О Вагабисах.

(Окончание.)

Покорение Джедды. Путешествия поклонников в Мекку прекращаются.

Султану Турецкому невозможно было признать Сеуда покровителем караванов; ибо в таком случае и титло повелителя верных принадлежало бы уже не ему, а Сеуду. И для того в 1806 году начались новые приготовления противу Вагабисов. Войско собиралось в окрестностях Дамаска; Юссеф [139] Паша назначен главным начальником; ему поручено было оберегать караван поклонников, дойти до Медины и потом искать Сеуда в самом Дрейеге. Етот Юссеф Паша, бывши великим Визирем, заключил некогда мирный договор с Французами в Ель-Арихе. Скоро после того он был разбит Генералом Клебером в Илиополе. Имя его известно в Европе (Юссеф Паша начальствует ныне Турецким войском, действующим в Булгарии. Примеч. Немецк. Издат.).

Джедда была в руках у Турков. Сей город, лежащий при Черном море, отпускает в Египет Аравийское кофе, а в замену получает хлеб зернами, и потому удобно доставляет каравану съестные припасы. Он окружен каменною стеною, и мог служить для Юссефа Паши местом убежища. Порта всячески старалась удержать Джедду; но трудно ей было найти способного начальника. Наконец Осман, Паша Кандии, назначен в Паши Алеппские, с тем чтобы он оставил в Алеппо своего наместника и немедленно отправился в Джедду. Юссеф и Али (Паша Багдадский) должны были действовать с ним совокупно и с трех сторон напасть на Сеуда. Но Али Паша озабочен был на границах Персии, имел разные запутанные дела с соседственными Пашами, и потому не мог решиться выступить противу Вагабисов.

Сеуд предусмотрел нерешительность Пашей и несогласия между ними, и в то же [140] время изданным от себя свенародным объявлением запретил Мусульманам вступать в Медину, а приглашал их в Мекку, обещая им свое покровительство.

Между тем как поклонники из Антаба, Алеппо и Малой Азии собирались в Дамаске, возникли между ними ссоры, и янычаре восстали против Абдаллы, Паши Дамасского. Несчастной город сделался позорищем разбоев и зажигательств. Юссеф, не смотря на фирманы Султана, вовсе не думал о защите поклонников. В самое то время получено в Дамаске известие о покорении Вагабисами Джедды, которая не получая от Порты никакого пособия, принуждена была сдаться. При таковых несчастных произшествиях караван двинулся в путь свой. Юссеф Паша в то же время пошел с малым своим войском. Начальником каравана был Абдалла, Паша Багдадский. Недошедши до Медины, Паши получили от Сеуда письмо следующего содержания: "Я уже объявил волю свою касательно путешествия поклонников; я уже сказал, что не дозволю каравану иметь при себе ни военного прикрытия, ни музыки, ни великолепных вещей, ни идолослужительных принадлежностей, Мне весьма неприятно, что не смотря на столь ясное приказание, поклонники следуют прежнему своему обыкновению; и для того объявляю, что даю время каравану возвратиться; а ежели он пойдет вперед, то велю всех лишить жизни."

Юссеф и Абдалла, посоветовавшись между собою, заключили, что Сеуд угрозами [141] своими напоминает о поднесении подарка, и послали к нему 500 мешков пиастров (В мешке считается 500 пиастров); а между тем, надеясь счастливого успеха, приближались к Медине. Однакож городские ворота были затворены. Сеуду предложили еще 2000 мешков; но он был непреклонен, и поклонников не впустил в Медину. Учение Вагабисов и ненависть к Магометанам усилились до такой степени, что даже женщины, бросая в Турков каменья, кричали: "Прочь отсюда, идолопоклонники! удалитесь от мест священных!"

Караван находился в опасности. Толпы Вагабисов окружили его и ежечасно угрожали нападением. Юссеф и Абдалла убежали в крайнем замешательстве; некоторые путешественники следовали за ними до Дамаска; а другие, оставшись без пищи, без воды и без военной обороны, почти все погибли; иные долго шатались по пустыне, и потом приходили в Дамаск, представляя из себя плачевное позорище бедности. Абдалла нашел жителей Дамаска в крайнем беспокойстве; городские ворота были заперты, и все готовились к обороне. Еслиб Сеуд воспользовался сим временем замешательства; то Дамаск и вся Сирия соделались бы его добычею. Юссеф отправил Татарина в Константинополь; однакож Порта внутри озабоченная янычарами, а отвне угрожаемая войною, хладнокровно приняла известие о караване. Юссефу Паше велено в Дамаске дожидаться того времени; когда караван возвращается в Константинополь. [142]

Произшествия 1808 года. Покушения Вагабисов против Сирии и Египта.

Египет, Сирия и Багдадская область при конце 1807 года находились в критическом состоянии. Все сии земли однакож, хотя нередко угрожаемые нашествием Вагабисов, были совершенно свободны от их ига. Но Аравия принадлежала Сеуду с обширною пустынею, которою на севере отделяется она от прочей Азии и со всею областию Негед, лежащею на юге. Начальники разных племен Аравийских, больших и малых, скитающихся около Мекки и в Негеде, признали над собою власть Сеуда.

Одною из главнейших причин распространения секты Вагабисов было то, что Сеуд сперва присвоил себе главное начальство над караваном поклонников, потом что он запретил Мусульманам приходить в Мекку, и дозволил только Вагабисам свободный доступ ко гробу Магомета. После приключения с Дамасским Пашею, Туркам надлежало от покушений своих отказаться на некоторое время, хотя путешествие в Мекку было для Порты весьма важным обстоятельством. Оставалась одна только надежда задобрить Сеуда подарками. Ему обещано 400 мешков ежегодно отпускаемых Дамасскому Паше на покупку съестных припасов для каравана при возвратном его путешествии. Сия сумма и подати, платимые в Медине и Мекке, казались достаточными к преклонению Сеуда.

В прочем имели в виду еще один план сближения мусульман с [143] Вагабисами. Порта употребляла все к тому средства; но Вагабисы нехотели уступить ни одного пункта. И так оставалось мусульманам или принять новое учение, или по крайней мере наружно казаться последователями оного. Может быть Паша Дамасский имел о том решительное предписание от Порты; может быть он уполномочен был употребить все возможные средства к отдалению препятств на пути в Мекку для каравана; или на конец может быть он питал себя надеждою, что установлением строгих законов угодит Вагабисам, неогорчая Мусульман: как бы то ни было, Юссеф Паша перед отправлением каравана (в Январе 1808) наружно принял все правила преобразителя, и для того сделался ревностным защитником благонравия и жестоким гонителем Християн и Евреев. Он начал строго наказывать порочных сластолюбцов, и одного Агу, обличенного в гнусном поступке сладострастия, тотчас приказал сбросить с высокого минарета. В то же время обнародовал он многие вновь сделанные распоряжения; торжища и лавки велел закрывать в часы богослужения; запретил пить вино и крепкие напитки под страхом жестокого наказания; назначил оскорбительнейшие отличия для Християн и Евреев. Те и другие обязаны были носить платье темного цвета; обувь их должна быть особливого цвета и покроя; им велено оказывать Туркам знаки глубокого почтения; запрещено детей обучать своему закону; велено как им, так и Мусульманам носить бороды и проч. За нарушение определены самые строгие наказания, которые и были исполняемы в точности. [144]

Сии распоряжения привели в уныние всех жителей Дамаска. Христиане и Евреи прятались и уходили толпами их города; чтобы удержать их, Юссеф Паша принужден был обнародовать прежнее постановление Имам-Омара-Ель-Ратиба, преемника и ученика Магометова. В нем предписанные для Христиан и Евреев должности хотя унизительные и тягостные, однакож оне отчасти сноснее выдуманных Юссефом.

Таким образом Юссеф надеялся понравиться Вагабисам. В Дамаске все думали, что он явно примет их веру. Казалось, что Вагабисы довольны были сими распоряжениями; ибо отряд войска их в расстоянии тридцати часов от Дамаска дожидался каравана для препровождения оного через пустыню.

Караван двинулся из Дамаска 30 Декабря 1807 года. Он находился в самом печальном состоянии; без знамен, без оружия, без музыки; имел при себе только одну пушку для повесток. Едва собралось 300 поклонников; прежде их бывало по 30,000. День выступления, прежде бывший торжественным и восхитительным, ныне был днем печали.

Но тщетно Юссеф Паша надеялся хитростию своею обмануть Сеуда; вместо того он сам был им обманут. В расстоянии девяти часов от Мекки поклонники получили повеление идти обратно. Ибн-Салем, начальник охранительного отряда, под предлогом будто Юссеф Паша как-то [145] оскорбил его, принудил караван к отступлению, и сверх того отнял у него денежную казну, весьма значительную.

В Марте 1808 года Сеуд прислал в Дамаск нарочного с письмом к Шеикам и Агам, и требовал, чтобы они приняли новое, исправленное учение, обещая за то им свое покровительство, и угрожая в противном случае разорением города. В то же время и в Алеппо отправил он письмо с таковыми же предложениями и с требованием подати от города. Подобные письма разосланы были и по другим городам Сирии.

Все поражены были ужасом. Разнеслась молва, что приближаются 40,000 Вагабисов для понуждения жителей признать над собою власть Сеуда. Многолюдная толпа из племени Анецехов напала на близь лежащую от Алеппа деревню и умертвила всех жителей. Услышав о том рассеянные по Сирии Християне и Евреи в ужасе недоумевали, какой жребий ожидает их под господством нового преобразителя. Одни спасались бегством; другие предполагали, что Мусульманам только смертная казнь назначена, и надежду свою подкрепляли событиями в Маскате. Когда Вагабисы покорили сей город, то жители спрашивали Сеуда, как поступит он с Християнами и Евреями. Сеуд отвечал, что те и другие веруют по своим книгам, и что заплатив подать, они могут жить безопасно под его покровительством. Одни Мусульмане, продолжал Сеуд, заслуживают наказание; ибо имея у себя книгу истинного закона, они осквернили его безумным [146] идолослужением; они поднимали оружие против Вагабисов; и потому должны выбрать одно из двух, или смерть, или новое учение веры.

Столь жестокие против исламизма расположения Сеудовы показаны были на самом деле многими примерами. Устрашенные жители Сирии одушевились бодростию. Янычаре, в Алеппо находившиеся, готовы были всем пожеротвовать для удаления от себя чуждой власти, которая искоренила бы всякие злоупотребления. В Дамаске Юссеф Паша, весьма огорченный поступками Сеуда, напоминал жителям о недавно претерпенных караваном бедствиях; болезненное от того впечатление усиливалось при несчастном позорище, какое представляли из себя возвратившиеся поклонники. Во всех родилось желание храбро защищаться; ибо покорившись добровольно, жители не избежали бы от жестокости и грабительства бесчеловечных Вагабисов.

Бассора, Цебер и другие города имели успех в сопротивлении; ето подавало новую надежду обитателям Сирии. Между тем слухи о приближении 40,000 Вагабисов становились час от часу вероятнее. Еще носилась молва, что войско неприятельское состоит под начальством Гедея, которому Сеуд назначил Сирию уделом. Но сие нашествие было новым доказательством, что Вагабисам не надлежало простирать завоеваний своих за пределы, назначенные для них самою природою. За девять месяцов прежде они также покушались напасть на Египет, однакож неимели в том никакого успеха. [147]

Вся выгода, приобретенная сим предприятием против Дамаска, состояла в том единственно, что Вагабисы овладели некоторыми укреплениями на пути через пустыню в южной стороне от упомянутого города. Они засыпали землею источники и колодези, и сообщение между Сириею и Аравиею чрез то сделалось еще затруднительнее.

Сеуд старался уничтожить сообщение по прежней дороге; однакож все показывало, что он хотел открыть новые пути для торговли, но так чтобы оные состояли в его власти. Он полагал, что поборы с караванов будут для него новым источником доходов. Таким образом он учредил, хотя не на долго, путь сообщения, бывший весьма полезным в древности и во времена крестовых походов. Дорога проложена от Суеца к Кан-Юнесу, крайнему местечку в Сирии на перешейке, соединяющем Азию с Африкою. Отряды Вагабисов охраняли дорогу и провожали караваны от одного места до другого. Они привозили в Суец наличные деньги и Аравийское кофе, а там получали в замену Индийские товары. Многие караваны, составляющиеся в Наплусе, древнем Сихеме отправлялись по новой дороге. Сеуд предоставил также немалые выгоды караванам, идущим из Бассоры в Багдад и Алеппо. С самого начала он сбавил половину цены с кофе, привозимого в Сирию. Сии распоряжения доказывают, что Вагабисами гораздо более уважается торговля, нежели как вообще думают об Аравитянах. Скоро после того возникшие в Египте раздоры остановили сии торговые сношения, а другие важнейшие [148] произшествия заставили Сеуда обратить внимание свое на другую сторону.

Предприятие Вагабисов против Багдада. Алгиваземы поражены Англичанами.

Остается теперь упомянуть о последних покушениях Вагабисов против Багдадской области. В ней господствовал тогда Солиман Паша, после смерти Али-Паши, убитого заговорщиками. Порта долго не признавала его в сем достоинстве; наконец в 1807 году Солиман получил свое утверждение. Он прилежно заботился о средствам сопротивляться Вагабисам, и за самое выгоднейшее признал вооружить противу их Аравитян, их однородцов. Следуя сему плану, он старался приобресть благосклонность некоторых племен Аравийских, отложившихся от его предместника. В конце 1807 года он заключил договор о дружбе с одним племенем, и обратно им отдал имущество, отнятое прежним Пашею.

В Феврале 1808 года начальник Вагабисов предложил мирные условия Паше Багдадскому. Трудно угадать побудительную к тому причину; может быть Сеуд надеялся обмануть Солимана, а может быть чаял обратить его к исповеданию новой веры. Как бы то ни было, Паша не принял посольства, и не хотел вступать ни в какие переговоры дотоль, пока Сеуд не признает себя подданным Турецкого Султана. Огорченный отказом предводитель Вагабисов начал промышлять о новых предприятиях. С Апреля [149] 1808 в Дрейеге происходили важные приготовления; никто не знал, к чему они клонятся; напоследок стало известным, что скоро начнутся военные действия против Паши Багдадского.

В продолжение сих приготовлений Вагабисы поражены были жестоким ударом в самом почти средоточии своих владений. Деревня Грайн, лежащая на морском береге в расстоянии четырех дней пути от Бассоры, освободилась от ига сих Аравитян. Атубы, жители оной, не захотели платить наложенной подати. Сеуд отрядил 4000 человек для наказания их за такую дерзость; однакож войско сие в Июне 1808 было отражено Шеиком Ибн-Салемом, начальником в Грайне. Солиман наградил сего храброго воина шубою, как знаком начальнического достоинства, и сверх того разными дорогими подарками.

В то же время возникли внутренние несогласия между Вагабисами. Гербесы и еще другое Аравийское же племя взбунтовались; в Цебере также оказалось возмущение. Прибавить должно, что несколько уже лет сряду сильные жары продолжались в Аравии; вода в колодезях высохла; хлеб вздорожал чрезвычайно; голод, бывший естественным следствием засухи, распространил горячки и разные прилипчивые болезни, от коих много народа погибло.

Не взирая на сии несчастные произшествия, Сеуд постоянно занимался своим предприятием. Он отрядил 3500 Вагабисов [150] для нападения на Имам-Гуссейн, а сам повел сорока-пяти-тысячное войско прямо к Багдаду, и уже овладел всеми на правом береге Евфрата лежащими селениями.

Солимана тогда не было в Багдаде. Приближение Вагабисов весьма беспокоило как его, так и всех жителей. Уныние распространилось по городу, и все торжища были закрыты. Янычарам и всем Турецким купцам было велено присоединиться к войску Паши Солимана.

Между тем Вагабисы овладели лежащим в расстоянии пяти часов от Кербелы селением Хифетою, которое сдалось им на условиях. Они подкрепили войско, осаждавшее Имам-Гуссейн, и обложили Гинди и Аин-Саид. Каймакан Солимана Паши с передовым войском поспешал к Кербеле. Киая-Бей и другие чиновники к нему присоединились. Были два сражения, и оба окончились в пользу Турков. Скоро потом сам Паша прибыл в Кербелу; все янычаре и вооруженные купцы за ним следовали. Испуганные Вагабисы оставили осаду Гинди; Киая-Бей гнался за ними до Хифеты, и принудил их бежать из сего селения. Солиман, вознамерившись остановить на будущее время все нападения Вагабисов, приказал вырыть три колодезя и обнести их каменною стеною. Тщетно предлагал он милость свою начальнику Хифеты; етот шеик упорно оставался при своем исповедании новой веры, которую принял весьма недавно. Солиман Паша велел казнить его смертию, и 15 Августа 1808 возвратился [151] победителем такого войска, которое до тех пор считалось непобедимым.

Сие покушение Вагабисов против Багдада есть достопамятнейшее событие в их истории 1808 года. В последовавшем году они непредпринимали ничего важного, а только грабили караваны и причиняли беспокойства своими набегами. Однакож 1809-й год достоин примечания в истории Вагабисов, и в особенности следствиями войны между Маскатским Имамом Ибн-Ел-Султаном и племенем Алгиваземским. Прежний Имам Бедер нашел для себя убежище в Рас-Ел-Крайме, главном городе сих Аравитян. Покушения нового Имама против города остались безуспешными. Алгиваземы, возгордившись сею выгодою, не наблюдали никакой меры в разбойническом ремесле своем, и в Апреле 1809 года истребили один небольшой флот, снаряженный знатнейшими приморскими Персидского залива городами с тем намерением, чтобы ему соединиться с главною морскою силою, собравшеюся при Маскате. С етого времени сии морские разбойники сделались гораздо страшнее нежели прежде; неуважали никакого флага, и наиболее искали кораблей Английских, на которых находили они лучшие оружия и лучший порох. Английский фрегат Минерва, плывший из Бомбая к Бассоре, и коего груз ценили свыше 100,000 рупий, достался им в руки. Они овладели многими другими, также богато нагруженными кораблями, из коих один принадлежал губернатору Абу-Шерскому. Все корабли сии были купеческие; но Алгиваземы после отважились нападать даже и на корабли [152] военные. Одна Английская корветта о 16 пушках не могла сопротивляться множеству разбойнических лодок, и капитан принужден был поднять судно свое на воздух, чтобы только избежать плена. Скоро после того явились два Английские фрегата на Персидском заливе, и имели несколько счастливых сражений с лодками Алгиваземов, из коих некоторые приведены ими были в Бомбай. По праву возмездия Англичане всех своих пленников осудили к смертной казни, и в самую минуту исполнения приговора объявили им прощение, думая тем потушить войну, угрожавшую всему конечным разрушением. Однакож сей поступок их остался бесполезным: Алгиваземы сделались еще свирепее от страха, и умертвили всех находившихся у них Английских пленников.

Разбойничество Алгиваземов совершенно прекратило морскую торговлю, и алчные хищники сии, приобыкшие обогащаться ежедневными добычами, были тем весьма недовольны. Чтобы вознаградить себя, они вздумали снова напасть на Маскату, и в Июле 1809 отправили туда многочисленную флотилию. Частые удачи сделали их слишком отважными, так что они не побоялись даже напасть на Англичан в неприятельской гавани.

Но Англичане, которым давно уже наскучили разбои Алгиваземов, прилежно заботились о средствах навсегда от них освободиться. Одной ескадре велено присоединиться ко флоту, снаряженному начальником Маскаты. Соединенная морская сила сия в конце 1809 года была уже в состоянии пуститься из гавани. Флот искал [153] Алгиваземов даже в самых тех местах, откуда они высылали свои разбойнические судна. В самой праздник Байрама (9 Ноября 1809) флот Алгиваземов разбит совершенно Англичанами; 140 лодок их со всеми людьми потоплены, а прочие взяты в плен; только немногим посчастливилось убежать; они искали пристанища при Аравийском береге у Рас-Ел-Крайма; Англичане погнались за ними, осадили крепость, и лежащий за нею город превратили в пепел. Дерево заготовленное для построения лодок истреблено. Напоследок и самая крепость Рас-Ел-Крайм досталась в руки Англичанам. Они возвратились в Маскату с 1600 человек пленных и со множеством лодок.

Таким образом окончилось предприятие, коим совершенно прекращены разбои Алгиваземов. Пока находилась во власти их крепость Рас-Ел-Крайм, до тех пор они могли быть страшными своему соседу Имаму Маскатскому; сие место было средоточием Сеудова господства; для того Англичане старались удержать его за собою, и оставили в нем достаточное количество охранного войска.

Сим оканчивается извлечение из Французской книги о Вагабисах, помещенное в Минерве, и оттуда сокращенно переведенное для читателей Вестника Европы. Из напечатанного в упомянутом Немецком Журнале письма из Бомбая от одного Английского офицера, писанного 30-го Апреля 1810 года, видно, что могущество Алгиваземов, сих Аравитян-Вагабисов, совсем уничтожено на Персидском заливе.

Текст воспроизведен по изданию: О Вагабисах // Вестник Европы, Часть 56. № 6. 1811