Турция.

Мы отложили окончание сей статьи до нынешней книжки, в надежде, что мрачные облака, покрывающие горизонт страждущей Эллады, рассеются — от действий ли грозы, или от благотворных лучей солнечных; но ожидания наши на сей раз еще не исполнились. Дела Турции и Греции находятся в прежнем, нерешительном положении: мы должны [392] ограничиться обозрением происшествий нынешнего лета, оказавшихся достоверными.

Ибрагим-Паша, высадив войска свои при Модоне, двинулся против Наварина, и умел взять сию крепость после отчаянного сопротивления греков. Канари, подоспев к водам Модонским, сжег несколько египетских военных судов и транспортов, но не мог сим воспрепятствовать дальнейшим успехам Ибрагима на сухом пути: храбрый египтянин пошел на Триполицу, взял и опустошил сей город, равно как и Аргос. Засим готовился он взять Наполи-ди-Романию, но был отражен сильной вылазкой греков, под начальством князя Дмитрия Ипсиланти и генерала Рота; возвратился в Триполицу, и оттуда стал делать поиски в разные стороны Морейского полуострова. Колокотрони потерял сражение при Трикорфе, но не лишился бодрости духа. Греки беспрерывно тревожат Ибрагима, перехватывают его гонцов, отнимают припасы. По последним известиям кажется, что он отступил из Триполицы к Наварину, чтоб приблизиться к подкреплениям, идущим из Египта.

Капитан-Паша менее всех турецких полководцев имел удачи: надлежало [393] сражаться на родной стихии греков — на море. Греческий адмирал Сахтури, сведав о выходе его из Дарданелл, поспешил к нему на встречу, настиг его между Капо-д'Оро и островом Андросом, и вступил с ним в сражение, продолжавшееся девять часов: оное кончилось сожжением 66-пушечного корабля, 34-пушечной корветы и нескольких мелких судов и транспортов турецких. Капитан-Паша убежал от победителей, собрал 52 корабля, и с ними прибыл на помощь Решиду-Паше, при осаде Миссолонги, но и здесь не был счастливее прежнего: после разных неудач ушел он в Александрию, и исправив там поврежденные суда свои, по последним известиям, готовился выйти на помощь Ибрагиму.

Решид-Паша имел поручение, покорив всю западную Грецию, взять главный город оной Миссолонги, и истребив таким образом силы греков с сей стороны, двинуться к Коринфскому перешейку, вступить в Морею, и соединившись там с Ибрагимом-Пашою, довершить покорение Греции. Сей план исполнен только в половину. Решид, не смотря на храброе и успешное сопротивление генерала Гуры, громадой скопищ своих пронесся до [394] Миссолонги, и обратил все силы свои на покорение сего последнего убежища греческой независимости в сей стране, но безуспешно. Греки, отчаянными и искусными вылазками, принудили Решида снять осаду, и отступить: по сей причине не мог он исполнить и второй части инструкции Дивана — пройти в Морею. Капитан-Паша подошел было для вспоможения ему при Миссолонги со стороны моря, но был разбит греками, и обращен в бегство.

Между тем большая часть Ливадии и Мореи занята турецкими и египетскими силами. Некоторые греческие Примасы, устрашенные быстрыми успехами врагов, отчаялись в спасении отечества собственными силами, и решились просить вспоможения Англии, как такой державы, коей силы находятся ближе прочих к позорищу военных действий. Последствия сей меры еще неизвестны.

В продолжение нынешнего лета Греция лишилась одного из храбрейших полководцев своих — Одиссея. Он не пал в битве, как бессмертный Марко Боццари: увлеченный раздорами с мужественными, но крамольными сподвижниками, он вздумал устрашить их перекодом своим на сторону врагов, но вскоре раскаялся в [395] опрометчивом своем поступке, и вновь прибегнул к соотчичам своим. Его посадили в крепость Афинскую; он хотел уйти, но в неудачном покушении лишился жизни.

Маврокордато, по происхождению своему от Фанариотов, не мог быть предводителем воинства морейцев: он уступил звание сие генералу Колокотрони, а сам занялся делами гражданскими. Сказывают, что он и Кондуриоти более прочих, содействовали принятию намерения вручить судьбу Греции великобританской защите.

Султан Магмуд, в течение нынешнего лета мог ободриться духом, видя неоднократные успехи своих сухопутных войск, но во внутренности дворца постигли его жестокие удары: он лишился в апреле месяце старшего сына, четырнадцатилетнего наследника Османского трона Абдула-Гамида, в мае другого сына и дочери Принцессы Миниры.

Н. Г.

Текст воспроизведен по изданию: Новости политические: Турция // Сын отечества, Часть 103. № 19. 1825