ВОЕННОЕ ОБОЗРЕНИЕ

— Постоянно стремясь к распространению своего влияния, Франция извлекает из этой политики ту весьма важную выгоду, что поддерживает в разных частях своих войск воинственный дух. Так, часть ее армии прошла через превосходную алжирскую школу, а в настоящее время части французских войск находятся на военном положенив на трех отдельных пунктах отдаленного востока, а именно: в Сирии, где они действуют против Друзов, в устьях реки Камбоджи, где, вместе с Испанцами, они действуют [439] против Аннамитян, и, наконец. в Китае, где они вместе с Англичанами.

Причины, побудившие Францию послать свои войска, с согласия первостепенных держав Европы и Турции, в Сирию, известны уже читателям из «Военных Обозрений» нумеров 6, 8 и 9. Читателям известно также, что Турция хотя и согласилась на вмешательство европейских держав в дела Сирии, но весьма неохотно. Нерасположение это к Европейцам и полное сочувствие к Друзам, виновникам избиения христиан-Маронитов, еще более проявилось, когда французский экспедиционный корпус, силою в 6,000 человек, под начальством генерала маркиза Бофора д'Отпуля, высадился в Бейруте. К этому же времени приехал в Бейрут и Фуад-Паша, назначенный главным комиссаром со стороны Турции для исследования положения Сирии и принятия мер к восстановлению в ней спокойствия. Но приезд его нисколько не изменил положения дел, потому что он явно держит сторону Друзов. Так, для того, чтобы замедлить на более продолжительное время наступление французского отряда в горы, с целью преследования виновных в убийствах Друзов, он прежде всего отправился в Дамаск, под предлогом, что прежде всего нужно успокоить Дамасскую провинцию. Пребывание его в этом городе было ознаменовано расстрелянием бывшего губернатора провинции, Ахмед-Паши, и трех турецких полковников, которые, как оказалось по суду, принимали сами участие в истреблении христиан. Затем было арестовано до 500 разных лиц и в том числе все члены великого Меджлиса, или верховного совета Дамасской провинции. Но от 12 до 14,000 наиболее виновных успели бежать в степь к Бедуинам, которые, впрочем, предлагали Фуад-Паше выдать всех их; но паша, неизвестно, по каким причинам, оставил это предложение без ответа. Наконец, уже около 20 сентября, Фуад-Паша, по приглашению генерала Бофора, приехал в Бейрут и издал прокламацию к Друзам, которою призывает всех шейхов и начальников округов явиться к нему для объяснения событий, имевших результатом избиение христиан, а равно и для выдачи виновных. Те же шейхи, которые не явятся на этот вызов, будут заочно признаны виновными и лишаются своих прав и преимуществ сословных, а все их имущество будет [440] конфисковано. Вследствие этого вызова, к Фуад-Паше явилось из пяти друзских шейхов только трое, со своими свитами. Все они тотчас же были арестованы. Между ними наибольшее внимание обращает на себя Саид-Джемблат, один из богатейших и самых влиятельных старшин Друзов.

Движение всех колонн началось 25 сентября, и на следующий же день генерал Бофор сошелся с Фуад-Пашею в Деир-эль-Камаре; но в это время оказалось, что Друзы были уже далеко и что они совершенно не замеченными, со всеми своими стадами н богатством, проскользнули мимо турецкой колонны, следовавшей из Дамаска, н укрылись в горах Гоурана, лежащих к юго-востоку от Дамаска. Нагнать их уже не было никакой возможности, и, притом, Фуад-Паша непременно воспротивился бы дальнейшему следованию фравцузов в горы и цриближению их к Дамаску. Город этот считается у магометан святым, и в нем запрещено [441] пребывание неверных; следовательно пребытие туда французов могло бы только еще более возбудить фанатизм не одних только Друзов, а и всех вообще магометан. При том же, Турция очень опасается занятия французами Дамаска, предполагая, что если им удастся войдти в этот город, то уже не легко будет выжить их оттуда, и тогда они будут иметь в своих руках почти всю Сирию. А, между тем, кажется, что занятие Дамаска будет вполне необходимо для того, чтобы подавить проявления магометанского фанатизма в самом центре его зарождения. Действительно, Дамаск есть средоточие всего магометанского духовенства Сирии, и из него, обыкновенно, исходят все воззвания к православным мусульманам, возбуждающие их на борьбу с христианами. Французское правительство и имеет в виду занять этот город, и, в этих-то видах, оно, в настоящее время, ведет деятельные переговоры о том, чтобы ему было дозволено послать подкрепления своим войскам в Сирию.

Убедившись в невозможности настичь Друзов, генерал Бофор вернулся, с главными силами, в Бейрут, оставив в Деир-эль-Камаре только одну роту, для прикрытия вновь поселяющихся там христиан и для образования магазинов, которые бы служили французской армии, в случае, если она найдется вынужденною современем предпринять какие либо поиски за Ливан, к Анти-Ливану. Точно также оставлены были войска и в лагере у Коб-Еллиаса. Затем из остальных войск он образовал несколько подвижных колонн, которые должны были, прорезывая край в разных направлениях, восстановлять везде спокойствие, покровительствовать возвращению Маронитов в прежния их жилища и особенно предупреждать всякого род стычки между Маронитами и немногими оставшимися в своих жилищах Друзами. Во все время этих движений, Французам едва пришлось только поменяться несколькими выстрелами с отдельно появлявшимися и тотчас же удалявшимися Друзами, и затем вся деятельность французских войск почти только и ограничивалась этими движениями да тем еще, что везде в селениях и по дорогам им приходилось хоронить обезображенные, полусогнившие трупы христиан, которые оставались с июня до октября не похороненными и выставленными на жертву хищным зверям и птицам. [442]

Между тем, в главной судной комиссии, в Бейруте, производился суд над виновными; в этот же город были доставлены и все подсудимые из Дамаска. Но турецкие судьи производят допросы совершенно произвольно, оправдывая кого захотят. Это и заставило уполномоченных европейских держав, находящихся в Бейруте, ходатайствовать о дозволении им присутствовать в судной комиссии. Это было им дозволено, но с тем, что они не будут вмешиваться в допросы. Таким образом, присутствие их не повело ни к чему. Вообще, во всем этом деле, турецкие власти постоянно явно держат сторону своих единоверцев и Друзов, так что, по всей вероятности, вся деятельность Фуад-Паши далеко не успокоит положения страны и нисколько не прекратит ненависть между тамошними магометанами и христианами; а при этом пребывание в Сирии французских войск очень легко может обратиться в постоянное, к великой досаде Англии, которая с [443] неудовольствием видит усиливающиеся влияние Франции на востоке.

 Текст воспроизведен по изданию: Военное обозрение // Военный сборник, № 12. 1860