ИСТОРИЯ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ЗАКОНОВ ЯНЫЧАРСКОГО КОРПУСА

МЕБДЕ-И КАНУН-И ЙЕНИЧЕРИ ОДЖАГЫ ТАРИХИ

/4б/ Глава первая

Впервые аджеми огланов собрали в Гелиболу в славные времена Его Величества султана Мурад-хана Гази ¹, — да будет над ним милость и благоволение Бога! Тогда, набрав [аджеми огланов], их сразу же делали янычарами с жалованьем два акче и посылали на войну за веру. Упомянутый закон — дело султана Мурад-хана и Сулейман-паши Гази ². Так было до тех пор, пока Его Величество султан Мурад-хан Гази, — да будет над ним милость и благоволение Бога! — не направился против неверной Валахии ³ и не велел построить два судна, чтобы переправить конное анатолийское войско из Ляпсеки ⁴ и Чардака ⁵. Когда потребовались люди для того, чтобы вести эти [суда], они оказались шайкой сброда. Пользы от них не было никакой. Тогда собрали [солдат] лияде ⁶ и азебов ⁷, дабы заставить вести суда их, [но] и они оказались шайкой сброда. И от них никакой пользы. К тому же надо было платить им по два акче. Расход большой, а поскольку это были не особые, [для того только] предназначенные слуги, они исполняли свои обязанности спустя рукава. Возвращаясь из похода в свои вилайеты ⁸, /5а/ они дорогой грабили и разоряли реайю и берайю. И [тогда] подумали: а что, если отрядить для этого особых слуг? Пригласили бывшего в то время великим везиром ⁹ Шахин-пашу ¹⁰, доставили из области Теке ¹¹ известного тогда своим даром ясновидения и чудодейства Алаэддина ¹² и вместе с некоторыми из улемов ¹³ и ученых мужей держали совет и решили: вместо того чтобы сразу же делать [аджеми огланов] янычарами, посылать их на службу на те суда [с жалованьем] одно акче, с тем чтобы после пятидесяти лет службы там они становились янычарами с жалованьем в два акче. Так как они набирались лишь из [числа] гяуров ¹⁴ и не знали турецкого языка, их определили на службу на казенных судах и на службу торба с жалованьем в одно акче и назвали их аджеми огланами. Когда им, как и янычарам, потребовалась форма одежды, был дан приказ сшить из желтой аба ¹⁵ точно такой кюлях ¹⁶, какой увидел той ночью в своем священном сне Его Величество, и носить [его]. Такой же кюлях в руках Его Величества увидел во сне великий везир Его Величества падишаха, опоры мира. Вот этот-то убор и определили аджеми огланам.[48]

[Аджеми огланам] назначили восемь /5б/ аджеми чорваджи; а над [чорваджи] поставили одного агу. И поныне того агу называют Гелиболу агасы ¹⁷. Он начальствует над этими чорваджи. Его жалованье [составляет] 25 акче. До тех пор пока он не умрет, должность его не дается другому. Когда же он умирает, на его место назначают кого-либо из баш яябаши ¹⁸, [находящихся] в Гелиболу. Или же эта должность дается какому-либо старому янычарскому яябаши из Обители Счастья. Назначать на эту должность кого-нибудь другого закона нет. Жалованье яябаши составляет 20 акче. Жалованье им обычно выплачивается в Стамбуле. [В Стамбул] по очереди отправляются яябаши и получают жалованье. Когда по указу падишаха необходимо зачислить кого-нибудь из аджеми огланов на службу, этого нельзя сделать, не получив прежде тезкере ¹⁹ Гелиболу агасы. Он же переводит из одной ода в другую. [В корпусе] аджеми огланов нет очага древнее, чем [очаг] в Гелиболу. Сначала аджеми огланов [там] было всего 400. Теперь же их на 100 человек больше. [Нынче] все эти порядки упразднены, как [в Гелиболу], так и [в Стамбуле]. Да воздаст всевышний Аллах по справедливости начальствующим, как здесь, так и там!

Когда Его Величество покойный султан Мехмед-хан, завоеватель Константинополя ²⁰, — да будет над ним милость и благоволение Бога! — завоевывал города, о которых говорится в священном стихе о «благой стране» ²¹, /6а/ ему потребовались солдаты. Он велел сделать аджеми огланами 3000 человек, по примеру аджеми огланов в Гелиболу, и предоставил им 31 ода. Один старый янычарский яябаши стал их стамбульским агой. Его назвали стамбульским агой, потому что он был агой аджеми огланов Стамбула. Агу же тех аджеми огланов, которые находились в Гелиболу, называли Гелиболу агасы. Назначили ему жалованье 40 акче в день и предоставили ему [особую] ода, назвав ее 11-м бёлюком аги. Нынче, когда людей в бёлюке аги стало много, [из него] сделали девять бёлюков. В ода, со 2-й по 30-ю, назначили 29 чорваджи, а в 31-ю — аджеми кятиба. Яябаши назначили жалованье в 18 акче; аджеми кятибу также определили жалованье в 18 акче. Им дали по два судна. Для перевозки солдат из Ускюдара ²² и Дила ²³, для обеспечения дровами-султанского дворца, после того как был построен Старый дворец ²⁴, [а также] для доставки сюда льда из Брусы ²⁵ /6б/ выделили особые кайыки ²⁶, и вверили каждому чорваджи по одному или по два кайыка. Гребцами на всех этих кайыках служат подчиненные чорваджи аджеми огланы. Постепенно начали создаваться очаги [аджеми огланов] при бостанах и в других местах. Если угодно Аллаху всевышнему, об этом будет подробно рассказано в своем месте. [49]

Уже во времена султана Мурад-хана ²⁷, набрав аджеми огланов, перестали сразу же делать их янычарами с [жалованьем] два акче. Отказались и от того, чтобы делать аджеми огланами с [жалованьем] одно акче, начав со времени султана Мехмед-хана, завоевателя Стамбула, отдавать аджеми огланов туркам ²⁸. Причина же этого такова. После того как был счастливо завоеван Стамбул, [Мехмед] разбил колокола [нынешней] соборной мечети Айа Софйа ²⁹, примыкающей к дворцу поверженного императора ³⁰, что неподалеку от Эгри капу ³¹, и построил минареты. И вот когда султан изволил отправиться на пятничную полуденную молитву ³² и, возвращаясь во дворец, отвечал на приветствия йолдашей янычарского очага, выстроившихся для приветствия Его Величества падишаха, опоры мира, один из йолдашей воскликнул: «Алейкум ас-селям, Мехмед-баша» ³³. /7а/ Возвратившись во дворец, падишах позвал к себе бывшего тогда великим везиром Махмуд-пашу ³⁴ и спросил [его]: «Лала ³⁵, почему тот оглан ответил на мое приветствие словами “Алейкум ас-селям, Мехмед-баша"? Что это за ответное приветствие?»

Махмуд-паша объяснил, что огланы становятся мусульманами из неверных и что они совсем невежественны. Произнося же слово «баша», [тот йолдаш] выказывал особое почтение [к султану]. Тогда Его Величество падишах сказал: «Ты прав, лала. Однако какой же это грамотный человек, если он до такой степени не знает турецкого языка! А нельзя ли, набрав [аджеми огланов], отдавать их туркам для обучения турецкому языку, а потом уж зачислять на жалованье, назначать на службу и посылать в победоносные походы?»

Посоветовавшись с тогдашними улемами, добродетельными людьми и старейшинами [янычарского] корпуса, султан назначил одного из старых яябаши румелийским, а другого — анатолийским агой. Им было положено жалованье в 15 акче. Впоследствии, во времена покойного султана Мурад-хана ³⁶, когда 15 акче стали для них мизерным содержанием, поскольку в непосредственном их подчинении аджеми огланов не было, сами аги корпуса /7б/ установили им жалованье в 30 акче ³⁷. И поныне [их жалованье] — 30 акче.

Румелийскому и анатолийскому аге назначили из числа янычарских йолдашей двух кятибов и определили им жалованье в 10 акче. Когда румелийский и анатолийский аги отправляются на [заседание] дивана ³⁸, они надевают мюджеввезе. Их кятибы на [заседание] дивана не являются, однако они прибывают на проверку ³⁹ огланов в ведомство аги ⁴⁰. Являются они сюда и по четвергам, когда исполняют свои обязанности. Надев мюджеввезе, они стоят у подножия лестницы, чуть ниже кятиба секбанов. Анатолийский кятиб стоит [50] выше румелийского кятиба. Этих кятибов возводят в ранг чорваджи. Они становятся чорваджи аджеми огланов.

Набранных в Румелии огланов продают за один алтун туркам Анатолии, а поэтому, когда турки купят их за деньги, пусть не смеют говорить: «Я — слуга повелителя. Тебе не служу». Будучи за морем, [аджеми огланы] не должны убегать. Установили закон записывать огланов на жалованье лишь после того, как они, прослужив у турок четыре-пять лет и выучив турецкий язык, привыкнут к невзгодам.

Поскольку румелийских огланов продают в Анатолию, анатолийский ага стоит выше румелийского аги, /8а/ а поэтому анатолийского агу назначают стамбульским агой, а румелийского агу — анатолийским агой. Правила таковы. И нынче так же. О чырагах ⁴¹ анатолийского и румелийского аги, а также проверке [аджеми огланов], если угодно Аллаху, будет подробно рассказано ниже.

Закон о наборе огланов появился мудростью Тимурташа Деде ⁴², одного из сыновей Его Святейшества Хаджи Бекташа Вели ⁴³, — да освятит Бог его тайну! — Эмиршаха-эфенди ⁴⁴, представителя рода Его Святейшества Мевляна ⁴⁵, а также некоего мудрого везира по имени Бекташ-паша ⁴⁶. Если угодно Аллаху всевышнему, об этом будет подробно рассказано во второй главе при описании положения янычарских йолдашей.

Когда впервые возникла необходимость произвести набор огланов, это сделали кадии ⁴⁷ вилайета. Но так как один из них совершил провинность, от их [услуг] отказались и был отдан приказ производить набор беям ⁴⁸ вилайета. Какое-то время набор производили они. Впоследствии, во времена покойного султана Селим-хана ⁴⁹, и за ними обнаружились проступки. Тогда, во времена султана Сулейман-хана ⁵⁰, — да будет над ним милосердие Бога! — /8б/ появился ферман ⁵¹ о том, чтобы набор огланов производился агами [янычарского] корпуса, ибо все, что записано в законах и правилах корпуса, им известно, и если они нарушат их, то не смогут сказать: «Я ошибся, не знал». И до сего времени набор обычно производят они.

Установление относительно [набора огланов] агами [янычарского] корпуса вначале [было] таково: пусть предлагают производить набор солакбаши. Если они согласны, то [набор] поручать им. Если же они станут говорить: «Нет, мы уже стары, у нас нет сил ехать», то набор пусть поручают загарджибаши, сансунджибаши, турнаджибаши, хассеки, зенберекчибаши ⁵² и деведжи. Пусть поручают [набор] также старым яябаши. Однако незаконно доверять набор огланов бёлюкбаши, из-за того что [их должность] была учреждена позднее [должности яябаши]. К тому же жалованье их, как у [51] рядовых, — десять акче в день. Незаконно также, чтобы бёлюкбаши секбанов ⁵³ производили набор [огланов]. Из числа [янычарских] ага не положено производить набор (огланов] кетхюда-бею ⁵⁴, баш чавушу, кетхюда йери, мухзыр-аге ⁵⁵ и талимханеджибаши, потому что все они являются служащими очага. Однако секбанбаши дефтер ⁵⁶ [для набора огланов] выдается, и они производят набор, /9а/ потому что секбанбаши возводится в ранг бея и он является обладателем бунчука ⁵⁷, барабана и знамени ⁵⁸. Секбанбаши производит набор еще и потому, что в прежние времена он являлся янычарским агой. Поэтому-то секбанбаши и имеет ранг бея. По этой же причине он и производит набор.

Султанский указ о наборе гулямов ⁵⁹ не пишется на имя беев и кадиев вилайета, чтобы к ним не обращались за покровительством, когда приехавший [для набора] найдет какого-нибудь красивого мальчика из числа пенчик кулу ⁶⁰ или какого-нибудь сына знатных людей и захочет увезти его.

Проводить набор гулямов следует поручать честным и благочестивым лицам, чтобы не поступали, как заблагорассудится. Вот главное из законов и правил в благородном указе [о наборе]: «[Более всего] остерегайтесь брать турецких мальчиков. Если [в партии] идет взятый по ходатайству мальчик-гяур, который знает турецкий язык, не берите [его], потому что [непременно] окажется, что он [родом] не из тех мест, что и остальные». Если в походе во время боя он обратится в бегство, то не будет стыдиться их и не скажет себе: «Как же ты будешь смотреть в лицо [своим товарищам]!» Ведь он /9б/ не их земляк. Во время похода такой сброд и обращается в бегство.

Детей турок не берут потому, что большинство этих [детей] безродны и для веры они слабая опора. Если они попадают на службу к повелителю, то все их близкие и родственники, живущие в их родных местах, заявляют: «Я стал слугой повелителя» — и притесняют и угнетают реайю и берайю. Мало того, что не платят ашара ⁶¹ и других налогов, они проникают в ряды янычар, а санджакбеи ⁶², алайбеи ⁶³ и воеводы ⁶⁴ тех мест, считая, что они действительно придворные слуги ⁶⁵, не смеют им приказывать. Когда в провинции оказываются неизвестные [янычары], которые на самом деле не являются слугами повелителя, их невозможно наказать. Как только нужно [послать] донесение о них в Обитель Счастья, это вызывает их бунт и возмущение, ведет к появлению джеляли.

Когда же набирают детей неверных, то польза [от этого] в том, что с переходом в ислам в них рождается религиозное рвение и они становятся врагами своих сородичей. Каждый из числа этих [новобранцев] на победоносных границах [52] проявляет перед лицом врага доблесть и отвагу. /10а/ Какой бы власти они ни достигали, становясь даже янычарским кет-хюда, а не собирать джизье ⁶⁶ они не смеют приказать, хоть [все их] родственники и свойственники — гяуры. Вот почему постановили производить набор детей неверных.

Когда необходимо набрать детей неверных, берут сыновей знатных лиц, детей священников, детей самых лучших среди неверных. У тех, кто имеет двоих детей, берут [лишь] одного ребенка. Обоих сразу не берут. Берут того, кто производит лучшее впечатление. Не забирают единственного ребенка, потому что он является помощником отцу в крестьянском хозяйстве, — [чтобы] из-за отсутствия людей не чинился ущерб в ашаре сипахи ⁶⁷ той деревни. Не забирают мальчика-сироту, потому что он жаден и неотесан. Не берут также сына деревенского старосты, потому что [старосты] — из [числа] самых подлых жителей деревни. И дети их подлые. Не берут детей из среды погонщиков и пастухов, потому что они росли в горах и неграмотны. Разве что это сын знатного человека, из страха пристроившийся к ним. Тогда, /10б/ учинив допрос и разузнав место его жительства, вписывают его, согласно закону, в дефтер. Покрытых паршой не берут. Словоохотливый и болтливый будет ничтожным [человеком], окажется завистливым и упрямым. Не берут также [огланов, от природы] не имеющих бороды, с нежными чертами лица. Мало того, что такие склонны к смуте и бунту, врагу они покажутся жалкими. Не берут оглана, который от природы таков, словно уже обрезан. При проверке, поскольку он [как бы] обрезан, подумают, что это сын турка. Возникнут сомнения. Пусть подозрение не падает на других.

Не берут оглана, который женился, еще будучи неверным, потому что он будет бесстыдным. Женатый — падишаху не слуга. Пусть не берут оглана, владеющего ремеслом, потому что ремесленник не станет переносить тягот [военной службы] ради жалованья. [Набор ремесленников] ведет к тому, что [жалованье] платится тем, кто не несет никакой службы. Не следует брать того, кто, пожив в Стамбуле, потом вернулся в свой вилайет. Он будет человеком без стыда. Не берут оглана очень высокого роста; Он окажется глуп. Разве что он внушительного вида, [тогда берут], для того чтобы, став солаком. падишаха, он устрашал врага. Не берут оглана слишком маленького роста — неизбежна смута. Следует брать огланов среднего роста, как о том говорилось выше. Имея при себе султанский указ, производят запись [огланов], тщательно соблюдая все эти [предписания]. /11а/ Да не будет вреда порядку мира ⁶⁸ из-за того, что в янычарский корпус проникают люди со стороны ⁶⁹! В то время как янычарскому корпусу [положено быть] хорошо упорядоченным, не [53] сохранилось и одного из тысячи [прежних] законов и правил касательно его. Законы и правила не соблюдаются так, как [это было] прежде. А там, куда отправляются [янычары], своих обязанностей они не исполняют.

Когда, согласно упомянутым правилам, происходит набор огланов, пусть не требуют с деревни, из которой берут оглана, [денежного сбора] хылат бахасы ⁷⁰. Когда же взимают, пусть не берут более 200 акче, потому что в старые времена взималось по 100 акче. Нынче же, когда аба в цене, берут и по 300 акче. По этой причине взимают по 300 акче. Следует быть осторожным, как бы не взять денег хотя бы на одного человека больше. [Эти деньги] положено взимать в зависимости от числа набранных. На окраску и пошив верхнего оолама локмалу ⁷¹ из абы красного цвета и внутреннего долама желтого цвета требуются деньги. Они входят в эти 300 акче. С бедных людей не следует требовать много [денег].

Этих набранных огланов называют пенник огланами ⁷². Называют их пенник огланами /11б/ вот почему. Когда пришлось отказаться от солдат пияде, их наделили нифтликами ⁷³. Когда же возникла нужда в том, чтобы набрать огланов из [числа] неверных, стали делать это в землях неверных. Был издан указ совершить набег в область Биледжик ⁷⁴, [чтобы] пятую часть захваченных гулямов забрать в пользу казны, и 300 из них записать в дефтер. Бекташ-паша, Тимурташ Деде из семейства Хаджи Бекташа и Эмиршах-эфенди, один из потомков Мевляна, придумали костюм янычара и велели [огланам] надеть его. Их назвали янычарами ⁷⁵. Если угодно всевышнему Аллаху, об этом будет рассказано в своем месте. Вот почему [огланов] называют пенник кулу. Затем стали производить набор [огланов] среди реайи.

Когда производится набор упомянутых пенник огланов, 200 человек составляют партию. В дефтер записывают [название] казылыка ⁷⁶, где была набрана партия, личные приметы набранных огланов, имена кадиев, названия деревень, имена отцов и матерей [огланов], а также их приметы, названия мест, в которых была набрана партия, имена сюрюджибаши ⁷⁷, немусульманские и мусульманские имена огланов, их возраст, [обозначение] их бёлюков, /12а/ а затем их аги скрепляют печатью [дефтер]. Если есть какой-нибудь надежный старый йолдаш, занимавший прежде должность одабаши, или йолдаш кетхюда-бея, баш чавуша и других [янычарских] ага очага, то его назначают сюрюджибаши. Он обязан сопровождать этих огланов.

Янычарские аги должны назначать для набора-девширме ⁷⁸ людей честных и благочестивых. Вручая им дефтеры, они не должны притеснять чорваджи и брать [с них] деньги, чтобы чорваджи не заявляли: «Мы купили этот указ [о [54] наборе] и дефтеры за три-четыре юка ⁷⁹ акче», чтобы не брали [с собой] янычар больше, чем нужно. Они не должны приставлять к каждой партии [огланов] по 30-40 янычар, получив с каждого по три-четыре тысячи акче, дабы те, под предлогом, что они заплатили деньги, не притесняли и не грабили по пути реайю и берайю. Пусть не берут продовольствия больше, [чем им положено]. Останавливаясь на постой во встречающихся [им] по пути деревнях, они не должны совершать набегов на близлежащие ⁸⁰ деревни и взимать деньги на продовольствие. По пути им не следует взимать с деревень овец и ягнят.

Когда чорваджи не платят [за указ о наборе] денег, они назначают [для сопровождения] набранной партии [огланов] малое число людей.

[Партию огланов] должны сопровождать йолдаши, знакомые с порядком, /12б/ с тем чтобы наставлять их и не позволять предаваться пороку. Если они и [вознамерятся] совершить притеснение, то, зная о том, что будут сосланы в тимар ⁸¹ или посланы солдатами в крепость, воздержатся от этого.

Как положено, они доставляют партию [огланов] в ведомство аги. Вместе с ними прибывают кятибы румелийского и анатолийского аги. Огланов одного за другим проверяют в присутствии янычарского аги. [Для проверки] аджеми огланов приставлен лекарь с жалованьем восемь акче. Он осматривает место обрезания, с тем чтобы не оказалось прежде уже обрезанных.

Красивых и привлекательных наружностью огланов отдают в султанский дворец, а крупных [телосложением] огланов отдают в бостан. Здесь они служат так же, как те, которые находятся у турок. Затем их, согласно тезкере бостанджибаши ⁸², записывают на жалованье. Остальных аги продают туркам. Раз в год [с них] собирают йоклама акчеси ⁸³. Об этом рассказывается в своем месте.

В то время как султанским указом о наборе вышеупомянутых огланов запрещено набирать кого-либо, кроме сыновей неверных, все набранные в Боснии огланы — мусульмане, [из семей] мусульман. Нет закона не набирать их. /13а/ К тому же большинство [этих огланов] отдают в султанский дворец и в хасс бахче ⁸⁴. Причина такой милости в отношении упомянутой группы [огланов] такова: когда завоеватель Константинополя Его Величество султан Мехмед-хан соизволил направиться со своим победоносным войском против Боснии, местные реайя и берайя, познав силу и мощь Его Величества падишаха, опоры мира, единодушно явились пред ним и припали к султанскому стремени. Когда все они разом приняли истинную веру, Его Величество падишах, опора мира, узнав об этом, понял, что это — не плохой народ и сказал [55] тем, кто удостоился чести [быть обращенным] в ислам: «Просите у меня, что пожелаете!» Когда же они попросили: «Пусть производят набор огланов из наших мест», султан внял их просьбе и постановил производить набор огланов из числа [жителей Боснии]. И, будь то обрезанный или необрезанный, их набирают. Нет закона проверять их. Однако, несмотря на это, хорошо бы проверять, чтобы в их число по ошибке не затесались не принадлежащие к этому народу.

Когда прибывает партия [огланов], набранных [в Боснии], ее следует хорошенько проверять, с тем чтобы никто из турок не попал в их число за деньги. /13б/ Отправляющийся в Боснию чорваджи и все, едущие для набора-девширме, должны быть честными людьми, потому что жители Боснии — мусульмане и в их число легко попасть человеку со стороны.

До сего времени большинство набранных из этого народа показывали себя с хорошей стороны, находясь во дворце, бостане или других местах [службы], а те из них, кто достиг высоких постов, оказались людьми мудрыми ⁸⁵. Вот поэтому-то их и отдают в султанский дворец и бостан, а туркам не продают.

Тарабузанцев, хоть они и сыновья неверных, не берут ⁸⁶. [Их набор] отменен с давних пор. Производить среди них набор незаконно. Не делают этого вот почему: мало того, что порочность тарабузанцев превосходит все, что можно себе представить, еще ни один из заимов ⁸⁷ и сипахи из их числа не проявил в походах ни отваги, ни доблести. Они совершали лишь обман и злодейство. Поэтому со времени [правления] Его Величества султана Мехмед-хана, завоевателя Константинополя, до времени [правления] султана Селим-хана, завоевателя двух священных городов ⁸⁸, набор огланов среди тарабузанцев не производился.

Еще в те времена, когда Его Величество султан Селим-хан, будучи наследным принцем, появился в Тарабузане ⁸⁹, жители этой области пали к стопам Его Величества /14а/ и столь честно несли службу, что, когда они стали просить по восшествии его на славный престол о наборе среди них огланов, эти просьбы тронули благородное сердце Его Величества падишаха, опоры мира.

По восшествии на славный престол он направился против злодея Кызылбаша ⁹⁰ и рассеял бесчисленное войско упомянутого шаха Исмаила. Когда же он направился против Египта ⁹¹, вознамерившись овладеть двумя священными городами ⁹², было решено зазимовать во время этого похода. В этом походе силы мусульманского войска были истощены до предела из-за голода и лишений. Сердца янычарских йолдашей и [солдат] пияде истекали кровью от переносимых ими [56] тягот. Так как у других солдат сказать [об этом] не хватало смелости, подстрекали к этому тарабузанцев и послали их к небесному шатру падишаха мира с просьбой не оставаться зимовать [в походе]: «Уж не для того ли ты привел нас сюда, чтобы погубить? Мы здесь зимовать не будем». Когда те произнесли такие недостойные слова, Его Величество падишах, опора мира, разгневавшись, сказал: «Я ухожу. Кто хочет, пусть идет со мной, а кто не хочет, пусть принимается за свои [прежние] занятия, /14б/ он мне не слуга».

Янычарские йолдаши, устыдившись своих неуместных слов, стали молить о прощении. Однако Его Величество падишах, опора мира [подумал]: «Как это похоже на [поведение] моих придворных слуг!» — и сильно огорчился, что по их вине случилось такое ⁹³.

Когда султан с победой и триумфом вернулся во дворец, он, вознамерившись сжечь все дефтеры [янычар], а их самих убить, держал совет с улемами и добродетельными мужами. Они же сказали так: «Наш повелитель, янычар много. Они очень нужные слуги. Следует сделать так, чтобы у них не было повода для такого рода провинностей. Их очень много, и убить их [всех] невозможно, это вызовет бунт. Требуйте [выдачи] зачинщиков. Они сами выдадут их. А коли они войдут в единый сговор, дело примет скверный оборот».

Тогда Его Величество падишах, опора мира, изволил спросить: «Есть ли средство, которое помешало бы их сговору?» И старейшины надумали такое средство, рассудив [так]: «Жители Тарабузана — зловредные люди, люди двуличные. Кроме того, они неверны своему долгу. Закона /15а/ производить среди них набор огланов нет. Пусть будет издан указ о наборе из их числа нескольких огланов [из Тарабузана] и пусть их допустят в [ряды янычар]. Как только один такой появится среди них, [из боязни доноса] невозможно будет собраться в одном месте и четырем-пяти янычарам. Они не смогут действовать сообща, сговорившись друг с другом. Вот как следует поступить. Тогда [янычары] уже не смогут поднять мятеж».

Его Величеству падишаху, опоре мира, понравился этот совет. Он потребовал [выдачи] зачинщиков и подстрекателей бунта у самих [янычар] и наказал их.

Когда султан, вспомнив о собственном решении, которое он принял относительно тарабузанцев, издал ферман о наборе огланов, Пири-паша, бывший тогда великим везиром ⁹⁴, явился с докладом к султану и, вместо того чтобы докладывать о делах, поцеловал подножие трона султана, опоры мира. Тогда Его Величество падишах, опора мира, соизволил счастливо спросить: «Лала, чего ты желаешь?» [Пири-паша] отвечал: «Мой повелитель, появился указ о [57] наборе огланов из области Тарабузан. На все воля падишаха. Однако эти люди — шайка разбойников. Если вы произведете [среди] них набор и допустите до очага, /15б/ то, может, и будут мешать они сговорам и бунтам [янычар], [может], и будут доносить, однако [люди] эти невежественны и лживы. Мало того, что, понабравшись ума-разума, они будут поступать так же, как и те (бунтовщики), от этого племени не дождешься ни храбрости, ни доблести. Между тем [янычары] — личные слуги моего повелителя». Разгневавшись, [султан] ответил так: «Кто это во время моего правления может быть не согласен с их приемом [в янычарский корпус], кто это при мне может творить злодейство и насилие? При каждой [выплате] жалованья я беру все их дефтеры и сличаю. Я тайно разузнаю о всех делах [янычар]. У меня с ними (тарабузанцами) договор, а падишахи держат свое слово. Если же они начнут свои злые козни, легко дать им отпор».

Тогда, снова бив челом, [Пири-паша] сказал: «Не делай этого, мой повелитель. Прежние падишахи так не поступали. Это противозаконно». В крайнем гневе падишах воскликнул: «И ты учишь меня закону?» — и несколько раз ударил [Пири-пашу] по голове луком, который держал в руках, так что чуть не рассек ему голову. Как пришел со своей печалью Пири-паша, так и вышел вон. В тот год из окрестностей Тарабузана и Карамана ⁹⁵ набрали 700-800 огланов.

В славные времена [султана Селима] они вели себя столь благочинно и скромно, /16а/ что невозможно и передать. Затем стало известно, что, вернувшись от турок и вступив в [ряды] янычар, они чинят беспорядки. Первоначально султан Селим-хан отдал приказ производить набор огланов лишь в нахийе ⁹⁶ Тарабузана и не велел набирать там, где живут лазы ⁹⁷. Со временем плутовство и обман тарабузанцев не замедлили сказаться и [само] имя «лаз» стало вызывать смех. Набор среди них производился с того времени и до времени [правления] славного, в раю пребывающего султана Мехмед-хана, отца Его Величества султана Ахмед-хана, падишаха мира ⁹⁸. Затем, когда бунты и беспорядки группы огланов перешли все границы, был издан ферман об отмене среди них набора. И в самом деле, от набора их один вред. Лучше не производить среди них набор.

Нет закона набирать огланов из Белграда, Центральной Венгрии и пограничных [земель] Хорватии, потому что из мадьяра и хорвата никогда не получится настоящего мусульманина. Улучив момент, они отрекаются от ислама и бегут.

Незаконно производить набор огланов [из местности] между Караманом и Арзрумом, потому что население [этих мест] смешано с туркменами, курдами и грузинами. /16б/ Поэтому набор [там] не производится. [58]

При наборе огланов необходимо действовать согласно закону. Вопреки закону поступать не следует. Когда партия [огланов] набрана, чорваджи должен сам на всякий случай еще раз осмотреть огланов, потому что в ведомство аги явится лекарь, чтобы проверить, нет ли среди аджеми огланов обрезанных. Он производит проверку в ведомстве аги, в его присутствии. Если среди них нет [набранных] противозаконно, если [они набраны] согласно закону, то самых лучших отдают в султанский дворец, а [огланов] крупного сложения и храбрых на вид отдают в бостоны. Затем, после нескольких лет обучения и службы, их записывают на жалованье. Остальных румелийский и анатолийский ага продают туркам. За каждого оглана взимают один алтун ⁹⁹. Закон таков. Однако нынче [плата] возросла до трех курушей ¹⁰⁰. Отдают тем, кто может уплатить. Эти деньги, [полученные] за огланов, делят между собой румелийский и анатолийский ага со своими кятибами, потому что они не имеют ни собственных людей, ни бёлюков. К тому же жалованье их мизерно. Вот поэтому установлен такой закон.

Если при проверке упомянутых партий [аджеми огланов] среди них окажется кто-либо, взятый не по закону, то всю партию обычно передают в Топхане ¹⁰¹ /17а/ и Джебхане ¹⁰². Они не достойны быть аджеми огланами, потому что этот очаг не похож на другие очаги: это слуги падишаха, опоры мира, а потому таких в очаг не допускают. Да не будет вреда порядку мира из-за того, что по небрежению в мусульманское войско допускается всякий сброд!

Если по прибытии сюрюджи ¹⁰³ [с аджеми огланами] окажется, что сколько-то огланов умерло, а сколько-то, заболев, осталось в пути, то умерших вычеркивают из дефтера, а на всех заболевших составляют [особый] дефтер. Когда они, выздоровев, появляются, необходимо и их проверять в присутствии аги, потому что под видом больных берут от некоторых деньги, задерживают их [в пути], а затем [во время проверки] говорят: «Этих пусть не проверяют. Они больны и отстали». Проходит время, и их не проверяют, а личные приметы их остаются [записанными] в дефтере. Не проверяют их и тогда, когда совершается [процедура] йазы ¹⁰⁴. Благодаря этому люди, которых не было в дефтере, попадают в число [аджеми огланов]. Если внимательно относиться к такого рода маленьким хитростям, какой прекрасный будет порядок. Необходимо особое тщание при проверке прибывших при наборе-девширме огланов.

Однажды, когда янычарским агой был Пертев-паша, из Албании прибыл некий сюрюджи. При проверке [огланов] в ведомстве аги ага, /17б/ наблюдая [за ней] наверху лестницы, вдруг увидел среди этой партии [огланов] одного, который, [59] не обращая внимания на лекаря, производившего проверку, чесал свой половой орган. Пертев-паша узнал, что этот оглан — сирота и что он был лишен отцовского воспитания. Подозвав его и расспросив, Пертев-паша [убедился], что [все] обстоит так, как ему о том доложили. Всех огланов этой партии без исключения отдали в Топхане. Из этой партии не взяли ни одного оглана, ибо, если есть хоть один, вызывающий сомнение, то достойны ли [остальные] очага? Чорваджи, который производил набор этих огланов, назначили диздаром ¹⁰⁵ Мудона ¹⁰⁶ с жалованьем 30 акче, а сюрюджи и кятибов, главных [виновников происшедшего], выслали в тимары ¹⁰⁷, чтобы другим был урок.

Янычарский ага должен быть человеком мудрым. Янычарские аги должны быть преданы государству душой и телом. По завершении набора гулямов аге следует посылать в те области, [где производится набор], нескольких известных своей честностью людей и, если [выяснится, что] было какое-то притеснение со стороны чорваджи либо находившихся при них кятибов и кетхюда, наказывать [их] по закону. Если же притеснений не было, если [они] действовали согласно закону, [ага] должен оказать им милость.

В зависимости от [размера] деревни кятибам [положено] взимать по 10-20 акче тезкере акчеси ¹⁰⁸. По четыре-пять акче /18а/ взимает йолдаш, являющийся их кетхюда. Находящийся при нем сюрюджи, отправляясь в деревни за оглана-ми, взимает кул акчеси ¹⁰⁹ — в зависимости от [размера] деревни. Брать что-либо сверх этого незаконно. Когда огланы полностью набраны, [кятибы] вписывают в дефтер их личные приметы, их немусульманские имена, имена их матерей и отцов, [названия] их деревень, каза ¹¹⁰ и санджаков ¹¹¹, имена сюрюджи и сюрюджибаши. Записав все это по порядку, кятибы обязаны хранить [дефтер] при себе. Этот эшкаль дефтери ¹¹² за своей печатью аги держат при себе. Когда нужно зачислить [аджеми огланов на жалованье], они проверяют по этому дефтеру. Тех, чьи личные приметы совпадают, записывают на жалованье. Тех, чьи приметы не совпадают, отпускают, удостоверившись прежде, что никто не задержался [в пути]. [Этот дефтер] называют [еще] ана дефтери ¹¹³. В полностью заполненный дефтер никого не вписывают. Пока кто-нибудь из [набранных] по девширме не умрет, незаконно вносить кого-либо в этот дефтер.

Румелийский и анатолийский аги продают вверенных им огланов туркам. Не положено продавать [огланов] даныш-мендам ¹¹⁴ и кадиям, потому что у них нет крестьянского хозяйства. Огланы служат [туркам] и привыкают к лишениям. Не продают [огланов] и жителям Стамбула. /18б/ Проживание в городе делает их хитрыми людьми. К тому же [в городе] [60] они не терпят лишений. Незаконно продавать [огланов] ремесленникам. Тому, кто является слугой повелителя, нельзя быть ремесленником, потому что он за три-четыре акче в поход не пойдет. Занимаясь [в Стамбуле] ремеслом, они пренебрегают службой.

Продав огланов туркам, раз в год посылают [к ним] человека. Двух человек назначают кетхюда и посылают в Румелию, а двух — в Анатолию для взимания с каждого турка йоклама акчеси в размере 80 акче. [Платящие йоклама акчеси] освобождены от налогов орфийе ¹¹⁵. Приехав, [кетхюда] берут с турок [деньги] за проводимую ими проверку. В Стамбуле у румелийского аги и анатолийского аги имеются другие кетхюда аджеми огланов. Они следят [за аджеми огланами], имея в своем распоряжении 10-15 человек. Бежавших от турок огланов ловили и снова продавали. Через восемь лет огланов записывали на жалованье [в размере] одного акче на основании тезкере румелийского аги и анатолийского аги. Закон таков. Все, что выходит за рамки этого — противоречит высокому закону.

Однако уже давно не обращают [на это] внимания и не проверяют, [действительно ли] это сын гяура, как он говорит, худородный он или нет. /19а/ Когда по ходатайству либо просьбе ¹¹⁶ за полученную мзду берут [в янычары] сына турка, то велят [ему] назвать какое-нибудь гяурское имя для своего отца и матери и делают [его] чырагом аги. Во время [правления] каждого янычарского аги оставляют дефтер чырагов. Назначая чырагами, переполнили [ими] дефтеры. С тех пор, как появились чыраги аги, открылся путь для проникновения турок в среду янычар. Набор-девширме стал не нужен. Именно это и явилось причиной расстройства девширме. Все те, кто становятся чырагами аги, — турки. Это — новшество, от которого следует отказаться в первую очередь, потому что из-за него, из-за проникновения в очаг турок, бесполезно [ожидать] проявления доблести. Если же упразднить чырагов и впредь, как и раньше, проводить набор-девширме согласно закону, победы повсюду будут предрешены. Аджеми огланами незаконно быть никому, кроме [набранных по] девширме и кулоглу.

Итак, если согласно воле султана появляется ферман о записи огланов, то, как и прежде, их положено после записи [в дефтер] препоручить стамбульскому аге. /19б/ Имеются ода аджеми огланов. Они были построены во времена султана Мехмед-хана ¹¹⁷. Об этом будет рассказано в своем месте. Явившись [в ода аджеми огланов, стамбульский ага] вместе с аджеми кятибом распределяет [огланов по ода]. Затем он. посылает за кятибом дивана, и тот производит запись согласно этому распределению. Ага ставит свою печать и [передает [61] документ] янычарскому кятибу, а уж тот составляет дефтер. Закон таков. [Аджеми огланов] записывают с [жалованьем] в одно акче. [Службу с жалованьем в одно акче] называют торба. А запись об этом называют записью-горба.

Сыновей янычар называют кулоглу. Если они пригодны к корабельной [службе], то приглашают старейших йолдашей [янычарских] ода, где служили их отцы, и учиняют расспрос. Если нужно записать [кулоглу на жалованье] в одно акче, их отдают [на службу] торба и в Гелиболу. Древний закон таков. [Кулоглу] отдают также в учрежденные позднее Галата-сарай ¹¹⁸, в очаг Ибрахим-паши ¹¹⁹ и в очаг Старого дворца, а также в пекарню секбанов. Закон таков. Незаконно отдавать кулоглу в бостаны. Туда отдают только [набранных] по бевширме.

Когда необходимо отдать в бостаны [набранных] по девширме, то проверяют их личные приметы и отдают в хасс бахче столько человек с [жалованьем] два акче, сколько в соответствии с волей падишаха попросит бостанджибаши. Остальных /20а/ отдают в бостаны с [жалованьем] полтора акче. Поставив печать [в составленном дефтере, стамбульский ага] передает [его] кятибу дивана, а тот вручает этот мемхур ¹²⁰ янычарскому кятибу. Он также составляет дефтер. Жалованье [аджеми огланам] выдается согласно этому [дефтеру]. Закон таков.

Аджеми чорваджи [имеются] в тридцати ода, называемых джемаатами. ¹²¹ Ода стамбульского аги называется бёлюком аги. Эти ода [для аджеми огланов] построил султан Мехмед-хан, завоеватель Стамбула, чтобы [огланы] были готовы ко всякой службе. Огланов, живших в этих ода, кормили едой из кухни султанского дворца. Им определили мечеть, муэззина с [жалованьем] семь акче и имама с [жалованьем] восемь акче. Для них же во времена султана Селим-хана ¹²² была построена баня. Постановили взимать с каждого казенного судна по восемь акче на дрова [для бани]. Установили также правило взимать с каждого приходящего в баню [оглана] по пол-акче и по пол-акче на расходы по бане, а с постороннего — по одному акче.

Самого старшего из огланов в каждой ода назначили бёлюкбаши. Ода стамбульского аги прежде представляла собой один бёлюк. Со временем ее разделили на девять бёлюков. В каждый бёлюк назначили по одному бёлюкбаши. /20б/ Бёлюкбаши в этих девяти бёлюках находятся в подчинении у ашчибаши. [Ашчибаши] является командиром этих бёлюкбаши. [Он носит] такой же кече ¹²³, что и янычары. Однако его ускюф ¹²⁴ сделан из бумаги и не имеет дальтаджа ¹²⁵. Привлекательность [этой должности ашчибаши] — в [янычарском] кече. Все бёлюкбаши также носят [янычарский кече]. [62] Ашчибаши — двое. Один из них замещает [другого, когда тот отсутствует]. [Ашчибаши] командуют бёлюкбаши [аджеми огланов] и аджеми огланами. Ашчи, который замещает ашчибаши, [со временем] становится ашчибаши. Ашчибаши ожидает должность чавуша. Чавуша назначают кетхюда [стамбульского] аги. Их жалованье составляет от шести до семи акче. [Эти звания даются лицам из числа] аджеми огланов.

Кетхюда аги получает ранг конного секбана с [жалованьем] 14 акче. Кетхюда аги ездит дозором вместе с бёлюкбаши аджеми огланов. Когда он повстречает аджеми огланов, которые, получая жалованье, живут при домах каких-нибудь высоких особ, он забирает их и препровождает в ода на попечение чорваджи.

Если Его Величество повелитель, ага или везиры ведут какое-либо строительство, то для [строительных] работ берут аджеми огланов. Следят за тем, чтобы они не сбежали.

Ода аджеми [огланов] — двух разрядов. Один [разряд] называют разрядом кетхюда, а другой — /21а/ разрядом чавуша. В разряд кетхюда входят девять бёлюков [стамбульского] аги. Здесь же находится и ода самого кетхюда. В том же разряде и ода чавуша, потому что у него нет особой ода.

Самые старшие [из аджеми огланов] в бёлюках аги становятся бёлюкбаши, чавушем, ашчибаши и кетхюда. Главный среди них — кетхюда. Он распоряжается всеми ими. Вовремя мейдана ¹²⁶ [кетхюда] стоит перед агой. Из 30 ода [аджеми огланов] 15 входят в один разряд, а 15 — [в другой], в разряд чавуша, где одна ода — это ода [стамбульского] аги. Два рядовых аджеми оглана старшего возраста назначены капуджи — [они] обязаны открывать и закрывать ворота ода. Они следят за тем, чтобы в ода не проникли [посторонние лица] и запретные [вещи]. Они следят также за выходящими из [ода]. Их производят в янычары.

Аджеми оглана, совершившего проступок, бьет кетхюда [стамбульского] аги. Закон таков. Среди ода [аджеми огланов] сооружена тюрьма. В нее помещают тех, кто совершил тяжелый проступок. Каким бы ни был приговор, его приводит в исполнение [кетхюда стамбульского аги], ибо в ода [аджеми огланов] нет векильхарджа и одабаши. Заключает в тюрьму и распоряжается [провинившимися] кетхюда [стамбульского] аги. Однако с совершившими тяжелую провинность имеет дело бёлюкбаши. Но он не может бить [виновного] по своему усмотрению. Он бьет его с ведома кетхюда, потому что кетхюда является баш одабаши. Векиль-харджа заменяют ашчи [баши] и чавуш. Аджеми огланы /21б/ никого другого так не боятся, как их.

Эти аджеми огланы таскают камни и землю на строительных работах падишаха и аги, занимаются переноской дров. [63] Самые крепкие из них носят тяжести вместе с хаммалами-сыррыками ¹²⁷.

Во времена султана Сулейман-хана мой дед, Сакка Махмуд, 14 лет занимал пост стамбульского аги. В те времена [в его распоряжении] было 4000 аджеми огланов и 72 судна для перевозки лошадей и дров. И огланы, и очаг были тогда превосходны. Нынче на этой службе никого нет, а тех, кто, не будучи аджеми огланами, состоит в очаге аджеми [огланов], не удерживают. За теми, кто находится у турок, не смотрят. Кетхюда [стамбульского] аги и аджеми чавуш не заботятся ни о каких других [аджеми огланах], кроме состоящих на жалованье.

Нынче они не могут обеспечить дровами даже дворцовую кухню. Когда нужны дрова, стамбульский ага не разрешает взвешивать дрова для казенных [нужд], [привезенные] работным людом, и говорит так: «Деньги [на дрова] будут получены не сегодня-завтра, [тогда] и отдам». Бедняки пребывают в неудовольствии, а деньги за дрова остаются у стамбульского аги. Именно так деньги за дрова, [положенные] беднякам, /22а/ оседают у стамбульского аги. Дров не найти потому, что их из страха перед стамбульским агой не привозят. Стамбульский ага берет деньги на дрова у падишаха, а беднякам не отдает. Он же получает от падишаха деньги на расходы, [сопряженные с содержанием] казенных судов, а найти людей для службы [на них] невозможно.

Для этих судов в Галате ¹²⁸, в месте, известном под названием «конопаточный» двор ¹²⁹, устроен склад. Там находятся материалы для конопачения судов: инструменты, а также железные [части]. Начальниками на этот склад назначаются заслуживающий доверия чорваджи и кятиб. [Здесь] ведется запись всего, что расходуется, и всего, что поступает на склад. Ныне же по этому складу гуляет ветер.

Что касается кулоглу, то [положено] узнавать все об их отцах и ода, где они проходили службу. [Кулоглу] должны быть способными нести службу на судах и службу торба. Тогда их записывают на жалованье. Однако записывать [на жалованье] тех, кто не способен нести службу, незаконно.

Покойный султан Мехмед-хан ¹³⁰ постановил выдавать на пропитание раз в месяц из пекарни секбанов по два с половиной киле муки малолетним сыновьям тех янычар, которые в то время находились в походах за веру. Он же постановил выдавать янычарским сиротам по 15 акче раз в три месяца. /22б/ Он издал также закон раз в году выдавать им, как и аджеми огланам, по донлуку ¹³¹ сукна. Однако их отрезы сукна имеют длину 6 эндазе ¹³². А [ткань] без ¹³³ и [ткань] астар ¹³⁴ [выдается им] в обычном размере. 6 зира ¹³⁵ сукна называют мирахури, а 7 зира сукна называют йагмурлуком. [64]

Сначала эти [отрезы] сукна выдавались [только] янычарам. Делать это начали во времена покойного султана Гази Мурад-хана, павшего смертью шехида ¹³⁶ на Косовом [поле] ¹³⁷. Если угодно Аллаху всевышнему, об этом будет подробно рассказано при описании положения янычар. Выдавать же сукно аджеми огланам постановил покойный султан Мехмед-хан, завоеватель Стамбула. Он приказал [выдавать] в ода [аджеми огланов] по 20 йагмурлуков. Старшим [аджеми огланам], находящимся на службе, распорядились выдавать по йагмурлуку, остальным также постановили выдавать [йагмурлуки] ¹³⁸.

Составили дефтер нахлебников, в котором [перечислены] сироты, вышеупомянутые кулоглу, а также [записаны] выдаваемые два с половиной киле муки в месяц или [заменяющие их] 35 акче на муку, и кроме того 15 акче, [выдаваемые им] вместе с янычарами. Сироты довольствуются этими средствами к существованию. /23а/ Когда сирота становится годным к службе, его зачисляют на жалованье. На его место записывают другого малолетнего сироту, потому что он также должен [получать] фодла. Незаконно [выдавать] фодла большему числу лиц, [чем это положено].

В старые времена фодла не выдавались потому, что янычарам по старинному [обычаю] жениться не полагалось. Женились только чорваджи. Женились также те старые янычары, которые были уже негодны к службе. [Но и эти янычары] не женились, не обратившись прежде [за разрешением] к падишаху. И ода были построены потому, что янычары были холостыми. Поэтому и сыновей янычар тогда было мало. По этой причине в старину находившихся на пропитании не было, они появились со временем.

Фодла следует выдавать только малолетним сиротам, зачисленным на довольствие. Однако нынче [фодла] получают крепкие и сильные [парни], отцы которых живы. Высвобождающиеся гедики ¹³⁹ раздают одабаши и кятибы. Сироты в результате этого остаются без всякой помощи. Следует сделать наставление [одабаши и кятибам], чтобы они не определяли [фодла] никому, кроме сирот, разве что это [кулоглу], отец которого очень беден. Фодла кятиби, получая из государственной [казны] по 100 акче на муку, выдает лишь по 35 акче. Он не должен оставлять себе разницу. Его Величество повелитель сполна [выдает] и муку, и [деньги] на нее.

И давать [их] положено сполна, /23б/ чтобы сиротам этого хватало.

Нынче аджеми огланы — это либо кулоглу, либо новоявленные ферзенд-и сипахи ¹⁴⁰. По большей части это малолетние и дети. По отцовским стопам они не идут: становятся зеленщиками и парикмахерами либо занимаются каким-либо [65] другим делом. От жалованья своего отказываются и службы не несут.

Когда необходимо зачислить на жалованье аджеми оглана, [взятого] по девширме и возвращающегося от турка, то, если он из Анатолии, он приезжает согласно тезкере анатолийского аги. [При этом] в тезкере ставится знак *** ¹⁴¹. Если же он из Румелии, то ставится знак *** ¹⁴². Знаки таковы. Сколько этих [набранных по набору-девширме] добыли себе славу в походах!

Вышеупомянутый закон [о наборе-девширме] соблюдался до тех пор, пока по восшествии на престол султана Мурад-хана ¹⁴³ во время праздника по случаю обрезания наследного принца не явились сыновья некоторых гяуров и тем из них, кто принял мусульманство, не предложили во славу ислама султанских дирликов ¹⁴⁴ джебеджи ¹⁴⁵ и топчи ¹⁴⁶. Они не согласились на это и выразили такую просьбу: «Запишите все сведения о нашей внешности, как то делается в отношении аджеми огланов с [жалованьем] в одно акче или в отношении [набранных] по девширме и живущих у турок. Занесите эти сведения в ана дефтери». /24а/ Тогда был вызван казненный [позднее] Ферхад-паша ¹⁴⁷, бывший в то время янычарским агой, и ему было велено записать этих [людей] в дефтер. Ага сказал: «Мой повелитель, незаконно вносить [имена] этих [людей] в эшкаль дефтери. Это приведет к расстройству девширме. Если проникнет хоть один человек со стороны, то проникнут и другие. К тому же принявшие ислам сыновья неверных — [люди] низкого происхождения и подлые. Многие из них выросли в сиротстве и не имели воспитания. Большинство из них — ремесленники и много чего повидали в своей жизни. Набор детей гяуров в Эдирне ¹⁴⁸, Брусе и Стамбуле запрещен. Эти [просители] — горожане. Как только появится высочайшее разрешение падишаха допустить их в очаг, каждый, у кого есть такая возможность, начнет незаконным путем записывать в очаг. Порядку мира это причинит вред».

Когда ага сказал так, приближенные падишаха, враги Ферхад-паши, заявили, что он хочет послать чорваджи для набора огланов и получить [с них] барыш. Неудивительно, мол, что те, кого набирают чорваджи, ему по душе, а те, кого набирает сам падишах мира, ему не по нраву. [Услышав это], падишах впал в сильный гнев и приказал записать тех [людей в дефтер].

/24б/ Тогда Ферхад-паша сказал: «Мой повелитель, до тех пор пока я жив, моего согласия на это не будет». Падишах вновь сильно разгневался, сместил Ферхад-пашу с должности аги и назначил агой Юсуф-пашу ¹⁴⁹. После этого назначили [66] казенного лекаря, агу для надзора и кятиба для записи личных примет [тех людей]. Явились желающие, и начался набор.

Мало того, что делалось это — совершенно ясно — вопреки закону, явились еще сыновья турок, которые, будучи детьми мусульман, сами были мусульманами. Они завязывали в узелок на виду у лекаря по 20-30 алтунов, и тот, обрезая кончик шнурка [их шаровар], приговаривал: «Этот стал мусульманином» — и загребал себе [все] алтуны. Он приказывал записывать [выдуманные] гяурские имена их отцов и матерей, и в дефтер заносились их личные приметы. Сколько последователей посланника Аллаха, желая быть слугою повелителя, — упаси Боже от этого впредь! — называли вымышленные имена своих отцов и матерей!

Как только набрали [этих людей] и взяточники узнали, что [их] вписали в дефтер аджеми огланов, для них появилось дело. Все это происходит и ныне. Да свершит Аллах свой правый суд!

С тех пор как, пренебрегая старинным законом, люди [из] очага [начали] называть какого-нибудь худородного гяура /25а/ своим родственником, [приводя] его к аге, и того стали обращать в ислам, с тех пор как появился особый дефтер чырагов аги, нужда в наборе огланов отпала. Слава Аллаху, что упразднили [ныне] по крайней мере огланов, набиравшихся как чыраги аги, а дефтеры их предали огню. Это новшество было отменено во времена нашего счастливого падишаха ¹⁵⁰.

Всем чорваджи [аджеми огланов, находящихся] на уже упомянутой [службе] торба, определено несколько мест службы, а именно: [служба] на судах и в ода, служба при дворце везира ¹⁵¹, а также на судах аги, янычарского кятиба и янычарского кетхюда. Они же получают денежное содержание на малолетних и не способных к службе [кулоглу]. Таков закон.

Незаконно отдавать [аджеми огланов] каким-либо иным лицам. По одному-два оглана из разных ода [забирают на службу] при домах пашей и в мастерские ремесленников. Жалованье для них каждый раз берет кто-нибудь один. У получающих [за них] жалованье следует спрашивать, [есть ли] умершие среди них. Спрашивать об умерших нужно и у тех, кто берет жалованье для [аджеми огланов], служащих на судах аги. О том, [находится ли оглан] на службе или нет, должно спрашивать у одун кятиби ¹⁵² и у надежного человека.

Если огланы служат на судах, /25б/ не имея дестура ¹⁵³, следует оказывать им поощрение. Большинство огланов имеет [на руках] дестур. Если вместо умершего [оглана чорваджи] [67] ставят [постороннего] человека, [виновных в этом] положено высылать в тимар [с доходом] 9000 акче. Того, кто продает место [службы] умершего [аджеми оглана], следует наказать. Об умерших [аджеми огланах] из [ремесленных] мастерских аги следует спрашивать у их уста ¹⁵⁴. Одним словом, нельзя назначать на службу оглана, не представив его прежде аге, потому что большую часть [посторонних лиц] записывают вместо умерших. Однако, когда [человека] представляют аге и он говорит: «Я — кулоглу», его спрашивают об ода его отца. Иначе не зачисляют [на службу]. Если же [оглан] говорит: «Я — из числа [набранных] по девширме», то сверяются с [записью] о его личных приметах. Если они не совпадают, нельзя брать его вместо умершего.

Когда аджеми огланам выдают жалованье, они собираются на мейдане аджеми огланов. Все чорваджи надевают кече. Стамбульский ага надевает мюджеввезе. Жалованье выдается по ода, [начиная] с первой и [кончая] тридцать первой. Аджеми кятиб ставит пометку ресид ¹⁵⁵. Сначала [жалованье] получают те огланы, которые служат на судах. После них получают остальные. [И уж] затем получают жалованье малолетние.

В прежние времена в [очаге] аджеми огланов не было малолетних. Не было никаких кулоглу, потому что в старину янычары были холостыми, не женились. Впоследствии, во времена султана [Селим-хана, сына султана Сулейман-]хана ¹⁵⁶, [янычары]-инвалиды, испросив разрешение у падишаха, /26а/ обзавелись семьями. Когда [сыновей женатых янычар] необходимо было записать аджеми огланами, этого не делали до тех пор, пока они не становились годными к корабельной службе. Нынче же кулоглу заносят [в списки аджеми огланов] с малолетства. На судах и мейдане [нужных людей] нет. Мейдан полон людьми, носящими чалму, в то время как появляться на нем людям в чалме незаконно. Мейдан длится три дня. Большую часть жалованья получают [на месте]. Против оставшейся части [жалованья] чорваджи, войдя в сговор с аджеми кятибом, делают пометки ресид.

Помимо [бёлюков] этих 30 чорваджи [аджеми огланов] при секбанах имеется особый бёлюк этмекчибаши ¹⁵⁷. В нем находятся 60 аджеми огланов. [Жалованье] этмекчибаши — 14 акче. Этмекчибаши возводят в ранг янычарского яябаши. До тех пор пока он не умрет, [по закону] нельзя предоставлять эту должность никому другому. Ныне же [занимающие эту должность] сменяются один-два раза в году.

Чорваджи аджеми огланов не распоряжаются [прибавкой] мукаррер ¹⁵⁸ в пол-[акче], разве что необходимо дать прибавку служащему на судне. Тогда, подав прошение аге, [имеют право] дать пол-[акче]. Чорваджи распоряжаются [68] [лишь] вакантной прибавкой, оставшейся после смерти аджеми оглана, а [вакантная прибавка, остающаяся от] заступающего на [янычарскую] службу [оглана], не в их власти. Эта прибавка должна [выдаваться] милостью [султана].

Нынче все это не соблюдается. Жалует [прибавку] Эфенди ¹⁵⁹, дают ее аджеми кятиб, мукабележди, шакирды. За деньги ли, по просьбе ли, /26б/ [аджеми огланы] добились жалованья в шесть-семь акче. Незаконно, чтобы среди аджеми огланов были получающие с излишком. Запрещено, чтобы жалованье их превышало два — два с половиной акче, иначе на [янычарскую] службу они заступают с излишком жалованья. Тот, кто, будучи аджеми огланом, получал жалованье с излишком, не нуждается в прибавке, в том, чтобы служить в ода. Как только он заступает на службу, тотчас же добивается дестура.

Таким образом, давать прибавку аджеми огланам строжайше запрещено. Это — новшество, которое следует немедленно отменить. То же самое и [в отношении аджеми огланов] в пекарне секбанов.

При каждом выпуске [аджеми огланов] на службу из пекарни берут по два-три оглана. Больше этого [числа] не берут. Старших среди [аджеми огланов пекарни секбанов] называют халифе ¹⁶⁰. Его жалованье обычно составляет семь акче. (Оглана ступенькой] ниже называют хамуркяром ¹⁶¹, [идущего] вслед за ним — симитчи ¹⁶². [Жалованье] одного — пять акче, [жалованье] другого — четыре акче. [Идущие] вслед за ними получают еще меньше. Они получают прибавку [к жалованью], будь то [прибавка, оставшаяся после] умершего [аджеми оглана] или от заступившего на янычарскую службу. Закон таков.

На выпекающиеся в этой пекарне фодла для секбанов идет 40 киле муки в день. Упомянутую пекарню учредил для [кормления] борзых и охотничьих собак большой любитель охоты Его Величество султан Мехмед-хан ¹⁶³. Она была создана для этих целей. [Фодла] выдаются пешим и конным секбанам, загарджи и кятибам. Закон таков.

Для выдачи денег, идущих на [выпечку] фодла, /27а/ назначили одного кятиба. Его называют фодла кятиби и производят в должность янычарского кятиба. Фодла кятиби обычно становится кто-либо из сипахи. Об этом будет рассказано в своем месте. Имеется еще младший фодла кятиби. Каждое утро, имея при себе дефтер, он распределяет положенные фодла. Ему полагается 12 пар фодла, а также 40 чеки ¹⁶⁴ дров в год. Это выдается из государственной казны. Старшему фодла кятиби положено 40 пар фодла и 200 чеки дров. Этмекчибаши имеет 12 пар фодла и 100 чеки дров. Конным загарджи полагается по три пары фодла, конным секбанам — [69] по три пары фодла, секбанбаши — 40 пар фодла, загарджи-баши — 20-25 пар фодла, сансунджибаши — 25 пар фодла, хассеки — по три пары фодла, кятибу секбанов — пять пар фодла, кетхюда йери — пять пар фодла, его чавушам — по одной паре фодла. Таким вот образом распределено и выдается.

Орта ¹⁶⁵ секбанов и их борзым выдается 117 пар фодла, бёлюкбаши секбанов — 55 пар, янычарскому кятибу — 40 пар фодла, орта загарджи и находящимся в них загарджи — 70 пар [фодла], /27б/ одун кетхюдасы ¹⁶⁶ — восемь пар [фодла], кятибу загарджи ¹⁶⁷ — две пары фодла, орта сансунджи и их собакам — 46 пар фодла, кетхюда ода — четыре пары, турнаджибаши — девять пар, а его орта — 15 пар, баш хассеки ¹⁶⁸ — восемь пар, а его орта — 25 пар, хассеки рангом ниже — семь пар, его орта — 20 пар, хассеки рангом ниже этого — семь пар, а его орта — 15 пар.

Причина того, что орта упомянутых выше турнаджи получают фодла наравне с хассеки, вот в чем. Турнаджи — не старинные [слуги]. Они [происходят] из самых низких [по рангу] хассеки. Однажды, после того как одна из борзых собак, [принадлежавших] хассеки, прямо на глазах у султана Мехмед-хана ¹⁶⁹ поймала журавля, Его Величество падишах, опора мира, переименовал чорваджи хассеки в турнаджибаши и поставил их над баш хассеки. А 68-ю ода хассеки он предоставил турнаджи, определив им по одной паре фодла и пол-акче прибавки, сказав: «Довольно и того, что ваша ода — это ода аги», — и не увеличил число [выдаваемых] орта [турнаджи] фодла. Причина такова. Если угодно Аллаху всевышнему, об этом еще будет рассказано ниже. Хассеки также растят борзых. Закон таков. Поэтому-то их ода /28а/ получают фодла наравне с секбанами и загарджи.

Фодла не выдаются деведжи. Только деведжи второй [ода] получают две пары фодла. Эта ода растит борзых. Этой ода султан Мехмед ¹⁷⁰ изволил пожаловать две пары фодла, потому что однажды, когда [на охоте] от него ускользнул заяц, один из одабаши той ода спустил борзую и поймал зайца. Этой ода предписано растить борзых. Другим деведжи это не положено.

Кетхюда-бею определено 40 пар фодла, мухзыр-аге — семь пар, баш чавушу — 10 пар, кетхюда йери — также 10 пар фодла. Так как мухзыр-ага получает [свою долю] от великого везира, ему было пожаловано на три пары фодла меньше. Орта чавушу ¹⁷¹ положено четыре пары фодла, кючюк чавушу ¹⁷² — три пары фодла, зенберекчибаши — две пары фодла, имаму аги — 10 пар фодла, баш шакирду ¹⁷³ ведомства аги — семь пар фодла. Всем, имеющим ранг ниже, положено по три-четыре пары фодла. Баш шакирд в [70] канцелярии Эфенди получает восемь пар фодла. Стоящим ниже его рангом выдается по три-четыре пары фодла. Всем вместе им полагается 20 пар фодла.

/28б/ Хатибу ¹⁷⁴ Орта джами ¹⁷⁵ положено семь пар фодла, имаму — четыре пары [фодла], ведущему счет этим хлебам полагается пять пар фодла.

Стамбульскому аге положено 15 пар фодла, анатолийскому аге — восемь пар, румелийскому аге — семь пар фодла. Все фодла названных ага полагаются им по закону. Однако ныне кроме них хлеб выдается и многим другим. Это — незаконно, в ущерб казне. Следует [это] запретить.

Сироты из числа кулоглу всегда получали муку из той же пекарни. Берут тезкере у кятиба, приносят его кладовщику и получают муку в соответствии с этим тезкере. К этой пекарне приставлены кладовщик и весовщик. Им положено по 11 пар фодла. Огланами, работающими в этой пекарне, распоряжается этмекчибаши. Он получает для них жалованье. Никто другой в это не вмешивается. [Этмекчибаши] полагается жалованье 14 акче. Время от времени у него спрашивают об умерших из числа [подчиненных ему] огланов.

Имеются еще особые бёлюки тебердаров ¹⁷⁶ и ашчи ¹⁷⁷ в Старом дворце. Там есть свои кетхюда и кятибы. Кетхюда тебердаров производят в чашнигиры ¹⁷⁸, а их кятиба /29а/ возводят в ранг сипахи. По этой причине они, будучи аджеми огланами, имеют [жалованье] восемь акче. Кятибы ашчи и их командиры также получают жалованье восемь акче, потому что их не производят в янычары. [Аджеми огланов, являющихся ашчи], очень много. Они получают высокое жалованье. Среди аджеми огланов нет никого, кто получал бы больше их, потому что, посылая кятибам и мукабеледжи вино, они [смогли] увеличить себе жалованье. У них также следует спрашивать об умерших.

Жалованье тебердаров, ашчи и чамашир[джи] ¹⁷⁹ в Галата-сарае получают одновременно. Последних очень много, человек 30-40. Их бёлюкбаши имеют высокое жалованье. Следует спрашивать их об умерших. Тебердаров и чамашир-[джи], находящихся во дворце Ибрахим-паши ¹⁸⁰, также 30-40 человек. Казенных кассабов ¹⁸¹ тоже 30-40 человек. И у них спрашивают об умерших. Имеется также 30-40 человек казенных ыспанакчи ¹⁸² и йогуртчи ¹⁸³, а кроме того 30-40 человек казенных тавукчи ¹⁸⁴ и хасырджи ¹⁸⁵. У них тоже следует спрашивать об умерших. /29б/ Необходимо спрашивать об умерших [также] и в подобных этим очагах падишаха.

Как сказано выше, когда [аджеми огланы] становятся бедергях-и али ¹⁸⁶, необходимо проверять все сведения о них и [только тогда] зачислять [на службу]. Следует остерегаться того, чтобы [на службу] зачисляли тайком, чтобы продавали [71] место умершего за деньги. У того, кто занял место умершего, ни имя, ни личные приметы не совпадают [с записанными в дефтере]. [Такие] не осмеливаются показаться аге, потому что предатель всегда труслив.

Таким образом, аги должны хорошенько следить за [исполнением] этих законов, потому что, пользуясь жалованьем от мусульманской казны, [они] должны быть сведущи в [делах] пехотного войска. Они должны справляться со своей службой, оправдывая [получаемое] жалованье. Большая часть этих важных вещей оставлена [ныне] без внимания. По этой причине дела и пришли в расстройство.

Кроме того, [есть очаг аджеми огланов в] хасс бахче ¹⁸⁷. [Это] старинный [очаг], который является бёлюком. По отношению к нему употребляется название бёлюк. Другие бахче называются джемаатами. Самый древний из них — Бююк-дере бахчеси ¹⁸⁸. Записанных [на службу] в хасс бахче с самого начала зачисляют на [жалованье] два акче. Записанных в другие бахче зачисляют на [жалованье] полтора акче. Однако в бахче Ускюдара и Куле ¹⁸⁹ [жалованье аджеми огланов] составляет два акче. [Жалованье здесь] два акче потому, что эти бахче — нечто вроде малых хасс бахче. В них издревле держали лошадей Его Величества повелителя. /30а/ За этими лошадьми ухаживает оглан из хасс бахче.

Жалованье [аджеми огланов] в бахче Куле составляет два акче вот почему: однажды в гневе [султан] приказал бостан-джибаши умертвить покойного [ныне] султана Сулейман-хана, который тогда был еще наследным принцем. Бостанджи-баши, будучи человеком мудрым и предвидя конец дела, тайно провел [Сулеймана] в кюляхе бостанджи в Куле бахче и поместил там. Когда падишах, опора мира, спросил: «Что ты [с ним] сделал, лала?» — тот ответил: «Будь спокоен, мой падишах!» По прошествии времени Его Величество счастливый падишах пожалел о деле, совершенном им в гневе. [Тогда] бостанджибаши привел падишаха в упомянутый бахче и велел принцу поцеловать руку [султана], не снимая [с себя] кюляха бостанджи. На радостях падишах оказал тому аге милость, одарив его почетной одеждой. Заняв престол, наследный принц пожаловал огланам, служившим в упомянутом бахче, по пол-акче прибавки. Причина такова. И поныне так.

Если нужно дать прибавку [аджеми огланам, которые служат в бахче], это не делается без разрешения бостанджибаши. Внесение поправок [в дефтер] относительно [огланов], которых нет на службе, сбежали или пропали, перехода со [службы] торба в бостан и из бостана на [службу] торба производится с разрешения бостанджибаши. Закон таков. Однако выводить [оглана] на янычарскую [72] службу [бостанджибаши] /30б/ не имеет права.

Чука этим [огланам] начали выдавать во времена покойного султана Баязид-хана ¹⁹⁰. Все законы относительно этих [огланов] те же, что и для [других] аджеми огланов. Когда [оглану] жалуется чука, он становится бедергяхом.

В каждом бахче имеется один ходжа ¹⁹¹. Его жалованье — три акче. Больше не бывает, потому что он в то же время является и мюлязимом ¹⁹². Закон таков. Жалованье всем находящимся в бахче выдает, прибыв туда, янычарский кятиб.

Бахче в Эдирне — также древний очаг. В нем имеется свой ага. Жалованье его составляет 40 акче. С самого начала он получает 40 акче. В этом очаге несколько бёлюков и несколько джемаатов. [У аджеми огланов, работающих] в Ченгель-кёй ¹⁹³, имеются особые уста. Всеми ими командует Эдирне агасы ¹⁹⁴. А бостанджибаши Эдирне подчинен бостан-баши [Стамбула]. Для получения жалованья [для очага Эдирне] прибывает какой-нибудь бёлюкбаши, забирает его и отвозит. Он представляет [сведения] о пропавших и умерших [аджеми огланах], вычеркивает их [из списков очага] и, если [аджеми оглану] положена прибавка [к жалованью], записывает ее. Забрав жалованье, он уезжает.

Если нужно дать прибавку [к жалованью] уста в бостанах, ее дают им их собственные аги. Жаловать им прибавку иначе запрещено, разве что о том просят их собственные аги. Аги же не могут ее пожаловать, не обратившись прежде с прошением к повелителю.

Когда необходимо вывести огланов, находящихся в бостанах, на службу, то, кем бы ни был оглан, /31а/ этого не делают без разрешения бостанджибаши. Он составляет тезкере. Его кятибы забирают [его]. По необходимости одна за другой проверяются [все] личные приметы [выводимых на службу]. Затем [аджеми огланов] посылают [в Стамбул] и вычеркивают [из дефтера аджеми огланов].

В Эдирне сарайи ¹⁹⁵ имеются тебердары и ашчи. При них есть дворцовый ага. Тезкере составляет он. Он выводит на службу самых старших из [огланов]. Он посылает [сведения] об умерших и пропавших [аджеми огланах].

Итак, этим [агам] следует сделать крепкое внушение о том, чтобы не продавали мест умерших. Соблюдение [всех] этих установлений является непременным условием и необходимостью.

Чорваджи аджеми [огланов] должны быть людьми честными и благочестивыми: они не должны [сами] вычеркивать из дефтера [как] находящихся на службе, [так] и отсутствующих [аджеми огланов], вписывать [в дефтер] малолетних или сбежавших с судовой [службы]. Им следует дать указание [73] аджеми кятибу вычеркнуть [таких] из дефтера. А те не должны переносить [имена] вычеркнутых в какой-либо другой дефтер.

Чорваджи аджеми [огланов] не принимают участия в [церемонии] дивана. Им дают звание янычарского яябаши. Ранг [чорваджи аджеми огланов и янычарского яябаши] один и тот же. [Однако] они стоят ниже янычарских яябаши. Во время торжественного марша [чорваджи аджеми огланов] едут верхом в головном уборе с султаном-сюлюрге ¹⁹⁶. Аджеми кятиб прикрепляет [султан] из [перьев] цапли, а [чорваджи аджеми огланов] прикрепляют [султан] из журавлиных перьев.

Чорваджи аджеми [огланов] не положены куллуки ¹⁹⁷, разве что Его Величество повелитель находится в походе или же /31б/ в поход отправляется янычарский ага и нет янычарских чорваджи. Тогда охрану несут они. Это является законным. Если [после] службы во флоте янычарские чорваджи возвращаются [из похода] раньше янычарского аги, то они вновь занимают куллуки. Когда войско находится [в Стамбуле], чорваджи аджеми [огланов] охраняют куллуки только во время праздника ид-и шериф ¹⁹⁸. [Несут дозор] вместе с [янычарскими чорваджи], чтобы наказывать затеявших драку [аджеми] огланов.

Если аги нет [в Стамбуле], [чорваджи аджеми огланов] являются для [несения] очередного дозора. Находящимся при них аджеми огланам они приказывают надеть кече. Когда ага находится в походе и им необходимо охранять куллуки [в Стамбуле], не все куллуки поручают им, потому что оставшийся вместо аги передает [часть куллуков] кому-нибудь из загарджи, секбанов, коруджи, старейшинам-секбанаж и старейшинам очага. Охраняют [куллуки] и те и другие. Однако обязанности мухзыра и асесбаши ¹⁹⁹ исполняют чорваджи аджеми [огланов]. Когда Его Величество повелитель отправляется в поход и [в Стамбуле] никого не остается, все куллуки охраняют чорваджи аджеми [огланов]. Тогда для [участия] в диване везира, являющегося каймакамом ²⁰⁰, прибывает стамбульский ага. Аджеми огланы, которые шествуют впереди него, надевают кече. Однако ускюфа и юнлюка ²⁰¹ они не носят. Закон таков.

Одним из куллуков, определенных для [чорваджи аджеми огланов], является конопаточный двор, о котором рассказывалось выше. /32а/ Другая их обязанность состоит в том, чтобы в присутствии эмина ²⁰² посылать хаммалов к причаливающим ат гемиси ²⁰³. Они же заняты взвешиванием дров, которые поступают на дровяной склад при Диван-и хумаюн ²⁰⁴. Они получают деньги [на дрова] из казны на основании дефтера. Еще одна обязанность [чорваджи аджеми огланов] состоит в том, чтобы, [находясь] в дровяной канцелярии, посылать [74] хаммалов [разгружать] дрова, [прибывающие] на судах янычарского аги. Каждое утро [чорваджи аджеми огланов является] к [зданию] дивана в качестве караульного, он задерживает и наказывает затеявших драку огланов-конюших, которые сторожат лошадей у дивана.

Все упомянутые аджеми огланы находятся во власти своих яябаши. Им следует сделать наставление, чтобы они давали работу хаммалам по очереди, и, когда [яябаши] выдаются деньги из казны, чтобы правильно их распределяли и не присваивали выданные им деньги. Необходимо увеличить число судов, [чтобы] в достаточном количестве [обеспечивать] дворцовую кухню дровами, как это положено по старому закону.

Каждый год за гвоздями для этих судов, [доставляемыми] из Самокова ²⁰⁵, посылают какого-нибудь чорваджи. Корабельные гвозди, закупаемые в [Самокове], целиком уходят на дома стамбульских ага. А тот лес, [предназначенный] для строительства судов, который привозят чорваджи, идет на постройку их домов. Они наслаждаются жизнью, а реайе и казне от этого один вред.

/32б/ Снаряжение и [парусное] полотно для кораблей доставляется из области Сансуна ²⁰⁶. Деньги на это чорваджи также берут из казны. Реайе же их не отдают, а делят с другими приехавшими чорваджи. Необходимо следить за ними. Одного чорваджи аджеми [огланов] назначают бейтуль-мальджи ²⁰⁷. Он забирает имущество умерших огланов, живущих в ода и вне их. У аджеми огланов вещей немного. К тому же нынче в ода нет и [самих] аджеми огланов. Что касается умерших, то их скарба недостаточно даже для того, чтобы прикрыть тело покойника. Нынче, если бейтульмальджи, получив известие о смерти оглана из какого-нибудь очага, приезжает, чтобы потребовать [его вещи], стоящие во главе очагов бёлюкбаши, [в случае] если это хорошо известный оглан, сговариваются и показывают [бейтульмальджи] несколько старых, не годных к употреблению вещей, представляя покойного должником: «Вот все его вещи. Дайте немного денег, чтобы завернуть тело умершего в саван». Бейтульмальджи не имеют возможности забрать вещи силой и требовать клятвы. Если же оглан из числа неизвестных, [бёлюкбаши] говорят так: «У нас умерших нет. Вы получили ложное известие».

И придворные аги ²⁰⁸ во дворцах пашей никаких вещей [умерших] не показывают. [Смеются:] «Может, вы еще и нас потребуете?» — и [тем самым] делают все, чтобы лишить [бейтульмальджи] головы и должности. /33а/ Те [бейтульмальджи], которые осмеливаются потребовать вещи тебердаров и ашчи, [работавших] в Галата-сарае, во дворце Ибрахим-паши и в [74] Старом дворце, а также имена умерших, тотчас же навлекают на свою голову беду. [Бейтульмальджи] имеет право потребовать имущество тех умерших, кто, будучи аджеми огланами, занимался торговлей за пределами [ода] и в провинции. [Однако имущество умерших] забирают находящиеся в провинции янычарские сердары ²⁰⁹ и пользуются им. Бейтульмальджи аджеми огланов тотчас же забирают [имущество] умершего в ода и не передают его в государственную казну. Оно расходуется на месте.

Желательно, чтобы для этого дела назначали честного и благочестивого яябаши аджеми огланов, чтобы он передавал в государственную [казну] выморочное имущество, которое забирает согласно мюфредат дефтери ²¹⁰. За службу [бейтульмальджи] следует оказывать милости.

Давать денежное содержание и звание отурака ²¹¹ тем аджеми огланам, которые стали калеками, душевнобольными или негодными к службе, начали во времена покойного Его Величества султана Баязид-хана ²¹² — да будет над ним милость и благоволение Бога! Пенсия эта не могла быть больше двух акче. Однако сколько нынче среди аджеми огланов [совершенно] здоровых парней, ставших отураками с [пенсией] шесть акче!

Поскольку в прежние времена аджеми огланы были бедны, /33б/ служили за одно акче и переносили лишения, им, как и янычарам, выдавалась чука. Им выплачивалось также по 11 акче йака акчеси ²¹³ и один раз в год по 30 акче йай акчеси ²¹⁴.

Однажды, когда во времена покойного Его Величества султана Сулейман-хана аджеми огланы работали на строительстве знаменитой мечети Шехзаде, [строительство] посетила Ее Величество Хассеки Султан ²¹⁵. Увидев, что аджеми огланы носят камни и землю босыми, с непокрытой головой, она просила падишаха, чтобы им назначили по пять акче в месяц тыраш акчеси ²¹⁶. [Султан] изволил пожаловать им [эти деньги]. С тех пор и по сей день они выдаются. Их называют зер пул ²¹⁷. Их дают огланам, прослужившим более одного года. Считается, что одно акче содержит 100 пул. Однако [деньги] «на бритье» и «на обувь» были пожалованы [аджеми огланам], занимающимся черной работой. Для того чтобы эти деньги стали выдавать [аджеми огланам], покойная Ее Величество Хассеки Султан вносила их в казну, продавая свое золото, драгоценности и жемчуга, дабы побудить к доброму делу и самого [султана]. После всего этого Его Величество султан Сулейман соизволил узаконить [эту прибавку]. Как только [аджеми оглану] назначается [жалованье] полтора акче, [эту прибавку] ему перестают выдавать.

Таким образом, /34а/ Его Величеству падишаху, опоре мира, угодно, чтобы поступали согласно упомянутым древним законам султанов, потому что, когда всякая должность дается тому, кто к ней способен, государство приходит в хорошее состояние и упорядочивается. Когда же нерадивы в [де

Комментарии

1 Мурад-хан Гази — имеется в виду турецкий султан Мурад 1 (1361?—1389), за свои победоносные походы против земель «неверных» получивший титул Гази (Борец за веру).

2 Сулейман-паша Гази (ум. в 1357 или 1358 г.) — сын султана Орхана, один из турецких военачальников. Принимал участие в походах, в результате которых турки совершили важные завоевания на византийских территориях. Прославился среди турок захватом у византийцев города Галлиполи (Гелиболу), откуда турки предпринимали военные набеги на европейские территории (Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 1, с. 60-61).

3 Неясно, о каком военном походе идет речь. Султан Мурад I не предпринимал похода против Валахии. Впервые турецкие отряды акынджи переправились через Дунай и совершили набег на валашские земли в 1391 г., в годы правления султана Баязида I. В 1394 г. Баязид I лично возглавил поход против валашского князя. В результате этого успешного похода Баязид поставил во главе Валахии своего ставленника, князя Влада, и обложил его данью. Однако лишь в 1476 г. Валахия была окончательно присоединена к Османской империи в качестве вассального государства (Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 1, с. 105-106; Новичвв. История Турции, с. 289). Автор Мебде-и канун называет Валахию «неверной» (букв. «обладающей дурным нравом»), по-видимому, под влиянием недавних для него событий, связанных с восстанием против турецкой власти валашского князя (воеводы) Михая в самом конце XVI в.

4 Ляпсеки (греч. Лампсак) — небольшое поселение на азиатском берегу пролива Дарданеллы, напротив Гелиболу, расположенного на другом берегу пролива.

5 Чардак — населенный пункт на азиатском берегу пролива Дарданеллы, находившийся неподалеку от Ляпсеки. Оба эти местечка, как видно из текста сочинения, служили туркам-османам пунктами, откуда османское войско переправлялось на судах с азиатского берега на европейский.

6 Пияде (то же, что и яя) — название иррегулярной пехоты, созданной турками-османами еще до учреждения янычарского войска при султане Орхане (1326—1361?). Во время военной службы получали жалованье. В свободное от похода время находились в своих чифтликах, где занимались сельским хозяйством. Были освобождены от уплаты некоторых налогов (об учреждении войска см.: Ашыкпашазаде. Теварих-и Ал-и Осман, с. 40).

7 Азебы (или азабы) — обозначение иррегулярного пехотного войска, созданного предположительно при султане Мураде I и представлявшего собой значительную военную силу. По существу, войско азебов являлось крестьянским военным ополчением, призывавшимся только на время военных кампаний (об азебах см.: Kaldy-Nagy. The First Centuries, с. 162-164).

8 Термин вилайет употреблялся в Османской империи применительно к таким крупным территориальным образованиям, как Анатолия (малоазийские владения османского государства) или Румелия (совокупность балканских провинций), а также к небольшим областям, которые могли включать в себя от 20 до 50 деревень. В средневековых османских текстах термин вилайет обычно употреблялся в значении «область», «край», «провинция». В данном случае слово вилайет употреблено в значении «родные места».

9 Великий везир — глава (первый везир) высшего совета при султане. Назначался им лично и был облечен всей полнотой исполнительной власти. До середины XVII в. великий везир не имел особой резиденции вне дворца. Великий везир не имел права отдавать распоряжения янычарскому аге. Последний получал их непосредственно от самого султана.

10 Шахин-паша — один из военачальников султана Мурада I (Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 1, с. 241). Его имя упоминает Ашыкпашазаде в своем рассказе о создании янычарского корпуса. Шахин-паша был послан для совершения набега в район Загоры и Филибе (Филиппополь, Пловдив), во время которого ему удалось захватить множество пленных, часть из которых была взята для комплектования корпуса янычар (Ашыкпашазаде. Теварих-и Ал-и Осман, с. 54). Тот же Ашыкпашазаде сообщает, что Шахин-паша одним из первых занимал учрежденный пост бейлербея (Ашыкпашазаде. Теварих-и Ал-и Осман, с. 61). О термине бейлербей см. примеч. 5 к гл. 7.

11 Теке — название одной из областей тюркского бейлика на территории Малой Азии, владетелями которого являлись представители династии Хамид огуллары.

12 Алаэддин — (в тексте ленинградской рукописи ошибочно Эламэддин) — по-видимому, автор имеет в виду первого в истории османского государства везира, назначенного сначала Османом, а затем Орханом. Обладал большой властью. Везиры в первоначальный период становления османской государственности являлись на завоеванных территориях одновременно и военачальниками и гражданскими правителями (Shaw. The History of the Ottoman Empire, с 24).

13 Улемы (улема) — представители ученого сословия, носители религиозного авторитета. В Османской империи в функции улемов входили все дела по религии, образованию и праву. В период становления османской государственности улемы играли важную роль в создании основных османских государственных институтов.

14 Гяур — неверный, немусульманин.

15 Аба — здесь название грубошерстной материи. Слово аба имело еще одно значение: так назывался вид верхней одежды, нечто вроде плаща, который носили низшие представители сословия улемов, дервиши и учащиеся медресе (Pakalin, TDTS, cilt 1, fas. 1, с. 1). Хезарфен, а также Кочубей Гёмюрджинский пишут, что только что набранные аджеми огланы, прибывавшие в Стамбул, были одеты в красные аба (Хезарфен. Тельхис, л. 586; Смирнов. Кучибей, с. 100).

16 Кюлях — высокий головной убор конической формы.

17 Гелиболу агасы — ага (начальник) всех аджеми огланов, проходивших службу в Гелиболу.

18 Баш яябаши — старший среди яябаши (или чорваджи), начальствовавших над аджеми огланами. Такая же должность имелась и среди яябаши янычарских орта.

19 Тезкере — название официального документа самого разного содержания. Так, например, кятиб, отправлявшийся вместе с агами янычарского корпуса для произведения набора аджеми огланов, составлял тезкере, документ, удостоверявший произведение набора в какой-либо деревне. Он составлялся для того, чтобы набор не производился в этой деревне повторно. За составление такого тезкере жители деревни уплачивали кятибу денежный сбор под названием тезкере акчеси, составлявший 10-20 акче (Мебде-и канун, л. 17б-18а). Тезкере от имени стамбульского аги составлялось и при зачислении на янычарскую службу аджеми огланов. Такой же документ в аналогичном случае выдавал и Гелиболу агасы. Этим же термином обозначался документ, выдававшийся бейлербеем при предоставлении им кому-либо тимара. Затем это тезкере должно было быть обменено в центральном правительственном органе на документ (берат), официально санкционировавший владение тимаром (Kaldy-Nagy. The First Centuries, с. 153-154). Словом тезкере обозначалось также резюме принятого официальным лицом или органом решения (см., например: Селяники. Тарих, л. 36).

20 Имеется в виду султан Мехмед II (1451—1481).

21 Имеется в виду один из стихов Корана (Коран XXXIV, 14).

22 Ускюдар (или Скутари) — название одного из районов в азиатской части Стамбула.

23 Дил — небольшой населенный пункт на берегу Измидского залива Мраморного моря, расположенный недалеко от Стамбула.

24 Старый дворец — дворец, построенный султаном Мехмедом II вскоре после завоевания им Константинополя. Очень скоро, однако, началось сооружение другого султанского дворца, получившего название Нового и ставшего известным впоследствии как Топкапы сарайи (Atasoy. Matrakci's Representation, с. 94). После перемены султаном своей резиденции в Старом дворце жили лишь жены и невольницы умерших султанов, кормилицы принцев и другая прислуга.

25 Бруса (греч. Пруса) — город, расположенный к югу от Стамбула. Столица османского государства с 1326 по 1377 г.

26 Кайык — особый вид лодки, распространенный у турок. Кайыками особенно широко пользовалось население Стамбула, переезжавшее через Босфор из одной части города в другую. В данном случае речь идет о кайыках (боз кайыгы или буз кайыгы), использовавшихся для перевозки различных хозяйственных грузов в прибрежных морских водах на небольшие расстояния. О таких кайыках пишет Селяники (Селяники. Тарих, л. 51б).

27 Имеется в виду султан Мурад I (1361?—1389).

28 Заселение малоазийской территории тюркскими племенами началось в VIII—X вв. С сельджукским завоеванием тюркский элемент в населении Анатолии значительно увеличился. В более позднее время, которое совпадает со временем основания османского государства, по отношению к тюркскому населению Малой Азии закрепился термин тюрк (Еремеев. Этногенез, с. 72-73). Вместе с тем термин тюрк имел еще одно значение — «крестьянин-мусульманин», ибо именно этим словом обозначалось, например, мусульманское крестьянство в Кануннаме султана Мехмеда II (Mehmed Mustafa. De certains aspects de la societe Ottoman, с 137). Позже (в XVII в.) слово приобрело еще более узкий смысл: «простой человек», «простолюдин». Именно в этом смысле употребляет его, например, Хаджи Хальфа (Кятиб Челеби. Дестур аль-амель, л. 58а). В данном случае слово употреблено в значении «крестьянин-мусульманин».

29 Айа Софйа (святая София) — турецкое название собора в Константинополе, воздвигнутого в византийской столице при императоре Юстиниане (Петросян, Юсупов. Город, с. 222). Сразу же после захвата города турками был превращен в соборную мечеть.

30 Имеется в виду Большой (или Старый) императорский дворец, построенный еще Константином Великим при основании Константинополя. После разрушения его крестоносцами в 1204 г. этот дворцовый комплекс так и не был восстановлен. Султан Мехмед II, захватив в 1453 г. Константинополь, посетил, по преданию, его полуразрушенные строения (Suinner-Boyd, Freely. Strolling, с. 138-139; Рансимен. Падение, с. 134).

31 Эгри капу — название крепостных ворот и прилегающего к ним квартала в Стамбуле, выходящих на берег Босфора.

32 По пятницам турецкие султаны часто выезжали в мечеть для совершения общественного моления. Основной частью этого моления являлась хутба — проповедь, в которую входили также прославления Аллаха, молитва за пророка, чтение Корана и молитва за всех правоверных и царствующего правителя. Эта торжественная церемония проводилась при участии высших сановников и духовных лиц государства, а также высоких чинов янычарского корпуса.

33 Баша — старая форма титула паша (сокр. от падишах), появившегося в XIII в. (Существуют и другие версии происхождения этого титула.) С конца XIII в. он стал употребляться применительно к эмирам (военным вождям) туркменских племен в Анатолии (Melikoff. Le destan, с. 45, примеч. 7). В османском государстве этот титул давался первоначально крупным военачальникам и первым везирам султана. В дальнейшем титул паши имели в Османской империи государственные сановники в ранге везира, а также некоторые другие высшие военные и гражданские должностные лица, обладавшие самыми высокими чинами (Pakalin. TDTS, cilt 2, fas. 17, с. 755). Во времена Мехмеда II титул паша как форма обращения к султану считался недопустимым.

34 Махмуд-паша — крупный сановник при Мехмеде II, занимавший, в частности, пост великого везира. Участвовал во многих военных походах Мехмеда II. В 1474 г. был смещен со своего поста и вскоре после этого казнен (Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 2, с. 103-104).

35 Лала («дядька») — форма обращения султана к великому везиру (Redhouse. Sozluk, с. 703). Такое обращение было возможно по отношению к человеку, входившему в окружение султана в бытность его принцем, как в случае с Махмуд-пашой. Словом лала называли также просто воспитателей, «дядек» малолетних принцев Османской династии.

36 Имеется в виду, по-видимому, султан Мурад III (1574—1595), в годы правления которого наблюдался резкий рост цен в Османской империи (подробно об этом см.: Barkan. Fiyat hareketleri; Мейер. Революция цен).

37 Двукратнее повышение жалованья румелийскому и анатолийскому агам отвечало уровню роста цен в третьей четверти XVI в.

38 Диван — здесь совет, проводившийся в ведомстве янычарского аги. В нем участвовали высшие офицеры корпуса. На этом совете обсуждались дела, связанные с жалованьем янычар, повышением янычар в ранге, разбирались тяжбы и поступавшие жалобы (Uzuiicarsili. Kapukulu ocaklari, с. 397). В этом значении слово диван дается нами в тексте перевода со строчной буквы.

39 Проверка (йоклама) — процедура проверки имен и личных примет только что набранных и доставленных в резиденцию аги аджеми огланов. Тем же термином обозначалась проверка феодального конного ополчения, проводившаяся во время военных походов с целью выяснить, кто из владельцев условных земельных держаний, тимаров и зеаметов, не прибыл к месту военного сбора.

40 Ведомство аги — особая резиденция янычарского аги, где находилась его канцелярия. Здесь проводились советы аги с участием высших офицеров корпуса, и здесь же ага принимал просителей.

41 Чыраг — особые слуги, или клиенты, которых имели право записать в число янычар янычарский ara, a также, как это видно из настоящего сочинения, румелийский и анатолийский аги. Чырагами называли в Османской империи также учеников в ремесленных мастерских (Курылев. К организации ремесленных цехов, с. 261). Чыраги янычарского корпуса не являлись аджеми огланами, т. е. не были набраны, подобно им, среди христианских подданных империи. Кочубей Гёмюрджинский, говоря о допущении в янычарский корпус лиц со стороны, замечает, что это было сделано янычарским агой Юсуф-агой (1582 г.), который ввел их в состав янычар в качестве своих чырагов (Смирнов. Кучибей, с. 134). Переводчик и исследователь трактата Кочубея Гёмюрджинского В. Д. Смирнов определил отношение между агой и чырагами как отношение патрона и клиентов, распространенное в среде османской бюрократии (Смирнов. Кучибей, с. 134, примеч. 1).

43 Тимурташ Деде (или Кара Тимурташ) — по-видимому, имеется в виду один из военачальников и государственных деятелей султана Мурада I (1361?—1389) (см.: Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 2, с. 69). Автор Мебде-и канун представляет Тимурташа Деде как одного из сыновей предполагаемого основателя ордена бекташи Хаджи Бекташа (см. примеч. 43). Ашыкпашазаде упоминает о нем как о бейлербее при Мураде I (Ашыкпашазаде. Теварих-и Ал-и Осман, с. 61). Около 1396 г. занимал пост управителя области Ангора, участвовал в обложении налогами этой провинции и составлении соответствующих дефтеров (Inalcik. Ottoman Methods, с. 109). Идрис Битлисский в своем известном сочинении Хешт бихишт писал, что именно по совету Тимурташ-паши мальчиков, взятых из числа пленных, стали отдавать на воспитание туркам (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 9, примеч. 1). Эти довольно скудные сведения рисуют облик человека, принимавшего активное участие в процессе формирования основных институтов османского государства.

43 Хаджи Бекташ Вели (Святой Хаджи Бекташ) — дервиш, предполагаемый основатель ордена бекташи. Умер предположительно во второй половине XIII в. Сведения о нем носят полулегендарный характер. Достоверные сведения о существовании ордена бекташи относятся к началу XVI в. Орден имел большое влияние на янычарский корпус. В верованиях последователей Хаджи Бекташа прослеживается идея суфизма о первоначальном равенстве религий и бесполезности внешнего ритуала. Подобно шиитам, они имели культ Али и одновременно почитали трех первых халифов. В казарме 94-й орта постоянно находился официальный представитель ордена (El1, t. 1, с. 709-710). В османских средневековых сочинениях встречается упоминание о том, что якобы сам Хаджи Бекташ Вели благословил создание янычарского корпуса и самих янычар. Однако сведения эти носят совершенно недостоверный характер. Как пишет турецкий историк И. X. Узунчаршылы, первым, кто заявил, что Хаджи Бекташ не имел никакого отношения к созданию янычарского корпуса и к Османской династии, был Ашыкпашазаде (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 149. Ср.: Ашыкпашазаде. Теварих-и Ал-и Осман, с. 2051. О том, что Хаджи Бекташ умер до основания войска янычар, пишет и автор Мебде-и канун (Мебде-и канун, л. 35а). Орден бекташи был упразднен вместе с янычарским корпусом в 1826 г.

44 Эмиршах-эфенди — идентифицировать это имя с какой-либо исторической личностью нам не удалось.

45 Мевляна — титул, употреблявшийся по отношению к шейхам, мусульманским ученым и высшим улемам. По-видимому, здесь имеется в виду суфий и поэт XIII в. Джеляледдин Руми, живший в государстве Сельджукидов Малой Азии и носивший титул мевляна.

46 Бекташ-паша — это имя среди имен везиров при первых османских султанах нам встретить не удалось. По-видимому, оно, как и имя Эмиршах-эфенди, сохранилось лишь в устной традиции янычарского корпуса.

47 Кадий — судья в юридическо-административной единице Османской империи, называвшейся каза. Кадий выносил все решения по юридическим вопросам, был независим в своей власти и подчинен лишь султану. Получал жалованье от казны. Кадий не являлся просто судьей в европейском смысле этого слова, но был также нотариусом и государственным чиновником, которому было поручено наблюдение за общественным порядком. В городе кадий рассматривал все тяжбы населения. Все их документы должны были заверяться им. Кадии играли большую роль в регулировании жизни ремесленных цехов: они решали споры между цехами, следили за уровнем цен и т. д. (Vesela-Prenosilova. Quelques remarques, с. 207-210).

48 Бей — титул, который в период формирования османского государства носили военные предводители османского войска, главы племен. Этот титул носил также Орхан, еще не присвоивший себе титул султана, так как султаном в то время мог назвать себя только глава независимой династии (Бартольд. Халиф и султан, с. 30, 425-426). Любопытно, что в числе титулов султана в середине XV в. имелся и такой: бююк бей (Записки янычара, с. 115). В более поздний период османской истории титул бея носили представители среднего звена государственного управления, главными функциями которых являлись военно-организационные (например, алайбей, санджакбей, бейлербей. О них см. ниже).

49 Имеется в виду турецкий султан Селим I (1512—1520).

50 Имеется в виду султан Сулейман I (1520—1566).

51 Ферман — письменный указ, составлявшийся от имени султана.

52 Зенберекчибаши (в тексте ленинградской рукописи ошибочно написано ***; в готской — ***; в братиславской — ***) — старший офицер 82-й орта янычар, называвшихся зенберекчи (от зенберек «арбалет»). Согласно рассказу автора Мебде-и канун, зенберекчи (стрелки из арбалета) появились в османском войске еще при султане Мураде I. В то время, когда писалось настоящее сочинение, т. е. в начале XVII в., арбалетами уже, как видно из текста, почти не пользовались (Мебде-и канун, л. 110б-111а).

53 Бёлюкбаши секбанов — старший офицер в бёлюке секбанов. См. также примеч. 37 к [Введению].

54 См. примеч. 44 к [Введению].

55 Мухзыр-ага — то же, что и мухзыр баши (см. примеч. 47 к [Введению]).

56 Дефтер — писцовая книга. Дефтеры были различного рода. Составлялись налоговые дефтеры, дефтеры со списками лиц, получающих жалованье из казны, и др. В данном случае речь идет о дефтере, в который заносились имена набранных аджеми огланов и все сведения о них.

57 Бунчук — древко с пучком конских волос на конце, знак отличия пашей разных рангов. Описывая выезд пашей, Марсильи замечает: «Пред ними носят древко с конским хвостом» (Марсильи. Военное состояние, с. 22).

58 Бунчук, барабан и знамя являлись знаками отличия военачальника в чине санджакбея. В ранг санджакбея возводили секбанбаши.

59 Гулямы — рабы. Система комплектования гвардии из числа рабов, захваченных в плен или подаренных, была широко распространена в странах Востока в эпоху раннего средневековья. Существовала она и в Сельджукском султанате, перенявшем ее у арабов и персов. Той же системы придерживались и турки-османы в период своих наиболее интенсивных завоеваний в XIV — первой половине XV в., когда были заложены основы корпуса янычар (см.: Vryonis. Seljuk Gulams; Cahen. Note sur l'esclavage). Со второй половины XV в. система комплектования янычар изменилась. Сначала эпизодически, а затем регулярно стал проводиться набор аджеми огланов на вошедших в состав османского государства территориях среди немусульманской (христианской) части населения империи. Набранные таким образом аджеми огланы фактически не являлись рабами, однако применительно к ним по-прежнему употребляли термин гулям,

60 Пенчик кулу — раб из числа пятой доли добычи. Ашыкпашазаде передает рассказ о том, как во времена султана Мурада I был принят закон об отчислении одной пятой военной добычи, в частности пленных, в пользу правителя (Ашыкпашазаде. Теварих-и Ал-и Осман, с. 54-55). Этот рассказ затем неоднократно повторялся другими османскими авторами. Отбиравшиеся по этому закону военнопленные юноши и составили первоначальное ядро войска янычар. Они сохраняли свой статус рабов в рядах янычар. Примечательно, что автор второй половины XV в. Константин из Островицы, описывая армию османов, различает янычар, набранных среди подчиненного османам немусульманского населения, и янычар лично несвободных. Последних он называет рабами султана, не имеющими права свободно завещать свое имущество (Записки янычара, с. 98). Тот же Константин сообщает о случае освобождения «несвободных янычар» за их заслуги во время похода Мехмеда II против валашского господаря (Записки янычара, с. 88). Эта древняя практика комплектования янычар из военнопленных отразилась на обозначении набранных для корпуса аджеми огланов, которых по старинке продолжали иногда называть пенчик кулу или пенчик огланы.

61 Ашар — натуральный налог, которым облагалось все крестьянское население Османской империи, фиксировавшийся в денежном выражении. Формально он составлял одну десятую часть урожая и исчислялся исходя из среднего урожая за три последовательных года (Faroqhi. Rural Society, 1, с. 192). Однако, например, для большей части Западной Анатолии была обычной одна седьмая или одна восьмая часть урожая (Faroqhi. Rural Society, 1, с. 192). Этот налог составлял основную долю ренты-налога, поступавшего в пользу османского феодала (см. подробно: Mutafcieva. De l'exploitation feodale).

62 Санджакбей — назначаемый центральным правительством управитель санджака, территориально-административной единицы в Османской империи. Претенденту на этот пост и кадиям санджака отправлялся ферман султана о назначении на пост санджакбея. В особой правительственной канцелярии записывалось земельное держание (хасс), которое предназначалось санджакбею в качестве источника дохода на время исправления его должности. Затем назначаемый получал в столице берат, особый документ, санкционировавший назначение, и отправлялся к месту своей службы (Yucel. Desantralizasyon, с. 666). В подчинении санджакбея находились все феодалы санджака, владельцы тимаров и зеаметов, которые в случае объявления военного похода по его призыву должны были немедленно собраться под знамена санджакбея. В функции санджакбеев входило также поддержание общественного порядка и безопасности населения санджака. Обычно санджакбей действовал в тесном взаимодействии с кадием центра санджака (Yucel. Desantralizasyon, с. 666). Санджакбей назначал сельских субаши, которые непосредственно обеспечивали порядок среди реайи. Эти субаши взимали различные штрафы за проступки своих подопечных. Деньги эти поступали санджакбею (Akdag. Osmanli duzen, с. 146). Доход служебного лена (хасса) санджакбея мог достигать нескольких сот тысяч акче. В санджаке иногда могло быть несколько санджакбеев, в зависимости от размера территории санджака (Inalcik. Ottoman Methods, с. 108).

63 Алайбей — военный предводитель тимариотов и заимов в санджаке или самой крупной административной единице Османской империи, эйялете. Алайбей находился в подчинении санджакбея и бейлербея (см. примеч. 5 к гл. 7), выполняя их поручения по управлению санджаком или эйялетом (см., например: Imber. The Persecution of the Ottoman Shi'ites, с 250). Как видно из текста данного сочинения, алайбеи были ответственны за сохранение общественного порядка на местах.

64 Воевода — представитель владельца крупного условного земельного владения, хасса или зеамета, или же хассов султана, которому поручалась организация сбора полагающихся владельцу земли налогов (Yucel. Desantralizasyon, с. 677). Часто воеводы собирали налоги не сами, а при посредничестве дававшихся им в помощь субаши (Akdag. Celali isyanlari, с. 27). Случалось и так, что воеводы отдавали сбор налогов на откуп друтим лицам (Yucel. Desantralizasyon, с. 677).

65 Придворные слуги (капу кулу — букв. «слуги, находящиеся при дверях»)— обозначение придворного войска султана, состоявшего на жалованье, куда входили и янычары. Словом капу (дверь, ворота) обозначалось в османской литературе всякое учреждение, имевшее при себе штат служителей. В частности, это слово употреблялось по отношению к султанскому двору. Отсюда обозначение европейцами двора султана словом «porta». Словом капу обозначалась также личная свита высших сановников, пашей (Смирнов. Кучибей, с. 88).

66 Джизье — подушная подать, взимавшаяся со взрослых мужчин-немусульман. Налог джизье представлял собой ежегодный налог, взимавшийся в пользу фиска. Размер его не был твердо установлен. Часто к нему присоединялись дополнительные налоги гулямийе, зийаде-и джюлус-и хумайун и др. До последней четверти XVI в. налог джизье являлся главным среди денежных налогов, взимавшихся фиском (Mutafcieva. De l'exploitation feodal, с. 148). Подробно о налоге джизье см.: Грозданова. Налог джизье.

67 Сипахи — здесь обозначение османского феодала, тимариота или заима, владельца условного земельного поместья.

68 Слово алем «мир» в османской средневековой литературе часто употребляется в значении «государство». Это слово стоит в таких известных устойчивых словосочетаниях, как «padisah-i alem» «padisah-i alem-i penah» (Смирнов. Кучибей, с. 22, примеч. 1). Такое значение слова очевидно, например, в следующей фразе Кятиба Челеби: «...alem harab oldugunda subhe mi vardir» (Кятиб Челеби. Дестур аль-амель, л. 586) — при описании им чрезвычайно тяжелых налогов реайи и практики покупки и продажи государственных должностей в Османской империи.

69 Люди со стороны (харичтен адам) — так автор Мебде-и канун называет лиц, которые не были набраны по существовавшему закону о комплектовании янычарского корпуса, но были записаны в янычарские дефтеры по разным случаям разными (иногда незаконными) путями.

70 Хылат бахасы («на платье») — денежный сбор, взимавшийся с крестьян деревни, из которой забирали мальчика (или нескольких мальчиков) в янычарский корпус. Деньги эти, как явствует из текста Мебде-и канун, должны были покрывать расход казны на одежду новобранцам.

71 Долама локмалу (локма — «прорезь», «прореха») — особого покроя кафтан без застежек.

72 Пенник огланы — то же, что пенник кулу (см. примеч. 60 к гл. 1).

73 Чифтлик — небольшой земельный надел, который, как считалось, мог обработать земледелец, имевший упряжку из двух волов (чифт «пара»). Чифтлик являлся аграрно-фискальной единицей. Размер чифтлика колебался в зависимости от качества земли от 70 до 150 дёнюмов (1 дёнюм приблизительно равен 919 м2) (Тверитинова. К вопросу о домениальном землевладении, с. 26, примеч. 1). Чифтлики могли предоставляться земледельцам на различных условиях. В данном случае речь идет о чифтликах, предоставлявшихся солдатам пияде (или яя).

74 Биледжик (греч. Белокома) — город в азиатской части Турции восточнее Брусы. Был захвачен турками у византийцев еще при Османе.

75 Йеничери — новое войско (йени «новый», чери «войско»). Весь этот эпизод с описанием набега на Биледжик и деятельностью Бекташ-паши, Тимурташа Деде и Эмиршаха-эфенди носит легендарный характер. Так, по-видимому, история создания янычарского корпуса сохранилась в устном предании среди самих янычар. Ашыкпашазаде и другие ранние османские авторы передают историю учреждения янычар иначе (см. об этом подробно: Петросян. К истории создания янычарского корпуса).

76 Казылык (то же, что и каза) — судебно-административная единица в Османской империи, судебный округ, подчиненный юрисдикции назначаемого центральным правительством кадия (кади, или казы).

77 Сюрюджибаши (старший «погонщик») — старший вербовщик, представитель янычарского корпуса, участвовавший в наборе аджеми огланов. В подчинении у него находились сюрюджи («погонщики»), см. примеч. 103 к гл. 1.

78 Набор-девширме (от девширмек «собирать») — специальное название набора мальчиков в янычарский корпус, регулярно производившегося с середины XV в. среди немусульманского населения Османской империи.

79 Юк — название единицы денежного измерения. Один юк содержал 100 тыс. акче.

80 В тексте ленинградской рукописи — *** . Значение слова *** нам не удалось найти в словарях. Это же слово стоит в соответствующем месте текста готской рукописи. В братиславской рукописи это место текста отсутствует. Перевод сделан по смыслу контекста.

81 Тимар — земельное владение или какой-либо иной источник дохода, предоставлявшийся турецким султаном на условии несения военной службы. Владельцы тимаров — тимариоты — составляли основную массу феодального конного войска сипахи. По существу, слово «тимар» означало уступленный фиском доход (формально до 20 тыс. акче) и только как производное значение — земельный участок, с которого этот доход собирался, или какой-нибудь иной источник денежных поступлений. Конечно, самым распространенным видом тимара являлся земельный участок. Однако встречались тимары и иного рода. Так, в Адрианополе (Эдирне) в XVI в. тимаром являлись ресм-и бевваба (пошлины, взимавшиеся при въезде в городские ворота), в Сересе — базарные пошлины (Мутафчиева. К вопросу об упадке спахийства, с. 431). Право предоставления тимаров имелось не только у султана, но и у правителей эйялетов — бейлербеев, а также у янычарского аги. В этом случае бейлербей или янычарский ага составляли тезкере, документ, который затем обменивался в столице на берат (документ, удостоверявший право держателя тимара на его земельное владение или иной источник дохода от имени султана). Янычарский ага представлял тезкере с просьбой о назначении тимариотом янычара (как правило, представителя высшего офицерства), совершившего какую-либо провинность. Такие янычары вычеркивались из списков янычарского корпуса, им прекращали выплачивать жалованье из казны, и они покидали столицу и столичную службу, переходя из разряда капукулу в разряд мелких феодалов-тимариотов. О таких случаях неоднократно упоминает автор настоящего сочинения. Подобная практика предоставления тимаров зафиксирована в трактате Кочубея Гёмюрджинского (Смирнов. Кучибей, с. 102). В архивах Турции сохранились документы, подтверждающие право предоставления тимаров, которым обладал янычарский ага (см.: Kaldy-Nagy. The First Centuries, с. 154). Крупные тимары (и приносившие еще более высокий доход зеаметы), уже в виде милости, жаловались некоторым офицерам янычарского корпуса, а также янычарам из особо привилегированных подразделений (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 351 и далее).

82 Бостанджибаши — начальник бостанджи. Бостанджи назывались лица, работавшие в султанских садах, большую часть которых составляли набранные по системе девширме аджеми огланы. Бостанджи составляли также охрану султанских дворцов и отвечали за. поддержание порядка в непосредственной близости от дворца. Бостанджибаши являлся главным надзирателем бостанджи. Ему поручалось возведение садовых сооружений, деньги на которые он получал от шехир эмини (Насихат аль-мулюк, л. 39б. О шехир эмини см. примеч. 66 к гл. 2).

83 Йоклама акчеси («деньги за проверку») — ежегодный денежный налог, которым облагались крестьяне-мусульмане, взявшие (вернее, купившие) «на воспитание» аджеми огланов, обязанных работать в их хозяйстве несколько лет. Налог этот составлял 80 акче. Платившие этот налог были освобождены от уплаты группы налогов, называвшихся налогами орфийе (Мебде-и канун, л. 186. О налогах орфийе см. примеч. 115 к гл. 1).

84 Хасс бахче — сад при султанском дворце.

85 Автор Мебде-и канун имеет в виду тех набранных по системе девширме мальчиков, которые сразу же после прибытия их в Стамбул были отданы на воспитание во дворец в качестве ич огланов (подробно об организации дворцовых ич огланов см.: Тверитинова. Второй трактат, с. 222-224). Став взрослыми, ич огланы поступали на различные дворцовые службы. Многие из них достигали высокого положения. Наиболее яркой в данной связи представляется карьера великого везира Мехмеда Соколлу, с 1564 по 1579 г. бессменно занимавшего этот пост. При султане Селиме II этому выходцу из Боснии была вверена вся полнота власти в государстве. По словам венецианского посла Барбаро, Мехмед Соколлу был «единственной головой» для решения государственных дел. Он занимался ими даже дома. По свидетельству того же Барбаро, дом Мехмеда Соколлу постоянно был полон просителями, дела которых он решал без промедления. Благодаря нескончаемому потоку подарков великий везир был несметно богат. «Там бьет золотой ключ», — говорит Барбаро. «Туда текут реки золота и серебра», — писал другой венецианский посол, Флориани. Мехмед Соколлу был самой известной фигурой государства при трех султанах: Сулеймане I, Селиме II и Мураде III. «С Мехмедом, — писал Флориани, — сошла в гроб благодетель турок» (Ранке. Государи и народы, с. 49-54). Именно карьеры таких государственных деятелей, как Мехмед Соколлу, прошедших путь от дворцовых ич огланов до высоких государственных постов, послужили поводом для данного замечания автора Мебде-и канун.

86 Тарабузанцы — жители Трабзона (Трапезунда) и его окрестностей. Трапезундская империя, основанная в 1204 г. Алексеем Комнином, была завоевана султаном Мехмедом II в 1461 г. В составе населения вновь завоеванной территории преобладающим элементом являлись христиане — лазы, армяне, греки. Автор Мебде-и канун приводит свое объяснение того, почему трабзонцы были освобождены от наборов-девширме, при этом он имеет в виду прежде всего лазов, так как нет никаких свидетельств того, чтобы армяне и греки были освобождены от рекрутирования. В XIX в. лазы в Османской империи уже были полностью исламизированы. То, что автор Мебде-и канун имеет в виду именно лазов, подтверждают его же слова несколько ниже по тексту (Мебде-и канун, л. 16а).

87 Заим — владелец условного земельного пожалования, называвшегося зеаметом. Зеаметом считалось земельное поместье, приносящее доход от 20 до 100 тыс. акче. Однако в XVI в. на деле существовали зеаметы, имевшие и больший доход (см., например: Селяники. Тарих, л. 33б). В самом раннем из дошедших до наших дней османских дефтеров с перечислением тимаров (1431 г.) не упоминается термин зеамет. Земельное пожалование в рамках указанного выше дохода называется в нем хассом, так же как и земельное пожалование с доходом свыше 100 тыс. акче. В Сельджукском султанате не существовало понятия зеамет как пожалования с определенным уровнем дохода, а слово заим означало просто «командующий». Во второй половине XV в. выражение хасса-и заим («хасс заима») стало постепенно вытесняться термином зеамет. Зеаметы предоставлялись, например, единственному сыну умершего санджакбея, получавшего со своего земельного пожалования (хасса) доход от 500 до 700 тыс. акче. Доход предоставлявшегося зеамета должен был по закону составлять 25 тыс. акче (Kaldy-Nagy. The First Centuries, с. 149-150, 155). Зеаметы предоставлялись также проявившим особую воинскую доблесть тимариотам (Смирнов. Кучибей, с. 89). Начиная со второй половины XVI в. зеаметы начинают предоставляться более широкому кругу лиц. В частности, зеаметы с доходом в 28 тыс. акче жаловались в середине XVI в. некоторым янычарам-йевеодаш (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 213; см. также замечание Кочубея Гёмюрджинского об изменившейся практике предоставления зеаметов: Смирнов. Кучибей, с. 89). Интересным представляется сообщение автора Мебде-и канун о случае продажи зеамета, что было формально запрещено законом (Мебде-и канун, л. 74б).

88 В царствование турецкого султана Селима I (1512—1520) был завоеван Египет (1517 г.) и в состав Османской империи вошел Хиджаз (западная часть Аравии) с двумя священными для мусульман городами — Меккой и Мединой.

89 По принятому в Османской империи до последней четверти XVI в. обычаю османские принцы, наследники престола, назначались правителями какого-либо санджака. До своего воцарения Селим I (1512—1520) являлся правителем Трабзона (Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 22, с. 238).

90 «Злодеем Кызылбашем» здесь назван персидский шах Исмаил, основатель династии Сефевидов в Иране. Приверженцы отца шаха Исмаила носили чалму с полосками красного цвета, поэтому их называли кызылба-шами — «красноголовыми» (Иванов. Очерк истории Ирана, с. 59). Отсюда и прозвище шаха Иемаила — Кызылбаш. Шах Исмаил положил начало сильному государству, в котором государственной религией был объявлен шиизм. Государство это стремилось к расширению своих границ, что привело к столкновению Исмаила на западе с турками. Османское государство, начиная с султана Селима I, жестоко преследовало шиитов. Эта борьба, а также территориальные притязания турок-османов на Закавказье, Курдистан и Арабский Ирак послужили причиной целого ряда турецко-персидских войн, которые велись на протяжении всего XVI в. В 1514 г. в битве на Чалдыранской равнине Селим I нанес поражение войску Исмаила и занял Тавриз. Турецко-персидские войны, несмотря на провозглашавшиеся лозунги религиозной борьбы,, велись в основном за материальные интересы, за обладание новыми территориями и за контроль над важнейшими торговыми путями (Иванов. Очерк истории Ирана, с. 60-61).

91 После поражения, нанесенного в 1514 г. на Чалдыранской равнине шаху Исмаилу, Селим I приступил к завоеванию Египта. Выступив из столицы в июне 1516 г., Селим I в течение лета овладел Сирией, а затем городами Палестины. Не встречая сопротивления, обойдя войско Туманбея, укрепившегося в местечке Риданийе под Каиром, Селим I в январе 1517 г. атаковал мамлюкского султана в неожиданном для него месте, после чего в феврале 1517 г. турками был захвачен Египет (Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 22, с. 283-290. См. также примеч. 88 к гл. 1).

92 Имеются в виду города Мекка и Медина.

93 Основываясь на устных преданиях, сохранившихся в янычарском корпусе, автор Мебде-и канун описывает эпизод с бунтом янычар, относя его к египетскому походу Селима I. Однако в османских исторических произведениях этот бунт янычар отнесен к персидскому походу Селима (1514 г.). Бунт этот произошел во время продвижения Селима навстречу войску Исмаила (Hammer. GOR, Bd. 2, с. 411; Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 22, с. 264). Вместе с тем из стихотворного произведения Селим-наме османского средневекового автора Шукри известно, что под нажимом янычар Селим I отказался от намерения из завоеванного Египта отправиться против Персии (Бартольд. Халиф и султан, с. 60).

94 Пири-паша — великий везир при султане Селиме I. Начал свою карьеру с должности кадия. После Чалдыранской битвы был назначен главой финансового ведомства (баш дефтердаром) и получил ранг везира. В 1517 г. стал великим везиром. Три года занимал этот пост и в царствование султана Сулеймана (Govsa. TMA, с. 309).

95 Караман — область в южной части Малой Азии, в XIV и XV вв. независимое тюркское княжество, присоединенное в 1471 г. султаном Мехмедом II к османскому государству. В современной Турции имеется г. Караман (бывший Ларенде).

96 Нахийе — название административной единицы в Османской империи, подчиненной каза или казылыку (см. примеч. 76 к гл. 1).

97 Лазы — коренное население юго-восточного побережья Черного моря, говорящее на лазском языке (язык картвельской группы). См. также примеч. 86 к гл. 1.

98 Имеется в виду султан Мехмед III (1595—1603), отец султана Ахмеда I (1603—1617).

99 Алтун — название золотой монеты. Достоверно известно, что своя золотая монета в османском государстве чеканилась уже при Мехмеде II в Стамбуле, а затем и в других городах государства (Быков. Монеты Турции, с. 9, 11-12). Есть сведения и о более раннем существовании османской золотой монеты (см.: Beldiceanu. [Рец. на:] Babinger, с. 285). Кроме того, в Османской империи в большом числе ходили иностранные золотые монеты. Очень распространенной среди них была монета европейского происхождения, называвшаяся филори или флори. Она имела хождение еще до появления османской золотой монеты, алтуна (Тверитинова. Новые турецкие документы, с. 78). Собственно османский золотой, алтун, который начал чеканиться при Мехмеде II в подражание флорину, часто также назывался флорином (Бертье-Делагард. Ценность монетных номиналов, с. 174). В 150) г. золотой приравнивался к 53-55 акче (Beldiceanu, Beldiceanu-Steinherr. Riziculture, с. 10), a в 1581 г. золотая монета приравнивалась уже к 70 акче (Belin. Histoire economique, t. 4, с. 283-284, примеч. 5). В связи с резким обесценением акче в 80-х годах XVI в. курс золотой монеты подскочил до 120 акче (вес золотой монеты составлял 3,517 г. См. подробно: Barkan. Fiyat hareketleri, с. 572-573). В XVII—XIX вв. в османском государстве чрезвычайное распространение получил венецианский дукат, цехин — золотая монета, ставшая товаром. В Османской империи она ходила под названием ференги-йылдыз или просто алтун. (О монетной системе Османской империи см.: Бертье-Делагард. Ценность монетных номиналов.) Уже во времена Кочубея Гёмюрджинского (середина XVII в.) аджеми огланов продавали крестьянам Анатолии не за один алтун, как сообщает автор Мебде-и канун, а за 2 алтуна или флорина (Смирнов. Кучибей, с. 100, примеч. 2). В. Д. Смирнов полагал, что сообщение о продаже мальчиков туркам, имевшееся в списке трактата Кочубея, изданном А. Вефиком, являлось примечанием издателя (там же). Сам В. Д. Смирнов не мог дать толкования этой практике продажи аджеми огланов туркам.

100 Куруш (или гуруш) — название крупных серебряных монет иностранного происхождения (талеры, экю, пиастры и др.), имевших хождение в Османской империи. Свою монету под этим названием начал чеканить на своем монетном дворе лишь Сулейман II (1687—1691) (Zambaur. Kurus, с. 1025). В 1587 г. по официальному курсу один куруш приравнивался к 40 акче, однако реально он шел за 50 акче (Belin. Histoire economique, t. 4, с. 284-285; Barkan. Fiyat hareketleri, с. 572-573). В 1599 г. один куруш реально шел за 100 акче (Селяники. Тарих, л. 357а). Во времена султана Ибрагима (1640—1648), как сообщает Кочубей Гёмюрджинский, один куруш весом в 9,5 дирхема (1 дирхем = 3,12 г) приравнивался к 125 акче — столь обесцененной была монета акче. Кочубей в качестве важной государственной меры предлагал чеканить из 1 дирхема серебра 10 акче, так чтобы приравнять куруш к 95 акче (Тверитинова. Второй трактат, с. 237).

101 Топхане — литейный двор в Стамбуле на Золотом Роге, где изготавливались артиллерийские орудия и боеприпасы.

102 Джебхане — военный арсенал в Стамбуле, где изготовлялось и хранилось военное снаряжение. Из Джебхане янычарам, отправлявшимся в поход, выдавали порох, запал, а также кирки и лопаты для рытья траншей (Хезарфен. Тельхис, л. 766).

103 Сюрюджи — представитель янычарского корпуса, в обязанности которого входило сопровождение и надсмотр за партией набранных в какой-либо местности аджеми огланов во время проведения набора-девширме. Сюрюджи препровождал новобранцев в Стамбул.

104 Словом йазы обозначались списки янычар и других состоявших на жалованье лиц, которые составлялись перед очередной выплатой жалованья. В данном случае йазы означает процедуру занесения имен аджеми огланов в дефтеры, по которым выплачивалось жалованье. Этим же термином обозначалась процедура, предшествовавшая выдаче очередного жалованья янычарам и проходившая за неделю до него в финансовом ведомстве. Непременным условием ее являлось утверждение представленных документов великим везиром (подробно об этом см.: Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 416).

105 Диздар — комендант крепости, которому были подчинены все гарнизонные янычары и другие гарнизонные солдаты (Georgieva. Organisation et fonctions, с. 322). Диздар находился в подчинении центральных органов власти.

106 Мудон — название крепости в Греции, где во время османского господства находился военный гарнизон.

107 См. примеч. 81 к гл. 1.

108 Тезкере акчеси — название денежного сбора, взимавшегося кятибом за составление тезкере при проведении набора-девширме с жителей деревни, в которой был произведен набор мальчиков. Тезкере в данном случае представлял собой документ, которым удостоверялось проведение набора и который служил охранной грамотой в случае попытки вторично произвести набор в данной деревне до положенного законом срока.

109 Кул акчеси — денежный сбор, взимавшийся сюрюджи с деревни, в которой был произведен набор мальчиков. Размер этого денежного сбора различался в зависимости от числа деревенских жителей. По-видимому, И. X. Узунчаршылы был неправ, считая кул акчеси другим названием сбора хылат бахасы (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 16-17). Вслед за Узунчаршылы эту ошибку повторяет А. Д. Новичев (Новичев. К вопросу о рабстве, с. 97). Из текста сочинения ясно, что сбор хылат бахасы взимался с жителей деревни в зависимости от числа набранных мальчиков (Мебде-и канун, л. 11а), в то время как кул акчеси взимался «в зависимости от деревни», то есть от числа ее жителей. Этот сбор шел, по-видимому, в пользу самого сюрюджи, как тезкере акчеси — в пользу кятиба.

110 См. примеч. 76 к гл. 1.

111 Санджак — территориально-административная единица в Османской империи, во главе которой стоял санджакбей (см. примеч. 62 к гл. 1).

112 Эшкаль дефтери — дефтер, в который записывались имена новобранцев, названия деревень и каза, где они были набраны, имена их родителей, сведения о внешности и др. Этот дефтер служил впоследствии основным документом, на основании которого проходила проверка зачислявшихся на службу аджеми огланов.

113 Ана дефтери («основной дефтер») — другое название эшкаль дефтери.

114 Данышмендами назывались юноши, получавшие образование в медресе высшей ступени. По окончании медресе выпускник становился мюлязимом, т. е. кандидатом на получение должности мюдерриса (преподавателя медресе) или кадия. Некоторые из янычар избирали для себя эту ученую карьеру и, став мюлязимами, до получения должности продолжали получать янычарское жалованье (Мебде-и канун, л. 56а).

115 Налоги орфийе (текалиф-и орфийе) — название группы налогов в Османской империи, не предусмотренных шариатом и оформлявшихся светским законодательством. В них входили налоги, взимаемые на основе султанских указов, налоги, которые устанавливались местными властями и феодалами (Тверитинова. Новые турецкие документы, с. 77). Эти налоги собирались с крестьянского населения империи. К ним относились: тапу ресми — сбор, который обязаны были уплачивать крестьяне при вступлении в земельные права (сбор за наследственное право пользования землей) владельцу земли; чифт ресми — налог, взимавшийся с крестьян в зависимости от плодородия земли, и др. (см.: Mehmet Mustafa. De certains aspects de la societe Ottoman, с 150-153). Деление налогов на орфийе и шерийе (последние взимались на основе шариата) легло в основу многих исследований по истории Османской империи. Однако, как справедливо считает В. Мутафчиева, это деление носит формальный характер и не отражает сущности земельной феодальной ренты в Османской империи эпохи средневековья. По ее мнению, налоги в Османской империи должны квалифицироваться следующим образом: первую группу налогов составляют те, что собирались в пользу казны, а вторую — налоги, собиравшиеся османскими феодалами. Таким образом, феодальная рента в Османской империи предстает как взаимоподеленная между государством и феодалом (Mutafcieva. De l'exploitation feodale, с. 146-147).

116 Здесь в ленинградской рукописи вместо слова *** «просьба» ошибочно стоит слово ***, отсутствующее в словарях. В готской рукописи правильно — ***.

117 Имеется в виду султан Мехмед II (1451—1481).

118 Галата-сарай — сооружение дворцового типа в Стамбуле, находящееся в районе Галаты. Оно было построено при султане Баязиде II (1481—1512) и предназначалось для обучения лиц, которые должны были пополнять штат дворцовой прислуги и служителей султанского дворца Топкапы (Pakahn. TDTS, cilt l, fas. 7, с. 641).

119 Очаг Ибрахим-паши — очаг аджеми огланов, служивших в бывшем дворце Ибрахим-паши, великого везира султана Сулеймана I. Во дворце Ибрахим-паши получали воспитание ич огланы, предназначавшиеся для службы в султанском дворце. Там же проходили службу (в качестве поваров, пекарей и т. д.) те аджеми огланы, которые затем включались в состав янычарского корпуса (Pakalin. TDTS, cilt 1, fas. 10, с. 13).

120 Этим термином обозначалось несколько видов документов. Общим для них являлось то, что все они скреплялись печатью высокого должностного лица. В данном случае речь идет о документе, который составлялся кятибом стамбульского аги и скреплялся печатью стамбульского аги. В нем перечислялись имена вновь набранных аджеми огланов и указывалось определенное для них место службы. Там же фиксировалось назначенное им жалованье. Этот мемхур отсылался янычарскому кятибу, и на основании его в канцелярии янычарского кятиба составлялись дефтеры аджеми огланов, по которым им выдавалось жалованье. Мемхуры служили также основным документом при зачислении аджеми оглана на действительную янычарскую службу.

121 Джемаат — в данном случае название личного состава бёлюка аджеми огланов. Джемаатами назывались также орта янычар, во главе которых стояли яябаши, исполнявшие обязанности чорваджи.

122 Имеется в виду султан Селим I (1512—1520).

123 Кече (букв. «войлок») — название высокого головного убора из белого войлока, который носили янычары. Этот головной убор обозначался также словом бёрк. Никто, кроме янычар, не имел права носить кече. Однако запрет этот нарушался самозваными янычарами, ухитрявшимися заполучить для себя кече (Мебде-и канун, л. 108б—109а). Задняя часть кече, выделывавшаяся из тонкой ангорской шерсти, называлась ятыртма. Она спускалась сзади широкой полосой до плеч, закрывая затылок (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 263).

124 Ускюф — первоначально название старинного головного убора, расшитого золотыми и серебряными нитями. Шукруллах, автор середины XV в., сообщает, что еще во времена Орхана воины украшали свои головные уборы золотом и серебром. Такие головные уборы, как он пишет, назывались ускюфами (Шукруллах. Махбуб-и кулюб, л. 205б). Такой златотканый головной убор не был исключительной принадлежностью костюма янычар (вернее, офицеров янычарского корпуса). Ускюф являлся частью почетного одеяния, которым одаривали султаны отличившихся сановников (Губоглу. Поход Сулеймана, с. 441). Со временем ускюфом стал называться не весь головной убор, а только та его часть, которая широкой полосой охватывала голову и была украшена вышивкой, сделанной золотой нитью. Ширина такого ускюфа составляла четыре-пять пальцев. Головной убор с ускюфом не имел ятыртма (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 265).

125 Дальтадж — название широкой полосы янычарского головного убора с разрисовкой по бумаге. Сама эта разрисовка также называлась дальтаджем. Она была такой же, как и на ускюфе, однако рисунок ускюфа был выполнен в виде вышивки золотой нитью (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 265).

126 Мейдан — особое место, где происходило построение аджеми огланов или янычар. Тем же словом мейдан называлось само собрание, построение янычар и аджеми огланов. Так, Хезарфен пишет о янычарском мейдане, который устраивался по случаю процедуры наказания провинившегося янычара (Хезарфен. Тельхис, л. 636). В Мебде-и канун встречаем слово мейдан и в несколько ином значении: «... янычарский мейдан был немногочисленным» (Мебде-и канун, л. 67а), где мейдан означает наличный состав янычар.

127 Хаммалы-сыррыки — носильщики, которые переносили грузы с помощью шестов, называвшихся сыррыками.

128 Галата — район Стамбула, расположенный на берегу бухты Золотой Рог. В конце XVI — начале XVII в. в Галате проживали в основном европейцы. Из османских подданных здесь селились греки, армяне, евреи (EI1, t. 1, с. 896). Галата являлась основным местом причала торговых морских судов. Здесь находились мастерские по ремонту судов, торговые ряды и портовые таверны (Петросян, Юсупов. Город, с. 118).

129 Конопаточный двор (калафат йери) — двор, где производился ремонт казенных судов, на которых перевозились необходимые для обеспечения султанского дворца грузы.

130 По-видимому, имеется в виду султан Мехмед III (1595—1603).

131 Донлук — отрез ткани определенной длины, который необходим для пошива одного кафтана, также называвшегося донлуком (Tietze. Counsel, pt 2, с. 41).

132 Эндазе — мера длины, равная 65-66 см.

133 Без — название хлопчатобумажной ткани (бязь, полотно).

134 Астар — подкладка. Этим же словом, как в данном случае, обозначалась сама ткань, из которой шилась подкладка. Слово астар употреблялось в Туркестане, где оно обозначало низший сорт бязи, шедший на подкладку (Будагов. Сравнительный словарь, т. 1, с. 40).

135 Зира — мера длины, «локоть». 1 зира материи равнялась 75,8 см (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 274).

136 Шехид — почетное прозвание воина, принявшего смерть в бою против неверных, т. е. немусульман.

137 Речь идет о султане Мураде I (1361?—1389), убитом во время сражения на Косовом поле, где турки встретились с объединенным войском сербского деспота Лазаря и боснийского короля Твартко. В составе этого войска были представители и других народов — венгры, валахи, албанцы и, как свидетельствуют османские хроники, поляки и чехи (Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt l2, с. 255-257).

138 Здесь в ленинградской рукописи стоит: *** , где слово *** в данном контексте мне остается неясным. В готской рукописи: *** («другим также выдавать»). В братиславской: *** (перевод слова *** также неясен).

139 Термин гедик чрезвычайно распространен в османских средневековых текстах. Он многократно повторяется и в тексте Мебде-и канун. Однако в специальной литературе он подробно и обстоятельно не прокомментирован. В. Д. Смирнов попытался дать объяснение этому термину, который в форме гедикли был употреблен во фразе, имеющейся в стамбульском списке Рисале Кочубея Гёмюрджинского, изданном Вефиком-эфенди. Там, где речь идет о различных группах придворных должностных лиц, сказано: «Размер каждой корпорации был определенный: она ни увеличивалась, ни уменьшалась. До 1005 года (1596-97. — И, П.) в названной корпорации (чавушей. — И. П.) не было гедикли: все обязаны были отправляться в поход». При толковании этого термина В. Д. Смирнов привлек замечания Мураджа д'Оссона и цитаты из турецкого трактата XVII в. Насихатнаме, но так и не сделал прямого вывода о значении слова (Смирнов. Кучибей, с. 82, примеч. 1).

На основании текста второго трактата Кочубея Гёмюрджинского, изданного турецким ученым Аксютом, А. С. Тверитинова, автор русского перевода этого трактата, комментирует термин гедикли как «привилегированный слуга, обладающий тимаром и зеаметом» (Тверитинова. Второй трактат, с. 264). Таким образом, термин гедик может быть переведен в более широком смысле как «привилегия», а гедикли — как «привилегированный».

Широкое использование термина гедик в тексте Мебде-и канун дает, как нам представляется, и другие варианты его значения. Одно из них — «штатная, официально установленная должность, обладателю которой предусматривается выплата соответствующего жалованья из казны» (см., например: Мебде-и канун, л. 53б, 85б). В этом же значении употреблен термин гедик, например, в одном из указов султана 1568 г., где речь идет о назначении двух солаков из янычарского корпуса придворными сипахи и о назначении на их освободившиеся должности (гедики) двух отличившихся на пожаре янычар (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklan, с. 349). Точно так же употреблено это слово и у Хезарфена, упоминающего три официально установленные штатные должности чавуша в янычарском корпусе (Хезарфен. Тельхис, л. 59б).

Наконец, слово гедик в тексте Мебде-и канун имеет еще одно значение — «казенное пособие». В этом смысле оно употреблено в комментируемом в данном случае месте текста Мебде-и канун. Точно так же оно употреблено и несколько ниже по тексту (Мебде-и канун, л. 80б-81а).

140 ферзенд-и сипахи — сыновья сипахи. При Селиме II (1566—1574) сыновьям феодалов — сипахи, ранее бывших янычарами, было разрешено записываться в корпус аджеми огланов. Между тем по закону сын владельца тимара, являвшегося прежде янычаром, был обязан становиться гарнизонным воином, так называемым мухафызом, который продолжал владеть тимаром на условиях несения этой службы (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 33-34). О появлении ферзенд-и сипахи как о вредном новшестве в янычарском корпусе упоминает в своем трактате Кочубей Гёмюрджинский (Смирнов. Кучибей, с. 134).

141 Помета *** представляет собой арабский предлог «из», широко употреблявшийся в канцелярских документах в Османской империи. Он использовался при указании места происхождения лиц, регистрируемых в том или ином дефтере. Значок *** — канцелярское сокращение слова *** (Анатолия).

142 Помета *** означает указанный арабский предлог «из» (см. примеч. 141 к гл. 1), а буква *** представляет собой условное обозначение слова *** (Румелия), из которого она вычленена.

143 Имеется в виду султан Мурад III (1574—1595). Весь последующий эпизод с записью в число аджеми огланов людей, не имевших на то никаких прав, имеет под собой реальную основу. Почти так же, с небольшими изменениями, передает этот эпизод Кочубей Гёмюрджинский, указывая год этого события — 1582 (Смирнов. Кучибей, с. 133—134).

144 Дирлик (букв, «содержание», «кормление») — содержание за несение какой-либо службы. Кочубей Гёмюрджинский так объясняет значение термина: «Будь то должность сипахи, мютеферрика, чавуша или зеамет, тимар — все они называются “дирлик". Каждого, получает ли он жалованье 1 акче или 1000 акче, называют “дирлик сахиби"» (Тверитинова. Второй трактат, с. 226-227).

145 Джебеджи (от джебе «кольчуга») — мастер-оружейник. Джебеджи составляли состоявший на жалованье особый очаг, комплектовавшийся из числа аджеми огланов. Наиболее крепких физически аджеми огланов отдавали в Джебхане (оружейные мастерские в Стамбуле), где они обучались ремеслу оружейника и входили затем после нескольких лет службы в состав этого очага джебеджи. Джебеджи изготовляли для армии оружие и другое боевое снаряжение: топорики, кирки, лопаты и др. Во время похода они следили за исправностью оружия и, если в этом была необходимость, чинили его. По окончании похода они забирали обратно себе на хранение все это вооружение, чинили его и изготавливали новое. Очаг джебеджи был создан предположительно одновременно с янычарским корпусом или чуть позже (см. подробно: Pakalin. TDTS, cilt l, fas. 3, с. 263-264). Описывая османскую армию в походе, Константин из Островицы сообщает о джебеджи: «Оружейников, которые чистят оружие и направляют его, насчитывается шестьдесят, и все они конные; их начальника называют джебеджи паша» (Записки янычара, с. 100). В 1571 г. очаг джебеджи, вместе с ростом числа солдат капукулу, значительно возрос. Кочубей Гёмюрджинский пишет, что в этом году их было 625 (Смирнов. Кучибей, с. 96), т. е. число их приблизительно за сто лет возросло более чем в 10 раз В 1594 г. против австрийцев из Стамбула выступило уже 2500 джебеджи, а 1000 отправились во флот (Селяники. Тарих, л. 170а).

146 Топчи — пушкарь. В османском войске имелся особый очаг топчи, часть которых исполняла обязанности артиллеристов, а часть занималась изготовлением пушек. При восшествии на престол Мурада III (1571 г.) их было 1099 человек (Смирнов. Кучибей, с. 96).

147 Ферхад-паша — один из сановников, начавших свою карьеру во время правления султана Сулеймана. В 1581 г. был назначен янычарским агой и в результате янычарских беспорядков был смещен в 1582 г. (Селяники. Тарих, л. 68а). Занимал должность румелийского бейлербея, принимал участие в персидских походах в качестве сердара (главнокомандующего). В 1591 г. был впервые назначен на пост великого везира, который занимал дважды (во второй раз был назначен в 1595 г.). В 1595 г. был казнен по указу султана (Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 3, kisim 2, с. 347-349).

148 Эдирне (Адрианополь) — город в европейской части Османской империи. Сюда из Брусы предположительно в 1377 г. была перенесена столица турок-османов до завоевания Константинополя и превращения последнего в столицу империи.

149 О Юсуф-аге, в 1582 г. заменившем на посту янычарского аги Ферхад-пашу, упоминает Кочубей Гёмюрджинский. Именно Юсуф-аге он приписывает допущение в янычарский корпус чырагов аги (Смирнов. Кучибей, с. 134). О чырагах аги см. примеч. 41 к гл. 1.

150 Имеется в виду султан Ахмед I (1603—1617), которому предназначалось данное сочинение.

151 По-видимому, здесь автор имеет в виду очаг аджеми огланов, служивших при дворце Ибрахим-паши (см. примеч. 119 к гл. 1).

152 Одун кятиби (букв. «дровяной кятиб») — кятиб, который ведал регистрацией и учетом дров, привозившихся на судах янычарского аги. В качестве гребцов на них служили аджеми огланы. Одун кятиби выдавал им жалованье. Автор Мебде-и канун отмечает, что одун кятиби злоупотреблял своим положением, продавая места службы умерших аджеми огланов, служивших на этих судах (Мебде-и канун, л. 53б, 135а).

153 Дестур — документ, который выдавал аджеми огланам их кетхюда при отпуске их с определенного вида службы.

154 уста — мастер в ремесленной мастерской.

155 Ресид — пометка, которую делали в дефтерах кятибы при выплате жалованья аджеми огланам и янычарам. Пометка означала, что жалованье янычару выдано. Кятиб аджеми огланов должен был отмечать всех присутствующих при выплате жалованья, а также отсутствующих аджеми огланов. На практике дело обстояло таким образом, что чорваджи аджеми огланов (аджеми чорваджи) часто являлись на раздачу жалованья своих подчиненных одни, и кятиб аджеми огланов со слов чорваджи делал отметку ресид, выдавая на отсутствующих жалованье (Мебде-и канун, л. 136б). Такая же процедура регистрации при раздаче жалованья существовала и у янычар.

156 Имя султана в ленинградской рукописи сочинения переписчиком пропущено. Оно имеется в готской рукописи. В братиславской рукописи данный кусок текста отсутствует.

157 Этмекчибаши — старший пекарь. Так назывался командир особого бёлюка аджеми огланов, служивших пекарями в пекарне секбанов.

158 Мукаррер — название прибавки к жалованью, которую раз в три месяца (при очередной выплате жалованья) имел право дать своим подчиненным старший офицер янычарской орта (ода). На прибавку мукаррер казной предусматривалась определенная сумма денег. Ее размер зависел от ранга высших офицеров, в распоряжение которых она предоставлялась.

159 Эфенди — почетное прозвание янычарского кятиба (см. примеч. 70 к [Введению]).

160 Халифе — подмастерье в ремесленной мастерской: в данном случае аджеми оглан, являвшийся подмастерьем в пекарне секбанов.

161 Хамуркяр («замешивающий тесто») — один из аджеми огланов, служивших в пекарне секбанов.

162 Симитчи — оглан в пекарне секбанов, разделывавший тесто для симита (род бублика с тмином).

163 Султан Мехмед II (1451—1481) отличался особой страстью к охоте, традиционному для тюркских народов занятию, в котором видели не просто развлечение, но и «род упражнений в военных действиях (Смирнов. Кучибей, с. 74).

164 Чеки — обозначение меры веса, равной 231 кг.

165 Орта — название основного подразделения янычар, часто заменявшееся словом ода. В данном случае речь идет об орта секбанов (65-я орта янычар), которая включала в себя 34 бёлюка секбанов.

166 Одун кетхюдасы — янычар-староста, наблюдавший за поставками дров для султанского дворца.

167 Кятиб загарджи — кятиб, который вел учет хлебных лепешек (фод-ла), выдававшихся загарджи.

168 Баш хассеки — то же, что и хассекибаши, старший офицер орта хассеки (см. примеч. 48 к [Введению]).

169 Имеется в виду султан Мехмед II (1451—1481). Весь эпизод с учреждением орта турнаджи отражает, очевидно, устное предание, сохранившееся в среде янычар.

170 Имеется в виду султан Мехмед II.

171 Орта чавуш — подчиненный баш чавушу янычар, несший службу в ведомстве янычарского аги и исполнявший там различные поручения. Приговоренного к смертной казни янычара передавали для содержания под стражей орта чавушу (Хезарфен. Тельхис, л. 63б). Получал жалованье рядового янычара (Мебде-и канун, л. 59а).

172 Кючюк чавуш — младший чавуш янычарского корпуса (после баш чавуша и орта чавуша). Так же как и орта чавуш, находился в подчинении баш чавуша. Как и орта чавуш, получал жалованье рядового янычара. Исполнял некоторые полицейские функции: принимал участие в ночном дозоре в одном из районов Стамбула (Мебде-и канун, л. 50б).

173 Баш шакирд — здесь старший шакирд (помощник кятиба) канцелярии в ведомстве янычарского аги.

174 Хатиб — мулла, читающий пятничную молитву (хутбу) в мечети, в данном случае в янычарской мечети Орта джами (см. примеч. 175 к гл. 1 ).

175 орта джами — то же, что и Орта месджиди (см. примеч. 55 к [Введению]).

176 Тебердар (от тебер «алебарда», «секира») — охранники ряда дворцовых сооружений Стамбула, в частности охранники Старого дворца (о нем см. примеч. 24 к гл. 1). Тебердарами назначали некоторых из аджеми огланов, поступавших затем на янычарскую службу.

177 Ашчи — в данном случае аджеми оглан, проходивший в Старом дворце обучение поварскому делу до зачисления в янычарский корпус.

178 Чашнигир (букв. «отведывалыцик») — дворцовый слуга, в обязанности которого входило подношение блюд для угощения членов султанского Дивана, когда он проходил во дворце, а также доставление блюд в личные покои султана (Тверитинова. Второй трактат, с. 231-232).

179 В ленинградской рукописи здесь ошибочно стоит слово *** вместо ***, как в готской рукописи. В братиславской этот фрагмент текста отсутствует.

180 См. примеч. 119 к гл. 1.

181 Кассаб — мясник. Здесь имеются в виду аджеми огланы, которые работали мясниками, проходя службу в очаге аджеми огланов при дворце Ибрахим-паши.

182 Ыспанакчи (от ыспанак «спаржа») — аджеми оглан-зеленщик, служивший во дворце Ибрахим-пашн.

183 Йогуртчи (от йогурт «кислое молоко, простокваша») — аджеми оглан, занимавшийся приготовлением йогурта.

184 Тавукчи (от тавук «курица») — аджеми оглан, разделывавший домашнюю птицу.

185 Хасырджи (от хасыр «циновка из тростника») — аджеми оглан, занимавшийся изготовлением таких циновок.

186 Бедергях-и али — аджеми огланы, прошедшие необходимый срок службы, относительно которых было принято решение о зачислении их на янычарскую службу, кандидаты в янычары (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklari, с. 61).

187 Работавшие в хасс бахче (султанском дворцовом саду) аджеми огланы составляли особый очаг.

188 Бююкдере бахчеси — название сада, расположенного в пригородном районе Стамбула, Бююкдере.

189 Куле — имеется в виду сад в окрестностях Стамбула, по-видимому неподалеку от замка Йедикуле (см. примеч. 58 к гл. 5).

190 Речь идет о султане Баязиде II (1481 —1512).

191 Ходжа — духовный наставник. В данном случае имеется в виду янычар, получивший образование в медресе и избравший для себя карьеру улема.

192 Мюлязим — ожидающий назначения на должность. Здесь: янычар, который, получив образование в медресе, ожидает назначения на соответствующую этому образованию должность мюдерриса или кадия. И во время учебы, и в бытность свою мюлязимом янычар получал свое янычарское жалованье (Uzunsarcili. Kapukulu ocaklari, с 439, примеч. 1)

193 В ленинградской рукописи этот топоним приведен, может быть, в ошибочном написании — *** (Чекиль-кёйю). В готской рукописи — *** (Ченгель-кёй). В братиславской рукописи этот фрагмент текста отсутствует. Ченгель-кёй — название пригородной части Стамбула, расположенной на азиатском берегу Босфора. Однако возможно, что ленинградская рукопись дает правильное написание топонима. В этом случае, как явствует из контекста, название Чекиль-кёй может быть названием одного из пригородов Эдирне (Адрианополя), где имелся отдельный очаг аджеми огланов.

194 Эдирне агасы — ага, стоявший во главе всех аджеми огланов, которые использовались на различных работах в очаге аджеми огланов в Эдирне.

195 Эдирне сарайи — султанский дворец в Эдирне.

196 Султан-сюпюрге — название султана из перьев в виде маленькой метелки. Этот султан имели право носить офицеры янычарского корпуса.

197 Куллук — служба по охране различных объектов как в Стамбуле, так и в провинции. Она поручалась янычарам, называвшимся куллукчи или ясакчи, сроком на три месяца в Стамбуле и на девять — в провинции. Тем же словом часто назывался и сам объект службы.

198 Ид-и шериф — праздник по случаю окончания поста в месяце рамазане. Он начинался в первый день месяца шевваля и продолжался в последующие дни. Торжественно отмечался в мечетях и в быту (Петрушевский. Ислам, с. 77).

199 Асесбаши — один из янычар в янычарском корпусе, которому были вверены полицейские функции. Присутствуя, например, на заседании дивана янычарского аги, асесбаши принимал под свой надзор янычар, совершивших убийство или участвовавших в грабеже (Мебде-и канун, л. 426). В ведении асесбаши была тюрьма Бабаджафер. У него находились колодки, в которые заковывали янычар-преступников (Uzunsarsili. Kapukulu ocaklari, с. 170; см. также: Мебде-и канун, л. 926).

200 Каймакам (букв. «заместитель») — обычно этим термином обозначался везир, замещавший великого везира, когда тот участвовал в военном походе. В этом значении употреблен этот термин и здесь. Однако словом каймакам обозначались заместители и некоторых других должностных лиц.

201 Юнлюк — название продолговатой полой металлической детали головного убора, прикреплявшейся спереди. Юнлюк имели офицеры янычарского корпуса. Он несколько напоминал трубку, в которую вставлялись перья, составлявшие пышный султан (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklan, с 264).

202 Эмин — чиновник финансового ведомства, уполномоченное правительством должностное лицо по надзору за имуществом или какой-то статьей дохода.

203 Ат гемиси (ат «лошадь», геми «корабль») — название типа грузового судна, на котором первоначально перевозились по морю лошади турецкой конницы.

204 Диван-и хумаюн — высший султанский совет, в котором участвовали везиры, высшие представители сословия улемов и придворного войска, в том числе янычарского корпуса. Все они занимали на этом совете особые места, соответствовавшие их рангу. На заседания этого совета его участники прибывали на лошадях в сопровождении большой свиты. На султанском совете обсуждались все дела, связанные с управлением государства, однако некоторые участники совета не имели права голоса в обсуждении дел, не входивших в их компетенцию. Например, янычарский ага имел право высказываться лишь в том случае, если обсуждался вопрос, касавшийся дел янычарского корпуса. В данном случае речь идет о помещении, где проходили заседания высшего султанского совета (в султанском дворцовом комплексе Топкапы).

205 Самоков — город в Болгарии южнее Софии. В его окрестностях находились разработки железной руды. Город славился своими железоделательными мастерскими.

206 Сансун (Самсун) — город в северо-западной части Турции, расположенный на берегу Черного моря. Портовый город Самсун входил в зону выращивания конопли, из волокон которой (пеньки) производилось грубое пеньковое полотно, употреблявшееся для изготовления парусов.

207 Бейтульмальджи — должностное лицо в составе янычарского корпуса, в обязанности которого входило изъятие имущества умерших янычар, его опись и продажа. Должность бейтульмальджи имелась и в очаге аджеми огланов. Бейтульмальджи взимали имущество и тех умерших янычар, у которых оставались наследники, не достигшие совершеннолетия. В этом случае в обязанности бейтульмальджи входило сохранение этого оставшегося имущества для наследников до их совершеннолетия.

208 Придворные аги — имеются в виду аги, служившие в домах высоких должностных лиц, где в качестве прислуги жили и некоторые аджеми огланы.

209 Сердар — здесь командир янычар, расквартированных в небольших провинциальных населенных пунктах, касаба. Сердар назначался указом янычарского аги. Правительственные власти сообщали о назначении сердара — обычно старого, заслуженного янычара — местному кадию. Янычарские сердары должны были мобилизовать в случае приказа подчиненных им янычар (Мебде-и канун, л. 57а; Georgieva. Organisation et fonctions, с. 327). Сердары были обязаны доносить правительству, а также местному кадию о неподчиняющихся правительственной власти (Мебде-и канун, л. 57а).

210 Мюфредат дефтери — опись проданного имущества, оставшегося после смерти янычара. Если умерший находился в одном из провинциальных касаба, эта опись должна была составляться при участии янычарского сердара и заверяться местным кадием. Затем она отсылалась в Стамбул (Мебде-и канун, л. 58б-59а, 131б).

211 Отурак — янычар-ветеран, получивший разрешение покинуть действительную военную службу по старости или инвалидности, но продолжавший получать от казны денежное содержание, янычар-пенсионер.

212 Имеется в виду султан Баязид II (1481—1512), за свои богоугодные дела прозванный Святым (Вели).

213 Йака акчеси — то же, что и йака харджи (см. примеч. 30 к [Введению]).

214 Май акчеси — то же, что и йай харджи (см. примеч. 29 к [Введению]).

215 Хассеки Султан — так называли жену султана, родившую наследника престола. В данном случае речь идет о жене султана Сулеймана, которую османские источники называют Хуррем Султан. Она была матерью четырех сыновей — Селима, Баязида, Мехмеда и Джихангира. Согласно европейским источникам, Сулейман имел этих сыновей от жены, которую они называют Роксоланой (Uzuncarsili. Osmanli tarihi, cilt 22, с. 401). Современный английский исследователь Олдерсон считает, что Хуррем Султан и Роксолана — одно лицо (Alderson. The Structure of the Ottoman Dynasty, с. 91, примеч. 3; с. 96, примеч. 1; табл. XXX). В данном случае упоминается строительство мечети в память об умершем в 1543 г. сыне Сулеймана и Хуррем Султан царевиче Мехмеде. Строительство было завершено в 1548 г. (Hammer. GOR. Bd. 9, с. 49). Эпизод с посещением строительства этой мечети Хассеки Султан отмечен и в других османских средневековых сочинениях (см., например: Канун-и Ал-и Осман, л. 39б; Хезарфен. Тельхис, л. 64а).

216 Тыраш акчеси (букв. «деньги на бритье») — название ежемесячного денежного вспомоществования, учрежденного для аджеми огланов во времена правления султана Сулеймана I (1520—1566). Та же сумма месячного вспомоществования (5 акче) аджеми огланам упоминается и в Канун-и Ал-и Осман, где говорится, что эта прибавка к жалованью была учреждена при тех же обстоятельствах, но под иным названием — пабуч. акчеси («деньги на обувь»).

217 В ленинградской рукописи название денежного пожалования дано в написании ***. В готской рукописи — ***. В братиславской рукописи — ***, т. е. в той форме, которая употреблена в двух близких по времени к данному сочинению османских сочинениях (Кануннаме-и Ал-и Осман, с. 34, Канун-и Ал-и Осман, л. 40а). Слово *** в персидском языке имеет значение «золотинка», «золотая монетка», *** — «деньги». Прибавка к жалованью под этим названием полагалась в начале XVII в. не всем аджеми огланам, а только тем из них, которые занимались доставкой дров (Канун-и Ал-и Осман, л. 39б). Эти деньги выдавались аджеми огланам раз в три месяца вместе с жалованьем.

ле] предоставления [должности] достойному, без сомнения, все происходит наоборот.

Текст воспроизведен по изданию: Мебде-и канун-и йеничери оджагы тарихи (История происхождения законов янычарского корпуса). М. Наука. 1987