Выписка из Смирнского Курьера.

Експедиция Французская в Морею, назначенная во время совещаний в Лондоне; Королевская речь при закрытии Парламента; данное послам полномочие для переговоров с Портою на островах Архипелага; поступки Адмиралов в Александрии и при берегах материка Греции - словом, все, чтo ни происходить ныне как на словах, так и на самом деле, все подтверждает истину, на которую уже не раз обращали мы внимание Порты, а именно, что три Державы решительно постановили привести к исполнению трактат 6-го Июля. Французская корвета, дабы достигнуть человеколюбивой цели, т. е. освободить пленных, в Лепантском заливе, по приказанию Адмирала, выдерживает огонь баттарей Турецких, не прибегая к средствам обороны: такое событие в самом ясном свете представляет отличительные качества оного трактата. Единственная цель его - даровать покой Греции, опустошенной семилетнею войною; а чтобы скорее и вернее достигнуть оной, для того Союзники ныне [224] дают действовать своим силам. Потому-то експедиция в Морею не есть предприятие враждебное; она довершит дело мирное, принудит к отдохновению как Греков, так и Турков на веем том пространстве, где кровопролитная война длилася с 1821 года; она учредит внутренний порядок, имеющий служить для самой Порты порукою в безопасности. Подписанный в Александрии трактат уничтожает бoльшую часть затруднений. Войско Ибрагима сбирается отплыть в отечество. Таким образом кончилась война в Морее, и отдалены все поводы к возобновлению оной. Пускай Ибрагим оставляет в крепостях гарнизоны: сие не может дать повода к войне, потому что слабые гарнизоны не могут беспокоить всего края, а к тому еще при установлении нового порядка вещей обстоятельство сие немедленно будет подвергнуто внимательному рассмотрению. И так освобождение Греции уже самым делом (de facto) приведено к исполнению и Державы достигли цели Лондонского трактата. Французское войско для жителей Морей послужить примером благоустройства и повиновения; оно прославится [225] там не столько завоеваниями, как восстановлением тишины и порядка в народе, которой страдал от войны и безначалия. Обстоятельства столь благоприятные дают Порте все удобства удержать при себе достоинство страны независимой. Признать бытие политическое и утвердить оное соответственным пожертвованием - вот чего требуют самые выгоды государства Оттоманского, понимаемые так, как понимать их должно; таким образом Порта избежит настоящих опасностей, упрочить для себя спокойную будущность и вместе найдет себе друзей в Кабинетах, принимающих участие в семь деле. Многие упорно противились нововведениям, которые были следствием понятий в современниках; но История показала, какие плоды принесло оное сопротивление. Люди обыкновенные с робостию держатся старины; они почитают себя за ничто, если точь в точь не походят на своих предков. Потребно величие души, потребна быстрая проницательность, особливо Монарху, чтобы вдруг отказаться от прежних обычаев, понятий, и стать на возвышенной степени [226] своего века. Сама Порта в письме Рейс-Еффендия признала чистыми намерения Держав союзных, и сие признание должно уже служить ей указателем при наблюдении нынешних постановлений в Кабинетах. Все, чтo ни служить в пользу сего дела, все дает Порте новую силу, склоняя общественное мнение на ее сторону. Австрия в сем отношении не разнится от других Кабинетов: она желает, чтобы Греция существовала, ибо желает мира, а мир тогда только может быть прочным, когда Греция будет независима. Да помыслить Порта о семь единодушии Кабинетов. Принятие трактата 6 Июля в нынешнее время послужит для Турков условием бытия их и гражданского образования. Да не обольщается Султан: пожертвование с его стороны более усилит его, нежели ослабит, ибо оно расположит общественное мнение в его пользу.

G. W.

Текст воспроизведен по изданию: Выписка из смирнского Курьера // Вестник Европы, Часть 162. № 19. 1828