Обозрение Греческих происшествий.

Еллины, с радостным доверием встретившие наступившее новолетие, и в минувшем году подвигами в разных морских сражениях и преимущественно героическим защищением крепости Миссолонги, показали себя достойными чаемого благополучия; со [294] всем тем они же присовокупили к прежним новые примеры внутренних несогласий, без которых и древняя Греция не так бы скоро утратила свою независимость.

В конце 1825 года Турки устремили усиленные напряжения свои против Миссолонги, которая уже вытерпела 4 осады с 71 штурмом, и перед которою 25 Ноября явился Капудан-Паша с 31 Турецким, 5 Алжирскими, 4 Трипольскими, 27 Европейскими, 26 Александрийскими, 29 Египетскими кораблями, 6 брандерами, всего со 133 судами. В то же время два знатные коммиссара, Реджиб Еффенди и Гуссени-Бай, отправлены были к Грекам для начатия переговоров, которые остались однакож без всяких последствий, хотя положение Греков тогда было предметом опасений, весьма основательных; ибо весь Пелопонес находился во власти Ибрагима; только в Коринфе, Навплии и в горах Майны держались Греки, которые здесь единственно могли составить летучий корпус и даже опасались нападения на Идру и Спеццию. Напротив того Греки под начальством Гуры отличились мужеством при Салоне, и тем самым ослабили действия Турецкие против Миссолонги, [295] а 8 Января, при мысе Папа, Миавлис, имея при себе 76 судов, одержал победу над Турецким флотом, состоявшим из 98 судов, между которыми было 2 линейных корабля и 14 фрегатов. Греческий вождь потерял 4, а Турки 18 кораблей, и последние убежали под пушки крепости Лепанто. Два приступа Турков к Миссолонги, последний в конце Декабря с 15,000 человек, были отражены; Колокотрони, тогда признанный в сане Генералиссима, взял приступом Триполицу, и тщетно Ибрагим предпринимал трикратные покушения открыть себе путь далее. Греческое правительство с своей стороны не оставалось в бездействии: изданным декретом запретило оно продажу национальных имений, привело в устройство юстицию, учредило судилища мирные, областные, аппеляционные и одно верховное в Наполи ди Романии. Миавлису посчастливилось, 3 Февраля, овладеть тремя военными кораблями Турецкими и 11 транспортами и передать несколько съестных припасов гарнизону крепости Миссолонги, которая в ето время уже 10 месяцов находилась в осадном состоянии и против которой Ибрагим Паша, как преемник Решида и в то же время как [296] начальствующий над Патрасом, вместо Юссуфа, устремил все свои силы. Тут борьба возобновилась с величайшим напряжением. Января 21-го, Гура имея при себе 9000 Греков, вступил с 15,000 Ибрагимовых Египтян в кровопролитное сражение, в котором легло Магометан (показание вероятно увеличенное) от 6000 до 7000, а Греков до 2500. Шатер и сераль Ибрагимовы достались в добычу победителям, а один монастырь с 1700 Турков поднят на воздух. Января 27-го Греческий флот дал сражение Турецкому, которой, по оплошности Капудан-Бея, после за ету вину отставленного, привел в беспорядок; но и другое сражение, под начальством самого Капудана-Паши, было проиграно. Ето не помешало однако же Ибрагиму, которой стянул все свои войска, обложить теснее Миссолонги и вновь предпринять три штурма, в продолжение коих Турки и Египтяне, 28 Февраля, 1-го и 2 Марта, потеряли 5000 человек, и батареи их были взяты. Между тем недостаток в съестных и военных припасах увеличивался в Миссолонги; когда же удалось Ибрагиму, после отчаянного сопротивления, овладеть островом Вассилади и скоро потом, 13-го [297] Марта, островом Анатолико - она осталась беспомощною, и час отчасу более стесняемая, не могла надеяться никакого спасения от внешней обороны. Не смотря на то, осажденные с героическою отвагой отразили еще два штурма (23 Марта и 6 Апреля), и когда неоставалось уже никаких средств обороняться, когда голод уже три дня мучил их самым жестоким образом, оба начальника, Ното Воццарис и Кицос Цавелла, решились покинуть город и вместе с женами ночною порою внезапно пробиться сквозь Турецкое войско. Последняя оборона города предоставлена была старцам и раненным, которые взялись все поднять на воздух в последние минуты. Апреля в 22 день, в 8 часов вечера, растворились врата освященного града. С изумлением увидели вышедшие, между которыми не могло быть предателей, что враги стояли в боевом порядке. Вид сей неустрашил отчаянных: они устремились на батареи, на штыки Египтян, и после ужасного кровопролития, при котором пали многие из героев, погибла большая часть жен и детей, пробились сквозь все линии неприятельские, достигли гор, отдохнули там в продолжение несколька часов, и в числе 1800 [298] мущин прибыли в Салону, откуда отправлены в Навплию, с тем чтобы соединиться с тамошним гарнизоном. Апреля 23-го Турки вступили в покинутую Миссолонги; однакож и там должны были выдержать отчаянное сражение с остальными, которые взорвали подкопы на многих пунктах. В сей день и в предшедшую ночь Турки потеряли 5000 воинов, и Миссолонги досталась в руки их кучею развалин - достославный памятник мужества Еллады, выше и знаменитее всякого знамения победы!

Между тем народный сейм Греческий собрался в Пиаде. На место прежнего правительства учреждены были две временные власти, Исполнительная Депутация и Законодательный Комитет Национального собрания, и оба вступили, 29 Апреля, в Наполи ди Романию, как место более надежное своим укреплением. - Колоктрони утвержден в звании главного военачальника, а Маврокордато удалился. Национальное собрание определило просить Английского Посланника об исходатайствовании мира у Порты, с тем чтоб Греция признана была независимою. Димитрий Ипсиланти протестовал против сего посредничества и за то был объявлен за неспособного к отправлению каких-либо [299] должностей общественных. Идра была позорищем великих беспорядков, когда народ воспротивился отбытию с острова богатых жителей.

Вся надежда Греков была устремлена теперь на експедицию Лорда Кокрена, который письменно вызвал к войне Пашу Египетского, на експедицию же военных кораблей Американских, долженствующих соединиться с первою и наконец на вспомогательный корпус 2000 человек под начальством Генерала Лаллемана. Вся действующая сила долженствовала состоять из Английских больших пароходов с Перкинсовыми орудиями и при них несколько малых кораблей военных, из 4 Американских пароходов с двумя фрегатами о 64 пушках, и всем им следовало соединиться с 30 бриггами и множеством малых военных судов и брандеров Греческих - ето составило бы такую морскую силу, от которой можно было бы ожидать удивительных последствий при мужестве и опытности моряков Греческих, Английских, Американских и под распоряжениями Кокрена. Надежда сия однакож доныне остается тщетною. Правда, Лорд Кокрен еще 12 [300] Мая отплыл из Фальмута; но до сих пор он все не прибыл в Грецию, и находился в последнее время в Марсели. При сооружении Английского парохода сделаны были большие ошибки, которые требовали значительных поправок или даже и совершенной переделки. Только одно паровое судно Karteria (Терпение) пришло в Наполи ди Романию и было куплено Греческим правительством; прочие оснащиваются. В Новом Иорке готов был к отплытию прекрасный военный корабль Еллада о 74 пушках, и если война продлится, то Лорд Кокрен, уже и ныне ужас Турков и Египтян, наверное примет начальство над Греческим флотом. Кажется однако же, что он уведомлен Английскими Министрами о намерении великих Держав предотвратить продолжение неприятельских действий: сим легко объясняется его бездействие.

Многие Европейские Державы, особливо Австрия, жаловались на усиливающееся морское разбойничество, которое по всей вероятности производили под Греческим флагом Славонцы, Киликийцы и другие жители берегов Средиземного моря: в следствие сего от Национального собрания издана была [301] запретительная прокламация. Оно равным образом изъявило свою готовность - вероятно, чтобы не разногласить с правилами Европейских Держав, принимающих участие в делах Греции - в свое время принять Монархический устав государственный.

Овладевши крепостью Миссолонги, Ибрагим Паша с ослабевшим своим войском оставался несколько времени в бездействии; потом направил свои нападения на храбрых Майнотов, никогда не побежденного, горами защищаемого потомства Спартан древних: он однако же был трикратно отражен ими и понес большую потерю.

Решид Паша, имея при себе 10,000 войска, устремился к Афинам, коих крепость защищаема была храбрым Гурою. В сей стране Французский Полковник Фавье дал ему несколько сражений, в которых обученных дисциплине тактики (Нынешние Греки так называют строевых солдат, регулярных. Пер.) показали великое превосходство перед войском нерегулярным. Гура пал при одной вылазке, и храбрый Грицциоти сделался его преемником. Грекам удалось подкрепить [302] Акрополис свежим войском, и ета цитадель Афинская будет защищаться, как сказывают, до последней крайности; в случае же невозможности держаться она должна взлететь на воздух. Между тем Каратассо опустошал остров Евбею или Негропонт, на которой прежде еще Фавье делал покушение, чтобы Омера Пашу, теснившего Афины совокупно с Решидом, принудить возвратиться в свой паталик (губернию).

И на острове Кандии продолжалась война с непобедимыми горцами. Трикратные покушения Капудана-Паши сделать высадку на остров Самос не имели успеха: флот его три раза был разбит Сахтурием, но герой Канарис тяжело ранен на одном из сих сражений. Таким образом Турецкий флот и в нынешнем году принужден был возвратиться в Дарданеллы, не овладев ниже одним островом. Он впрочем готовился к новому походу, равно как и Египетский, долженствующий привезти к Ибрагиму весьма нужные ему подкрепления в войске и в припасах: за первым наблюдает Сахтури, за вторым Коландруццо, а между тем подоспеет по крайней мере часть Кокреновой експедиции, если [303] только великие Державы Европы, как сказано выше, непредотвратят всех дальнейших покушений противу Греции.

По достоверным известиям в Морее находится ныне 700,000 душ, в Северной Греции 800,000, на островах Архипелага 300,000; государственные доходы состоят из 8,500,000 франков, а долги в 1825 году простирались до 25 миллионов.

Внутренние раздоры возникли снова с такою силою, что в конце Октября с одной стороны зaмок Паламиды в Наполи ди Романии, занятый Сулиотами, которые впрочем и в самом городе властвовали, а с другой крепостца Бурцы, находящаяся при входе в гавань, и в которой имела пребывание свое Коммиссия правительства, попеременно перестреливались между собою.

Афинские древности, особливо Парфенон, дивный образец художества, как уверяют, много потерпел от неприятельской артиллерии; говорили однакож, что Сераскир в сражении 3 Октября совершенно был разбит и преследован целые 7 миль от города.

В Константинополе продолжалось анархическое состояние, и с 22 Октября до [304] половины Ноября месяца считалось там 6000 обезглавленных и сверх того многие тысячи утопших.

(Извлеч. Из H. P. J.)

Текст воспроизведен по изданию: Обозрение греческих происшествий // Вестник Европы, Часть 152. № 4. 1827