска 12000, пруского войска от курфистра 2000; а гетман у них граф Волдок; и те люди все при короле шведцком, а ходят все грамадою, ни один без одного. А у нас посилки не великие; толко надеемся на царскаго величества посилки и цысарское войско ожидаем же. А после тех речей ни о чем болши того не говорили и разошлися часу в 10-м.

Звал староста Крепицкой к себе на обед Клементья и воеводу плотцкого, и подканцлера; и Клементей у него ел; а за столом, как подали питье, и воевода плотцкий встал, и все по нем, кто были, пили чашу за здоровье великого государя нашего, его царского величества; а говорил: на том пьем все, что нам такова великого монарха по короли своем нигде не найтить и не будет; и кто из нас сенатарей или ис панов ряды захочет противен быти, или станет розрывать то изволенье королевскаго величества и наши комисарские, и тово мы будем сами по частям розпять; дай Бог, по договору нашему совершил Бог свое изволенье, чтоб быть во едином соединении и единому б держати обладание. А потом пили за здоровие благоверного государя нашего царевича и великого князя Алксея Алексеевича, всея великия и малыя, и белыя Росии за его, государя нашего величества, чашу. И Клементей после того пил за здоровье королевского величества. И как стол отшол, и Клементей поехал к себе. [97]

А как Клементей ехал ис Кретищ, и пристав говорил, сидя в корете, Клементыо: королевина велела спросить: государь ваш, его царское величество, изволит ли государя царевича отпустить в Полшу на королевство? И Клементей говорил: то дело великое; мысль его царского величества хто может разуметь в таком великом деле; а на что он, великий государь наш, его царское величество, поизволил, в том его царского величества воля, по своему государскому изволу, что хощет, то и содеет.

И того ж числа пришли з королю цысарского войска 12000; а наперед от того войска пришли генералы, а войско свое оставили за 5 верст от королевского стану; а генералов зовут одного Ацыфелит, а другово Артелюрий.

Апреля в 26 день, приезжали к Клементью подканцлер пан Нарушевич и писарь Александр Станкевич, а говорил Клементью: как говорили в Кретищах с комисаром с воеводою плотским с Яном Красинским и с нами о том, чтоб ведом подлиной тебе от королевского величества учинить о том, как быть сойму и в котором городе и месяце и числе; и королевское величество велел тебе про то объявить, и грамоту прочесть, которую посылает с тобою к царскому величеству, и в ней пишет, что сроку иного писать не ведает, как потому что со всех сторон неприятели облегли; и ныне его царского величества воля как изволение его будет о том договоре, и королевское величество, а чтоб великие послы были и с ними б изволил царское величество прислать ратных людей, как бы королевскому величеству сойтитца мочно, и то б дело в докончанье привести. А что писано от царского величества к королевскому величеству о том, что пана Служки жилныри на сапогах людей царского величества збили, а иных и до смерти побили, да в той государеве грамоте писано, что шляхтичи Липлинской да Остаревич убили до смерти капрала и драгуна и отписки де у них побрали; и королевское величество о том не ведает: то де дело было належало до гетманов литовских; а ко- [98] ролевское величество ныне посылает до гетманов до Сапеги и до Гансевского, чтоб про то сыскали; и будет по сыску учинитца так, как писано от царского величества, и королевское величество тех людей велел смертью карать: а царское б величество гневу своего не держал; не по его королевскому приказу такие они свои дурости показали.

Да говорил Клементью подканцлер пан Нарушевич, что приказывал ты, Клементей, с приставом х канцлеру, чтоб тебе обявить, как пишет королевское величество грамоту к царскому величеству, и королевское величество изволил к тебе грамоту прислать и вычесть. И тое грамоту подканцлер чел.

И Клементей грамоты слушал; и в той грамоте в титле царского величества имянованье написано на коротке по договору великих и полномочных послов_; боярина князя Никиты Ивановича Одоевского с товарищи, как написано в договорной записи. И Клементей говорил подканцлеру: за что королевское величество к великому государю нашему, к его царскому величеству, в грамоте своей пишет не против той царского величества грамоты, которая со мною прислана? Пишет ныне на коротке его царского величества титло.

И подканцлер говорил: королевское де величество стоит в том, на чом договор положили, будучи в Вилне великие и полномочные послы и комисары, и мимо записей писать не станет, потому что в записях написано как им, обоим великим государем, писатись; так и ныне королевское величество пишет и за то б царское величество нелюбья на королевское величество не держал.

Да подканцлер же Клементью говорил: королевское величество велел тебе ведомо учинить, чтоб о том великому государю, его царскому величеству, ведомо учинил, что пришло войско цысарское 15000, и того цысарского войска генералы два человека приходили з королевскому величеству, в тех генералов указал королевское величество тебе, Клементью, окозать. Да сего же дни пригнал гонец х королевскому величеству [99] от Крымского хана, а сказал, что идет Крымской хан со всем своим войском; а войска де с ним с 70000; да с ним же, ханом, шлет турской салтан войска своего 12000 гончаров; а у того турского войска началной человек селистрейской паша; и то войско идет на посилок к королевскому величеству на венгерского Ракоцу и на шведа. А как крымской хан вышел из Крыму, и о том пишет марта в 20 день, и гонцы того войска пошли к королю по сю сторону Дуная реки.

Да подканцлер же Клементью сказывал: приехал де ис Каменца-Подолского к королевскому величеству пан Жук, а сказывал, что полковник Хмелницкого Желенецкой пришол с войском; а потом и сам Хмелницкой хотел итти вскоре под Каменец же; и королевское де величество ныне посылает к нему, гетману, пана Бенецкова с тем, чтоб он, Хмелницкой, не ходил и полковнику своему велел отступить.

Да он же, подканцлер, говорил Клементью: велел де тебе кородевское величество ведомо учинить: пришла втть к королевскому величеству из Ведны, из цысарские земли, что францужской король послал к царскому величеству послов своих для того, чтоб царское величество велел унять войну с швецким королем и учинил бы мир; да и о том пишет к царскому величеству на королевское величество, будто королевское величество хочет согнать царскому величеству о том договоре, о чем договаривались в Внлне, и по смерти своей хочет на королевстве полском короля венгерского и чешского Лиополдуса брата, а не царского величества; и про то королевское величество велел тебе ведомо учинить, что бы ты то донес до царского величества; и не поставил бы царское величество того ево писма в правду, все видя такое дело, что уже наклонилось к совершеныо, и мысль королевского величества и сенаторское и все посполство на то поизволили, чтоб тот договор совершить на нынешнем сойме; и ныне то уведав, все иные окрестные государи хотят розорвать дружбу их, обоих великих государей, войною и ссорою. [100]

Да подканцлер Клементью сказал: сего де числа, мая в 26 день, приведены козаки от гетмана Хмелницкого, которые были с Онтоном полковником. А пойманы те козаки на подъезде под Краковым; и королевское величество указал их распросить Петру Галицкому; и они в роспросе винились и сказали, что впрямь гетман Хмелницкой послал их к Ракоце, а царскому величеству он, гетман Хмелницкой, во всем хочет починать дурно такое ж, как и королевскому величеству учинил; и царское б величество про то ведал, что мысль ево недобрая; а те^- речи говорил он, подканцлер, с ним, Клементьем, по королевскому приказу.

Мая ж в 28 день, пристав пан Вулф принес з Клементью на двор писма; писано немецким и латинским языком, а сказал: те де писма прислал к тебе королевское величество, которые привезли из обозу короля шведцкого о всяких вестях, и тебе те писма донесть да царского величества, чтоб было про то про все ведомо. И Клементей те писма у него, пристава взял. А после того говорил пристав: королевское де величество указал тебе, Клемевтью, быть у себя на отпуске сего дни.

И того ж дни Клементей к королю поехал; и как вшел в тое полату, где король, и канцлер говорил: наяснейший и великий государь Ян-Казимер, король полский и великий князь литовский, велел тебе, царского величества стряпчему, учинить отпуск. А после речи король встал и, шляпу сняв, грамоту Клементью отдал, а отдав грамоту, говорил: брату нашему, великому государю, царю и великому князю Алексию Михайловичу, всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу, его царскому величеству, грамоту отвези: а о здоровье его царского величества яз желаю и кланяюсь его царскому величеству. А после того король сел и позвал Клементья к руке; и Клементей у руки был и пошел от короля ис полаты. И как пришел к корете и хотел з двора ехать, и пристав Клементью говорил, что ссылала королевино величество, а велела тебе быть у себя и видеть [101] свои королевина величества очи. И Клементей к королеве пошел; и как пришел перед полату, где королева, и Клементья встретили, вышед от королевы ис полаты, пани и панны. А как Клементей вшел в полату, где королева, и поклонился по обычаю, а речи никакой ее говорил, потому что то учинилось неведанье и в наказе о том не написано, что быть или не быть; а не быть у королевы, и того не посмел. И королевино величество встав спрашивала о здоровье великого государя, нашего царского величества, и государыни нашей, благоверной царицы и великой княгини Марьи Ильични и благоверного государя нашего, царевича и великого князя Алексей Алексеевича всеа великия и малыя, и белыя Росии. И Клементей говорил: как поехал от великого государя, от его царского величества, и великий государь наш, царь и великий князь Алексей Михайлович всеа великия и малыя, и белыя Росии самодержец, его царского величество, на своих великих и преславных государствах Росийского царствия дал Бог в добром здоровье; потом великая государыня наша, благоверная царица и великая княгиня Марья Ильична, и сын великого государя нашего, его царского величества, благоверный государь наш, царевич и великий князь Алексей Алексеевич всеа великия и малыя, и белыя Росии, дал Бог в добром же здоровье. А после того Клементью велела итти к руке, и Клементей у руки был. Да говорила королевина Клементью: желаю яз того, чтоб были великие государи в братстве и в вечной любви, и мы б потому ж были в приязне и в любви, а чтоб царское величество не нял веры никаким ссорам: ей, мы щирым хотеньем желаем царского величества любви. А после того спрашивала королева Клементья о летах благоверного государя нашего царевича и великого князя Алексея Алексеевича. И Клементей говорил: его дай Бог великому государю нашему, благоверному царевичу и великому князю Алексею Алексеевичю всеа великия и малыя, и бевлыя Росии, многолетное здоровье, и просил у Создателя своего, чтоб умножил Бог лет ему великому го- [102] сударю нашему благоверному царевичю; а от рождения его четыре лета. И королева против той речи молвила: умножи Бог ему, государю царевичю, многие лета и счасливое пребыванье. Королева ж говорила Клементью: о каких речах прикажу тебе з ближним своим человеком старостою Вулфом, и тебе б те речи до великаго государя своего, до его царскаго величества, донести. А говорила королева по-францужские; а переводил те речи канцлер корунной. И поклонясь Клементей королеве пошел ис палаты вон и поехал к себе на двор. А как ехал до двора, и пристав с ним, Клементьем, говорил: королевино величество ищет царскаго величества дружбы с королевским величеством так, что и в уме не вмещаетца: такова раденья, как был соймик в Честохове о докончанье доброго дела; и на том соймику канцлер корунной и иные разрывали и мешали; и королевину величеству учинилось про то ведомо; и королева сама к канцлеру и к иным ездила и говорила о том с великим прошеньем, чтоб в том деле не учинили никакие помешки. А проводя Клементья, пристав до двора пошел х королю, а сказал, что от королевскаго величества будет тотчас; и приказ и писмо от королевскаго величества к тебе еще будет.

Того же числа, ввечеру, приехал х Клементью пристав от короля и от королевы з жалованьем, а говорил: королевское де величество и королевино величество прислали к тебе с ним, Александром Вулфом, чепь золотую, да запону золоту ж с яхонты; и тебе то их малое жалованье принять и поставить за большое. И Клементей королевское и королевино жалованье принял и на их жалованье бил челом, а пристава дарил соболми.

Да пристав же Клементью дал на столпчике записочку полским писмом, а говорил, что то писмо королевское величество и королева велела отдать ему Клементью, и тебе те писма донести до царскаго величества. И Клементей те письма принял, а спрашивал: какие писма, и о каких делах, и хто писал. И пристав Вулф сказал: те записочки королевское величество велел писать [103] мне, а приказывал королевское величество, чтоб то письмо, мимо царскаго величества ближних людей, он, Клементей, не отдал. А что королевино величество велела написать мне-ж, и то дело, чаю, годно царскому величеству, потому ищет того, чтоб в вечном быть утвержденье, и в дружбе, и во едином соединенье. Пристав же говорил Клементью: королевское величество велел тебе поговорить, как поедишь к царскому величеству и тебе заехать в монастырь Чистоховские Богородицы, и видел бы ее, Богородичин, чюдотворной образ; а тот де образ принесен из Гречески земли тому лет с триста; а писал тот образ Успении Богородицы Лука евангелист; и от того образа многие чудеса, и тебе б взять с того образа список тем же подобием и донести до царскаго величества; а как в монастыре будешь и королевское величество велел тебе все сокровище и что есть сосудов и одежды объявить.

Апреля в 29 день, из Донкова Клементей поехал к Москве. И того ж числа в Чистоховском монастыре был, и образ Пречистыя Богородицы видел, и сокровище, и сосуды, и одежду, и всякое строенье; а в том монастыри вера католитцкая, и того монастыря архимарит и братья, по указу королевскаго величества, з Богородичина образа список слово в слово на полотне, которой объявить великому государю, ему, Клементью, поднесли и чудес ее дали книгу, а Клементью поднесли с того ж Богородичина образа список: написана на медной цке штилистовой. И из монастыря Клементей поехал того ж числа. А как Клементей поехал от короля полскаго, и с ним посланы для провожанья ротмистр пан Карчевский, а с ним провожатых 200 человек. И от Донкова Клементей ехал городами и местечками на Чистохов, на Радом, на Предбор, на Варчав, на Древицы, на Могильницы; и те местечка все разорены от свейских людей и до Аршавы проехал с великою нужею, потому что шведцкие люди в то время были в Петркове и в Опочине и в Кракове и от них были беспрестанно подъезды. [104]

В Аршаву Клементей приехал мая в 4 день. А перед его, Клементьевым, прийездом в Варшаву за 3 дня приходили свейские люди с 2000 человек, толко ничево под Варшавою не учинили, толко около Варшавы попалили места, села и деревни, а шляхту, где ни заехали, тут всю порубили. И будучи Клементей в Варшаве, проведывал на которые места ему ехать лутчи, и безстрашнее, чтоб как перебратца до государевых городов здорово.

Мая в 6 день, приходил х Клементью пан Оборской, каштелян варшавской, а говорил, что он рад царскому величеству службу свою показать и ему, Клементью, доброту учинить рад; завтра де тебя из Варшавы провожу за Бугу реку и за Нарв на московскую сторону; и как на тою сторону переправимся, и там де ему, Клементью, ехать до Тикотина бестрашно, потому что свейские люди в тех местах были и все попалили и разорили, и на те места ехать тебе не чают; а мне де весть учинилась, что ждут тебя свейские люди на сей стороне реки Буга; а шведцкие люди за Вислою около Варшавы облегли в миле и в дву, и в трех, и нам бы де, переехав Вислу, проехать те нужные места ночью и перевистись бы ночью же. И Клементей каштеляну говорил , что раденье ево и службу великому государю, его царскому величеству, он, Клементей известит и за ево службу царское величество пожалует своим царским жалованьем по своему царскому милосердию.

Мая в 7 день, поехал из Варшавы Клементей за реку за Вислу, а варшавской каштелян перевесся с ним же, Клементьем; а для провожанья было с ним с 400 человек шляхты и казаков; и как дождались ночи, и те места нужные проехали до реки Бугу и до Нарвы; и перевезся тое ж ночи за реку Буг с теми людьми, которые в провожатых с ним, Клементьем, от короля посланы; а каштелян с своими людьми поворотился и поехал на подъезд, где б добыть каких вестей. А от Варшавы Клементей ехал городами и местами, позад Буга реки, Мазовшею на Пултовск, на Ражань, на Остраломск, на, Ломзу на, [105] Вильню, на Тихотин, мая в 9 день. Не доехав Тихотина, съехался с Клементьем гонец от гетмана Сапеги, хорунжей пан Секлюцкой, а гонит х королю наскоро. И Клементей ево спрашивал: ис которых он мест едет, и где гетман пошел Сапега, и что доброго делаетца? И гонец Клементью сказал: добрых де вестей нет, все учинилось худо: шведцкие люди, и Рокоца венгерской, и казаки теперь стоят под Брестью; а гетман наш стоит во Мстибове, подался к Слонимскому повету, та, чаю, Бресть нынешняго дни или завтра здастся, потому людей в ней с 700 человек пехоты, и тем боронитца нечем. Да он же, Секлютцкой, сказывал ротмистру и Клементью, что прислал король шведцкой трубача своего до гетмана Павла Сапеги с тем, чтоб он, гетман, поддался со всеми своими людми Ракоце венгерскому, а был бы при нем Ракоце; а чаять того, что быть хочет паном Ракоца; и гетман сроку упросил у шведцкаго на 6 недель для того, что ожидает посилку от царскаго величества; а меня послал до короля, а о чем пишет и про што, не ведает. Клементью ж говорил пан Секлютцкой: дивитца наш гетман, какими мерами обманывал царскаго величества посланец Афонасей Нестеров, а язался многажды писать до Вилны, чтоб пришло войско царского величества до Брести; а сказывал, будто 10000 прислано на Вилню рейтар и солдат; и гетман наш на тот посилок добре надялся; а ныне про то уведал и нарочно посылал до Вилны проведывать, есть ли войско в Вилне и будет ли на посилок до гетмана; и ис-под Вилны прихав сказали, что нет и не бывало; и гетману нашему учинилось про то в великое сумненье, по какой мере такой искус над ним учинили и войска к нему на посилок не прислали, и поставил в великую неверку. А болши тех вестей ничего не сказывал. И того дни Клементей приехал в Тикотин; и ис Тикотина ротмистра и провожатых отпустил назад, а Клементей поехал того ж дни к Гродне. [106]

Мая в 13 день, приехал Клементей в Гродню, и в Гродне поднесли Клементью лист от повету Волковитцкаго, чтоб объявить царскому величеству их извет; а написан был тот листок до воеводы гроденскаго; и староста просил о том, чтоб Клементью взять и ведомо учинить царскому величеству; и Клементей у них тот листок взял.

Мая ви 14 день, из Гродни, взяв подводы и провожатых для государевых дел, поехал до Минска; и в Минску воевода Василий Яковлев Клементью подвод и провожатых не дал; и Клементей, не мешкав, в Минску поехал в Борисов.

В Борисов приехал мая в 21 день, и в Борисове воеводе Ивану Ржевскому говорил о подводах и провожатых чтоб дал и отпустил не задержав; и воевода Иван Ржевской подвод не дал, а провожатых дал 2 человек казаков до Смоленска. И Клементей из Борисова поехал на тех же подводах до Смоленска. И не доезжая Смоленска за 50 верст, в Красной слободе держали на заставе 2 дни.

В Смоленск приехал мая в 29 день; и в Смоленске околничей князь Петр Алексеевич Долгоруково держал Клементья июня по 1 число — 3 дни; а подвод дал 4, а больше того не дал; и Клементей ехал до Вязмы с великою нуждою.

На Вязму приехал июня в 6 день и остановился за государевым указом.

А как был Клементей в Донкове у короля полского, и в разговорах то слышел у полских людей о записи, как обирал сенатыри посполство на корону полскую и на великое княжество литовское Жигимонта короля. И Клементей по тем разговорным речам тое подлинную запись, за печатни и за руками сенатырскими, писана по латыни, достал.

Клементей же, будучи при короле, проведывал разных государств, у кого с кем есть ссора и война. И Клементью ведомо учинилось, что датцкой король выступил на короля шведцкого морем, а францужской король начал держать войну с цесарскими [107] людьми, доставая того, чтоб быть цесарем, и аглинской помогает ему же, францужскому. Да у аглинского война ведетца з галанским и с шпанским.

Да ему ж, Клементью, ведомо учинилось: как крымские люди выступили ис Крыму на помочь к полскому королю, и в то де время под Азовом был бой з донскими казаки, и на том, сказывают, побито донских казаков человек со 100 и болши.

А как ехал Клементей к Смоленску и приехал в местечко в Чери, и в Черах в то время были казаки и хотели Клементья убить за подводы; а говорили, что те места, Бог знает, кому достанутца; а лежат на залоге от Нечая.

В том же местечку в Чери приходил х Клементью воскресенской поп Яков Захарьев, а сказывал, что пана литовскаго желныри хотят побрать в Полотцке ево, государево, жалованье; а службы ево, государевы, служить не хотят, а хотят быть при полку Нечаеве.

1-я статья. От Хмелницкаго просить, чтоб он ведомо учинил, каково чину и каковы власти ему хочетца; а договариватца с ним тремя мерами. А напиред у него проведывать, в чем он ищет его королевского величества приятства и сходства: на том ли он хочет постановить, чтоб у него волная удельная часть и властвованье было при полском рубеже; или хочет ли он с казаками своими вместе с коруною полскою под оборону королевскую поддатца и при тех правах и волностях, каковы им преж сего бывали, остатца, толко чтоб те права в подлинных статьях исправлены, и их обиды утолены были, и они б во всем подлинном чину пребывали; или ежели он, Хмелницкий, [108] хочет поволить на голдовные права, обещаючись королевскому величеству и государству его помочь ратными людми и иным надобьем учинить.

2-я статья. После того надобно им показывать прибыль, которая казаком ис того будет, колиб они с королевским величеством в союзе были и с его величеством королем свейским соединились, понеж они от поляков никакова безопаства надеятца не могут; а коли они с шведами соединятца, и они б поляков так теснили, чтоб им ни с которой стороны ничего злого учинить невозможно, так чтоб казаки через шведов крепко против насилства шляхты полской обережены были; а против того казакам его величеству королю свейскому и наслдником его помогать, чтоб коруна полская низкими мерами и никакими войнами не отлучилась от его королевского величества и государства свейскаго.

3-я статья. Договариватца с Хмелницким о розделе рубежа, а то тремя обычаи: наперед будет Хмелницкий захочет уделу, и ему рубеж прибавить или умалить надобно будет; туг же с ним договариватца, какова рубежа он с Москвою хочет и сколько далеко доведетца быть рубежу и его королевского величества полскому, рускому и литовскому, також, что останетца рубежа московских людей.

4-я статья. А совершенью всех договоров с Хмелницким быть таковому, чтоб он, по обещанью своему, должен был татаром возбранять входу в полские и в литовские рубежи, чтоб они не пошли через Днепр и Нестр, и Буг его королевскому величеству и коруне полской на шкоду. А будет ево королевское величество и государство свейское войною зацеплено будет, и ему б, Хмелницкому, так в рубежах полских и литовских, как и за рубежом, по его, королевскаго величества, и государства свейского прошенью на помочь послать войска 40000 человек на своих проторех, и держать их в службе три месеца; а как те три месяца минутца, и им служить же по прежнему, толко [109] дать им на прокорм из казны его королевского величества, как и иным ратным людям. А жалованья за службу им не давать. А будет Хмелницкий толко много ратных людей на помочь послать не захочет, и с ним уговариватца и меньшим числом до 20000; однакож Хмелницкий не должен будет войска на помоч посылать в далние государства толко против сосед свейских рубежов. А будет королевскому величеству с коруною полскою и с порубежными соседы война продолжитца и дале воевать будет, чтоб Хмелницкий 40000 его королевскому величеству и государству его на помочь всегда держал против всякаго неприятеля. Тако ж надобно,, чтоб казаки обещались ни с кем и ни с которым государством не соединитца и не договориватца без ведома и воли его королевского величества и наследников его; також, чтоб им никаковы дружбы не имели с посторонними государи на убыток и шкоду его королевского величества и государства его и к нему приналежачих земель; а будет ево королевское величество с которым ни буди порубежным государем помиритца, однакож сему постановленью невредиму и неподвижному оставатца. А Хмелницкому и казакам отрекатца всяких статей и договоров, которые у них с его величеством королем Казимером и с иными какими-нибудь государи против сего договору и против его королевскаго величества свейского и иным ему принадлежачим учиненые, и которые б шкодливы были. А будет Хмелницкий в договорах с Москвою накрепко укрепился есть, и обещание его болшое было, чтоб Хмелницкому всякими мерами Москву к тому привести, чтоб они нигде болши того, толко по Березу реку, не искали, и чтоб вся Литва его королевскому величеству и государству свейскому осталась. Такоже все, что на той стороне Березы есть в Украине и на Волыни, чтоб Москва отнюдь к тому дела не имела, окроме б того, что Хмелницкаго удел будет, все належало его королевскому величеству и коруне свейской. Також надобно, чтоб Хмелницкий и казаки обещались королевскому величеству и [110] наследником ево, чтоб им, без воли и изволенья его величества, короля свейскаго, ни с кем войны не начинать, чтоб королевскому величеству через то в новую неначаянную войну не впасти.

4-я статья. Чтоб Хмелницкий поволил через свою землю всякие товары провозити; також, чтоб королевскому величеству волно было со всяких товаров пошлины иметь; однакож мочно и Хмелиицкому в том четвертой части поступитца. А будет королевскому величеству лучитца послать послов своих до татар, и до Москвы и до турков, или в иные какие-нибуди места, чтоб ему велеть тех послов провожать и им волный проезд дать; також, чтоб они в корму и в подводах нескудны были. И чтоб во всем его королевского величества грамоты в чести почтены были; також, чтоб всякому в своей вере утесненья не было, а особно тем, которые евангелской веры, и чтоб той веры в болших городех костелы строить.

6-я статья. А для лутчего вспоможенья торгового промыслу просить ево королевское величество особную часть земли у тех трех рек у Днепра, у Буга и у Днестра строить амбары и изпрививьями как лутче опасать и скрепить, и чтоб Хмелницкому и казаком до их дела не было, и до людей в них живущих, и к ним приезжаючих; також хочет ево королевское величество себе выбрать подлинные места над Днепром, где его королевскому величеству крепости и городы строить для возбранения проезду татарского. И потому хочет его королевское величество подлинную часть земли над тою рекою Днепром на несколько миль на строенье той крепости; а казаком не допущать, чтоб крестьяне, которые ныне на тех местах живут, не збежали и к ним переежали, но казаки должны их назад отдать, или допустить, чтоб королевское величество тех беглых крестьян у них сыскивать велел; а в том месте казаком домов себе строить не повелено будет. Такоже казаком быти должным те места от всякого неприятеля насилства оборонить и всякое зло [111] от них отвращать; а королевскому б величеству и з своими полками и с войском через казацкую землю войною переход был на посилок к тем местам; також, чтоб ему в тех местах над недруги своими промысла чинить; а места те суть, которые королевское его величество себе хочет у реки Днепра от того места, где выходит река Тетера, до тех мест, где она впала в Днепр, уезды по обоим сторонам на 12 миль. А у другой переправы, где татары переправливаютца через Днепр, хочет его королевское величество города и крепости строить, для чего его королевское величество конечно на острове також и на обеих сторонам реки Днепра по 4 мили уезду хочет. А коли б возможно было город Киев и столь великим уздом, как выше сего писано, на то отлучить, добро б было; а будет к тому делу привести невозможно будет, и то дело мочно оставить.

1-я статья. А будет Хмелницкой захочет уделным бить, и ему б через какие-нибудь договорные затеи в тех вышереченных статьях окрепиться; а против того его королевское величество обещаетца его, Хмелницкаго, по возможности своей, воздержать в том чину и властвование и оборонить его от ляховскаго насильства, так что ему, Хмелницкому, ни в чем опасатца не надобно; а греческой вере хочет его королевское величество радеть, чтоб те места, где вера греческая, ни в чем в давных правдах и обычаях ничем не вредимы были, или чтоб через нынешние договоры права греческие веры прибавлены и исправлены были; такоже Хмелницкому волно будет постановить у себя речь посполитую казацкую, как ему надобно будет, и чтоб он им подлинные права и уложенья дал, по которым им, казаком, жить и как наследником его, Хмелницкого, властвовать.

2-я статья. А в рубеже его оставатись имеет толко воеводство Киевское; а воеводство черниговское надобно Москве по- [112] ступитца. А ежели бы Хмелницкий на то изволить не похотел, и ему мочно поступитца воеводства Бряславского до Буга реки; а начав от Виницы до города Братслава пойдет рубеж полский. А будет Хмелницкий и на то не поизволит и кончее рубеж свой до Ямпола захочет, и ему и в том поступатца мочно, толко чтоб королевскому величеству в том краю волной торговли промысл и вышереченные места на строенье городов и крепостей у рек Нестра и Буги, також у Днепра оставалися, притом ис торговых товаров пошлины, из которых Хмелницкому четвертую часть или половину поступитца мочно.

3-я статья. А будет его королевское величество на беспрестанное прошенье его, Хмелницкаго, уже на то положить, что дать ему посилку и оборону, и ему, Хмелницкому, за то королевского величества на войско так долго, как они ему помогать будут, запасы и выживленья промышлять на свои протори, тако ж казаком нагородить протори, которые королевскому величеству и с того, что он им помогал, учинились, заплатить.

5-я (s:c.) статья. Караблям и стругам королевского величества, которые будут на реках за Днепром и на Днепре, чтоб помешки нечинено, и везде-б им был проход волной от казаков, и запасы им купить волно же было; а буде его королевское величество поволит ис казаков за денгн нанять на службу свою, и казаком волно б было за денги на службу его королевского величества наниматца; однакож чтоб от казаков запорожских, которые к Хмелницкому на службу написаны, нихто без его ведома на службу королевскую не пошел.

1-я статья. А будет Хмелницкий захочот быть под королем свейским голдовником, и во всем стоить против первых 6 статей.

2-я статья. А поступитца ему воеводства Киевскаго, а писатца ему князем киевским и черниговским и гетманом войска [113] Запорожского, а иметь ему власть в своей земли в отчинах своих шляхетцких, в судах и управахь в тех краях, которые ему, Хмелницкому, и казаком от его королевского величества на веки наследственным правом даны и подтверждены будут, так чтоб он именья в земле своей и на свою прибыль обратил и служилых своих по достоинству и службам теми маитностями жаловал, и прибыль и доходы с них, по давным обычаем, выбирал; а про духовной чин его корелевское величество изволят, чтоб все по прежнему было, так в постановленью митрополита киевскаго, как и иным делам быть на воле королевской.

3-я статья. А ежели Хмелницкий честь тое голдовную наследующим правом приняти похочет, надобно будет, чтоб он на том же месте, теми ж обычаи послушанье учинил королевскому величеству и голдовную честь принял, как курфистр брандербурской и арцух курлянской коруны полской должны; такоже, чтоб он, Хмелницкой, всегда готов был по указу королевскому послушанье свое присягою не токмо подтвержать, но и посланным выборным и полномочным людем из уездов именем всего княжества Запорожскою присягою подкрепить послушанье королевскому величеству и наследником коруны свейские, всякие уставы и иные уложенья болшим доходом для обороны княжества того, такоже для прибыли его королевского величества, которые имеют быть по воли и за ведомостью его королевскаго величества; а половина из тех доходов, на Хмелницкаго, а другая на королевское величество.

А буде в государстве свейском короля не станет, а иного короля обирать учнут, и земли Запорожсской нового короля подарить 30000 червонных золотых. Також чтоб у них в забвение не было: королевские сыны учнут женитца, или королевские дочери замуж пойдут, — чтоб им, сколко возможно будет в то время, поднесли. А по смерти князя запорожского, тому новому князю, которой на его место настанет, 30000 золотых полских, [114] как он князем учинитца, его королевскому величеству дать. Тут же с ним, Хмелницким, уговариватца о власти его, и каковы уложенья он подданным своим дать хочет, а сколь далеко властвованье его осяжет, и каковые права и волности он поставит, и как он себя и всякого при своем именьи и привилия оборонить хочет, а каковых привилеев казаки служилые похотят, — и про то ему, Хмелницкому, впредь у себя поставить, а опосле к его королевскому величеству прислать для подтвержденья, чтоб честь королевская ничем не умалена была.

А будет Хмелницкий не захочет принять стат запорожских как князь наследующий, но когда б им показать луччи, чтоб стат и войско Запорожское меж себя выбрали 4-х человек на княжество Киевское и гетманство Запорожское, из которых 4-х человек королевское величество одного выбрал, чтоб он, как князь, властвовал, так в мирских, как и в воинских делах; а волно будет князю також государствовать, как выше сего описано о голдовном праве; а рад бы его королевское величество видел, чтоб все маитности, которые к тому княжеству належат разделены и росписаны были для того, чтоб те маитности роздать тем казаком, которых служба явна; и тем же б казаком, вместе с князем, властвовать и у него, князя, в сенаторех быть; а надобно, чтоб их было 12 к воздержанию стата того, а на прожиток бы им дать вотчины-шляхотцкие поместья, после б на князя и на его обиход маитности отделить; також и служилым людем по службам их; а то на воле Хмелницого будет, ежели он служилым своим людем дедичные маитности или доживотные дать хочет, и какову им службу с тех маитностей служить будет; а всякие иные началства, которые б у них были, не имеют быть даны наследующим правом. А добро б было, чтоб Хмелницкий всем крестьяном, которые ныне у него в подданстве, велел остатца в домех своих, чтоб они ему и началным его людем давали оброки денежные и через то пашни не пустошили; однакож в том во всем полагатца на волю Хмелницкого. [115]

А будет Хмелницкий на том учнет стоять накрепко, чтоб в уездах тех, которые будет под властвованьем, имел волю в вотчинах, и право в вотчинах духовных, и в том ему поступитца мочно; толко чтоб без изволенья королевского никаков митрополиг киевски наречен и поставлен не был. А понеж те казаки через се наше постановленье волными людми учинились и впредь бы им и князем их не подумать во власть полскую вмешатца, но доволствоватца им тем, об чем князь их поставит и волных гласов не иметь.

Но оставатца им, как волному и уделному стату, под обороною и голдем королей и государств свейских и полских, обещаючися королевскому величеству и государству его помогать против всяких неприятелей; також он, князь, сам должен будет, по обещанию, его королевского величества сам собою и с выше писанным числом ратных людей итти на службу и быть в войске под началом королевским. А неволно будет князю и казаком, чтоб у них болше нынешняго крепких городов было, ис которых бы королевскому величеству убыток чинитца могл, но все они имеют творити с ведомостью и по воли королевского величества.

A все привилеи, которые кому-нибудь из них от князя даны и пожалованы будут, крепки по тех мест быть не имеют, доколе от королевского величества подтверждены не суть.

А денгам у них быть таковым же, каковы и в Полше.

А перенос судного дела или апелация таким обычаем быть имеет, как и преж сего было; но чтоб впредь перенос судного дела (был) перед князем, а буде там не совершитца, опосле до короля донесен был.

А воеводству Киевскому и войску Запорожскому неволно будет князей своих отставить. Но та мочь толко на королевской воле будет; и ежели подданые учнут на князя жаловатца, будто он преступник правам и уложеньям их, и им князя своего позвать к суду и на его бить челом королевскому величеству; [116] а как королевское величество изволит, на том и постановит. А королю волно будет князя, который учнет преступать договор а постановленье с королевским величеством, окроме войска Запорожского и подданых его княжских, отставить по своему изволенью королевскому, такоже, смотря по делам, над князем и наказанье учинить велит.

Перевод с листа с латинского писма, что привез стряпчей Клементей Иевлев за сенаторскими руками и за печатми; переведен тот латинский лист в посолском приказе в третий в нынешнем,:во 165-м, году, июня в ... день.

Мы, сенаторы королевства полского, великого княжества литовского, руского; пруского, мазоветцкаго, жмонтцкого, лифлянского и иных, сим нашим листом объявляем всем сопча и всякому особно, которым належит: понеже о всех несчастьях, по человеческому посполитому разуму, достойно нам доведетца жалеть, однако поболши тех, которых несчастье, для того что они на высокого пошли, поболши всех объявитца, о которых делах как весь век многих образцов, наказует, також и в нынешнем веку непоследней образец есть наяснейшая Анна, королева свейская, которая от королев свейских родилася, и короля полского и свейского братом имеет, а матерня роду от велможнейших королей полских и великих князей литовских имеет, которая неправдою дяди своего, пресветлейшего государя Карла, дорманского князя, от отцовскаго приданаго и от всего своего имения отставлена и в последней нужи впала и безо всякого призрения шатала бы ся, колиб братнею добродетелью не осмотрена и воздержана была. И мы, ее в таком несчастье видя, воспоючи-жь добродетель, которая от государей дому егелевского предков речи посполитой Полской и великого княжества Литовского и нашпм предком, и нам самим учинена есть, разсуждаючи, достойно быти, чтоб так многих пресветлейших государей предков наших в болшей и в последней нуже бедности же [117] такую сироту удумали есмя осмотреть и помогать общею нашею думою и единогласным всех нас изволением пресветлейшему государю Жигимонту третьему, королю полскому и великому князю литовскому, государю нашему всемилостивейшему, подучители были; и наше подлинное изволенье на том учинили и дали, как о том учиним и дадим сим листом нашим, чтоб никоторые староства гродные в коруне Полской и в великом княжестве Литовском ей выбрав, пожаловал и дал, толко такими мерами, чтоб не из лутчих замков, в котором уездные люди судятца, или которые к большей обороне государства належат, или пограничное место. А мочно будет королевскому величеству, нашему всемилостивейшему государю ей те староства дать и пожаловать до ее смерти или до тех времен, как она мимо Полского государства и великого княжества Литовского замуж пойдет. А по смерти еи или как она замуж выйдет, те староства по сему нашему повеленью так ей даны, чтоб они опять его королевскому величеству и наследником его, королям полским и великим князям литовским, привращены были полным правом. А для лучей веры к сему листу руки наши приложили и нашими печатми велели закрепить.

Писано в Варшаве на генералном королевском сойме, марта 19 дня 1600 году.

А к сему листу 40 сенаторей руки приложили и печатми укрепили.

Подлинные листы у Клементья Иевлева.

Москов. Архив. Мин. Иностр. Дел, дела польския за 1657 г. 113, л. 187, № 8; на 109 листах оригинала. [118]

1683 года июня 7,

Донесение Варлаама Ясинскаго, Феодосия Углицкого, Силев. Головчича и других гетману Самойловичу о резутатах назначенной им ревизии драгоценностей Михайловскаго монастыря по отъезде в Чернигов Гугуревича.

(Сообщил М. И. Лилеев).

Ясне вельможный господине гетмане войск их Царского пресветлого величества Запорожских, нам многомиластивы господине гетмане и благодетелю великий.

На благопотребное о целости церкви Божии вельможности вашей писание, за присланием благословенния и их (?) ясно пресвященного пастыря, чинили есми, с высланным от велможности вашей господином хоружим осмотр — украшение монастыря Михайловскаго Злотоверхового Киевского, имея при себе и людей киевских судебных, на которой показалося то, что евангелия и дорогоценная утварь церковная с Москвы присланы были не в особу убывшаго отца игумена Михайловского, но самому месту тому святому, как сказал и сам высокой пречестный его милость отец архимандрит печерский, что так слышал из уст отдателя пожалованья, иеромонаха Никона. А то евангелие и церковная утварь обретаютца теперь в монастыре Михайловском, но взял с собой в Чернигов бывший игумен отец Гугуревич и иные давные цер- [119] ковные одежды и сосуды против росписи покойного отца Сафоновича объявились в целости, как и все прочее украшение церковное цело, опричь перстней, на гроб святой великомученицы Варвары прикладних, о которых долго проведывали и сыскивали, где-либо по росписи щет есть сполна; но в том есть трудность и подозрение, что меж теми перснями сыскалось восемь медных, а серебряных простых белых 220 и 3 позолоченых, 29 самых золотых, с разными камены 201, с дорогими камены 25. Кто ж знает, естли тех персней не переменено, потому что по разным рукам ходили, и те персни положены были от отца Гугуревича у полковника киевского пятьдесят или больши: не в одно говорят. В свидетели наставлены теперь наместник Михайловский Елисей и Паисей Гладченко, которые так сказывают, что имеют о том подлинно знати, кто те персни клал и у кого было положено в заклад. О тех же положеных, что при нас слышал господин хорунжий, то сказал словесно, что еще де, окроме тех положеных бывших перстней, сказал тот Елисей, что вновь из Чернигова прислал отец Гугуревич перстней лутчих несколько на десят и крестов, кроме тех всех перстней. Еще на самых мощех святой мученицы Варвары сочли мы на правой руке разных перстней 24, а на левой 37. Бог весть, есть ли вещем церковным роспись; Сафоновичовская не есть правдивая, ибо инде скребено, инде подприклеено перед подписью руки подлинной покойного. Посылаем тое роспись ко осмотрению и к разсуждению вашей вельможности, как и другую новую расходев Гугуревичевских присланую вновь по написанию в сих днях из Чернигова, что тогда те ченци Елисей и Василей Гладченко во мнительстве суть, так персней тех ради и росписи неправдивой, и многие иные вины на них сказывают, отлучили есмы их от монастыря Михайловскаго, так отставленого от намесничества Елисея, как такожде и друга его Паисея; и назначили мы есмы им жить под послушанием в Кириловском монастыре до вопредь будущаго разсуждения вельможности вашей; а [120] монастырь Михайловской повторным утверждением, так вельможности вашей, как и пастырской, вручили есми тому ж отцу ректору, которой монастырь со всем приняв, при нас учинил там з братства наместника от себе иеромонаха честнаго, не простого, именем Дамаскина, магистра бывшаго; о чем всем подлинную учинить словесную отповедь присланный от вельможности вашей господин хоружей. А мы все наипокорнейшее отдаем вельможности вашей челобитье за такое милостивое к нам недавно письмянное присланое потешение и обнадеждение о неотменной к нам, недостойным богомольцам, вельможности вашей милостивой господской милости, которой на все время и всегда, с недостойными нашими молитвами и услугами, как скорее и как покорнее, вручаем.

Писан в монастыре Святаго архистратига Михаила Злотоверховом Киевском, июля 7-го дня 1683 году.

Вельможности вашей, нашего многомилостиваго господина и добродея великаго желательные богомольцы всегдашние и слуги нижайшие:

Варлам Ясинский, наместник пастырский, игумен монастыря святого Николая Пустынного Киевского.

Феодосий Углецкий, игумен монастыря Святого архистратига Михаила Выдубецкого Киевского;

Селивестр Головчич монастыря Кириловского.

Инокентий Монастырский, игумен монастыря Киевскаго Кириловского.

Москов. Архив Мин. Юстиции. Столбец Малроссийского приказа № 5981.

Текст воспроизведен по изданию: Документы эпохи Богдана Хмельницкого 1656 и 1657 гг., извлеченные из главного московского архива министерства иностранных дел. Киев. 1911

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.