Турция.

Подтверждается известие, что не весь турецкий флот, а только часть оного находится при входе в Патрасский залив. Сия эскадра появилась пред Мисолонги, и принудила отступить легкие греческие суда, находившейся в тех местах. Сперва полагали, что она намерена блокировать Мисолонги, но она простояла только десять дней пред сию городом, и захватила несколько купеческих европейских судов. Все представления корабельщиков были тщетны. В числе оных находились два корабля английские, и британское правительство Ионийских островов требовало выдачи оных, но неизвестно, согласились ли на то турки. — Утверждают, что турецкая эскадра 30 июня отправилась обратно на архипелаг, но официальных о том известий нет. — Греческая эскадра стояла между островами Зантом и Черигом. Силы ее в точности неизвестны. Достоверно то, что она наблюдает движения турок, и непременно нападет на них, когда найдет удобный к тому случай. — Еще пишут, что одна турецкая эскадра крейсирует у восточных берегов Негропонта. — Соединенный в Патрассе турецкий корпус хотел было сделать вылазку, но был отражен с великой потерей. — Известие о поражении турецкого корпуса, [333] вышедшего на берег в Негропонте, подтверждается. Греческий корпус, под начальством Никиты, одержавший сию победу двинулся оттуда к Термопилам, и там соединился с Одиссеем. — Получены известил, что Мегемет-Паша вновь двинулся вперед, и совершенно разбит Одиссеем. Все силы сего Паши, во время его похода к Термопилам, состояли из 20 тысяч человек: сим опровергаются слухи, распространенные о том, будто Турки в Фессалии получили значительное подкрепление. — Из Анконы пишут от 8 июля: “С кораблем, прибывшим в семь дней с Ионийских островов, получено известие что турецкий флот, состоявший из 15 фрегатов, 15 корвет, 20 бригов, многих галиотов и транспортных судов со съестными и военными припасами, и с 8 или 10 тысячами десантного войска, приблизился к Негропонту. Капитан-Паша отправил 55 транспортных судов для снабжения припаса-ми крепости Патрасса, а остальная часть флота остановилась пред Каристом, что на острове Негропонте, и высадила там 6.000 чел. Греки жарко атаковали Оттоманские войска, и истребили половину оных. В то самое время появился греческий флот, атаковал в свою очередь турецкую эскадру, сжег большую часть ее судов, взял 14, а остальные обратил в бегство. 55 судов, шедших в Патрасс, узнав о сем несчастья, обратились к берегам Варварийским. Греки потеряли в сем сражении 6 судов и одного из своих адмиралов”. [334]

— Есть известия, что греки отправили часть своего флота с 11 тысячами десантного войска против Смирны, которая считается первым в Константинополе торговым городом в Турецкой Империи. Оттуда пишут: “Мы живем здесь в величайшем страхе. Ибрагим-Наша прибыл уже в Пергам, и идет на Смирну с азиатскими войсками, жаждущими добычи. Часть города, в коей живут франки, заперта; но ужас виден на всех лицах”.

—По сказанию корабельщиков, прибывших в Триест на Дураццо, черногорцы, под предводительством своего епископа, идут против Паши Скутарского.

— Путешественники, прибывшие из Бухареста, говорят, что Гавань-Оглу недавно схватил некоторых возвратившихся туда Бояр, и в том числе богатого Николеско, и отправил их в Силистрию.

—О греческой героине Бублине или Бобелине пишет один немецкий путешественник следующее: “Ласкарина Бублина, с которой я виделся в Спецции в 1821 году, имеет от роду лет 30, росту высокого и дородна собою. Лицо ее прекрасно и выразительно: сильные страсти изображаются в чертах оного. Одно слово может привести ее в исступление, я тогда она говорит с редким красноречием. Она родилась на Идре, из хорошей фамилии, и была в замужестве за двумя морскими капитанами, убитыми в сражениях с алжирцами. Сделавшись во второй раз вдовою и [335] повелительницей знатного имения, прославилась она в нынешней войне с турками. Она имела несколько кораблей, производивших торговлю под российским флагом, не при восстания греков она вооружила самый большой из них, и поручила под начальство сына своего Агамемнона. Узнав о кровопролитии, произведенном турками в Аргосе, Ласкарина поспешила на помощь к несчастным изгнанным жителям сего города. Она вселила в них мужество, наделила их оружием и другими пособиями, и наконец успела выгнать турок из Аргоса. В одном из происходивших притом сражений, лишилась она сына своего, который, предводительствуя небольшой дружиной, отважился пойти слишком далеко вперед. Храбрый юноша пал, пронзенный копьями турок, которые отрубили ему голову, и отправили оную к Паше своему вместо трофея. Ласкарина, узнав о том, бросилась на неприятеля, чтоб отнять у него тело несчастного своего сына. Своими собственными руками положила она на месте троих турок. О взятии Аргоса известила она. Правление Греции следующей лаконической реляцией: “Сын мой убит, но Аргос свободен!” — Ее обвиняют в том, что по взятия Триполицы турецкий гарнизон, вопреки заключенной с ним капитуляции, был изрублен, но в сем случае она не виновата: нельзя было удержать исступленных греков”.

Текст воспроизведен по изданию: Новости политические: Турция // Сын отечества, Часть 87. № 33. 1823