ОПИСАНИЕ ТУРЕЦКОГО ПОХОДА РОССИЯН ПОД НАЧАЛЬСТВОМ ГЕНЕРАЛА ОТ ИНФАНТЕРИИ ГОЛЕНИЩЕВА-КУТУЗОВА В 1811 ГОДУ

Сие обстоятельство препятствовало Кутузову отправить от себя подкрепление к ген.-лейтенанту Зассу: ибо чрез то он ослабил бы позицию свою между Журжею и Бухарестом, и тогда Визирь, пользуясь сим, без сомнения, перешел бы на левый берег Дуная. Слабый российский корпус не мог бы воспрепятствовать ему наводнить конницею своею всю большую Валахию; и в таком случае все успехи, которые г. Засс мог бы приобрести в малое Валахии, сделались бы бесполезными. Столько соединенных причин побудили Кутузова постоянно [259] держат при себе около 25 батальонов, считая вместе с отрядом ген.-лейтенанта Воинова, находившимся при Обилеттах, чтобы было чем противостать Визирю, а к Виддину послать только часть флотилии капитана Акимова, предписав сему последнему, оставить при устье реки Жио число судов достаточное к удержанию турецкой флотилии, в Ломе находившейся; в противном случае сия флотилия, пройдя к Визирю, озаботила бы россиян уже не на одном пункте, а на двух: у Виддина и при Рущуке. В случае крайней необходимости, Кутузов позволил ген.-лейтенанту Зассу заимствовать сколько можно войска из отряда ген.-майору графа Орурка, находившегося в Сербии у Неготина; а как по тогдашним обстоятельствам не нужно было иметь 12-ти орудий в редуте при устье реки Жио: ибо для обороны сего редута [260] мог остаться один батальон Выборгского полка; то 8-ми орудиям приказано было примкнуть к корпусу ген.-лейтенанта Засса.

24-го, флотилия из 15-ти баркасов под командой капитана 2-го ранга Акимова, прошла благополучно Арцер-Паланку, а 25-го числа прибыла к левому флангу ген.-лейтенанта Засса, который с помощью сей флотилии [261] надеялся уже не допустить Измаил-Бея с войском его занять твердую позицию на нашем берегу. Тогдашнее ж положение турок за болотом было равно, как бы они на островах находились. Капитан Акимов оставил не много ниже Лому 5 баркасов, которых, с помощью батарей, при устье реки Жио построенной, достаточна было, чтобы не пропустить к Визирю суда, находившиеся в Ломе.

Корпус ген.-лейтенанта Засса, соединенный, против Виддина, состоял из 9-ти батальонов, 11 эскадронов в 300 казаков с 16 орудиями артиллерии. Оный растянут был на 11-ти верстах, начиная от разморенного селения Калафата, вдоль болота, за коим находился неприятель, до берега Дуная. Сию позицию прикрывали два редута, снабженные артиллерией, построенные против среднего и нижнего проходов, чрез [262] болото; вся кавалерия расположена была на левом фланге, на берегу Дуная. (Примечание сочинителя. Размещение сих войск было следующее: 43-го Егерского полка один батальон с 2 легкими орудиями, стоял против Калафата. Того ж полка два батальона с 2-мя батарейными и 2-мя легкими орудиями, против верхнего прохода чрез болото. Между сими двумя постами 3 сотни казачьего Исаева 4-го полка. Мингрельского пехотного два батальона, у редута, против тропины чрез болото построенного, в коем находилась 4 батарейных и 2 легких орудия. 97-го егерского полка два батальона против нижнего прохода, чрез болото у редута вооруженного 4-мя батарейными орудиями. Во втором линии за ними, находились Выборгского пехотного полка два батальона, расположенные ж резерве перед деревнею Нов: Чупорченями. Драгунские полки: Переяславский, Тираспольского 4 эскадрона и Дерптского 2 эскадрона, стояли па левом фланге корпуса, у самого Дуная.)

Флотилия капитана Акимова также оставалась на левом фланге [263] корпуса и можно было надеяться, что совокупное действие сих войск принудит Измаил-Бея искать другой переправы чрез Дунай, выше Виддина. Хотя сей корпус был довольно силен и неимел нужды в подкреплении; однако ж Кутузов сделал распоряжение, чтобы в случае непредвиденной надобности еще усилить ген.-лейтенанта Засса, мог он получить первое подкрепление с устья Жио, к которому в замен тотчас мог поспеть отряд из Турны; а к сему последнему месту Кутузов намерен был послать войска от себя. Таким образом, часть войска, посланная на помощь, должна была перейти не 200, а только 80 верст.

Ген.-лейтенант Зисс, видя, что неприятель собирает все силы свои к Виддину, для переправы в Малую Валахию, и не делает никаких покушений на Сербию, предписал ген.-майору Орурку, оставя достаточный отряд для [264] защищения Неготина и Груйской переправы, с остальной частью своего отряда присоединиться к нему. В следствие сего гр. Орурк, оставив пред Неготиным, под командою полковника Штегмана батальон 27-го егерского, батальон Охотского пехотного, 5 эскад. Волынского уланского, казачий Киреева полк, 100 пандур и 700 сербов, к коим присоединился еще батальон Нейшлотского полка из гургузовцов, сам прибыли 25 июля к ген.-лейтенанту Зассу с двумя батальонами Охотского и 5 эскад. Волынского уланского полков, перейдя в 17 часов более 60 верст. Таковая быстрота движений наших войск обнадеживала, что и случае покушения турок на Сербию, гр. Орурк не опоздает придти на свое место, прежде нежели успеют они приблизиться к Неготину. — При Виддине неприятель, не смотря на вред причиняемый нашими [265] батареями, продолжал укреплять нижний остров и сам берег Дуная. Мулла-Паша Виддинский продолжал прежние сношения свои с ген.-лейтенанnjv Зассом, и до сего времени не оказывал ни малейшей неприязни. Весьма недовольный прибытием к Виддину постороннего войска, он против волн принужден был исполнять повеление Верховного Визиря. По известиям сего Паши, корпус Измаил-Бея Сересского состоял более нежели из 20 тысяч человек под начальством 24 аянов. У него было 18 орудий, из коих 4 поставлены были на батарее острова, напротив места называемого Сквелла; и орудия на 4-х батареях, построенных на левом берегу Дуная по одному на каждой; остальные 10 орудий помещены были на правом берегу реки. Недостаток военных снарядов препятствовал сей артиллерии часта действовать: ибо [266] Мулла-Паша отказал Измаил-Бею в зарядах, коих он требовал. Войска сего последнего на левом береге Дуная, простирались от 5 до 6 тысяч пехоты; остальные находились на правом берегу и переходили чрез реку в Валахию, только для подкрепления своих товарищей, или для нападения на россиян. Сверх того Измаил-Бей получил из Визирского лагеря известие, что сам Визирь намерен идти на Виддин с 10 тысячами отборной конницы, дабы на сем пункте перейти в Валахию, оставив остаток своей армии перед Рущуком, для занятия главных сил армии российской. По таковым известиям Кутузов, более нежели когда либо, должен был наблюдать поступки Верховного Визиря, и потому он решился, если Визирь, убавив сил своих при Рущуке, пошлет значительное подкрепление к Виддину, послать и со [267] своей стороны помощь к корпусу ген.-лейтенанта Засса.

Дабы произвести что-нибудь решительное против Измаил-Бея, Кутузов предложил ген.-лейтенанту Зассу оставить против неприятеля, на левом берегу находящегося, достаточное число войск для удержания его, а с остальными ночью переправиться чрез остров, на Дунае пониже Виддина лежащий, и сделать внезапное нападение на правый фланг Измаил-Бея; но нашлись сему препятствия: недостаток судов для переправы и мелководье между островом и правым берегом Дуная, так что баркасы наши не могли бы подойти к берегу за 30 сажень. По сей причине, оставив таковое намерение, Кутузов решился на другое. Он приказал ген.-лейтенанту Зассу оставить часть войск в редутах против болота и в подкрепление оных резерв, а с остальными идти к [268] солению Груе, месту обыкновенной переправы нашей в Сербию, где находилось достаточное число наших судов, прежних и от Мулла-Паши покупкою приобретенных, и там соединясь с остатком отряда графа Орурка, у Неготина находившимся, и призвав к себе сербов, может быть тысяч до трех, идти к Виддину и атаковать Измаил-Бея в его лагере под сей крепостью. Но чтобы с успехом исполнить сие смелое предприятие, потребно было сперва удостовериться от Мулла-Паши, что он крепостной артиллерией войскам нашим в атаке, сильно препятствовать не будет. Во-вторых, нужно было отрядить от главного корпуса к ген.-лейтенанту Зассу еще 5 или 6 батальонов, дабы поставив их против места, занимаемого турками при Виддине на левом берегу Дуная, тем совершенно воспрепятствовать им выступить на [269] твердую землю Малой Валахия; а как для сего нужно предварительно приблизить к большой Валахии 9-ю и 15-ю пехотные дивизии, находившиеся еще в Молдавии, то Кутузов решился отложить сие предприятие до удобнейшего времени. 30-го июля перед рассветом, ген.-лейтенант Засс приказал части флотилии капитана Акимова подняться вверх по Дунаю, против правого фланга неприятельского лагеря. Темнота ночи препятствовала приметить сие движение неприятельским батареям, устроенным по берегу Дуная, ниже его лагеря. С наступлением рассвета, суда наши, открыв канонаду по сему лагерю, нанесли туркам немалый вред и встревожили их до такой степени, что в продолжение с лишком получаса они не сделали с батарей своих ни одного выстрела; что и позволило флотилии нашей действовать с большим успехом, без [270] всякого помешательства и без важного повреждения своих судов. В ту же ночь ген.-лейтенант Засс послал 60 человек стрелков 43-го Егерского полка на нижний остров против Виддина, на коем Измаил-Бей устроил две батареи на нижнем мысу, а в верхней части острова заготовлял фашины. Стрелки наши пробрались туда в брод, не будучи вовсе примечены неприятелем; с наступлением же утра, когда приблизились к ним турецкие рабочие со своим прикрытием, для заготовления фашин, они внезапно бросились на них в штыки, не делая ни одного выстрела: более 20 человек положили на месте, одного захватили в плен и возвратились в свой лагерь не потеряв ни одного человека; а действием своим произвели всеобщую тревогу не только в укреплениях неприятельских на левом берегу и [271] островах, но и в самом лагере их на правой стороне Дуная.

Для прикрытия позиции корпуса ген.-лейтенанта Засса и удержания турок в укреплениях, построенных ими на нижнем острову и на левом берегу Дуная против Виддина, заложен был сверх двух оконченных редутов в центре и на левом фланге, еще один на правом фланге корпуса. Приметив сие, неприятель усилил войска свои на полуострове, примыкавшем к левому берегу, имея лагерь правого берета, себе в подкрепление. 3-го августа, в 3 часа по полудни, турки собравшись в нескольких тысячах пехоты, стремительно бросились на войска наши, прикрывавшие постройку начатого редута. Сие прикрытие было усилено и неприятель отбит, но он опять возобновил свое нападение; однако ж, мужеством наших стрелков и действием орудий с [272] центрального редута два раза был прогнан почти до самых своих укреплений.

В тоже самое время, 13-го егерского полка майор Красовский со ста человеками охотников Мингрельского полка, пройдя в тишине самым скрытным образом чрез камыши и болота, не много выше нашего центрального редута, в таком месте, которое считалось вовсе непроходимым, рассыпал в оных своих, стрелков, фронтом против тыла сделавших последнее [273] нападение турок, открыл ружейный огонь, и потом с криком ура! и барабанным боем ударил в штыки на неприятеля. Турки, изумленные сею неожиданною с тыла своего атакою, в величайшем замешательстве обратились в бегство, будучи преследуемы и поражаемы нашими стрелками, и нашли спасение только в укреплениях своих, куда — за наступившей темнотой, невозможно было преследовать их. Сим окончился кровопролитный бой, продолжавшийся до самой ночи, в коем неприятель сражался с отчаянным упорством не менее четырех часов и потерял более тысячи человек убитыми и ранеными. Урон с нашей стороны состоял в 19-ти убитых, в том числе один обер-офицер, и в раненых: 4 обер-офицерах и 122 человеках нижних чинов.

После сего боя, Турецкий Двор, [274] отчаясь успеха в Валахии, решился развлечь силы наши, сделав вторжение в Сербию, и для того собрал на границе Боснии, в Магновце и в Малом поле от 12-ти до 13 тысяч человек. Туда ожидали еще Визиря Боснийского с большими силами, который намеревался перейти реку Дрину и напасть в одно время на Лозницу и на Лемницу. Сие известие побудило Черни-Георгия поспешно идти к реке Дрине с главными силами своими, оставив при Неготине 1500 сербов. В уважение таковых обстоятельств ген.-лейтенант Засс приказам полковнику Полторацкому с батальоном Нейшлотского полка из Делиграда (Примеч. сочинителя. Делиградские укрепления находились на берегу реки Моравы, по дороге из Белграда в Ниссу, в 55 верстах от сего последнего города.), присоединиться к Черни-Георгию, а ген.-майору графу Орурку соединить отряд свой на реке Тимоке, [275] перед Неготином, поместив оставшихся у него 1500 Сербов в Неготине и Радоговаце, для прикрытия передаем. Для подкрепления ж корпуса ген.-лейтенанта Засса, генерал Кутузов послал от себя полки: Шлиссельбургский трех-батальонный и Донской. Кутейникова 4, намереваясь, в случае надобности, еще более его усилить. Таким образом ген.-лейтенант Засс, имея у себя против самого Виддина 13 батальонов, был довольно силен для удержания неприятеля, тем более, что в случае крайней надобности, мог еще воспользоваться частью отряда графа Орурка. Кутузов мог уже делать таковые распоряжения: ибо 16-го августа получил Высочайшее позволение в случае нужды употребить в дело 9 и 15-ю пехотные дивизия, коим он и приказал: 9-й дивизии, состоявшей из 12 батальонов, немедленно приблизиться к Бухаресту, а 15-й дивизии с [276] 5 Донскими полками на первой случай остановиться между Берладом и Васлуем.

Известие о движении сих войск, произвело такое действие над умом Верховного Визири, все еще питавшего надежду многочисленной конницей своею разорить большую Валахию, что он переменил все предположение своих действий. Прежде были слухи, что он намеревался с большею частью своей конницы идти к Виддину; для чего, по дорога от Рущука к сей крепости, были уже и заготовления провианта и фуража; но узнав о приближении 9-й и 15-й дивизии, он, казалось, начал делать прошивное: усилил посты на правом фланге и отправил немалое число войск в Туртукай. Он весьма заботился также и об усилении своего главного лагеря, и в исходе августа прибыло к нему до 4 тысяч конницы, состоявшей из Кирясалов (Балканских [277] разбойников, а 24-го августа он притянул к себе еще отряд, находившийся в Никополе.

Ген.-майор граф Орурк, узнав, что неприятель выходит из лагеря Измаил-Бея сильными партиями, для фуражирования около селения Флорентина, послал для поиска над ним Донской казачий Киреева полк с частью сербской конницы, под начальством полковника гр. Орурка 2-го, который заставь неприятеля близ селения Гирсова в числе более тысячи человек конницы и пехоты, — 23-го августа напал на него и разбил совершенно. Турки, оставив на месте более 200 человек убитых, искали спасения в бегстве. С нашей стороны было только несколько раненных, да у сербов убито 10 человек. Наши преследовали турок до равнины, простирающейся к самому Виддину; но—увидя выходящую из сей крепости сильную [278] толпу конницы, возвратились назад.

Между тем, неприятель, заняв войсками своими остров на Дунае, против Лом-Паланки, города лежащего на правом берегу сей реки, и имея на оном в средине большое мостовое укрепление, а на верхней и нижней части острова редуты, старался, еще усилить в Лом-Паланке гарнизон и без того уже простиравшийся до 2000 человек; а судя по заготовленным его магазинам по дороге от Плевны к сему городу, надлежало ожидать прибытия туда и целого корпуса войск. Намерение турок видимо клонилось к тому, чтобы овладев левым берегом Дуная, против Лом-Паланки, тем разделить силы корпуса ген.-лейтенанта Засса, и в то же время затруднить плавание нашей флотилии по Дунаю и прервать ее сообщения. Кутузов все внимание свое обратил на то, чтобы [279] воспрепятствовать сим неприятельским замыслам, и для того решался занять помянутый остров нашими войсками и истребить находившуюся у Лом-Паланки турецкую флотилию, усиливавшуюся прорваться вниз по Дунаю, к Рущуку.

Флотилия наша против Лома состояла из 6 военных баркасов и нескольких мелких лодок, вооруженных фальконетами. На сих последних посажены были несколько волонтеров из Арнаут, с их офицерами, которые взялись стараться сжечь Ломскую флотилию; но лежащий близ правого берега Дуная остров, закрывая неприятеля, препятствовал доселе исполнить сие намерение; к тому ж в исходе августа, сей остров, как уже сказано, занят был 400 человек турок с двумя пушками. Ген.-лейтенант Засс, подучив от главнокомандующего повеление овладеть островом и [280] стараться истребить флотилию, отправился туда сам, в намерении совершить сие предприятие под личным своим надзором; исполнение же оного поручено было подполковнику Энгельгарду, коему для того подчинены были как флотилия пата, так и четыре батальона пехоты, в коих осталось всего не более 800 человек подо ружьем.

(Окончание в след. книжке).

Текст воспроизведен по изданию: Описание турецкого похода россиян под начальством генерала от инфантерии Голенищева-Кутузова в 1811 году // Отечественные записки, Часть 29. № 82. 1827