ПАППА-ЛУКА ПАНТАЛЕОН

ОПИСАНИЕ ОСАДЫ МИССОЛОНГИ

СОЧИНЕНИЕ ПАНТАЛИОНОМ ПАППА-ЛУКОЮ, ВЫШЕДШИМ ИЗ СЕЙ КРЕПОСТИ ВМЕСТЕ С ГАРНИЗОНОМ 10 АПРЕЛЯ 1826 Г.

(Перевод с греческого)

Около 17 апреля 1825 года, Румелийский Паша Кутаги, прибыл к Миссодонги с 40.000 пехоты и кавалерии и с 6.000 невольников, которые отправляли должность саперов, и раскинул палатки свои на нашей равнине. Став после в расстоянии версты от наших укреплений, он провел ретраншемент в четыре фута шириною и в полторы версты длиною, поставил на нем шесть батарей, в коих всего было пятнадцать пушек и шесть мортир; и начал бомбардировать нашу крепость, которая защищалась четырнадцатью батареями, из коих четыре средние были каменные, а прочие земляные. Потом неприятель сделал четыре земляные насыпи на сорок сажень одна от другой, и вышиною в десять сажен, а шириною в шесть. Эту громаду [78] земли подвигал он понемногу к самых укреплениям нашим, между тем, как мы с своей стороны истощались в тщетных усилиях, потому что ядра паши углублялись в землю и не вредили неприятелю. Вида, что огнестрельное орудие наше не приносит нам никакой пользы, мы начали делать подкопы, и проведя мину под средней насыпью, зажгли ее, и человек 300 турок взлетело на воздух; тогда мы бросились на остальных, перебили множество, пятьдесят человек взяли в плен, и возвратились в крепость. На другой день неприятель снова начал работу, бросая землю в ров наш; таким образом, овладел он двумя нашими батареями: средней, которая называлась большой и состояла из шести пушек, и другой, которая называлась страшной, и в которой было три пушки.

30 июня прибыл турецкий флот, состоявший из 70 военных судов и 40 транспортов, и привез Кутаги (Решиду-Паше) военные и съестные припасы, которые и выгрузил на берег. Флотом сим начальствовал Хозрев-Паша. Спустив на море свои канонерские шлюпки, он пытался овладеть укреплением Вассилади, но после двух или трех [79] приступов, был отбит с большим уроном комендантом сей крепости, Акастасием Паппа Лукою. Не успев, таким образом, исполнить намерения своего, неприятель отошел на четыре версты далее, и прорыл в песке, окружающем остров, канал в пятьдесят сажен длиною, по которому провел шлюпки свои в озеро; находясь на версту от города, начал он бросать в него бомбы и гранаты. Гарнизон Миссолонгский состоял тогда из 2.800 эллинов, которыми начальствовали: Афанасей Разокоццика, Спиридон Леталуди и Димитрий Макри, миссолонгцьг; Ноти Боццари и Ламбро Вейко, сульоты; и Мичо Контойяни, Андрей Иско и Георгий Киццо, ромелготы.

10 июля, неприятель, подведя мину под большую батарею, зажег оную, в 8 часом утра, и всю ниспроверг; он хотел ворваться в город, но был отбит храбрыми нашими воинами, потеряв несколько сот человек убитыми и пятнадцать взявший в плен. По жестоком сражении, продолжавшейся четыре часа, неприятель предложил войти в переговоры. Находясь в весьма дурном положении и имея только 60 фунтов пороха, мы послали четырех наших соотчичей на укрепления для [80] переговоров с четырьмя прибывшими туда для сего турками; они предложили нам сдаться, но наши, желая выиграть время и надеясь, что между тем приспеет флот наш, просили пять дней срока. Угадывая наше намерение, турки снова начали бомбардировать город еще с большим ожесточением, так, что 21 июля, с четырех часов утра до другого дня сделали они 3.400 выстрелов из пушек и мортир. Через час после сей ужасной канонады, они атаковали нас с суши и с моря, и особенно с тех четырех сторон, с которых подвинули они к крепости свои насыпи. С моря, канонерские шлюпки подошли на расстояние сорока сажен от наших домов, и в то время, как турки бросались в море, чтобы ворваться в город, наши сделали им мужественный отпор, перебили множество из них и потопили две шлюпки. Сражение сие продолжалось до 11 часов, и ров наш был завален неприятельскими трупами; у нас убито было 12 человек, 2 ранено 8; мы возвратились с большой добычей и с восемью знаменами, отбитыми у турок. В тот же день прибыли на горы наши генералы, которых мы ожидали, т. е. Кара-Искаки, Киццо-Дзавелла и Георгий [81] Валтпно; они выпалили из ружей и подали нам условленные знаки. На другой день, на рассвете, услышали мы шум со стороны моря, и увидели в Вассилади огни, означавшие прибытие судов наших, двух бригантин и гоэлетты, которые, преследовав до самого Патраса четыре неприятельских судна, два из них сожгли, а два другие заставили укрыться под выстрелами замков. Флот наш, состоявший из 56 судов, обратил в бегство неприятельскую эскадру, и прогнав ее из окрестностей Миссолонги, остановился на якоре в нашем порте; и выгрузил привезенные им съестные и боевые припасы, к великому удивленно неприятелей, бывших со своими шлюпками в озере; она принуждены были уйти к лагерю Кутаги и тащить шлюпки, чтобы снять с них пушки, и сделать для своей защиты батареи. Адмирал Миаули спустил шлюпки свои в озеро; напав на неприятельские суда, причинил им значительный вред, и овладел шестью большими из них, которых еще не успели вытащить. Около 23 того же месяца, мы сделали вылазку и зажгли мину, бросились на неприятеля, преследовали его по пятам, достигли до батарей и заколотили все пушки; мы [82] тотчас возвратились в крепость с богатой добычей и пленными; а между тем с другой стороны, Кара-Искаки й другие начальники напали на лагерь неприятелей, перебили большую их часть и возвратились к месту, которое они занимали, с величайшим множеством пленников. 1-го августа, суда наши прибыли в Крионери, за 12 миль от Миссолонги, взяли двух наших генералов, Киццо-Дзавеллу и Георгия Вал тино с 800 человек, и привезли их в крепость. Кара-Искаки пошел к Драгамести (на десять часов от Миссолонги), чтобы препятствовать подвозу съестных припасов неприятелю. Потом суда наши отправились из Миссолонги, чтобы преследовать турецкий флот, который и встретили в Модоне. Сразившись с оным, они сожгли 16 судов разной величины, взяли пять и возвратились в Идру. Что касается до заколоченных нами неприятельских пушек, то европейские инженеры Паши их починили и снова начали бомбардировать нашу крепость, а мы между тем не преставали подводить подкопы под насыпи, которые они сделали близь наших батарей и взрывать их на воздух; потом мы преследовали турок, производя ужасное кровопролитие и [83] захватывая добычу. Сражения продолжались до 25 октября; неприятель получал со всех сторон подмогу, а как мы утомляли его беспрестанными вылазками и истребляли лучшее его войско, то он удалился в прежние свои укрепления. Тогда весь гарнизон бросился на насыпь, которую неприятель поставил над нашими батареями; очистив от нее ров наш, мы привели крепость в прежнее положение. Кутаги, Решид-Паша, отправился в Патрас, просить Ибрагима-Пашу прислать Миссолонгские флот и построить плоты, которые надобно было спустить в озеро, чтобы удобнее бомбардировать город со стороны моря, и в то же время сделать нападение на Вассилади. Он уговаривал также Ибрагима-Пашу прийти с регулярными войсками своими к Миссолонги, дабы совещаться о средствах овладеть оным. В декабря прибыл к нашему порту турецкий флот, состоявший из во судов, а Ибрагим-Паша пришел из Патраса к Крионери с 8.000 чел. регулярного войска и с корпусом”, взятым им из Модона. Высадив перед Миссолонги все свои войска с большим количеством бомб и боевых снарядов, он построил новые батареи, под руководством европейских [84] инженеров, которые назначали удобные для того места. К нам также прибыло ночью небольшое подкрепление, 500 эллинов под начальством Байраддара-Яни. На всех неприятельских батареях было 18 пушек и 16 мортир, и действие оными производилось по всем правилам тактики, потому что все инженеры и офицеры были европейцы. С другой стороны Капитан-Паша ввел в озеро 80 шлюпок и плотов и начал бомбардировать Вассилади, которого гарнизон состоял только из 100 человек, под начальством Анастасия Паппа. Луки и Спира Петалуди. По множеству бросаемых туда бомб и гренад, одна упала, по несчастию, в пороховой магазин, который тотчас взлетел на воздух и произвел большое опустошение. Сражение продолжалось 12 асов, и стоило жизни 1.300 туркам; с нашей стороны была убито и погибло от взорвания магазина и от бомб только 45 человек, но мы лишились Спира Петалуди, который погиб в сем деле. Остальная часть гарнизона, видя, что не может противиться стольким соединенным силам, бросилась в лодках на канонерские шлюпки, и 23 человека, с начальником своим Анастасием Паппа Лукою, успели сквозь [85] них пробиться, и тогда (13 февраля) неприятель овладел замком Вассилади.

Около 16 того же месяца, неприятель перевел суда и плоты свои к батарее, называемой Порос, за две мили от Анатолика, а с сухого пути пришло к нему регулярное войско в 15.000 человек. Гарнизон в Анатолико состоял только из 330 эллинов, бывших под начальством Георгия Лиакаты. Плоты и шлюпки начали бомбардировать сию батарею, и в то же время регулярные и нерегулярные войска и кавалерия бросились вместе, чтобы овладеть оной. Миссолонгский гарнизон, видя сие упорное сражение, сделал вылазку, бросился на неприятелей и перебил их множество, испуская громкие крики, дабы сделать диверсию и отдалить тех, которые нападали на Анатолико, после чего возвратился в крепость. Сражение перед Поросской батареей продолжалось уже около десяти часов, когда прибыли наконец неприятельские суда и плоты, которые составили как бы нечто целое с островом Пороссом. Тогда наши, видя, что их слишком мало и что сопротивление невозможно, сели в лодки и удалились в город. Неприятель овладел Поросом, но это стоило ему 2.600 [86] солдат и многих французских и австрийских офицеров, которые были в сем деле убиты; солдаты Анатоликские, в числе 120, также сели в лодки и, пробившись сквозь неприятелей, ушли к горам и на другой день Анатолико также достался в руки турок. Все неприятельские силы были тогда соединены пред Миссолонги, и город начали бомбардировать с суши и с моря. С 16 февраля до 1 марта, неприятели бросили 36.000 бомб и ядер, но как турки были всегда с большим уроном отражаемы, то они прибегли к хитрости и предложили нам покориться, с тем, что мы будем по-прежнему владеть Капитанствами; если же этого не хотим, то они доставят нам английские корабли для переезда, и, по сдаче Миссолонги, уплатят нам 12 миллионов пиастров. Видя, что обещания сии не искренни, мы отвечали им, что земля Миссолонги упитана греческой кровью и может быть размерена только на кровь, а не на деньги, М. тогда же просили Правительство снабдить нас, как можно скорее съестными припасами, ибо мы терпели крайнюю нужду в оных и питались только лошадьми, собаками и другими нечистыми животными. Несмотря на то, [87] что город беспрестанно бомбардировали, мы делали ежедневные вылазки; наконец, 25 марта, неприятель, желая овладеть островом Клиссовою, собрал все свои морские и сухопутные силы и дал сражение, которое продолжалось с утра до вечера и стоило ему множества людей; это заставило его отступить. В озере нашли три тысячи трупов; мы отняли у турок пять канонерских лодок, не считая двух, которые мы потопили великое число штыков и множество добычи. В сей памятный день убит Сулейман-Бей, зять Ибрагима, называвшийся французско-турком, а Кутаги Решид-Паша ранен картечью в ногу. Убиты также албанский начальник Бану Севрани и несколько французских и австрийских офицеров. К несчастию, эта победа не принесла никакой пользы Миссолонгскому гарнизону, потому что недостаток в съестных припасах ежедневно увеличивался, и мы умирали с голода. Флот наш, состоявший из 24 судов, прибыл 3 апреля, но не мог оказать нам никакого пособия по причине противных ветров и множества неприятельских кораблей, которые блокировали порт наш. Тогда-то, не надеясь более получить какую либо помощь, мы созвали [88] общий совет, и решили 10 апреля выйти, пробиться сквозь неприятелей и спастись или погибнуть. Для сего мы подведи подкопы под четыре дома, самые большие в городе, и поместили в оных тех, которые не могли следовать за нами, т. е. раненых, больных, стариков, женщин и детей, которые все решились зажечь мины, когда приблизится неприятель и поднять себя вместе с ним на воздух; всех, обрекших себя на это отчаянное дело, было 4.000 чел.; а 3.200 эдлинов и 2000 женщин и детей должны были выйти и пробиться сквозь неприятельский корпус к горам, на которых стояли генералы наши, Кара-Искаки и Константин Боццари. Распорядившись, таким образом, мы вышли 10 апреля, в 3 часа утра, со шпагой в одной руке и пистолетом в другой, бросились на неприятелей и множество их положили на месте, пробиваясь к горам. Турецкая армия, состоявшая из 25.000 человек, совершенно нас окружила, составив с нами как бы одно целое, и уже часа через три с половиной достигли мы гор, в числе 1200 человек; что касается до женщин и детей, то их дошло только 33; большая часть была перебита, а около 1.400 попали в рабство. [89]

Гора находилась от Миссолонги только на час ходьбы, но по множеству окружавших нас неприятелей, мы шли туда часа с три. Достигнув нашей цели, мы соединились с капитанами Константином Боццари и Кара-Искаки, которые раздали нам сухарей, чтобы подкрепить наши силы, ибо мы совершенно истощены были усталостью и голодом. Оттуда отправились мы в Держевишу (в 40 милях от Миссолонги), между тем как неприятель вступал в город и хотел грабить дома, а больные и раненые, поджигая мины, поднимали себя на воздух вместе с нападающими. Из Держевиты пошли мы в Салону, а оттуда в Наполи ди Романию, где народ принял нас со всеми знаками истинной привязанности.

Такова была ужасная осада Миссолонги, которого падение было не менее пагубно неприятелю, ибо он, всегда отражаемый с уроном, лишился при разных нападениях, около 40.000 человек. В сем изложении говорил я только о значительнейших сражениях, ибо небольших стычек, происходивших ежедневно, было так много, что их и описать невозможно.

Не забудем прибавить, что из 11.000 жителей, составлявших народонаселение [90] Миссолонги, остается только 3000 женщин, детей и стариков, которых мы прежде отправили на остров Каламос. — Кроме несчастных миссолонгцев, собрались туда тысяч двенадцать разных окрестных жителей, так, что на сем небольшом острове, на котором находится только двадцать домов, или лучше сказать, хижин, собралось около 15.000 злополучных, лишенных всех способов к существованию; число их ежедневно уменьшается от голода и болезней, и они, имев несчастие пережить свое отечество, ожидают только минуты, когда Всемогущий воззовет их к себе, и тем положит предел их горестям и страданиям.

Текст воспроизведен по изданию: Описание осады Миссолонги // Сын отечества, Часть 111. № 1. 1827