№ 86

1651 г. сентября 21.— Запись рассказа в Посольском приказе посла Богдана Хмельницкого полковника С. Савича о сражении под Берестечком.

160-го сентября в 21 день запорожского гетмана Богдана Хмельницкого посланцы Семен Сави[ч] с товарыщи поговорили в розговоре с переводчиком с Иваном Максимовым.

Нынешняго де лета у черкас с королем учинилась война с с т[е]х мер: в прошлом де году помирился король с черкасы под Зборо[вом], и на чем помирился, в том и крест [цело]вал, что от которого места полож[ен ру]беж меж поляки и черкасы, поченши о[т Дне]пра аж до Днестра, поляки никоторыми меры за рубеж не имели входить и вольностей нарушать не имели; и черкасы к полякам за рубеж входить потому ж не имели. И после де того, мало поодхнув, поляки, а имянно — [151] Вишневецкой и иные сенатори, которые имели свои маетности в тех украинных местех, которыми черкасы овладели, учали короля, шляхту и всю Речь Посполитую наговаривать, чтоб король и вся Речь Посполитая пошли черкас воевать. А сам Вишневецкой и иные сенатори обещалися с своими войски итти наперед. И король де, и сенатори, и вся Речь Посполитая, как от началу непоодинову извыкли лгать и крестное целованье преступать, с ними, черкасы, битися поизволили и соймом Речь Посполитую на то привели. И вначале де Вишневецкой пришедчи с войском своим, полковника Богуна, которой был в первых городех близко границы, побил. А после де того и в иных во многих местех их, черкас, поляки побивать и всякое над ними поругание мучительски чинити стали.

И гетман де их запорожской, видя то, что короля присяга сломана и [З]боровской мир и договор ни во что учинен, послал универсалы свои по всем городом ко всем полковникам, чтоб были совсем готовы против поляков битися. А потом де послал грамоту и к хану крымскому, чтоб по прежнему укрепленью пришол с войском к ним, черкасом на помочь. А после де того вскоре гетману Богдану Хмельницкому учи[ни]лося ведомо, что король со всею Речью Посполитою вышел против их, черкас, воевать и пришол под Сокаль город. А гетман де Богдан Хмельницкой, собрався с войском, пришол под Зборов. А после де того пришол к гетману из Крыму нурадын-султан с мурзы да с ним де было войска по смете с 8000 человек. А иное де запорожское войско из розных мест собиралися в обоз к гетману. И из-под Сокаля де король пустил загонных людей во многие места. И под Зборовом около обозу небольшими людьми на бои задирали. А испод Сокалю (Лл. 1 и 2 в деле утрачены. Остальные листы перебиты. Начало документа публикуется по Актам ЮЗР, т. Ill, стр. 476—477.) пошел де король под Берестечко со всем войском. А гетман де Богдан Хмельницкой ис-под Зборова пошел же под Берестечко ⁹⁵ со всем же войском. А после де того к гетману Богдану Хмельницкому подоспел и крымской хан с войском. А по смете де было с крымским ханом и с нурадыном самого доброго конного бойца с 80 000, опричь их детей и чур, которые на добычу ездили, а было де тех добыточников с 100000.

И как де король с войском пришол под Берестечко, в тот де час и окоп себе учинил. И гетман де Богдан Хмельницкой потому ж стал табором и окоп себе учинил. А был де табор Хмельницкого по смете на 7 верст шириною и долиною; а польской де обоз потому ж был не мал. И оба де таборы были на одной стороне речки, польской и черкаской, меж топких болот в крепи: Хмельницкого де обоз был за горою, а польской обоз был на ровни. [152]

И как де почали быти меж ними бой в середу, стравщики стравливалися и на стравке де побили поляков много, а черкас де бог миловал, не многих поранили; только де на бою без упадку не бывает — хотя и убили, только не многих. А на другой де день в четверг почел бой быти рано, пред обедом, у них де, черкас, уже было после завтрака. Польские люди многие полки, желнери, копейники, рейтари, и пехота, и всякой збройной люд вышли на бой, и завели де они на подсаду людей своих збоку конных и пеших, а иные де шли на бой против лица к табору их черкаскому. А они де, черкасы, шли к ним встречю на бой многие люди бойцы, а иных де многих людей оставили назади за горою — черкас и татар — а иных де многих людей черкаского войска завели с стороны, немного не повыше польского обозу, на подсаду. И как де польские люди скочили на них, черкас, 38 знамен, а в то де время их черкаское войско, которое было заведено, против обозу польского [со] стороны скочили и тех польских людей от обозу польского отлучили (Далее зачеркнуто и тех де людей), они, черкасы, упустя (Далее зачеркнуто: А которые у них, поляков). Люди были на их черкаское войско заведены на подсаду, тех де людей заднее черкаское войско потому ж всех побили, и ни одного человека не упустили, и 28 знамен взяли и привезли к гетману. А по смете побито де тех польских людей на том бою с 6 000 или с 7 000. А черкаского де войска господь бог милостью своею хранил, мало что побито было де и не было побитых и раненых ста с четыре.

А крымской де хан в то время стоял с войском своим на горе, только смотрел и на бой не ходил; а иное де крымское войско, которое было за горою, пошли не помногу в беги, а учали де меж собою говорить: пришли де они ныне под обоз к польскому королю меж таких крепких мест, а притчею де король с казаки помирится, то де станет их король с казаки сопча бить; а то де ныне казаки из Украины своей вышли, пойдем де мы без них, и там де в домех козацких набогатимся. А се де у них топере байрам, битися им с поляки не мочно.

И так де к вечеру бой перестал. Поляки и черкасы з бою в таборы розъехалися, только де выслали ис таборов отъезжие караулы.

И после де бою поехал гетман Богдан Хмельницкой к хану и учал хану говорити: наяснейший де хане, что де твоя за правда — стоишь с людьми, а помочи никаковы не чинишь, то ли то де наше укрепленье. И хан де гетману Богдану Хмельницкому говорил: для де чево ты, пане гетмане, табором ставился блиско табору польских людей, у нас де ныне бялрам, битися немочно. А се де таторовя многие пошли по загонам, а иные де по дорогам литовских людей и купцов [153] перенимают и добычю себе чинят. И гетман де Богдан Хмельницкой хану говорил: неяснейший де хане, только де ты стой и войско свое в стройстве держи, хотя и на бой не ходи, я де уж, надежду имея на господа, стану своим войском сее ночи промышлять над табором польским.

И хан де, уверяся и руки подав, с Хмельницким розъехалися. А с вечера де против пятницы на крымского хана неведомо какой страх нашол, что и с достальными людьми своими врозь, покинув в таборе возы и наметы, побежал.

И как де Хмельницкой то увидел, что хан побежал, погонился за ханом Хмельницкой в 18-ти человеках, чтоб ево насугонить и уговорить. И гнался за ним во всю ночь аж до Ямполя, а Ямполь де от Берестечка верст з 20 или больши. И насилу де, ездя по полю, гетман Богдан Хмельницкой хана в поле сыскал. И приехав де Хмельницкой к хану, учал ему сердито говорить: наяснейший де хане, то ли де твоя правда и шерть и укрепленье с нами, что пришедши к бою да побежал, как де есть на искус и на повадку поляком то учинил; ведаешь де, ваша ханская милость, что Войско Запорожское на услугах ваших многократ бывало, а никогда вам не изменило. Естли де ваша ханская милость так чинишь и нас, Войско Запорожское, не помня своей шерти и укрепленья, выдаешь, ведай де себе о том подлинно, что, сложася де со всеми християны, стану землю твою воевать и тебе самому мстить. И хан де в то время всякими меры божился, что то он чинил не побег, только гнался за своими татары, чтоб их перенять и уговорить, чтоб де к ним, черкасом, в обоз назад воротились. Да как де он, хан, войско свое надсугнал, тут де он и стал и войско крымское остановил. И в то де время хан, и нурадын, и мурзы Хмельницкому шертовали на том, что им со всем войском воротиться назад под Берестечко в обоз к запорожским казаком тотчас. А в то де время з гетманом был в погоне полковник Иван Лукьянов, что ныне ко государю прислан в посланцех, и Хмельницкой де написал универсал свой и послал в обоз с ним, Иваном Лукьяновым (Поставленные далее в скобки слова приписаны другим почерком.) (то де было на вечер в неделю), а в универсале своем писал, чтоб войско было готово на бой с поляки во вторник о 12-м часу (В тексте вставка: в 10-м.). И Иван де сам — друг с универсалом в обоз приехал в понедельник. И как де войску универсал вычли, стало де войско опять весело. И во вторник де войско все изготовилися против универсалу, и как де вторый на десять час дня пришел, а гетман с ханом в обоз не бывал. Ажио де как пошли были хан с войском своим и з гетманом назад в запорожской обоз, и в то время во все шол дощ, и войско де татарское все перемокло, и стали де меж себя и хану говорить: видишь ли де, что нам бог [154] не велит итти и дощ спустил, куда де нам топере мокрым и в грязи итти на бой с поляки — сами де мокры, а лошади перетомляны и голодны. И так де наговорили хана, что опять с войском воротился назад, а уж де был пришел блиско под обоз черкаской. А как де поворотилися, побежали де, один другово не дожидаясь, и все де свое избытки по дороге метали, такой де на них страх нашол. А гетман де Богдан Хмельницкой с ханом же и поехал, и бежали де аж под Костентинов, миль з 12, и тут де остановился. И учал де хан с Хмельницким говорить: сам до собе не придумаю, какой де на них страх нашол, неведомо де на них поляки ведовство наслали. А в обозе де у черкас стала быть разрухница. Иные де говорят: стоять в обозе, а иные де хотят бежать. А говорили де все и впрямь того чаяли, что хан крымской гетмана взял с со бою в полон. И после ж того в обозе выбрали гетмана полковника Джеджалы, а потом де ево отставили за некоторую причину, и 2 де полковника к поляком от них изменили; а выбрали де на гетманство полковника Гладково. И после де того обоз себе укрепили и через речку в 3-х местех гати погатили, куда для лошадиного корму ходить. И от того де овторника стояли они черкасы, в таборе своем до понедельника. А безпрестани де у них в таборе была такова молва: гетмана де крымской взял. И стала быть розница, как де ни поедут через гать для конских кормов, то де назад не приезжают; все бегут восвояси, помышляючи, что де крымцы домы их разорят без остатку, жен и детей их поберут в полон. И из обозу де стали высылать сторожу сот по семи и по 1000 человек, чтоб утеклецов ис табору не было, которые ездят по конские кормы; ажио де как те бегут, которые по кормы ездят, також и те бегут, которые перенимать посыланы были. И того де было многижды, что посылали по 1000 человек, чтоб перенимали беглецов, однако все и сами бежали. А потом де в понедельник рано, покиня табор, и пушки, и запасы, всем войском за переправы побежали, а иные де и впрямь через те топкие болота; и тут по правде сказывают, чаять де много в тех ржавчинах перетонуло лошадей, и людей, и ружья. А поляки де в то время за нами в погоню не гнали. И встретил де тех беглых казаков за 10 миль от табору полковник Семен Савинов, которой ныне прислан в посланцех ко государю, а шел де он к гетману на помочь.

ЦГАДА, ф. Посольский приказ, Малороссийские дела, 1651, д. 14, лл. 1—9. Подлинник.

Опубл. Акты ЮЗР, т. III, № 329, стр. 476—479.

Комментарии

95. О, битве под Берестечком см. примеч. 92.